CC BY
76
вая, совершенствуя и создавая новые тематические структуры.
Таким образом, на протяжении длительного периода филогенеза были сформированы четыре тематических паттерна культурно-исторической реальности, процесс корректировки которых продолжается и в наше время. «Пробуждение» отмеченных паттернов в сознании субъекта находится в прямой зависимости от текущего состояния его адаптивных структур. Рассмотренные паттерны оказывают серьезное влияние на создание научных трактовок сущности и специфики культурно-исторической реальности, достаточно отчетливо проявляя свое тематическое единство в макроисторических концепциях, созданных в определенные периоды развития знания. Проявление изучаемых паттернов на протяжении познавательного процесса фиксируется во множестве конкретных случаев и не связанных между собой
Библиографический список
ноогенезов и в определенной степени заложено природой как самого сознания, так и спецификой познаваемой реальности.
В заключение следует отметить, что дальнейшая разработка различных граней представленного в настоящем тексте направления исследований содержит большой эвристический потенциал и является перспективной, в первую очередь, в сфере выявления глубинных оснований процесса познания культурно-исторической реальности. Учет феномена тематических структур и их «целостностей» позволяет обогатить и дополнить традиционные парадигмальные последовательности, созданные в сфере изучения рассматриваемого ноогенеза, «сквозными» элементами, и соответственно пролить свет на некоторые вопросы, связанные с популяризацией тех или иных парадигм в различные периоды процесса развития знания.
1. Холтон, Дж. Тематический анализ науки. - М., 1981.
2. Пиаже, Ж. Избранные психологические труды. Психология интеллекта. Генезис числа у ребенка. Логика и психология. - М., 1969.
3. Гумилев, Л.Н. Конец и вновь начало: популярные лекции по народоведению. - М., 2008.
4. Каган, М.С. Философия культуры. - СПб., 1996.
5. Сайко, Е.А. Образ культуры Серебряного века: культур-диалог, феноменология, риски, эффект напоминания. - М., 2005. Bibliography
1. Kholton, Dzh. Tematicheskiyj analiz nauki. - M., 1981.
2. Piazhe, Zh. Izbrannihe psikhologicheskie trudih. Psikhologiya intellekta. Genezis chisla u rebenka. Logika i psikhologiya. - M., 1969.
3. Gumilev, L.N. Konec i vnovj nachalo: populyarnihe lekcii po narodovedeniyu. - M., 2008.
4. Kagan, M.S. Filosofiya kuljturih. - SPb., 1996.
5. Sayjko, E.A. Obraz kuljturih Serebryanogo veka: kuljtur-dialog, fenomenologiya, riski, ehffekt napominaniya. - M., 2005.
Статья поступила в редакцию 07.12.11
УДК 7.01 ; 7.03
Salnikova E.V. THE CHURCH INTERIOR AS A PART OF THE VISUAL CULTURE HISTORY. The article is devoted to the inner connections of the aesthetics of Catholic church interior and the theatre art, the visual technical culture. The main idea is that the strong influence of the principles of church space has the prolongation nowadays despite the non-religious content of the modern culture.
Key words: interior, visual culture, architecture, Christianity, information, mass-media, spiritual activity.
Е.В. Сальникова, канд. искусствоведения, ст. науч. сотр. Государственного института искусствознания,
г. Москва, Е-mail: armada@zmail.ru.
ХРАМОВЫЙ ИНТЕРЬЕР КАК ЧАСТЬ ИСТОРИИ ВИЗУАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ
Статья посвящена внутренним взаимосвязям эстетики интерьера католического храма и светского театрального искусства, визуальной технической культуры. Главная идея статьи заключается в том, что сильное влияние принципов храмового пространства пролонгируется в современную культуру, несмотря на ее нерелигиозное наполнение.
Ключевые слова: интерьер, визуальная культура, архитектура, христианство, информация, массмедиа, духовная деятельность.
