CC BY
77
ичных мифах и, кроме этого, имеют психологическую составляющую. Большинству классических мифов подобное влияние просто не под силу. Архетипы в работах писателя предельно ясны и мощны. Мифология Лав-крафта вызывает интерес и тем, что, в отличие от традиционной мифологии, она относительно не исследована. Она предлагает новизну и озарения, чего нет в хорошо изученных системах.
Список литературы:
1. О'Брайен К.Л. Природа Мифов Ктулху [Электронный ресурс] // Не-именуемое: Мифы Ктулху. - Режим доступа: www.unnamable1890.narod.ru/ klob/nature.htm.
2. Токарев С. А. Оаннес / С. А. Токарев, И.С. Брагинский // Мифы народов мира. - 2-е изд. - М., 1992. - Т. 2. - С. 235.
3. Токарев С.А. Гул / С.А. Токарев, И.С. Брагинский // Мифы народов мира. - 2-е изд. - М., 1991. - Т. 1. - С. 340.
4. Lovecraft H.P. Lovecraft H.P. Selected Letters 1911-1924, Sauk City, WI: Arkham House Publishers. - 1965. - Vol. 2. - P. 156.
5. Джозеф Кэмпбелл. Мифы, в которых нам жить [Электронный ресурс] // Jung Land. Юнгианство и аналитическая психология Карла Густава Юнга. - Режим доступа: www.jungland.ru/Library/KempMif.htm.
6. Schweitzer D. Discovering H.P. Lovecraft. - Borgo Press, 2001. - P. 65.
7. Joshi S.T., Schultz D.E., An H.P. Lovecraft Encyclopedia. - NY: Hippocampus Press, 2004. - P.199.
ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПОВТОРЫ, КАК ФОРМЫ ОСЛОЖНЕНИЯ ПРОСТОГО ГЛАГОЛЬНОГО СКАЗУЕМОГО В ТАТАРСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
© Ибрагимова Д.З.*
Гимназия № 36 «Золотая горка», г. Набережные Челны Елабужский государственный педагогический университет, г. Набережные Челны
Актуальность данного исследования заключается в том, что изучение осложненных форм простого глагольного сказуемого давно вызы-вает интерес ученых-языковедов, которые обратили внимание на различные модальные оттенки, характерные формам времен и наклонения глагола в татарском и русском языках. Изучению осложненных форм простых глаголов уделяли внимание такие ученые, как A.A. Потебня,
* Соискатель.
П.А. Лекант, A.A. Шахматов, Н.Ю. Шведова, Ф.С. Сафиуллина, М. За-киев, Ф.Г. Галлямов. Данной теме в русском языке посвящена диссертация М.С. Искренковой, в татарском языке отдельного исследования на эту тему не проводилось. Многие формы отмечены и проанализированы учеными, но вся система в целом не описана, так как на сегодняшний день в типологии сказуемого однозначного решения нет. Изучение осложнения простого глагольного сказуемого имеет теоретическое и практическое значение, которое поможет в преподавании в ВУЗах и школьной практике, так как сказуемому всегда отводилось и отводится видное место.
В данной работе рассмотрены формы осложнения простого глагольного сказуемого в татарском и русском языках. Основным методом исследования является структурно-семантическое описание.
Целью данного исследования является представление описания наиболее распространенных осложненных форм простого глагольного сказуемого, а также изучение свойств осложняющих средств в составе простого глагольного сказуемого в русском и татарском языке.
Анализ языкового материала, извлеченного из произведений русской, татарской классической и современной литературы, в основном, из художественной прозы, позволяет говорить о том, что осложненные простые глагольные сказуемые активно участвуют в конструировании литературной речи, как в русском, так и в татарском языке.
Рассмотрев множество примеров с осложнением простого глагольного сказуемого, можно сказать, что осложнение происходит, прежде всего, за счет грамматических повторов. Но они не относятся к сложному типу сказуемых, а являются простыми глагольными сказуемыми.
