Художественный и духовный опыт Н. В. Гоголя и наша современность Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 82.3/801

Воронежский государственный архитектурно-строительный университет К. филолог. наук, доц. кафедры русского языка и межкультурной коммуникации Лапынина Н.Н.

Россия, г. Воронеж, тел. +7(4732)71-50-48

Voronezh State University of Architecture

and Civil Engineering

The chair of Russian language and cross-

cultural communication,

candidate of philological sciences, prof.

Lapunina N.N.

Russia, Voronezh, tel. +7(4732) 71-50-48

Н.Н. Лапынина

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ И ДУХОВНЫЙ ОПЫТ Н.В.ГОГОЛЯ И НАША СОВРЕМЕННОСТЬ

В статье осмысливается актуальность творчества Гоголя в наши дни по вопросам отношения писателя к национальной идее, вере, государству, писательскому долгу, просвещению и образованию, искусству и литературе, нравственной и духовной составляющей жизни человека.

N.N. Lapunina

N.V. GOGOL'S ARTISTIC AND SPIRITUAL EXPERIENCE AND OUR CONTEMPORARIES

The article is devoted to the importance of N.V. Gogol's works in such points as attitude to the national idea, religion, state, writer's duty, enlightenment and education, art and literature, moral and spiritual life.

... Ты был одним из благороднейших сынов России, и бессмертны твои заслуги перед родиной.

Н.Г.Чернышевский

Н.В.Гоголь, двухсотлетний юбилей которого мы отмечаем в этом году, вписал своим творчеством блестящую страницу в историю отечественной и мировой культуры, его имя неотделимо от судьбы России, русского народа и русского языка. «...Мы не знаем, - писал Н.Г.Чернышевский, - как могла бы Россия обойтись без Гоголя»; «давно уже не было в мире писателя, который был бы так важен для своего народа, как Гоголь для России», «он стал во главе тех, которые отрицают злое и пошлое», он «первый представил нас нам в настоящем нашем виде. первый научил нас знать наши недостатки и гнушаться ими», «он

© Лапынина Н.Н.,2009

пробудил в нас сознание о нас самих» [7]. А В.Г.Белинский подчёркивал, что в авторе «Ревизора» и «Мёртвых душ» русская литература обрела своего «самого национального писателя».

В то же время, по мнению исследователей, Гоголь - один из самых сложных писателей мира [6], вследствие чего его гений, как считает В.А.Воропаев, «до сих пор остаётся неизвестным в желаемой полноте не только широкому кругу читателей, но и литературоведам, которые при нынешнем состоянии отечественной науки, очевидно, не всегда способны осмыслить судьбу писателя и его зрелую

прозу» [2, с. 11]. Именно к более глубокому осмыслению и сохранению наследия великого классика призвал и Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

На каждом новом этапе исторического развития возникает острая необходимость заново прочитать и переосмыслить великое наследие наших писателей-классиков. Ведь глубина классической литературы неисчерпаема, и каждая эпоха открывает в ней для себя какие-то новые грани, каждое новое поколение находит почву для размышлений о своих собственных проблемах, для ответов на свои собственные животрепещущие вопросы. Досконально изучая или хотя бы прикасаясь к художественной литературе, этой, по словам М.Е. Салтыкова-Щедрина, «сокращённой вселенной», мы оказываемся способными яснее понять наш беспокойный, раздираемый противоречиями современный мир, потому что великое прошлое невидимыми нитями связывает нас с настоящим и обязательно прорастает в будущем, поскольку прошлое нашей культуры - неиссякаемый источник и духовного, и эмоционального, и интеллектуального обогащения.

Особая роль в этом отношении принадлежит Николаю Васильевичу Гоголю. Дар гениального художника-реалиста сочетался в нём с вдохновением романтика, героическое начало с колоссальной обличительной силой, фантастические мотивы и блистательный юмор с «бесконечною иронией» и глубокой религиозностью православного христианина. Вся его жизнь была «непрерывным подвигом и восхождением к высотам духа» [1]. Многое в художественном, нравственном и духовном опыте Гоголя сегодня необыкновенно интересно, актуально и поучительно.

С настойчивым требованием любви к отечеству обращается пламенный патриот Гоголь к своим современникам и к нам, так прямо и называя одну из глав «Выбранных мест из переписки с друзьями»: «Нужно любить Россию».

