CC BY
31
УДК 8208
ИЗУЧЕНИЕ РЕЧЕВОГО ЖАНРА «ОБЪЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ» В КОНТЕКСТЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ РЕЧИ (НА МАТЕРИАЛЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДЖОНА ГОЛСУОРСИ «САГА О ФОРСАЙТАХ»)
М.В. Ползунова
Статья посвящена исследованию речевого жанра «Объяснение в любви» на материале художественного произведения Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах». Целью статьи является изучение речевого жанра «Объяснение в любви» в контексте художественной речи. Одно из воплощений «любовного жанра» в литературе - любовь к искусству, к прекрасному. Анализируемый текстовой фрагмент по формальным признакам представляет собой диалог. В статье представлен анализ диалога с точки зрения жанрового воплощения.
Активное изучение речевых жанров началось в 90-х годах XX века русскими учеными-лингвистами (например, Дементьев, Седов, Федо-сюк, Гольдин, Кожина, Орлова и др.) под воздействием работ М.М. Бахтина.
М.М. Бахтин утверждал, что «проблема речевых жанров - одна из важнейших узловых проблем филологии. Она лежит на границах лингвистики и литературоведения, а также и тех почти совершенно еще не разработанных разделов филологии, которые должны изучать жизнь слова и специфическое использование языка во всех сферах общественной жизни и культуры»1.
Под речевыми жанрами М.М. Бахтин понимает широкий спектр разнородных письменных и устных тематически и ситуативно обусловленных «типов высказываний», которые охватывают все сферы «человеческой деятельности» и частично пересекаются с литературными жанрами, широко рассматриваемыми в теории литературы2. К речевым жанрам М.М. Бахтин причисляет «короткие реплики бытового диалога..., бытовой рассказ, и письмо..., и короткую стандартную военную команду, и развернутый и детализованный приказ, и довольно пестрый репертуар деловых документов..., и разнообразный мир публицистических выступлений». Сюда же он относит «многообразные формы научных выступлений и все литературные жанры»3.
Понимая всю сложность и разнородность категории речевого жанра, он классифицирует жанры с функциональной точки зрения. Так, он различает «первичные / простые» и «вторичные / сложные» речевые жанры, причем последние он определяет как «идеологические» жанры, а также «диалогические» и «монологические», или «спе-циализованные» и «конструктивные», речевые жанры4. Эта его классификация основана на положении о том, что первичные речевые жанры интегрированы во вторичные и что речевые жанры имеют внутреннюю структуру.
Очень важным моментом является тот факт, что М.М. Бахтин огромное значение придает стилистическому содержанию речевого высказывания: «Всякое высказывание - устное и письменное, первичное и вторичное в любой сфере речевого общения - индивидуально и, потому, может отразить индивидуальность говорящего (или пишущего), то есть обладать индивидуальным стилем»5.
Одной из важнейших задач в лингвистическом жанроведении является разработка таксономии речевых жанров, а также широкое изучение так называемых первичных и вторичных жанров и определение их статуса (по отношению к речевым актам).
Данная статья посвящена исследованию РЖ «Объяснение в любви» на материале художественного произведения Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах». Целью статьи является изучение речевого жанра в контексте художественной речи. Одно из воплощений «любовного жанра» в литературе - любовь к искусству, к прекрасному, в каких бы формах оно ни проявлялось: музыка, живопись, поэзия.
Анализируемый нами текстовой фрагмент по формальным признакам представляет собой диалог, особенностью которого является то, что собственно прямой речи в нем очень немного. Образно говоря, имеет место некий «молчаливый» диалог, который возможен лишь между близкими людьми, понимающими друг друга без слов.
По форме подачи это императивный жанр, т.к. присутствуют четко обозначенные адресант (говорящий) и адресат (слушающий); отношения между персонажами предельно гармоничны: РЖ просьбы («Ah! Yes. Let’s have ‘Orfeo’»; «Play me some Chopin.»; «Beautiful!» he said: «Go on — more Chopin!») чередуется с ее выполнением. Желания адресанта и адресата созвучны, просьбы выполняются с явным удовольствием, вдумчиво, творчески: «She sat a few minutes with her hands on the keys, evidently searching her mind what to give him. Then she began».
