CC BY
145
ИННОВАЦИОННЫЙ БИЗНЕС: МАЛЫЙ, СРЕДНИЙ, КРУПНЫЙ?
Виктор Иванович Суслов
Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН, 630090, Россия, г. Новосибирск, пр. Академика Лаврентьева, 17, член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, заместитель директора института, тел. (383)330-25-49, e-mail: suslov@ieie.nsc.ru
Рассмотрены условия и возможности инновационного бизнеса в разных по масштабам компаниях, определены особенности ограничений инновационной политики российских компаний.
Ключевые слова: инновационная активность, глобальные инновационные
технологии, низкий потенциал роста, ограничения спроса.
INNOVATIVE BUSINESS: SMALL, MEDIUM, LARGE?
Viktor I. Suslov
Institute of Economics and Industrial Engineering of the Siberian Branch of the RAS, 630090, Russia, Novosibirsk, 17, Ac. Lavrentieva ave., deputy director, tel. (383)330-25-49, e-mail: suslov@ieie.nsc.ru
The article considers conditions and opportunities for innovative business in different scale companies; defines specific limitations of innovation policy of Russian companies.
Key words: innovation activity, global innovation technology, low growth potential, demand reduction.
Исследования степени инновационности бизнеса разного масштаба устойчиво показывают следующую закономерность: чем крупнее бизнес, тем больше возможностей, но меньше желания заниматься инновациями.
Преимущества крупных корпораций в инновационной сфере хорошо известны: им доступны масштабные дорогостоящие проекты; они ведут многоцелевые исследования, объединяющие ученых и специалистов разных научных дисциплин; могут финансировать параллельную разработку одного или нескольких альтернативных нововведений, причем коммерческие успехи одних проектов могут компенсировать убытки от провала других.
В конце прошлого - начале нынешнего века наиболее крупные научные и инновационные проекты осуществляли автомобилестроительные компании. За ними в США долго следовал информационно-компьютерный гигант IBM. Сейчас на это место выдвинулась фармацевтическая компания Pfizer, опередившая в 2003 г. IBM впервые в послевоенной истории. Лидерство по наукоинтенсивности принадлежит компании Microsoft. Индикатор наукоемкости как отношение затрат на ИР к продажам достигает в корпорациях-лидерах 15-20%.
В то же время многие крупные корпорации не в состоянии быстро реагировать на изменение рыночных условий, делать ставку на новые
1
технологии. Их приверженность хорошо испытанным идеям и технике может быть столь сильной, что препятствия к использованию даже рожденных в корпоративных исследовательских центрах нововведений становятся при прочих равных условиях непреодолимыми.
Именно поэтому в инновационной сфере ярко проявляются преимущества мелкого бизнеса: быстрое реагирование на изменение
рыночного спроса, свобода от груза накопленных стереотипов научного поиска, склонность к риску,
с которым всегда связаны разработка и коммерческое освоение новых технологий.
Ряд новейших направлений НТП в частном секторе развивается в основном за счет малого бизнеса - это биотехнология, программное обеспечение, научное приборостроение.
В целом мелкие и крупные компании образуют жизнеспособный симбиоз, в котором крупные корпорации, как правило, выступают в качестве заказчиков и потребителей научной продукции мелких компаний.
Но, если в странах, находящихся на переднем крае производительности, инновации в значительной мере осуществляются в малом бизнесе, то в странах догоняющего развития, к которым относится и Россия, именно крупные компании являются основным двигателем роста производительности - главным образом за счет заимствования и адаптации передовых технологий и бизнес-процессов.
Исследование инновационной активности крупного бизнеса, проведенное в мае 2010 г. фирмой PricewaterhouseCoopers и Российской экономической школой в сотрудничестве с Российской венчурной компанией и Российской корпорацией нанотехнологий, в полной мере подтверждает эти положения.
Более высокая инновационная активность крупнейших компаний вполне объяснима, если учесть, что чаще всего (в России почти в 80% случаев) новые продукты и технологии разрабатываются и финансируются внутри самих внедривших их компаний. Потому, что как раз крупные компании скорее могут себе позволить самостоятельно разрабатывать и финансировать инновации.
