CC BY
64
ство в производственно-финансовую деятельность промышленных предприятий не могло не отразиться на всей деятельности экономических структур в центре и на местах. Различные негативные факторы отрицательно сказывались как на социально-экономическом развитии страны в целом, так и Дагестана в частности. Тем не менее успехи и достижения индустриализации и всего промышленного развития Дагестана были налицо.
По мере успешного осуществления социально-экономических преобразований в городе и на селе усиливалось внимание государства к решению вопросов культурного строительства в республике. В течение данного периода в Дагестане было введено всеобщее начальное образование, было начато осуществление всеобщего семилетнего обучения, заметно улучшилась вся учебно-воспитательная работа в школах. Строительство сотен новых школ и детских учреждений, клубов и библиотек, создание вузов и техникумов, театров и культурно-просветительных учреждений, начало издания республиканских газет и журналов - все это было результатом подъема социально-культурного строительства в республике.
Подводя итоги, можно говорить о больших изменениях, произошедших в социально-экономическом и культурном развитии республики к середине 1930-х гг., которые вызвали необходимость своего законодательного закрепления.
Президиум ЦИК ДАССР 5 июля 1936 г образовал Конституционную Комиссию в составе 36 человек под председательством Первого секретаря Дагестанского обкома ВКП(б) Нажмудина Самурского. Комиссии было поручено подготовить проект Конституции Дагестана с учетом особенностей республики и в полном соответствии с новыми Конституциями СССР и РСФСР 12 июня 1937 г на Чрезвычайном одиннадцатом Вседагестанском съезде Советов была принята новая Конституция ДАССР
1 См.: Казанбиев М.А. Создание и укрепление национальной государственности народов Дагестана. Махачкала, 1970. С. 182 - 183.
2 См.: Казанбиев М.А. Конституции ДАССР 1921 и 1927 гг. Махачкала, 1968.; Рукопис. Фонд ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 2. Д. 186. Л. 40.
3 См.: Халилов A.M. Государственное (Конституционное) право Республики Дагестан. Махачкала, 1998. С. 29.
4 См.: История Дагестана. В 4 т. М., 1968. T.3. С. 224.
5 См.: Булатов Б.Б. Дагестан на рубеже XIX - XX вв. Махачкала, 1996. С. 169 - 170.
6 См.: Османов А.И. Дагестан в XX веке: исторический опыт регионального развития. В 2 кн. Махачкала, 2006. Кн. 1: Историко-географическая характеристика, административное устройство, развитие промышленности и сельского хозяйства Дагестана. С. 391.
7 См.: ЦГАРД. Ф. 260-р. Оп. 17. Д. 100. Л. 15.
8 См.: Искендеров Г.А. История совхозного строительства в Дагестане. 1920 - 1980 гг. М., 1982. С. 2.
9 См.: История Дагестана. В 4 т. М., 1968. T. 3. С. 285.
10 См.: Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин.
XIX - начало XX вв. М.,1978. С. 279.
11 См.: Соловьев А.А. Съезды и конференции КПСС: Справочник. М., 1983. С. 201.
12 См.: Даниялов Г.Д. Социалистические преобразования в Дагестане (1921 - 1941 гг.). Махачкала,1960. С. 175.
13 См.: 10 лет автономии Дагестанской АССР: Справочник. Махачкала,1931. С. 46.
14 См.: Алиев А.И. Исторический опыт строительства социализма в Дагестане. Махачкала,1969. С.64.
15 См.: ЦГАРД. Ф. 260-р. Оп. 17. Д. 100. Л. 6.
16 См.: Булатов Б.Б. Указ. соч. С. 175.
17 См.: История Дагестана с древнейших времен до наших дней: В 2 т. Махачкала, 2005. T. 2: История Дагестана в
XX в. С. 180.
18 См.: Вагабов М.М. Железнодорожный и морской транспорт Дагестана: История становления и развития (конец XIX -90-е гг. XX в.). Махачкала, 1997. С. 69.
19 См.: Милованов Г.И. Рабочий класс Дагестана: Историко-экономический очерк. Махачкала,1991. С. 73.
20 См.: Гусейнов М.Ш. Россия и индустриальное развитие Дагестана (конец XIX - 30-е гг. XX вв.). Махачкала, 2004. С. 358.
УДК 314.14
ИЗМЕНЕНИЯ В СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ
ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ В 1920 - 1930-е гг.