Зеленые страницы
Проанализируем диалог с точки зрения жанрового воплощения.
Начинается отрывок с РЖ повествования: «The light was just failing when they went back into the music room.»; «And, cigar in mouth, old Jolion said...»
С самого начала позиция Джона Голсуорси обозначена четкой, похожей на эпиграф фразой, которую нельзя не квалифицировать как РЖ афоризма, с оценочным регулятивом: «By the cigars they smoke, and the composers they love, ye shall know the texture of men’s soul». Хочется обратить внимание на то, что в выбранном фрагменте РЖ повествования, используемый для создания образа Джолиона, очень информативен. Перефразируя Голсуорси, стоит вспомнить русскую пословицу, имеющую сходный смысл: «скажи кто твой друг, и я скажу кто ты». Попробуем убедиться в этом: «Old Jolion could not bear a strong cigar or Wagner’s music». Крепкие сигары и музыка Вагнера в чем-то сходны по своей если не негативности, то резкости воздействия на человека. Имело место мнение, что личность и творчество Вагнера вызывали обожание или ненависть (или оба эти чувства). Действительно, «экстремальный» композитор, на любителя (как и крепкие сигары). Напрашивается вывод, что Джолион человек спокойный, уравновешенный, «could not bear» агрессивности и революционности в любых формах.
Далее продолжается обычный на первый взгляд РЖ описания: «Не loved Beethoven and Mozart, Handel and Gluck, and Schumann, and, for some occult reason, the operas of Meyerbeer»; «Milton and Byron and Tennyson; of Raphael and Titian; Mozart and Beethoven», передаваемый аллюзией, что указывает на изменение вкуса старого Джолиона в области искусства, его отхождение от канонов «Золотого века» (незыблемых для Форсайтов), и, как следствие, на лояльность, некоторую демократичность его мировоззрения на исходе жизни, на переоценку ценностей, большую легкость восприятия действительности. Примеры метонимии «Не loved Beethoven and Mozart, Handel and Gluck, and Schumann...» придают повествованию естественный, разговорный оттенок. Но «думающий» читатель сразу поймет, как много информации содержится в коротком перечислении фамилий. В одном ряду любимых Джолионом композиторов, художников, поэтов стоят настолько разноплановые, порой уникальные люди, гении, что удивляет глубина личности человека, для которого они являются кумирами, «духовными наставниками». Понять и принять творчество любого из выше перечисленных деятелей - задача не для простака. А собрать их воедино в своей душе и сознании - тем более. Далее продолжается РЖ описания: «but of late years he had been seduced by Chopin, just as in painting he had succumbed to Botticelli», который передается с помощью аллюзии и метонимии. Кто они, сумевшие очаровать и покорить?
Шопен - известнейший композитор, который уже при окончании консерватории был официально удостоен характеристики «музыкальный гений». Музыке Шопена присущи лиризм, тонкость в передаче различных настроений; он обогатил гармонию и фортепианную фактуру; сочетал классичность формы с мелодическим богатством и фантазией. В его фортепианном исполнении глубина и искренность чувств сочетались с изяществом, техническим совершенством. Почти вся музыка Шопена предназначена для фортепиано. Стоит ли пояснять, каким богатым духовным миром, каким общим уровнем должен обладать поклонник Шопена Джолион.
В равной степени это относится и к восприятию художника Боттичелли.
Боттичелли - представитель Раннего Возрождения. Портреты кисти Боттичелли отличает острота воссоздания характеров, тонких, еле уловимых нюансов внутреннего состояния человека. Современники высоко ценили плавность, красоту и тонкость рисунка Боттичелли. Самые прекрасные творения связаны с изображением прекрасных женщин - Венеры, Мадонны, Весны и др. Вот что кроется за этими именами.
