Научная статья на тему 'Helmig, Ch. Forms and concepts. Concept formation in the Platonic tradition. Berlin; Boston: Walter de Gruyter GmbH, 2012. 395 p'

Helmig, Ch. Forms and concepts. Concept formation in the Platonic tradition. Berlin; Boston: Walter de Gruyter GmbH, 2012. 395 p Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
112
18
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Helmig, Ch. Forms and concepts. Concept formation in the Platonic tradition. Berlin; Boston: Walter de Gruyter GmbH, 2012. 395 p»

HELMIG, CH. FORMS AND CONCEPTS. CONCEPT FORMATION IN THE PLATONIC TRADITION.— Berlin; Boston: Walter de Gruyter GmbH, 2012.— 395 p.

В споре ученого-естественника с историком философии рано или поздно наступает момент, когда последнему приходится обосновывать актуальность изучения истории философии вообще. Особую проблему здесь, как правило, представляет античная философия: сложно вообразить, что через за две с половиной тысячи лет изучения ограниченного количества текстов еще можно найти принципиально неизученную и при этом актуальную тему. Однако недавно изданная на английском языке книга Кристофа Хелмига «Идеи и понятия. Образование понятий в платонической традиции» может служить явным доказательством того, что и сегодня исследователи античной философии могут совершать открытия в своей области.

Кристоф Хелмиг — доктор философии и профессором берлинского Университета Гумбольдта. До этого он изучал классическую филологию, философию и педагогику в университетах Дублина и Левена, где его исследованиями руководили Джон Диллон (John Dillon) и Карлос Стеел (Carlos Steel). Книга «Идеи и понятия» — это переработанная и дополненная версия PhD-диссертации Хелмига, защищенной в 2006 г. в Католическом Университете Левена под руководством Стеела; причем последний факт весьма показателен. Как и Стеел, под редакцией которого осуществляется трехтомное критическое издание греческого текста «Комментария на Парменид» Прокла Диадоха (Oxford University Press), Хелмиг является специалистом по философии Прокла и автором ряда новаторских статей по античной теории познания.

Хотя из восьми глав «Идей и понятий» теории познания Прокла посвящено лишь три, точкой притяжения всего исследования является история формирования прокловской теории доксастических логосов (logoi doxastikoi). Кстати, именно Хелмиг впервые посвятил ей обстоятельное исследование. Несмотря на то что к учению Прокла автор обращается только в пятой главе, план работы выстроен так, что в каждой ее части мы видим, как формируется и на какие вызовы отвечает прокловское понятие logos doxastikos. Например, совсем не случайно мы встречаем термин doxa, мнение, уже во второй

Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2014. Том 15. Выпуск 2

305

главе, посвященной теории познания Платона. В этой части исследования Хелмиг излагает основные моменты платоновского учения о том, почему мы способны образовывать имеющие характер всеобщности и необходимости понятия, познавая изменчивые индивидуальные вещи. При этом когда далее Хелмиг говорит об Аристотеле (глава 3), Плотине (глава 4), или Сириане (глава 5), он подчеркивает преемственность вопросов, которыми задаются эти философы, а также демонстрирует существование традиции в их решении (по меньшей мере, укорененной в общности терминологии). На какие же вопросы отвечают мыслители, о которых пишет Хелмиг? Основные проблемы, которые интересует немецкого ученого, это откуда происходит содержание нашего знания, и как осуществляется переход от познания предметов опыта к формированию более общих понятий. Для того чтобы ответить на эти вопросы, Прокл разрабатывает теорию logos doxastikos, а Хелмига античные теории познания интересуют, по большей части, именно как предтечи теории Прокла. Уже во второй главе, где немецкий исследователь обращается к платоновскому учению о doxa (которое очевидно отсылает к прокловскому logos doxastikos), а также к понятию знания как припоминания, мы видим, что автор представляет нам часть теории Платона, которая и объясняет, откуда же происходит содержание понятий. Когда Хелмиг пишет об учениях Аристотеля или Александра Афродизийского, он показывает, что эти мыслители отвечают на те же самые вопросы — и, более того, что каждый новый представитель античной традиции имеет в виду именно их, и создает новую теорию с опорой на достижения предшественников. Если учесть обширную и полную библиографию из «Идей и понятий», а также внимание автора к деталям, то кажется, что и сам Хелмиг перенял методы и задачи тех, кого изучает.

