CC BY
42
УДК 802/809.1 - 52 ББК 81.2
ИЗОГРАММАТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ЗАЛОГОВЫХ ЗНАЧЕНИЙ В СОВРЕМЕННОМ НЕМЕЦКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
Г абдуллин С. С.
Данная статья посвящена научным проблемам межъязыковых отношений между грамматическим строем языка с его словообразовательной системой на примере немецкого и русского языков. Автор статьи описывает словообразовательные средства выражения грамматических значений страдательного залога в двух языках в сопоставительном аспекте и определяет признаки данного родства.
Предметом нашего изучения являются сложные слова с позиции представления ими на своем поверхностном уровне изограмматических признаков залоговых значений в современном немецком и русском языках. Особый интерес представляют случаи, когда, согласно научным воззрениям Р.З.Мурясова, грамматические категории одной части речи находят своё неоднозначное выражение в словах другой части речи, родственные отношения которых связаны средствами словообразования [3, 8].
Основным, т.е. грамматическим, средством выражения залоговых отношений в языке являются, как известно, переходные глаголы, формирующие на уровне предложения его главные аргументы - субъекты и объекты [4, 81]. Скрытые признаки данных отношений можно обнаружить также и на других участках языковой системы, например, в словообразовательном её строе. И это не является какой-то случайностью, поскольку основные грам-матико-категориальные признаки глаголов в акте словопроизводства не растворяются бесследно в общем корпусе языковых единиц, а в ином преобразованном виде находят свой материальный выход в тех или иных словообразовательных формантах, а именно, в суффиксах, полусуффиксах, а также в базовых морфемах дериватов.
К словообразовательным средствам выражения залоговых и сопуствующим им модальнопассивных отношений относятся в немецком языке следующие суффиксы и полусуффиксы, а именно, -abel/-ibel, -bar, -haft, -lick, -sam, -wert, -wurdig, -reif, -bereit, -fertig, -keit, -nis, -er и др., которые «в сжатой компрессивной форме - в форме одного слова -выражают изограмматические признаки залоговых значений» [8, 68].
Сложные существительные состоят, как правило, из двух и более основ, одна из которых в грамматическом плане будет главной, т.е. опорной, а другая подчиненной, т.е. зависимой по отношению к её главной, или стержневой, части, напр. Volksmorder, Tennisspieler, Wolfiaser, кровопиец, письменосец, водонос, мукомол, каменотёс и др. и их внешние формы делают возможным определение тех или иных признаков морфологического триединства «агенс-предикат-пациенс».
Сложные имена, как считают некоторые учёные [Р.З.Мурясов, U.Engel, H.Wellmann], являются микросинтаксическими образованиями, логикопокомпонентный анализ которых позволяет однозначно и чётко обнаружить в их внутренней структуре латентные компоненты грамматических, в нашем случае залоговых, значений, напр.: Deutschlehrer, d.h. ein Fachmann, der fur den Unter-richt der deutschen Sprache und Literatur ausgebilde-tet ist/worden ist; Bremsanlage, d.h. eine Anlage, die das Bremssystem eines Autos steuert; Wasserrohr, d.h. ein Rohr, durch das das Wasser geleitet wird, Gemusefritze, d.h. ein Mann, der Gemuse verkаuft, Quatschmichel, Flusterlotte, Quasselmeier,
Volksmorder, Tennisspieler, Wolftager, Kulturschaf-fender, Kunstgelehrte(r) и т.д. Русские примеры: Литограф — специалист или мастер, связанный с литографическим делом; Костоправ — человек, умеющий вправлять суставы при вывивах; Косторез — специалист, занимающийся резьбой по кости, лесоруб, овощевод, охотовед, стеклодув, огнетушитель, мантоварка, чеснокодавка и др.
Следует однако заметить, что композитальные имена как по форме, так и по содержанию не совсем идентичны своим свободным синтаксически развернутым трансформам, поскольку сложения в рассматриваемом случае выражают агентивные признаки, а предложения, как правило, действия, процессы, состояния, оценку.