Общеизвестно определение христианского храма как Библии для неграмотных, основанное на высказываниях Василия Великого (IV в.). При переводе на современный язык его высказывание обнаруживает идею храма как носителя важной информации, которую неграмотное население не могло почерпнуть более нигде. Данное суждение, укорененное в гуманитарной науке, логично и справедливо. Но все-таки оно далеко не исчерпывает социокультурного значения интерьера храма. В данной статье мы постараемся расширить понимание той роли, которую действительно сыграл интерьер христианского храма в истории западноевропейской культуры и цивилизации. Роль православного храма в движении к современной визуальной культуре требует отдельного детального рассмотрения, что не входит в цели данной работы.
Опираясь на исследования Гуревича [1], Н. Элиаса [2], Й. Хёйзинга [3], можно заключить, что «безмолвствующее большинство» в средневековом обществе оставалось достаточно далеко от философских нюансов христианской религии. Те подробности изобразительной и пластической интерпретации Библии, которые существовали во внутреннем убранстве храмов, могли ими и не прочитываться. В значительное число людей, не способных усваивать ортодоксальные смыслы христианства, входили даже служители церкви [1, с. 290].
Посмотрим на христианский храм не только как на фактор образования, но и важное звено целостного социокультурного
развития общества и индивида. Что привносил католический храм в повседневную жизнь, какие формы организации пространства и жизнедеятельности он создавал и инициировал?
Христианский храм подразумевает наличие интерьера, предназначенного для регулярного пребывания в нем прихожан [4, с. 46]. Посреди войн, разрушений и строительства нового европейского мира храм оказывался специализированным помещением для того, чтобы человек в публичной среде имел возможность побыть наедине со своими мыслями и чувствами. В храме человек имел право отрешиться на время от окружающей его обыденности, дистанцироваться от людей, находящихся тут же, в том же интерьере и даже совсем рядом. Пребывание в храме предполагало внутреннее уединение, эмоциональную самоизоляцию без отрыва от публичного пространства.
Человек получал пространственно-временную среду для погружения внутрь себя, в личное духовное измерение. Приход в храм был сеансом физической праздности при активизации эмоционально-интеллектуальной деятельности. Переворот миропонимания, свершившийся в эпоху Ренессанса, готовился длительно, в том числе и в среде религиозных мыслителей. Описывая философские школы и религиозные движения XIII-XV вв., Е.И. Ротенберг отмечает параллели философии и художественной практики Средневековья. «Если логическая структура изощренных дедуктивных умозаключений в широкоохватных «суммах» представителей схоластической мысли находит
такую параллель в высокой готике - во всеобъемлющей образной концепции готического собора, в его строго системной организации архитектурных элементов и изобразительных мотивов, то характерная для мистиков установка на сублимацию индивидуального религиозного переживания и на непосредственное душевное единение с божеством соотносится с такими сторонами позднеготического искусства, как форсирование эмоционального начала с резко субъективным уклоном и расширившаяся амплитуда образных решений при возрастающем значении элементов обостренно-личностного авторского подхода к художественной задаче...» [5, с. 55 ]. Пространство храма не просто предоставляло возможности для индивидуальных размышлений, но являло мощную питательную среду для работы воображения и аналитических способностей человека. В христианскую эру, с ее культом внутреннего, духовного начала, самоценной души, происходит резкое усиление роли внутренней среды сакрального строения [4, с. 46]. Находясь в храме, человек обретался внутри хранилища зрительной информации, внутри вместилища систематизированных визуальных образов.
Начиная с катакомбной культуры зари христианства формируется принцип хранения сакральных текстов (понимаемых в широком смысле; ими являются и зрительные образы) в замкнутом пространстве, которое служит их стабильным рукотворным носителем. Сакральный смысл зримых образов храма бесконечен - как вселенная, бесконечность которой будет открыта учеными Ренессанса, и как информационное пространство современного мира, которое перманентно трансформируется и обновляется в эру электронных технологий. Фрэнк Уэбстер метко определяет современное пространство цивилизации как «мир, созданный информацией» [6, с. 333]. Но одной из первых моделей замкнутой цивилизованной среды обитания, не имеющей информационных пустот, сплошь состоящей из информации, зримой эстетической информации, был христианский храм. Сакральное пространство являло непрерывный визуальный текст.