Национальная идея, соединённая с идеей духовного очищения и восхождения, пронизывает всё творчество Гоголя, его частную переписку и, конечно, «Выбран-

ные места из переписки с друзьями», где высказаны взгляды писателя на веру, Церковь, Государство Российское и власть, на систему религиозно-нравственных ценностей. В этом своём спасительном слове Гоголь, как нам кажется, намеренно акцентирует национальную идею названием глав: «Чтения русских поэтов перед публикою», «Несколько слов о нашей Церкви и духовенстве», «О лиризме наших поэтов», «Нужно любить Россию», «Нужно проездиться по России», «Русской помещик», «Чем может быть жена для мужа в простом домашнем быту, при нынешнем порядке вещей в России», «Страхи и ужасы России», «В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность». В 9 главах книги национальная идея вынесена в заглавие. Однако и в тех главах, где имя её отсутствует в названии, речь идёт о России, а в предисловии Гоголь просит соотечественников прочитать его книгу «несколько раз» и «всех в России» помолиться о нём. В.А.Воропаев делает вывод о том, что «главным содержанием «Выбранных мест...» является Россия и её духовная будущность» [2, с. 48].

Гоголь был писателем, который сумел как нельзя лучше понять и запечатлеть, как он пишет в «Авторской исповеди», «истинно русские коренные свойства наши», с позиций безгранично любящего сына открыть всему миру и «высшие свойства русской природы, которые ещё не всеми ценятся справедливо, и. те низкие, которые ещё недостаточно осмеяны и поражены», прославить «русского человека, со всем разнообразием богатств и даров, доставшихся на его долю преимущественно перед другими народами»[3, с. 440].

У Гоголя-патриота нам настоятельно следует учиться способности жертвовать ради родины и ради общего дела «и често-любьем, и самолюбьем, и всеми мелочами легко раздражающегося своего эгоизма», жить в соответствии с «непременным» нравственным законом - «служить земле своей, а не себе, помня ежеминутно, что взял. место для счастия других, а не для своего» [3, с. 258].

Гоголь-гражданин ещё в юности мечтал «ни одной минуты короткой жизни

своей не терять, не сделав блага», готовил себя «для благородных подвигов», в начальные годы своей возмужалости пламенел «неугасимою ревностью сделать свою жизнь нужною для блага государства, стремился принести хотя малейшую пользу», чувствовал, что ему «предстоит какое-то большое самопожертвование» ради отчизны. Зрелый же Гоголь приходит к убеждению, что писатель, одарённый «творческою силою создавать собственные образы», должен воспитаться «прежде, как человек и гражданин», а потом уже приниматься за перо [5, с. 321]. Это и был настоящий «гражданин земли своей», который страстно «хотел служить ей» [3, с. 440].

Гоголь, как принято сейчас говорить, последовательный государственник. Он выступает как государственный человек, который стремится к наилучшему устройству своей страны, к определению, на его взгляд, оптимально правильной иерархии должностей в ней, чтобы каждый не искал прежде всего выгоду для себя, а выполнял свой долг на своём месте, глубоко осознавая свою ответственность перед государством.

До сих пор актуальны взгляды Гоголя на проблемы просвещения и образования. Не подвергая сомнению, что «русский гражданин должен знать дела Европы», писатель в то же время твёрдо убеждён, что во главу угла всегда необходимо ставить «наши русские элементы», «что если при этой похвальной жадности знать чужеземное, упустить из виду свои русские начала, то знанья эти не принесут добра, собьют, спутают и разбросают мысли, наместо того, чтобы сосредоточить и собрать их». По мнению Гоголя, нужно прежде всего иностранного «глубоко узнать свою русскую природу», «в корне узнать старое», а уж потом, на основе этого знания «вводить что-либо новое» и решать, «что именно следует брать и заимствовать» [3, с. 434]. Как точно эти рассуждения писателя ложатся на нашу сегодняшнюю ситуацию, например, с ЕГЭ и присоединением к Болонскому процессу, когда (не специально ли?!) сбиваются с толку и обучающие и обучающиеся, когда

всё спутано, разбросано и рассредоточено, когда собрать мысли и уразуметь смысл почти невозможно, когда (прямо по Гоголю) «более заботятся о перемене названий и имен» [4, с. 325], чем о сути, когда затруднительно понять даже высоким учёным мужам, как исхитриться, чтобы и «заморских» бакалавров с магистрами подготовить, и не разрушить до основания отечественную систему высшего образования, эффективность которой всеми признана.

