CC BY
375
А.П. ИСАЕВ, М.М. ШУМИЛОВ A.P. ISAEV, M.M. SHUMILOV
ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИКИ ТОРГОВОГО ПРОТЕКЦИОНИЗМА В РОССИИ (XVII — НАЧАЛО XVIII в.)
MAKING THE POLICY OF TRADE PROTECTIONISM IN RUSSIA (XXVII — EARLY XVIII c.)
Ключевые слова:
торговля, товар, меркантилизм, торговый протекционизм, талер, купец, тариф, таможенные сборы, казна
Статья посвящена рассмотрению важного аспекта истории таможенного дела в России. Авторы анализируют политику правительства, направленную на сдерживание предпринимательской активности иностранных купцов на внутреннем российском рынке в интересах казны и верхов русского купечества. Главное внимание акцентируется на выяснении причин и проявлений политики торгового протекционизма в России XVII в.
Начиная с конца XVI в. и на протяжении почти 150 лет Архангельск являлся главным центром внешней торговли России. Город был основан в первой половине 1580-х гг. по указу Ивана IV. К тому времени в устьях Северной Двины уже прочно обосновались англичане. Поощряя конкуренцию иностранцев, русское правительство приветствовало появление здесь фламандцев, голландцев, ганзейских немцев и французов. В 1604 г. доля торговли голландцев в русском импорте через Архангельск составляла 54,66%, англичан — 40,25% и французов — 5,09% [35, с. 142—144].
Key words:
trade, commodity, mercantilism, trade protectionism, thaler, merchant, tariff, customs duties, treasury
The article considers an important aspect of the history of customs business in Russia. The authors analyze the government policies aimed at curbing the business activities of foreign merchants at the domestic Russian market in favor of the Treasury and the upper Russian merchants. The main attention is focused on elucidating the causes and manifestations of the policy of trade protectionism in Russia in
XVII c.
По завершении периода Смутного времени правительство возобновило практику предоставления торговым иноземцам широких прав и привилегий в области торговли и промыслов. В отдельных случаях им даже разрешалось нанимать собственную вооруженную охрану. На особом положении по-прежнему были купцы из Швеции и Польши. Они имели право свободного приезда в русские города, пользовались различными торговыми льготами на основании межправительственных договоров и лишь в платеже пошлин должны были подчиняться местным
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
условиям. Все остальные иностранные купцы наделялись правами в зависимости от национальности (подданства) и содержания выданных им жалованных или проезжих грамот.
В ходе денежной реформы, проводившейся в конце 1612 — начале 1613 г., правительство царя Михаила Федоровича приступило к чеканке копеек с весовой нормой 0,51 г. Это привело к тому, что легковесные монеты нового образца стали постепенно вытеснять прежние копейки с весовой нормой 0,68 г. В последующие годы весовая норма копейки продолжала снижаться: в 1618—1622 гг. — до 0,50 г; к концу 1625 г. — до 0,49 г; в 1626 г. — до 0,48 г, а фактически — до 0,45—0,46 г. Одновременно поднялась цена иностранной валюты: за талер (ефимок) стали давать 48—50 копеек. После 1626 г. из талерного серебра перестали выжигать примеси и доводить его чистоту до 960-й пробы. Копейки стали чеканиться из серебра «талерной пробы», которая варьировалась от 800 до 960. В результате выход копеек при переделе одного талера подскочил с 50—52 до 56—64 [15, с. 167, 174; 33, с. 117-118, 121; 34, с. 10, 14-15; 7].
Нередко иностранцы добивались жалованных и проезжих грамот незаконным путем, подкупая дьяков и приказных людей. Так они приобщались к различным торговым привилегиям и даже избавлялись от уплаты таможенных пошлин. Иногда они торговали в Москве и других внутренних городах вообще без жалованных грамот или на основании лишь про-
езжих грамот. Случалось, что иностранцы передавали или продавали свои жалованные грамоты другим, «и последние спокойно торговали под именем тех, кому даны грамоты, называя себя то их братьями, то племянниками, то приказчиками; ибо всякая такая жалованная грамота распростиралась не только на одно лицо, но и на тех, которые состояли с ними в одном торговом капитале, и даже на тех, которые у них служили» [10, с. 58].
