CC BY
394
УДК 159.9.07 ББК 88.8
ИССЛЕДОВАНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОМ УСТОЙЧИВОСТИ ПОДРОСТКОВ В КОНТЕКСТЕ ДЕТСКО-РОДИТЕЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ
STUDY OF EMOTIONAL STABILITY OF TEENAGERS IN THE CONTEXT OF A CHILD-PARENT RELATIONSHIP
Айгумова Заграт Идрисовна
Профессор кафедры психологии образования Московского педагогического государственного университета, профессор, кандидат психологических наук E-mail: zagrata@mail.ru
Чижова Карина Игоревна
Магистрант кафедры психологии образования Московского педагогического государственного университета, доцент, кандидат педагогических наук
E-mail: Carina-7@mail.ru
Aygumova Zagrat I.
Professor at the Department of Psychology of Education, Moscow State University of Education (MSPU), Professor , PhD in Psychology
E-mail: zagrata@mail.ru Chizhova Karina I.
Post-graduate student in the master's program at the Department of Psychology of Education, Moscow State University of Education (MSPU), Associate Professor, PhD in Education E-mail: Carina-7@mail.ru
Аннотация. В статье представлен теоретический анализ понятия эмоциональной устойчивости личности. Рассматриваются онтогенетические особенности развития эмоциональной устойчивости подростка. Изучаются внутренние и внешние факторы развития эмоциональной устойчивости в подростковом возрасте. Представлены результаты эмпирического исследования особенностей детско-родительских отношений в системе «мать-ребенок». Изучена связь эмоциональной устойчивости подростков с такими характеристиками детско-родительских
Abstract. The article presents a theoretical analysis of the concept of emotional stability of an individual. Ontogenetic features of development of the emotional stability of a teenager are considered. The internal and external factors of the development of the emotional stability in adolescence are studied. The results of an empirical study of the features of a child-parent relationship in the "mother-child" system are presented. The connection of the emotional stability of teenagers with such characteristics of a child-parent relationship as
отношении, как позитивныи интерес, враждебность, директивность, автономность и непоследовательность.
positive interest, hostility, directivity, autonomy and inconsistency is studied.
Ключевые слова: эмоциональная устойчивость, саморегуляция, самоконтроль, детско-
Keywords: emotional stability, self-regulation, self-control, child-parent relationship.
родительские отношения.
Проблема эмоциональной устойчивости личности изучается достаточно давно, и ей посвящены работы Г. Айзенка, И. П. Павлова, Б. М. Теплова, П. В. Симонова, В. С. Мухиной и многих других исследователей, изучающих свойства и характеристики эмоциональной сферы личности.
Существуют два подхода в изучении эмоциональной устойчивости: психофизиологический и психологический. В физиологии и психогенетике взгляд на проблему эмоциональной устойчивости основывается на понимании ее как биологически детерминированного свойства личности, которое зависит от трех физиологических факторов:
• во-первых, от свойств нервной системы, по отношению к возбуждению и торможению, подвижности, мобильности нервных процессов и от типа межполушарной организации мозга;
• во-вторых, является генетически обусловленной структурой;
• в-третьих, выступает в зависимости от гуморальной системы регуляции.
Психоаналитическая концепция 3. Фрейда изучает внутреннюю борьбу мотивов между инстинктами и моралью. Такой неосознаваемый внутриличностный конфликт вызывает эмоциональную неустойчивость и сопровождается эмоционально негативными переживаниями, такими как страх и тревога. Бихевиоральный подход (И. П. Павлов, Э. Торндайк, Дж. Уотсон) изучает закономерности научения, и в частности эмоционально обусловленного научения. По мнению бихевиористов, эмоции управляют поведением человека и от них зависит желание действовать.
