CC BY
338
Чвыкалов В.В.
Гендерная политика советского государства в социальной сфере
в целях защиты прав женщин
Советский период в истории отечественного государства стал временем, когда женщины формально добились почти полного равноправия с мужчинами. В настоящее время можно встретить противоположные оценки гендерных отношений в советский период: от идеализации существовавшего равноправия в правах женщин и мужчин до его полного очернения. На протяжении всего периода советской истории наблюдалась эволюция в отношении со стороны государства к женщине, к ее роли в обществе, что получало закрепление в праве. Именно изменение правового статуса женщины влияло на изменение гендерных отношений, распределение гендерных ролей в государстве и обществе [1, с. 132].
Коренные перемены в экономической основе государства, последовавшие после Октября 1917 г., повлекли за собой принятие новых законов, в том числе предназначавшихся для регулирования гендерных отношений. Прежде всего это было связано с формальным предоставлением женщинам равных прав с мужчинами.
Активное вовлечение женщины в общественную жизнь меняло ее гендерную роль и требовало переустройства всего быта на коллективных началах: женщину требовалось освободить от обязанностей вести домашнее хозяйство, воспитывать детей и т.д. Брак в таких условиях предполагал полное равноправие в семейных отношениях, а также упрощение процедуры его заключения и расторжения.
Принятый в декабре 1917 г. декрет «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов гражданского состояния» установил новую форму брака - гражданский брак, заключавшийся в специальных государственных органах записи актов гражданского состояния. В соответствии с декабрьским 1917 г. декретом «О расторжении брака» развод также становился гражданским актом [2].
В сентябре 1918 г. был принят Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве. Данный кодекс систематизировал и публично закрепил принцип гендерного равенства. Кодекс 1918 г. определял порядок регистрации актов гражданского состояния, регулировал брачно-семейные и опекунские отношения. Брак не создавал общности имущества супругов. Внебрачные дети имели равные права с законными детьми, отец внебрачного ребенка обязан был участвовать в расходах на его содержание. Следует отметить, что мать ребенка имела право подать заявление в отдел ЗАГСа с указанием конкретного отца, последний был вправе оспорить это заявление в двухнедельный срок, его «молчание» квалифицировалось как признание факта отцовства. В спорных ситуациях суды обычно исходили из «презумпции истинности заявления матери» [3, с. 14-17].
Кодекс 1926 г. ввел режим общности имущества супругов, нажитого в браке (ст. 10). Потребность в данной новелле выявила сама судебная практика начала 20-х гг. по делам, где жена ограничивалась работой только по обслуживанию семьи, не принося доходов извне, но производя, однако, «полезную работу, вполне соответствующую работе мужа...» [4, с. 262, 270]. Таким образом, de jure была признана социальная ценность домашнего труда, в том числе, если его выполнял и мужчина.
Более того, женщины получили право свободно избирать профессию, место жительства, получать образование, расторгать брак, а также право на равную оплату за равный с мужчинами труд. Таким образом, законодательство уравняло женщин в семейной сфере с мужчинами, сделав серьезный шаг в направлении изменения гендерных ролей в семье.
В советский период были уравнены и трудовые права мужчин и женщин. Декрет о восьмичасовом рабочем дне запрещал ночной труд женщин [5]. Декрет СНК РСФСР от 22 декабря 1917 г. «О страховании на случай болезни» предусматривал выплату пособия при родах и родовспоможение, а также коечное лечение с полным содержанием только для застрахованных лиц [6], а в октябре 1918 г. это положение распространилось на всех трудящихся за счет средств государства. В соответствии с декретом 1921 г. «О социальном обеспечении при временной
нетрудоспособности и материнстве» пособие по материнству устанавливалось в размере фактического заработка [7]. Беременные женщины на период времени за 8 недель до и 8 недель после родов освобождались от трудовой повинности (ст. 3 КЗоТ РСФСР 1918 г.). Однако специальный раздел о регулировании труда женщин и подростков в КЗоТ 1918 г. отсутствовал. Только в КЗоТ 1922 г. впервые появилась специальная гл. XIII «Труд женщин и несовершеннолетних». В указанном кодексе были сохранены нормы об освобождении беременных женщин от трудовой повинности, как и женщин, кормящих грудью, а также имеющих детей до 8-и лет, при отсутствии лиц, ухаживающих за ними (ст. 13). Устанавливались дополнительные перерывы для кормления ребенка, с 5-го месяца беременности запрещались командировки без согласия работницы (ст. 131-134).
