CC BY
184
реагирует, но и своей реакцией сознательно или бессознательно вызывает словесный или эмоциональный отклик собеседника. Если бы в рамках аналитического диалога один собеседник вел только обосновывающие или поясняющие монологи, прерываемые вопросами другого, дискуссия превратилась бы в рас-прос, что характерно для такого телевизионно-публицистического жанра, как интервью.
Также необходимо помнить о наличии двойного адресата телевизионного текста: помимо непосредственных собеседников в студии опосредованно в дискуссии принимают участие зрители у экрана. То есть ведется двойной диалог: диалог в студии между участниками программы и диалог с ее зрителями.
Эти особенности телевизионных дискуссий позволяют нам говорить о том, что в рамках организации аналитических передач невозможно определить присутствие монологической речи. А продолжительные по времени рассуждения одного лица можно считать лишь монологическими фазами телевизионного диалога.
1. Щерба Л.В. Восточнолужицкое наречие. Пг., 1915.
2. Якубинский Л.П. Избранные работы: Язык и его функционирование. М., 1986. С. 17-58.
3. Поливанов Е.Д. // РАНИОН. Учен. зап. М., 1928. Т. 3.
4. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963.
5. Валюсинская З.В. // Синтаксис текста. М., 1979. С. 303.
6. Холодович А.А. // Историко-филологические исследования / отв. ред. Т.Г. Винокур. М., 1967. Т. 1. С. 65-82.
7. Лаптева О.А. Живая русская речь с телеэкрана (Разговорный пласт телевизионной речи в нормативном аспекте). Сегед, 1990.
8. Шостак М.И. Журналист и его произведение. М., 1998.
9. Мартынова Т.С. Региональная телепублицистика (Диапазон жанров, стилистика выразительных средств): дис. ... канд. искусствовед. М., 2002.
10. Голанова Е.И. // Русский язык конца XX столетия. М., 1996. С. 427-453.
11. Шмакова С.М. Ритмические параметры русской и немецкой звучащей речи (на материале звучащей речи немецких и русских телеинтервью): дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 1998.
12. Фишер И.С. Устная монологическая речь (на материале публицистических телепередач): ав-тореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1995.
13. Ухова Л. В. Речевые средства реализации авторского намерения в жанре телеинтервью (на материале программ К. Прошутинской «Мужчина и женщина» и А. Караулова «Моменты истины»): дис. ... канд. филол. наук. Ярославль, 2001.
14. Фрелих И. // Диалогическая речь - основы и процесс: I Междунар. симпозиум. Йена (ГДР) 8-10 июня 1978 г. (Доклады и выступления). Тбилиси, 1980. С. 171-181.
Поступила в редакцию 2.03.2006 г.
ИССЛЕДОВАНИЕ КОНЦЕПТОСФЕРЫ ПОЭМЫ А. БЛОКА «ДВЕНАДЦАТЬ»
Е.А. Кудинова
Kudinova E.A. Investigation of conceptual sphere of the poem by A. Block “The Twelve”. The paper introduces new approach to investigating the literary text of the poem by A. Block “The Twelve” from the point of view of the cognitive linguistics on the basis of the Christian concepts represented by the words “Christ”, “Belief’, “Wind”.
На протяжении многих десятилетий не прекращаются споры вокруг поэмы «Двенадцать» А. Блока. Существуют разные точки зрения на поэму: Л. Долгополов и А. Горелов, например [1], утверждают, что данное
произведение пронизано пафосом революционного действия, освежающим ветром революции: «Это - ветер с красным флагом / Разыгрался впереди...»
Однако в настоящее время блоковедами К. Азадовским, С. Лесневским [2] опубликован ряд статей, в которых они предлагают религиозно-мифологическое прочтение поэмы, утверждая, что мир поэмы построен по своим собственным законам, на особом роде видения той действительности, которая была перед Блоком в первые дни восемнадцатого года.
Интерес к поэме «Двенадцать» проявил и протоиерей Московского собора Алексий Сидоренко [2], по его мнению, А. Блок - поэт мистических прозрений, который двигался к царству антихриста, сам того не сознавая.
