CC BY
175
8. Марков Б.В. Люди и знаки: антропология межличностной коммуникации. — СПб.: Наука, 2011. — 667
с.
9. Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. — М.: Центр психологии и психоте-
рапии, 1998. — 480 с.
10. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. — М., 1991. — С. 309-349.
11. ПредовскаяМ.М. Модификация и трансформация культурной идентичности: дис. ... канд. филос. наук: спец. 09.00.13. — СПб., 2009. — 188 с.
12. Степин В.С. Цивилизация и культура. — СПб.: СПбГУП, 2011. — 408 с.
13. Степин В.С. Перелом в цивилизационном развитии. Точки роста новых ценностей // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая эволюция / Под ред. проф. Д.И. Дубровского. — М. : ООО «Издательство МБА», 2013. — С. 10-25.
14. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. — М.: Прогресс, 1996. — 344 с.
15. ЯценкоМ.П., Малинин А.В. Проблема совершенства в концепциях русского космизма // Научное мнение: научный журнал. — СПб. — 2012. — № 12. — С. 21-26.
ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЕ АСПЕКТЫ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ИННОВАЦИЙ
В работе рассматриваются историко-философские аспекты возникновения инноваций как всеобщей категории, исследуется эволюция философской мысли, основные направления развития теории инноваций.
Ключевые слова: философия, волны Кондратьева, инновации, циклы, познание.
The article reviews historic and philosophic aspects of the rise of innovations as a universal category, investigates the evo-lution of philosophic conceptions, and the main directions of innovation theory development. The work comprises the de-scription of this kind of researches problematics.
Keywords: philosophy, Kondratyev's waves, innovations, cycles, cognition
УДК 001.895
Д.В. Макаров
D.V. Makarov
HISTORIC AND PHILOSOPHIC ASPECTS OF INNOVATIONS UPRISE
Понятие «инновация» относится к разряду всеобщих категорий — исключительно широких и структурно сложных, имеющих множество подходов к раскрытию его содержания.
выявил экономические закономерности и показатели динамики рыночной конъюнктуры, справедливо предполагая ведущую роль инноваций в вышеозначенных процессах [7, 8].
Фундаментальные основы понимания сущности инноваций (за исключением исторических вкраплений средневековья) были заложены в конце XIX и начале XX вв. (1892-1938 гг.) представителей российской экономической мысли Н.Д. Кондратьевым.
Несколько позднее Н.Д. Кондратьев добавил в этот список и ряд других факторов, предполагая, что динамика инноваций может исследоваться в контексте распределения последних по времени, иногда группировки и структуризации спонтанным образом.
В своем исследовании «Теория длинных волн экономической конъюнктуры» исследователь
Догматические позиции Н.Д. Кондратьева нашли свое продолжение в трудах основополож-
ника теории инноваций, американского ученого австрийского происхождения Йозефа Алоиза Шумпетера [9].
Й.А. Шумпетер впервые (1911г.) ввел в научном контексте термин «инновация», несколько позже в научной монографии «The Theory of Economic Development» (1934 г.) научно обосновал содержание данного понятия, заключая в его состав «изменения, а главной функцией инновационной деятельности является функция управления изменениями».
Это самый общий и широкий взгляд на инновации. С данной точки зрения под инновациями можно понимать «внесение в разнообразные виды человеческой деятельности новых элементов (видов, способов), повышающих результативность этой деятельности» [6].
В современной научной литературе представлен достаточно полный анализ основных течений теории инноваций и научной мысли Н.Д. Кондратьева, Й.А. Шумпетера, Ю.В. Яковеца, С.Ю. Глазьева, А.И. Анчишкина, П. Дракера и многих других в контексте общей эволюции инновационного развития.
В силу многочисленности пониманий и определений инноваций, а также большого числа их видов в рамках общей эволюции инновационного развития в современной практике применяется множественность подходов к их исследованию. Значительная часть последних акцентируются на одной или нескольких сторонах этого феномена. Основные подходы и их краткая характеристика представлена ниже.
Объектный подход. В рамках этого подхода инновация рассматривается как конечный продукт созидательной деятельности. Продуктом созидательной деятельности в данной интерпретации могут быть товар, технология, новая техника и пр.
Процессный подход. В соответствии с процессуальным подходом инновация понимается не как продукт, а как процесс, результатами которого на разных этапах могут быть товары, технологии, методы и пр. Основной акцент в рамках этого подхода делается на динамике изменений, происходящих в результате инновационного процесса.
