CC BY
108
УДК 811.512.1'37
Васильева Юлия Александровна
кандидат филологических наук, доцент Астраханский государственный университет
gis_00@mail.ru
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ КОМПОНЕНТОВ СЕМИОТИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА ГОРОДА (на примере тюркских эргонимов Астрахани)
В статье на материале эргонимов тюркоязычного происхождения исследуются этнокультурные компоненты семиотического пространства города Астрахани. Исследование семиотики имён собственных представлено как одно из направлений описания этнокультурного компонента городского семиотического пространства. В эргоними-коне города Астрахани автором выделен тюркский пласт, связанный с историческими этапами освоения Астраханского края. Полиэтничный состав населения города и постоянные контакты русского и тюркоязычного населения способствовали вхождению тюркских языковых единиц в русскую речь. На примере астраханских эргонимов прослеживается взаимодействие различных языков. Автор делает вывод, что присутствие отдельных языковых единиц тюркского происхождения в современных названиях коммерческих предприятий города придаёт ему восточный колорит, что обусловлено позиционированием Астрахани как мультикультурного региона.
Ключевые слова: эргоним, Астрахань, ассоциация, семантика, этнокультура, семиотика, тюркско-славянские языковые контакты.
Каждый город уникален, неповторим и отражает в своём нынешнем облике события далёкой истории. Современные российские города ищут свою идентичность, и целей этих поисков множество: улучшение и расширение инфраструктуры, участие в государственных программах и проектах развития, привлечение внутренних и внешних инвесторов, удовлетворение социокультурных потребностей горожан и т. п.
Александр Согомонов определил «парадокс современного российского урбанизма»: «На первый взгляд они (города. - Ю.В.) кажутся чрезвычайно похожими друг на друга (тяжёлое советское наследие ускоренной урбанизации), но при этом их урбанистическое качество существенно разнится от одного случая к другому» [3]. Кроме того, подчёркивается особая актуальность поиска городской идентичности в России, и этому есть логичное объяснение: «в большинстве других стран <...> исторический облик городов был сформирован давно и с годами лишь укреплялся (а не размывался, как в Советском Союзе в 1920-1950-х годах). <...> города желают обрести неповторимые лица, пусть даже порой такое лицо оказывается лишь лицедейской, но обязательно оригинальной, маской» [3].
Изучение семиотической сферы городов началось в XIX веке. Западные учёные Ролан Барт, Кевин Линч, Клод Леви-Стросс, Чарльз Дженкс исследовали семиотику города и символику архитектуры. Им принадлежит авторство понятий «семиотика пространства» (Р. Барт), «семантика пространства архитектуры» (Ч. Дженкс), «образ города» (К. Линч). Городское пространство представлялось им как текст, пространство коммуникации. Среди отечественных исследователей знаковой природы городского пространства, несомненно, выделяются имена Николая Павловича Анциферова, Юрия Михайловича Лотмана, Влади-
мира Николаевича Топорова, Бориса Андреевича Успенского и других.
Язык города включает в себя пространство номинаций, охватывающее обширный пласт различных наименований: названий улиц, площадей, торговых, культурных, спортивных учреждений и др. На формирование имиджа города влияет множество географических, социально-экономических, политических и культурных факторов, среди которых огромное значение имеет семиотический потенциал, заключенный в эргонимах коммерческих предприятий. Под коммерческими предприятиями мы понимаем учреждения, ориентированные на получение коммерческого эффекта (фирмы, кафе, рестораны, отели, банки и т. п.). Эргонимы - «названия деловых объединений людей, например союза, организации, учреждения, корпорации, предприятия, общества, заведения, кружка» [2, с. 151].
Кроме того, необходимо ввести в исследование понятие нейминг (англ. to name 'называть, давать имя, нарекать'). В отличие от номинации (лат. nominatio 'наименование'), которая заключается в именовании как процессе соотнесения языковых единиц с обозначаемыми объектами, нейминг подразумевает несколько иной процесс - создание оригинального, запоминающегося названия для компании, предприятия, торговой марки или товара. Сегодня активизация новых приёмов неймин-га обусловлена маркетинговыми потребностями, а именно потребностями позиционирования.
