CC BY
87
А. Вальченко
ИЗ ИСТОРИИ ПРИДВОРНОЙ ПЕВЧЕСКОЙ КАПЕЛЛЫ
В ТАГАНРОГЕ
Немногочисленные исследования о музы кальной жизни дореволюционного Та ганрога позволяют с уверенностью сказать, что творческая биография города включает замечательные страницы. Однако приходится признать, что эти работы далеко не полностью воссоздают культурный облик южного портового города начала XIX века. Именно поэтому такой необычайный факт его истории, как существование придворной певческой капеллы остался незамеченным современными историками.
Общеизвестно, что императорский дом благоволил к Таганрогу со времени его основания, чему способствовали объективные причины политического и экономического характера. Время же правления Александра I позволило южнороссийскому торговому городу не только подняться на новую ступень во всех сферах жизни, но и запомниться потомкам в качестве резиденции российского государя.
Обустройством своего дворца в Таганроге император занимался лично и с удовольствием1. Дом отличали простота и уют. Двор, привезенный из столицы, состоял всего из нескольких фрейлин. Содержание царской резиденции исполнялось гражданами Таганрога. Первоначально небольшая церковь была устроена императором Александром I в одной из центральных комнат дворца [1, 161]. Убранство домовой церкви было скромным, как и жизнь венценосной четы в Таганроге. Богослужение в ней совершали церковнослужители и певчие Успенского собора, даже царским духовником был протоиерей того же храма о. Алексей Федотов [4, 139] По приглашению императорской семьи домовую церковь посещали некоторые уважаемые граждане города2. В ней отпевали усопшего Александра I до перенесения останков в Греческий монастырь. Здесь же, до своего отъезда из города, находила утешение вдовствующая императрица. Со временем, по ее желанию церковь была переведена в рабочий кабинет Александра I, где стояла кровать на которой скончался государь, а в октябре 1826 года из Санкт-Петербурга фельдъегерем Миллером была
(1825-1862)
доставлена в Таганрог «придворная походная церковь со всею принадлежностью». Все вещи по описи приняли градоначальник, смотритель дворца М. И. Лугавский и придворный протоиерей о. Алексей Федотов. 14 октября 1826 года церковь освятили во имя Воздвижения св. Креста, и с этого же времени в ней начато священнодействие3.
Разнообразные документы этого периода -справки, рапорты, финансовые отчеты (о жалованных смотрителю и трем низшим служителям деньгах, о текущем ремонте дворца, отоплении, освещении и др.) указывают на то, что смерть царской четы не оборвала заботы об императорской резиденции со стороны правительства. Более того, солидный архивный фонд Александровского (в то время - Елизаветинского) дворца позволяет утверждать, что отношение власти к последнему местопребыванию венценосных особ было серьезным.
Таганрогский высочайший дворец и его служители находились в ведении Министерства императорского двора. Смотрителю - титулярному советнику Максиму Ивановичу Лугавскому - было предписано «сколь возможно сохранить Дворец императорский... в таком виде, как я его принял на весьма долгое время»4. Министр двора князь П. М. Волконский требовал доносить о его благосостоянии 4 раза в год (поквартально)5. В случае ремонта дворца или замены вещей требовалось «чтобы исправление было произведено совершенно по-прежне-му»6. Дворец как резиденцию императора охранял почетный караул лейб-гвардии Казачьего его императорского величества полка, который не был снят ни после смерти Александра, ни после отъезда императрицы из города.
Первое свидетельство о существовании хора певчих при Дворцовой церкви обнаруживаем в делах 1827 года7. Однако осмелимся предположить, что история придворной певческой капеллы г. Таганрога берет начало в 1825 году. Отсутствие документальных подтверждений объясняется, прежде
1 Подробно об этом [4; 3, 62—72].
2 Государственный архив Ростовской области (в дальнейшем ГАРО). Ф. 578. Оп. 1. Л. 60.
3 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1
4 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1
5 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1
6 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1
7 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1
. Д. 1. Л. 21.
. Д. 7. Л. 149. . Д. 1. Л. 7. . Д. 129. Л. 24. . Д. 9. Л. 18.
всего, тем, что первоначально церковь состояла в ведении Екатеринославской епархии, причем «приходом и расходом занимался дворцовой церкви протоиерей Федотов, каковой отчетности... не отдавал никому... начиная с 1826 года по 1 сентября 1838 года, ибо с сего числа расход, как прежде певческий, а ныне и церковный, по распоряжению г. министра императорского двора возглавил я (М. И. Лу-гавский. - А. В.)»8.
