CC BY
107
ЭКОНОМИКА
УДК 330.342:001.895
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПЕРЕХОДНОЙ ЭКОНОМИКИ
© Светлана Алексеевна Булгакова
Саратовский государственный социально-экономического университет, г. Саратов, Россия, доктор экономических наук, профессор кафедры экономической теории, e-mail: troveo@mail.ru
В статье рассмотрены проблемы перехода России к информационному типу развития и особенности реализации экономической политики модернизации. Объяснено содержание понятия трансформация. Отмечены особенности трансформационных преобразований в России.
Ключевые слова: трансформация; новая экономика; институциональная среда.
Переход к рыночной экономике вызывает неизбежные институциональные изменения, необходимые для создания новых рыночных институтов. В современных условиях требуются новые подходы к проектированию и оценке эффективности работы существующих экономических институтов, в т. ч. института собственности. Особенно важной видится разработка критериев оценки эффективности и жизнеспособности сложившихся институтов собственности в рамках национальной модели хозяйствования с учетом механизма и результатов ее функционирования.
В новейшей истории для развивающихся стран было характерно несколько базовых социально-экономических моделей. Советский Союз развивался по типичной мобилизационной модели, главная задача которой состояла в том, чтобы при помощи плановых, распределительных методов превратить сырьевой ресурс в источник диверсифицированного производства. В постсоветской России власти выбрали модель либеральной экономики, которая основывается, прежде всего, на развитии конкуренции, саморегулировании свободного рынка и максимальной открытости. Переходный процесс в экономике означает разрушение старой и формирование новой экономической системы. Несомненно, что переходные процессы не могут быть однородными. Они различаются исходными условиями, критериями, конечными целями и т. п. На этой основе правомерно выделить два типа переходных про-
цессов: от индустриальной к информационной экономике (развитые страны), от командно-административной к рыночной экономике (пост-социалистические страны). Для того чтобы избежать периодов длительного застоя и депрессии, оба типа переходных процессов должны осуществляться одновременно. Ничего нет более ошибочного, чем разделить выполнение этой задачи на этап перехода к рыночным отношениям, а затем осуществить переход от индустриальной к информационной экономике. Безусловно, это сверхсложная проблема, но решаться она должна уже сегодня на основе линейного и нелинейного концептуального подхода.
Линейный подход основан на принципе догоняющего развития, когда отстающие страны должны повторить экономический путь передовых. Нелинейный подход базируется на теории сложных систем, в соответствии с которой переходным процессам свойственно неравновесное состояние, наличие различных альтернатив развития, возможность перехода от одного динамичного режима развития к другому. Причем переход от одного качества в движении динамической системы к другому качеству, получивший название бифуркации, может иметь различный характер: от мягкого до катастрофического и взрывного.
Мягкие бифуркации характеризуются плавным непрерывным переходом. Катастрофическим переходам от одного качественного состояния к другому свойственны рез-
кие изменения, вызванные воздействием доминирующих факторов. Взрывные бифуркации возникают в условиях внезапного изменения дискретных факторов (скачкообразное развитие). Архиреволюционные скачки из-за разрушительного характера загоняют экономику еще в более тяжелое состояние, выход из которого требует громадных ресурсов, усилий и времени.
Методология взрывного типа бифуркаций оказала влияние на выбор ошибочного варианта «шоковой терапии», когда была сделана попытка моментального вхождения в рынок. Но эта моментальность не учитывала институциональные ловушки, в которые попадает экономика1. Неолиберальная теория (лежащая в основе шоковой терапии) игнорировала издержки институциональной трансформации, не допуская и мысли о том, что строительство новой конструкции хозяйственного механизма может оказаться обществу не по средствам. Разумеется, сколько-нибудь точный подсчет издержек институциональной трансформации затруднен. Однако к началу 1992 г. уже имелся опыт Польши, Чехии и Венгрии, раньше начавших реформы; он мог бы служить источником ориентировочных оценок для республик СССР. Безальтернативная неолиберальная формула создать рыночные институты и обеспечить их эффективное функционирование не предполагала тщательного сопоставления соответствующих издержек и ожидаемых выгод. В этом, как считает В. М. Полте-
1 В описании и развитии понятия институциональной ловушки исключительно велика роль академика В.М. Полтеровича. В ряде своих работ, прежде всего в работе 1998 г. «Институциональные ловушки и экономические реформы», подробно исследованы эти интересные явления переходной экономики. Существование институциональных ловушек во многом определило специфику рыночной трансформации российской экономики. В последующие годы основные идеи
В. М. Полтеровича были конкретизированы и развиты в работах экономистов-исследователей А. Амосова,
В. Андреффа, Е. Балацкого, А. Дынкина, Р. Капелюш-никова, Р. Нуреева, А. Олейника, В. Римского, А. Яковлева. В своих работах В.М. Полтерович развивает понятийный аппарат для объяснения того, почему в процессе реформ (направленных на повышение эффективности экономической системы) появляются устойчивые неэффективные институты или нормы поведения. Происходящие в последние десятилетия в России и других странах бывшего СССР изменения формируют богатый эмпирический материал.
рович, состояла одна из коренных ошибок политики реформ.
Как отмечает А. Олейник, нацеленные на лучшие либеральные цели реформы дали настолько противоречивые результаты, что это превратило теоретический парадокс в совершенно реальную проблему. Отмена планирования привела не к увеличению производства, а к его глубокому спаду; уничтожение системы всеобъемлющего контроля над населением обусловило не становление свободного гражданского общества, а рост преступного и девиантного поведения; отказ от монополии на внешнюю торговлю обернулся стихийным вывозом капитала и природных ресурсов [1].
