CC BY
153В. В. Романов
ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ: «ТОЧКИ СОПРИКОСНОВЕНИЯ» (ИЗ ОПЫТА ИЗУЧЕНИЯ И ПРЕПОДАВАНИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ)
Подготовка отечественных специалистов в области международных отношений за два последних десятилетия претерпела довольно существенные трансформации. Долгое время она осуществлялась исключительно в ведомственных учебных заведениях Министерства иностранных дел, которые являлись, по сути, полузакрытыми институтами (Дипломатическая академия, МГИМО). Ныне в состав Учебно-методического объединения вузов Российской Федерации по образованию в области международных отношений при МГИМО(У) МИД России входят уже 44 учебных заведения. Бесспорно, что такое бурное развитие регионального образования по специальности «международные отношения» во многом было обусловлено объективными обстоятельствами. Глобализационные процессы способствовали активному вовлечению субъектов Российской Федерации и даже муниципальных структур во внешнеэкономические и культурно-образовательные связи с зарубежными партнерами. Именно в этих условиях и появилась потребность в региональных образовательных программах, направленных на подготовку собственных кадров для обеспечения международной деятельности. Фактически сразу же в профессиональном сообществе преподавателей-международников стали разворачиваться многочисленные дискуссии о приоритетных парадигмах обучения студентов1.
Одной из важнейших тем данных дискуссий нередко становился вопрос о соотношении историко-эмпирической и полити-
1 См., например: Образование в области международных отношений в российском регионе: государственный стандарт и региональные особенности / отв. ред. Д. И. Полывянный. Иваново, 2003.
ко-аналитической составляющей учебных курсов. Споры, прежде всего, вызывали методологические акценты таких ключевых дисциплин, как история и теория международных отношений. В этом контексте можно выделить знаковую публикацию в ту пору воронежского, а теперь уже московского автора А. В. Фе-ненко. В ней обосновывался призыв к преподавательскому корпусу региональных университетов работать над «преодолением хроноцентризма» при обучении будущих международников1. Пафос данной статьи был направлен против проявившегося, по словам А. В. Фененко, определенного крена в сторону «механического запоминания» дат и событий дипломатической истории или «дотошного пересказа» содержания того или иного источника по теории международных отношений. В результате, как он подчеркивал, стала доминировать довольно жесткая корреляция современных проблем мировой политики с историческим опытом. Причины такого подхода коренились, по его мнению, главным образом в том, что значительная часть преподавателей-международников, как правило, имела историческое образование и поэтому была «исторически ориентированной». Дальнейшая дискуссия, развернувшаяся на страницах журнала «Международные процессы»2, показала, что обозначенная проблема, конечно, выходит за рамки простого спора между историками и политологами. По сути, речь идет и о соотношении фундаментальной и прикладной составляющей российского высшего образования, и о приоритетности формирования у выпускников университетов «эвристического мышления» (в том числе и при использовании исторического подхода к анализу исследуемых явлений).
Тем не менее, наличие проблемы «хроноцентризма», как ее сформулировал А. В. Фененко, бесспорно, следует признать. Однако, главное, на наш взгляд, заключается не в том, чтобы противопоставлять исторические и политологические концепты при подготовке международника. Они, по сути, являются двумя
1 Фененко А. Преодоление хроноцентризма: полемические мысли // Международные процессы. 2003. № 2.
2 Шинковский М. Не только хроноцентризм! Продолжаем разговор // Международные процессы. 2004. № 1; Бородин Д. Хроноцентризм не виноват // Международные процессы. 2004. № 3.