Все дела певческого хора до 1837 года находились в компетенции протоиерея Федотова9. Он как особа, отмеченная императорским званием, пользовался авторитетом у таганрогской знати и у многих из них был духовником. Вместе с псаломщиками дворцовой церкви часто выполнял требы в городе10, поэтому ему не составляло труда находить певчих в церковный хор. Он же увольнял малолетних хористов «по спадении их с голоса», а также взрослых «за нерадение своей обязанности. и за неспособностью»11. Численность хора колебалась от 8 до 13 человек, переходивших частью из ремонтировавшегося в то время Успенского собора [4, 253]. Сведений об их денежном вознаграждении не обнаружено; возможно, они содержались за счет церковных сумм. Занятия с певчими не были регулярными, проводил их либо сам протоиерей, либо псаломщик Степан Левицкий. Репертуар придворного хора, скорее всего, соответствовал принятому в то время в городских церквах.
Культура церковного пения в Таганроге имела свои традиции. Так как значительную часть населения города составляли греки (как и итальянцы), то по их приглашению для служения в церквах приезжали священники и дьяки из Константинополя. В некоторых храмах богослужения совершались на греческом и русском языках. В греческой церкви Святых царей Константина и Елены «некогда была певческая школа, помещавшаяся в соседнем имении, принадлежащем церкви. многие певчие и регенты таганрогских церковных хоров обучались там церковному пению» [4, 258].
8 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 14. Л. 19, 19 об.
9 Протоиерей Федотов замечательная фигура Александровского дворца. Будучи духовником императора, отличался неуживчивым, независимым и скандальным характером, резкостью суждений; в любое время мог оставить службу, отказаться от причастия или крещения. Его побаивались и священно и церковнослужители других градских церквей. В документах упоминается об открытой войне между ним и смотрителем дворца, есть упоминания и о притеснении певчих. В 1862 году он конфликтует, правда, справедливо, даже с градоначальником Таганрога.
10 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 7. Л. 23 об.
11 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 11. Л. 13.
Свидетельства современников указывают на участие дворцовых певчих 11 октября 1831 года в церемониале открытия памятника Александру I в Таганроге [4, 150], что позволило им обратить на себя более пристальное внимание властей. Видимо, одеяние хористов не удовлетворяло высоким требованиям, предъявляемым к служащим придворного храма: по личному приказанию градоначальника от 1832 года за 1 3754, черное траурное сукно дворцовой залы было роздано «для платья: на сюртуки и брюки 12 певчим всего 64 14 аршина»12.
Таганрогский градоначальник Отто Романович Пфейлицер-Франк сохранность императорской резиденции воспринимал как личную обязанность; благодаря его непосредственному контролю и сам дворец, и придворная церковь содержались в хорошем состоянии. Барон Франк был не только исполнителем распоряжений министра двора, а зачастую сам принимал безотлагательные решения по разным вопросам, касающимся улучшения дворцовой жизни. Так, с разрешения в протоиерея Федотова дворцовую церковь начали посещать люди разных сословий «без разбора», на что 16 августа 1832 года последовало предписание градоначальника за 1 3190 «наблюсти впредь, чтобы одни только почтеннейшие здешние граждане имели свободный ход в дворцовую церковь во время отправления богослужения»13.
Заботы правительства не только о дворце, но и о придворных певчих высочайшей церкви стали регулярными начиная с 1833 года. С этого времени по велению императора Николая I предписано выделять 660 руб. на их одежду и обувь (на три года), а от казны назначено было 2920 руб. в год на содержание хора [4, 150]. Все певчие «по части благочиния» подчинялись смотрителю дворца, а жалованье получали непосредственно в кабинете градоначальника14.
Такие перемены оказали положительное влияние на хор таганрогского высочайшего дворца. Судя по документам, первый комплект обязательной формы состоял из сюртука - «платья. по образцу и на манер черкесского одеяния», а также жилета, шинели и брюк15. Одежда изготовлялась из темно-зеленого фабричного сукна, покупавшегося смотрителем в Новочеркасске16. Части костюма
12 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 7. Л. 13.
13 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 7 Л. 43. Эта вынужденная мера была принята на основании донесения архитектора Македонского о непрочности полов в Дворцовой зале и самой церкви.
14 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 9. Л. 59.
15 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 9. Л. 29, 29 об.
16 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 12. Л. 18.
были украшены желтой шелковой тесьмой «окрашенной орлами», указывающей на принадлежность к государственной службе, или галуном. Костюмы обновлялись каждые три года, покрой соответствовал «образцу высочайшего двора», в дополнение к жилетам шились галстуки и манишки. Цвет одежды певчих не был постоянным: в разное время костюмы были темно-зелеными, темно-синими, черными17. Певчим выдавали на три года по две пары лаковых сапог немецкого образца. По истечении срока ношения костюма, в поощрение за службу, каждый певчий забирал костюм себе в пользование18. Сначала одежда шилась лишь для восьми штатных певчих, но со временем (при регенте П. Федотове) в костюм одевали 12-13 человек, в том числе кандидатов. Во всяком случае, внешний вид певчих таганрогского высочайшего дворца был приведен в соответствие с их статусом.