В современных исследованиях широкое распространение получили работы, в которых эмоциональная устойчивость рассматривается как характеристика эмоциональной сферы личности: устойчивость эмоций, эмоциональная стабильность, отсутствие склонности к частой смене эмоций. С точки зрения данных определений эмоциональная устойчивость понимается как низкая эмоциональная чувствительность и эмоциональная возбудимость, то есть эмоциональная невозмутимость, невпечатлительность (Л. М. Аболин, О. А. Ашихмина, Д. В. Иванов и др.).
При изучении эмоциональной устойчивости можно установить ее разное понимание.
Одна группа авторов уделяет внимание изучению эмоциональной регуляции поведения в зависимости от силы, знака, лабильности и содержания эмоций.
Другая группа авторов считает, что эмоциональная устойчивость представляет собой способность преодолевать излишнее эмоциональное возбуждение при выполнении сложных видов деятельности, при помощи актуализации такого волевого аспекта, как эмоциональная саморегуляция.
Третья группа авторов рассматривает эмоциональную устойчивость как интегра-тивное свойство личности, объединяющее различные качества личности: перцептивные, волевые и интеллектуальные, препятствующие возникновению эмоциональной неустойчивости, которая дезорганизует деятельность человека.
Одним из показателей эмоциональной устойчивости личности является саморегуляция. О. А. Конопкин - основоположник психологии саморегуляции, наряду с Берштей-ном и Ошаниным, считает, что психическая саморегуляция человеком своей деятельности является высшим уровнем регуляции поведенческой активности биологических систем, отражающих качественную специфику реализующих ее психических средств отражения и моделирования действительности и самого себя, своей активности и деятельности, поступков, их оснований.
О. А. Конопкиным была создана концептуальная модель процесса осознанного регулирования. В качестве основных функциональных звеньев этого процесса были выделены: цель деятельности, субъективная модель условий деятельности, принятия программы деятельности, система критериев успешности достижения цели, звено оценки информации (обратной) о результатах деятельности.
На основе этой модели В. И. Моросановой была разработана методика диагностики индивидуально-стилевых особенностей саморегуляции личности, которая выявляет уровни саморегуляции личности [1].
Эмоциональная устойчивость имеет онтогенетические особенности развития. Л. С. Выготский придавал большое значение переживанию, эмоциональному развитию растущего человека. Он обращал внимание на то, что эмоциональная сторона личности имеет не меньшее значение и составляет предмет и заботу воспитания в такой же мере, как ум и воля. Ведь эмоции - не менее важный агент, чем мысль. Он замечал, что владение эмоциями, которое составляет задачу всякого воспитания, означает подчинение чувства, связывание его с остальными формами поведения, целесообразную его направленность, и подчеркивал, что эмоции, переживания оказывают существенное влияние на все формы поведения, учения и пронизывает все моменты воспитательного процесса [2].
По мнению И. В. Шаповаленко, в период раннего детства, дошкольного и младшего школьного возраста эмоциональная регуляция осуществляется на сознательном уровне в меньшей степени. В этот период в большей степени эмоциональная устойчивость определяется:
• во-первых, врожденными особенностями нервной системы, ее способностью к реагированию-торможению;
• во-вторых, социально-психологическим процессом научения, когда родители и другие значимые взрослые регулируют выражение эмоций и поведение ребенка посредством позитивного и негативного подкрепления, результат которого фиксируется в опыте ребенка.
По мере развития самосознания подросток становится способным рефлексировать свое эмоциональное состояние, и в зависимости от этого регулировать свое поведение, но это для него все же еще очень затруднительно. В отрочестве начинает развиваться механизм регуляции эмоциональных состояний [3].
Говоря о возрастных особенностях эмоциональной устойчивости, необходимо отметить, что эмоциональная неустойчивость характерна для периодов возрастного кризиса. Исследователями изучен так называемый период «бури и натиска», свойственный подросткам. Авторы характеризуют подростковый возраст как период личностных изменений, эмоциональных переворотов, как конфликтный период в развитии личности.
С другой стороны, существует много факторов, которые провоцируют эмоциональную дезадаптацию подростков. Подростки испытывают состояние неопределенности, когда с ними обращаются то как с детьми, то как со взрослыми.