У более мелких компаний просто нет необходимых ресурсов. Отсутствие развитых рынков финансового, человеческого капитала, в целом слабое развитие инфраструктуры инноваций, а также важность политических связей дают крупному бизнесу в России существенные преимущества, когда дело доходит до инноваций (включая заимствование и адаптацию).
Однако не все крупные компании одинаково инновационны. Очень важную роль играют факторы собственности (государственная - частная) и включенности в мировую конкурентную среду.
В 2008-2010 гг. доля компаний, внедрявших новые продукты, среди частных компаний была в четыре раза выше, чем среди компаний с государственным участием и полностью государственных компаний.
Возможно, такой результат в какой-то мере объясняется тем, что крупнейшие российские государственные компании представляют в основном добывающие отрасли. А они по своей природе менее инновационны, чем отрасли более высоких этажей экономики.
Вторая особенность: российские компании, вышедшие за пределы российского рынка, в несколько раз чаще вводят глобальные инновационные технологии и глобальные инновационные бизнес-процессы, чем их коллеги, действующие только в рамках национального рынка.
Подобный вывод может показаться очевидным, но повторить его стоит: в России частная собственность и глобальная конкуренция - по-прежнему главные двигатели инноваций.
Дэвид Берч в 80-е годы прошлого столетия изучал и изучил индивидуальные траектории роста тысяч американских фирм. Были получены удивительные результаты, во многом заложившие основы теории популяционной динамики фирм. Было установлено, что большинство как крупных («слоны», по Берчу), так и мелких («мыши») компаний растут медленно и вносят минимальный вклад в увеличение занятости и рост ВВП.
Существует, однако, небольшая группа фирм, которая сочетает высокую динамичность и устойчивость роста.
Д. Берч присвоил им ставшее позднее общепринятым имя «газелей», подчеркнув этим сходство данного типа фирм с животным, которое не только развивает высокую скорость, но и способно в отличие, например, от гепарда или некоторых хищных птиц (например, сокола-сапсана - самого быстрого животного в мире) поддерживать ее на стайерских дистанциях.
Они, составляя всего 4% общего числа фирм, создали примерно 70% (!) новых рабочих мест, появившихся в США в 1988-1992 гг.
Знакомство с историей возникновения этих корпораций показывает, что все они - кроме китайских и японской почты, имеющих государственные корни - бывали классическими газелями. Как правило - инновационными и, нередко, высокотехнологичными (табл. 1).
Таблица 1
Fortune Global 500, Топ-10 компаний, июль 2011 г.
Компания Страна Отрасль
Wal-Mart Stores США розничная торговля
Royal Dutch Shell Нидерланды добыча и переработка нефти и газа
Exxon Mobil США добыча и переработка нефти и газа
BP Великобритания добыча и переработка нефти и газа
Sinopec Китай добыча и переработка нефти и газа
China National Petroleum Китай добыча и переработка нефти и газа
State Grid Китай электроэнергетика
Toyota Motor Япония производство автомобилей
Japan Post Holdings Япония почтовая связь
Walmart
После Второй мировой войны некто Уолтоны в Ньюпорте (Арканзас, США), чтобы хоть как-то «поддержать штаны», решили заняться и занялись розничной торговлей. Дело пошло. Сначала по франшизе от другой компании. Первый свой магазин Wal-Mart Сэм Ултон открыл в 1962 году. Название Wal-Mart было выбрано из-за малого количества букв - так дешевле стоили вывески. К 1979 году количество магазинов Wal-Mart выросло до 230, а их годовая выручка превысила $1 млрд. Очень скоро эта сеть магазинов стала крупнейшей в США, а Сэм Ултон журналом Форбс назывался самым богатым человеком США с 1985 по 1988 гг.
Инновации: низкие цены, прямые поставки (без посредников), работа в праздничные дни, самообслуживание, размещение на окраинах городов, ориентация на автовладельцев.
Royal Dutch Shell
Группа была создана в 1907 путём объединения Royal Dutch Petroleum Company и The «Shell» Transport and Trading Company Ltd в пику экспансии американского треста Standard Oil.
Наименование «Shell» и логотип компании (красно-желтая ракушка) происходят из 1833 года, когда бедный английский купец (потомок голландских иммигрантов) Маркус Сэмюэль открыл небольшой магазин в Лондоне и стал торговать экзотическими вещицами, среди которых были шкатулки, украшенные морскими раковинами (по-английски «shell»). Много лет спустя, раковина морского гребешка (до 1948 года - раковина мидии) и стала эмблемой объединенной группы.