Десятилетиями российское правительство терпимо относилось к подобным правонарушениям со стороны иностранцев. Впрочем, в 1616 г. оно запретило русским подданным указывать торговым иноземцам путь на Енисей или в Мангазею — русский город в Западной Сибири. В случае же появления последних в тех краях русским людям нельзя было вступать с ними в торговые отношения. В 1629 г. царским указом архангельскому воеводе повелевалось предотвращать появление иностранцев в Пустозерске и низовьях Печоры. Указами 1649, 1664, 1667 гг. строго запрещалось допускать иностранцев к любым северным береговым поселениям, кроме Архангельска и Колы [16, с. 49]. Кроме того, время пребывания иностранных купцов ограничивалось продолжительностью ярмарочного торга, по завершении которого они должны были сразу же уезжать. Лишь в тех случаях, когда им не удавалось по какой-либо причине покинуть страну или распродать привозной товар, они могли просить царя о продлении
своего пребывания или о передаче товаров на ответственное хранение. Имеется указание 1620 г. о том, что и восточные купцы должны были выезжать после распродажи своих товаров. В любом случае их пребывание в России не могло превышать одного года.
В привилегированном положении находились англичане, которые пользовались правом беспошлинной торговли. Они лишь были обязаны предъявлять товары в царскую казну для выбора и уступать их по той цене, по которой они продавались в самой Англии, не привозить чужих товаров под видом своих. Начиная с 1587 г. англичанам — представителям Московской компании запрещалось нанимать русских людей в качестве своих торговых порученцев и заключать с ними кабальные сделки.
Постоянно пользовались значительными правами и льготами нидерландские купцы. Однако и они, подобно другим торговым иноземцам, должны были продавать в Архангельске свои привозные товары в казну по выбору уполномоченных государя, соглашаясь на «прямую цену». Немецким купцам, за исключением гамбургских и любекских, запрещалось приезжать в Россию. «Появившиеся в России купцы и их приказчики, — указывает А. В. Демкин, — принадлежали к различным компаниям, действовавшим, как правило, на их родине. Отдельным купцам и компаниям выдавались жалованные грамоты, но основная масса торговцев приезжала по чужим жалованным гра-
мотам либо вообще не имела таких грамот» [6, с. 32, 35].
До середины XVII в. многие иностранцы имели собственные дома в Москве. Однако по царскому указу 1627/28 гг. неправославным запрещалось держать на своих дворах прислугу из русских людей. В 1630-е гг. западноевропейцев, отказавшихся от крещения в православие, вынуждали к переселению за Покровские ворота. Не позднее 2 марта 1643 г. был издан царский указ, запретивший иностранцам покупать дворы у русских людей «на Москве в Китае, и в Белом городе, и за городом в слободах». Одновременно было решено закрыть все протестантские церкви, находившиеся вблизи православных.
Конкуренцию иностранцам могла составить лишь крайне немногочисленная группа крупных русских оптовиков, принадлежавших к купеческому сословию гостей. Это была высшая категория привилегированного русского купечества, которую по мере необходимости пополняли наиболее состоятельные и услужливые выходцы из гостиной и суконной сотен, а также из посадских людей, разбогатевших на торгах и промыслах. В 1600—1630 гг. через корпорацию гостей прошло 73 человека, в 1631— 1650 гг. — 55 человек, в 1551— 1675 гг. — 84 человека, в 1676— 1699 гг. — 85 человек. Если в первой половине XVII в. численность гостей колебалась от 15 до 35 человек в течение года, то в 1651—1675 гг. — от 21 до 54 человек, а в 1676—1699 гг. от 45 до 61 человека. [19, с. 608; 13, с. 137—153;
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
5, с. 98, 103, 111-116, 148-151, 170, 171].
Многочисленные льготы и привилегии, предоставленные иноземцам, ставили русских торговых людей, располагавших небольшими капиталами и к тому же отягощенных очень высоким промысловым налогом, «в положительную невозможность соперничать с иностранцами, которые были зажиточнее сами по себе и опирались на обильные капиталы их отечества» [12, с. 18]. Даже во второй половине XVII в. торговые обороты русских экспортеров юфти (дубленой кожи), сала, пеньки и льна значительно уступали масштабам торговых операций иностранных скупщиков. Фактически сфера деятельности русских купцов ограничивалась мелочным торгом, к которому иноземцы не допускались.
Осуществляя закупку российских товаров, иностранцы зачастую действовали с нарушением местных законов и обычаев, чем наносили значительный ущерб государственной казне и хозяйственным интересам русских торговых людей. Для того чтобы иметь возможность приобретать товары вне городов, непосредственно у производителей и по мелким статьям, указывал И.М. Ку-лишер, раскрывая сам механизм правонарушения, иноземцы нанимали русских людей, которые затем вели торговлю по их поручению. Не совершая самих запрещенных сделок, иностранцы через посредство «маломочных» русских людей достигали своих целей [10, с. 169-170].