На наш взгляд, ни одно из приведенных толкований не учитывает языкового материала, представленного христианскими концептами - «Христос», «Вера», «Ветер». Поэтому целью данного исследования является раскрытие содержания концептов, отражающих идейно- тематический замысел произведения с позиций когнитивной лингвистики.
Концептуальный анализ в данном случае выступает в качестве корректирующего, не позволяющего согласиться с апологетикой событий, которые Блок якобы освящает фигурой Иисуса Христа и тем самым оправдывает, несмотря на их черный, кровавый характер. Невозможно принять и решение относительно подмены образа Иисуса Христа образом антихриста: в Блоковом образе Иисуса Христа нет ничего черного, сатанинского; знак сатаны не обнаруживается ни в «нежной поступи надвьюжной», ни в «снежной россыпи жемчужной», ни (тем более!) в «белом венчике из роз».
На наш взгляд, образ Христа у Блока -символичен и многогранен, он представляет собой явление религиозной красоты и далек от чисто земных идеологий, от Ветра, который на всей Земле; это образ больше музыкальный, чем логический, пронизанный ярким лиризмом. Поэма заканчивается пением ангельких арф: «Впереди - с кровавым флагом, / И за вьюгой невидим, // И от пули невредим, / Нежной поступью надвьюжной, / Снежной россыпью жемчужной, / В белом венчике из роз - / Впереди Исус Христос». Музыкальные созвучия располагаются сияющим нимбом вокруг имени Христа. С другой стороны, это Христос с кровавым флагом, даже не красным, а кровавым. В чем же здесь дело?
На протяжении всего сюжета поэмы подчеркнута враждебность «двенадцати» Христу, ибо они идут «без имени святого», «без креста», им «ничего не жаль», они готовы «пальнуть в Святую Русь», они переступают через убийство и разжигают «мировой пожар». Они не видят Христа, они стреляют в него и, можно сказать, преследуют Его. И ничего удивительного в этом нет. И в первое пришествие Иисуса Христа было почти то же самое: один из близких учеников Иисуса Христа Иуда Искариот предал Учителя, второй (Петр) трижды от Него отрекся, третий за свое неверие назван Фомой Неверным; из пределов Капернаумских Христос был удален за то, что изгнал бесов из людей и послал их в свиное стадо. А далее были страсти Господни и казнь на Кресте, и крики народа: «Распни Его!», только что устилавшего путь Иисуса Христа в Иерусалим пальмовыми ветвями. В числе людей, с кем Иисус Христос разделял трапезу и водил дружбу, были и мытари, и грешники, и падшие женщины, И когда фарисеи спросили Его учеников: «Как это ваш Учитель и ест, и пьет с мытарями и грешниками!», Христос, услышав этот вопрос, сказал им: «Не здоровые нуждаются во враче, но больные... Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Мф. 9.11-13). В этих словах весь смысл поэмы «Двенадцать» и образа Иисуса Христа, и всего, что о Нем сказано в поэме, вплоть до красного флага, который Он несет, идя впереди революционной толпы.
Поэма «Двенадцать» - религиозная трагедия России, русского народа и самого автора; неимоверное видение в финале есть возможность спасения души. Об этом Блок думал всю жизнь: «И горит звезда Вифлеема так светло, как Любовь моя». С мыслью о Христе создавалась вся поэма. Этот образ уже впереди, когда мы вглядываемся в хаос: «Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер!..».
О чем же эта поэма? - О Ветре. Ночной темноте. Снежной метели. Человеческих страстях. О спасении России. Человечество пошатнулось в современном автору мире: «Ветер, ветер! / На ногах не стоит человек. / Ветер, ветер - На всем Божьем свете!». Трудно выстоять, идет решающая схватка Света и Тьмы, Добра и Зла, когда над всем миром «черное, черное небо» и у многих людей «злоба, грустная злоба кипит в груди...».
Поэт размышляет: быть или не быть Добру, Любви, Состраданию на Земле; человек, сомневающийся, озлобленный - «скользит- ах, бедняжка!», - сможет найти верный путь -путь «в тоске безбрежной», путь «сквозь кровь и пыль» к Свету, к Вере, ибо с Верой приходит Надежда и Любовь и желание творить добрые дела.