В широкомасштабных реформах издержки институциональной трансформации поражают как государственный бюджет, так и отдельные фирмы. Трансакционные издержки несут юридические и физические лица, ведущие экономическую деятельность в рамках сложившихся институтов; государство такими затратами не обременено. Как отмечает Е.В. Балацкий, при широкомасштабной институциональной перестройке издержки институциональной трансформации ложатся как на отдельных хозяйственных участников, так и на само государство. В этом заключается одно из главных различий двух видов непроизводственных затрат. Другим важным отличием является то, что первые относятся к категории текущих непроизводственных затрат, а вторые - к категории единовременных (капитальных). Это означает, что трансакционные издержки носят перманентный характер и их бремя все время тяготеет над предприятием, а трансформационные потери возникают лишь периодически - в моменты смены всего взаимодействия фирмы с внешним миром [2]. Всякая трансформация, особенно широкомасштабная, приводит в той или иной мере к дезорганизации системы, усугубляющей издержки адаптации2.
2 Действительная цена реформ в странах Восточной Европы и бывших республиках Советского Союза еще ждет своей оценки. Нет сомнения в том, что она огромна. К 1998 г., после 8-10 лет реформирования, только две из 25 стран (Польша и Словения) достигли дореформенного уровня ВВП. При этом в большинстве бывших советских республик спад составил более 40 %. Наименьшие потери понес Узбекистан (около 15 %), где реформы были наименее радикальными.
Проблеме трансформационного спада посвящены десятки теоретических работ. Называют множество причин: распад СЭВ, неверная макроэкономическая политика, утечка капитала и т. п. В целом можно выделить три обобщенных фактора, ответственных за трансформационный спад:
1) отвлечение ресурсов из традиционных сфер инвестирования на создание новых институтов;
2) издержки дезорганизации; наивно предполагалось, что после освобождения цен они установятся на равновесных значениях за достаточно короткое время, так что потерями от неравновесия в переходном процессе можно пренебречь. Оказалось, однако, что время переходного режима исчисляется годами;
3) издержки перераспределения переходной ренты.
В ряде работ показано, что темпы роста (или спада) ВВП для реформирующихся экономик существенно зависят от начальных условий. Анализ издержек институциональной трансформации позволяет объяснить механизм этой зависимости. Чем хуже исходное качество институтов, тем больше инвестиций отвлекается на их совершенствование; чем дальше система от равновесия, тем длительнее переходный процесс и больше потери дезорганизации; удаленность от равновесия означает большие масштабы перераспределения переходной ренты, значит -большие потери вследствие борьбы за нее.
Однако прежде чем проводить приватизацию, нужно было осуществить подготовительную работу по формированию рыночного механизма и рыночной инфраструктуры, разукрупнению монополистических объединений, созданию рыночных институтов, с помощью которых можно было оценить стоимость предприятия. К сожалению, хозяйственные трансформации на основе заимствования (импорта) институтов, эффективных в других странах, привели к созданию в России искаженных институциональных норм и форм, обозначаемых исследователями как «институциональные ловушки» [3]. Об этом свидетельствуют попытки создания института частной собственности в стране с укорененными традициями коллективизма по образцам, в основе которых лежат индивидуалистические предпочтения. Эти попыт-
ки привели к формированию уникального института «неэффективной» частной собственности. Дж. Стиглиц подчеркивает: «...Построить рыночную экономику куда труднее, чем это представлялось ранее... Последовательность реформ имеет значение отчасти потому, что конкретные реформы ведут к созданию групп интересов, которые способны либо облегчить, либо блокировать дальнейшие реформы. В основе некоторых из этих заблуждений была наивная вера в Коузовы процессы, в то, что, как только права собственности будут распределены надлежащим образом, станут развиваться эффективные институциональные условия. Такая вера игнорировала как общие теории, которые предполагали возможность существования неэффективного институционального равновесия по Кэшу... так и проблематичную природу прав собственности» [4].
Содержание процесса реформирования, ресурсы экономического развития, заложенные в различных формах собственности, не реализуются автоматически лишь за счет создания этих форм или смены собственников, поскольку отношения собственности не сводятся к пассивному владению ее объектами. Эти отношения более многомерны и осуществляются в полной мере лишь в процессе распоряжения объектами собственности, их использования, функционирования, которое предполагает наличие соответствующего механизма [5].
При отсутствии полноценной рыночной институциональной среды преобразование отношений собственности становится в значительной мере формальным процессом, который не позволяет реализовывать преимущества новых отношений собственности. Поэтому важнейшим условием является оптимальное институциональное, организационно-экономическое оформление отношений собственности.
Чрезмерная, не говоря уже о принудительной, либерализация пагубна для экономик, особенно относительно слабых. Даже авторитетные международные финансовые эксперты (среди них лауреат Нобелевской премии, бывший старший вице-президент Мирового банка Дж. Стиглиц) пришли к выводу о принципиальной невозможности стабилизации социально-экономического развития за счет реализации либеральных рецеп-
тов, констатировав таким образом не только крах, но и экспериментальное доказательство принципиальной порочности «Вашингтонского консенсуса» (политики, направленной на принудительную либерализацию экономик неразвитых, в первую очередь постсо-циалистических, стран, включая Россию, при помощи, в т. ч., давления и стимулирования со стороны международных финансовых организаций).
Как это ни неожиданно, но факт оказался фактом: жизнь привела к проблеме эффективности собственности, включая частную. С точки зрения либеральной доктрины и неоклассического направления это парадокс, т. е. нечто такое, чего быть не должно. Их представители убеждали, что все будет по-другому, что введение частной собственности и резкое сокращение сферы государственного сектора автоматически поднимут эффективность всей экономики. Тем не менее практика опровергла такого рода утверждения. Оказалось, что вопрос эффективности актуален и для собственности. Это значит, что сами по себе трансформации отношений собственности, в какую бы сторону они ни предпринимались, недостаточны для того, чтобы получить эффективную, конкурентоспособную экономическую систему. Отсюда, думается, и вытекает значимость организационно-экономической модернизации народного хозяйства.
