CC BY
58
А. К. Халифаева, Ш. Н. Джалилов
К 150-ЛЕТИЮ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ 1864 ГОДА: ИЗ ИСТОРИИ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ ДОРЕВОЛЮЦИОННОГО ДАГЕСТАНА
Исследуется материал о судебной реформе дореволюционного Дагестана. Дается анализ основному источнику рассматриваемого периода - «Положению об управлении Дагестанской областью и Закатальским округом» от 5 апреля 1860 г. Имеет место уникальность судопроизводства в Дагестанской области.
К л ю ч е в ы е с л о в а: судопроизводство в дореволюционном Дагестане, суд по адату, суд по шариату.
Investigated material on judicial reform of pre-revolutionary Dagestan. Analyses the main source of reporting period - the Regulations on the management of Dagestan region and Zagatala district on april 5,1860. The uniqueness of justice of Dagestan region.
K e y w o r d s: justice in the pre-revolutionary Dagestan, court on ADAT, court of Sharia.
В 1859 г. после взятия Гуниба и пленения Шамиля завершилась многолетняя Кавказская война на Северном Кавказе и в Дагестане. После окончания войны в Дагестане одной из основных проблем, вставших перед русским правительством, был вопрос об управлении покоренными народами, решение которого по планам администрации должно было окончательно утвердить русское господство.
Документом, определявшим направление новой административной политики в Дагестане, стало «Положение об управлении Дагестанской областью и Закатальским округом» от 5 апреля 1860 г., утвержденное кавказским наместником кн. А. И. Барятинским и одобренное императором Александром II 18 июля 1860 г.
Особым звеном создавшегося военно-колониального аппарата управления был судебный институт, устроенный прежде всего для того, чтобы контролировать покоренное население. До 60-х гг. XIX в. в Дагестане не было единой системы судоустройства и судопроизводства. В отношении порядка судопроизводства и ведения дел было принято решение руководствоваться ранее существовавшими порядками. Когда возникал вопрос о том, какое судопроизводство принять за основу в Дагестане, решение принималось в пользу адатных и шариатских установлений с приоритетом первых. Сразу провозгласить о повсеместном распространении русских законов, подобных тем, что существовали в центральных губерниях, командование не решалось, так как это было бы воспринято как явный фактор национального и колониального гнета. Обычное же право имело длительную историю, являлось частью народной жизни и принималось населением намного спокойнее, чем непривычные, чужие порядки. Конечно, имелось в виду, что суд по обычаю станет переходной мерой, которая будет находиться под контролем царских властей и не вступит в противоречия с ними1.
В первый раз в Дагестане суд по адату был допущен при устройстве управления Самурского округа в 1839 г. В связи с этим генерал Головин в инструкции, данной окружному начальнику, предписал при решении дел не руководствоваться исключительно законами Российской империи, а преимущественно придержи-
1 См.: Гамзаева Г. Ш. Политические взаимоотношения феодальных владений Дагестана и России (конец XVIII в. - 1867 г.) : дис. ... канд. ист. наук. Махачкала, 1994. С. 174.
© Халифаева А. К., Джалилов Ш. Н., 2014
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
285
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
ваться народных обычаев и порядков. Для этого в состав окружного управления были назначены кадии и диванные члены, по одному от каждого магала, образовавших округ.
Первым шагом к созданию однотипной судебной системы явилось объединение в 1858 г., когда еще существовал имамат, разрозненно существовавших на контролируемой войсками территории Дагестана судов и подчинение их особому отделению в управлении генерал-квартирмейстера Кавказской армии. В принципе это первое законодательное решение, которое было призвано регулировать судопроизводство в крае. Это решение практически ставило под контроль ханские суды, основывавшиеся на так называемом ханском праве, и суды в сельских обществах, где присутствовал элемент выборности и адатное право вперемежку с шариатом. Таким образом, военные получали «законное» право на все судопроизводство.