Неустойчивость подчеркивается четырехтактным повтором слова Ветер в первой же строфе, так и строкой: «На ногах не стоит человек». Вселенскую неустойчивость поэт подчеркивает тем, что ветер гуляет «на всем Божьем свете», а не только в гибнущей России. Россия в данном тексте является символом всего Божьего света.
Символичен образ Ветра, который обычно отождествляется с революцией. Повод к такому толкованию дал сам Блок в статье «Интеллигенция и Революция» (1918 г.). Он пишет: «Россия - это буря. России суждено пережить муки, унижения <...>, но она выйдет из этих унижений новой и по-новому -великой... Революция, как грозный вихрь, как снежный буран, всегда несет новое, неожиданное... Гул это все равно всегда - о великом» [3]. Ветер, который ворвался в улицы города из просторов символической Вселенной, занимает особое место. Только библейское толкование поможет объяснить суть этого образа. Ветер в Священном писании функционирует как орудие, посредством которого проявляется действие Святого Духа. Образ Ветра у А. Блока и в Библии совпадает. Нет Ветра, нет движения Духа Святого, Тишина, отсутствие Ветра, символ старого мира, неодухотворенный символ Времени, несущий в себе сатанинское начало. Отношение Ветра к Прошлому (старый мир) и Будущему, которое символизирует Христос, уводящий за собой двенадцать, очевидно.
Ветер присутствует в Прошлом, Будущем и сопровождает Настоящее. Символич-ны все образы, сопровождающие Ветер. Первым, кого встречает Ветер, является старушка, которая «убивается - плачет». Образ старушки символизирует старую Веру в Спасителя. Она плачет о детях, надеется и как бы готовит его появление в финале поэмы. Ветер сопровождает всех героев поэмы: к буржую ветер хлесткий, над писателем - витией, попом, барыней - издевается и, похоже, вместе с ним издевается автор. Они сообща
подслушивают, жалеют, пророчат, предупреждают, сокрушаются. По мнению А.С. Горелова, Е. Эткинда, «Впереди Двенадцати ветер гуляет, снег порхает, стихия разом теряет свою враждебность». Далее в поэме Ветер «покровительствует» революционерам и является их главным орудием, средством раздувания мировой революции: «Мы на горе всем буржуям / Мировой пожар раздуем, / Мировой пожар в крови /- Господи благослови».
Кровь, как и Крест, в поэме имеет библейское наполнение. Кровавый флаг в руках Иисуса Христа раздражает многих исследователей. Кровавый флаг у Блока, почти как в Библии, является символом очищения, символом надежды на искупление всяких грехов, на Будущее, и он мог быть только в руках Того, Кто эту кровь пролил за людей.
Блок был резок в своих оценках людей и событий, когда дело касалось Веры. «Почему, - писал он, - дырявят собор? - Потому, что сто лет здесь ожиревший поп, икая, брал взятки и торговал водкой». Брюшным делом буржуазии он считал ее стремление «беречь добро и шкуру».
Долог путь к Вере, но без нее нельзя: «Жить стоит только так, - писал Блок, -чтобы предъявлять безмерные требования к жизни: все или ничего', верить не в «то, чего нет на свете», а в то, что должно быть на свете; пусть сейчас этого нет и долго не будет. Но жизнь отдает нам это, ибо она прекрасна» [3].
Таким образом, анализ концептов «Христос», «Вера», «Ветер» позволяет по-новому осмыслить идейно-тематическое содержание произведения и доказать, что автор поэмы «Двенадцать» является глубоко верующим человеком.
Следует учитывать, что в изучении художественного текста нельзя ограничиваться только толкованием языковых понятий: необходимо строить его на ассоциативной основе, включающей знания из разных областей науки.
1. Горелов А. Очерки о русских писателях. Л., 1984. С. 127.
2. Знамя. 2000. № 11. С. 195; 200.
3. Блок. А. О литературе. М., 1980. С. 70; 85-87.
Поступила в редакцию 4.03.2006 г.