Соседство таких персонажей характеризует Джолиона как гармоничную, утонченную, одухотворенную, постоянно развивающуюся личность; с годами («...but of late years...») любовь к прекрасному совершенствуется, поднимается на новые уровни. О новой поэзии, захватившей Джолиона, автор сообщает, используя РЖ описания: «Their poetry.. .was behind of veil», передаваемый при помощи такого стилистического приема, как сравнение; «their poetry hit no one in the face, but slipped its fingers the ribs and turned and twisted, and melted up the heart». Изобилие связок между однородными членами предложений с помощью союза «and» задает повествованию размеренный поэтический ритм. Лексика, применяемая автором произведения при описании любви Джолиона к искусству, является крайне эмоциональной, ярко выражено любовной, скорее уместной для описания любви к человеку, к женщине: «Не loved..., had been seduced..., had succumbed to..., ...but slipped its fingers the ribs and turned and twisted, and melted up the heart...,...miraculously sad and happy». Стилистический прием персонификации «their poetry .. .slipped its fingers the ribs...» усиливает эффект, производимый описанием, в целях более глубокого воздействия на читателя.
Чувство любви к искусству у Джолиона действительно глубокое и всепоглощающее, поскольку, как и большинство по настоящему влюбленных, (РЖ оценочного регулятива с позиции автора): «he did not care a rap so long as he could see the pictures of the one or hear the music of the other». Потому, что влюбленный ничего не должен себе объяснять, любят не «за что-то», а просто потому, что любят, это состояние души. Несмотря на бес-
Ползу нова М.В.
Изучение речевого жанра «Объяснение в любви» ___________е контексте художественной речи...
полезность попыток контролировать душевные процессы, Джолион вполне отдает себе отчет во всем, что с ним происходит, это передается РЖ рассуждения с позиции автора в форме аутодиалога: «In yielding to these tastes he had been conscious of divergence from the standard of the Golden Age», что характеризует его, несмотря на всю тонкость душевной организации, как человека рассудительного и трезвомыслящего.
Особая роль во всем эпизоде отводится образу прекрасной женщины. Линия «искусство - любовь - прекрасная женщина» прослеживается очень четко вообще в творчестве Голсуорси, и особенно ярко в данном фрагменте. Причем, образ женщины «работает» на более полное раскрытие темы «любовь к прекрасному» через усиление и дополнение образа Джолиона. Попробуем пояснить и развернуть этот тезис.
Во-первых, реальный образ прекрасной женщины Ирэн, которая находится рядом, дается посредством РЖ прямого описания - через призму восприятия ее Джолионом посредством сравнения: «This time the resemblance between her and «Chopin» struck him. The swaying he had noticed in her walk was in her playing too, and the Nocturne she had chosen, and the soft darkness of her eyes, the light of her hair, as of moonlight from a golden moon», где изобилие связок между однородными членами предложений при помощи союза «and», как мы уже отметили, оказывает сильное воздействие на читателя. В этот момент прекрасная музыка (поэзия, живопись) и женщина - две неразрывные составляющие гармонии. Любовь к музыке заставляет героя увидеть в женщине то, что он не мог увидеть раньше, что говорит о созидающей силе любви. В то же время, только прекрасная женщина в состоянии заставить испытать «miraculously sad and happy, as one does, standing under a lime tree in lull honey flower» и «a sorrowful pleasure, not quite like anything else in the world», исполняя любимого Шопена. Психологическое состояние старого Джолиона автор передает посредством сравнения и такого стилистического приема, как антитеза: «miraculously sad and happy», «a sorrowful pleasure».
Во-вторых, очарование образа Ирэн становится понятнее через РЖ размышления Джолиона в форме эмоциональной реакции: «Not to live one’s life again but just stand there and bask in the smile of woman’s eyes, and enjoy the bouquet!», передаваемой посредством овеществленной метафоры.
Ощущение прекрасного Джолионом настолько велико, а воздействие музыки Шопена в исполнении Ирэн настолько сильно, что временами он, отдавшись эмоциям, почти теряет связь с реальным миром («Не fell slowly in a trance...»), попадая в фантастический мир грез, доступный, пожалуй, только влюбленным.