С одной стороны, подростка стремятся во многом ограничивать, как ребенка, с другой - требования взрослых возрастают, и они ждут от него взрослого уверенного поведения. Такой несогласование рождает непонимание в сознании подростка, переживающего ситуацию неопределенности своего возрастного статуса.
Подростковый возраст является сензитивным для эмоционального развития. Развитие эмоциональной компетентности в подростковом возрасте обусловлено явной потребностью в эмоциональном благополучии и включает развитие способности к эмпатии, умения дифференцировать собственные эмоции и эмоции других людей, самоконтроля и самомотивации. В юношеском возрасте личность, благодаря развитию самопонимания и накоплению коммуникативного опыта, уже может находить в себе внутренние ресурсы эмоциональной регуляции в ситуации взаимодействия с другими людьми, опосредуя это также и внутренними мотивами. Эмоциональная устойчивость является одним из важных аспектов развития личности и показателем ее психологической зрелости.
Помимо онтогенетических особенностей развития эмоциональной регуляции, необходимо охарактеризовать проявления эмоциональной саморегуляции в общении. В первую очередь, прослеживается связь между эмоциями и межличностными отношениями. Одним из важных аспектов проявления эмоциональной устойчивости является способность адекватно противостоять фрустрирующим ситуациям, в том числе и в неблагоприятной ситуации общения. Именно фрустрирующий аспект вызывает повышение уровня тревожности, агрессивности, проявления неуверенности в себе, страх неудачи.
По данным группы исследователей под руководством В. И. Моросановой, в старшем школьном возрасте интенсивно развивается саморегуляция, повышается контроль за своим поведением, проявлением эмоций. Уровень саморегуляции является динамическим образованием и зависит от возрастных особенностей (собственно волевая регуляция формируется от подросткового до старшего школьного возраста) и опыта включенности в деятельность. Если отдельные звенья саморегуляции оказываются недостаточно сформированы, целостная система саморегуляции нарушается и продуктивность деятельности снижается. Настроение в ранней юности становится более устойчивым и осознанным. Дети в 16-17 лет, независимо от темперамента, выглядят более сдержанными и уравновешенными, чем в 11-15. Переход от ранней юности к поздней знаменуется сменой акцентов развития: период предварительного самоопределения завершается и осуществляется переход к самореализации [1].
Таким образом, развитие эмоциональной сферы личности является сложным процессом, который происходит под воздействием внутренних и внешних факторов. Факторами
внутреннего воздействия является наследственность, факторами внешнего воздействия -условия социальной среды.
Исследователи указывают на взаимосвязь эмоциональной устойчивости с развитием других сфер психики человека, например, мотивационной сферой, познавательной сферой (интеллектуальные эмоции) и с волевой регуляцией поведения.
На развитие личности ребенка оказывают влияние и внешние факторы, такие как семья. Семейные взаимоотношения являются одними из наиболее значимых факторов формирования и развития личности ребенка, кроме того, они оказываются первой специфической моделью общественных отношений, с которой встречается человек с момента рождения.
Семейное воспитание способствует созданию благоприятных условий для удовлетворения потребностей в полноценном развитии и саморазвития личности ребенка. Как известно, функция воспитания или первичной социализации является одной из важнейших функций семьи. В семье эмоциональный компонент отношений создает тот особый, далеко не всегда осознаваемый контекст, через который преломляются вербальные воздействия - установки, советы и т. д. Воспитание (как формирующее влияние) в широком смысле - это весь комплекс детско-родительских отношений, охватывающий не только осознаваемые установки и целенаправленные воздействия родителей на ребенка, но и те факторы, которые в большей степени не осознаются, однако имеют наиболее значимое влияние на ребенка - модели поведения, эмоциональное отношение.
