CC BY
56
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
IV МЕЖДУНАРОДНАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «ПРОДОЛЖАЯ ГРУШИНА».
ИЗБРАННЫЕ ТЕЗИСЫ К СЕКЦИЯМ «ВСЕ ПОЗНАЕТСЯ В СРАВНЕНИИ. ОПЫТ МЕЖДУНАРОДНЫХ СРАВНИТЕЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ» И «МОРАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК И АГРЕССИЯ»
Мы публикуем тезисы выступлений участников IV международной конференции «Продолжая Грушина», прошедшей в Москве 27-28 февраля 2014 г. в РАНХиГС (Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации).
Отобранные для публикации материалы познакомят вас с научными поисками наших коллег в актуальных областях социологической науки. Предлагаем читателям подборку тезисов к секциям «Все познается в сравнении. Опыт международных сравнительных исследований» и «Моральный порядок и агрессия».
УДК [17+316.752](4-017)
А.А. Широканова СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ МОРАЛИ В СТРАНАХ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ (ПО МАТЕРИАЛАМ EVS И WVS)
ШИРОКАНОВА Анна Александровна - кандидат социологических наук, старший преподаватель кафедры социальной коммуникации факультета философии и социальных наук Белорусского государственного университета. E-mail: [email protected]
Коренные социальные изменения, произошедшие в странах восточной Европы с 1989 г., способствовали интенсивному и часто стихийному изменению ценностей и ценностных установок населения. Наиболее активно трансформировались ценностные установки, связанные с экономическим и трудовым поведением. Моральные взгляды также подверглись изменениям, хотя они представляют собой намного более инертную часть сознания. Хотя, как правило, существенные различия в морали свойственны разным поколениям, в ходе существенных ценностных трансформаций взгляды представителей всех поколений смещаются в определенном направлении [2, с. 143-172]. После падения коллективистской коммунистической идеологии основным направлением изменения моральных (и других) ценностных ориентаций стала индивидуализация как усиление роли индивидуальных интересов и решений (среди других трендов выделяется также коммодификация отношений [4]). Принято разделять различные значения индивидуализации: как освобождения от исторически заданных социальных форм и традиционных обязательств; как утраты
традиционной стабильности с точки зрения принятых норм, знания, веры; и как нового вида социальной интеграции, общего принципа действования [1, с. 189].
С методологической точки зрения, процесс индивидуализации складывается из трех измерений: эмансипации, дифференциации и концентрации на себе и собственных интересах. Данные составляющие процесса можно рассматривать на четырех уровнях: структурном, институциональном, культурном и индивидуальном [3, s. 83].
Эмансипация подразумевает исчезновение традиционных структур социальности и связей, выхождение индивидов из больших социальных групп и устойчивых структур. Со временем индивиды интернализируют потребность завоевания автономии и независимости в своих отношениях с коллективами.
Дифференциация проявляется в виде стирания границ между классами. Индивид обретает статус субъекта социального действия, осознает свою неповторимость. Дифференциация осуществляется в различных системах, от образования, промышленности до спорта.
Концентрация на себе связана с субъективизацией отношения индивида с миром. В господствующих нарративах растет внимание к индивидуальному видению реальности, к переживанию общественно значимых событий на уровне индивидуального восприятия.
«Люди ищут свое Я, стремятся к самореализации, открытию «настоящего Я» [3, s. 86].
Хотя данная схема предполагает взаимодействие трех измерений индивидуализации, можно предположить, что каждое из них актуализируется в определенный период: эмансипация - в эпоху буржуазных революций, дифференциация - в ХХ в., концентрация на себе - со второй половины ХХ в. [3].
Цель данного исследования - проследить тенденции дифференциации в странах восточной Европы, участвовавших в Европейском исследовании ценностей начиная с 1990 г. Моральные ценности рассмотрим на примере установок к: гомосексуализуму, аборту, разводу, эвтаназии, самоубийству и проституции. Все эти явления общественной жизни являются предметами острых этических дискуссий. В традиционной морали все они не одобряются. В современном обществе на фоне индивидуализации ценностей приоритетным становится индивидуально определяемое благосостояние индивида. При этом в современном индивидуализированном обществе можно ожидать одобрения явлений, ориентированных на ценность и качество жизни субъекта (гомосексуализм, развод, эвтаназия), а также тех, что способствуют субъективному благосостоянию индивида (гомосексуализм, аборт, развод, эвтаназия). Таким образом, можно ожидать, что при росте индивидуализма по западному образцу уровень резко негативной оценки этих явлений будет снижаться.
Для оценки явлений здесь используются два способа: сравнение средних и индекс Герфиндаля (HI). Поскольку оценки приемлемости варьировали от 1 до 10, более высокие значения средних свидетельствуют о большей «нормальности» данных явлений. Если массовый выбор «1» и «10» свидетельствует о выраженном отрицательном либо положительном отношении, то выбор «5» скорее характеризует индифферентность, неопределенность либо малую информированность респондентов о данном вопросе. В качестве второй меры используется индекс Герфиндаля [3, s. 98], определяющий степень равномерного распределения значений по шкале (чем ниже значение - тем равномернее
распределены ответы) и изменяющийся, в данном случае, от 0,1 до 1. Результаты сравнения представлены в таблице 1.