Сфера применения женского труда к началу 40-х гг. расширилась настолько, что почти сравнялась с аналогичной мужской сферой. При этом в 1939 г. декретный отпуск был сокращен до 63 дней по сравнению с ранее установленными 16 неделями (сокращение почти на 40 %). Только со второй половины 50-х гг. появились законодательные новеллы, направленные на улучшение условий труда женщин: увеличен отпуск по беременности и родам до 112 дней; отменялось требование трехмесячного стажа для получения пособия по беременности и родам (1957); установлен ряд льгот для женщин по пенсионному возрасту и трудовому стажу (1956); впервые установлены оплачиваемый отпуск по беременности и родам, а также пенсии по старости и инвалидности для колхозниц (1964) [8, с. 530-535].
В первом Основном законе советской России - Конституции 1918 г. - был декларирован в самом общем виде принцип равенства трудящихся, но никак не всеобщее и гендерное равенство (ст. 3, 7, 18, 64 и др.). Следует учесть, что важной характеристикой правового статуса женщины являются ее политические права, в первую очередь избирательное право. Окончательно равенство российских женщин с мужчинами в политических и гражданских правах было закреплено в ст. 64 этой Конституции. В указанной статье было особо подчеркнуто, что правом избирать и быть избранными пользуются «обоего пола граждане». При этом, полагаем, уместно вспомнить, что советская Россия оказалась в первой пятерке стран мира, предоставивших женщинам право избирать и быть избранными в представительные органы страны. Отметим, что первыми избирательное право получили имущие женщины в Новой Зеландии в 1893 г. и в Австралии - в 1902 г. [9, с. 421].
Реализуя задачу подчинения интересов личности и отдельной семьи интересам государства, власть начинает поддерживать женщину с помощью ряда льгот, что вновь влияет на изменение гендерных ролей. Несмотря на усиление значения материнства, на исчезновение из законодательства термина «отцовство», фактически происходит обезличивание полов, стирание граней между ними.
Уже в 20-е гг., по мнению М.В. Балахиной, экономические преобразования и новая нормативная база трудовых отношений неоднозначно отразились на женщинах-работницах. С одной стороны, утверждает автор, они получили более широкий доступ к образованию, улучшилась структура питания, реальностью стал оплачиваемый декретный отпуск. В то же время уже тогда женщины советской деревни были выведены из правового поля, началось вытеснение женщин в низкооплачиваемые секторы с тяжелыми и вредными условиями труда, двойная производственная и семейная нагрузка существенно возросла [10].
В середине 30-х гг. изменение гендерных отношений было закреплено в законодательстве. Главным правовым актом данного периода стала Конституция СССР 1936 г., провозгласившая: «В СССР решена задача огромной исторической важности - впервые в истории на деле обеспечено подлинное равноправие женщин». Статья 122 Конституции гарантировала: «Женщине в СССР предоставляются равные права с мужчиной во всех областях хозяйственной, государственной и общественно-политической жизни [11]. В Конституции (ст. 137) особо подчеркивалось: «Женщины пользуются правом избирать и быть избранными наравне с мужчинами».
Конституционное закрепление равенства обеспечивалось специальными политическими установками Коммунистической партии, в частности, представительство женщин во всех властных структурах: 33 % женщин - среди членов Верховного Совета СССР и аналогично в верховных советах республик СССР, до 50 % женщин - во всех структурах власти низового звена
- Советах народных депутатов. Эти нормативы, по мнению исследователей, не были «квотой», которую установило государство, а идеологической установкой партии, в соответствии с которой представительство мужчин и женщин олицетворяло победу социалистической демократии, являлось демонстрацией успехов политики в отношении женщин [12, с. 23].
Значительный интерес представляют материалы всесоюзных переписей населения 1926, 1937 и 1939 гг. В переписных листах за все эти годы присутствует важное с социальной, демографической и, безусловно, правовой точек зрения о семье положение. В 1926 г. оно формулировалось так: «семейное состояние» - и касалось это лишь брачных отношений. Состояние в браке характеризовалось очень полно, т.к. предлагался большой выбор вариантов ответа: холост, женат, замужем, вдов (а), разведен (а). В последующих переписях 1937 и 1939 гг. этот вопрос был обеднен и приобрел лаконичную формулировку: «состоит ли в браке?» с необходимостью однозначного ответа - «да» или «нет». Вместе с тем в 1939 г. впервые фиксировалось фактическое состояние в браке, независимо от того, зарегистрирован брак или нет [13, с. 94].