В это же время таганрогский градоначальник озаботился качеством пения в придворном храме, справедливо полагая, что налаженный быт певчих приведет к улучшению профессионального уровня капеллы. В первую очередь была приведена в порядок певческая комната для репетиций, которая находилась в нижнем полуэтаже дворца близ караульного помещения казаков. Ассигновались дополнительные средства на ее освещение и отопление в зимнее время19. Не оставались без внимания и материальные затруднения хористов, в большинстве своем «семейных и бедных людей»20: им нередко выдавались дополнительные «пособия»21. С 1837 года в целях стимулирования певчих к трудолюбию и в соответствии с практикой, принятой в Петербургской певческой капелле, жалованье распределялось «смотря по усердию каждого». Соответственно, двум басам и двум тенорам полагалось от 300 до 350 руб., четырем мальчикам - до 150 руб. каждому, «о каковом назначении поименно кому, должен я .. .представить именной регистр»22. Была заведена шнуровая книга, в которой каждый певчий расписывался в его получении. Жалованье регента составляло 800 руб. в год.
17 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 129. Л. 53. Придворная певческая капелла в Санкт-Петербурге имела другое парадное одеяние для особо торжественных случаев - кафтан темно-вишневого бархата с золотым шитьем, а для повседневной службы кафтан и штаны зеленого сукна [6, 446].
18 Такая же форма поощрения певчих была и в придворной певческой капелле в Петербурге.
19 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 9. Л. 65.
20 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 124. Л. 65.
21 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 9. Л. 27.
22 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 12. Л. 26 об.
Однако, несмотря на положительные изменения в быту певчих, заведование художественной частью до 1837 года по прежнему оставалось делом придворного протоиерея Федотова. Состав хора был непостоянным и по объективным причинам из-за «спадения с голосов» малых певчих, и из-за конфликтов взрослых хористов с протоиереем. Частая смена участников отражалась в первую очередь на художественной стороне, поэтому существенных преобразований в певческой части не произошло: в это время хор особо не выделялся среди других.
Как известно, посещение провинции высочайшими особами оказывает на нее положительное воздействие. Подготовка к встрече наследника Российского престола Александра II в 1837 года в Таганроге, привнесла необходимое обновление в художественную жизнь придворной капеллы. 11 апреля 1837 года по велению императора «хор певчих церкви Таганрогского высочайшего Дворца поручен заведыванию местному гражданскому начальству с предоставлением оному приискать регента для обучения певчих». Значительно повлиял на улучшение придворного хора контракт, заключенный 15 июня 1837 года с таганрогским греческим мещанином Федором Леонтьевичем Рениери (Ринь-ери) «о поручении ему должности регента в хоре певчих церкви Таганрогского высочайшего Дворца»23.
По условиям контракта, регент в течение четырех лет «ни в коем случае не оставлял должности самопроизвольно», его же могли уволить без объяснения причин. Хор должен был состоять из восьми певчих (не считая регента) и одного или двух кандидатов-мальчиков, «которые на случай спадения голосов штатных дискантов и альтов, могли бы тотчас заменить их». Ф. Рениери обязывался сформировать хор «в самом непродолжительном времени из лучших голосов, совершенно обученных нотному церковному пению, установленному правительством для придворных церквей»24. Насколько позволяла основная должность, в хоре участвовали оба псаломщика придворной церкви. Регент собирал для «учения» пению хористов и псаломщиков еженедельно по средам, пятницам и субботам.
В «особом одеянии», певчие являлись «к обедне в праздничные и торжественные дни ровно в 9 часов утра, а в прочие дни - в 8 часов утра же, к вечерне же накануне каждого праздника ровно в 5 часов пополудни». Важнейшей заботой регента было
23 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 12. Л. 25.
24 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Л. 25 об.
благолепие праздничной службы, нередко посещаемой именитыми особами, вследствие чего для отдельных певчих допускались некоторые снисхождения, например во время холодных зим мальчиков - дишкантов и альтов - «не употребляли на службу в простые дни... дабы предохранить их от расстройства здоровья, то есть чтобы не более четырех голосов (курсив мой. - А. В.) в будничные дни служили»25. Псаломщики заранее предупреждали регента о том, что следует по церковному уставу петь на заутрене и обедне каждого праздника и прочих служебных дней «для неупустительности со стороны хора всего того исполнения»26. Репертуар был составлен в соответствии с придворной службой и на основе «нотных книг, высланных из придворной певческой капеллы»27.