Таблица 1 Динамика моральных оценок в Беларуси и России
Волна 1990 1994-1999 (WVS) 2008 ( EVS)
Страна Беларусь Россия Беларусь Россия Беларусь Россия
Гомосексуализм Средн. 1,9 1,4 2,9 2,2 2,7 2,2
Н1* 0,65 0,78 0,35 0,51 0,31 0,48
Аборт Средн. 4,6 4,5 5,2 4,8 4,1 4,4
Н1 0,16 0,17 0,12 0,16 0,14 0,16
Развод Средн. 5,0 4,8 6,1 5,2 5,6 5,3
Н1 0,16 0,18 0,12 0,18 0,13 0,15
Эвтаназия Средн. 4,5 3,6 5,4 5,6 4,9 4,3
Н1 0,18 0,27 0,12 0,14 0,13 0,18
Суицид Средн. 2,8 2,2 2,7 2,1 2,5 2,1
Н1 0,38 0,46 0,29 0,47 0,31 0,47
Проституция Средн. 2,4 1,8 3,0 2,3 2,9 2,5
Н1 0,50 0,61 0,27 0,40 0,23 0,36
Средний Н1 0,34 0,41 0,21 0,31 0,21 0,30
*Индекс Герфиндаля (HI) [3] Источник: wvsevsdb.com, расчеты автора.
Также обратим внимание на вопрос о существовании четких критериев добра и зла (табл. 2), поскольку эти категории резко смешались в связи с «концом» идеологий и необходимостью резкого перехода в течение жизни от коммунистической идеологии к демократической.
Таблица 2 Представления об абсолютности добра и зла в восточной Европе*
Беларусь Латвия Литва Россия Украина Эстония
1990 26 27 23 31 - 23
1996-1997 37 32 37 45 49 32
1999-2000 25 41 35 39 43 30
2008 24 25 27 29 42 24
*% респондентов, считающих, чт.е. абсолютные критерии добра и зла. Источник: wvsevsdb.com.
Как видно из средних значений Н1 (таблица 1, последняя строка), существенный скачок в дифференциации моральных взглядов произошел в середине 1990-х гг., тогда как различия между замерами 1999 и 2008 гг. намного менее радикальны. Последовательное увеличение дифференциации взглядов за 1990-2008 гг. произошло в отношении гомосексуализма и эвтаназии. Наиболее равномерно распределены взгляды в обществах России и Беларуси относительно аборта и развода. Интересно отметить, что неизменным осталось только отношение к суициду в России.
Анализ представлений о критериях добра и зла (табл. 2) также указывает на скачок радикализации в середине 1990-х гг., когда во всех странах существенно возрасла доля тех, кто считает критерии добра и зла абсолютными. Этот же период характеризовался развитием
223 _
этнических конфликтов в регионе. Однако к 2008 г. по всем 6 странам восточной Европы наблюдается спад этого показателя к значениям 1990 г., что может свидетельствовать о завершении «аномального периода» [2, с. 146], сопровождавшего коллапс социально-политической системы.
Результатом данных изменений в моральных взглядах жителей восточной Европы является усиление индивидуализации в морали и дифференциации мнений относительно традиционно осуждаемых социальных явлений. Однако в этом процессе сохраняются существенные различия даже между культурно близкими странами.
Более детально исследовать данный вопрос позволит сравнение моральных ценностей личной жизни (рассмотренных выше) и общественной (уплата налогов, взятки и т.д.), а также поколенческий анализ моральных взглядов по странам восточной Европы.
Литература
1. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М. : Прогресс-Традиция, 2000.
2. Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия : последовательность человеческого развития. М. : Новое издательство, 2011.
3. Bokszanski Z. Indywidualizm a zmiana spoteczna: Polacy wobec nowoczesnosci - raport z badan. Warszawa : PWN, 2007.
4. Swader C.S. Adaptation as 'selling out'? Capitalism and the commodification of values in post-communist Russia and Eastern Germany // Journal of International Relations and Development. 2009. Vol. 12. P. 387-395.
УДК 17+316.752
Н.Л. Балич
ВЕКТОРНАЯ МОДЕЛЬ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИЙ И МОРАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА
БАЛИЧ Наталья Леонидовна - кандидат социологических наук, старший научный сотрудник ГНУ «Институт социологии НАН Беларуси». E-mail: [email protected]
Современный мир характеризуется многообразием различных культур и моральных установок, что приводит к неоднородности и противоречивости понимания морали в глобальном масштабе.
В рамках конкретного общества мораль ориентируется на идеал такого порядка, который предполагает единство взглядов, действий и убеждений и основывается на этических принципах отношений между людьми.