8 июля 1944 г. Президиум Верховного Совета СССР принимает Указ, согласно которому только зарегистрированный брак порождает права и обязанности супругов. Этот нормативно-правовой акт означал закрепление поворота в государственной политике в подходе к гендерным отношениям, к семье и браку. Указ устанавливал неравенство женщины в том случае, если она решалась на внебрачную связь и свободную любовь. Все свободные фактические браки приравнивались к внебрачным связям. Запрещалось добровольное установление отцовства в незарегистрированных брачных союзах, вся тяжесть последствий ложилась на женщину.
По мнению П.П. Полянского, признание государством только зарегистрированного брака, что до сегодняшнего дня является основополагающим для отечественного семейного права, привело к «дезавуированию» фактического брака, который мешал государству, т.к. мешал укреплению семейных уз, наносил материальный ущерб законной семье и др. [14, с. 9, 13-14]. Более того, как отмечает известный социолог А.Г. Харчев, Указ 1944 г. имел откровенный «про-мужской» характер, т.к. загонял женщину в тупик: доступ к медицинскому аборту был закрыт, отца у ребенка не будет (если он только не вступит в брак или не усыновит собственного ребенка), мужчинам предоставлялась значительная свобода сексуальной жизни (лишь бы не разводились -за это их осуждали партком, профком и суд), им не грозили установление отцовства, алиментные обязательства и порицание за распущенность [15, с. 169].
По утверждению В.В. Серковой, правовой статус женщины в СССР представлял собой совокупность основных прав и обязанностей, принадлежащих ей как гражданину социалистического государства, и специфических прав и обязанностей, определяемых ее особыми социальными ролями [16, с. 12]. То же самое можно было сказать и о правовом статусе мужчины.
К середине 50-х гг. в сфере регулирования гендерных отношений наступил новый этап, связанный с их определенной либерализацией. Так, в 1955 г. вновь был легализован аборт (ст. 36 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан). Кроме того, в 1965 г. значительно облегчена процедура развода, а в 1968 г. были приняты Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1965 г. «О некотором изменении порядка рассмотрения в судах дел о расторжении брака» были отменены правила о публикации в газете и двустадийность бракоразводного процесса. Следует отметить, что количество разводов резко возросло [17].
Принятые в 1968 г. Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье носили достаточно общий характер, говорили не столько о долге и обязанностях женщин, сколько об их правах и о поощрении материнства. Статья 3 заявляла о равноправии женщины и мужчины в семейных отношениях. В целом государственная помощь семье трактовалась как помощь женщине-матери. Налицо был очередной дисбаланс в правовом регулировании гендерных отношений в семейной сфере.
Кодекс РСФСР о браке и семье 1969 г., дополненный в конце 80-х -начале 90-х гг., явился конкретизацией для России Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. К числу его демократических начал следует отнести: упрощение бракоразводной процедуры, расширение согласительной сферы (соглашение об алиментах, о месте проживания
ребенка и порядке общения с ним второго родителя, разделе имущества), защита социально слабого при разделе общесупружеской собственнос-ти, равный статус детей, возможность добровольного признания отцовства и судебного его оспаривания или установления [18, с. 36-37].
С 60-х гг. ХХ в. начинает формироваться гендерное направление в отечественной науке трудового права [19; 20; 21]. Труд женщин рассматривался учеными-трудовиками преимущественно в двух аспектах: гарантии права женщин на труд и охрана труда женщин [19, с. 36-38].
Вопросы гендерного равенства регламентировались и Конституцией СССР 1977 г. Согласно ст. 35 «Женщины и мужчины имеют в СССР равные права. Осуществление этих прав обеспечивается предоставлением женщинам равных с мужчинами возможностей в получении образования и получении профессиональной подготовки, в труде, вознаграждении за него и продвижении по работе, в общественно-политической и культурной деятельности, а также специальными мерами по охране труда и здоровья женщин; созданием условий, позволяющих женщинам сочетать труд с материнством...». Статья 53 гарантировала равноправие супругов в семейных отношениях [22, с. 128]. К сожалению, как подчеркивает А.С. Автономов, 21 апреля 1992 г. в результате внесения изменений в Конституцию России данная формулировка была изъята из Основного закона страны. Положение о равноправии людей вне зависимости от пола перешло из ст. 33 в ст. 34 (ч. 3) Конституции и было сформулировано следующим образом: «Мужчины и женщины имеют равные права и свободы». Конституция РФ 1993 г. несколько расширила эту формулировку, дополнив ее и равными возможностями для реализации права и свобод (ст. 19, ч. 3), но полнота перечисленных возможностей и гарантий, содержащаяся в текстах Основного закона СССР 1977 г. и Основного закона РСФСР 1978 г., не была, как видно из приведенных цитат, достигнута [23, с. 53-54].