При этом поставка товара производилась по заранее заключенному договору, напоминавшему сделку по денежному кредиту. Кредитные сделки, оформлявшиеся в виде кабал (от арабск. — расписка, обязательство), «не подпадали под запретительные статьи Новоторгового устава, т. к. собственно торговыми операциями не считались» [8, с. 206].
Против засилья иностранцев во внутренней и внешней торговле России постоянно протестовали русские купцы-оптовики. Их требования, возраставшие на протяжении первой половины XVII в., изложены в чело-битьях и заявлениях 1627, 1635, 1637, 1639, 1642, 1646, 1648-1649 гг. Если в первом из них купечество Москвы, Ярославля, Нижнего Новгорода, Костромы, Вологды лишь просило государя запретить иноземцам торговать во внутренних городах, пользоваться собственным транспортом, обрабатывать на месте сырье, нанимать русских приказчиков, подолгу находиться в стране, то в последних двух купцы определенно добивались запрета на торговлю англичан и других иностранцев во внутренних городах России [32, с. 97-102; 3, с. 109-128;
14, с. 137-138].
Поначалу правительство игнорировало эти ходатайства, поскольку не имело возможности удовлетворить их в полной мере, что заставляло его подтверждать привилегии чужеземцам [20, с. 180; 3, с. 117-118]. Вместе с тем бюрократизация государственного аппарата, постоянный рост бюджетных расходов вынуждали прави-
тельство искать дополнительные источники финансовых поступлений. Это все более сближало его позицию с настроениями и запросами московских купцов, экономическое влияние которых со временем становилось все более весомым.
Постепенно в 1630-1640 гг. протесты торговых верхов, близких к правящему классу, настроили верховную власть против иностранцев. «К середине XVII в., — утверждал А.Г. Маньков, — социально-экономические процессы, связанные с началом образования всероссийского рынка и постепенным включением России в систему мировой торговли, все настойчивее ставили перед самодержавием вопрос о необходимости политики протекционизма в отношении отечественного торгового капитала» [14, с. 139].
Итак, правительство, вынужденное считаться с требованиями привилегированного купечества, встало на путь проведения политики торгового протекционизма, направленной на вытеснение иностранцев с внутреннего рынка. В результате оно отменило беспошлинную торговлю англичан, обязав их наравне со всеми платить с 1 сентября 1646 г. в Архангельске рублевую пошлину: 8 денег с «весчих» (подлежащих взвешиванию) и 6 денег с «невесчих» товаров, т. е. 4% и 3% от цены соответственно и полденьги с рубля в неделю вместо мелких сборов — амбарных, важенных, мостовых, дрягильских и др. В случае отъезда во внутренние города все иностранцы платили дополнительную
проезжую пошлину в половинном размере — 4 и 3 деньги (2% и 1,5%) с рубля соответственно [37, с. 303]. Одновременно были аннулированы прежние жалованные грамоты иностранных купцов; грекам, любчанам и голландцам въезд во внутренние города разрешался лишь при наличии особых жалованных грамот с «красной печатью» [17, с. 340; 36, с. 112-113].
Дальнейшие шаги в этом направлении проводились под предлогом мести английским революционерам, казнившим в 1649 г. короля Карла I. Согласно именному указу царя Алексея Михайловича от 1 июня 1649 г. члены Московской компании сохранили за собой право приезда в Архангельск, но с условием уплаты пошлины и немедленного отплытия после окончания торгов [21]. Англичанам ставили в вину то, что они продавали казне свои товары по завышенной цене, тайно привозили табак, покупали и вывозили шелк-сырец, торговали заповедными товарами, вступали в сговор с другими торговыми иноземцами, брали у них товары и «провозили те чужие товары от Архангельского города к Москве, и на Москве, и в городах для пошлин, не являли, и продавали за свои товары, также и с Москвы и из городов, покупая русские товары на многих иноземцев, будто на себя, провозили к Архангельскому городу беспошлинно ж и отпускали за море за свои ж товары, тайным делом», от чего «госу-дареве казне чинились убытки многие» [37, с. 304].
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
Известно, что русские также хлопотали и о высылке нидерландских купцов. Однако последние удержались. Видимо, сыграло свою роль то, что они поставляли порох, свинец, тысячи мушкетов, ружей и пистолетов, помогая тем самым перевооружению русской армии. Пользуясь особым доверием Алексея Михайловича, они выполняли его различные поручения в Западной Европе, выступали в роли дипломатических посредников и политических информаторов. «Если и раньше, — отмечал К.В. Базилевич, — голландский торговый капитал чувствовал себя на русском рынке сильнее английского, то после ликвидации английской торговой компании, торговля голландцев и старого ганзейского города Гамбурга уже не встречала больше сильных и опасных соперников» [3, с. 120]. Удержалось на российском рынке и немецкое купечество из города Любека.