Проведение институциональных преобразований в переходном периоде требует учета национальной специфики. При проведении рыночных реформ происходит решение тройственной задачи - освоение новых механизмов взаимодействия, преодоление негативных последствий перемен и ошибок, сохранение ценного из наследия прошлого [6]. Концепция зависимости от траектории предшествующего развития (рМк-ёерепёепсее), разработанная Брайаном Артуром, утверждает, что прошлое имеет большое значение для настоящего развития. Пренебрежение старым наследием, в котором лежат знания, накопленные многими поколениями, чревато социальными взрывами и другими негативными последствиями.
Сторонники бесконфликтной тактики проведения социально-экономических реформ вообще выступают против революционного изменения институтов, разрушения
старого институционального фундамента, отдавая предпочтение постепенному изменению институциональной среды. Примером перехода к новым экономическим отношениям через создание рыночных институтов с учетом национальной специфики и «плавного» изменения неформальных норм является опыт Китая. Принципа градуализма китайское правительство придерживалось с целью не нарушать ситуацию стабильности в стране, чтобы народ мог постепенно воспринимать необходимость преобразований и в случае неудач была возможность временного отката назад с целью корректировки методов проведения реформ. Главным признаком данного принципа было длительное время сосуществования в экономике директивного планирования и рыночного механизма.
На наш взгляд, решающее значение в процессе адаптации заимствованных в чужой национальной среде институтов имеет тот факт, чтобы модели были восприняты экономическими субъектами данной страны. Скорость осуществления институциональных изменений в переходных экономиках зависит от совместного изменения всей совокупности институтов. Другими словами, перемены в институциональной среде должны носить системный характер. Во-первых, эти перемены должны охватывать всю совокупность экономических и социальных отношений в обществе, так или иначе связанных с реструктуризацией социально-экономической системы. Это и отношения собственности, и весь комплекс гражданских, производственных, земельных, трудовых, финансовых отношений в их новом рыночном содержании.
Как показывает практика, из трех выделенных выше групп, составляющих совокупность институтов, наименее динамичны институты, отражающие экономическое сознание людей. Легко изменить формальные правила, зафиксированные в правовых актах, сложнее изменить социальные нормы и обычаи и еще сложнее - привычки людей, культурные традиции и ценности, в которых закреплен опыт предшествующих поколений. Приобретение новых привычек, изменение менталитета экономических агентов в условиях систематической трансформации в направлении принятия рыночной культуры является наименее динамичным фактором, определяющим скорость продвижения реформ [7].
Опыт проведения российских реформ свидетельствует о том, что хирургическое устранение директивно-плановой системы управления не приводит автоматически к образованию рыночного механизма функционирования экономики с адекватными ему способами поведения субъектов рынка. Для этого нужен другой концептуальный подход к трансформации экономики, требуется разработка новой социально-экономической парадигмы. Представляется, что изначально они должны быть заложены в само понятие трансформации экономики.
Изучение этого вопроса позволяет нам вложить следующее содержание в это понятие. Трансформация экономики - это процесс постепенных, поэтапных, последовательных институциональных и структурных преобразований, формирования качественно новых механизмов функционирования экономики на всех его уровнях, осуществляемых на основе использования совершенствующихся инструментов государственного регулирования в целях обеспечения прогрессивного социально-экономического развития страны [8].
По нашему мнению, такое объяснение трансформации имеет под собой достаточно веские аргументы: во-первых, четко обозначены ее цели; во-вторых, существует простор для вычленения этапов развития трансформируемой экономики применительно к механизму регулирования (антикризисный, стабилизационный, оздоровления, поступательный); в-третьих, учтена необходимость усиления регулирующей роли государства; в-четвертых, учтена необходимость повышения надежности, способности выживания и развития; в-пятых, преодоление ограниченных возможностей рынка путем встраивания в рыночное хозяйство государственных форм регулирования социально-экономических
процессов.
В разработке концептуальных подходов к анализу собственности исключительную значимость приобретают сегодня признание экономической реформы в России как объективной, органически неотъемлемой части общего трансформационного процесса, генетически выросшего из предшествующих фаз экономического развития. Поэтому при анализе рыночной трансформации необходимо учитывать не только сложившуюся в начале
реформ общественно-экономическую ситуацию, но и генетические основы сложившихся ранее политических, экономических, социальных, технологических и иных отношений. Ключевым в этом отношении должно стать положение о том, что рыночная экономика не является заранее заданной конструкцией, она отражает процесс длительной исторической эволюции в своем развитии. Следовательно, рыночные механизмы мотивации труда субъектов хозяйствования не могут быть сформированы в краткосрочном периоде, лишь эволюционный подход может преодолеть несоответствие методов и задач решаемых проблем.
Особенности трансформационных преобразований в России состоят в том, что государство само стало инициатором и творцом рыночной экономики. Ему с самого начала следовало осуществлять весь комплекс рыночных преобразований, руководствуясь принципом встраивания рыночной идеологии в национально-исторические традиции на базе институциональных и национальнокультурных особенностей страны. Других вариантов решения этой проблемы с минимальными издержками просто не существует. Только на этой основе можем добиться соответствия российского менталитета общемировым тенденциям цивилизационного развития и создать условия для динамичного роста экономики. Простое заимствование зарубежного опыта Россией с ее уникальностью и самобытностью неизбежно ведет в ловушку еще одного тупика, поэтому простое копирование должно быть исключено.