И снова используется РЖ описания с использованием сказочно-мифологической лексики:
«...but there, too, was a world of sunshine lingering into moonlight, and pools with storks upon them, and bluish trees above, glowing with blurs of wine-red roses and fields of lavender where milk-white cows were grazing, and a woman all shadowy, with dark eyes and a white neck, smiled, holding out her arms; and through air which was like music a star dropped and was caught on cow’s horn.»; «Round about him now were fields of gold and silver flowers, white forms swaying in the sunlight, bright birds flying to and fro. All was the summer. Lingering waves of sweetness and regret flooded his soul». Сравнение «wme-red roses», «and a woman all shadowy», «and air which was like music» придают повествованию выразительность. Посредством антитезы «sunshine lingering into moonlight», «a woman...with dark eyes and a white neck», «waves of sweetness and regret» Джон Голсуорси отражает глубину чувств, восприятия прекрасного старым Джолионом. Нарочитое отсутствие союзных слов «...were fields of gold and silver flowers, white forms swaying in the sunlight, bright birds flying to and fro» придает выразительность и драматизм повествованию. Наличие эпитетов «the sunlight», «bluish trees», «wine-red roses», «milk-white cows» и метафоры «fields of gold and silver flowers» делают язык произведения более ярким и красочным. Это не описание природы - это картина внутреннего мира Джолиона, мир его грез, в котором живет прекрасная женщина-призрак «with dark eyes and a white neck», в котором угадывается Ирэн - воплощение идеальной красоты в представлении Джолиона, стоящая в одном ряду с Венерой и Мадонной. Глаза Ирэн -глаза прекрасных женщин с полотен Боттичелли; именно глаза, их очарование доминируют в создании образа Ирэн; глаза, излучающие темный чарующий свет: «with dark eyes»; «...the soft darkness of her eyes...». И это еще одно доказательство великой роли женщины в восприятии мира, в особенности всего того, что мы называем «прекрасным».
Процесс наслаждения музыкой настолько захватывает Джолиона, что с реальностью его, как тонкая нить, связывает только движение руки (информативный РЖ повествования): «...taking the cigar out of his mouth at long intervals, and replacing it», и любимый пес Балтазар, заставивший Джолиона вздрогнуть, лизнув ему руку. Особый интерес представляет линия овеществленной метафоры «old Jolyon’s hand». Каждый раз, когда старый Джолион поддается очарованию музыки или воспоминаний, его возвращает в реальность рука собственника - Форсайта. Будучи неравнодушным к красоте природы и женщины, способным оценить непроходящие ценности жизни, он все же не в состоянии отказаться от уклада всего своего рода.
«Выныривая» из мира грез, Джолион попадает в реальный мир, где есть реальная Ирэн, восприятие которой автор передает, используя РЖ рассуждения в форме аутодиалога: «Seductive, yes;
Зеленые страницы
nothing of Delilah in her or in that music». В повествовании появляется еще один женский персонаж -Далила. И ее появление кажется не случайным. Прекрасная Далила была женщиной, любовь к которой стала губительной для мифологического Самсона. Чары, которым поддался могучий и непобедимый герой, привели его к гибели. Совсем иное - Ирэн: такая же прекрасная и обворожительная, как Далила, но вдыхающая жизнь в того, с кем она рядом. Общение с ней рождает желание, выраженное автором при помощи овеществленной метафоры «Not live one’s own life again but just stand there and bask in the smile of a woman’s eyes, and enjoy the bouquet!»; ее любовь созидательна, ибо способна долгие годы сохранять, как живого, образ погибшего возлюбленного. Введение приема аллюзии «nothing of Delilah in her or in that music» подчеркивает истинность жизненной позиции Ирэн в ее отношении к Босини.