Эргонимы коммерческих предприятий являются значимым элементом взаимосвязи между заведением и клиентом / посетителем. Оказывая воздействие на целевую аудиторию, эргоним побуждает клиента посещать определённые заведения, отдавать им предпочтение в ряду подобных.
Каждый город образует оригинальное символическое поле с определённой, свойственной только ему семантикой. Интерпретация этнокультурных
140
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова jij- № 1, 2016
© Васильева Ю.А., 2016
Интерпретация этнокультурных компонентов семиотического пространства города..,
элементов семиотического пространства города является одним из наиболее характеризующих показателей языкового сознания этносов, проживающих в нём, поскольку именно знаковая система именования выступает источником этнолингвистической и исторической информации. Одним из направлений исследования и описания этнокультурного компонента является исследование семиотики имён собственных. Более того, имена собственные - наиболее репрезентативные объекты комплексного изучения взаимодействия языка и культуры. В центре нашего внимания - тюркские эргонимы города Астрахани.
В эргонимиконе города Астрахани отчётливо выделяется тюркский пласт, связанный с историческими этапами освоения Астраханского края. Полиэтничный состав населения города и постоянные контакты русского и тюркоязычного населения, несомненно, способствовали вхождению тюркских языковых единиц в русскую речь. На примере астраханских эргонимов можно проследить это взаимодействие различных языков. Отдельные языковые единицы тюркского происхождения присутствуют в современных названиях коммерческих предприятий города и придают ему восточный колорит, что обусловлено позиционированием Астрахани как мультикультурного региона, в котором на протяжении веков мирно соседствуют более двадцати народностей и этнических групп.
Ресторан восточной кухни «Диван-сарай». Один из наиболее колоритных эргонимов города Астрахани. Тюркское слово «диван» обозначало «мудрость, книгу, источник мудрости, сборник стихов, письменность, мудрый совет». Нельзя обойти вниманием Диван лугат ат-турк (араб. ^^и ¡¿С Ус^ - собрание [сборник, словарь] тюркских наречий [языков]) - первый энциклопедический словарь тюркского языка. В данном случае слово имеет значение «сборник, собрание».
Слово имело и другое семантическое содержание - «совет сановников при султане», позже -«комната для собраний, совещаний, в которой собирался государственный совет с широкими восточными «седалищами», сами «седалища»». Ближайшие соседи турок, болгары, румыны и хорваты, стали употреблять «диван» в значении «комната для приёма гостей».
Этимология второй части этого составного эр-гонима не менее интересна. Слово «сарай» (тюрк. saraj), обозначающее сооружение, восходит к персидскому sarai - «дворец».
Здесь мы наблюдаем интереснейшее языковое явление. Заимствованные слова, функционируя в любом языке, проходят сложный путь, сопровождающийся фонетическими, графическими, грамматическими и лексическими процессами освоения. Часто первоначальное значение заимствованного слова в языке-реципиенте полностью
или частично нивелируется. Эргоним «Диван-сарай» - яркий тому пример. В современных языках-первоисточниках слово «сарай» функционирует в первоначальном значении применительно к административным и культурным учреждениям. В русском языке исходное тюркское (персидское) значение этого существительного приобрело совершенно иное значение (постройка, нежилое помещение для хозяйственных нужд), но ещё сохраняется в таких тюркских словах, как Бахчисарай, Караван-сарай, Сарай-Бату. То же произошло с лексемой «диван». В русском языке слово имеет несколько искажённый по отношению к первоисточнику смысл, но в целом семантика 'места для сидения' сохраняется.