Сейчас уже самоочевидно, что помимо чисто экономических факторов (труд, капитал, информация, знания, природные ресурсы и т. п.) огромное значение имеют формальные и неформальные институты, которые замерить довольно сложно, а иногда и просто невозможно. Институциональный фактор можно отразить только посредством выявления неких нестандартных связей между системными элементами, описание которых представляет собой сложную технологию. Все это практически полностью отрицает традиционные экономические модели.
Опыт показывает, что форсированное и фактически директивное формирование рыночного механизма без учета возможностей адаптации населения, предприятий и систем
управления к условиям рынка существенно ослабило потенциал страны, ее экономическую безопасность, породило трудно разрешимые противоречия и диспропорции, которые автоматически не исчезнут. Поэтому сложившаяся система государственного регулирования нуждается в существенных корректировках, объективно обусловленных особенностями неоднородности экономической системы. Следовательно, следует признать российский вариант перехода к рынку процессом социально-экономической трансформации, т. е. сменой экономико-институциональных форм с присущими ей специфическими свойствами и закономерностями.
К сожалению, Россия вернулась к сырьевой модели развития. При высоких ценах на нефть это позволило значительно улучшить финансовое и социально-экономическое положение в стране, но движение по этому пути связано со значительными экономическими и политическими рисками, обусловленными не только возможным падением цен на углеводороды. Меры, принимаемые правительством по снижению этих рисков и сводящиеся к созданию финансовых резервов, смогли дать лишь краткосрочный эффект, и в случае серьезного изменения конъюнктуры мирового рынка страна оказалась в тяжелом положении. Мы согласны с мнением ведущих ученых нашей страны, что надо было не столько готовиться к кризису, сколько реализовывать экономическую политику, которая позволила бы его избежать. Ошибки финансово-кредитной политики во многом спровоцировали внутренний кризис национальной экономики. Ограниченность внутренних источников долгосрочного финансирования и кредитования, изъятие из экономического оборота и выведение за рубеж огромной массы финансовых ресурсов вместо финансирования собственного производства, накопление внешней задолженности банками и компаниями. Только за 2004-2007 гг. из экономики страны было выведено и вложено в иностранную валюту и ценные бумаги зарубежных стран почти 700 млрд долл.; а зарубежные заимствования банков и корпораций в 2008 г. достигли 530 млрд долл. [9].
Следует отметить, что Россия не может развиваться так, как быстрорастущие экономики стран Юго-Восточной Азии, где в соответствии с моделью догоняющего развития
важнейшими факторами экономического роста являются внешний спрос и низкие издержки производства, включая оплату труда. В России необходимо использовать модель социально-экономического развития, основанную не на дешевой рабочей силе, а на высоком уровне жизни, - модель социально ориентированного рынка, или социальной рыночной экономики, успешно реализованную в Германии и других европейских странах, Японии и частично в США. Она опирается на стимулирование внутреннего спроса как главного фактора роста национального производства, а ее приоритетные задачи -улучшение качества жизни населения, формирование социальных программ и демократических институтов.
Как правильно отмечается в экономической литературе, только инновационно-интенсивный тип расширенного воспроизводства и экономического роста открывает возможности прорыва и неуклонного подъема производительности труда - исходного пункта экономической эффективности производства, главного способа повышения уровня и качества жизни всех членов общества.
Если расширенное воспроизводство происходит при неизменных технической базе, органическом строении капитала и уровне производительности труда, то, как показывает двухсекторная модель Маркса, наблюдается одинаковая равновесная динамика роста I и II подразделений общественного производства. Но переход к инновационному варианту той же модели требует (и это показали еще М.И. Туган-Барановский и В.И. Ленин в 1890-х гг.) более быстрого роста производства средств производства, причем особенно средств производства для самого I подразделения. Эта идея указывает на стимулы растущего эффективного спроса и источники его удовлетворения со стороны самого производства средств производства, если экономика переходит на функционирование в режиме инновационного развития.
Понимание этой закономерности необходимо для выработки рациональной макроэкономической политики при переводе российской экономики на рельсы инновационно-интенсивного экономического роста, открывающего возможности неуклонного подъема производительности общественного труда. Вместе с тем не менее важно учесть и
то обстоятельство, что автономность роста «производства ради производства» небеспредельна, она ограничена, в конечном счете, взаимодействием производства и личного потребления массы населения, удовлетворение потребностей которого является предназначение, естественной целью производства благ. Этого требуют не только выводы абстрактной теории, но и миссия современного социального государства в условиях социально-ориентированной конкурентной экономики.
Системное решение перспективных задач состоит в переходе российской экономики от экспортно-сырьевого к инновационному типу развития. Это обусловлено тем, что с существующей отраслевой структурой, в которой преобладают добыча сырья и топлива и первичная их обработка, экономика нашей страны не вписывается в экономику XXI в. -экономику знаний. К сожалению, подавляющее большинство производств у нас относится к технологиям 30-60 гг. XX в., т. е. к третьему и четвертому укладу. Лишь немногие российские предприятия опираются на технологии пятого уклада (электронику, телекоммуникации, лазерные устройства и биотехнологии). Поэтому вклад передовых технологий в прирост российского ВВП, по экспертным оценкам, не превышает 10 %. Страна ежегодно теряет 12-14 млрд долл. потенциального национального дохода [10].
Вместе с тем многие страны переходят к шестому технологическому укладу, основанному на широком использовании микро- и наноэлектроники, генной инженерии, нетрадиционной энергетики и информационных сетей. В этих странах от 75-90 % прироста ВВП обеспечивается за счет научно-технической сферы и интеллектуализации производства товаров и услуг [11]. В то же время, по экспертным оценкам, удельный вес наукоемкого сектора российской промышленности за годы реформ сократился с 12 до 6 %, а по уровню развития высоких технологий Россия откатилась назад на 10-25 лет. Несмотря на сохранившийся высокий уровень технологий в оборонном комплексе и успешное развитие экспорта оружия, доля высокотехнологических изделий в экспорте изделий обрабатывающей промышленности составила в 2007 г. 5,6 % [12]. Преобладают в отечественном экспорте низкотехнологичные то-
вары (по данным Федеральной таможенной службы, в 2008 г. 60,6 % приходится на нефть, нефтепродукты и природный газ и
13,9 % на металлы и металлоизделия). В итоге международная конкурентоспособность России снижается. Так, в рейтинге 133 стран по глобальной конкурентоспособности на 2009-2010 гг. по оценке Всемирного экономического форума (ВЭФ) Россия опустилась с 51-го на 63-е место [13, 14].