С 1839 года певчих в хор набирали по контракту. В нем оговаривалось, что отказать от должности каждому могли в случаях потери голоса, за «непримерное поведение и нестарание в должности». Придворным певчим мог стать далеко не каждый: среди обязательных требований к хористам указаны совершенное знание нотной церковной грамоты и прекрасные вокальные данные. Понятным в связи с этим становится длительная переписка таганрогского градоначальника с думой губернского г. Орла об орловском мещанине Матвее Иевлеве сыне Плотникове, состоящем певчим при таганрогской высочайшей церкви. «Как оный при дворце ныне нужен, я осмеливаюсь просить... выслать годовой паспорт, с тем, что если за Плотниковым состоят какие казенные недоимки, то из жалованья будут высланы»28.
Среди участников хора в разное время были казаки, мещане (в том числе греческие), крестьяне, солдатские дети, лица духовного звания - выходцы из южных губерний России и Украины - Харькова, Орла, Воронежа, Полтавы, Ростова, самого Таганрога и его предместий (с. Троицкого, ст-цы Ново-Николаевской и др.). Как видим, сословие не имело определяющего значения при приеме певчих в капеллу, а отсутствие вида на жительство в Таганроге не могло помешать заинтересованным лицам решить проблему паспорта для нужных капелле голосов. Обязательным было наличие таланта, вокально-хоровых навыков, а также примерное
25 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 14. Л. 22, 22 об.
26 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 12. Д. 27 об.
27 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 12. Л. 27 об.
28 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 13. Л. 7.
поведение, сведения о котором предоставлялись, при необходимости, полицейским ведомством.
По мнению таганрогского градоначальника старания регента Федора Рениери оказались недостаточными для продолжения службы, и по истечении контракта, 16 июня 1841 года, он был уволен с формулировкой «не считаю нужным более иметь его в этой должности»29. Возможно, одной из причин увольнения явилось невыполнение некоторых условий контракта о подготовке смены малолетним певчим.
Образовавшаяся вакансия вскоре была занята Петром Леонтьевым Кривоносовым - острогожским купцом 3 гильдии воронежского губернского г. Богучара. Условия контракта дополнились некоторыми уточнениями, не меняя его сути в целом.
Имея значительный опыт работы в хорах донских помещиков, регент П. Кривоносов30 в первую очередь решил материальные затруднения участников, пересмотрев в сторону увеличения жалованье солистов партий. Следующим этапом стало решение творческих проблем, вызванных в первую очередь «упадением с голосов» малолетних певчих. Дополнительно к основному штату «дабы не расстроилась придворная певческая» были допущены «к учению» трое мальчиков, «приготовляемые на случай могущих испортиться голосов, с тем, чтобы они могли заменить штатные вакансии»31.
Активизация работы по отбору желающих петь в придворном хоре, очевидно, была вызвана недовольством П. Кривоносова взрослыми певчими, многие из которых, по его мнению, были «совершенно не способны к пению в хоре», или «не имели голоса и слуха»32. Придирчивость регента к хористам привела к массовым увольнениям. В 1843 году по его просьбе заменили «оказавшихся неспособными к пению по случаю спадения с голосов и лишения слуха» новыми приисканными для хора. Таким образом, был полностью обновлен состав капеллы, что, возможно, временно повлияло на качество хорового исполнения. Барон Франк, внимательно следивший за успехами капеллы, уволил регента Кривоносова почти на год ранее окончания срока контракта33. Смотрителя обязали «озаботиться приисканием на место Кривоносова дру-
29 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 18. Л. 2.
30 Подробнее о нем [4, 37-38].
31 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 18. Л. 9, 9 об.
32 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 21. Л. 7.
33 Любопытно, что П. Кривоносов не растерялся, а в том же
году предложил свою кандидатуру на должность капельмейсте-
ра Кубанского войскового музыкантского хора.
гого, желающего и способного к занятию должности регента дворцовой церкви»34.
Возросшим требованиям барона О. Франка к регенту капеллы мог удовлетворить только получивший серьезное образование: имеющий хорошую вокально-хоровую подготовку, навыки управления хором и владеющий методикой обучения пению. Именно поэтому выбор пал на выпускника Екатеринослав-ской духовной семинарии Петра Львова сына Федотова, заступившего 21 ноября 1843 года заступил в должность регента придворной певческой капеллы г. Таганрога35.
Работа предыдущих руководителей была настолько посредственной, что срок действия нового контракта был сокращен до двух лет. При этом заметно возросли права регента: в случае болезни или домашних обстоятельств он мог уволиться, найдя себе замену в течение 2 месяцев со дня подачи просьбы. Состав хора - 8 человек - оставался прежним, но теперь наличие двух-трех кандидатов-мальчиков при хоре вменялось в обязанность регента.