Аналогичную политику советское государство осуществляло фактически вплоть до конца 80-х - начала 90-х гг. ХХ в. Перестройка привела к появлению новых проблем применительно к принципу равенства мужчин и женщин. В результате разрушения советской системы гендерной симметрии в структурах власти женщины не были допущены мужским сообществом к власти в экономике. Руководители-мужчины, стоящие у власти в доперестроечный период передела собственности, получили через приватизацию доступ к новой собственности вполне легитимно [12, с. 34-35]. В результате перестройки собственность стала принадлежать классу мужчин, поскольку они были ближе всего к этой собственности. Учитывая исторический феномен «власть-собственность», многие из них соединили себя с властью через использование традиционного метода - силы. Соединение силы с властью денег создало мужской класс собственников современной России.
Таким образом, советский опыт гендерных отношений свидетельствует о явной асимметрии в правовом положении женщин и мужчин, преодолеть которую принятием нескольких законодательных актов не представлялось возможным. Советское законодательство учитывало необходимость разного подхода к лицам разного пола при наделении их одинаковыми правами и возложении на них одинаковых обязанностей. Советские конституции наглядно продемонстрировали необходимость не только закрепления тождественных прав лиц разного пола и возможностей их осуществления, но и создания комплекса правовых средств обеспечения интересов и потребнос-тей женщины как потенциальной или реальной матери. Анализ советского законодательства позволяет констатировать, что оно уделяло материнству гораздо больше внимания, чем отцовству, содержало множество норм всесторонней поддержки и охраны материнства.
Однако в правовом положении женщины в исследуемый период, несмотря на поистине исторические завоевания, имелись и существенные недостатки, вызванные стремлением уподобить женщину мужчине, сравнять их во всем, недооценивая половую принадлежность.
Литература
1. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998.
2. СУ РСФСР. 1917. № 10. Ст. 152; СУ РСФСР. № 11. Ст. 160.
3. Матерова М.В. Судебное рассмотрение дел об установлении отцовства. М., 1972.
4. Курский Д.И. Избранные статьи и речи. М., 1958.
5. СУ РСФСР. 1917. № 1. Ст. 10.
6. СУ РСФСР. 1917. № 17. Ст. 188.
7. СУ РСФСР. 1921. № 76. Ст. 627; СУ РСФСР. 1921. № 79. Ст. 682.
8. Сборник нормативных актов о труде: В 3 ч. М., 1985. Ч. 2.
9. Авдеенкова М.П., Дмитриев Ю.А. Конституционное право Российской Федерации. М., 2004.
10. Балахина М.В. Социально-бытовое положение женщин-работниц Западной Сибири (19211929): Дис. ... канд. социолог. наук. Новосибирск, 1997.
11. Конституция (Основной закон) СССР // Известия ЦИК Союза ССР и ВЦИК. 1936. № 283.
12. Завадская Л.Н. Гендерная экспертиза российского законодательства. М., 2001.
13. Жиромская В.Б. Всесоюзные переписи населения 1926, 1937, 1939 годов. Истории подготовки и проведения // История СССР. 1990. № 3.
14. Полянский П.П. Реформирование советского семейного права в годы Великой Отечественной войны: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996.
15. Харчев А.Г. Брак и семья в СССР. М., 1979.
16. Серкова В.В. Теоретические вопросы правового статуса женщины в СССР: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1972.
17. Ведомости Верховного Совета СССР. 1965. № 49. Ст. 725.
18. Никитина В.П. Правовые проблемы регулирования имущественных отношений в советской семье: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1976.
19. Толкунова В.Н. Право женщин на труд и его гарантии. М., 1967.
20. Абрамова А.А. Охрана труда женщин. М., 1967.
21 Киселев Я.Л. Охрана труда по советскому трудовому праву. М., 1962.
22. Конституция СССР. Политико-правовой комментарий. М., 1982.
23. Автономов А.С. Права человека, правозащитная и правоохранительная деятельность. М., 2009.