Полусуффиксальные существительные с формальной точки зрения представляют собой сложные слова, образуемые путём сложения двух или более основ в одно слово, но семантически характеризуемых самыми разнообразными отношениями между собой. При данном способе производства слов, согласно проанализированным примерам, происходит взаимное слияние значения опорной основы со значением её зависимой части. Полу-суффиксальные элементы в составе сложных слов образуют семантическое ядро и, сдвигаясь «влево», содержательно дополняют её первую часть. В конечном итоге, словообразовательное значение сложных существительных формируется путём преобразования составных компонентов предикативной конструкции в сложения и представленные в них залоговые признаки носят усечённый, реду-
110
раздел ФИЛОЛОГИЯ
цированный характер. В опорной основе компози-тальных имён содержатся, как правило, отглагольные существительные или корневые основы глаголов с признаком действия, а первые части сложных слов могут конкретизироваться значениями второстепенных членов предложения, например, со значениями дополнений или разнообразных видов обстоятельственных отношений, напр.:
Krankenpfleger, jmd., der die Kranken pflegt; Land-sckaftsmaler; jmd., der die Landschaften beschreibt; Weltraumfakrer, jmd., der eine Fahrt oder eine Flugreise in den Weltraum geleistet hat; Dampfkam-mer, ein Hammer, der mit dem Dampfstofi betrieben wird; Marktsckreier, jmd., der auf dem Marktplatz schreit; Scknelllastwagen, d.h. ein Lastwagen, der schnell fahrt; Sprengstuck «ein Einzelstuck, das nach dem Sprengen gebildet worden ist», das Bauwerk «was gebaut steht», das Sckuttgut d.h. ein unverpacktes Gut, das durch das Schutten umgeladen wird, Heulsuse (ein Kind, das immer heult) «нытик, плакса, зануда», Lackmarie (eine Frau, die immer lacht oder gut gelaunt ist) «хохотушка, хохотунья», Norgelpeter (ein Mann, der immer norgelt) «задира, скандалист», Klettermaxel (ein Mensch, der gut und geschickt klettert) «вор-форточник»; лицедей «тот, кто изображает чужие лица и образы»; золотошвей «тот, кто вышивает узоры золотыми нитками» и др.
Словосложения являются, как считает Р. З. Мурясов, продуктом номинализации синтаксических структур и в них в компрессивно свёрнутом виде можно обнаружить следы (отпечатки, сгустки, остаточные явления) предикативных и присловных отношений между слагаемыми сложения частями. Изложенное выше даёт нам основание полагать, что те отношения, которые складываются на предикативном уровне, в суженном, сокращённом виде продолжают сохраняться и на уровне словообразовательном, с той лишь разницей, что в акте номинализации на поверхностном уровне сложений происходит превращение главных (стержневых или вершинных) и второстепенных компонентов двусоставных конструкций в деривационные структуры в виде основ, суффиксов и полусуффик-сов, по которым в дистрибутивном порядке разносятся те или иные признаки залоговых отношений, ср.: Schullehrer, Kinderarzt, Reisegenosse, Boden-prufer, Postbeamte(-r), Blumenhandler, Heulsuse, Korbmacher, Saisongehilfe, Portratsmaler, Kaffee-brenner, Funkempfanger, Schneelader, Betonmischer и
др.
Русским композитам также присуще выражать в латентной форме те или иные признаки грамматического залога, напр.: картофелесажалка, зер-нопротравливатель, сеноворошитель, зерносу-шитель, бомбометатель, мореплаватель, ясновидец кровопиец, водочерпалка, рогоносец, письменосецводонос, мукомол, каменотёс, копьено-
сеи. меченосец. бетономешалка, сноповязалка. соломорезка, хлеборезка. соковыжималка. льнотрепалка. зернодробилка. винокур. бракодел и т.д.
Как явствует из примеров, трёхчленная грамматическая структура «агенс-предикат-пациенс» в современном русском языке находит своё неоднозначное субстанциональное воплощение и на словообразовательном уровне, заметно проявляемое, например, при производстве сложений, содержательно-строевой анализ которых установил их следующие признаки: агенс представлен суффиксом или полусуффиксом, предикат - глагольной основой, интегрированной в состав агентива, а пациенс - первой частью сложного слова, являющимся по отношению к агентивно оформленному опорному компоненту объектом воздействия, т.е. дополнением. Изученный материал композитов объёмом более 600 словарных единиц выявил свыше 50 знаменательных слов и корневых основ переходных глаголов типа -вар, -вод, -воз, -дел, -лов, -вед, -мер, -дув, -рез и др., структурно-
конфигуративным образом представленных во внешнем составе сложений в качестве опорных (полусуффиксальных) частей и способных при этом в регулярной форме производить определённое количество сложных существительных с аген-тивным признаком, напр.: (корабле-. мосто-. машино-) строитель (тот. кто строит корабли. мосты. машины). (тряпко-. соломо-. хлебо-)резка (то. что режет тряпки. солому. хлеб). (путе-. трубо-. лесо-)укладчик. (лунко-. ямо-. свёкло-
)копатель. (шумо-. дымо-. жиро-) поглотитель. (товаро-. дело-. табако-)производитель; (змее-. рыбо-. зверо-)лов. (пыле-. дымо-. крово-)сос. (водо-. огне-. пуле-)мёт. (газо-. водо-. угло-)мер и др.
Большинство сложных существительных образуется, как видно из примеров, путём универба-иии, т.е. путём свёртывания основных строевых единиц предложения в именные производные, напр.: человек. который всю жизнь верен одной своей любви. т.е. тот. кто всю жизнь любит только одного человека ^ он однолюб; тот. кто носит или носил знамя воинской части ^ он знаменосец; прибор. который предназначен варить или молоть кофе ^ это кофеварка или кофемолка и др.