В 2016 г. под руководством З. И. Айгумовой и К. И. Чижовой было проведено эмпирическое исследование эмоциональной устойчивости подростков в контексте детско-ро-дительских отношений, в котором приняло участие 72 подростка - 37 девочек и 35 мальчиков в возрасте 15 лет, учащиеся 10-го класса. Базой для исследования послужили: ГБОУ Школа № 1273, ГБОУ Школа № 1288.
Для диагностики были использованы методики: опросник «Подростки о родителях» (ADOR) З. Матейчик, П. Ржичан; методика самооценки психических состояний Г. Ай-зенка; опросник для выявления выраженности самоконтроля в эмоциональной сфере, деятельности и поведении Г. С. Никифорова, В. К. Васильева и С. В. Фирсова; опросник «Стиль саморегуляции поведения» (ССПМ) В. И. Моросанова.
По результатам анализа методики «Поведение родителей и отношение подростков к ним» (ADOR) З. Матейчик, П. Ржичан были получены следующие результаты. У мальчиков по шкале позитивного интереса (POZ) выявлен низкий уровень позитивного интереса матери к сыну-подростку у 35 человек (100%). Это можно охарактеризовать как критический подход к ним со стороны матери и сверхопеку к сыну-подростку. Принятие помощи и поддержки матери проявляется в склонности соглашаться с ее мнением.
При низком уровне позитивного интереса есть тенденции к доминированию и авторитаризму со стороны матери по отношению к сыну. Сыновья ждут от матери более компетентностного поведения, дружеского способа общения, позитивных эмоциональных контактов. Мать не дает ребенку позитивного подкрепления и поддержки.
По шкале директивности (DIR) выявлен низкий уровень у 22 человек (63%) и средний уровень - у 13 человек (37%), высокий уровень выявлен не был. Подростки со средним уровнем видят директивность матери по отношению к сыну в навязывании им чувства
вины по отношению к ней, в напоминании ему, что «мать всем жертвует ради него», мать полностью берет на себя ответственность за то, что делает ребенок.
У подростков, у которых выявлен низкий уровень директивности, преобладают простые формы проявления отзывчивости, симпатии, которые вызывают положительное эмоциональное отношение. По шкале враждебности (HOZ) был выявлен низкий уровень у 11 человек (32%), средний уровень - у 12 человек (34%) и высокий уровень - у 12 человек (34%). Матери подростков со средним уровнем враждебности характеризуются, с их точки зрения, агрессивностью и чрезмерной строгостью в межличностных отношениях. Мать больше ориентирована на себя, свое самолюбие, отсутствие принятия ребенка. Мать утверждает свою значимость через подавление ребенка, используя при этом разного рода манипуляции. В отношениях присутствует эмоциональная холодность к сыну, при этом мать может демонстрировать подчиненность сыну.
При высоком уровне враждебности матери к сыну могут наблюдаться ярко выраженная подозрительность, склонность к чрезмерной критике в адрес его и окружающих, желание унизить его в глазах других. При этом на вербальном уровне может демонстрироваться позитивная активность в судьбе сына. По шкале автономности (AUT) выявлен низкий уровень - у 1 человека (3%), средний уровень - у 15 человек (43%), высокий уровень -у 19 человек (54%). При среднем уровне автономности матери в отношениях с сыном отношение матери понимается сыном как диктат, упоение своей властью. Мать не воспринимает своего ребенка как личность со своими чувствами, мыслями, представлениями и побуждениями. Мать демонстрирует власть и амбиции, сын должен ей подчиняться. При высоком уровне автономности матери отсутствует доверие и уважение по отношению к сыну.
По мнению сыновей, при высоком уровне отгороженности и невовлеченности матери в их дела отсутствует эмоциональная привязанность и дружеский стиль общения. По шкале непоследовательности (NED) низкий уровень не выявлен, средний - у 12 человек (34%), высокий уровень - у 23 человек (66%). Непоследовательность матери при воспитании сына оценивается подростками как чередование таких психологических тенденций, как господство силы и амбиций, с одной стороны, и как покорность (в адаптивных формах), деликатность и недоверчивая подозрительность - с другой. Причем амплитуда колебаний от одного к другому максимальная по экстремальным формам выражения. У девочек по шкале позитивного интереса (POZ) был выявлен низкий уровень у 37 человек (100%). Это характеризует отношение матери к дочери-подростку, основанное на психологическом непринятии дочери, отсутствии внимания и заботы.
