CC BY
443
Вакалюк Е.С. ©
Аспирант, кафедра уголовного права и криминологии, уголовно-исполнительного права,
Челябинский государственный университет
ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, УСТАНАВЛИВАЮЩЕГО ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА УБИЙСТВО МАТЕРЬЮ
НОВОРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА
Аннотация
В статье проводится исторический анализ уголовного законодательства, предусматривающего ответственность матери за убийство своего новорожденного ребенка. Проведение анализа способствует пониманию логики отечественного законодателя, а также дает возможность прогнозировать дальнейшее развитие законодательства.
Ключевые слова: чадоубийство, каторга, внебрачный ребенок. Keywords: chadoubiystvo, hard labor, illegitimate child.
Необходимость исторического анализа объясняется возможностью понять логику развития юридической мысли об ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка.
Для этого необходимо весь период развития отечественного уголовного права разделить на этапы и рассмотреть каждый в отдельности:
1. дореволюционный этап;
2. советский этап;
3. с 1991 года по наши дни.
В этой статье анализу будет подлежать наиболее важные исторические акты.
Первое упоминание о детоубийстве, то есть убийстве младенца родителями встречается в Уставе князя Ярослава. Так, в ст.6 содержится положение в соответствии с которым мать, насильственно лишившая жизни своего незаконнорожденного ребенка подвергалась заключению в церковном доме. Необходимо отметить, что наказание за данное преступление достаточно мягкое. Об ответственности матери за избавление от ребенка говорилось и в Уставе князя Владимира Святославовича. При этом наказание за подобное преступление уже было другое - виновная подвергалась церковному суду.
Позднее законодатель уже более дифференцированно подходит к определению наказуемости детоубийства. По Соборному Уложению 1649 года убийство матерью внебрачного ребенка было отнесено к убийству с квалифицирующим признаком: «А будет которая жена учнет жити блудно и скверно, и в блуде приживет с кем детей, и тех детей сама, или иной кто по ея велению погубит, а сыщется про то допряма, и таких беззаконных жен, и кто по ея велению детей ея погубит, казнити смертию безо всякия пощады, чтобы на то смотря, иные такова беззаконного и скверного дела не делали, и от блуда унялися»[1,143]. В этой статье предпочтение отдается охране нравственности в обществе, и суровое наказание определялось тем, что сразу нарушаются две заповеди: «не убей» и «не прелюбодействуй». И напротив, убийство родителями детей, рожденных в браке, было отнесено к менее тяжким преступлениям, и наказывалось одним годом лишения свободы. Это объяснялось тем, что родители по религиозным соображениям имели неограниченную власть в отношении своих детей: «А будет отец или мати сына или дочь убиет до смерти, и их за то посадить в тюрму на год, а отсидев в тюрме год,
© Вакалюк Е.С., 2012 г.
приходити им к церкви Божии, и у церкви Божии обьявляти тот свой грех всем людем в слух. А смертию отца и матери за сына и за дочь не казнити»[2,141].
М.Н. Гернет писал, что «на фоне мрачной жестокости Уложения 1649 года, не знавшего жалости к детоубийцам и видевшего в смертной казни для них средство восстановить чистоту нравов и унять блуд, особенно знаменательными являются два указа Петра Первого: Указ № 2856 от 4 ноября 1714 года и Указ №2953 от 4 ноября 1715 года»[3,739].
На основании этих указов предписывалось создание особых домов для воспитания внебрачных детей («гошпиталей»). Такие дома были в городах и в столицах «для сохранения зазорных младенцев, которых жены и девки рождают беззаконно, и стыда ради отметывают в разные места, от чего оные младенцы безгодно помирают, а иные от тех же, кои рожают, и умерщвляются». Матери могли сами приносить своих детей в эти дома без каких-либо документов. «Но ежели такие незаконно рождающие явятся во умерщвленье тех младенцев, и оные за такие злодейственные дела сами казнены будут смертью»[4,740].
Изданный во времена правления Петра 1 Артикул воинский 1715 года был лишь одним из актов, дополняющих Уложение. Убийство «дитя во младенчестве» было отнесено к квалифицированным видам убийства, наказанием за которое было колесование[5,12].
В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845г. законодатель впервые говорит об убийстве новорожденного ребенка как о преступлении со смягчающими обстоятельствами. Но при этом, законодатель по-прежнему проводит грань между ребенком, рожденным в браке и внебрачным ребенком.