В том же 1649 г. были окончательно установлены государственная монополия на закупку всего ввозимого из-за границы монетного серебра и «указная цена» ефимка в 50 копеек: «В нынешнем во 157 году октября в 15 день <...> которые <...> торговые люди учнут свеяном за ефимки деньги давать или которые учнут на товары ефимки менять, и чтоб они деньги им давали по твоему государеву указу, за любский ефимок по полтине, а за крыжовой по штинатцати алтын (48 копеек — Авт.)». Почти буквальное повторение этого распоряжения встречается в наказах таможенной
администрации Архангельска 1649, 1654 и 1667 гг. Когда ефимков в привозе было много, иностранцам разрешалось везти их в Москву, чтобы там за них получить русские деньги по указной цене. Одновременно перед гостем в Архангельске ставилась задача не останавливаться перед принуждением съехавшихся к торгу купцов покупать «на государя» предлагаемые ефимки за свои деньги с последующим обменом в Москве на деньги же «без всякого ущерба» [37, с. 274— 275].
Торговый устав 1653 г. установил и пошлинное обложение торговых иноземцев, обязав платить их во всех русских городах по 2 алтына (6%) от цены привозных товаров, в то время как с русских купцов стали взимать «рублевую пошлину» в размере 5%. Лишь в Архангельске с продажи русских и иностранных товаров по-прежнему взималась «пошлина бол-шая»: с «весчих» товаров — 5%, а с «не-весчих» — 4% от цены [37, с. 414].
Одновременно с иностранцев предусматривалось взимать «проезжие отъявочные пошлины» за право ввоза импортных товаров во внутренние города и вывоза русских товаров за границу. Ставка проезжей пошлины была определена в 4 деньги с рубля (2%) [22]. Если «привозной» товар «отъявлялся» в Москву и в другие русские города из Архангельска, то «с отъявки с заморских товаров у ино-земцов» надлежало заплатить пошлину «в полы против торговые пошлины (в Архангельске — Авт.), с весчих товаров по четыре денги с рубля, а не
с весчих по три денги с рубля» (2-
1,5% от цены). Когда же «свой» товар из Архангельска в Москву ввозил торговый иноземец, не имевший жалованной грамоты, он должен был передать его в «отъявку» либо тому иностранцу, у кого была такая грамота, либо русскому торговому человеку. При этом он обязан был заплатить «с тех товаров с отъявки» «пошлину большую» в размере 5-4% от цены. Тем самым законодатель пытался предотвратить незаконные товарные сделки под предлогом «отъявки» привозных товаров во внутренние города.
Иностранцы, которые привозили в Архангельск из Москвы и других российских городов русские товары с целью вывоза из страны, обязаны были платить экспортную пошлину в размере 2-1,5% от цены: «...и отъявя те руские товары повезут за море: и с тех товаров с отъявки имати пошлина против торговые пошлины впо-лы, с весчих товаров по четыре денги с рубля, а не с весчих товаров по три денги с рубля» [37, с. 414-415].
Валюта, в которой уплачивались таможенные пошлины и сборы русскими и иностранцами, до 1667 г. была произвольной. Таможенным головам полагалось пошлины взимать теми деньгами, «кто на какие деньги купит и продаст» [23; 1].
Еще в большей степени затруднил торговлю иностранцев в России Новоторговый устав 1667 г. Достаточно сказать, что пошлина с продажи в Архангельске заморского товара стала взиматься валютой. Ее размер снача-
ла рассчитывался в рублях, а затем переводился в валюту по курсу: 1 «угорский золотой» = 1 рубль; 1 ефимок = 50 копеек (ст. 50, 73, 81) [18, с. 126, 128, 129].
До принятия Новоторгового устава пошлина взималась только с «продажных заморских товаров». Начиная же с навигации 1668 г. предусматривалось облагать налогами и те из них, которые своевременно не продавались (ярмарка у Архангельска продолжалась до 1 сентября), т. е. хранились всю зиму в городе. Отдельные импортные товары, привозимые иноземцами, — спиртные напитки, сахар и леденцы — облагались повышенной (специфической) пошлиной. Так, с «беремянных бочек (в охват руками — Авт.) алкана, бастры, мальма-зеи, мушкатели» надлежало уплатить 60 ефимков с бочки; «с романеи с бе-ремянной бочки» — 40 ефимков; «с полуберемянных бочек ренского» — 20 ефимков с бочки; «с погребца с вотки» — 6 ефимков; с пуда сахара головного — 1 рубль; с пуда красного леденца — 40 алтын и т. д. (ст. 51). Подсчитано, что пошлина с «вина и розных иных питей» в среднем составляла 50%, а с сахара и красного леденца — 15-20% [18, с. 126;
9, с. 5]. Важно отметить, что обложение заморских «питей» и сахара предусматривалось по факту их привоза в Россию, независимо от того, продавались ли они на месте или готовились к отправке в различные города страны (ст. 52).