Объектно-утилитарный подход. Такой подход к пониманию сущности и определению инноваций имеет две основные стороны. Во-первых, инновация рассматривается как объект, обладающий новой потребительной стоимостью. Во-вторых, этот объект предназначен для удовлетворения тех либо иных потребностей (прежде всего общественных).
Процессно-утилитарный подход. Суть этого подхода заключается в том, что инновация понимается как средство эффективного создания, внедрения и распространения новых технологических решений и приёмов, а также способов решения тех или иных проблем и задач. Его отличие от предыдущего заключается в том, что он акцентируется на динамике распространения новых идей и технологий.
Процессно-финансовый подход. Этот подход делает основной акцент на процессе вложения ресурсов в формирование и распространение инноваций, инвестировании средств в разработку новой техники, технологий, товаров и услуг.
Научное исследование инноваций на современном этапе развития общества и технологий идет преимущественно в следующих направлениях:
• эмпирические исследования инновационных процессов и систем;
• критическое переосмысление старых и создание новых теорий инноваций;
• анализ процессов принятия решений и их методическом обеспечении.
В представленных выше научных исследованиях достаточно ярко прослеживаются следующие тенденции. Во-первых, инновационный процесс становится все более и более рефлексивным, что связано с все возрастающей кооперацией и взаимодействием различных участников этого процесса. Они имеют возможность, взаимодействуя друг с другом, оценивать позитивные и негативные его стороны, а также вносить коррективы в его протекание. Во-вторых, постоянно появляются новые виды инноваций и модели инновационных процессов. В-третьих, инновации в контексте их научного исследования постепенно становятся все более системной категорией, так как для успешного протекания
инновационного процесса в настоящее время необходим учет его самых разных сторон, являющихся предметом изучения самых разных дисциплин.
Научные представления, изложенные в общей теории инноваций и множественность подходов к их непосредственному исследованию фундаментальны по сути, но, тем не менее, фактически не отражают философские аспекты понимания инноваций как социально-психологического явления.
Философский аспект «инноваций» как социально-психологического явления заключается в рассмотрении вопроса о том, зачем необходимы инновации и нововведения в человеческой жизни, а также их появление и распространение.
Философский контекст в исследовании процессов рождения, функционирования и внедрения инноваций предполагает также осмысление концептуальных составляющих:
• каким образом инновации вплетены в «ткань» человеческой жизни и деятельности;
• почему инновации возникли именно в этот момент и именно в этой форме;
• что выступило первопричиной появления инноваций в объективной действительности. Исторически исследования инноваций тесно
вплетены в философско-изыскательские разработки в области творчества и креативности. В связи с этим необходимо отметить, что в первых философских работах по исследуемой проблематике основной акцент делался скорее на изучении источников творчества, творческих процессов и творческой личности, а вопросы внедрения и практического использования новых идей и оригинальных решений практически не обсуждались. В данной интерпретации выделяются несколько основных причин такого положения вещей:
• невысокий уровень развития человеческой цивилизации и технологической сложности мира в то время, что делало процесс внедрения и использования новых идей быстрым и эффективным;
• недостаток научных знаний о творчестве, который в описываемый исторический период
должен был быть восполнен в первую очередь;
• невысокая доля созидательной деятельности человека в объеме его общей активности, что делало постановку вопроса о выделении и анализе ее отдельных видов в тот исторический период избыточной и ненужной [14]. Анализируя динамику философских представлений о творчестве и продуктивной деятельности, можно заметить, что по мере развития этих представлений происходит смещение акцента от божественной детерминации такой деятельности, когда человеку уготована лишь «исполнительская роль», к личностной и социокультурной обусловленности, когда во главу угла ставятся чаяния творческой личности либо влияние социального окружения.
Движение философской научной мысли в указанном направлении протекало параллельно с осознанием возрастания ответственности человека за плоды своей продуктивной деятельности, а также пониманием того, что необходимо подвергать научному анализу не только творческий, но и исполнительский этап этой деятельности. В конечном итоге это привело к выделению исследований инноваций как практических воплощений новых идей и технологий в отдельную сферу анализа, обладающую своим методологическим инструментарием.
Не уделяя особого внимания первичным и несистематизированным формам донаучных представлений о мире, рассмотрим античный период развития философской мысли.
В целом интерес к проблематике творчества у древних мыслителей зародился практически одновременно с появлением систематизированного философского знания. Философы античного мира считали, что творчество может существовать в двух формах: божественной и человеческой.