определяющими осями координат для понимания закономерностей международно-политического развития. Показательная с этой точки зрения надпись, которая висела в аудитории для занятий первых американских аспирантов-политологов в университете Джонса Гопкинса: «История есть прошлая политика, а политика - современная история». Исходя из этого, можно еще раз с полной уверенностью констатировать вполне очевидный трюизм: без анализа исторического опыта, равно как и без уяснения особенностей современных мировых процессов, нельзя прогнозировать общее направление трансформации глобального порядка. Следовательно, задача преподавательского корпуса заключается в том, чтобы найти вариант оптимального синтеза исторических и политико-аналитических дисциплин. Опыт работы Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина по подготовке международников позволяет говорить о том, что «исторического перекоса» можно избежать за счет разработки специальных курсов, интегрирующих исторический и теоретический компоненты. Именно к числу таких курсов, на наш взгляд, следует отнести «Зарубежную внешнеполитическую мысль».
Само обращение к предмету внешнеполитической мысли было связано с исследовательскими приоритетами группы преподавателей и аспирантов кафедры международных отношений и политологии ТГУ имени Г. Р. Державина. Интерес к данному сюжету отразил в целом важную общемировую тенденцию развития науки о международных отношениях, которая проявилась еще в 70-е гг. ХХ в. Эта тенденция выразилась, главным образом, в резком сокращении научного интереса к традиционной дипломатической истории. Во многом под влиянием постмодернизма был тогда обозначен и новый методологический подход, предполагавший акцентирование на теоретическом осмыслении международно-политических процессов1. В этой
1 Подробнее см.: Борисенко В. Н. История и теория международных отношений: проблемы междисциплинарного взаимодействия в современной американской литературе // Проблемы истории международных отношений и историографии всеобщей истории / под ред. В. В. Носкова. СПб., 2002.
связи внимание исследователей было сосредоточено в том числе и на выяснении глубинных идейно-политических традиций, определявших трансформацию системы международных отношений.
На основе указанной тенденции в российской исторической науке в 1980-е гг. появилось новое и, как оказалось, весьма перспективное направление. По инициативе известного ленинградского профессора-американиста В. К. Фураева стала разрабатываться комплексная тема, ориентировавшаяся на исследовании особенностей внешнеполитической мысли США в контексте эволюции американского глобализма последней трети XIX - первой половины ХХ в. Очевидна научная актуальность обращения к данному хронологическому периоду: именно за эти годы Соединенные Штаты, вступив на путь активной мировой политики, добились статуса «сверхдержавы». С методологической точки зрения такая тема предусматривала анализ взаимосвязи теоретических разработок в области международных отношений, проводимых в США, с ведущими доктринами и концепциями американской внешней политики. Одним из первых исследователей, поднявших данную проблему, стал известный советский дипломат и ученый В. Ф. Петровский, который проанализировал ход развития внешнеполитической мысли США в 1960-1970-е гг.1 Его книга обозначила, по сути, ключевые линии рассмотрения темы на различных периодах американской истории.
Следующей отличительной чертой изучения внешнеполитической мысли можно считать своеобразный культурно-антропологический подход к проблеме. Этот подход предполагал рассмотрение как внешнеполитических представлений политического истеблишмента США, так и «картины мира» рядовых американцев через призму их духовно-ментальных ценностей. Такой вектор исследований в 80-90-е гг., бесспорно, стал достаточно новационным для отечественной науки.
Нельзя не сказать и о том, что В. К. Фураев инициировал обращение к вопросу о влиянии академических кругов и непра-
1 Петровский В. Ф. Американская внешнеполитическая мысль. М., 1976.
64
вительственных организаций на процесс разработки международного курса США. В результате американская внешнеполитическая мысль стала исследоваться комплексно, с учетом как официального, так и неправительственного уровня. Самое пристальное внимание в этой связи уделялось и изучению механизма принятия внешнеполитических решений.
Другими словами, разработанная тогда методология нацеливала на разносторонний анализ не только содержания американских внешнеполитических теорий, доктрин и концепций, но и организации проводимых в США исследований в области международных отношений.
Рассмотрим некоторые итоги работы отечественных американистов над историей внешнеполитической мысли США.