Повторы простого глагольного сказуемого могут осложняться различ-ными средствами: частицами, повторами, интонационным перечислением и т.д. Это придает сказуемым дополнительные оттенки значения.
Повторы двух одинаковых форм глаголов,
соединенных частицами да/дэ/та/тэ (в русском языке союз да / и)
Шведова Н.Ю. считает, что основным значением лексически не ограниченных сочетаний с союзом да в сказуемом является значение непрерывности, постоянства, длительности проявления предикативного признака [8, с. 82]. И корвет шел да шел узлов по семи, по восьми, имея на себе всю парусину (К. Станюкович).
В татарском языке повтор двух одинаковых форм глаголов с союзом да с этим значением есть в положительной форме: «Яшьле кузлэрен болыт-ларга тебэп [елга] ага да ага ... Смотрит на тучи слезными глазами, и все течет да течет...(Н. Гыйматдинова). Есть также в отрицательной форме: Без, кызым, бабац белэн кышкы суыкта утын кисэ идек, мин бик тундым да ейгэ керик дип шьщшый башладым. Бабац керми дэ керми. А дед твой
не заходит да не заходит. (Г. Ахунов). В большинстве предложений повторы с -да /-дэ / -та / -тэ в татарском языке, независимо от положительной или отрицательной формы, обозначают длительность действия.
По мнению М.С. Искренковой, такая группа глагольных сказуемых приобретает значение акцентирования с оттенком «иронического, неодобрительного воспроизведения чьих-либо слов» [3, с. 155]. «Пойдем да пойдем в проходку...» (А. Куприн).
В татарском и русском языке часто встречается значение сочетаний с союзом да - воспроизведение чужой речи, воспринимаемой неодобрительно или отрицательно. Это может выражать отношение говорящего к собеседнику: «-Туктале, торып тор. Бирэбез дэ бирэбез дисец? Подожди-ка, остановись. Почему говоришь, дадим да дадим? (Г. Ахунов), Пристал: купи да купи; петушок, говорит, славный (Гончаров).
По мнению Ф.С. Сафиуллиной, повторение глагольных форм с частицей -да / -дэ / -та / -тэ выражает интенсивность процесса и, в данном случае, нельзя рассматривать эту конструкцию как связанные с союзом да однородные сказуемые [5, с. 100]. Усвоения с -да /-дэ /-та /-тэ в татарском и союзом и, да - в русском языке имеют значение длительности, повторяемости и непрерывности действия: - Дай что все ждать да ждать! (Л. Толстой).
Таким образом, большинство проанализированных сочетаний данной группы имеют основные и наиболее общие значения:
1. длительности, повторяемости, непрерывности действия в своей речи;
2. неодобрительное или отрицательное отношение в воспроизведении чужой речи.
Повторы двух одинаковых форм глаголов, соединенных тек / дек (в русском языке так, уж).
Широко употребляются в разговорной речи соединения с тек / дек (в татарском языке) и так, уж (в русском языке). Анализируя примеры с частицей так в русском языке, Н.Ю. Шведова согласна с мнением В.В. Виноградова, который считает, что эта частица выступает в функции тех «гибридных слов, в которых союзные функции являются как бы придатками к их основной грамматической роли.» [8, с. 94]. Кирэкми мица синец аяк маждраларыц! Кискэннэр тек кискэннэр. - Не нужны мне твои похождения! Отрезали, так отрезали. (Н. Гыйматдинова). Пропаду так пропаду, все равно! (Ф. Достоевский).
Основным значением таких сочетаний является выражение внутреннего согласия, принятия, допущения.
Бессоюзные повторы двух одинаковых форм глагола, употребляемые через дефис
Лекант П. А. отмечает, что повтор двух одинаковых спрягаемых форм выражает «количественное» значение - длительности, полноты действия и
имеет ограниченную продуктивность - независимо от конкретного лексического наполнения» [4, с. 58]. Жилин шикнет-шикнет на него, а сам все идет (Л. Толстой). Кая, сал-сал карт убыр, Шэлсез дэ син бик матур. Давай, снимай-снимай, старая ведьма, И без шали ты красива. (К. Тинчурин. Зэцгэр шэл).