Если божественное творчество представлено в актах творения космоса и жизни, то человеческое — в форме искусства и ремесла. Человеческое творчество ставилось в зависимость от божественных предначертаний, когда человек лишь реализует божественную волю в «земных делах». Таким образом, выполняя эту волю, человек вы-
ступает лишь исполнителем, практически не ответственным за последствия своих действий. В связи с этим можно полагать, что попыток систематического анализа путей практического использования новых и оригинальных идей в этот период исторического развития практически не предпринималось.
Божественная природа творческой активности человека декларировалась и в христианской философии. В средние века бытовало представление о том, что талант или особые способности (которые приписывались преимущественно мужчинам), являются проявлениями «божественного выбора». Носители этих способностей рассматривались все еще как «проводники» божественного творческого замысла [10].
Августин Блаженный описывал творчество как акт божественной личности по «вызыванию бытия из небытия». При этом он выделяет волю как функцию личности, имеющую дело с тем, чего нет, и создающую нечто в отличие от разума, который имеет дело с тем, что уже есть.
Августин делает акцент уже не только на «управлении» творческой деятельностью человека со стороны Бога, но и на влиянии на нее со стороны религиозных институтов. По его мнению, в открытии созидательной силы человека решающую роль будет играть христианство. Одним из факторов, обусловившим вклад средневековых философов в понимание смысла творчества, является то, что они начинали рассматривать его во многом как «творчество истории», представляющее собой созидательную активность большого количества людей [13].
Первый по-настоящему серьезный вызов представлениям о божественной детерминации продуктивной деятельности человека был сделан в период Возрождения (Ф. Петрарка, Дж. Бокаччо, Б. Телезио, М. Монтень и др.) [11].
Одной из важнейших особенностей этого периода в развитии человеческой цивилизации является перемещение акцента внимания с Бога в сторону человека. Это, конечно, не могло не найти своего отражения и в изменении приоритетов в области воззрений на смысл, источники и процесс творчества человека. В этот исторический период продуктивная деятельность челове-
ка перестает рассматриваться лишь как проявление божественного замысла. Он «освобождается» от Бога и начинает творить самостоятельно. Именно в этот период развития философской мысли, впервые, хоть и косвенно, встает вопрос об ответственности человека за плоды творчества, а также о путях реализации и правильного использования этих плодов в реальной жизни.
В процессе развития философских представлений о природе продуктивной деятельности человек становился свободнее не только в контексте его «освобождения» от роли проводника божественной воли, но и от давления со стороны государства и религии. Это нашло свое отражение в период Нового времени, когда был поставлен вопрос об освобождении человека от социальных ограничений (Френсис Бэкон) [12].
В свете этих идей меняется представление о творчестве и о различных аспектах его изучения.
Английский философ-материалист Томас Гоббс одним из первых указал на огромную важность «творческого воображения».
Споры о содержании и границах понятия творчества и творческих способностей человека в этот период привели к появлению постулата о том, что потенциал гениальности и ее проявление зависят от социально-политической атмосферы в обществе.
К концу восемнадцатого столетия многие философы отмечали, что ни гениальность, ни талант не могут выжить в репрессивных и тоталитарных обществах, когда затруднена свободная научная дискуссия. Отмечается также важность внешней, прежде всего социальной, поддержки продуктивной деятельности человека.
Значительный толчок в осмыслении важности научной дискуссии, обеспечивающей не только качественную экспертизу научных идей и теорий, но и возможности эффективного использования этих идей в реальной жизни, дало появление в этот период первых научных журналов.
По-настоящему стройная философская теория продуктивной мыслительной деятельности человека начинает появляться в научных трудах немецкого ученого-философа Иммануила Канта и развивается Фридрихом Вильгельмом Йозефом
фон Шеллингом в период расцвета немецкой классической философии [5].
Иммануил Кант рассматривает творческую деятельность как «продуктивную способность воображения». При этом он увязывает указанное представление о творчестве с протестантской идеей о нем как об активной деятельности, изменяющей окружающую нас реальность, а также связывающей чувственный и рассудочный миры. Эта идея в значительной степени утвердила в научном сообществе представление о важности исполнительских компонент в продуктивной деятельности человека. Тезис о творчестве человека, меняющем окружающий мир, предопределил осознание возрастающей важности не только исключительно творческого этапа этой деятельности, но и тех ее стадий, которые связаны с «кропотливым трудом» по изменению мира (зачастую в соответствии с теми представлениями и разработками, которые появились в результате мыслительной деятельности человека) [4].
В разработках немецких философов начала 19-го века могут быть найдены серьезные систематизированные философские основания для разделения творческой деятельности с одной стороны, и активности по использованию и внедрению новых идей — с другой.