Позиционирование России (из 133 стран) в международном рейтинге конкурентоспособности проводилось по базовым факторам (качество институтов, инфраструктура, макроэкономическая стабильность, здоровье и начальное образование); по факторам эффективности (высшее образование и профессиональная подготовка, эффективность рынка товаров и услуг, эффективность рынка труда, развитость финансового рынка, технологический уровень, размер внутреннего рынка); инновационным факторам (конкурентоспособность компаний, инновационный потенциал) (табл. 1).
В условиях мирового финансовоэкономического кризиса особенно проявились факты низкой конкурентоспособности российских товаропроизводителей в основном из-за того, что промышленные предприятия, составляющие основу экономики, лишены притока инноваций и научной поддержки. Кроме того, на этих предприятиях преобладают в основном морально и физически изношенные машины и оборудование, что не позволяет внедрять технические достижения. Вследствие этого увеличивается технологическое отставание от зарубежных конкурентов. Консервация нынешней технологической структуры экономики неизбежно приведет к дальнейшему падению конкурентоспособности страны.
При этом следует отметить, что в России на протяжении ряда лет доминировала сырьевая модель развития с присущими ей падениями и подъемами в зависимости от конъюнктуры мировых цен на сырье. Общая тенденция была прервана лишь в 1998-2003 гг., когда под влиянием девальвации рубля и вызванного ею резкого снижения издержек производства, даже при не самой благоприятной конъюнктуре цен на нефть и в условиях административного давления, коррупции и отсутствия нормальной судебной системы,
Таблица 1
Рейтинг России по факторам глобальной конкурентоспособности по оценке ВЭФ [13]
Факторы глобальной конкурентоспособности экономики России по оценке ВЭФ Место в рейтинге в 2008-2009 Место в рейтинге в 2009-2010 Прирост / падение
Базовые факторы 56 64 -8
Качество институтов 110 114 -4
Инфраструктура 59 71 -12
Макроэкономическая стабильность 29 36 -7
Здоровье и начальное образование 59 51 8
Факторы эффективности 50 52 -2
Высшее образование и профессиональная подготовка 46 51 -5
Эффективность рынка товаров и услуг 99 108 -9
Эффективность рынка труда 27 43 -16
Развитость финансового рынка 112 119 -7
Технологический уровень 67 74 -7
Размер внутреннего рынка 8 7 1
Инновационные факторы 73 73 0
Конкурентоспособность компаний 91 95 -4
Инновационный потенциал 48 51 -3
промышленность стала расти высокими темпами - до 10 % в год за счет увеличения инвестиций в обрабатывающие производства. Если темпы роста добывающих отраслей составили в 2007-2008 гг. соответственно 101,9 и 100,2 %, то обрабатывающих - 109,5 и 103,2 %. Среди обрабатывающих отраслей более высокий рост отмечен в машиностроении. Производство машин и оборудования росло в эти годы на 119,1 и 103,9 %. Эта прогрессивная тенденция прервалась в связи с кризисом. При этом следует отметить, что объем производства машин и оборудования, транспортных средств и оборудования, пищевых продуктов и других товаров в 2008 г. не достиг уровня 1991 г. Особую опасность представляет неспособность отечественного машиностроения обеспечить экономику качественным оборудованием в необходимом объеме. А если учесть состояние основных фондов, в котором станочный парк устарел и требует массового обновления (табл. 2), то отечественное машиностроение не способно обеспечить такое обновление. Выпуск металлорежущих станков уменьшился с 67,5 тыс. шт. в 1990 г. до 4,8 тыс. шт. в 2008 г., т. е. в 14,5 раза. В 1990 г. в России производилось 16,7 тыс. шт. металлорежущих станков с числовым программным управлением, а сейчас единицы [15].
Россия производит станочного оборудования в 31 раз меньше, чем Китай, в 50 раз меньше, чем Германия, в 82 раза меньше, чем Япония. По расчетам Института народ-
нохозяйственного прогнозирования, для того, чтобы за 10 лет полностью обновить производственный аппарат, нужно ежегодно заменять не менее 10 % основных фондов. Для этого необходимо не менее 450 млрд руб. в год. Однако такие затраты не предусмотрены в утвержденном на три года бюджете. Проблема частично решается за счет импорта оборудования из других стран. Это может привести к утрате собственной технологической базы машиностроения.
Вследствие четырехкратного сокращения производственных инвестиций степень износа основных фондов в России превышает 46,3 %, при этом коэффициент обновления составляет менее 4,2 %, что влечет за собой нарастающее технологическое отставание российской экономики. Средний возраст оборудования составляет более 20 лет и вдвое превышает соответствующий показатель в развитых странах [16].