Наверное, самый первый опыт обращения к теме можно отыскать уже в публикациях второй половины 1950-х гг. В частности, фундированные монографии А. А. Фурсенко и Н. Н. Болхо-витинова1, будущих мэтров советской академической науки, были посвящены рассмотрению классических примеров концептуализации внешней политики США в лице доктрины «открытых дверей» и доктрины Монро. В 1970-е гг. внешнеполитическая мысль США затрагивалась в работах историков, представлявших Центр американистики Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (И. П. Дементьев, А. С. Ма-ныкин2). Их внимание было сосредоточено на идейных дебатах по вопросам американской экспансии на рубеже Х1Х-ХХ вв. и на влиянии изоляционистских концепций на внешнеполитический курс США в 1923-1929 гг. Предпринимались в 1970-е - начале 1980-х гг. и довольно обстоятельные попытки проследить эволюцию определенных постулатов из идеологического арсенала американской внешней политики на протяжении всей ис-
1 Фурсенко А. А. Борьба за раздел Китая и американская доктрина «открытых дверей». 1895-1900. М.; Л., 1956; Болховитинов Н. Н. Доктрина Монро (происхождение и характер). М., 1959.
2 Дементьев И. П. Идейная борьба в США по вопросам экспансии (на рубеже Х1Х-ХХ вв.). М., 1973; Маныкин А. С. Изоляционизм и формирование внешнеполитического курса США, 1923-1929 гг. М., 1980.
тории США1. При всей безусловной важности указанных выше работ, в них не было все-таки представлено какого-либо глубинного анализа теоретических аспектов проблемы.
Опираясь на данный историографический багаж, ученики В. К. Фураева приступили с 80-х гг. к комплексному изучению истории внешнеполитической мысли США. Так, В. М. Монахов2 рассмотрел особенности концептуального оформления американского экспансионизма в 1865-1895 гг. Примечательно, что он одним из первых обратился к таким практически не изученным в советской американистике сюжетам, как специфика теологического обоснования экспансии или внешнеполитические взгляды американских геополитиков. Т. А. Закаурцева3 продолжила исследование теории экспансионизма на материалах конца XIX -начала XX в. Подробный анализ внешнеполитических воззрений правительственных деятелей (президенты, госсекретари) она дополнила тщательной проработкой дискуссий по поводу экспансии в академических кругах США. Впервые ею показан и ход переориентировки внешнеполитического аппарата США от «провинционализма» к интернационализму. В. Т. Юнгблюд4 сосредоточил свое внимание на трансформациях во внешнеполитической мысли США 1933-1941 гг. В. В. Романов5 проанализировал особенности внешнеполитического мышления президента Вудро Вильсона в контексте генезиса либерального интернационализма в США периода Первой мировой войны и послевоенного урегулирования. Все указанные авторы по понятным
1 США: политическая мысль и история / отв. ред. Н. Н. Яковлев. М., 1976; Трофименко Г. А. США: политика, война, идеология. М., 1976; Антясов Н. В. Панамериканизм: идеология и политика. М., 1981.
2 Монахов В. М. Внешнеполитическая мысль США (концепции и практика американского экспансионизма в 1865-1895 гг.): дис. ... канд. ист. наук. Л., 1981.
3 Закаурцева Т. А. Внешнеполитическая мысль США (эволюция теории экспансионизма и совершенствование аппарата ее реализации в конце XIX -начале XX в.): дис. ... канд. ист. наук. Л., 1988.
4 Юнгблюд В. Т. Внешнеполитическая мысль США 1933-1941 гг. (эволюция воззрений и формирование механизма их реализации): дис. ... канд. ист. наук. Л., 1990.
5 Романов В. В. Вудро Вильсон и внешнеполитическая мысль США (1913-1921 гг.): дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1994.