Единство действий предполагает сплоченность, чувство ответственности и обязательности членов общества друг перед другом, согласованность действий и взаимную помощь в случае особых обстоятельств или совместного труда. Такие действия реализуются во взаимосвязи с единством убеждений людей.
Сегодня невозможно заставить всех думать, желать и оценивать мир одинаково. Это означает, что существуют разные суждения и мнения, с которыми необходимо жить в согласии.
Абсолютные моральные системы (высший моральный образец), которые не могут быть реализованы в полной мере в современном обществе, являются утопизмом. Такие системы
224 _
(религиозная мораль, единство официальной и неофициальной морали, целесообразность и нравственность, единство общественного мнения и совести) могут существовать в качестве этического идеала и частично воспроизводиться в поступках людей.
Особенность морали заключается в том, что она основана на ценностях, которые определяют предпочтения людей, исходящих из своих целей и идеалов. Поэтому изучение современного общества приводит к осознанию необходимости сосредоточить внимание на анализе социальных и культурных пространств, определяющих формирование ценностей.
Общие представления о системе разделяемых ценностей применительно к различным социальным группам модифицируются в зависимости от мировоззренческих ориентиров их представителей.
Для изучения ценностных установок, разделяемых рядовыми белорусами, были использованы данные республиканского мониторинга, проведенного Институтом социологии НАН Беларуси в ноябре 2013 г. (закрытый вопрос, объем выборки - 2099 чел.).
Индикатором выявления ценностных ориентаций был ответ респондентов на вопрос «Ради чего Вы живете?». Из 21 ценности было предложено выделить пять, которые являются, по их мнению, наиболее значимыми.
Многомерный факторный анализ выявил в структуре наблюдаемых переменных 7 ценностных векторов: семейный, развития, властный, самореализации, эмоциональный, материального достатка, гражданственности, среди которых биополярностью характеризуются векторы 1 и 6 (табл. 1).
Таблица 1 Структура ценностей по данным факторного анализа
Ценности Вектор
1 2 3 4 5 6 7
Дети ,697
Семья ,680
Здоровье ,556
Возможность получать любые удовольствия, развлекаться -,488 ,416
Самореализация ,617
Знания, познание мира, людей,образование ,573
Интересная работа, профессия ,569
Власть ,741
Богатство, большие деньги ,657
Карьера, высокое положение в обществе ,508
Душевный покой, комфорт ,628
Самоуважение ,532
Свобода как независимость поступков, суждений ,505
Творчество ,415
Дружба ,686
Любовь ,570
Материально обеспеченная жизнь ,687
Вера -,478
Долг перед Родиной ,676
Общественное признание, известность, репутация ,489
Помощь людям ,438
Для дальнейшего анализа респонденты были дифференцированы по следующим социально-демографическим характеристикам: пол, возраст, регион проживания. Сравнительный анализ двух и более групп проведен с помощью непараметрического критерия U-Манна-Уитни. Были выявлены статистические различия:
— между мужчинами и женщинами в следующих векторах: семейный, развития (р<0,05), материального достатка (р<0,01);
— между возрастными группами: до 30 лет и 30-49: семейный (р<0,01), развития (р<0,01), властный (р<0,05), самореализации (р<0,01), эмоциональный (р<0,01);
— между младшей (до 30 лет) и старшей (от 50 и выше) возрастными группами в следующих векторах: развития (р<0,01), властный (р<0,01), самореализации (р<0,05), эмоциональный (р<0,01), материальной обеспеченности (р<0,01);
— между городским и сельским населением в следующих векторах: развития (р<0,01), эмоциональный (р<0,05), материального достатка (р<0,01), гражданственности (р<0,05).
Полученные результаты свидетельствуют о значимости семейного фактора для женщин и его слабой выраженности у мужчин. Ценности самореализация, знание, познание мира, людей, образование, а также интересная работа, профессия (образующие вектор развития) сильнее выражены у мужчин, чем у женщин.
Сравнительный анализ ценностных ориентаций в трех возрастных группах выявил, что семейный вектор, а также векторы самореализации и гражданственности слабо выражены в младшей возрастной группе (до 30 лет). Однако вектора развития, власти, эмоциональный и материального достатка выражены больше, чем в других группах.
В возрастной группе 30-49 лет не выражен вектор власти и гражданственности. В то же время происходит изменение ориентаций на семью и здоровье, как значимые ценности. Векторы развития, эмоциональный и материального достатка имеют значение, однако выражены не так сильно, как в группе до 30 лет.
В старшей возрастной группе (от 50 лет и старше) векторы развития, власти, эмоциональный и материального достатка противопоставляются вере, гражданственности, самореализации. Отмечается снижение выраженности семейного вектора (по сравнению с возрастной группой 30-49 лет).
Ценностные предпочтения городского населения имеют существенные отличия от ценностей сельчан. Так, у горожан сильнее выражен вектор развития, личностно-эмоциональный, а также вектор материальной обеспеченности. Жители сел больше ориентированы на следующие ценности: долг перед Родиной, общественное признание, известность, репутация и помощь людям, образующие вектор гражданственности.