По расчетам многих специалистов, для устойчивого динамичного развития экономики и изменения структуры народного хозяйства в пользу обрабатывающей индустрии требуется, чтобы объем фонда внутреннего накопления составлял не менее 25 % ВВП. Напомним: бурно развивающийся Китай
поддерживает норму накопления основного капитала на уровне 38 % ВВП и благодаря этому обеспечивает высокие среднегодовые темпы роста (около 9 %). В России прирост инвестиций, в среднем за последние годы по экономике в целом, составил не более
Таблица 2
Степень износа основных фондов, %*
1992 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008
Все основные фонды 40,6 39,4 41,2 44,0 42,2 42,8 44,3 45,4 45,9 46,3
Коэффициент обновления 3,6 1,9 1,8 2,2 2,5 2,7 3,0 3,3 4,0 4,2
Коэффициент выбытия 1,6 1,9 1,3 1,3 1,2 1,1 1,1 1,0 1,0 1,0
* Таблица составлена: Россия в цифрах. 2009. С. 71.
10-11 %. Низкий уровень инвестиций в основной капитал промышленности, особенно обрабатывающей и инновационной, ощутимо угрожает устойчивому развитию национальной экономики [17].
Инвестиции в основной капитал по утвержденному бюджету на 2010-2012 гг. имеют темпы экономического роста (2009 - 80,0 %, 2010 - 101,0 %, 2011 - 107,2 %, 2012 г. -110,4 %). Крайне низкий рост в 2010 г. объема инвестиций в основной капитал настораживает. Это обрекает российскую экономику на медленное развитие и техническое отставание. Именно динамика инвестиций должна опережать рост других индикаторов. В отсутствие сколько-нибудь выраженной инвестиционной и структурной политики государства технологические сдвиги в российской экономике приобрели явно регрессивный характер и выразились в быстрой деградации ее технологической структуры и прежде всего самых современных производств. В результате отставание России от передового технического уровня возросло еще на 15 лет - в дополнение к 10-25-летнему отставанию советской экономики. Большинство производств готовой продукции, замыкающих воспроизводственный контур современного технологического уклада, практически свернуто. На мировых рынках высокотехнологичной продукции доля России составляет менее 0,3 % - более чем на два порядка меньше, чем США, на порядок меньше, чем Мексика.
Структура инвестиций в основной капитал по источникам финансирования свидетельствует, что основные средства увеличивались в основном за счет собственных источников (40 %), привлеченных средств (60 %), в т. ч. за счет бюджетных средств (21 %). Кредиты банков имеют определен-
ную тенденцию к увеличению (составили с
2,9 % в 2000 г. до 11,1 % в 2008 г.) (табл. 3).
В качестве инновационного фактора называются нанотехнологии. На основе этих технологий в долгосрочной перспективе мы в состоянии обеспечить повышение качества жизни наших людей, национальную безопасность и поддержание высоких темпов экономического роста. Для реализации данной программы и создана государственная Российская корпорация нанотехнологий с привлечением частных компаний. Уже сейчас поисковые исследования и разработки в этой области осуществляют более 150 научных центров, около 70 организаций производят продукцию с элементами нанотехнологий. Чтобы обеспечить рывок вперед, предлагается до 2015 г. выделить из бюджета 2000 млрд руб., в т. ч. 130 млрд в 2007 г. [18].
По мнению ведущих специалистов, Россия нуждается не только во внедрении нанотехнологий, но прежде всего в обновлении и модернизации производственного оборудования (табл. 2). Без этого невозможно не только развивать наноиндустрию, но и поддерживать на должном уровне энергосырьевые отрасли.
Следует также отметить, что постиндустриальную экономику невозможно создать без улучшения положения российской науки. По расчетам экспертов Института народнохозяйственного прогнозирования, для обеспечения прироста ВВП за счет инноваций и новых технологий на 85-95 %, необходимо повысить финансирование науки в 2010 г. до уровня 2,5-2,8 % ВВП; к 2015 г. - увеличить численность исследователей до 700-800 тыс. человек; обновить материально-техническую базу науки, увеличить к 2015 г. фондовооруженность персонала, занятого исследованиями и разработками, в 5-7 раз; повысить опла-
Таблица 3
Структура инвестиций в основной капитал по источникам финансирования, % к итогу
Инвестиции в основной капитал - всего в том числе по источникам финансирования: собственные средства
из них:
прибыль, остающаяся в распоряжении организации амортизация
привлеченные средства
их них:
кредиты банков
в том числе кредиты иностранных банков заемные средства других организаций бюджетные средства в том числе:
из федерального бюджета
из бюджетов субъектов Российской Федерации
средства внебюджетных фондов
прочие___________________________________________
1995 2000* 2002 2005 2006 2007 2008
100 100 100 100 100 100 100
49,0 47,5 45,0 44,5 42,1 40,4 40,0
20,9 23,4 19,1 20,3 19,9 19,4 18,6
22,6 18,1 21,9 20,9 19,2 17,6 18,0
51,0 52,5 55,0 55,5 57,9 59,6 60,0
2,9 5,9 8,1 9,5 10,4 11,1
0,6 0,9 1,0 1,6 1,7 2,4
7,2 6,5 5,9 6,0 7,1 6,5
21,8** 22,0 19,9 20,4 20,2 21,5 21,0
10,1 6,0 6,1 7,0 7,0 8,3 8,1
10,3*** 14,3 12,2 12,3 11,7 11,7 11,4
11,5 4,8 2,4 0,5 0,5 0,5 0,3
15,6 20,3 20,6 21,7 20,1 21,1
Примечания. * С 2000 г. - без субъектов малого предпринимательства и параметров неформальной деятельности. ** Включая средства бюджетного фонда государственной поддержки приоритетных отраслей экономики.
*** Включая средства местных бюджетов.
ту труда в науке к 2015 г. в 4-6 раз1 [19]. Однако такие сдвиги в долгосрочных программах правительства не просматриваются.
Особенность современной экономики состоит в том, что производство добавленной стоимости концентрируется в звеньях глобальной «цепочки», которые являются носителями специальных знаний. При этом эволюционируют внешние по отношению к науке и инновациям условия, главным из которых является переход к постиндустриальной экономике (экономике знаний), глобализация и появление новых форм организации экономической и научной деятельности. Осуществить данный переход можно на основе модернизации российской экономики. Модернизация экономики - часть стратегии долгосрочного развития страны, которая должна носить комплексный характер, включать систему экономических, бюджетных, налоговых, кредитных и валютных инструментов.