В татарском языке повтор глаголов может обозначать действие, которое совершается длительно и неожиданно, внезапно прерывается другим действием. К действию, обозначающему прерывание, предшествует частица да / дэ: Квлэрлэр-квлэрлэр дэ туктарлар дип, мыек очын да селкетмэ-де Менир, э халык туктамады. Посмеются-посмеются да остановятся, думал Мунир, в ус не дуя, а народ не останавливался. (Н. Гыйматдинова).
Сочетание двух одинаковых глагольных форм может повторяться, чем подчеркивается общее значение длительности предикативного признака; глагольные формы произносятся при этом слитно, а сочетания разделяются паузами. Бессоюзными сочетаниями может обозначаться «интенсивная длительность», встречающаяся в тех случаях, когда за повторенным глаголом нет другого глагола, обозначающего действие, сменяющее первое. Обычно в таких случаях повторение стоит в конце предложения: Э тулган айга ^итез-тере генэ бер йолдыз ияргэн ... ул да тибрэнэ-тибрэнэ... тиб-рэнэ-тибрэнэ... Мин йоклап китуемне сизми дэ калдым. А к полному месяцу пристроилась одна резвая звездочка ... и она качается-качается ... качается-качается. Яи не заметил, как заснул. (Э. Еники).
Также в татарском и в русском языках распространены повторы, соединенные союзом и. На значение длительности признака накладывается оттенок интенсивности или полноты проявления признака: И таково наступило Спасово рождество, а в самый сочельник ударил гром, полил ливень, и льет, и льет без уставу. (Н. Лесков). Шул кенне Сорыкай Нуриягэ куцелсезлек ясады. Идэн астына тешеп китте дэ менэргэ телэмэде. И ча-кырдылар, и чакырдылар. В тот день Сорыкай огорчил Нурию. Залез в подпол и не захотел вылезать. И звали, и звали. (Г. Ахунов).
Значение длительности, повторяемости действия имеет и повторение глагола интонацией перечисления: - ... Нэрсэ авызынны ерып торасьщ, эллэ ашатмадык диер идецме? - Ашаттыгыз, ашаттыгыз... - Что стоишь, усмехаешься, хочешь сказать, что не кормили? - Кормили, кормили... (Г. Ахунов).
Повторяться могут и однородные глагольные формы: Укыи да укыи, укый да укый, урамга йерергэ чыгып керэ дэ тагын укый. Читает да читает, читает да читает, на улице погуляет да опять читает. (Г. Ахунов).
Анализируя примеры в русском языке, можно отметить, что подобное удвоение глагола интонационным способом характерно и для данного языка. «Выражаемые значения длительности, многократности одинаковы в обоих языках», считает Ф.С. Сафиуллина [5, с. 101]. Накатило, накатило на меня. (Л. Толстой).
Таким образом, сочетание двух одинаковых глагольных форм является значением длительно проявляющегося признака. На основное значение длительности могут накладываться оттенки обычности, регулярности повторения действия, иногда с оттенком интенсивности проявления признака.
Повторы типа «имя действия с аффиксами —ы / -е + н + тот же глагол в изъявительном наклонении» (повторы типа пойти пойду в русском языке)
По данным сочетаниям A.A. Шахматов неоднозначно определял природу препозитивного инфинитива в сочетаниях типа пойти пойду и видел в нем то «инфинитивно-глагольное безличное предложение», то «дополнительный глагольный член при спрягаемом глаголе» [7, с. 111].