В каждой группе выделяются ценности, универсально значимые и не значимые для всех. Разумеется, данные значения усредненные и могут иметь некоторые отличия по степени выраженности у отдельных представителей. Исследование выявило наличие взаимосвязей между системой жизненных ценностей и социально-демографическими характеристиками: полом, возрастом, местом проживания.
Помимо декларируемых ценностей, о которых говорят и которые демонстрируют окружающим, существуют базовые ценности человека, организующие его жизнь, что неизбежно приводит к формированию многослойных противоречивых ценностных систем, в которых декларируемое (определяющее престиж группы, нации или общества) расходится с
действительностью. Поэтому ценностные приоритеты современного человека не всегда опираются на абсолютные нормы, а реализуются (согласно идее М. Вебера) посредством практического ориентирования своей жизнедеятельности, что определяет формирование личностных качеств, необходимых для успешной социальной адаптации. Это подтверждают данные исследования, посвященного проблемам культуры, проведенного Институтом социологии НАН Беларуси в июле-августе 2013 г. (объем выборки - 1589 чел.). Участникам опроса предлагалось обозначить личностные качества, которые помогают им в повседневной жизни. Для изучения особенностей, присущих верующим и атеистам, респонденты были дифференцированы на указанные группы. Это позволило выявить общность и разность ценностей, занимающих наиболее высокие и низкие (по частоте выделения) позиции. Среди 5 часто выделяемых качеств верующие называют верность (56,5%), трудолюбие (45,9%), властность (42,3%), достоинство (41,0%) и вежливость (39,1%); атеисты - верность (41,9%), властность (39,5%), трудолюбие (31,5%), достоинство (29,5%) и самолюбие (26,9%). Также выявлена общность и разность позиций по личностным качествам, которые (по мнению респондентов) помогают меньше других. К их числу верующие отнесли терпимость (16,3%), самоуверенность (10,8%), самолюбие (9,2%), ответственность (4,1%) и честность (1,9%); атеисты - ответственность (10,6%), человеколюбие (10,5%), смелость и мужество (10,3%), терпимость (7,0%) и честность (3,6%). Распределение данных в двух группах приведено на рис.1.
Рисунок 1 - Распределение личностных качеств по частоте выделения среди верующих и атеистов (закрытый вопрос, до 5 ответов).
Таким образом, выделенные факторы указывают на возможный выбор системы ценностных ориентаций личности. Выбор того или иного вектора определяется разрешением
227 _
противоречия между ориентацией на ценности общественного или личностного блага. Следовательно, ценностные ориентации современного человека - это регулятор поведения индивида, осознанный выбор тех идей и целей, которые для него социально предпочтительнее, что и определяет формирование личностных качеств, помогающих человеку в повседневной жизни. Мнение о себе и окружающих зависит от стандартов группы, в которую он вовлечен. Так, общество, в котором мы живем, само оказывается моральным порядком. Род занятий, пол, возраст, сословие и другие факторы подразделяют мораль на различные подвиды: профессиональную, половую, возрастную, религиозную, в соответствии с которыми проявляются ценностные установки, выраженные в реальных поступках людей. Человек оказывается в ситуации выбора между тем, что выгодно, и тем, что не выгодно, но с моральной точки зрения необходимо.
Современное общество должно научиться разрешать проблемы на основе признания многообразия и находить возможности для диалога путем достижения баланса интересов различных социальных субъектов с помощью предусмотренных законом социальных механизмов и средств.
УДК 17.024:316.654(470+574)
С.А. Барсукова
ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ СОВЕСТИ В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ РОССИЯН
БАРСУКОВА Светлана Александровна - кандидат педагогических наук, доцент кафедры социологии и управления персоналом Пензенского государственного университета. E-mail: [email protected]
Нормы морали, регулирующие жизнь человека в социуме, все чаще подвергаются сомнению, особенно со стороны молодого поколения. Мы становимся свидетелями потери духовности, нравственности, нарастания равнодушие и отчужденности россиян от собственно человеческой природы. Сегодня работу совести можно связать с выживаемостью человечества, с предотвращением нарастающей антропологической катастрофы. Однако, если нет сомнений в актуальности проблемы совести, ее роли в жизни человека и общества, то снова и снова воспроизводятся сомнения в доступности ее познанию с помощью научных средств и методов.
Феномен совести с трудом поддается формальному определению. В нем сложным образом переплетены противоположности природного и духовного, личного и социального, интимного и общезначимого начал в человеке. Очевидны онтологические, гносеологические и аксиологические аспекты данного феномена.
Для начала попытаемся в самом общем виде очертить основное значение понятия "совесть", а также его феноменологические референты. В этих целях обратимся к краткому этимологическому рассмотрению данного термина. В некоторых европейских языках (греч. ouvsiônoiq, лат. conscientia, фр. conscience, итал. coscienza, англ. conscience, нем. gewissen) слово "совесть" образовано из корня, обозначающего "знание", "ведание" и приставки "с". Следовательно, этимологически понятие "совесть" в различных языках восходит к одному и тому же корню - "знать", "ведать". По сходному алгоритму сконструированы понятийные ряды
в некоторых славянских (сравним польское - swiadomose, sumienie) и скандинавских языках. Как отмечает Ю.А. Шрейдер, существует еще один этимологический аспект, слова "совесть": приставка "со" (равно как в латинском варианте "con"), указывает на совместное (не индивидуальное только!) знание, ведание, т.е. на такое знание, которое не может быть только моим, но предполагает свою разделенность с другим (другими) [3].