Не менее значимы и философские изыскания Георга Вильгельма Фридриха Гегеля в области исследования роли противоречий в контексте диалектического анализа реальности позволяющие, выделять ряд ключевых факторов, связанных не только с творческой деятельностью субъекта, но и с его активностью по дальнейшему преобразованию окружающего мира на основе внедрения новых оригинальных идей. Эти факторы в значительной степени помогали мыслителям и ученым, работающим в этот исторический период, объяснять сложности и препятствия на пути осуществления указанных видов активности.
Противоречивость, а иногда и даже спорность некоторых оригинальных идей, а также способов их внедрения и использования, может быть прекрасной иллюстрацией того, что в основе любого нововведения лежит конфликт, который может быть обусловлен, с одной стороны, возможной консервативностью реального положения вещей,
а с другой настоятельной необходимостью это положение вещей изменить. В этом смысле инновация является проявлением противоречивой сущности окружающего нас мира.
Исследование инновации в контексте выделения и анализа конфликтов, возникающих в процессе ее внедрения и использования, может быт рассмотрено как подтверждение одной из важнейших идей Гегеля о важности противоречий как движущей энергии развития [3].
Конец 19-го — начало 20-го века знаменуется появлением нескольких философских направлений, уделяющих особое внимание духовным и иррациональным сторонам жизни человека, и, в частности, творчеству. Эти подходы появились главным образом в противовес механистическим и технократическим тенденциям, связанным с достижениями естественных наук. В этот период произошел значительный прогресс в развитии как философских представлений о сущности и природе творчества человека (философия жизни, экзистенциализм), так и в развитии точных наук и технологий (физика, химия, инженерное дело). Это подготовило предпосылки для постановки в дальнейшем вопроса о систематическом научном изучении закономерностей внедрения и использования новых идей и технологий.
Философское исследование инноваций в большинстве случаев производится в контексте прикладного использования более или менее известных философских теорий. Философский смысл инновационной активности может быть проанализирован в привязке, к теории социального действия изложенной в трудах представителя немецкой научной школы Максимилиана Карла Эмиля Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» (1905 г.), «Хозяйство и общество» (1925 г.) [2, 19].
Французский ученый, социолог и философ Давид Эмиль Дюркгейм в «продолжение» теории социального действия М. Вебера в труде «Теория строения и эволюции общества» (1893 г.) развил проблематику социальной солидарности, главной силы, цементирующей и сплачивающей общество, создающей общественное целое. Она возникает как логическое следствие общественного разделения труда, то есть социализации и рас-
пределения людей по профессиям, в данной интерпретации инновации занимают место эволюционного двигателя [1].
В контексте историко-философского анализа роли и важности инноваций могут быть также использованы некоторые из положений теории Карла Маркса, который связывал рождение человеческим разумом и гением новых идей с прогрессом и появлением перспективных технологий [10].
Современные философские течения в большей степени тяготеют к концепции «развертывания» инновационного процесса в условиях функционирования информационно-виртуальной среды.
Философский анализ инноваций неразрывно связан с осмыслением роли информации как такой философской категории, которая во многих случаях оказывается первичной по отношению к новым идеям, а также к процессу их внедрения, использования и распространения.
Некоторыми авторами выделяется философия информации как отдельная область исследований, которая связана, с одной стороны, с критическим переосмыслением концептуальной природы и базовых принципов информации как философской категории с учетом ее наиболее важных характеристик (прежде всего динамических), а с другой — с развитием и совершенствованием информационных и компьютерных технологий, а также с анализом их функционирования в привязке к решению общефилософских проблем [16].
Динамические характеристики информации, прежде всего, связаны с:
• формированием информационной среды, обладающей системными свойствами и содержащей потенциал для обеспечения взаимодействия между ее пользователями, а также резервы для собственного обучения и развития;
• жизненными циклами информации от момента ее рождения и периодов актуальности до стадий утилизации, исчезновения или потери интереса к ней;
• процессами обработки информации.
• В тандеме с исследованием информации современная философская мысль направлена и на осмысление роли знания в развитии человека и общества.
В настоящее время все большую популярность приобретает мультипарадигмальный под-
ход к исследованию процессов порождения нового знания, в рамках которого предполагается исследование указанных процессов с разных философских, мировоззренческих и методологических позиций.
В сфере производства знаний в настоящее время проявляется тенденция к смещению от конвенциональной дисциплинарно ориентированной модели, где знания формируются в рамках одного ракурса в понимании реальности, к интерактивной модели, где они рождаются во взаимодействии и столкновении различных точек зрения и картин мира [17].