Следующим крупным шагом в создании системы судоустройства было принятие «Положения» от 5 апреля 1860 г. При составлении проекта А. И. Барятинский писал, что одна из основных задач царизма - «дать народу суд, который, будучи совершенно сообразен с его понятиями и обычаями, давал бы возможность постепенно, без неудобств для народа перейти к решению всех дел на основании общих законов империи»2. Согласно «Положению об управлении Дагестанской областью» была создана новая система судопроизводства. В соответствии с § 28 судопроизводство в Дагестанской области «отправляется»: 1) по военно-уголовным законам - в комиссиях Военного суда, учрежденных при разных частях Дагестанских войск (для военнослужащих); 2) по общим законам империи, уголовным и гражданским (для жителей - переселенцев из Центральной России, где судопроизводство осуществлялось по законам Российской империи) - в Дагестанском областном суде; 3) по адату и шариату и по особым правилам - в Дагестанском народном суде (для жителей Дагестана).
К ведению военного суда относились преступления, предусмотренные военно-уголовными законами: измена, возмущение против правительства и поставленных им властей, явное неповиновение начальству и тяжкое оскорбление его, разбой, похищение казенного имущества. Введение этих законов было связано, видимо, с тем, что в области сохранялось военное положение. Разбирательство дел в военных судах и назначение наказания входило в полномочия командующего войсками области (§ 51). Последний также имел право в административном порядке арестовывать и высылать из края «вредных и преступных жителей» (§ 50). Так, лица, виновные в умышленном убийстве, преднамеренном и с корыстной целью, подлежали административной ссылке на определенный срок в отдаленные губернии России, что должно было исключить совершение акта кровной мести. Ограничение права родовой мести и права всеобщего употребления оружия исследователи называли «самой важной целью» российских властей в Дагестане3.
В городе Дербенте действовал Дагестанский областной суд, ведомству которого подлежали Дербентское градоначальство и Порт-Петровск, районы с действующим гражданским управлением. Юрисдикция областного суда распространялась на лиц гражданского, преимущественно русского населения, не являющихся
2 РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 326-а. Л. 17.
3 См.: Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. T. I. С. 175 ; Геворкьян Д. П. Создание и деятельность российской администрации в Дагестане (1860-1917) : дис. ... канд. ист. наук. Махачкала, 1999. С. 37.
286
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
А. К. Халифаева, Ш. Н. Джалилов
коренными жителями Дагестана, тех, кто исповедовал христианство. Представители местного населения судились только в том случае, если, например, в судебном процессе в качестве одной из сторон выступали представители этнических групп, не подчиненных военно-народному управлению. Дагестанский областной суд разбирал дела по общим законам России с применением их к особенностям Закавказья и поэтому был наделен правами палат уголовного и гражданского судов Закавказского края. На этот суд возлагались также нотариальные и опекунские полномочия. Данный судебный орган, как и другие суды Российской империи в то время, не являлся независимым от администрации - его приговоры и решения утверждались начальником области, а по делам, возникшим в Дербентском градоначальстве, - градоначальником на правах гражданского губернатора. Для ближайшего надзора за «правильностью производства дел» учреждалась должность прокурора Дагестанского областного суда с правами губернских прокуроров на Кавказе. Высшей судебной инстанцией для областного суда, как и для других судов империи, служил Правительствующий сенат в Петербурге (§ 39-41).
Дагестанский народный суд был создан в столице Дагестанской области - Те -мир-Хан-Шуре и состоял из почетных лиц области, по выбору командующего войсками. Председательствовало в суде особое лицо, выбранное командующим войсками области и с утверждения главнокомандующего Кавказской армией. Решения судебных заседаний также подлежали утверждению командующим войсками области, «от усмотрения которого зависит утвердить оное и привести в исполнение или по большой важности дела передать на благоусмотрение Главнокомандующего Кавказской армией» (§ 42-44). Дагестанский народный суд рассматривал жалобы, поступающие туда по решению дел, разбираемых по адату и шариату в окружных судах и судах при ханских управлениях, и выносил по ним решения. Народный суд обсуждал также дела по тем предметам, которые командующий войсками Дагестанской области находил нужным передать в его компетенцию. Решение Суда принималось большинством голосов. В его состав входили представители местной знати. По проекту новых штатов военно-народных управлений Дагестанской области в Народный суд входили: председатель суда, 7 депутатов, 3 кадия, 1 делопроизводитель. В документе, приводимом Р. А. Губахановой, который датируется 1898 г., также указывается, что в состав Народного суда входило 12 человек, и все они являлись представителями высшего сословия4. В другом источнике уточняется, что члены народного суда выбирались из «бекского и торгового сословия»5. По адатам в качестве судей выступали знатоки обычного права, а по шариату - кадии. Ходатайство о назначении кадиев поступало из Канцелярии начальника области. Они сдавали экзамен на знание арабской грамоты, Корана, в результате чего им выдавали свидетельство, которое и утверждалось начальником области6.