1 Как правильно отмечается в экономической литературе, снижение технологического уровня российской экономики - одно из следствий продолжающегося недофинансирования главного источника инновационного роста - науки. Хотя доля средств, выделяемых на науку, выросла по сравнению с пиком кризиса 1998 г. более чем вдвое (с 0,38 до 0,8 % ВВП), она все еще меньше, чем даже в начале 1990-х гг. (0,94-0,91 % ВВП)..
По мнению многих, следует уточнить содержание модернизации экономики, включая экономические и правовые аспекты этого понятия. Ее системность и комплексность не удастся обеспечить без координации деятельности государства и других субъектов рынка. Для этого необходимо использовать стратегическое планирование. Модернизацию экономики нельзя откладывать на пост-кризисный период, она должна стать составной частью антикризисных мер.
Для реализации поставленной цели -модернизации экономики - современное государство принимает на себя функции субъекта целенаправленной и динамичной структурной перестройки и, используя определенную систему мер, в т. ч. инвестиции, преодолевает системные недостатки экономики и формирует необходимые экономические и институциональные условия для перевода ее в новое качественное состояние.
Необходимостью данного процесса являются изменения в науке, экономике и политике. Изменения в первую очередь связаны с глобализацией, проявляющиеся через деятельность транснациональных корпораций, наднациональных союзов и альянсов. Кроме того, экономика знаний приводит к изменению интересов - наука становится стимулом для развития фирм. Наряду с этим
повышается ответственность государства за инновационное развитие страны. Все это в совокупности и обеспечивает необходимость инновационного развития.
Новая экономика - это тип хозяйства, где главным производительным ресурсом является знание, способствующее воспроизводству качественно нового продукта - информации, основанной на знаниях, производством, обработкой и распространением которой занимается подавляющее большинство активной производительной силы, где качественной основой блага выступают творческие способности индивида.
Анализ экономической политики государства свидетельствует о трансформации индустриальной системы хозяйствования в новую экономику. При этом отмечается, что постиндустриальная (новая) экономика, в отличие от классического капитализма, существует в большинстве стран в форме смешанной, социально ориентированной экономики и именно в этом виде становится объектом изучения новой экономической теории.
Смешанная, социально ориентированная экономика не является монорыночной. В ней представлены (в разных странах в разной степени) как частный (рыночный), так и общественный (квазирыночный) секторы хозяйства. «Дорыночные» и «нерыночные»
сферы экономики отнюдь не выступают отмирающими укладами в пределах господствующей рыночной системы. Больших успехов достигают именно те страны, где реально сформирована система всех секторов экономики. Кроме того, во всех моделях смешанной экономики используются как «план», так и «рынок». Эффективность функционирования системы находится в непосредственной зависимости от оптимального сочетания этих двух начал.
Наряду с этим ни одна из стран смешанной экономики не отказывается от регулирующих и предпринимательских функций государства: «государства защищающего» и «государства производящего». Принятие и реализация социальных программ, обязанных гарантировать социальную защиту населения, стали неотъемлемой частью смешанных экономик и превратили их в социально ориентированные хозяйства. Следовательно, экономическая политика, основанная на знании, - это сознательное воздействие государ-
ства на процессы и субъекты хозяйствования, направленное на регулирование и совершенствование экономической системы в целом, на обеспечение стабильного и эффективного функционирования общественного воспроизводства на новой технологической основе.
Общая тенденция постиндустриального общества - быстрое изменение техники и технологий на основе системного подхода к применению научных знаний в производстве. Основные черты такого общества - динамично ускоряющееся его развитие на базе научно-технического прогресса. Проверенный способ обновления материальной базы экономики - структурная политика, суть которой сводится к установлению государством приоритетных направлений экономического развития и применению адекватных средств их реализации1.
Реализация экономической политики модернизации во многом зависит от формирования и развития национальной финансовой инфраструктуры, ориентированной на эффективное долгосрочное финансирование инвестиций, рост капитализации компаний, снижение инвестиционных рисков и издержек инвесторов, трансформацию сбережений населения в инвестиции в отечественную экономику. Причина очевидна: использование денежных ресурсов в экономике выгоднее их накапливания. В России дело обстоит иначе: денежная база - «работающие» деньги - намного меньше золото-валютных резервов (ЗВР). Не будем забывать и о ресурсах Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, которые предполагается частично использовать для решения актуальных инвестиционных и текущих задач. Вклад средств из указанных фондов и избыточных ЗВР в развитие страны может и должен стать существенно большим. И альтернативы этому нет, ибо для реализации национальных проектов «Доступное и комфортное жилье -гражданам России», «Здоровье», «Образование», «Развитие АПК», решения демографической проблемы и проблем жилищно-коммунального хозяйства, строительства совре-
1 Страны, которым удалось совершить экономический прорыв и превратиться из развивающихся в экономически развитые, осуществили это исключительно при помощи успешной промышленной политики (Япония, Южная Корея, Китай, Малайзия, Тайвань).
менных автодорог, преодоления бедности и т. п. средств, ассигнованных в бюджете на
2007-2008 гг. и в трехлетнем бюджете на
2008-2010 гг., явно недостаточно. Следовательно, финансовые инструменты государственной политики должны использоваться с большей отдачей для реализации национально-государственного интереса нашей страны - модернизации, перевода экономики на инновационную основу, экономики знаний.