причинам работали в одном методологическом русле. По сути, их исследования, рассмотренные в едином комплексе, позволили выявить важные закономерности теоретических исканий на пути глобализации внешнеполитического курса Соединенных Штатов (от обоснования экспансии - через осмысление имперского опыта - к разработке модели миропорядка, основанного на идеях либерального интернационализма).
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. традиции изучения внешнеполитической мысли США были продолжены представителями ряда научно-образовательных центров России. В частности, институциональную специфику в концептуальном оформлении внешней политики США 1901-1913 гг. проследил петербургский историк В. В. Носков1. Ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Н. И. Егорова2 рассмотрела влияние изоляционистских концепций на европейскую политику США в 19331941 гг. Работу над историей американской внешнеполитической мысли весьма продуктивно вел и вятский исследователь В. Т. Юнгблюд3. Его монографии и докторская диссертация завершили, по сути, комплексный анализ концептуальных основ внешней политики США в период президентства Ф. Д. Рузвельта. В. В. Романов4, занимаясь изучением внешнеполитической доктрины вильсонизма, выявил особенности ее трактовок как на уровне высшего политического руководства Соединенных Штатов, так и в американском академическом сообществе. Как видим, все перечисленные историки сосредоточились на ключевых этапах развития американской внешнеполитической мысли, которые уже были в той или иной степени представлены в отечественной научной литературе. Тем не менее, всем им удалось
1 Носков В. В. Институты власти и внешняя политика США, 19011913 гг. СПб., 1993.
2 Егорова Н. И. Изоляционизм и европейская политика США 19331941 гг. М., 1995.
3 Юнгблюд В. Т. Эра Рузвельта: дипломаты и дипломатия. СПб., 1996; Он же. Внешнеполитическая мысль США, 1939-1945 гг. Киров, 1998.
4 Романов В. В. В поисках нового миропорядка: внешнеполитическая мысль США (1913-1921 гг.). М.; Тамбов, 2005; Он же. Внешнеполитическая доктрина вильсонизма и политико-академические круги США (1913-1921 гг.): дис. ... д. и. н. М., 2005.
значительно расширить поле теоретического дискурса при анализе процесса, связанного с идейным оформлением внешнеполитического курса США первой половины ХХ в.
Отрадно заметить, что в последние годы история американской внешнеполитической мысли неоднократно оказывалась в центре внимания и молодых исследователей. Например, представителями Центра изучения США Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина подготовлены и успешно защищены три кандидатские диссертации в этой области. А. А. Канаев1 изучил роль интернационалистской традиции во внешнеполитической мысли США 1921-1933 гг. Тем самым была закрыта имевшаяся в отечественной американистике лакуна, которая относится к пониманию вектора теоретических разработок по проблемам международных отношений в межвоенный период. С. В. Хомутинкин2, исследуя внешнеполитическую мысль США второй половины XX в., обратился к трактовкам проблемы мирового порядка, представленным в идейном наследии Генри Киссинджера, одного из «патриархов» американской дипломатии. И. В. Михайлов3 рассмотрел содержание различных концепций национальной безопасности, представленных во внешнеполитической мысли США 1992-2000 гг. Отдельные любопытные сюжеты из истории внешнеполитической мысли США Х1Х-ХХ вв. нашли отражение в работах волгоградского исследователя И. И. Куриллы4, московского историка К. В. Миньяр-Белоручева5 и других авторов. Современные тенденции в развитии теоретических подходов в США к проблемам мирового развития получили
1 Канаев АА. Эволюция интернационалистской традиции во внешнеполитической мысли США 1921-1933 гг.: дис. ... к. и. н. Тамбов, 2009.
2 Хомутинкин С. В. Проблема мирового порядка во внешнеполитических взглядах Генри Киссинджера: дис. ... к. и. н. Тамбов, 2006.
3 Михайлов И. В. Проблема национальной безопасности во внешнеполитической мысли США (1992-2000 гг.): дис. ... к. и. н. Тамбов, 2006.