Примечательно, что в современном русском языке слово «сарай» имеет и переносное значение - 'неуютное, неопрятное помещение' (Гостиница, в которую их поселили, оказалась настоящим сараем). В этом контексте адекватное языковое восприятие эргонима «Диван-сарай» подразумевает наличие фоновых знаний по истории, краеведению, иначе у потенциальных посетителей этого ресторана могут возникнуть ложные представления о заведении, не соответствующие характеру предлагаемой услуги. В русском языковом сознании слово «сарай» имеет отрицательные коннотации, и вряд ли будет ассоциироваться с парадным зданием, дворцом, резиденцией влиятельных особ.
Однако астраханцам это слово хорошо знакомо. В 2011 г. в Астраханской области создан экскурсионный комплекс «Сарай-Бату - столица Золотой Орды». Годом раньше этот комплекс представлял собой декорации, имитирующие древний город и возведённые для съёмок исторической драмы «Святитель Алексий» (второе имя картины - «Орда»).
Семантическое онимообразование в эргонимии города Астрахани происходит очень динамично. В составе эргонимов часто используются не только ресурсы общей лексики, но и собственные имена. Два ярких примера результатов этого процесса -отантропонимические эргонимы «Аль-Фараби» (ресторан восточной кухни) и «Аль-Маидат» (трапезная). В обоих названиях присутствует определённый артикль Аль, указывающий на принадлежность слова к арабскому языку.
Аль-Фараби - употребительное сокращение имени известного восточного философа, учёного, математика Х века. Однако обращение к прецедентным именам, присутствующим в сознании носителей русского языка, не всегда соотносится с реально существовавшими людьми (как в эрго-ниме «Аль-Фараби»). Название трапезной «Аль-Маидат» тоже происходит от имени собственного (Маида, или Маидат, - женское персидское имя), однако не несёт особой культурно-символической нагрузки.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2016
141
Название ресторана «Чайхана Шоли» интересно уже тем, что содержит неоднозначную отсылку к классификации предприятий общественного питания. С одной стороны, это ресторан, но в то же время лексема чайхана (от перс. ^^¿Ь4 -«Чайный дом», помещение; тадж. чойхона, узб. Choyxona, тат. чзйханз) указывает на несколько иной формат заведения. Чайханой называют чайную в восточных странах (в Иране, Средней Азии, Азербайджане). «Ресторан» (слово имеет латинское происхождение: лат. restauro - 'восстановить, крепить') - более понятная европейцу категория заведений общепита, нежели «чайхана». Слово «restaurant» в американском английском означает не только ресторан в привычном смысле, но и любое предприятие общепита.
Словом «шоли» именуют традиционную мужскую одежду у афганцев: длинное хлопчатобумажное покрывало, заменяющее верхнюю одежду [1].
Название чайханы «AkBAR» вызывает однозначные ассоциации с арабскими словами, что в переводе означает «великий Господь», «Аллах великий» и носит религиозный подтекст. В то же время графическое оформление эргонима («BAR») указывает на то, что перед нами заведение общественного питания.
Кафе «Азбар». Словом азбар именовался передний двор в крестьянской усадьбе татар-мишарей, включавший в себя жилой дом и надворные постройки.
Название кафе «Гёк-Гёль» восходит к топониму: такое название имеет озеро в Азербайджане. С азербайджанского языка Гёк-Гель переводится как «голубое озеро», что подтверждается его чистотой и прозрачностью. Этот и другие эргонимы составляют группу, основанную на географических и этнографических ассоциациях.
Очень часто в основе названий лежит религиозно-символическая лексика. Так, ряд астраханских эргонимов содержит традиционную для мусульманского мира лексему «халяль» (кафе быстрого питания «Halal Food», кафе «Баркат Халяль», продуктовый магазин «Халяль» и др.). Слово имеет арабское происхождение (араб. с-- - свободное) - всё то, что разрешено и допустимо в исламе (противоположно хараму). Чаще всего этот термин относится к дозволенной мусульманам пище, поэтому присутствие в названии кафе или магазина лексемы «халяль» служит для клиента-мусульманина своеобразным сигналом о том, что в заведении не нарушаются исламские пищевые запреты. В целом халяль применим к любой сфере человеческой жизни: к продуктам питания, одежде, украшениям, косметике, отдыху, развлечениям, отношениям между людьми и т. п.