В.А. Чолахян,
кандидат историче ских наук, доцент ка федры истории рос сийской цивилизации, СГУ
ВЕСТНИК. 2007. № 18(4)
Народонаселение в качестве основы существования общества выступает субъектом многопланового общественно-исторического процесса. В изменении демографических характеристик проявляются все основные факторы социально-экономического развития страны. В свою очередь, численность населения, его состав и структура оказывают непосредственное воздействие на темпы и направления развития общественного процесса. Особенности модернизационных процессов в Нижнем Поволжье в 1920 - 1930-х гг. определили своеобразие социальной структуры городского населения региона. В первой четверти XX в. Нижнее Поволжье было охвачено активными миграционными процессами. Переселения 1920 -1930-х гг. характеризовались преобладанием движения в одном направлении - из сельской местности в города, а межрегиональные связи отличались неравномерностью встречных потоков. Все это приводило к размытости социальных границ, наличию ряда промежуточных групп и слоев го-
родского населения региона. В развитии социальной структуры общества нашли отражение основные тенденции экономической политики советского государства в 1920 - 1930-е гг.
Прежде чем перейти к рассмотрению социального состава городского населения Нижнего Поволжья, следует обратить внимание на то, что в статистических данных переписей 1926 и 1939 гг. эта категория людей была поделена на две группы: самодеятельное и несамодеятельное население. Изменения в социально-демографическом составе городского населения наиболее отчетливо можно проследить на основе данных о самодеятельном населении (табл. 1).
Из таблицы видно, что в середине 1920-х гг. наиболее многочисленную группу городского самодеятельного населения составляли служащие. Причем в Саратове, как наиболее крупном и развитом городе Нижнего Поволжья, их доля составляла 34,6% всего самодеятельного населения, что значительно превышало общероссийские показатели (27,5%).
Категория рабочих в городах Нижнего Поволжья не имела развитой профессионально-отраслевой структуры. Самую крупную группу среди рабочих профессий составляли металлисты и работники железнодорожного транспорта, причем свыше 9% из них работало на государственных предприятиях. Наиболее высокая концентрация рабочих в городах региона наблюдалась в Сталинграде (32,1%).
В условиях нэпа, который характеризовался «допущением» частного капитала в экономику страны и восстановлением рыночных отношений, происходило естественное развитие связанных с этими процессами социальных структур. Прежде всего, это проявлялось в оживлении предпринимательства и постепенном увеличении слоя «хозяев с наемными рабочими» - «нэпманов». Если в 1923 г их доля составляла 0,2%, то в 1926 г. - от 0,5 до 0,8% в регионе, а по РСФСР - 0,7%. С другой стороны, советское государство рассматривало этот слой как «эксплуататорский и чуждый социализму элемент капиталистической формации» и стремилось методами административного нажима установить полный контроль над частным капиталом, а впоследствии и полностью ликвидировать. Местные хозяйственные органы оказывали всевозможные препятствия росту предпринимательства. Так, сдача предприятий в аренду сопровождалась высоким налоговым обложением со стороны ГСНХ, несмотря на то что она испытывала острый
дефицит бюджета. «Лучше совсем не сдавать в аренду, а если уж сдавать, так, по крайней мере, с таким барышом, чтобы частному предпринимателю не поздоровилось», - рассуждали астраханские хозяйственники осенью 1922 г.1. В соответствии с этими настроениями доля налогов в обороте частной торговли составляла 8,1%, в то время как в обороте государственных и кооперативных предприятий - 1,6 - 1,9%. Кроме того, предприниматели должны были вносить повышенную квартплату и плату за обучение детей2. В результате уже в середине 1920-х гг. запретительные меры по отношению к частному капиталу привели к ненормальным диспропорциям в развитии этого сектора экономики.
Значительную часть городского населения составляли ремесленники и кустари, к которым, по переписи 1926 г., относились «хозяева, работающие только с членами семьи» и «хозяева-одиночки». Самыми распространенными профессиями среди них были следующие: портные, сапожники, часовщики и ювелиры, извозчики, парикмахеры, а также рыболовы и лица, занимающиеся сельскохозяйственной деятельностью на своих приусадебных участках. Их деятельность не выходила за рамки производства товаров широкого потребления и бытовых услуг, и в целом удельный вес этой группы в Нижнем Поволжье составлял 17%, в то время как по стране их доля равнялась лишь 13%.
В состав мелких производителей входила еще одна группа - так называемые «помогающие члены семьи». По декрету СНК от 7 сентября 1920 г таковыми признавались родственники всех степеней и «приемыши», живущие совместно с хозяином, ведущие с ним хозяйство и не получающие от него за работу в какой-либо форме зарплаты. Эта категория не играла самостоятельной роли и принадлежала к тем же социальным группам, что и главы семей, которые в основной своей массе и были мелкими хозяевами3. Их удельный вес, однако, был весьма незначительным и составлял в среднем по региону 2,5%, уступая общероссийским показателям, достигавшим 7,8%.