Регент Федотов возглавил капеллу не в лучшее время: состав ее был непостоянным, нотная библиотека износилась и устарела.
Новый регент - единственный, кто сразу понял, что певчие высочайшего дворца не просто хор домовой церкви, а именно придворная капелла. На этом строилась его дальнейшая политика руководства таким коллективом
Приняв просьбу градоначальника «об усовершенствовании здешней придворной певческой капеллы»36 как руководство к действию, Петр Федотов занялся приведением в порядок библиотеки. Из московского магазина Юлия Грессера были выписаны 35 четырехголосных концертов Борт-нянского, «как употребительнейших при Дворцовых церквах и нужнейших для практики не совсем еще опытных певчих»37. Опись свидетельствует как о вкусах регента, так и определенном мастерстве хора. Это «мелкие пьесы Бортнянского в 16 номерах, переложения протоиерея Турчанинова -две книги - вторая и третья, и литургия Давыдова; употребительные при дворе также четыре Херувимские песни новейшего сочинения»38. В дополнение к заказанным, были присланы три Херувимские Варламова. Любопытно, что регент Петр
34 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 49. Л. 13.
35 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 49. Л. 17.
36 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 67. Л. 10.
37 Там же.
38 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 73. Л. 10.
Федотов и сам имел склонность к сочинительству и зачастую посылал свои собственные сочинения издателю, для напечатания39.
Общение с частным издательством не всегда было удобным, поэтому регент списался с библиотекарем Петербургской капеллы Рыбаковым, регулярно обновлявшим нотную библиотеку дворца в Таганроге. Так, в 1848 году для пения в Таганрогской дворцовой церкви были присланы духовно-музыкальные сочинения40. Высылались ноты обязательных для придворной церкви песнопений и каталог «духовным пьесам, употребляемым при высочайшем дворе»41. Полученные «партитурные книги» расписывались на четыре голоса «порознь» уже в Таганроге, местными переписчиками. Например, в 1851 году «бессрочноотпускным квартирмейстером» Петром Мальцовым были расписаны «Литургия со всеми принадлежностями на весь круглый год, положенными по церковному уставу, и каноны: как осьмигласников, так и на все двунадесятые праздники» за 9 руб. 50 коп. серебром.
Совершенствуя знания, приобретенные в семинарии, регент изучал издаваемую литературу по пению, интересовался современным состоянием и проблемами хоровых коллективов. Среди выписываемых им нот встречаем и работы методического характера42.
Молодой регент занимался поисками «приличных» голосов в хор «и приучал к Дворцовому церковному пению неопытные голоса»43. Занятия П. Федотова с хористами не ограничивались лишь разучиванием партий произведений, необ-
39 Музыкальный магазин Ю. Грессера на Кузнецком мосту, в доме Суровщикова в Москве. Бортнянского концерты 10 номеров (32 руб. 50 коп); Бортнянского концерты 35 номеров (50 руб.); Варламова 3-и Херувимские (14 руб.); Турчанинова 2-е книги (18 руб.); Федотова Херувимские (4 руб.)
40 Обиход (10 руб. серебром); Ирмологий (5 руб. серебром); партитура мелких пьес и партии их (12 руб.); партии 4-х голосных концертов (10 руб.); восемь трио (2 руб. 30 коп.).
41 В 1853 году были присланы: партии Обихода (8 руб.); Греческие Воскресные ирмосы (5 руб.); Воскресные утренние антифоны (2 руб.); Ирмологий Знаменного напева (4 руб.); Милость мира (50 коп.); Достойно есть 1 2 (50 коп.); Великопостные ирмосы (5 руб.); Взбранной Воеводе 1 2 (5 руб.) - ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 148. Л. 20.
42 В мае 1857 года из придворной певческой капеллы выписаны «Октоих» (6 руб.); Ломакин «Метода пения с аккомпанементом фортепиано» (3 руб.); «Благослови, душе моя, Господи» для хора (50 коп.); «Благослови, душе моя, Господи» для басов и теноров (50 коп.); «Хвалите имя господне» (50 коп.); «Тебе одею-щагося светом» (50 коп.); «Свете тихий» (30 коп.); ныне отпущаеши (30 коп.); «Свыше пророцы» и «Да возрадуется душа твоя» для полного хора (1 руб.); то же для басов, теноров и Архиерейское служение (1 руб.); книжка «О церковных певческих хорах» (1 руб.).
43 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 98. Л. 8 об.