Проанализировав множество примеров, можно отметить, что это одна из самых распространенных групп, так как ее широкое употребление говорит о том, что основой ее появления является именно разговорная форма речи: Тануын таныйм, но ^ибэрэ алмыйм. (М. МэИдиев). - Узнать-то узнаю, но отпустить не могу. Данная конструкция выражает неопределенность процесса и неполное согласие и, чаще всего, предполагает наличие противопоставления или в данном, или в следующем предложении: Мин баруын барам да, материалны алырлык акчам юк бит. (Ш. Усманов). - Пойти-то я пойду, но материал купить денег нет. В русском языке эта форма имеет сочетание спрягаемой глагольной формой с инфинитивом того же глагола: взять возьму.
В татарском языке в большинстве случаев расположение компонентов данной конструкции является контактным, реже дистантным, что увеличивает «экспрессивность высказывания».
Повторение типа алыпмы ала (врусском языке повторы типа воем воет)
По мнению Ф.С. Сафиуллиной, почти закрепленными в функции сказуемого являются глагольные дублированные сочетания, имеющие в предложении абсолютную постпозицию и выражающие значение интенсификации процесса. При этом кажется, что говорящий сам не ожидал, что процесс пойдет таким образом [5, с. 99]. Второй компонент обычно в настоящем времени, но возможен во всех временных формах. Данный повтор лексически ограничен. Компоненты располагаются контактно, и повтором выражается значение интенсификации процесса: Ул, коне бозудан сагайган сы-ман, тукмакларыннан кузен дэ алмыйча, бер жэйга бэрепме-бэрэ. (Г. Бэши-ров). - Он, как будто обомлевший от испорченного дня, не отрывая глаз, сильно стучит и стучит.
Буслаев Ф.И. подобных сочетаниях, которые в русском языке аналогичны повторам типа ливмя льет, видел «описательные формы превосходной степени, то есть очень сильно» [1, с. 154]: Серафима уже, поди, воем воет. (А. Иванов).
Анализ языкового материала позволяет говорить о том, что такая форма употребляется достаточно редко и в русском, и в татарском языке и используется, в основном, в просторечии и диалектной речи. Подобная форма осложнения простого глагольного сказуемого применяется для усиления значения.
Повторение в форме «причастие прошедшего времени с аффиксом -нан + тот же глагол в настоящем времени»
Галлямов Ф.Г. считает, что данные повторы выражают «интенсивность действия с его оттенком непрерывного и неуклонного наращивания его» [2, с. 23]. Профессор Ьэм Эхмэт, хэзрэтне никадэр юатырга тырышса-лар вэ анар никадэр йомшак сузлэр сейлэсэлэр да, ул Ьаман боларньщ мис-сионерлар икэнчелегенэ ышанганнан-ышана бара иде. (Ф. Эмирхан). Профессор и Ахмет, сколько ни старались утешить хазрата и говорить с ним мягко, он все сильнее верил в их миссионерство.
Рассмотрев повторы, как формы осложнения простого глагольного сказуемого, пришли к выводу, что они чаще всего употребляются в сфере разговорной речи русского и татарского языка и являются средством выражения эмоциональности и усиления мысли повествователя. Осложненные элементы стилистически ограничены, и основным значением бессоюзных повторов является значение длительности и постоянства предикативного признака.
Список литературы:
1. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка: в 2-х ч. - 3-е изд. - М., 1869.
2. Галлямов Ф.Г. Повторы в татарском языке / Ф.Г. Галлямов. - Казань, 2003. - 142 с.
3. Искренкова М.С. Осложнение простого глагольного сказуемого: дисс. ... канд. филолог. наук. - Владимир, 2000.
4. Лекант П.А. Типы и формы сказуемого в современном русском языке. - М.: «Высшая школа», 1976. - 140 с.
5. Сафиуллина Ф.С. Синтаксис татарской разговорной речи. - Изд-во Казанского университета, 1978. - 253 с.
6. Шапиро А.Б. Русское правописание. - 2-е изд. - М.: АН СССР, 1961. - 245 с.
7. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. -2-е изд. - Л.: Учпедгиз, 1941. - 620 с.
8. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. -М.: Издательство АН СССР, 1960. - 371 с.