Наказание понижалось, если убийство незаконнорожденного ребенка совершалось матерью от стыда или страха при самом рождении младенца. За совершение этого преступления в соответствии с санкцией статьи полагались тюремное заключение сроком на 2 года либо ссылка на поселение. Признавая такое убийство менее опасным, законодатель обосновывал это тем, что положение виновной женщины здесь необыкновенное, и она часто, терзаемая стыдом, страхом, угрызениями совести и физическими мучениями, лишается рассудка и решается на убийство ребенка, в полной мере не осознавая того, что делает. Действие этой нормы распространялось только на те случаи, когда мать лишала жизни своего ребенка, являющегося по своему статусу «незаконнорожденным».
Убийство ребенка, рожденного в браке, являлось тяжким и наказывалось лишением всех прав состояния и пожизненными каторжными работами.
Как видно, в тот период, в отличие от Соборного уложения 1649г., законодатель более снисходительно относился к матерям-убийцам своих незаконнорожденных детей. Это можно объяснить стремлением государства ввести жизнь общества в определенные моральные и нравственные рамки. В России в тот период рождение детей, зачатых и появившихся на свет вне брака, негативно воспринималось обществом. Женщины, родившие внебрачных детей, подвергались общественному осуждению и позору.
Предусматривалась уголовная ответственность за убийство матерью родившегося ребенка и в Уголовном уложении 1903 года. В соответствии со ст.461 Уголовного уложения 1903г. «мать, виновная в убийстве прижитого ею вне брака ребенка при его рождении, наказывалась исправительным домом». Это убийство также рассматривалось как менее опасное, так как женщина в период родов испытывает особого рода физические и моральные страдания, которые выводят ее из нормального психического состояния, и в силу этого она не способна в полной мере осознавать свои действия и руководить ими, а также стыдом и страхом за будущее как самой виновной, так и ее внебрачного ребенка.
Наказанием за данное деяние было заключение в исправительном доме от 1 года 6 месяцев до 6 лет.
Надо отметить, что Уголовное уложение 1903 года не содержит специальной нормы, предусматривающей ответственность за убийство матерью новорожденного-урода. Ответственность за такое убийство наступала на общих основаниях.
В Уголовном уложении преступления против жизни подразделялись на убийства и на умерщвление плода. Последнее различалось в зависимости от субъекта - совершенное матерью, врачом или повивальной бабкой.
В теории и практике применения российского уголовного законодательства еще долго - вплоть до 1917г. - сохранялся взгляд на признание состава убийства матерью незаконнорожденного ребенка как состав со смягчающими обстоятельствами.
В советском уголовном законодательстве не было специальной нормы, которая бы предусматривала ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка. Это убийство не рассматривалось как менее опасное, а напротив, относилось к преступлению, совершенному при отягчающих обстоятельствах. Так, женщина, виновная в насильственном лишении жизни своего родившегося младенца, привлекалась к уголовной ответственности по ст.142 УК РСФСР 1922г., в соответствии с которой ей инкриминировались два отягчающих обстоятельства: убийство лицом, на обязанности которого лежала забота об убитом, и с использованием беспомощного состояния убитого. В этот период ученые все-таки обращали внимание законодателя, что мать-убийца могла во время родов находиться в аффектированном состоянии, которое следовало бы, по их мнению, учитывать как смягчающее обстоятельство, однако последнее не предусматривалось в законе в качестве такового.
Не изменилась уголовно-правовая оценка рассматриваемого деяния и в УК РСФСР 1926г. Действия матери, совершившей убийство своего новорожденного ребенка, квалифицировались как убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом, и с использованием беспомощного положения убитого. Ученые того времени категорически отказывались к отнесению данного преступления к менее опасному.
Так, Рашковская Ш.С. писала, что «в СССР, где созданы все условия для счастливого материнства и воспитания здорового поколения будущих строителей коммунистического общества, нет никакой почвы для совершения подобных преступлений»[6,23].
Б.С. Утевский утверждал, что «нет уже тех оснований к смягчению наказания за это преступление в отношении матери-убийцы, которые существовали прежде. Применяя суровые меры наказания к организаторам и подстрекателям детоубийства, суд должен вместе с тем достаточно жестко определять наказание и матерям-убийцам»[7,287].
Не смотря на это, судебные органы, как правило, назначали виновной значительно пониженное наказание, учитывая часто особое состояние роженицы или исключительные обстоятельства, толкнувшие женщину на совершение этого преступления. «Наказание смягчалось, если преступление совершалось впервые, и она была матерью-одиночкой с низким уровнем культуры и материального достатка. И, напротив, наказание ужесточалось, если мать- убийца была достаточно культурной и жила в условиях материального благополучия»[8,23].