ходимых для службы в церкви. Каждая репетиция, особенно с младшими певчими, начиналась со специальных упражнений из сборников «Партии на разных ключах, принадлежащих к методе Ломакина», «Упражнения хорные для дискантов и альта или для двух теноров и баса» и др.44 Для уроков были сделаны четыре пюпитра, «черная доска на треножнике для объяснения певчим музыкальных знаков», выписан из магазина Бернарда метроном45. К сожалению, не всегда усилия руководителя приводили к желаемым результатам. Зачастую, проучившись некоторое время, мальчик, еще не поступив в штат, по различным причинам уходил.
Увеличение числа желающих попасть в капеллу свидетельствуют о профессионализме регента, интересных занятиях. Постоянно совершенствуя хор, П. Федотов подбирал в капеллу не только новых дискантов и альтов, но обновлял партии теноров и басов. Так, уволив тенора капеллы Лазаря Ищенко, он «приискал способнейшего Алексея Прянишникова». Между тем, дело Алексея Прянишникова прошло несколько инстанций46, прежде чем последнему разрешили поступить в штат47. Помогло лишь вмешательство бывшей владелицы Прянишниковых, помещицы Войска Донского Яновой.
В 1846 году контракт, заключенный с П. Федотовым продлили на следующие три года, добавив лишь одно предложение о внешнем виде хористов: «волосы на голове [должны быть] выстрижены и причесаны прилично»48. Из этого следует, что всем другим требованиям, предъявляемым к регенту придворного хора, он удовлетворял. В 1847 году позволено было для устранения волокиты и излишней переписки «договаривать и удалять людей для
о о 49
придворной певческой» смотрителю дворца49.
Хорошая хоровая подготовка певчих была замечена жителями города и неожиданно принесла проблемы не только регенту П. Федотову, но и смотрителю таганрогского дворца. Благодаря стараниям старосты купца Гавриила Яншина, главный храм города - Успенский собор - переживал свой расцвет [4, 255]. Как следствие, жалованье соборных певчих и условия их работы были намного выгоднее.
44 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д176. Л. 17.
45 Там же Л. 70 об.
46 Это было связано с отсутствием документов в городском магистрате, думе и полиции «к какому сословию граждан принадлежит Яков Прянишников (отец Алексея. - А. В.) и какого поведения сын его Алексей».
47 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 72. Л. 5.
48 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 82. Л. 11, 11 об.
49 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 98. Л. 1, 1 об.
Документы указывают, что именно эти причины вызвали проблемы в дворцовой капелле, означенные смотрителем дворца как «беспорядки». Некоторые певчие капеллы официально увольнялись, мотивируя уход личными обстоятельствами, другие «не давая знать о своем намерении» поступали в соборную церковь. За время с августа по октябрь 1847 года из придворного хора перешли в хор соборной церкви четыре человека.
Для немногочисленного состава придворной капеллы это была настоящая трагедия. Сам регент уже не справлялся с ситуацией, докладывая исполняющему должность градоначальника Броневско-му, что «подобные обстоятельства ведут хор к расстройству, улучшение которого особенно зависит от постоянства певчих»50. По его требованию приказано уходящим «приискивать» на свое место замену, либо «выслуживать в хоре дворцовых певчих полный срок, назначенный в контракте, чтобы тем временем удобнее можно было приготовить на место» новых.
Конфликт между смотрителем дворца, регентом придворных певчих и старостой собора вышел на высочайший уровень. П. Федотов требует обязать старосту собора «обратить по-прежнему в придворный певческий хор» ушедших певчих и «воспретить на будущее время таковых без обоюдных соглашений принимать с одного места на другое, а тем более переманивать в свой хор». Для наведения порядка принят ряд мер. Во-первых, предписано старосте соборной церкви «прекратить подобное самовольство» и «возвратить [певчих] в придворную певческую капеллу, с отдачею их регенту на руки и впредь не принимать без особенного разрешения» самого градоначальника51. Во-вторых, смотрителем высочайшего дворца было высказано предложение «каждого певчего обязать подпискою на трехлетнее служение, буде не будет особой веской причины для увольнения»52. В третьих, сам регент написал отношение к старосте Успенского собора, в котором разъяснял причины «расстраивающие наш певческий хор».
П. Федотов лично следил за «перебежчиками», являясь на службу в собор, и докладывал о таковых начальству, которое принимало действенные меры. Любопытно, что ссора между руководством Успенского собора и дворца решалась не только на бумаге. Страсти накалились до такой
50 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 98. Л. 7.
51 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 98. Л. 4.
52 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 97. Л. 9 об.