Анализ современной отечественной философской литературы показал, что и в этой науке нет единого понимания данного феномена. На наш взгляд, это разногласие связано, прежде всего, с неоднозначностью трактовок понятий "мораль" и "нравственность". Приходится констатировать, что в подавляющем большинстве работ, эти понятия рассматривают как синонимы. Наряду с отождествлением понятий "мораль" и "нравственность", в философской науке существует и противоположная точка зрения. Мораль, в этом случае, рассматривается как совокупность норм и требований, предъявляемых социумом к поведению индивида и связана с внешней целесообразностью. Нравственность же формируется вместе с личностью, составляет принцип ее бытия, она неотделима от содержания "Я" индивида и предопределена целеполаганием самого индивида, его свободой.
Обращения к опыту, интуиции и толкованию данного феномена различными людьми, позволит на наш взгляд, выявить значение и функции совести в регуляции морально-нравственного поведения современных россиян. При этом нам необходимо учитывать и сложность подобных исследований, так как основными характеристиками социальных представлений являются фрагментарность, неустойчивость и непостоянство.
В нашем исследовании приняло участие 638 человек в возрасте от 21 до 65 лет. При выборе метода исследования мы опирались на понимание того, что подобные феномены включают в себя определенную сумму знаний об объекте представления, содержат эмоциональную оценку явлений, а также поведенческие проявления. В соответствии с этим респондентам было предложено завершить предложения «Совесть - это ...», «Жить по совести, значит...», «Я поступил по совести, когда ...». Подобная последовательность заданий позволяет идти от более обобщенных стереотипных представлений, закрепленных в социальных группах, к более частному, индивидуально-значимому.
Восприятие совести как честности (прежде всего перед самим собой) является лидирующим у всех возрастных групп лиц зрелого возраста. Наши данные подтверждаются и исследования лингвистов. Анализ семантико-смысловых концептосфер позволил А.И. Яндиевой установить, что в качестве основных компонентов, структурирующих инвариантные значения ядерных зон абстрактного понятия «совесть», в русском и немецком языках выступают: честность, чистота, правда и т.п. [4]. Также по частоте встречаемости в ядро представлений вошли такие определения как «справедливость», «гармония, согласие с самим собой; зов души». Подход к пониманию совести как феномена отражающего гармонию с «внутренним Я» человека активно обсуждается в литературе. Так, по утверждению Хайдеггера, призыв совести исходит «не от другого, который существует в мире наряду со мной. Призыв исходит от меня и сверх меня» [2, с. 270]. Наши предыдущие исследования, проводимые на выборке лиц более младшего возраста показывают, что уже среди детей младшего школьного возраста появляется такое восприятие совести, но пока оно еще находится на периферии. Это восприятие укрепляется с возрастом. И выходит на границу между ядром и периферией у подростков и юношей.
У лиц зрелого возраста на границе находятся понятия, отражающие такие характеристики как ответственность, нормы морали, самоконтроль и внутренняя оценка. А на периферии «то, что мучает, гложет», «уважение к окружающим», «долг», «заповеди Господа».
229 _
Необходимо отметить, что встречаются и такие определения как достоинство, духовность, человечность, совершенствование себя, сущность человека, мудрость, интуиция. В своих теоретических исследованиях мы анализировали взаимосвязь совести с такими понятиями как самоконтроль, долг, ответственность, мораль и т.п. Анализ зарубежных и отечественных источников позволил нам выделить два основных подхода к пониманию механизмов ее проявления - морально-адаптационный (в рамках данного подхода совесть предстает как интериоризированный голос значимых Других, формирующийся под влиянием либо страха наказания, либо потребности в идентификации) и нравственно-реализационный (совесть здесь рассматривается как голос истинного "Я", связанный с проявлением родовой сущности человека, актуализирующейся в процессе индивидуализации, обретения человеком своей целостности).
Методология исследования предполагала не только эмпирическую модель исследования - сравнение количественных показателей. Анализ теоретических и эмпирических исследований позволил нам сделать вывод: возможность действовать по совести для индивида зависит от уровня его интеллектуального и духовного развития. Мы идем к тому, чтобы в качестве руководящей модели использовать полноценно развитое осамоосуществленное человеческое бытие, человека, чья внутренняя природа выражает себя свободно, она не деформирована, не подавлена и не отрицается. В нашем понимании совесть - целостное интегрированное состояние сочувствия, сопереживания, сопричастности "бытию-в-мире", отражающее меру совпадения существования и сущности человека и переживающееся как акт самоосуществления в ситуациях нравственного выбора [1].