Товары, вывозимые иностранцами в российские города, подлежали
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
«проезжей пошлине» в размере одной гривны с рубля (10%) стоимости провозимого товара, оплата которой производилась в валюте. «А буде которые иноземцы похотят товары свои от города (Архангельска — Авт.) возить к Москве и в ыные городы, — говорилось в ст. 56, — и им платить с тех заморских товаров у Архангельского города проезжих пошлин по гривне с рубля золотыми и ефимками» [18, с. 126]. Принимая во внимание, что фактическая стоимость ефимка составляла не 50, а 62-64 копейки, оклад «проезжей пошлины» увеличился до 12-13%. Правомерность ее взимания обусловливалась тем, что «руские люди и московские иноземцы пятину и десятину и всякие подати платят и службы служат, а иноземцы ничего не платят» (ст. 56). В том же размере взималась проезжая пошлина с восточных купцов, проникавших в Россию через Астрахань и Путивль (ст. 77, 80) [18, с. 129]. В итоге таможенное обложение основной массы иностранных товаров, поступавших в продажу в Москве и других внутренних городах страны, стало составлять 18-19%.
Спустя 10 лет после принятия Новоторгового устава серьезному испытанию подверглись российско-нидерландские отношения. Реагируя на домогательства московских гостей, правительство дважды, в 1677 и 1678 гг., отказывало голландцам и гамбуржцам в выдаче проезжих грамот на право торговли в городах России. В самом Архангельске торговым иноземцам предлагалось оплачивать
половину пошлин золотыми, а другую — ефимками. Всякий, у кого не было валюты, обязан был вносить за каждый платежный ефимок по 64 копейки [4, с. 65-67].
В самом конце царствования Федора Алексеевича (1676-1682) весовая норма копейки была снижена до
0,42 г. Во всяком случае, как утверждает А.С. Мельникова, «копейки Ивана и Петра Алексеевичей чеканились уже по новой весовой норме, теоретической величиной которой был вес в 0,42 г, а фактическим весом
0,39-0,41 г» [15, с. 209, 228-229]. Это автоматически повысило размер «проезжей пошлины» до 14-15%.
Несмотря на некоторое улучшение условий торговли нидерландских и гамбургских купцов в России в последней четверти XVII в., можно лишь отчасти согласиться с выводом М.И. Белова об ослаблении таможенного контроля и более терпимом отношении русских властей к заведомым нарушениям Новоторгового устава под влиянием усилившихся с 1684 г. домогательств со стороны голландцев и гамбуржцев [4, с. 6871]. Действительно, цари Иван и Петр Алексеевичи направили двинскому воеводе Татищеву грамоту от 14 июля 1685 г., разрешив пропускать голландский военный корабль сопровождения в устье Двины «вверх рекою до тех же мест, где ставятся голландские торговые корабли, а на море его впредь не останавливать». Кроме того, нидерландские и гамбургские купцы получили разрешение нанимать вожей (лоцманов), «которые
Двиною рекою торговые корабли с моря вверх до Архангельского города проводят, так те ж корабли и от города отводят на море <...> добровольно, кого они похотят, по вольною ценою, как бывало изстари до откупу, а откупщиком и подрядчиком в вожах ныне и впредь быть, и откупных денег <...> впредь не имать». Во всех торговых делах у Архангельска нидерландским и гамбургским купцам велено было «по торговому уставу в таможне гостю с товарищи, а двинским воеводам во время ярманки, с начала и до вершения, их иноземцов ни в каких торговых делах и в найму работных людей и вожей ни в чем не ведать». Была также отменена «грузовая пошлина», дополнительно взимавшаяся с иностранных и русских купцов в размере 8 денег с рубля за провоз товаров и наем работников; были приняты другие меры, направленные на искоренение злоупотреблений со стороны воевод и таможенников [4, с. 70-71]. Однако они же в жесткой форме отвергали домогательства иностранцев о таможенных льготах.