степени, что смотритель Таганрогского императорского дворца подполковник Гришков, не обнаружив однажды некоторых певчих капеллы на месте и не разбираясь в причинах их отсутствия, в ярости явился в соборную церковь и «изволили в алтаре разнесть наших (Успенского собора. — А. В.) певчих»53. Перепуганный староста срочно отписал записку: «Я вас уведомляю, что в меня их (певчих. — А. В. ) нет, я им отказал. Соборная церковь и без них обойдется, и не знаю наверно, певчих - сколько их у нас». Этот эпизод завершил конфликтную ситуацию между двумя церквами, и подобные случаи «переманивания» придворных певчих больше не повторялись.
В отличие от предыдущих руководителей, регент П. Федотов более дифференцированно подошел к материальному поощрению участников капеллы. Многочисленные книги на жалованье певчим дают основание утверждать, что отмечались даже малейшие заслуги хористов. Небольшие «премии», от 50 копеек до нескольких рублей в месяц постоянно фигурируют в ведомостях; бывали и случаи «наказания» за нерадивость, что тут же отражалось на жалованье. Решая творческие проблемы, руководитель хора, не забывал и о нуждах певчих, что позволяет судить о нем и как об отзывчивом человеке54.
Во время его руководства придворной капеллой стали редкими увольнения певчих, выбывавших теперь лишь при утрате голоса, по болезни или смерти. Кандидатов в придворную капеллу было всегда больше, чем полагалось по штату, и при увольнении из хора не составляло труда заменить их другими «способными». Нисколько не умаляя заслуги регента, это можно объяснить и тем, что к этому времени в городе выросло число учебных заведений, в которых пение было одним из основных предметов. Работа регента П. Федотова была по достоинству оценена начальством и в 1849 года он получает чин Губернского секретаря.
Поиск малых певчих для капеллы, регулярные занятия с хористами, разучивание новых партий, решение текущих вопросов требовали больших усилий регента. Заменить же его во время вынужденных отлучек и вовсе было не кем. В помощь себе он назначает авторитетного, грамотного и толкового участника хора. Исполняя певческую должность в капелле в качестве тенора, Евстафий Бевен-ко оказался незаменимым и в роли помощника
53 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 109. Л. 9.
54 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 124. л. 65.
регента в течение ряда лет. Со временем, после расформирования капеллы в 1862 году, за 13-летнюю усердную службу Е. Бевенко был произведен в первый классный чин «дабы по потере голоса иметь право вступить в гражданскую службу и тем продолжить свое существование»55. Такая форма поощрения была обычной для придворных певчих петербургской капеллы, к сожалению, она не вошла в практику таганрогской, и этот случай лишь исключение.
Внутренняя жизнь капеллы приняла нужное русло, стала стабильной и упорядоченной. Печальное «разнообразие» внесли лишь военные действия, связанные с Крымской кампанией. Прекрасный вид на море - гордость Греческой улицы в мирное время, делал ее совершенно беззащитной перед английской флотилией во время войны. Поэтому особняки таганрогской элиты, а вместе с ними и Александровский дворец, наиболее пострадали при обстреле в 1855 году. Вошедший в историю факт продолжения службы во время попадания снаряда в Успенский собор, мог иметь место в любом храме города. Во всяком случае, служители высочайшего дворца «сохраняемого как драгоценная память о Благословенном императоре» не оставляли своих мест во время обстрелов и всеми силами пытались защищать императорскую резиденцию. Не прекращали своей деятельности в это время ни церковь дворца, ни его певческая капелла. По окончании войны некоторые из служащих были представлены к наградам56. Регент П. Федотов «за полезную и усердную службу при Дворце» был
57
отмечен солидной денежной премией57.
В 1857 году в соответствии с новым штатом заметно увеличилось жалованье регента и певчих58, расширился и круг обязанностей П. Федотова. Ему поручено заведование всеми казенными денежными суммами, находящимися во дворце. Вероятнее всего, творческая натура и отсутствие опыта в ведении денежных дел сыграли с ним злую шутку. Проводимая в 1858 году во дворце ревизия не обнаружила необходимых записей «на приход искупленных материалов и вещей. на сумму 5 руб. 54 коп. серебром», рекомендуя «на будущее
55 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 214. Л. 40.
56 Генерал-лейтенант Краснов ходатайствовал о награждении «некоторых лиц, в том числе и состоящих при Таганрогском высочайшем дворце, за оказанное ими усердие при защите в 1855 году г. Таганрога от неприятельского нападения» - ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 176. Л. 11, 11 об.
57 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 171. Л. 8.
58 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 178. Л. 6 об.
время не допускать подобных беспорядков»59. Обида регента, много лет «беспорочно» служившего во дворце и обвиненного в краже дворцового имущества, не позволила ему продолжить работу в капелле. Однако этот факт убеждает в высоких профессиональных и человеческих качествах П. Федотова. Беспокоясь о судьбе покидаемой им капеллы, он последний раз заказывает в Петербурге партию новых нот60.