Прежде чем современный человек начнет регулярно усаживаться перед компьютером, подключенным к интернету, «гулять» по сайтам с помощью мышки или клавиатуры, переходить с одной веб-страницы на другую, его предшественники будут в буквальном смысле физически передвигаться внутри корпуса искусственного носителя, наполненного образными информационными ресурсами. Таким носителем явится архитектурное строение храма.
Прежде чем пользователь электронных СМИ придет к отделению своей духовной жизнедеятельности от бытия собственной же целостной физической оболочки, будет уноситься в электронную виртуальную реальность, вести «разговор душ» по скай-пу или электронной почте, человек Средневековья и Ренессанса начнет наращивать дистанционное поглощение информации, все более ограничивая свои телесные проявления, свою физическую активность.
Обобщая социокультурую значимость храма, Е.И. Ротенберг писал о том, что он явился «местом для проповедей, для теологических диспутов, университетских лекций и театрализованных зрелищ религиозного характера» [7, с. 19]. Вероятно, закономерным стало деление религиозных пьес на те, которые сочинялись специально для разыгрывания вне стен какого-либо здания, в городской среде, и те, которые были написаны именно для литургии в стенах храма [8, с. 8-12]. Они предполагали различия в ритмической организации, образности, использовании выразительных средств. Церковное действо требовало более интеллектуального напряженного восприятия, нежели уличные шествия. По свидетельству исследователя христианской культуры средневековья, именно всевозможные процессии, посвященные тому или иному святому, библейскому событию, празднеству, сделались весьма популярными уже с раннего времени утверждения христианства как в аббатствах, так и в деревенских общинах, а позднее и в городах. Процессии происходили несколько раз в неделю [9, с. 94]. Чем большее количество людей принимало в них участие, а именно это отличало городской вариант действа, разворачивающегося на площадях и улицах, тем менее мог соблюдаться строгий режим представления и его восприятия.
Литургические действа, происходящие в храме, закономерно тяготеют к «выключению» тела прихожанина, к радикальному ограничению его динамики с помощью организации статичных поз коленопреклонения в молитве или сидения на скамьях перед алтарной частью храма. Христианская церковь на несколько столетий раньше рождения городского светского театра при-
ходит к автономизации визуального восприятия. Светский театр будет идти следом за теми достижениями в эмансипации внутреннего мира и чисто духовного восприятия, которых достигла религиозная культура.
Христианский храм наделяет внимающего индивида ролью физически пассивного, но духовно активного субъекта, готового фокусироваться на информационно-образном поле, фронтально развернутом к нему и имеющем строгие очертания. И рама станковой картины, и портал сцены-коробки, и границы экрана телевизора или компьютера возникают на фундаменте храмового действа, разворачивающегося в границах алтарной части.
Наличие целостного и замкнутого пространства условных форм, статичных или динамических, необходимо для эмансипации художественной образности, для рождения зрелого светского искусства Нового времени, уже не сращенного ни с телом церкви, ни со стихией жизни толпы в городской среде, ни с ритуальным обиходом какого-либо придворного общества. Искусствам, апеллирующим к зрительному восприятию, необходимо будет внятно обозначить свою территорию, где созданные им законы и условность властвуют безраздельно. Тогда такие искусства и культурные явления смогут обращаться к человеческой личности как таковой, внутренне не тождественной своему социальному слою, своей социальной роли. Эстетическая автономность, свобода художественной формы и духовная, личностная свобода воспринимающего субъекта станут главными чертами культуры, уже ориентированной не на следование канону, а на интенсивный и сознательный поиск нового, чуткую реакцию на жизненные перемены и готовность социокультурные перемены инспирировать.
В храмовых действах начинает формироваться видимое, но недосягаемое «там» множества культурных явлений Нового и Новейшего времени, от театрального действа на сцене-коробке до музейной экспозиции с табличками «руками не трогать», от стеклянной витрины с подсветкой до экранного пространства ТВ или компьютера.