Джолион, оказывается, прекрасно разбирается в мифологии; имена многих героев для него нари-цательны. Достаточно упоминания такого имени, как в его сознании возникает соответствующий образ, ассоциирующийся с событиями, вызывающий определенные эмоции. Весомый штрих к портрету Ирэн - то, что все то же самое можно сказать и о ней. Лишнее тому подтверждение - конечная фраза своеобразного диалога героев - случайная фраза, разрушившая идиллию. «You haven’t played me ‘Che faro’» («Потерял я Эвридику...» рус.). Автор использует прием аллюзии, тем самым проводит яркую, самобытную параллель между чувствами персонажей, выявляет их единение через личные переживания. Для старого Джолиона «Che faro» -это его молодость («А! he thought, Indian summer -that’s all!»), для Ирэн - ее погибший возлюбленный. Невольно было упомянуто имя мифологического героя Орфея, символа мужской верности, дважды испытавшего горе от потери возлюбленной Эври-дики. Трагедия этих влюбленных близка Ирэн, «Like Orpheus, she of course - she too was looking her lost one in this hall of memory!». Утрата самого дорогого в жизни помогает старому Джолиану и Ирэн понимать друг друга на уровне подсознания. Сравнения придают повествованию художественную выразительность. Сравнительные обороты у Голсу-орси многообразны: «which was like», «as one does», «the resemblance between...», «Like Orpheus...», что говорит о мастерстве писателя, его богатом словарном запасе.
Сочные штрихи к образам героев добавляет РЖ описания психологического жеста, описывающий реакцию Ирэн на эту реплику: «She did not answer, did not move. Suddenly he saw her rise and turn away...», и реакцию на реакцию Ирэн самого Джолиона: « Не was conscious of something -some strange upset. Suddenly he saw..., and a pang of remorse shot through him». «And, disturbed to the heart, he got up from his chair». Следует жесткая самокритика, оформленная РЖ эмоционального
оценочного рефлексива: «What a clumsy chap!» (метафора), подчеркивающая всю тонкость духовной близости героев, высочайшую степень взаимопонимания внутренних переживаний.
По ходу повествования используются и другие РЖ, звучащие в унисон с основной темой:
РЖ оценочного регулятива в форме внутренней прямой речи: эпитеты «Beautiful piece; she played well - touch of an angel!», гипербола «touch of an angel!» делают повествование эмоционально насыщенным.
РЖ оценочного рефлексива «А!’ he thought, ‘Indian summer - that’s all! ’»
РЖ беседы в форме прямой речи, содержащей вопрос и ответ: «Would you like some Gluck? He used to write his music in a sunlit garden, with a bottle of Rhine wine beside him».
«Ah! Yes. Let’s have ‘Orfeo’». Здесь метонимия придает диалогу естественный разговорный оттенок. РЖ рассуждения в форме внутреннего монолога: «So we go out!’ he thought. No more beautyl Nothing?» - риторический вопрос относительно сущности бытия отражает склонность старого Джолиона к непрагматическим философским размышлениям, а также выдвигает на первый план его любовь к жизни, к ее красоте и гармонии, воплощенной в природе.
Анализируя жанровое воплощение темы «любовь к прекрасному» в данном отрывке, невозможно не обратить внимание на доминирующую роль РЖ повествования и описания в ее раскрытии. Произошло это потому, что автор пошел по пути анализа психологической характеристики персонажей, раскрытие внутреннего образа героев
- как реальных (Джолион и Ирэн), так и «нереальных», существующих и живущих в сознании и душе упомянутых персонажей. Эти личности (исторические, мифологические) постоянно незримо присутствуют. Только благодаря их ярким образам, являющимся составной частью Джолиона, его «Я», предельно полно представляется его глубокий внутренний мир; становится понятно все совершенство и высочайший уровень его чувства любви к прекрасному. Усиливает впечатление присутствие образа прекрасной женщины, также привнесенный при помощи РЖ повествования и описания. Этот образ многогранен, поскольку, как мы уже убедились, он не единственный. Но центральный, самый яркий - Ирэн; без сомнения, он является настоящим катализатором восприятия прекрасного. Остальные РЖ работают в унисон в том же направлении, добавляя красок и эмоций, подробней раскрывая тему.
1 Бахтин М.М. Собрание сочинений. Т. 5: Работы 1940-х
- начала 1960-х годов. М., 1996. С. 236.
2 Там же. С. 159.
3 Там же. С. 159-160.
4 Там же. С. 235.
5 Там же. С. 163.