Примером расширения картины научных представлений о знании как феномене человеческой жизни может являться комбинация западной рационалистической позиции, в которой представлена ориентация на единственность истины или решения какой-либо задачи, и восточной традиции, которая в значительной степени ориентирована на множественность решений и относительность истины [15].
Отдельным вопросом в осмыслении философской обоснованности возникновения и распространения инноваций является вопрос о роли «чистой» науки.
По мнению ряда авторов, «чистая» наука может частично противоречить человеческой природе, так как она базируется на схематических упрощениях и моделях, в некоторых случаях ограничивающих полноту картины окружающего мира [18].
Нарушая единство естественных взаимосвязей, «классический» ученый может сам невольно осложнить перспективу превращения его научных разработок в инновации. Однако без схем и моделей, упрощающих картину реальности, позволяющих выделять существенное и игнорировать второстепенное, невозможен прогресс в понимании окружающего мира и осознании тех законов, которые им движут.
Таким образом, «чистая» наука одновременно может являться и мощным двигателем в появлении и развитии новых представлений о реальности, и тормозом, ограничивающим появление и реализацию истинно инновационных идей и решений.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Антоновский А.Ю. Начало социоэпистемологии: Эмиль Дюркгейм // Эпистемология и философия науки. — 2007. — Т. XIV. — № 4. — С. 142-161.
2. Вебер М. Хозяйство и общество / пер. с нем. под научн. ред. Л.Г. Ионина. — М.: Изд-во ГУ-ВШЭ, 2010. — 423 с.
3. Гайм Р. Гегель и его время. Лекции о первоначальном возникновении, развитии, сущности и достоинстве философии Гегеля / пер. с нем. П.Л. Соляникова. — СПб.: 2006. — 392 с.
4. Кант И. Критика чистого разума / пер. с нем. И. Евлампиева. — М.: Эксмо; СПб.:Мидгард, 2007. — 1120 с.
5. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия: учебник. / В.Н. Кузнецов. — М.: Высшая школа, 2003. — 438 с.
6. Кондратьев Н.Д., Яковец Ю.В., Абалкин Л.И. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения: избранные труды. — М.: Экономика, 2002. — 766 с.
7. Коротаев А.В., Цирель С.В. Кондратьевские волны в мировой экономической динамике // Системный мониторинг. Глобальное и региональное развитие / ред. Д.А. Халтурина., А.В. Коротаева. — М.: Либ-роком / URSS, 2009. — 229 с.
8. Макаров Д.В. Экономико-математическое моделирование инновационных систем // Вестник КРАУНЦ. Физ.-мат. науки. — 2014. — № 1(8). — C. 66-70.
9. Макаров Д.В. Инновации и теория Н.Д. Кондратьева [Электронный ресурс] Группа Регион Альянс: сайт. // — URL: http// http://www.region-alliance.com/kondratiev.html (дата обращения 29.04.2015).
10.РадугинА.А. Хрестоматия по философии: учеб.пособие. — М.: Центр, 2001.— 416 с.
11. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней книга Средневековье (от Библейского послания до Макиавелли). — СПб.: Петрополис 1994. — 356 с.
12. Субботин А.Л. Фрэнсис Бэкон. — М.: Мысль, 1974. —175 с.
13. Суини М. Средневековая политическая философия Запада. — М.: Институт философии, теологии и истории Святого Фомы, 2006. — 320 с.
14.Яголковский С.Р. Психология инноваций: подходы, модели, процессы: монография.— М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2011. —272 с.
15.Bhawuk D.P.S. Globalization and Indigenous Cultures: Homogenization or Differentiation? // International Journal of Intercultural Relations. — № 32. — 2008. — pp. 305-317.
16.Floridi L. What is the Philosophy of Information? // Metaphilosophy. — Vol. 33, №1/2, January. — 2002. — pp. 123-145.
17. Gibbons M., Limoges C., Nowotny H. The New Production of Knowledge. The Dynamics of Science and Research in Contemporary Societies. — London: Thousand Oaks; New Delhi: Sage, 1994.
18. Steiner C.J. A Philosophy for Innovation: The Role of Unconventional Individuals in Innovation Success // Journal of Product Innovation Management. — Vol. 12. Issue 5, November. — 1995. —pp. 431-440.
19. Weber M. The Protestant Ethic and «The Spirit of Capitalism» / Translated by Stephen Kalberg. Oxford: Rox-bury Publishing Company, 2002. — 448 p.