Что же такое logos doxastikos и как это прокловское понятие связывает учения различных философов? Как уже говорилось, по сути, все исследование Хелмига посвящено тому, как наиболее значительные мыслители античного мира решали проблему перехода от опытного познания к познанию универсалий. В самом деле, откуда берется содержание нашего мышления, если окружающие нас вещи даны нам при помощи чувственного восприятия? Если говорить об отвлеченных понятиях, таких как красота или благо, то для решения проблемы можно предположить существование особого «смыслового уровня» опыта, с которого мы и «считываем» содержание подобных понятий. В таком случае, глядя на полотно Ренуара, мы формировали бы понятие красоты самой по себе, существующее «параллельно» видимому нами образу, в некотором «мире идей». Ведь, очевидно, красота сама по себе не дана нам в чувственном восприятии вместе с содержанием наших органов чувств, а понятие красоты не является простым обобщением всех красивых вещей, которую мы воспринимали когда-либо. Каким-то образом должен осуществляться переход от восприятия красоты отдельного предмета к пониманию красоты как отвлеченного понятия. К тому же содержание чувственного восприятия по своей природе отличается от содержания отвлеченного понятия: первое основывается на данных ощущений, в то время как отвлеченное понятие, наоборот, не зависит от непосредственного

чувственного восприятия предмета. Наконец, связь красоты как субъекта предикации с другими понятиями-предикатами также не выводима из акта чувственного восприятия отдельного красивого предмета. Все это означает, что между содержанием восприятий и содержанием понятий должен осуществляться «переход».

В «Понятиях и идеях» Хелмиг приводит детальный обзор того, как проблема перехода от восприятия к понятию формулируется и решается в трудах Платона, Аристотеля, Порфирия, Сириана, и Прокла. При этом слово «платоническая» в названии книги не должно сбивать читателя с толку: этой отсылкой Хелмиг лишь подчеркивает роль Платона как первооткрывателя проблемы происхождения понятий. В работе немецкого ученого мы встречаем как имена условных «платоников» вроде Алкиноя, Плотина, или Сириана, так и античных комментаторов Аристотеля вроде Александра Афродизийского. К примеру, в третьей главе Хелмиг детально анализирует аристотелевское учение о том, как наши понятия соотносятся с данными нашего опыта, т. е. теорию индукции; а в четвертой главе прослеживает историю плотиновского понятия logos. Именно Плотин, развивая платоновскую теорию, предположил, что никакого «перехода» не требуется, потому что наши понятия и вещи должны иметь общую природу. Согласно Плотину, и наши мысли, и вещи существуют благодаря присутствию в тех и других «принципов организации» или logoi (в данном контексте этот термин можно условно перевести как «понятие»). Таким образом Плотин решает проблему «скачка» между содержанием опыта и содержанием понятий: и те, и другие суть logoi различных типов, и поэтому переход содержания из logoi вещей в logoi понятий не кажется проблематичным. Это учение и адаптирует Прокл, когда разрабатывает свою собственную теорию logoi.

Прокл обнаруживает проблему, которая, как ему кажется, недостаточно убедительно решена его предшественниками. Дело в том, что существуют предметы, понятие которых неизбежно включает в себя отсылку к данным ощущений, но не выводится из них. Это понятия предметов чувственного восприятия, как, например, понятие «кошка». Хотя мы образовываем понятие «кошка», абстрагируясь от всех атрибутов индивидуальной кошки, мы бы никогда не смогли это сделать, если бы однажды не увидели настоящую живую кошку. Для того чтобы объяснить существование подобных понятий, которые связаны с чувственным восприятием, Прокл применяет термин logos doxastikos.

Logoi doxastikoi — это такие понятия, которые отсылают к данным чувственного восприятия (doxa). Прокл противопоставляет их сущностным понятиям, или logoi ousiodoi, т. е. понятиям, которые не связаны с опытными данными. Однако здесь необходимо уточнение: и logoi doxastikoi, и logoi ousiodoi это все же logoi, т. е. их содержание имеет понятийный характер. Просто, в отличие от logoi ousiodoi, logoi doxastikoi включают в себя содержание восприятий, и поэтому могут считаться «промежуточным уровнем» между восприятиями и понятиями. Прокл дорабатывает платоновскую теорию, согласно которой мы познаем не сами становящиеся вещи, а их умопостигаемые идеи, и решает проблему «конвертации» содержания нашего знания из чувственно-воспринимаемого

в умопостигаемое. Философ утверждает: вещи образованы при помощи тех же принципов, при помощи которых мы познаем их — и, следовательно, «конвертация» попросту не нужна. Согласно Проклу, вещи существуют благодаря тому, что их элементы «организованы» тем или иным образом, и «схема» этой организации «записана» в существенных понятиях вещей. Познавая отвлеченные понятия, мы лишь проясняем существенные понятия, которые уже существуют в разумной части нашей души; а при познании понятий чувствен-но-воспринимаемых вещей мы, опять-таки, не «конвертируем» их содержание в содержание существенных понятий, а формируем особые, доксастические понятия. Так, разрабатывая теорию logoi doxastikoi, Прокл решает проблему разнородного происхождения нашего знания.

Однако книга Хелмига ценна не только и не столько анализом одной частной теории Прокла Диадоха. Излагая предысторию прокловского учения, Хелмиг кропотливо реконструирует наиболее влиятельные философские концепции поздней античности. Подводя итог, можно без преувеличения сказать, что «Идеи и понятия» — это лучший опубликованный на данный момент справочник по античным теориям познания вообще. И в качестве такового эта книга может быть полезна не только специалистам-проклове-дам, но и всем интересующимся древнегреческой философией.

М. С. Сильян

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.