Исходя из изложенного выше следует, что сложные слова представляют собой «структурный минимум выражения синтаксических отношений» [3, 212], внутренняя изнанка которых даёт нам возможность установить на их глубинном уровне наличие или присутствие грамматических признаков залоговых отношений. Одним словом, по справедливому замечанию Л.П.Катлинской, «формула описания значения производного обычно сводится к типовым синтаксическим конструкциям, где знаменательные слова соотнесены со смыслом производного слова и одновременно отражают характер
реальных отношений между соответствующими предметами или явлениями действительности, наименования которых мотивационно связаны» [2, 88].
Некоторые производные типа немецкого ЕтявЬег или русского слова бой в своём совокупном наборе сем содержат, как пишет в своих исследованиях проф. Р.З.Мурясов, скрытые признаки изограмматической залоговой энантиосемии, поскольку данные имена одновременно содержат в своей внутренней форме семемы агентива и паци-ентива [5, 92], ср. Е1тей,ег 1) рабочий по загрузке печи; 2) добавочный вагон, вводимый в часы пик; 2) бой [6, 54] в своём первом активном значении это всегда битва. сражение. борьба. состязание. а в пассивном - это битый товар. т.е. то. что разбито, и выявление грамматикоподобных значений становится возможным благодаря разложению их внутрисловных отношений.
Подводя итоги по теме нашего исследования, можно сказать следующее:
1. Производное слово наследует от производящего определенные свойства, зависящие от принадлежности последнего к той или иной части речи. Это означает, что на поверхностном уровне по-лусуффиксальных слов можно обнаружить в весьма отдалённой форме все признаки субъектнообъектных отношений, полновесно и рельефно извлекаемых путём разворота их внутреннего син-
таксиса. Данные признаки передаются имплицитно, т.е. косвенно, чересступенчато, в компрессивно свернутом виде.
2. Полусуффиксальные слова в сложной веренице залоговых значений относятся к числу неграмматических форм представления смысловых признаков категориальных (залоговых) значений.
3. Характеризуемые имена располагают внутренним синтаксическим строением и в номи-нализованной форме сохраняют за собой все содержательно-строевые составляющие внешней синтаксической экспансии, напр.: Магкґкеї/ег, ё.к. ]вшап^ der аи/ dem Магк кі/; Иеет/иктет, й.к. ]е-шап^ der єіп Кгіе§зкеег ап/икгї; ледобур - то, что бурит лёд; снегопах - с/х орудие, предназначенное для глубокого вспахивания снега зимой и др.
4. Полусуффиксальные имена в русском языке относятся к числу неканонических средств выражения грамматических признаков залоговых отношений, напр.: богомол, ухорез, сердцеед, кашевар, дырокол, рыботорговец, золотопромышленник, кормозаготовитель, врагоненавистник, медработник, налогооблагатель, работодатель, лактометр, термостат и др. В качестве опорных частей представленных выше сложений могут встречаться в русском языке в отличие от немецкого языка усечённые формы корневых основ переходных глаголов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование. - М.: Просвещение, 1973. - 304 с.
2. Катлинская Л.П. Живые способы создания русских слов. - М.: Изд-во Прометей, 1995. - 168 с.
3. Мурясов Р.З. Словообразование и функционально-семантические категории: на материале суффиксальных существительных немецкого языка. - СПб.: ИЛИ РАН, 1993. - 225 с.
4. Мурясов Р.З. Сопоставительная морфология немецкого и башкирского языков. Глагол. - Уфа: БашГУ, 2002. - 172 с.
5. Мурясов Р.З. Изограмматические залоговые оппозиции // Сб. науч. тр. «Языковые и речевые единицы в разных языках». - Уфа: РИО БашГУ, 2006. - С.82-96.
6. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: Азбуковник, 1997. С.54.
7. Engel U. Deutsche Grammatik.- Heidelberg: Julius Groos Verlag, 1996.- 888 S.
8. Murjazov R.Z. Isogrammatische Merkmale der deutschen Wortbildungen // Deutsche Sprache. - Berlin: Mannheim, 1994. - S. 66-86.
9. Naumann B. Einfuhrung in die Wortbildungslehre des Deutschen. - Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. - 90 S.
10. Polzin C. Der Funktionsbereich «Passiv» im Franzosischen // Bonner romanistische Arbeiten. Bd. 64. -Frankfurt/M.: Langenscheidt, 1998. - S.70-136.
11. Wellmann H. Deutsche Wortbildung. Typen und Tendenzen in der deutschen Gegenwartssprache. -Dusseldorf: Padagogischer Schwamm, 1973. - 301 S.
Поступила в редакцию 06.07.06 г.