Гоголевская вера в высокое предназначение России основывается на незыблемости духовных устоев национального характера. Гоголь-христианин сам осознаёт и нас зовёт к пониманию того, что материальное благополучие должно быть безусловно подчинено высшим, духовно-нравственным целям и направлено к их достижению. В набросках неотправленного письма Белинскому читаем: «Да, мы должны даже друг другу напоминать о святости наших обязанностей и званья. Без этого человек погрязнет в материальных чувствах». И далее: «Надобно, чтобы каждая единица исполняла должность свою. Нужно вспомнить человеку, что он не материальная скотина, но высокий гражданин высокого небесного гражданства. Покуда он хоть сколько-нибудь не будет жить жизнью небесного гражданина, до тех пор не придёт в порядок и земное гражданство» [4, с. 321, 326]. «Сила влияния нравственного, - был убеждён Гоголь, - выше всяких сил» [3, с.453].

Гоголь, как заметил Святейший Патриарх Кирилл, открыто говорит о том, что человек становится личностью только тогда, когда он пребывает в общении с Богом. Поэтому главным источником язв русской души, по Гоголю, является роковая отделённость большей части общества от Церкви. Непременным условием духовного возрождения России Гоголь считал воцерковление всей русской жизни: «Есть примиритель всего внутри земли нашей, который покуда ещё не всеми видим, -наша Церковь. <...> В ней заключено всё, что нужно для жизни истинно русской, во всех её отношениях, начиная от государственного до простого семейственного, всему настрой, всему направление, всему

законная и верная дорога» («Просвещение»); «Владеем сокровищем, которому цены нет, и не только не заботимся о том, чтобы это почувствовать, но не знаем даже, где положили его» («Несколько слов о нашей Церкви и духовенстве»).

У Гоголя можно и следует учиться стремлению вырабатывать в себе способность к внутреннему сосредоточению, спокойному, глубокому размышлению, воспитывать христианское чувство смирения, понимание которого он сформулировал в «Правиле жития в мире». Там мы читаем: «От споров, как от огня, следует остерегаться, как бы ни сильно нам проти-вуречили, какое бы неправое мнение нам ни излагали, не следует никак раздражаться, ни доказывать напротив; но лучше замолчать и, удаляясь к себе, взвесить всё сказанное и обсудить хладнокровно. Истина, сказанная в гневе, раздражает, а не преклоняет» [2, с. 47]. Призыв к христианскому смирению слышен и в письме к В.Г. Белинскому: «Всем нам нужно побольше смирения» [5, с. 307].

Писатель помогает нам побеждать в себе «все щекотливые струны самолюбия личного», «гордости личной» и гордыни: «О, как нам нужны беспрестанные щелчки, и этот оскорбительный тон, и эти едкие, проникающие насквозь насмешки! На дне души нашей столько таится всякого мелкого, ничтожного самолюбия, щекотливого, скверного честолюбия, что нас ежеминутно следует колоть, поражать, бить всеми возможными орудиями, и мы должны благодарить ежеминутно нас поражающую руку» («Четыре письма к разным лицам по поводу «Мёртвых душ»). Гоголь убеждён: «Общество тогда поправится, когда всякий частный человек займётся собою и будет жить как христианин, служа Богу теми орудиями, какие ему даны, и стараясь иметь доброе влияние на небольшой круг людей, его окружающих» [1, с. 478].

Нравственную позицию Гоголя-художника, Гоголя-христианина отличает чувство величайшей ответственности за своё дело перед Богом (прежде всего), перед собой, перед своими читателями: «Знаю, что дам сильный ответ богу за то, что не исполнил, как следует, своего дела»

[3, с. 255]. Им всегда руководило желание принести пользу: «Я писатель, а долг писателя - не одно доставление приятного занятья уму и вкусу; строго взыщется с него, если от сочинений его не распространится какая-нибудь польза душе и не останется от него ничего в поучение людям» [3, с. 186]. Служение искусству стало для Гоголя высоким и строгим нравственным долгом, требования которого он стремился свято исполнять всю жизнь.