Литература
1 Барсукова С. А. Концептуальное поле феномена «совесть» в психологии // Психологический журнал. 2013. Т. 34, № 1. С. 36-44
2 Хайдеггер М. Бытие и время. СПб. : Наука, 2006.
3 Шрейдер Ю.А. Этика : введение в предмет. М. : Текст, 1998.
4 Яндиева А. И. Лингвосемантическая концептосфера абстрактного имени со значением "честь, совесть" в разносистемных языках : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2010.
УДК 316.77:004.738.5:316.613.434
Е.Г. Ефимов АГРЕССИЯ В СОЦИАЛЬНЫХ ИНТЕРНЕТ-СЕТЯХ
ЕФИМОВ Евгений Геннадиевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры «История, культура и социология» Волгоградского государственного технического университета. E-mail: [email protected]
Одной из актуальных проблем исследования социальных сетей являются различные формы агрессии, возникающие при использовании этих ресурсов и таящие в себе потенциальные и актуальные риски для пользователей. Несмотря на то, что в настоящее время исследования Интернета ведутся активно, эта тема исследована недостаточно. Между
тем молодежь является главной группой риска в пространстве социальных сетей, использование которых является повседневной практикой миллионов пользователей, оказывая влияние практически на все сферы жизни, от образования до дружбы [3].
Агрессию в социальных сетях необходимо рассматривать, на наш взгляд, опираясь на теорию «социального конструирования технологии» Э. Бейкера [4]. Мы можем описать социальные сети как совокупность социальных групп в Интернете, созданных индивидами с цель коммуникации и самопрезентации. На их развитие оказывают влияние различные социальные группы, главными из которых являются пользователи, государство, непользователи (противники данной технологии) и сами разработчики сети как отдельная группа. Эти же группы и будут влиять на формирование представления об агрессии и ее формах в пространстве сетей.
Как указывал У. Бек, в современном обществе в качестве ключевой социальной группы, влияющей на формирование представления о рисках выступает научное сообщество [1]. Однако, к сожалению, в нашей стране исследование социальных сетей только развивается и их системного исследования как такового не ведется. Так, к примеру, в базе РИНЦ на февраль 2014 г. есть всего 24 статьи в заголовке которых присутствует название самой популярной социальной сети «ВКонтакте», что для ресурса с более 50 млн пользователей является явно недостаточным.
На наш взгляд, заменителем научного сообщества выступает телевидение, до сих пор имеющее значительное влияние в российском обществе. Согласно результатам опроса ВЦИОМ, по телевидению предпочитают получать информацию 60% россиян, в то время как Интернету доверяют 23% [2].
Для определения представления о формах агрессии в социальных сетях мы использовали метод качественного контент-анализа новостных сообщений на канале «Вести» за 2011-2013 гг. Контент-анализ проводился в несколько этапов. На первом этапе были отобраны новостные сообщения по ключевому слову «социальные сети» (табл. 1), на втором этапе отобраны негативные сообщения на основе определенных критериев и произведена их статистическая обработка.
Таблица 1 Данные контент-анализа ТРК «Вести»
2011 2012 2013 Всего
Всего сообщений 1282 1220 1075 3577
Проанализировано 1105 1131 995 3231
Негативные 248 386 419 1053
Негативные сообщения были классифицированы с точки зрения конструирования их различными социальными группами. С точки зрения государства к различным формам агрессии относились действия, нарушающие нормы права (такие как хакерство, нарушение авторских прав или организация акций протеста). Вторая группа видов агрессии связана с работой социальной сети и ее администрации (технические сбои, изменение работы ресурса или базовых настроек). Третья группа агрессивных форм является отражением мнения противников социальной сети, выражением которой являлась проблема аддикции. Четвертый тип агрессии описывается через нарушение социальных норм, т.е. действий, которые негативно оценивались самими пользователями (например, распространение видео о
насилии над личностью или животными, махинации во время ЕГЭ и т.д.). Анализ результатов контент-анализа позволил прийти к следующим выводам:
1 Наибольшая доля негативных сообщений - первой группы (нарушение правового поля) и группы пользователей (нарушение этических норм). Наименьшая -аддикция. На наш взгляд, это свидетельствует о том, что в целом практики, связанные с социальными сетями уже занимают привычное место в обществе.
2 Среди негативных сообщений первой группы, связанных с государством, наибольшее число связано с рисками использования социальных сетей в рамках акций протеста и хакерскими операциями. Это говорит о политизированности как новостных сообщений так и представления о рисках. В концепции общественной безопасности, равно как и в интервью В.В. Путин прямо упоминал Интернет и социальные сети как фактор организации экстремистской деятельности.
3 Среди социальных норм, нарушение которых осуждалось пользователями и аудиторией сетей, на первом месте оказались махинации во время ЕГЭ, когда сети использовались для распространения ответов на вопросы. Большой процент этих сообщений объясняется стабильностью скандалов в этой сфере, традиционно приходящихся на май-июнь каждого года. Если многие скандалы носят эпизодический характер (волна самоубийств школьников в феврале 2012 г., избиение девочки-инвалида в апреле 2012 г.), то ситуация ЕГЭ отличается завидной периодичностью.