4 Курилла И. И. «Войти в круг великих держав...» Дэниел Уэбстер и внешняя политика США в середине XIX века. Волгоград, 1997.
5 Миньяр-Белоручев К. В. Американский изоляционизм во Второй мировой войне. Формирование послевоенного внешнеполитического курса США. М., 2001; Он же. Реформы и экспансия в политике США (конец 1830-х - середина 1840-х годов). М., 2005.
освещение в книгах таких известных представителей российской международно-политической науки, как А. Д. Богатуров1, Т. А. Шаклеина2, В. Н. Конышев3, Э. Я Баталов4 и др.
Таким образом, накопленные за последние три десятилетия исследования как по истории, так и по современному состоянию внешнеполитической мысли США, стали вполне самостоятельным направлением отечественной американистики. Это позволило не только разработать определенную методологию исследований в данной области, но и подготовить ряд трудов, в которых представлен анализ концептуальных подходов к внешней политике США на ключевых этапах американской истории. Тем не менее, изучение других национальных школ внешнеполитической мысли в российской науке о международных отношениях практически не проводилось. Пожалуй, единственным исключением можно считать работы профессора МГИМО И. Г. Тюлина, изучившего особенности внешнеполитической мысли современной Франции5.
Кафедра международных отношений и политологии ТГУ имени Г. Р. Державина, опираясь на указанный исследовательский потенциал, разработала специальный курс «Зарубежная внешнеполитическая мысль», по которому уже опубликована и первая часть учебного пособия6. Данный курс направлен на сравнительное изучение теоретических подходов к практическому осуществлению внешней политики в ведущих странах
1 Богатуров А. Д. Великие державы на Тихом океане. История и теория международных отношений в Восточной Азии после Второй мировой войны (1945-1995). М., 1996.
2 Шаклеина Т. А. Россия и США в новом мировом порядке. Дискуссии в политико-академических сообществах России и США (1991-2002 гг.). М., 2002.
3 Конышев В. Н. Неореализм в современной политической мысли США. СПб., 2001; Он же. Американский неореализм о природе войны: эволюция политической теории. СПб., 2004.
4 Баталов Э. Я. Мировое развитие и мировой порядок (анализ современных американских концепций). М., 2005.
5 Тюлин И. Г. Внешнеполитическая мысль современной Франции. М., 1988.
6 Романов В. В. Зарубежная внешнеполитическая мысль. Часть 1: Соединенные Штаты Америки: учеб. пособие. Тамбов, 2006.
Европы
и США. Что дает такой курс студенту-международнику? Во-первых, в нем найден удачный синтез теории и практики международных отношений. Анализ теоретических парадигм (например, геополитики, реализма или либерализма) обязательно сочетается с рассмотрением конкретных доктрин и концепций, определявших поведение конкретного государства в тот или иной период мировой истории. Документальный материал, привлекаемый на практических занятиях, помогает отрабатывать навыки прикладного анализа теоретических, доктринальных и концептуальных основ внешней политики отдельных стран. Во-вторых, внешнеполитическая мысль рассматривается как исторический феномен, что позволяет выявить не только политическую обусловленность тех или иных теоретических концептов, но и влияние национального внешнеполитического опыта на современную внешнюю политику отдельных стран. Важно заметить, что логика курса основывается не столько на хронологическом, сколько на синхронном измерении. В-третьих, изучение курса предполагает знакомство студентов с вкладом конкретных представителей политического и академического истеблишмента великих держав Европы и США, внесших существенный вклад в концептуальное оформление внешнеполитической стратегии своих стран.
Таким образом, опыт изучения и преподавания внешнеполитической мысли можно рассматривать как интересный пример сбалансированного и разумного сочетания в программе подготовки студента-международника как исторических, так и теоретических аспектов международно-политической науки.
Т. В. Сорокина
РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ПРОБЛЕМА
В наши дни Русское зарубежье остается одной из актуальных исследовательских проблем для многих гуманитарных на-