Мать редко предлагает ребенку помощь, считая ее уже достаточно самостоятельной. У матери редко возникает желание удовлетворять интересы дочери. По шкале директивности (DIR) выявлен низкий уровень у 37 человек (100%). Это можно охарактеризовать как отсутствие жесткого контроля, мать редко применяет власть в воспитании своей дочери, при этом мать не принимает во внимание мнение дочери. По шкале враждебности (HOZ) выявлен низкий уровень у 13 человек (35%), средний уровень - у 16 человек (43%), высокий уровень - у 8 человек (22%).
Высокий и средний уровень враждебности характеризуется как подозрительное отношение матери к семейной среде и дистанция по отношению к дочери. Мать отгорожена
и ведет себя достаточно высокомерно с дочерью. По шкале автономности (AUT) выявлен низкий уровень у 4 человек (11%), средний уровень - у 20 человек (54%) и высокий уровень - у 13 человек (35%). При среднем и высоком уровне мать ведет себя независимо от состояния и требований дочери. Отрицаются какие-либо формы заботы и опеки по отношению к дочери.
Такие матери оцениваются подростками как снисходительные, нетребовательные. Они практически не поощряют детей, редко делают замечания, не обращают внимания на воспитание. По шкале непоследовательности (NED) выявлен низкий уровень у 8 человек (22%), средний уровень - у 14 человек (38%), высокий уровень - у 15 человек (40%). При высоком уровне наблюдается резкая смена стилей и воспитательных приемов, частый переход от авторитарного к либеральному стилю, и наоборот, переход от психологического принятия дочери к эмоциональному ее отвержению независимо от поведения дочери.
Результаты анализа испытуемых по методике Г. Айзенка «Методика самооценки психических состояний» показали: в группе исследуемых подростков-мальчиков выявлен низкий и средний уровень тревожности. По шкале ригидности выявлен средний и высокий уровни. По всем шкалам агрессии и фрустрации у подростков выявлен низкий, средний и высокий уровни (табл. 1).
Таблица 1
Распределение показателей психических состояний в группе мальчиков
Уровни тревожность фрустрация агрессивность ригидность
Высокий - 14,5% 11,5% 31,5%
(5 чел.) (4 чел.) (11чел.)
Средний 31,5% 68,5% 82,8% 68,5%
(11 чел.) (24 чел.) (29 чел.) (24 чел.)
Низкий 68,5% 17% 5,7% -
(24 чел.) (6 чел.) (2 чел.)
В группе девочек был выявлены высокий, средний и низкий уровни по всем шкалам (табл. 2).
Таблица 2
Распределение показателей психических состояний в группе девочек
Уровни тревожность фрустрация агрессивность ригидность
Высокий 11% 10% 23% 16%
(4 чел.) (5 чел.) (8 чел.) (6 чел.)
Средний 62% 71% 57% 76%
(23 чел.) (25 чел.) (21 чел.) (28 чел.)
Низкий 27% 20% 20% 16%
(10 чел.) (7 чел.) (7 чел.) (6 чел.)
По результатам анализа опросника для выявления выраженности самоконтроля в эмоциональной сфере, деятельности и поведении (Г. С. Никифоров, В. К. Васильев, С. В. Фирсов) был сделан следующий вывод. По всем шкалам у мальчиков и девочек был выявлен пониженный уровень и средний уровень; низкий, повышенный и высокий показатели выявлены не были (табл. 3, 4).