Вместе с тем одновременно с возрождением экономической жизни в городе значительную долю населения в 1920-е гг. стали составлять безработные. Смена общей трудовой повинности на свободный найм рабочей силы привела к сокращению лишнего числа работников на предприятиях. В годы нэпа безработица стала характерной чертой повседневности. Из табл. 1 видно, что в 1926 г. в городах Нижнего Поволжья насчитывалось
Т а б л и ц а 1
Социальный состав городского населения Нижнего Поволжья в 1926 г. (самодеятельное население)*
Социальные группы г. Саратов г. Сталинград г. Астрахань % по РСФСР
Количество человек % Количество человек % Количество человек %
Рабочие 15667 18,2 17051 32,1 13359 21,8 29,5
Служащие 29595 34,6 16223 30,6 18590 30,3 27,5
Лица свободных профессий 512 0,6 239 0,5 424 0,7 0,5
Хозяева с наемными рабочими 432 0,5 269 0,5 576 0,8 0,7
Хозяева с помогающими членами семьи 2752 3,2 1548 3,0 1609 2,7 5,1
Хозяева-одиночки 7681 9,0 5271 9,9 8666 14,3 7,9
Помогающие члены семьи 2441 2,9 1566 3,0 867 1,4 7,8
Лица, не имеющие или не указавшие занятия 16584 20,0 5948 11,2 8091 13,3 12,6
Безработные 9381 11 4885 9,2 9020 14,7 8,3
Все самодеятельное население 85315 100 53000 100 61202 100 100
•Источник: Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. ХХ. М., 1929. С. 478 - 483, 492 - 503.
23286 безработных, что в процентном отношении превосходило общероссийские показатели (11,6% против 8,3%). Более того, в последующие годы в связи с борьбой с частным капиталом, что повлекло за собой закрытие предприятий, наблюдалось увеличение их числа (табл. 2).
Т а б л и ц а 2 Безработица в городах Нижнего Поволжья*
лее ГАСО). Ф. 778. Оп. 2. Д. 24. Л. 28; Гэсударственный архив Астраханской области (далее ГААО). Ф. 2251. Оп. 1. Д. 32. Л. 14; Гэсударственный архив новейшей истории Саратовской области (далее ГАНИСО). Ф. 27. Оп. 4. Д. 664. Л. 4 об.; Ф. 6128. Оп. 1. Д. 24. Л. 19; Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ). Ф. 5451. Оп. 11. Д. 161. Л. 158; Ф. 5451. Оп. 11. Д. 93. Л. 95; Астраханское городское хозяйство: Материалы отчетно-выборной кампании. Астрахань, 1928. С. 64.; Материалы к I Краевой партийной конференции Нижневолжского края. Саратов, 1928. С. 15.
Из табл. 2 видно, что в 1928 г. в городах Нижневолжского края безработица достигла своей максимальной отметки. На биржах труда числилось 45973 безработных, из которых 46% составляли мужчины, 40% - женщины и 14% - подростки4. Если же принять во внимание, что не все безработные имели право регистрироваться на биржах труда (это касалось «антикоммунистически настроенных» слоев общества), то, вероятнее всего, окажется, что фактическое число безработных было гораздо больше.
Таким образом, в середине 1920-х гг. в регионе сложилась социальная структура населения, характерная для города в условиях развития рыночного хозяйства, со всеми присущими ей элементами - предпринимателями, рабочими, служащими, ремесленниками, безработными и проч. В последующие годы в связи со сменой экономической политики страны этот естественный социальный процесс был насильственно прерван «сверху». В течение 1930-х гг. на фоне форсированного индустриального развития происходят коренные изменения в социальном облике города. Бурное развитие промышленности в регионе и стремительная урбанизация привели к росту численности рабочих (табл. 3).
Т а б л и ц а 3 Состав городского населения Нижнего Поволжья по общественным группам (по данным Всесоюзной переписи 1939 г.), %*
Общественные группы Саратов Сталинград Астрахань По РСФСР
Рабочие 62,3 63,9 61,5 59,8
Служащие 31,7 31,6 31,6 32,7
Колхозники 2,3 2,1 1,1 3,2
Кооперированные кустари 4,1 2,0 5,3 3,6
Некооперированные кустари 0,3 0,1 0,2 0,5
Крестьяне-единоличники 0,3 0,3 0,3 0,7
•Источник: Российский государственный архив экономики (далее РГАЭ). Ф. 1562. Оп. 336. Д. 327. Л. 9; Д. 328. Л. 10.; Д. 329. Л. 7.; Д. 336. 4.1. Д. 374. Л. 140; Д. 476. Л. 163.