В 1891 году сын Сэмюэля (Маркус младший) оказался в Батуми, где у него родилась идея наладить транспортировку керосина из Каспия через Суэцкий канал на Дальний Восток. В 1892 году первый танкер Маркуса Самюэля отправился из России с грузом в 4000 тонн керосина для Сингапура и Бангкока. Так рождалась компания Shell...
Инновации: принципиально новый танкер - более вместительный, экономичный, экологичный, что позволило получить разрешение на проход по Суэцкому каналу (Standard Oil транспортировала нефть на парусных судах вокруг мыса Доброй Надежды);
тара для розничных продаж - красные резервуары, новые, блестящие, привлекательные (многие тогда покупали керосин Самюэля именно из-за этой тары) в отличие от мятых, облезлых, бледно-голубых банок Standard Oil;
тактика - полная секретность подготовки «сражения» со Standard Oil, внезапность и одновременность (во всех портах Индийского и, частично, Тихого океанов) «атаки».
Еще одна удача Самюэля: подписание в 1891 году соглашения с Ротшильдами, дающее ему исключительное право на продажу российского керосина (из бакинской нефти) в течение 10 лет. Ротшильды тогда владели несколькими нефтеперегонными заводами в районе Батуми и, колеблясь, принимали решение, конкурировать им с Рокфеллером или дружить. Решили - конкурировать.
Тогда империя Рокфеллера не была повержена, но мировую монополию потеряла.
Royal Dutch Petroleum Company - вторая половина будущего нефтяного гиганта - была создана в 1897 году в Гааге. В отличие от родоначальников Shell, отцы-основатели этой компании изначально видели свой бизнес именно в нефтяной отрасли. В частности, первой их задачей стала разработка богатого нефтяного месторождения на индонезийском острове Суматра.
В 1900 году во главе Royal Dutch стал Генри Детердинг, впоследствии получивший прозвище «нефтяной Наполеон». С 1910 по 1919 гг. валовый доход молодой компании рос с темпом почти 30% в среднем за год.
Кстати, реальное слияние «Ройял Датч» и «Шелл» произошло спустя почти сто лет после создания объединенной группы в 1907 году. Только летом 2005 г. акционеры Royal Dutch Petroleum Company и The «Shell» Transport and Trading Company Ltd одобрили слияние материнских компаний в одну компанию со штаб-квартирой в Нидерландах.
История современных нефтегазовых (энергетических) гигантов из Top-
10 ExxonMobil и Chevron восходит к легендарному тресту Standard Oil и не менее легендарной личности Джона Рокфеллера. Джон Рокфеллер оказал судьбоносное влияние не только на всю американскую экономику, но и на возникновение такого популярного ныне явления, как рейдерство.
Склонность к авантюрам передалась Джону по наследству. Его отец (красавец-мужчина, распутник, конокрад, шарлатан, обманщик, двоеженец, лгун .), не имея никакого медицинского образования, долгое время успешно работал сельским «фармацевтом», продавая лекарства, собственноручно изготовленные им на базе опиума.
Получив небольшой деловой опыт в маленькой конторке на бухгалтерской должности, Джон Рокфеллер уже в 26 лет (в 1865 г.) совершил свою первую сделку. Вместе с двумя компаньонами он приобрел нефтеперерабатывающий завод. В 1870 году он основал компанию Standard
011 и уже через 10 лет контролировал 95% нефтепереработки США.
Нефть как товар известна с раннего средневековья. Центр добычи -Апшеронский полуостров (с начала XIX века входит в состав России). Рынки сбыта - Персия, Русь и др. Спрос ограничен, используется для обогрева и освещения, производства красок, лекарств.
Стремительный рост нефтедобычи начался во второй половине XIX века с возникновением и быстрым ростом спроса на керосин, солярку, бензин.
Нефтяные компании оседлали волну этого роста. Но Standard Oil -особый случай. Рокфеллеру удалось собрать значительную часть нефтяного
рынка США и всего мира, используя целый ряд технологических и организационных новаций.