Темпы роста национального производства и их устойчивость определяются в настоящий момент как внешними факторами (уровнем цен внешнего рынка на энергоресурсы и развитием мировой экономики), так и внутренними - в первую очередь состоянием финансовой сферы, ее способностью стимулировать неуклонное развитие отечественной экономики и противодействовать внешним воздействиям. При этом структурные элементы новейшей российской экономики должны регулироваться государством, с учетом современного ее состояния. Должно быть скорректировано российское законодательство для защиты российских инвесторов, приняты меры для повышения инвестиционной привлекательности страны в целом. Грамотное регулирование структурными элементами современной российской экономики позволит быстрее выйти из мирового финансового кризиса, а главное, в кратчайшие сроки сможет поднять качество и уровень жизни населения страны.
Наряду с этим эффективность производства существенно зависит от его ресурсоем-кости (удельных затрат трудовых, материальных, природных, капитальных ресурсов на единицу продукции) и от соотношения цен на производимые продукты и на затраченные ресурсы. Ресурсоемкость, в свою очередь, зависит от технологического уровня производства и его масштаба, в т. ч. от степени загрузки производственных мощностей (ибо при росте выпуска доля условнопостоянных затрат в себестоимости падает).
Еще одной из главных и острых проблем, решение которых должно стать объектом государственной политики модернизации, является формирование и развитие человеческого потенциала. Новая концепция развития страны строится на решающей роли человеческого фактора. Обозначенная стратегия является долгосрочной. Государство
должно понимать, что вложения в «человека» становятся самыми эффективными в долгосрочном плане инвестициями. Осуществление этой стратегии связано с демографическим развитием России. С 1992 г. Россия переживает демографический кризис с резким ухудшением основных демографических показателей и значительным абсолютным сокращением численности населения. По прогнозам, за 15 лет нового столетия Россия потеряет еще около 12 млн человек, произойдет старение генофонда, что уменьшит долю детей и молодежи, а затем и трудоспособных групп. Данная демографическая ситуация неблагоприятно скажется на развитии экономики, а ориентация Правительства РФ на ускоренные темы экономического роста останется утопией.
Для того чтобы обеспечить развитие человеческого потенциала и на этой основе ускорить темпы экономического роста, необходимо справедливо и достойно оплачивать труд российских граждан. В России к настоящему времени труд превратился в один из самых дешевых производственных ресурсов, что стало наряду с прочими одной из главных причин научно-технической деградации страны, свертывания высокотехнологичных производств, падения престижа труда вообще, а тем более интеллектуального труда, уничтожения стимулов для повышения технического уровня производства. Следствием этого было разрушение национальных воспроизводственных потенциалов всех видов: научно-технического, человеческого, интеллектуального, технологического, а главное - человеческого. Таким образом, ценовые пропорции, масштаб производства, внимание к человеку и его потребностям, технологическая модернизация должны быть объектом пристального изучения и управления со стороны государства. Повышение эффективности производства для роста благосостояния необходимо сделать основной целью макроэкономического регулирования экономики, основанной на многообразии форм собственности.
1. Олейник А. Институциональные ловушки постприватизационного периода в России // Вопросы экономики. 2004. № 6. С. 79-94.
2. Балацкий Е.В. Функциональные свойства институциональных ловушек // Экономика и
математические методы. 2002. Т. 38. № 3. С. 54-72.
3. Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические реформы. М., 1999. С. 6.
4. Стиглиц Д. Неудачи корпоративного управления при переходе к рынку // Экономическая наука современной России. 2001. № 4. С. 113-114.
5. Россия-2015: оптимистический сценарий / отв. ред. Л.И. Абалкин. М., 1999. С. 186-187.
6. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997. С. 7.
7. Габайдуллина Ф.С., Ятнов В.А. Институциональный эффект привлечения прямых иностранных инвестиций // Журнал экономической теории. 2007. № 3. С. 25.
8. Булгакова С.А. Особенности трансформационных процессов российской экономики // Российское общество: цивилизационные горизонты трансформации: Межвузовский сборник научных трудов. Саратов, 2005. Вып. 2.
С. 4.
9. Нешитой А. К новой модели экономического
развития: воспроизводственный аспект //
Экономист. 2010. № 2. С. 12.
10. Промышленная политика. Создание экономики инновационного типа. Программный документ партии «Единая Россия». 02.12.2006.
11. Ленчук Е. Технологическая квазирента // Независимая газета. 2007. 23 мая.
12. Шишков Ю. Россия на развилке стратегических дорог // Мировая экономика и международные отношения. 2007. № 12. С. 25.
13. иКЬ: www/ weforum.org/en/index.htm
14. Тодосийчук А. Условия перехода к инновационной экономике // Экономист. 2010. № 2.
С. 25.
15. Сенчагов В. Способствует ли бюджет-2010 модернизации российской экономики? // Вопросы экономики. 2010. № 2. С. 33-34.
16. Глазьев С. О стратегии экономического развития // Вопросы экономики. 2007. № 5. С. 30.
17. Кучуков Р. Модернизация экономики: проблемы, задачи // Экономист. 2010. № 1. С. 20.
18. Вступительное слово С.Б. Иванова на заседании Правительственного совета по нанотехнологиям // Интерфакс. 2007. 21 июня.
19. Долгосрочный прогноз развития экономики России на 2007-2030 гг. М., 2007. С. 50.
Поступила в редакцию 20.05.2010 г.
UDC 330.342:001.895
INSTITUTIONAL CONCEPT OF TRANSITION ECONOMICS
Svetlana Alekseyevna Bulgakova, Saratov State Social and Economic University, Saratov, Russia, Doctor of Economics, Professor of Economic Theory Department, e-mail: troveo@mail.ru
The article deals with the problem of Russian transition to an information type of development and the peculiarities of the economic policy of modernization. The content of the concept of transformation is explained. Certain features of transformational change in Russia are marked.
Key words: transformation; new economy; the institutional environment.