Так, в 1926 году Уголовная кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР в своем инструктивном письме дала следующее разъяснение: «...УКК считает, что назначение суровых мер социальной защиты за эти преступления не может дать никаких результатов. Борьба с этим явлением должна идти не столько по пути уголовной репрессии, сколько по пути улучшения материальной обеспеченности женщин - одиночек и изживания вековых предрассудков, еще глубоко коренящихся, в особенности в
крестьянских массах... УКК считает нужным, если подобного рода преступление совершено впервые и вызвано указанными выше причинами, за преступление этого рода назначать меру социальной защиты в виде лишения свободы на минимальные сроки или ставить вопрос об условном осуждении. если же преступление совершено достаточно культурной матерью и притом при сравнительно благоприятных материальных условиях, то УКК не видит никаких оснований для применения указанных выше мягких мер социальной защиты»[9,96].
Через девять лет выходит другой циркуляр Верховного Суда и НКЮ РСФСР. В нем указывалось, что «в новых условиях быта возросшей материальной обеспеченности и культурности всех трудящихся СССР является неправильным применение за детоубийство условного осуждения или иных мягких мер наказания по мотивам материальной нужды, низкого культурного уровня, нападок и издевательства со стороны родных и осуждающих и т.п.»[10,96].
Несмотря на противоречивость судебной практики и взятое направление на усиление уголовной репрессии в отношении матерей-убийц, теоретики уголовного права все настойчивее ставили вопрос перед законодателем о дополнении УК РСФСР специальной нормой, регулирующей эти отношения, поскольку ее отсутствие создавало определенные проблемы для правоприменителя.
Дискуссии по вопросу о необходимости законодательного решения данной проблемы в УК РСФСР к положительному результату не привели. Но в законодательстве союзных республик такие примеры были. Так, например, в 1927 году в украинском Уголовном кодексе из состава детоубийство был выделен особый состав убийства при смягчающих обстоятельствах. Наказание уменьшалось, если убийство матерью своего новорожденного ребенка совершалось тотчас или вскоре после родов. Основанием отнесения этого вида убийства к менее опасному по сравнению с другими видами убийства служило особое психофизическое состояние женщины во время родов[11,112].
В УК РСФСР 1960г. деяние матери - убийцы квалифицировалось как убийство, совершенное без отягчающих и смягчающих обстоятельств.
В юридической литературе продолжалось обсуждение вопроса об обоснованности отнесения этого состава преступления к менее опасным видам убийства. Сторонники положительного его решения считали оправданным включение в УК РФ специальной нормы, которая бы предусматривала уголовную ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка. Так, например, В.Н. Иванов писал: «Для признания детоубийства привилегированным видом убийства, т.е. менее опасным и совершаемым при явно смягчающих ответственность обстоятельствах, имеются весьма убедительные аргументы. Таким смягчающим обстоятельством является прежде всего само состояние, в котором находится женщина, совершающая детоубийство».
Но были и противника такого подхода в решении этого вопроса, например Бородин С.В. «По нашему мнению, более правильную позицию занимают те авторы, которые отрицают необходимость выделения самостоятельного состава преступления -детоубийство. Известно, что основанием для выделения детоубийства в самостоятельный состав преступления является то, что женщина во время родов нередко оказывается в тяжелом состоянии, влияющем на психику. Именно такое состояние женщины при детоубийстве признается смягчающим обстоятельством. Это правильно. Но вместе с тем, необходимо отметить, что далеко не каждое детоубийство совершается при данных смягчающих обстоятельствах. Поэтому относить заранее все детоубийства к совершенным при смягчающих обстоятельствах вряд ли верно. Это ослабляет борьбу с данным видом преступления. Признание детоубийства простым убийством дает возможность дифференцированно подходить к каждому случаю»[12,46].
Литература
1. Соборное Уложение 1649г. /под ред. М.Н.Тихомирова, П.П. Епифанова//М., 1961, С.143.
2. Там же, С.141.
3. Гернет М.Н. Детоубийство в русском праве // Изд. Подгот. Н.Л. Пушкарева, Л.В. Бессмертных. М.: Ладомир, 2004. С.739.
4. Гернет М.Н. Указ. соч. С. 740.
5. Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. //Саратов, 1999, С.12.
6. Лысак Н.В. Ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка (историко-правовой анализ)// История российского государства и права, 2005, №1, с.23.
7. Утевский Б.С. Уголовное право: Учебник для юридических школ / под общей редакцией И.Т. Голякова. - М.: 1947. С. 287.
8. Лысак Н.В. Там же.
9. Цит. по Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. С. 96.
10. Цит. по Красиков А.Н. Указ. соч. С. 96.
11. Уголовное законодательство СССР и Союзных республик: Сборник (Основные законодательные акты) - М.: Юриздат, 1957, С.112.
12. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., Юристь, 1994, с.46.