Инновации: герметичные вагоны-цистерны, используемые для
транспортировки до сих пор (до этого нефть перевозили на железнодорожных платформах в открытых бочках, и значительная ее часть испарялась); нефтепроводы (сначала использовались как инструмент давления на железнодорожные компании); стратегия - контролировать не добычу, а транспорт и переработку; тактика - от тайного сговора, подкупа, шпионажа до взрывов заводов и трубопроводов конкурентов, «черного» пиара и сокрытия доходов.
В 1890 году, в значительной степени как антирокфеллерский, в США был принят закон Шермана о противодействии монополиям. Но только в 1911 году Рокфеллер был вынужден расчленить свой трест на 34 формально независимых компаний. При этом он сохранил у себя контрольные пакеты акций во всех этих новых компаниях и за три последующих года умудрился удвоить свое состояние. Этакая «газель» размером даже не со слона, а какого-нибудь доисторического динозавра.
Так человек с детской мечтой заработать 100 тысяч долларов стал самым богатым за всю историю человечества. На пике (в 74 года) его состояние в эквиваленте 2007 года превысило $300 млрд.
Дожить до 100 лет - вторая детская мечта - чуть-чуть не удалось. Он умер в возрасте 97 лет. Под конец жизни он стал похож на людоеда. Заболев алопецией, он потерял все волосы на теле. Без бровей, ресниц и усов Рокфеллер стал по-настоящему страшен: окружающие шарахались -
казалось, что им навстречу шагает сама смерть.
«Слоны» России наших дней имеют корни в гигантах социалистической индустрии. Поэтому «газелями» они никогда не были. Хотя, если обратиться к дореволюционной истории, которую имеют некоторые из них (Кировский завод - Путиловский завод, ЗИЛ - АМО и др.), то признаки «газелей» найти, наверное, можно.
Но в новой России все чаще возникают достаточно крупные компании, которые были в недавнем прошлом или даже остаются по сей день «газелями». Среди них - занимающие верхние строчки в рейтинге «Эксперт-400» (за 2012 год): «X5 Retail Group» (16 место), «Магнит» (22), «Вымпелком» (24), «Ростелеком» (26), «Мегафон» (31), «Ашан» (33), «НоваТЭК» (38). Этот список легко продолжить: «Русский стандарт», «Rolf Ringer», «Глория Джонс», «Русский Текстиль», «ГОТЭК», «Алтайвагон», «НФК», «Гарант», «Консультант плюс», «1С», «СПСР-Экспресс», «РБК», «БКС».
Исследования «русских газелей» показывают, что относительно их в 2-3 раза больше, чем в развитых странах, возникают они в каких угодно секторах экономики, совсем не обязательно (и даже, скорее, как исключение) в высокотехнологичных и наукоемких, и дают меньший вклад (чем в развитых странах) в экономический рост.
Чтобы объяснить эти факты, нужно вспомнить, почему и как «газели» возникают.
Они обязаны «внезапно» открывающимся «нишам», в которых некоторое время не действуют внешние ограничения: спросовые,
экологические, политические, - и их динамика определяется только внутренними возможностями генерации ресурсов развития.
Причем для России среди таких ресурсов наиболее важны в настоящее время не финансовые или материальные, а кадровые. Так, например, если высококлассный специалист способен за год подготовить одного такого же, то соответствующая фирма будет удваиваться каждый год - некоторое время, пока не начнут работать внешние ограничения - чаще всего, ограничения спроса.
Это объясняет, в частности, почему для газелей характерен экспоненциальный рост.
Россия имеет тяжелое наследие социализма, экономика которого никогда не ориентировалась на спрос. Накопилось огромное количество «ниш» неудовлетворенного спроса (как говаривал Воланд: «Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!»).
И теперь, с конца 80-х-начала 90-х годов прошлого века они стали отрываться. Это и объясняет, почему русские «газели» возникают в относительно большом количестве и везде (без приоритета высокотехнологических секторов экономики), почему в отличие от развитого мира не технологические инновации оказываются основными источниками бурного роста.
Становится понятным и то, почему вклад наших «газелей» в экономический рост не так значителен, как в развитых странах: открывающиеся «ниши» часто локальны, с низким потенциалом роста, с низким «потолком» спроса.
© В. И. Суслов, 2014