При сопоставлении данных переписей 1926 и 1939 гг. обращает на себя внимание резкое увеличение (в два -три раза) доли рабочих в общей массе самодеятельного населения региона. Если в 1926 г. они составляли от 18,2% в Саратове до 32,1% в Сталинграде, то в конце 1930-х гг - соответственно 62,3 и 63,9%, что превосходило общероссийские показатели (59,8%). Наибольшее число рабочих теперь было задействовано в машиностроительной и металлообрабатывающей промышленности, причем исключительно на государственных предприятиях.
В 1930-е гг. в связи с экспроприацией частных предприятий и заведений исчез слой хозяев, использовавших наемный труд рабочих. В переписи 1939 г. отсутствует категория «хозяева с наемными рабочими», а вместо понятий «хозяева, работающие только с членами семьи» и «хозяева-одиночки» появились термины соответственно «некооперированные кустари» и «крестьяне-единоличники». Содержащиеся в табл. 3 данные свидетельствуют, что доля названных категорий населения в общей массе самодеятельного городского населения Нижнего Поволжья была незначительной (0,2 -0,3%) и уступала общероссийским показателям (0,5 -0,7%). Основным занятием некооперированных кустарей было сапожное и башмачное дело, а также работы, связанные с оказанием услуг населению.
Большая часть бывших самостоятельных хозяев в конце 1930-х гг была связана с кооперацией. Однако их тоже было немного (от 2% в Сталинграде до 5,3% в Астрахани), хотя эти показатели превосходили данные по РСФСР (3,6%). Больше всего кооперированные кустари были представлены в промышленности (81%), меньше - на транспорте (10%), в торговле и общественном питании (7%), в жилищно-коммунальном хозяйстве (2%)5. В промышленности кооперированные кустари значительную долю занимали в трикотажной, кожевенно-обувной, деревообрабатывающей отраслях, а также в рыбных промыслах.
Таким образом, если сложить все три последние группы, представленные в табл. 3, то получим общие данные по числу лиц, являющихся мелкими предпринимателями Нижнего Поволжья, т.е. около 4 - 4,5% городского самодеятельного населения. По сравнению с 1926 г. их число уменьшилось почти в четыре раза (с 17% до 4,5%). Учитывая, что большинство из них было занято в сфере оказания услуг населению, эти процессы не могли улучшить социально-бытовое положение людей.
В составе городского населения региона были представлены и колхозники (1 - 2%). На окраинах городов располагались колхозы, специализирующиеся на производстве овощей и молочных продуктов для нужд городских жителей.
При сопоставлении обеих переписей можно заметить, что, в отличие от других социальных групп городского населения, доля служащих осталась почти неизменной (31,6%) и соответствовала общероссийским показателям. Вместе с тем произошли некоторые структурные изменения внутри самого слоя. В его составе возросла доля интеллигенции. Если в 1926 г. к ней можно было отнести 5,3% городского самодеятельного населения, то в 1939 г ее доля составляла 8,9%6. В конце 1930-х гг. служащие вместе с рабочими составляли более 93% городского населения региона. В этом заключалась глав-
Годы Саратов Сталинград Астрахань
1925 12117 10042 6571
1926 13334 12071 8576
1927 15181 13887 9053
1928 16833 14866 14274
•Источник: Государственный архив Саратовской области (да-
ная задача Советского государства в социальной сфере: в результате форсированного индустриального развития осуществить урбанизацию, превратить сельских жителей в городских, ликвидировать промежуточные, средние слои общества. Однородная масса крестьян превратилась в не менее однородную массу государственных рабочих и служащих. Внутреннее разнообразие общества, а значит, и его устойчивость оказались очень ограниченными. По мнению А.Г. Вишневского, такое общество «способно было существовать только в условиях либо чрезвычайной мобилизации, либо застоя, либо нестабильности»7.
1 Виноградов C.B. Частнокапиталистический уклад в промышленности в годы нэпа (на материалах Поволжья) // Сталин. Сталинизм. Советское общество: Сб. статей. М., 2000. С. 98.
2 См.: Там же. С. 105.
3 См.: Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е гг. Взгляд в неизвестное. М., 2001. С. 103.
4 См.: ГАНИСО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 255. Л. 16; ГААО. Ф. 2251. Оп. 1. Д. 32. Л. 14.
5 См.: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 336. Д. 1050. Л. 390; Д. 1156. Л. 1 - 6.
6 См.: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 336. Д. 1156. Л. 5.
7 Вишневский А.Б. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР М., 1998. С. 108.