Таблица 3
Распределение показателей самоконтроля у мальчиков
Уровни Самоконтроль в Самоконтроль в Социальный само-
эмоциональной деятельности контроль
сфере
Повышенный - - -
Средний 29% 43% 43%
(10 чел.) (15 чел.) (15 чел.)
Пониженный 71% 57% 57%
(25 чел.) (20 чел.) (20 чел.)
Таблица 4
Распределение показателей самоконтроля у девочек
Уровни Самоконтроль в эмоциональной сфере Самоконтроль в деятельности Социальный самоконтроль
Повышенный - - -
Средний 49% (18 чел.) 86% (32 чел.) -
Пониженный 51% (19 чел.) 14% (5 чел.) 100% (37 чел.)
Результаты анализа исследуемых мальчиков по методике «Стиль саморегуляции поведения» (ССПМ) (В. И. Моросанова) показали: общий уровень саморегуляции в группе мальчиков: низкий - у 26 человек (74,3%), средний - у 9 человек (25,7). Общий уровень саморегуляции в группе девочек: низкий - у 5 человек (13,5%), средний - у 32 человек (86,5%). Подростки с высоким уровнем саморегуляции не выявлены.
После проведения методик и анализа результатов исследования нами была проведена статистическая обработка данных с помощью программы SPSSStatistic 22.0. Исходя из полученных данных для целей определения количественной меры связи (совместной изменчивости) двух переменных был использован коэффициент корреляции г-Спирмена.
В результате расчета мы получили следующие данные. Выявлена статистически значимая связь между переменными у мальчиков:
• между враждебностью матери и саморегуляцией сына ^ = 0,048);
• между автономностью матери и саморегуляцией сына ^ = 0,029);
• между позитивным интересом матери по отношению к сыну и тревожностью сына (р = -0,016);
• между директивностью матери и тревожностью (р = 0,044) и фрустрацией сына (р = 0,015);
• между враждебностью матери и агрессивностью сына (р = 0,02);
• между враждебностью матери и ригидностью сына (р = 0,008);
• между непоследовательностью матери и ригидностью сына (р = 0,005);
• между позитивным интересом и самоконтролем в эмоциональной сфере сына (р = 0,015).
У девочек:
• между позитивным интересом матери и уровнем саморегуляции дочери (р = 0,033);
• между враждебностью матери и саморегуляцией дочери (р = 0,006);
• между непоследовательностью матери и саморегуляцией дочери (р = 0,042);
• между автономностью матери и тревожностью дочери (р = -0,018);
• между непоследовательностью матери и тревожностью дочери (р = 0,001);
• между враждебностью матери и фрустрационным состоянием дочери (р = 0,031);
• между непоследовательностью матери в воспитательных воздействиях и фрустра-ционным состоянием дочери (р = 0,050);
• между директивностью матери и агрессивным поведением дочери (р = 0,041);
• между враждебностью матери и уровнем агрессивности дочери (р = 0,034);
• между автономностью матери и ригидностью дочери (р = 0,007);
• между директивностью матери и самоконтролем в эмоциональной сфере дочери (р = 0,008);
• между враждебностью матери и самоконтролем в эмоциональной сфере дочери (р = 0,003);
• между непоследовательность матери в воспитательных воздействиях и самоконтролем в деятельности дочери (р = 0,020).
Далее был проведен статистический анализ о различии выборок по уровню выраженности признака (измеренного в количественной шкале) с помощью непараметрического метода сравнения более двух независимых выборок по Н-критерию Краскела -Уоллиса.
Выявлены статистически значимые различия по уровням выраженности признака у мальчиков:
• для выборки переменной автономность матери и уровнем агрессивности сына (0,043);
• для выборки переменной позитивный интерес матери по отношению к сыну и уровнем ригидности сына (0,020);
• для переменной директивность матери и уровнем ригидности сына (0,030);
• для переменной враждебность матери и уровнем ригидности сына (0,026);
• для переменной автономность матери и уровнем ригидности сына (0,001);
• для переменной непоследовательность матери в воспитательных воздействиях и уровнем ригидности сына (0,002).