Прежде чем культура придет к дистанционному общению по телефону, дистанционному поглощению информации из интернет-пространства, недосягаемого для непосредственного тактильного контакта, необходимы века развития принципа раздельности телесной и духовной деятельности. Начала этому положены идеей христианства о двойственной природе человека, чьи душа и тело могут пребывать в конфликте, бороться за влияние на поступки индивида.
В своей работе «Оптические медиа» Фридрих Киттлер описывает историю технического рождения современной визуальной культуры. Автор подробно останавливается на эпохе Реформации и контрреформации, когда католическая церковь активизировала борьбу за души верующих и применяла для этого всевозможные технические приспособления, такие как camera obscura, laterna magica и пр. [10, с. 45]. Все эти приспособления создавали разного рода оптические иллюзии, вели игру со светом и тенью. Однако не следует забывать, что для начала требовалось ввести в культурный обиход саму идею использования искусственного света или трансформированного естественного света в замкнутой среде. Общедоступным местом, где протекали зрелища при искусственном освещении, прежде всего являлся храм. Освещенное светом свечей, в дымке паникадила, пространство меняло свой облик, обретая эстетическое качество смоделированной, условной реальности.
Важнейшей составляющей храма, прежде всего готического, относящегося к позднему Средневековью, явился витраж. В витраже происходит слияние света и цвета, их преображение в магическое свечение. Оно словно наглядно демонстрирует присутствие Святого Духа в среде цивилизованного обитания и духовной активности. Как писал Е.И. Ротенберг, витражи готических соборов являют собой «спиритуализацию образов на уровне наивысшей трансцендентности» [7, с. 93]. Образная среда отъединяется от зримой и осязаемой реальности, краски обретают «астральное звучание» [7, с. 92]. Витраж становится зоной концентрации духовной энергии, благодаря которой земная материя видится развоплощаемой, дематериализуемой, пронизанной божественным светом.
Фактура же электронного экрана обладает магическим мерцанием, создает иллюзию проникновения взора зрителя в глубину, сквозь изображение без его деструкции. Светящиеся экраны (не случайно вытесняющие из повседневного быта настольные лампы, поскольку реализуют и функцию освещения) сходны с витражами в своей видимой фактуре, в слиянии цвета
и света. Когда мы говорим об особенной власти экранных образов, о власти визуальных средств массовой коммуникации в ХХ-XXI вв., возможно, следует учитывать генетическое родство экрана с витражом, не просто несущим те или иные изобразительные композиции.
Цифровое изображение, вошедшее в культурный обиход на рубеже ХХ-ХХ1 вв., само по себе, вне содержания конкретных видеоматериалов, преображает визуальный облик мира, сообщая ему приглушенное свечение. Благодаря цифровым носителям оно оказывается присуще живым телам и неодушевленным предметам, земным ландшафтам, космическим далям, недрам Земли, любым достоверным и искусственно смоделированным пространствам. И витраж, и включенный электронный экран, и цифровое изображение на киноэкране похожи на чудесные кристаллические тела, заключающие в себе невидимый источник энергии.
Большинство зрелищ в Новое время далеко от сакральнос-ти. Однако, как нам представляется, глубоко закономерно то, что средства массмедиа претендуют на сакрализацию своей власти, на обладание священной истиной о смысле жизни, об эстетических и этических идеалах и пр. В значительной мере им удается быть законодателями массовых стереотипов социального поведения и мировосприятия. Так происходит не в последнюю очередь потому, что они обладают иллюзией причастности к сверхчеловеческому, магическому свечению, к божественному началу.
В эпоху религиозного дефицита ХХ в. множество людей на подсознательном уровне могли нуждаться в повседневных «источниках» духовной энергии, в освещающей и просвещающей иллюминации, привносящей в их жизнь нечто подлинное, некие высшие смыслы. В начале XXI в., после крушения последней большой идеологии, коммунистической, мир переживает еще и идеологический дефицит, что закономерно совпадает с новым витком развития экранной культуры. Зависимыми от нее становятся огромные человеческие сообщества. В культурном подсознании современности мерцающий экран претендует на ста-
Библиографический список
тус зоны чуда, откровения, нисхождения потустороннего надчеловеческого смысла в земную повседневность.