Интересно и графическое оформление лексемы «халяль» в названии кафе быстрого питания «Halal Food». Использование латиницы в сочетании со
словом «food» прочитывается как попытка придать названию заведения современное звучание (англ. fast food - быстрое питание).
Религиозный подтекст содержат в своей лек-сико-семантической структуре и другие эргонимы - кафе «Райян» и «Восточный Райян». Райян (Раян) - имя собственное (араб.^и - орошенный, напоенный), ар-Райян - в исламе название двери в рай, через которую войдут люди, которые вели праведный образ жизни.
Многочисленны и эргонимы, образованные от названий кулинарных блюд. Название восточного блюда арабского происхождения «шаурма, шаверма (также шаварма, шуарма, шаорма, араб. ^Ijjf» ' ивр. от тур. çevirme), в некоторых
странах называемое дёнер-кебаб, дёнер, кебаб (тур. döner kebab), легло в основу ряда астраханских эргонимов и имеет в городском эргонимиконе массу структурно-словообразовательных особенностей. Можно выделить сеть закусочных «Шаурмитта», кафе «Шаверма», «Шаурма House», «Шаурма-ния», «Шаурмитос», «Шаурминка», «Шаурма Донар», «Шаурмист», «Donar kebab» и др.
Арабское приветствие «Ас-саляму алейкум» («Мир вам», «Мир с вами») также используется в названиях ряда астраханских кафе и продовольственных магазинов: «Ассалам», «Салам» (всего нами отмечено шесть подобных эргонимов). Эта арабская формула этикета укоренилась в исламе и повсеместно используется мусульманами разных национальностей.
Итак, предметом нашего исследования стали этнокультурные компоненты семиотического пространства города, а именно влияние тюркских языков на эргонимический портрет Астрахани. Эр-гонимика города вследствие его полиэтничности подвержена влиянию различных языков, и пласт эргонимов тюркского происхождения, несомненно, составляет значительное число названий коммерческих предприятий. Современный рынок в последние десятилетия характеризовался переизбытком названий англоязычного происхождения и американизмами. Возможно, именно отмеченная «перенасыщенность» побудила номинаторов давать коммерческим предприятиям оригинальные названия, вызывающих интерес у потенциальных клиентов. Нейминг вышел на новый уровень, и эргонимы Астрахани всё чаще отражают специфический колорит - колорит Каспийской столицы с богатой историей.
В то же время в астраханских эргонимах всё ещё наблюдается определённое смешение языков, которое в том числе затрагивает и графическое оформление эргонимов: «Шаурма House», «Halal Food», «AkBAR», «Donar kebab» и др. На наш взгляд, это следствие «глобализации» языка, стремление номинаторов создать единое языковое пространство, в котором культурологическое содержание номинаций, их региональные языковые
142
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «jij- № 1, 2016
К вопросу о трансформации парадигматических и синтагматических связей слов в фольклорном тексте..,
особенности и национальный колорит будут адекватно восприняты всеми реципиентами - жителями Астрахани, носителями иностранных языков, гостями города.
В заключение отметим, что размышления о значениях эргонимов, их лингвокультурологической природе имеет большое значение для формирования языковой личности, так как ориентировано на изучение языка в связи с мышлением человека и освещает массу сведений из истории и культуры полиэтничного региона.
Библиографический список
1. Андреева Р.П. Энциклопедия моды. - СПб.: Литера, 1997. - 416 с.
2. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. - 2-е изд. - М.: Наука, 1988. - 170 с.
3. Согомонов А. Современный город: стратегия идентичности // Неприкосновенный запас. -2010. - № 2 (70) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nz/2010/2/so21. html (дата обращения 14.01.2015).