Результаты контент-анализа были дополнены данными фокус-групповых интервью среди студентов Волгоградского государственного технического университета в 2013 г. (табл.2)
Таблица 2 Фокус-группы по проекту «Социальные сети»
Дата Курс Кол-во м/ж
3.10.2013 2 10 4/6
7.10.2013 4 10 3/7
10.10.2013 2 9 3/6
17.10.2013 1 10 5/5
17.10.2013 5 9 2/7
23.10.2013 5 8 3/5
Среди ответов респондентов, отражающих их представление о рисках в социальных сетях (латентное кодирование) наблюдались определенные закономерности. Прежде всего пользователи сети стремились к позитивному освещению своего ресурса и негативных оценках тех сетей в которых они не находились. В частности, поскольку большинство студентов оказались активными пользователями сети «ВКонтакте», негативных оценок удостоились прежде всего «Одноклассники», а основным объектом критики стали настройки приватности:
«Мне не нравиться в «Одноклассники», что там если ты заходишь на чью-то страницу, то там это отображается. А в «ВКонтакте» такого нет. Можно сделать так, чтобы никто не знал» (Ирина, 5-й курс).
232 _
«Во-первых в «Одноклассниках», что мне не нравиться, так это «гости».. Это когда к кому-то заходишь и видно к какому человеку ты заходил. Или к тебе, наоборот. Мне это не нравиться» (Настя, 1-й курс).
Среди основных проблем были отмечены такие как хакерство и технические проблемы:
«Мне кажется, что «ВКонтакте» более защищенный, его меньше взламывают. Там всякие функции, привязка к телефону, защита от взлома..» (Настя, 1-й курс)
«И очень много вирусов. И если скачиваешь с «ВКонтакте», то можно занести много вирусов» (Вероника, 1-й курс).
Упоминались также проблемы безопасности детей и спам.
Таким образом, с точки зрения пользователей на первое место выходят формы агрессии, связанные с этикой, затем технические, и только потом правовые или проблема аддикции.
В заключение, говоря об агрессии в социальных сетях, мы всегда должны иметь в виду наличие нескольких критериев их оценки. С точки зрения государства, в группу рисков попадает использование сетей в политических целях, в то время как с точки зрения пользователей агрессия проявляется в нарушении внутренних (этических) норм.
Литература
1 Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / пер. с нем. В. Седельника и Н. Федорова. М. : Прогресс-традиция, 2000. 384 с.
2 «Онлайн и офлайн: откуда получают информацию россияне» // ВЦИОМ : [вебсайт]. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=114345.
3 Пойманные одной сетью: социально-психологическое исследование представлений детей и взрослых об Интернете / Солдатова Г. В., Зотова Е. Ю., Чекалина А. И., Гостимская О. С. ; под ред. Г. В. Солдатовой. М., 2011. 176 с.
4 Bijker W. The social construction of technology. Eijsden : The Nether-lands, 1990. 218 p.
УДК 327:355.01
Г.И. Козырев
ВОЙНА И ВОЕННАЯ УГРОЗА КАК ФАКТОРЫ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ
КОЗЫРЕВ Геннадий Иванович - доктор социологических наук, профессор кафедры социологии РХТУ им. Д.И. Менделеева, профессор кафедры политической социологии РГГУ. Email: [email protected].
Развал СССР и распад «Социалистического лагеря» ознаменовали собой конец холодной войны и появление надежды на «мир во всем мире». Многие десятилетия до этого, благодаря изощренной пропаганде Западных СМИ, большинство жителей «западного мира» (и не только) воспринимали СССР как империю зла, стремящуюся установить коммунистический режим власти во всем мире.
Но завершение периода холодной войны не привело к достижению прочного мира. Выигравшая сторона - США и НАТО, воспользовавшись благоприятно сложившейся для них ситуацией, стали укреплять свои политические, экономические и военные позиции в Европе, на Ближнем Востоке и в других регионах мира. В результате такой политики все страны Восточной Европы - бывшие члены Варшавского договора и три прибалтийские республики, входившие в состав советского союза, стали членами НАТО. А мощное Балканское государство Югославия в результате целого ряда «гражданских» войн, распалось на ряд небольших, зависимых от Запада государств. В настоящее время Запад стремиться вовлечь в зону своего влияния Украину, провоцируя там очередную «оранжевую» революцию.
Все это можно было бы списать на «процесс демократизации», но на Ближнем Востоке в последние десять лет пали именно те политические режимы власти, которые имели тесные экономические и иные связи с Россией, например, Ирак, Ливия. В настоящее время идет война за Сирию.
Можно выделить еще одну важную закономерность: пока Россия была ослаблена либерализацией и приватизацией 1990-х гг. и уверенно дрейфовала к пропасти развала, в ее сторону звучало немало лестных слов со стороны западных «доброжелателей» о верно избранном пути развития. Но как только Россия немного окрепла, и заявила о приоритете своих национальных интересов, в ее сторону посыпались обвинения в агрессивной внешней политике.