В указе 1685 г. ясно выражалась воля правительства взимать пошлину в Архангельске с вывозных русских товаров не с их закупочной цены, обозначенной в выписях из таможен «верховых городов», а в зависимости от конъюнктуры товарного рынка в период ярмарочного торга: «А которые товары голландцы и гамбурцы и все торговые люди, купя на Москве и в верховых в городех, повезут к Архангельскому городу, и с тех их това-
ров пошлину имать с той цены, по чему такие товары у Архангельского города в продаже будут» [24].
В дальнейшем происходило ужесточение таможенного режима в Архангельске и других порубежных городах. В 1687 г. была установлена единая цена юфти — 4 рубля за пуд, по которой Архангельская таможня должна была регистрировать все сделки купли-продажи по этому товару. Эта мера, направленная против купцов, которые записывали сделки на юфть «малою ценою», а продавали дороже [25; 27], также имела непосредственное отношение к территориальному ограничению торговли иностранцев. Купцы отреагировали на это решение правительства, усилив скупку сырых кож для отправки за рубеж. Поэтому в 1695 г. вышел указ о регистрации в таможне сырых кож, вывозимых за границу, также по 4 рубля за пуд. Более того, «в тарифах на кожсырье устанавливалась повышенная пошлина», что отвечало не только фискальным интересам, но и способствовало развитию в стране кожевенной промышленности [26; 30, с. 29; 9, с. 6].
С 1698 г. проволочная копейка стала чеканиться по новой весовой норме — 0,28 г (1100 талера). Затем появилась целая серия серебряных монет — 50, 25, 10, 5 и 3 копейки. Указом от 18 мая 1701 г. запрещалось хождение старых монет. С 1704 г. начался выпуск рублевиков по весовой норме талера (28 г). Их чеканили без сплавки прямо на талерах, которые предварительно обжимались для удаления
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
прежней чеканки. Учитывая, что «проезжую пошлину» иностранцам по-прежнему приходилось оплачивать ефимками по указному курсу, ее фактический размер увеличился до 20%.
В 1712 г. появился указ, которым предусматривалось производить пошлинное обложение русских и иностранных торговых людей «по явке товаров и складке в амбары, или на берег <... > и для того всем товарам, с которых сбирали пошлину с продажи, велено было положить пошлину с средней их цены» [28; 31, с. 5354; 9, с. 5]. Эта мера служила «уже более правильным сбором таможенной пошлины, независимо от показанной цены купцами» [31, с. 54].
Все эти меры существенно затруднили поездки иностранцев со своими товарами в российские города. Не удивительно, что, согласно счетным выписям Архангельской таможни 1710 г., за год «отпустили» свои товары в «верховые города» лишь 12 торговых иноземцев. Общий же «отпуск» иностранных товаров в российские города в 1710 г. составил всего 3% от их продажи в Архангельске. В последующие годы он еще более сократился. По данным Петербургской таможни, иностранцы «отпустили к Москве» в 1724 г. товаров на 830 рублей, в 1725 г. — на 503 рубля [8, с. 203-204].
Вместе с тем этих фактов недостаточно для принципиального вывода о том, что «русские купцы к началу XVIII в. стали хозяевами внутреннего рынка страны» [30, с. 53]. Следует со-
гласиться с В.Н. Захаровым, по словам которого в XVIII в. иностранцы не только продолжали заключать контракты с русскими купцами на поставку пеньки в Вологду и Архангельск, но и сами скупали на внутреннем рынке пеньку, юфть, меха, холсты, конский волос, добивались у правительства специальных разрешений (жалованных грамот) на закупку некоторых товаров, находив-шихся в казенной монополии [8, с. 205—206]. А.В. Демкин тоже считает, что после 1685 г. не произошло сокращения торговых операций иноземных купцов на внутреннем рынке, «хотя и могло иметь место сокращение поездок западноевропейских коммерсантов с товарами во внутренние районы страны» [6, с. 16]. В какой-то мере это объясняется тем, что правительство осуществляло преобразования преимущественно в интересах купеческой верхушки, фактически пренебрегая запросами и культурными традициями основной массы торговых людей, отстраненных от участия в проводимой политике [2, с. 208-219].
Как бы то ни было, на протяжении рассматриваемого периода в содержании российской таможенной политики все отчетливее просматривались меркантильно-покровительственные элементы. К началу XVIII в. в стране был накоплен опыт политики не только раннего (монетарного), но и развитого меркантилизма, который выражался в торговом протекционизме с системой торгового баланса. В 1718 г. вышли первые указы
об ограждении национальной про- Вместе с тем правительство не отка-
мышленности от конкуренции ино- залось от политики торгового протек-
странных товаров. Таможенный та- ционизма и продолжало покрови-
риф 1724 г. положил начало политике тельствовать российским участникам
промышленного протекционизма. внешней торговли [29, с. 1].
1. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Академии наук. СПб., 1836. Т. 4. № 139.
2. Александров В.Б. Тема социальной реальности в русской философской мысли // Управленческое консультирование. 2010. № 1.
3. Базилевич К.В. Коллективные челобитья торговых людей и борьба за русский рынок в первой половине XVII в. // ИАН СССР. Отделение общественных наук. 1932. № 2.
4. Белов М.И. Россия и Голландия в последней четверти XVII века // Международные связи России в XVII-XVIII вв. (Экономика, политика, культура): сб. статей. М., 1966.
5. Голикова Н.Б. Привилегированные купеческие корпорации России XVI — первой четверти XVIII в. М., 1998.
6. Демкин А.В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. М., 1994. Вып. 1.
7. Законодательные акты Русского государства второй половины XVI — первой половины XVII века: Тексты / подгот. текстов Р. Б. Мюллер; под ред. Н. Е. Носова. Л., 1986. № 97.
8. Захаров В.Н. Торговля западноевропейских купцов в России в конце XVII — первой четверти XVIII в. // Исторические записки. 1985. Т. 112.
9. Козинцева Р.И. Очерки внешней торговли и таможенной политики России первой трети
XVIII века: автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Л., 1963.
10. Костомаров Н. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях. СПб., 1862.
11. Кулишер И.М. История русской торговли до девятнадцатого века включительно. Пг., 1923.
12. Лодыженский К. История русского таможенного тарифа. СПб., 1886.
13. Маньков А.Г. Уложение 1649 г. — кодекс феодального права России. Л., 1980.
14. Маньков А.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. СПб., 1998.
15. Мельникова А.С. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. (История русской денежной системы с 1533 по 1682 год). М., 1989.
16. Мулюкин А.С. Приезд иностранцев в Московское государство. Из истории русского права XVI— XVII веков. СПб., 1909.
17. Мулюкин А.С. Очерки по истории юридического положения иностранных купцов в Московском государстве. Одесса, 1912.
18. Новоторговый устав 1667 года // Российское законодательство X-XX веков [Тексты и коммент.]: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. М., 1986. Т. 4.
19. Отечественная история: энциклопедия: в 5 т. М., 1994. Т. 1.
20. Платонов С.Ф. Учебник русской истории. М., 1992.
21. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Т. 1. № 9.
22. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Т. 1. № 107.
23. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Т. 1. № 332.
24. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. T. 2. № 1129.
25. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. T. 2. № 1249.
26. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. T. 3. № 1528.
27. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Т. 4. № 1795.
28. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Т. 5. № 2541.
29. Полное собрание законов Российской империи. Собрание Первое. СПб., 1830. Книга тарифов. Приложение к отделению первому. Т. XLV.
30. Репин Н.Н. Внешняя торговля и социально-экономическое развитие России в XVIII в. Омск, 1989.
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
Политика и правовое государство
31. Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышленности с половины XVII-го столетия по 1858 год. СПб., 1859. Ч. 1.
32. Смирнов П.П. Новое челобитье московских торговых людей о высылке иноземцев 1627 года // Чтения в историческом обществе Нестора-летописца. Киев, 1912. Кн. 23. Приложение.
33. Спасский И.Г. Русская монетная система. 4-е изд., доп. Л., 1970.
34. Спасский И.Г. Русские ефимки: исследование и каталог. Новосибирск, 1988.
35. Флоря Б.Н. Торговля России со странами Западной Европы в Архангельске (конец XVI — начало XVlI в.) // Средние века. 1973. Вып. 36.
36. Чистякова Е.В. Новоторговый устав 1667 года // Археографический ежегодник за 1957 г. М., 1958.
37. Шумилов М.М. Торговля и таможенное дело в России: становление, основные этапы развития (IX-XVII вв.). СПб., 2006.
References:
1. Akty, sobrannye v bibLiotekakh i arkhivakh Rossiyskoy imperii Arkheograficheskoy ekspeditsiey Akademii nauk. SPb., 1836. T. 4. № 139.
2. Aleksandrov V.B. Tema sotsiaLnoy reaLnosti v russkoy fiLosofskoy mysLi // UpravLencheskoe konsuLtirovanie. 2010. № 1.
3. Bazilevich K.V. KoLLektivnye cheLobit'ya torgovykh Lyudey i borba za russkiy rynok v pervoy poLovine XVII v. // IAN SSSR. OtdeLenie obschestvennykh nauk. 1932. № 2.
4. Belov M.I. Rossiya i GoLLandiya v posLedney chetverti XVII veka // Mezhdunarodnye svyazi Rossii v XVII-XVIII vv. (Ekonomika, poLitika, kuLtura): sb. statey. M., 1966.