По случаю увольнения «вовсе от службы и предполагаемого им выезда из г. Таганрога» на должность регента Дворцовой церкви временно назначен псаломщик Степан Левицкий. Новый регент был старейшим опытным участником хора: он служил во дворце с 1825 года. Особых проблем с певчими капеллы в это время не могло возникнуть: П. Федотов оставлял «в наследство» хорошо обученных, «припетых» хористов, владеющих обширным репертуаром. Поэтому свою главную задачу -сохранить капеллу в таком же состоянии, как принял, - С. Левицкий исполнял успешно.
После окончания Крымской кампании и к исходу Кавказской войны императорский двор возобновляет постройку и реставрацию загородных дворцов и резиденций. В 1862 году на архитектора Высочайшего двора Моничетти возлагается перестройка крымских дворцов. К этому времени Таганрог как царская резиденция окончательно утрачивает свое значение; на первый план выдвигается Ливадия. Для осмотра состояния таганрогского дворца и возможности «его сохранения как памятника» в город прибывает Моничетти. Из его доклада следует, что внутренняя жизнь дворца должна быть прекращена.
По императорскому распоряжению от 19 октября 1862 г. причт, состоящий при дворцовой церкви, был упразднен. Церковь дворца была приписана к Успенскому собору. Богослужения в храме разрешалось проводить его священникам и причту лишь в дни поминовения Александра I и императрицы Елизаветы Алексеевны61.
Таким образом, хор певчих высочайшего дворца был расформирован. Певчие капеллы разошлись по другим храмам Таганрога, большая часть была принята в Успенский собор.
Однако высочайший дворец и домовая Кресто-воздвиженская церковь так и остались для горожан
значимым местом в Таганроге, святыней, позволявшей прикоснуться к личности «благословенного монарха», почувствовать свою причастность к русской истории. Л.-гв. Казачий его императорского величества полк продолжал нести службу в почетном карауле при дворце-музее, совершенно также как и при императоре. Учащиеся таганрогских как и других учебных заведений (Области войска Донского), многочисленные частные лица были постоянными посетителями музея. Церковь дворца вскоре приобрела новых певчих в лице таганрогских гимназистов. Епископом Екатеринославским от 11 ноября 1866 г. протоиерей Федор Покровский -законоучитель гимназии - определен к ней «для беспрепятственного совершения богослужения наставникам и учащимся гимназии»62.
В задачи данной статьи входило исследование лишь одного явления в богатой культурной жизни города Таганрога в начале XIX столетия. Безусловно, со временем, когда будет воссоздана ее панорама, появится возможность более точно определить место и оценить значение придворной певческой капеллы высочайшего дворца в культурном пространстве города и всего региона. Пока же можно сделать следующие выводы.
Таганрогская капелла полностью оправдывала свое звание придворной, назначение которой «быть домашней капеллой государя и исполнять богослужебное пение» [5, 308]. Между тем, по многим причинам в отдельные периоды своего существования она не вполне соответствовала своему статусу. В том, что образцом в деятельности таганрогской ка-пеллыбыла ее «старшая сестра» Придворная певческая капелла в Петербурге, убеждает общность репертуара, принципов формирования штата капеллы (посредством «отыскания» лучших певческих голосов на юге России и Украины), распределения жалованья, форма одежды.
Творческий облик любого хорового коллектива зависит, прежде всего, от руководителя. Таганрогская капелла возглавлялась пятью регентами (протоиереем о. Алексеем Федотовым, Федором Рениери, Петром Кривоносовым, Петром Федотовым, Степаном Левицким), каждый из которых в меру своих способностей и представлений приближал ее к придворным стандартам хорового пения.
59 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 191. Л. 3.
60 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 121. Л. 22.
61 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 214. Л. 36.
62 ГАРО. Ф. 578. Оп. 1. Д. 233. Л. 16, 16 об.
ЛИТЕРАТУРА
1. Александра I дворец // Энциклопедия Таган-
рога / Гл. ред. В. И. Тимошенко. Таганрог, 1998.
2. Кияшко И. Войсковой певческий и музыкант-
ский хоры Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1911.
3. Коноплева Е., Цымбал А. Таганрог в эпоху
Александра I // Энциклопедия Таганрога / Гл. ред. В. И. Тимошенко. Таганрог, 1998.
4. Филевский П. История города Таганрога. Та-
ганрог, 1996.
5. Финдейзен. Очерки по истории музыки в Рос-
сии с древнейших времен до конца ХУШ века. Вып. 3. М.-Л., 1928.
6. Чудинова И. Придворный певческий хор // Музыкальный Петербург: Энциклопедический словарь. В 5 т. Т. 1. Кн. 2. СПб., 1998.