Одновременно стало меняться мнение граждан западных стран к России. Так в июне 1999 г. 52% граждан США относились к России позитивно. Индекс положительного восприятия России достигал своего максимума в 2006 г. - 73%. Но в сентябре 2013 г. лишь 19% опрошенных заявили о позитивном восприятии России и ее лидера, в то же время 54% относятся к нему негативно [2].
Соответственно увеличилась «враждебность» в среде россиян. Так, по данным опроса, проведенного Левада-Центром в ноябре 2013 г., 78% россиян считают, что у России есть враги, с которыми возможна война [4].
Война представляет собой организованную вооруженную борьбу между государствами, классами, нациями (народами), преследующими несовместимые интересы, ценности, цели. Политика - это отношения между союзниками, оппонентами, противниками, врагами, которые предполагают поиск компромиссов, но не исключают и войну. Таким образом, война является продолжением политики насильственными средствами.
В своей работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» (1916 г.) В.И. Ленин обосновывает свое утверждение о том, что война является продолжением иными, насильственными средствами, политики империалистических государств. Основной причиной войн является то, что для своего развития финансово-промышленному капитализму необходимо постоянно искать (завоевывать) новые источники сырья и дешевой рабочей силы, новые рынки сбыта произведенной продукции и новые сферы влияния. Поэтому транснациональные корпорации для решения возникающих проблем периодически «организовывают» локальные, региональные и мировые войны. Кроме того, сам капиталистический способ производства чреват перманентными экономическими кризисами, выходом из которых нередко становится война.
Суть политики, конечно же, не в насилии, а в постоянном поиске баланса сил. Но когда этот баланс нарушается, у преследующей свои национальные (корпоративные) интересы более сильной стороны появляется искушение применить военную силу и решить свои проблемы за счет других. При этом применение силы не обязательно предполагает прямую
агрессию типа вторжения в Афганистан или в Ирак, но и косвенное участие в спровоцированном внутреннем конфликте (Ливия, Египет, Сирия, Украина и др.). Если косвенными методами достичь желаемого не удается, то «косвенная сторона» идет на прямую агрессию (Сербия, Ливия).
По мнению А. Зиновьева, «Социальная сущность глобализации состоит в том, что это -самая грандиозная спланированная и постоянно планируемая в деталях и управляемая в основных аспектах война западного мира не просто за мировое господство, а за овладение эволюционным процессом человечества и управление им в своих интересах» [3]. Главным агрессором в этой войне является глобальное «западнистское сверхобщество», которое объединилось для покорения всей планеты. Уже сейчас сверхобщество контролирует более 70% мировых ресурсов и навязывает большинству стран мира свои «правила игры» [3].
Основная причина войн в современном мире состоит в самой сути капитализма, который не может существовать без экспансии. В настоящее время, когда все ресурсы Земли в основном перераспределены и освоены, а население превышает 7 млрд., капитализм переживает глубочайший кризис развития. Выходом из этого кризиса может стать новая мировая война [6]. По мнению В. Тимака, череда развязанных США и их союзниками войн в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии, является фрагментом уже начавшейся «Большой войны», которая является основным геополитическим инструментом Запада. Поэтому после падения режима Башара Асада в Сирии, следующей целью этой войны станет Иран и бывшие республики советской Средней Азии (цит. по [1]).
Вице-премьер Дмитрий Рогозин назвал угрозу применения военной силы ключевым фактором при решении политических и экономических вопросов в современном мире. Поэтому, чтобы иметь возможности отстаивать свои национальные интересы, Россия должна быть уверенна в своей экономической и военной мощи и «демонстрировать миру свою твердую решимость отстаивать мир и свое в нем достойное место» [5].
Литература
1 Гидденс Э. Тотальная война // Социология / Э. Гидденс. URL: http://do.gendocs.ru/docs/index-14562.html?page=34.
2 Граждане США вновь увидели в России врага, - опрос // Л^а. Новости : [веб-сайт]. 2013.. 20 сент. URL: http://news.liga.net/news/world/901589-grazhdane_ssha_vnov_uvideli_v_rossii_vraga_opros_.htm.
3 Зиновьев А. А. Глобализация как война нового типа // Личность, культура, общество. 2001. Т. 3, вып. 3.
4 Опрос: 78% россиян нашли у Родины врагов // РБК : [веб-сайт]. 2013. 26 ноября. URL: http://top.rbc.ru/politics/26/11/2013/890970.shtml.
5 Рогозин протянул миру «стальной кулак в лайковой перчатке» // Newsland : [вебсайт]. 2013. 20 марта // Newsland : [веб-сайт]. URL: http://newsland.com/news/detail/id/1145499.
6 Что такое «Капитализм» и зачем ему третья мировая война. [Электронный ресурс]. 2013. 18 марта. URL: http://newsland.com/news/detail/id/1144025.