Подсудность Дагестанского народного суда была весьма широкой - им разбирались все гражданские дела независимо от суммы иска, а также все уголовные дела, включая и самые тяжкие7.
4 См.: Губаханова Р. А. Государственные учреждения в Дагестане в пореформенный период // Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане : тематический сб. Махачкала, 1989. С. 150.
5 ЦГА РД. Ф. 126. Оп. 1. Д. 55. Л. 1-2.
6 Там же. Оп. 2. Д. 78. Л. 1 ; Оп. 1. Д. 27. Л. 3.
7 Там же. Ф. 4. Оп. 1. Д. 2. Л. 12-12 об.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
287
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
В деятельности Дагестанского народного суда имелись существенные недостатки. Этому способствовали многие причины. Одной из них являлся партикуляризм обычного права, который был основным источником права для данного суда. Широкий партикуляризм адатов способствовал тому, что Дагестанский народный суд как вторая инстанция мог принимать разные решения по единообразным делам. Далеко не безупречной в судебной практике была система доказательств. Дагестанский народный суд являлся высшей судебной инстанцией по отношению к окружным судам.
Окружные суды по «Положению...» от 5 апреля 1860 г. учреждались во всех округах - Даргинском, Казикумухском, Самурском и Кайтаго-Табасаранском - во главе с окружными начальниками, а в Гунибском и Бежтинском - соответственно во главе с военными начальниками Среднего и Верхнего Дагестана. Как видим, судебная власть совмещалась с административно-военной, а значит, не была независимой. В состав окружных судов входили кадии и депутаты от населения по числу наибств, входящих в округ: в Самурском, Гунибском, Казикумухском и Бежтинском округах - по одному депутату от каждого общества, в Даргинском округе - по шесть депутатов от каждого общества, в Кайтаго-Табасаранском округе - по одному депутату от Кайтага, Северного и Южного Табасарана. Командующему войсками вменялось в обязанность составить подробную инструкцию, в частности о порядке выбора депутатов «с объяснением, кто имеет право быть избирателями и избираемыми» (§ 53 «Положения...» от 5 апреля 1860 г.). Депутаты окружных судов избирались сроком на три года путем двухстепенных выборов. Каждое сельское общество избирало одного или двух выборщиков, которые затем избирали депутатов и кандидатов к ним8. Начальникам округов и отделов было вменено в обязанность стараться, чтобы выбор пал на людей авторитетных и известных9, а главное, компетентных в адатах и нормах шариата. Утверждались кадии и депутаты начальником Дагестанской области.
Окружным народным судам были подсудны следующие дела: 1) возникающие по гражданским спорам и тяжбам всякого рода; по воровству, ссорам, дракам, увозу женщин (если даже они имели последствием увечья или смерть); по похищениям и грабежам с насилием и угрозами, если эти угрозы не представляли опасности ни для жизни, ни для здоровья жалобщика; 2) по несогласиям между мужем и женою, родителями и детьми; 3) по религиозным делам магометан (§ 45). В судах выносились решения, в частности о праве собственности земельных участков, основанные на свидетельских показаниях, существующих обычаях, принципе давности владения.
Разбор дел в окружных судах производился гласно и словесно, с ведением только книг для записи жалоб и составляющихся по ним решений, а также алфавитного списка жалобщиков по прилагаемой форме. Одну книгу нужно было вести на языке, который употреблялся местным населением для письменности, а другую - на русском языке (§ 46). Источники права для окружных народных судов различались в зависимости от категории рассматриваемых дел. Так, дела по предметам, указанным в п. 1 § 45, разбирались и решались в суде по адату и по тем особым правилам, которые «будут даваемы в руководство Судам командующим войсками Дагестанской области, с разрешения командующего, в отмену или в дополнение местных
8 См.: Омаров А. С. Судебно-правовая политика царизма в Дагестане // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 1. Д. 144. Л. 18-19.
9 ЦГИА РГ. Ф. 416. Оп. 3. Д. 101. Л. 5.