5. Golikova N.B. PriviLegirovannye kupecheskie korporatsii Rossii XVI — pervoy chetverti XVIII v. M., 1998.
6. Demkin A. V. Zapadnoevropeyskoe kupechestvo v Rossii v XVII v. M., 1994. Vyp. 1.
7. ZakonodateLnye akty Russkogo gosudarstva vtoroy poLoviny XVI — pervoy poLoviny XVII veka: Teksty / podgot. tekstov R. B. MyuLLer; pod red. N. E. Nosova. L., 1986. № 97.
8. Zakharov V.N. TorgovLya zapadnoevropeyskikh kuptsov v Rossii v kontse XVII-pervoy chetverti XVIII v. // Istoricheskie zapiski. 1985. T. 112.
9. Kozintseva R.I. Ocherki vneshney torgovLi i tamozhennoy poLitiki Rossii pervoy treti XVIII veka: avtoref. diss. ... kand. ist. nauk. L., 1963.
10. Kostomarov N. Ocherk torgovLi Moskovskogo gosudarstva v XVI i XVII stoLetiyakh. SPb., 1862.
11. KulisherI.M. Istoriya russkoy torgovLi do devyatnadtsatogo veka vkLyuchiteLno. Pg., 1923.
12. Lodyzhenskiy K. Istoriya russkogo tamozhennogo tarifa. SPb., 1886.
13. MankovA.G. ULozhenie 1649 g. — kodeks feodaLnogo prava Rossii. L., 1980.
14. Mankov A.G. ZakonodateLstvo i pravo Rossii vtoroy poLoviny XVII v. SPb., 1998.
15. Melnikova A.5. Russkie monety ot Ivana Groznogo do Petra Pervogo. (Istoriya russkoy denezhnoy sistemy s 1533 po 1682 god). M., 1989.
16. Mulyukin A.5. Priezd inostrantsev v Moskovskoe gosudarstvo. Iz istorii russkogo prava XVI-XVII vekov. SPb., 1909.
17. Mulyukin A.5. Ocherki po istorii yuridicheskogo poLozheniya inostrannykh kuptsov v Moskovskom gosudarstve. Odessa, 1912.
18. Novotorgovyy ustav 1667 goda // Rossiyskoe zakonodateLstvo X-XX vekov [Teksty i komment.]: v 9 t. / pod obsch. red. O.I. Chistyakova. M., 1986. T. 4.
19. Otechestvennaya istoriya: entsikLopediya: v 5 t. M., 1994. T. 1.
20. PlatonovS.F. Uchebnik russkoy istorii. M., 1992.
21. PoLnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 1. № 9.
22. PoLnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 1. № 107.
23. PoLnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 1. № 332.
24. PoLnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 2. № 1129.
25. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 2. № 1249.
26. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 3. № 1528.
27. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 4. № 1795.
28. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. T. 5. № 2541.
29. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie Pervoe. SPb., 1830. Kniga tarifov. Prilozhenie k otdeleniyu pervomu. T. XLV.
30. Repin N.N. Vneshnyaya torgovlya i sotsialno-ekonomicheskoe razvitie Rossii v XVIII v. Omsk, 1989.
31. SemenovA.V. Izuchenie istoricheskikh svedeniy o rossiyskoy vneshney torgovle i promyshlennosti s poloviny XVII-go stoletiya po 1858 god. SPb., 1859. Ch. 1.
32. Smirnov P.P. Novoe chelobit'e moskovskikh torgovykh lyudey o vysylke inozemtsev 1627 goda // Chteniya v istoricheskom obschestve Nestora-letopistsa. Kiev, 1912. Kn. 23. Prilozhenie.
33. SpasskiyI.G. Russkaya monetnaya sistema. 4-e izd., dop. L., 1970.
34. Spasskiy I.G. Russkie efimki: issledovanie i katalog. Novosibirsk, 1988.
35. Florya B.N. Torgovlya Rossii so stranami Zapadnoy Evropy v Arkhangelske (konets XVI — nachalo XVII v.) // Srednie veka. 1973. Vyp. 36.
36. Chistyakova E.V. Novotorgovyy ustav 1667 goda // Arkheograficheskiy ezhegodnik za 1957 g. M., 1958.
37. Shumilov M.M. Torgovlya i tamozhennoe delo v Rossii: stanovlenie, osnovnye etapy razvitiya (IX-XVII vv.). SPb., 2006.
А.П. Исаев, М.М. Шумилов. Формирование политики торгового протекционизма в России (XVII — начало XVIII века)