«Никакой силой, - подчёркивает С.И.Машинский, - нельзя было заставить Гоголя издать произведение, если он считал, что ещё не исчерпал всех возможностей сделать его более совершенным: «Могу сказать, что я никогда не жертвовал свету моим талантом. Никакое развлечение, никакая страсть не в состоянии была на минуту овладеть моею душою и отвлечь меня от моей обязанности. Для меня нет жизни вне моей жизни» [6, с. 9]. «Кто из пустых приличий света портит дело, нужное своей земле, тот её не любит», - пишет Гоголь в «Четырёх письмах к разным лицам по поводу «Мёртвых душ».

Гениальный Гоголь страшно страдал от сознания, что он не сделал всего того, что ему следовало бы сделать, что на его «поприще писателя, как оно ни скромно, можно было бы кое-что сделать на пользу более прочную». Н.А.Некрасов в одном из писем к И.С.Тургеневу высоко оценил самоотверженность «честного сына своей земли», проницательно замечая, что он «писал не то, что могло бы более нравиться, и даже не то, что было легче для его таланта, а добивался писать то, что считал полезным для своего отечества» [8]. При этом сам Гоголь подчёркивал, что в его сердце «обитало всегда желание добра», что именно оно всегда подвигало писателя к творчеству [3, с. 258].

Гоголь со страстью гражданина и патриота вёл борьбу за национальную независимость и самобытность русской литературы. По его мнению, «истинная национальность состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа», в том, что поэт глядит на мир «глазами своего народа», «чувствует и говорит так, что соотечественникам его кажется, будто это

чувствуют и говорят они сами». Образцом творца такой литературы был для него Пушкин, в котором в «чистоте» и «очищенной красоте» отразились «русская природа, русская душа, русский язык, русский характер» [3, с. 58 - 60].

До сих пор чрезвычайно актуальными остаются суждения писателя об искусстве и его назначении, влиянии на души людей. Для Гоголя очень важным, фундаментальным в понимании назначения литературы, всего искусства было представление о том, что настоящая литература и настоящее искусство должны не смущать людей, не вносить в их жизнь беспорядок, бесконечный хаос, а водворять в душах «стройность и порядок». Искусство должно «выставить на вид» и «все доблестные народные наши качества и свойства», чтобы каждый загорелся желанием «развить и возлелеять» их в себе самом, и «все дурные наши народные качества и свойства», чтобы «следы их каждый из нас отыскал прежде в себе самом и подумал бы о том, как прежде с самого себя сбросить всё омрачающее благородство природы нашей. Тогда только, и таким образом действуя, искусство исполнит своё назначение и внесёт порядок и стройность в общество». «Искусство - не разрушение, - писал он в одном из писем В.А.Жуковскому, - искусство есть примирение с жизнью» [5, с. 332].

Мысли Гоголя о необходимости русского национального материала в театре сейчас легко проецируются на современный театр, кино и телевидение, заполненные иностранными штампами и моделями. «Есть что-то похожее на европейско-американскую колонию.» - напишет Гоголь в «Петербургских записках 1836 года». «Какое обезьянство!» - возмущаемся мы вместе с Гоголем по поводу того, что американские фильмы, мюзиклы и спектакли в американском стиле завладели нашим кинематографом, телевидением и театром. Гоголь вновь и вновь заставляет нас задуматься над вопросом: «Где же жизнь наша? где мы со всеми современными страстями и странностями?..» Это и сегодня Гоголь бьёт в набат: «Ради бога, дайте нам русских характеров, нас самих

дайте нам, наших плутов, наших чудаков!..». Такое ощущение, что нет у нас современного Гоголя, который бы так настоятельно и горячо требовал не забывать, что театр (а сегодня ещё и кино, и телевидение) - это «такая кафедра, с которой читается разом целой толпе живой урок, где. показывается знакомый мир, прячущийся порок и, при тайном голосе всеобщего участия, выставляется знакомое, робко скрывающееся возвышенное чувство.» [3, с. 99 - 106].