288
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
А. К. Халифаева, Ш. Н. Джалилов
обычаев». Как видим, областное начальство не только могло вмешиваться в ведение дел, но и обладало более широким правом изменять или отменять постановления местных законов. Дела же по предметам п. 2, 3 § 45 разбирались и решались по шариату кадием. То есть семейные правонарушения и наследственные дела суд решал по шариату, а все остальные дела - по адату. При этом делалось все, чтобы максимально ограничить действие норм шариата, так как полностью отменить его в крае с преобладающим мусульманским населением было невозможно. Правительство стремилось ослабить влияние духовного закона на население. Начальникам округов предписывалось не приводить в исполнение решения по адату и шариату, не соответствующие интересам правительства или противоречащие общему духу российских законов. Решения принимались по большинству голосов с перевесом голоса председателя в случае разности мнений по одному и тому же предмету. При отсутствии начальника округа его замещал помощник. Жалобы на решения окружных судов подавались начальникам отделов, которые, в свою очередь, если не считали возможным утвердить приговор, представляли дело начальнику области. Последнему принадлежало право личного решения дела или после его рассмотрения в Дагестанском народном суде. Председатель окружного народного суда не получал специальной оплаты за деятельность в суде: ему платили по прямой должности как начальнику округа. Депутаты и кадии получали по 250 руб.10 Сосредоточив в своих руках исполнительную и судебную власть одновременно, начальники округов сами назначали кадиев в качестве судей.
Выполняя обязанности председателей окружных судов, начальники округов осуществляли также наблюдение над производством дознания по совершенным в их округе преступлениям. По их распоряжениям приводились в исполнение приговоры. Совмещение в одном лице обязанностей полицейских, судебных и самого исполнения приговоров, совершенно чуждое общепринятым порядкам отправления правосудия, крайне отрицательно сказывалось на людях, открывая широкие возможности для беззакония и произвола. К примеру, даже депутаты Хасавюртовского словесного суда жаловались на недостаточность руководства со стороны председателя, так как председатель в лице помощника начальника округа, не имея никакой юридической подготовки, часто менялся и поэтому не имел времени для приобретения практических сведений. В течение пяти лет председатель Хасавюртовского суда менялся пять раз11.
Окружные народные суды страдали из-за отсутствия оперативности и затягивания судебно-следственных разбирательств на несколько лет. Иногда дела прекращались на основании смерти одной из сторон12. Отсутствие регламентированных законом процессуальных норм приводило к тому, что возбуждение уголовных и гражданских дел и следственные приемы их решения зависели от усмотрения судьи. Такое положение предоставляло возможность для неодинакового подхода к защите интересов представителей различных социальных групп, для неприкрытого судебного произвола в отношении простых горцев13.
Состав окружного народного суда в течение второй половины XIX в. практически не менялся. В циркуляре Главноначальствующего гражданской частью на
10 ЦГА РД. Ф. 14. Оп. 1. Д. 94. Л. 2.
11 См.: Омаров А. С. Судебно-правовая политика царизма в Дагестане. Л. 21-22.
12 ЦГА РД. Ф. 148. Оп. 2. Д. 1. Л. 10-20.
13 См.: Омаров А. С. Изменения в праве и суде после присоединения Дагестана к России // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР. Общественные науки. Махачкала, 1970. T. 20. С. 190.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
289
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
Кавказе от 27 июня 1883 г. указаны те же члены суда: кадии, депутаты от народа и письмоводитель.
В автономных владениях при ханах состояли словесные суды из депутатов от народа, кадия и письмоводителя (§ 24 «Положения...» от5 апреля 1860 г.). По штатам, приложенным к указанному «Положению...», устанавливалось, что в ханстве Мехтулинском словесный суд состоял из кадия и двух депутатов, в ханстве Аварском - из кадия и трех депутатов и возглавлялся помощниками ханов, во владении Тарковском и ханстве Кюринском словесные суды были учреждены позже. Словесный суд был образован также в Присулакском наибстве во главе с наибом в составе кадия и двух депутатов14. Решения словесных судов автономных владений сначала могли быть обжалованы ханам. Последние либо утверждали решение суда, либо передавали дело на рассмотрение командующего войсками области, который мог решить дело единолично или передать его на рассмотрение Дагестанского народного суда (§ 49). Словесные суды продолжали существовать и после упразднения ханств. Обер-прокурор сената Н. Рейнке указывал на существенные недостатки в их деятельности, критикуя председателей судов, которые были лишены всяческой подготовки. Система выборов депутатов и кадия в судебную коллегию, по его мнению, на практике в редких случаях допускала лучших людей15. В принципе это мнение распространялось на всю судебную систему области, сложившуюся в рассматриваемый период. Постепенному ограничению участия народных представителей в судопроизводстве способствовали особые инструкции начальства.