Символично и то, что в своей типичной архитектуре нынешние торговые центры стремятся наследовать грандиозную высоту сводов и купольного пространства, некогда характерного для храмов. При этом вертикаль размыкается для свободного вознесения взоров посетителей ввысь, в пустом воздушном пространстве, обрамленном многоярусными галереями - так и хочется их назвать кругами потребительского рая. Физическое же вознесение в границах интерьера здания может буквально даровать прозрачный лифт. Для многих людей торговый центр -единственное регулярно посещаемое здание, потолок которого не давит и не перекрывает полностью направление взгляда ввысь, к небу. Некоторые улицы городов, сплошь расчлененные на витрины магазинов, повторяют принцип деления храма на нефы, каждый из которых содержит свою скульптурно-изобразительную композицию. Цивилизация потребления продолжает пользоваться структурами, рожденными в христианском культурном пространстве.
Город Нового времени, тяготеющий к правильному строению с прямоугольными пересечениями улиц, словно многократно воспроизводит крестовое строение христианской базилики. Прямоугольное перекрестье линий освобождается от сакральной семантики, преодолевает рамки храмового интерьера и становится организующим первоэлементом городской среды. Прямоугольные линии креста размыкаются в перекрестья путей сообщения в урбанистических структурах. Правильная прямоуголь-ность, унаследованная от христианского храма и модифицированная, создает ощущение логично и предсказуемо структурированной, цивилизуемой бесконечности.
Итак, многие существенные аспекты культуры не только Средневековья и Ренессанса, но также Нового и Новейшего времени видятся связанными с феноменом замкнутого и насыщенного визуальными образами интерьера католического храма -носителя многообразных информационных ресурсов, традиций организации предметно-пространственной среды, инспиратора индивидуальной и коллективной духовной деятельности.
1. Гуревич, А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. - М., 1990.
2. Элиас, Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования: в 2 т. - М.; СПб., 2001.
3. Хёйзинга, Й. Осень средневековья. - М., 1988.
4. Нессельштраус, Ц.Г. Искусство раннего Средневековья. - СПб., 2000.
5. Ротенберг, Е.И. Искусство поздней готики. Исторические условия и общая художественная проблематика // Классическое искусство от древности до ХХ века. - М., 2007.
6. Уэбстер, Ф. Теории информационного общества. - М., 2004.
7. Ротенберг, Е.И. Искусство готической эпохи: система художественных видов. - М., 2001.
8. The Revels History Of Drama In English. V.1. Medieval Drama. - London: Methuen, 1983.
9. Bond, F. An Introduction To English Church Architecture. From The Eleventh To The Sixteenth Century. - London, 1913. - Vol. 1.
10. Киттлер, Ф. Оптические медиа. - М., 2009.
Bibliography
1. Gurevich, A.Ya. Srednevekovihyj mir: kuljtura bezmolvstvuyuthego boljshinstva. - M., 1990.
2. Ehlias, N. O processe civilizacii. Sociogeneticheskie i psikhogeneticheskie issledovaniya: v 2 t. - M.; SPb., 2001.
3. Khyoyjzinga, Yj. Osenj srednevekovjya. - M., 1988.
4. Nesseljshtraus, C.G. Iskusstvo rannego Srednevekovjya. - SPb., 2000.
5. Rotenberg, E.I. Iskusstvo pozdneyj gotiki. Istoricheskie usloviya i obthaya khudozhestvennaya problematika // Klassicheskoe iskusstvo ot drevnosti do KhKh veka. - M., 2007.
6. Uehbster, F. Teorii informacionnogo obthestva. - M., 2004.
7. Rotenberg, E.I. Iskusstvo goticheskoyj ehpokhi: sistema khudozhestvennihkh vidov. - M., 2001.
8. The Revels History Of Drama In English. V.1. Medieval Drama. - London: Methuen, 1983.
9. Bond, F. An Introduction To English Church Architecture. From The Eleventh To The Sixteenth Century. - London, 1913. - Vol. 1.
10. Kittler, F. Opticheskie media. - M., 2009.
Статья поступила в редакцию 07.12.11