УДК 811.161.Г37
Дундукова Ангелина Михайловна
Петрозаводский государственный университет
gelya@onego.ru
К ВОПРОСУ О ТРАНСФОРМАЦИИ ПАРАДИГМАТИЧЕСКИХ И СИНТАГМАТИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ СЛОВ В ФОЛЬКЛОРНОМ ТЕКСТЕ (на материале лексики природного мира)
В статье демонстрируются некоторые особенности функционирования слов в фольклорном тексте в сравнении с их узуальным употреблением. Анализ проводится на примере субстантивов, служащих для номинации такого животного, как лошадь, в текстах «Онежских былин» А.Ф. Гильфердинга. Репрезентаций таких лексем в былинном именнике немного, однако количество их употреблений составляет почти половину от общего числа употреблений зоонимов и фитонимов в анализируемом сборнике. Возможно, подобное явление связано с тем, что конь (лошадь) играет особенно важную роль в мифологических системах мира, и у славян в том числе. В исследуемых текстах были отмечены такие оппозиции, как «конь» - «кобыла», «конь» - «жеребец» и пр. Концепт «конь», представленный в «Онежских былинах», является не только самым частотным, но и одним из самых неоднородных. Вокруг ядерной лексемы, вобравшей в себя большую часть значений, группируются, вступая в различные отношения как с центром, так и друг с другом, остальные слова. При этом возникающие у исследуемых лексем в том или ином контексте дополнительные оттенки значений нередко нарушают привычные логические связи, закреплённые в парадигматике и синтагматике лексических единиц русского языка.
Ключевые слова: язык фольклора, лексема, субстантив, «Онежские былины» А.Ф. Гильфердинга, конь, лошадь, жеребец, кобыла, жеребёнок.
Язык русского фольклора - одна из самых изученных и изучаемых областей в современной лингвистике, однако народнопоэтическая культура так богата и многогранна, что до сих пор «хранит в себе много загадочного» [8, с. 7], позволяя исследователю каждый раз находить в ее сокровищнице что-то новое.
Сборник «Онежские былины» в записи А.Ф. Гильфердинга1 по праву считается сегодня наиболее полным изданием фольклорных эпических песен, а значит, именно вошедшие в него тексты могут предоставить нам наиболее точные и подробные данные об особенностях словесно-художественной традиции этого жанра. Язык былин очень информативен, он дает нам возможность сейчас, в XXI веке, увидеть мир Древней Руси, достаточно объективно судить об «этносоциальных традициях, пространственно-географических, историко-культурных представлениях создателей и носителей эпосов, а также территорий бытования самих эпических текстов» [8, с. 3]. Содержание тематического указателя к «Онежским былинам» А.Ф. Гильфердинга, составленного Н.В. Васильевым [1], позволяет судить о разнообразии инфор-
мации, которую могут предоставить нам былинные тексты. Это и богатейший список имен собственных, и данные о религиозной жизни человека (верования христианские и языческие, обряды), об особенностях семейного быта (обозначение родства, отношение членов семьи друг к другу, отношения полов, не покрываемые понятием брака), и информация об общественном быте (сословия и их отношения между собой), и житейская хроника (жилище, домашняя обстановка, занятия и промыслы, ремесла, торговля), и сведения об искусстве (музыка, пение, пляска, игры), военном быте наших предков, а также природе (одушевленной и неодушевленной), которая их окружала [1, с. II].
Последняя из перечисленных тематических групп, а точнее названия животных и растений, встречающиеся в фольклорных эпических текстах, разнообразна и интересна, но почти не изучена. А между тем она довольно многочисленна: в сборнике А.Ф. Гильфердинга нами обнаружены 254 лексемы (4238 словоупотреблений), причем почти половина из них (2000) приходится на субстантивы, служащие для номинации такого животного, как лошадь (см.: [2]2): «лошадь» (20),
© Дундукова А.М., 2016
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «¿j- № 1, 2016
143