Обратим внимание на ещё одно обстоятельство. Для великого классика вообще важен был не столько государственный строй, сколько строй человеческой души. Гоголь на страницах своих книг, в своих письмах открывает нам свою душу, постоянно напоминает, что все герои его «из души», все последние сочинения его -это история его «собственной души» [3, с.259]. «Дело моё, - пишет он, - есть то, о котором должен подумать всяк человек, не только один я. Дело моё душа и прочное дело жизни» [3, с. 266]. В «Выбранных местах.» он «не легко» решается «на подвиг» «выставить часть той внутренней своей клети, настоящий смысл которой не скоро почувствуется». «В книге моей дело души», - пишет он в 1847 году В.Г.Белинскому [5, с. 308]. «В ней есть моя собственная исповедь; в ней есть из-лиянье и души и сердца моего», - настаивает он в «Авторской исповеди» [3, с. 435]. Всё это требовало от писателя и вдохновения, и мужества, и отваги. Известный православный публицист М.О.Меньшиков, относя Гоголя вместе с Пушкиным, Лермонтовым, Грибоедовым, Тургеневым, Достоевским к «богатырям русского духа и представителям богатырской полосы нашей истории», подчёркивал, что « в области духовного творчества нужен тот же героизм, что и на поле брани» [2, с. 509 -510].

Спасибо Гоголю за то, что он и сегодня, в наш «век надобности», когда зачастую «всякий думает только о себе и о том, как бы себе запасти потеплей квартирку» [4, с. 322], бьёт по нашим порокам, вперяет в нас «испытующий взгляд свой», побуждает заглядывать в самих себя, докапы-

ваться «до первоначальных причин», «до оснований, до корней, до сердцевины», заставляет не уничтожать, а лелеять в себе способность к высоким думам, благородным поступкам, душевным порывам и глубоким чувствам. К «душевному совершенствованию», большей «сосредоточенности в себе», к поискам «не вне, а внутри себя», к внутреннему воспитанию призывает нас писатель [5, с. 286-287]. Гоголь требует от себя и предлагает другим «оглянуться строго на самого себя» [3, с. 185], «усредо-точиться в себе», а «не разбрасываться» [5, с. 314], потому что душа требует «уединения и обдуманья строжайшего своего де-

ла» [5, с. 320]. И в сегодняшние непростые времена, времена рыночных отношений и кризиса, прежде всего духовного, когда размываются нравственные понятия, а вера и человек сталкиваются с множеством вызовов, Гоголь и его книги нам подлинная поддержка и опора.

Это к нам из своего уже двухсотлетнего далека обращается Николай Васильевич Гоголь с призывом-напоминанием: «Друг мой! Мы призваны в мир не за тем, чтобы истреблять и разрушать, но, подобно самому Богу, всё направлять к добру, -даже и то, что уже испортил человек и обратил во зло».

Библиографический список

1. Воропаев В.А. Николай Гоголь. - Литературная учёба, 2002. - №1. - С. 118.

2. Гоголь Н.В. Нужно любить Россию. О вере и Государстве Российском / Н.В.Гоголь; сост., коммент. и вступ. стат. В.А.Воропаева. - СПб.: Русская симфония, 2007. - 560 с.

3. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 8 т. - Т. 7. - М.: Изд-во «Правда», 1984.

4. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 8 т. - Т. 8. - М.: Изд-во «Правда», 1984.

5. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 4 т. - Т. 4. - М.: Изд-во «Правда», 1968.

6. Машинский С.И. Художественный мир Гоголя. - М.: Просвещение, 1971. - 512 с.

7. Н.В.Гоголь в русской критике и воспоминаниях современников. - М.-Л.: Изд-во детской литературы, 1951. - С. 178 - 220.

8. Некрасов Н.А. Полн. собр. соч. и писем. - Т.10. - М.: Гослитиздат, 1952. - С. 232.

References

1. Voropaev V.A. Nickolay Gogol. - Literary studies. - 2002. - Vol. 1. - P. 118.

2. Gogol N.V. We must love Russia. About religion and Russian state. - St. Petersburg, 2007. - 560 p.

3. Gogol N.V. Mected works in 8 vol. - Vol. 7. - M., 1984.

4. Gogol N.V. Mected works in 8 vol. - Vol. 8. - M., 1984.

5. Gogol N.V. Mected works in 4 vol. - Vol. 4. - M., 1968. 6. Mashinsky S.I. Gogol's artistic world. - M., 1971. - 512 p.

7. N.V. Gogol in Russian crirtical works and his contemporaries' memories. - M. - L., 1951. - P. 178 - 220.

8. Nekrasov N.A. Mected works and letters. - Vol. 10. - M., 1952. - P. 232.