Выявлены статистически значимые различия по уровням выраженности признака у девочек:
• для переменной враждебность матери и уровнем ригидности дочери (0,049);
• для переменной враждебность матери и уровнем тревожности дочери (0,041);
• для переменной позитивный интерес матери и уровнем агрессивности дочери (0,031);
• для переменной директивность матери и уровнем агрессивности дочери (0,041);
• для переменной враждебность матери и уровнем агрессивности дочери (0,046);
• для переменной автономность матери и уровнем агрессивности дочери (0,008);
• для переменной непоследовательность матери и уровнем агрессивности дочери (0,050).
Таким образом, наше эмпирическое исследование показывает, что существует статистически значимая связь между эмоциональной устойчивостью подростков и отношением матери к сыну или дочери в их субъективном восприятии, а также статистически значимые различия в структурных компонентах эмоциональной устойчивости старших подростков.
Список литературы
1. Моросанова В. И. От субъекта и личности к индивидуальной саморегуляции поведения // Субъект и личность в психологии саморегуляции: сб. тр. - М. - Ставрополь: ПИ РАО, СевКавГТу, 2007. - С. 120-137.
2. Выготский Л. С. Проблема воли и ее развитие в детском возрасте // Собр. соч. в 6 т. Т. 2. - М.: Педагогика, 1982. - С. 454-465.
3. Шаповаленко И. В. Возрастная психология: учебник. - М.: Гардарики, 2005. -349 с.
4. Аболин Л. М. Эмоциональная устойчивость и пути ее повышения // Вопросы психологии. - 1989. - № 4. - С. 141-149.
5. Ашихмина О. А. Эмоциональная устойчивость психологов системы образования на разных этапах профессионализации: дис. ... канд. психол. наук. - М., 2010.
6. Иванов Д. В. Влияние образовательной среды на формирование эмоциональной устойчивости подростка: дис. ... канд. психол. наук. - Курск, 2002.
7. Мухина В. С. Возрастная психология: феноменология развития, детство, отрочество. - М.: Изд. центр «Академия», 2000. - 456 с.
8. Чижова К. И. Психологическая сущность эмоциональной сферы личности // Вестник экономической интеграции. - 2014. - № 1. - С. 166-172.
References
1. Morosanova V. I. Ot subyekta i lichnosti k individualnoy samoregulyatsii povedeni-ya. In: Subyekt i lichnost v psikhologii samoregulyatsii: coll. of works. Moscow - Stavropol: PI RAO, SevKavGTU, 2007. Pp. 120-137.
2. Vygotskiy L. S. Problema voli i ee razvitie v detskom vozraste. In: Coll. works in 6 vol. Vol. 2. Moscow: Pedagogika, 1982. Pp. 454-465.
3. Shapovalenko I. V. Vozrastnaya psikhologiya: uchebnik. Moscow: Gardariki, 2005. 349 p.
4. Abolin L. M. Emotsionalnaya ustoychivost i puti ee povysheniya. Voprosy psikhologii. 1989, No. 4, pp. 141-149.
5. Ashikhmina O. A. Emotsionalnaya ustoychivost psikhologov sistemy obrazovaniya na raznykh etapakh professionalizatsii. PhD dissertation (Psychology). Moscow, 2010.
6. Ivanov D. V. Vliyanie obrazovatelnoy sredy na formirovanie emotsionalnoy ustoychi-vosti podrostka. PhD dissertation (Psychology). Kursk, 2002.
7. Mukhina V. S. Vozrastnaya psikhologiya: fenomenologiya razvitiya, detstvo, otrochestvo. Moscow: Izd. tsentr "Akademiya", 2000. 456 p.
8. Chizhova K. I. Psikhologicheskaya sushchnost emotsionalnoy sfery lichnosti. Vestnik ekonomicheskoy integratsii. 2014, No. 1, pp. 166-172.
Интернет-журнал «Проблемы современного образования» 2017, № 5