Наибы также имели право разбирать споры и тяжбы «всякого рода» между «туземцами», когда к ним обращались «обиженные», но обязаны были, прежде всего, «склонить спорящих» к мировой сделке или к маслаату (разбирательству через посредников); если одна из сторон не была согласна с решением наиба, дело поступало в окружной суд. В соответствии с § 22-23 Инструкции наибы обязывались преследовать «воров и разбойников» и заботиться о сохранении порядка и спокойствия между жителями. Они должны были также арестовывать и «представлять в распоряжение» окружного начальника нарушителей общественного спокойствия: «закоренелых воров, грабителей, разбойников и тому подобных важных преступников» (§ 24-25 Инструкции).
Из приведенных выше правил нетрудно заметить, что даже лица «гражданского ведомства», совершившие проступки, подлежали административному наказанию военного начальника отдела (в виде штрафа до 200 рублей, ареста от одного дня до трех месяцев и наказанием розгами от 10 до 100 ударов), а в случае совершения ими преступлений их дело поступало на рассмотрение командующего войсками, который либо передавал дело в Дагестанский областной суд, либо с согласия наместника сам решал его в административном порядке (§ 9 Инструкции). Как видим, жители внутренних губерний России, попав в Дагестан, тоже оказывались во власти чинов «военно-народного» управления.
Таким образом, «военно-народная» администрация - от начальника области до окружных начальников - не только контролировала деятельность «народных судов», но и сама имела право заменять судебное разбирательство своим личным решением по делу. Даже дела, которые должны были решаться по адату и шариа-
14 См.: Геворкьян Д. П. Создание и деятельность российской администрации в Дагестане (1860-1917). С. 36.
15 См.: Рейнке Н. Горские народные суды Кавказского края. СПб., 1912. С. 15, 23.
290
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
А. К. Халифаева, Ш. Н. Джалилов
ту, начальник области мог в необходимых случаях рассматривать по-своему, и его решение становилось эталоном для решения других аналогичных дел.
Таким образом, судебная реформа 1864 г. была введена на территории Дагестана только с 1875 г., причем параллельно с существенными ограничениями, которые свели на нет многие новые положения. На Дагестан не распространялись прогрессивные завоевания российского реформизма на уровне обустройства нового суда, а именно: независимость суда, бессословность, абсолютная гласность, устность, состязательность, наличие адвоката, участие присяжных, несменяемость судей, отвод судей. Мировые судьи являлись одновременно и следователями. Несмотря на эти недостатки, общеуставные суды, применяя современные оперативно-розыскные приемы, расследовали и рассматривали дела более оперативно по сравнению с народными судами16.
Итак, в конце XIX в. порядок ведения уголовных и гражданских дел в окружных словесных судах имеет ряд усовершенствованных признаков: наличие четкого разделения процедуры рассмотрения гражданских и уголовных дел, право возбуждения дел со стороны правоохранительных органов, внедрение в судебный процесс таких новшеств, как письменная повестка, квитанция, исполнительный лист, залог, а также институт поручительства, выбор общего поверенного и др. На содержание норм представленного нормативно-правового акта, на наш взгляд, оказали явное влияние буржуазные реформы второй половины XIX в., в частности в области права.
16 См.: Сулейманов Б. Б. Административно-политическое управление Дагестана во второй половине XIX в. : дис. ... канд. ист. наук. Махачкала, 1998. С. 79, 85.
Халифаева Анжела Курбановна,
доктор юридических наук, профессор кафедры истории государства и права
Дагестанского государственного университета E-mail: halifaeva@yandex.ru
Джалилов Шамиль Надирович,
аспирант кафедры истории государства и права Дагестанского государственного университета
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2014-№ 3
291
