Формирование биоценологиив России и школьная педагогика Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Г УДК: 37.01, 577.486, 930

ФОРМИРОВАНИЕ БИОЦЕНОЛОГИИ В РОССИИ И ШКОЛЬНАЯ ПЕДАГОГИКА

Л.Я. Боркин

Зоологический институт Российской академии наук, Санкт-Петербург

Эл. почта: lacerta@zin.ru Статья поступила в редакцию 05.10.09, принята к печати 30.11.09

Экология в России как самостоятельная наука сформировалась примерно в 1920-х гг. Ее развитие фактически проходило тремя главными потоками в ботанике, гидробиологии и экологии наземных животных. Считается, что понятие «биоценоз» (Möbius, 1877) первым в русской литературе употребил зоолог и морской гидробиолог С.А. Зернов (1913). Однако идея изучения живых сообществ еще ранее проникла в русскую педагогику средней школы. Она была напрямую заимствована из немецкой педагогики уже в 1889 г. благодаря книге учителя Фридриха Юнге «Деревенский пруд» (Junge, 1885), непосредственного ученика Карла Мёбиуса, и получила затем широкое распространение в российской школе. В статье прослеживаются особенности восприятия идей Мёбиуса, Юнге и их последователей среди учителей в дореволюционной России. Разнообразие русских эквивалентов термина «биоценоз» в русской педагогической литературе стабилизировалось к 1920-м гг., когда стало ощущаться прямое влияние биологов-исследователей, в первую очередь ботаников. Ключевые слова: экология, биоценоз, школьное образование.

THE FORMATION OF BIOCENOLOGY AND SCHOOL EDUCATION IN

RUSSIA

L.J. Borkin

Zoological Institute, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg E-mail: lacerta@zin.ru

In Russia, ecology as a distinct biological science was shaped circa 1920-ies along three main independent lines, namely, botany, hydrobiology, and terrestrial zoology. It is widely accepted that zoologist and marine hydrobiologist S. A. Zernov (1913) was the first to use the German concept "Biocoenosis" (Möbius, 1877) in Russian science. However, this idea was introduced into Russian secondary school circles in 1889. The "biocoenosis" concept was transferred directly from German education under the influence of the book "Der Dorfteich" (1885) authored by Friedrich Junge, former student of Karl Möbius in Kiel. The concept was widely spread among Russian natural science teachers and became the topic of numerous discussions early in the 20th century. Some peculiarities of the use of the ideas, which were put forward by Möbius, Junge, Otto Schmeil and other German teachers, in Russia (before 1917) are discussed. The variability of Russian interpretations of the words «biocoenosis" and «Lebensgemeinschaft» is presented in a tabulated form. Since 1910-ies, the influence of Russian experts in plant communities on Russian pedagogical community increased.

Key words: ecology, biocenose, normal school education.

Экология как самостоятельная наука сформировалась в нашей стране примерно в 1920-х гг. [5]. Ее развитие имело весьма неоднородный характер и фактически проходило тремя главными потоками: это экология растений и фитосоциология (= фитоценология или геоботаника), гидробиология, а также экология наземных животных. Экология растений и фитоценология разрабатывались весьма быстро и успешно, явно обгоняя в своем росте экологию животных. Гидробиология характеризовалась более комплексным, биоценотиче-ским подходом. Экология же наземных животных была наименее развитой. Уже с самого начала эти ветви экологии развивались достаточно самостоятельно и мало взаимодействовали друг с другом.

Биоценология, или экология сообществ, буквально расшифровывается как учение о биоценозах (сообществах). Понятие «биоценоз» было сформулиро-

вано немецким зоологом Карлом Мёбиусом в 1877 г. [79] при изучении устричных банок в Северном море. Этот базовый для современной экологии термин проникал в российскую науку довольно сложным путем и с большим опозданием. Обычно считают, что первым его употребил зоолог-гидробиолог С.А. Зернов в 1913 г. [20], через 36 лет после книги К. Мёбиуса. В «наземной» зоологии термин «биоценоз» стал использоваться начиная со статьи орнитолога В.В. Станчинско-го [59], опубликованной в 1926 г.

Такое запаздывание тем более парадоксально, что в русской науке именно зоологи еще в середине XIX в. четко сформулировали идеи и программы явно экологического содержания (например, К.Ф. Рулье и его ученик Н .А. Северцов). Тем не менее, выдающееся для своего времени сочинение С.А. Зёрнова [20] о биоценозах Черного моря, изданное Императорской Академией

наук в Санкт-Петербурге, в Московском университете сначала отказывались даже принимать к защите в качестве магистерской диссертации. Аргументация была такова: слишком ново и необычно! Правда, в 1914 г. защита прошла блестяще [57, с. 18]. К началу 1930-х гг. экология животных в СССР все еще оставалась молодой периферической научной дисциплиной, адептами которой становились в основном зоологи младших возрастов с невысоким социальным статусом, причем многие из них работали в провинции [5].

Тем более удивительна восприимчивость к новым экологическим идеям, которая ярко проявилась еще в дореволюционной российской педагогике. Преподаватели естествознания в школах - новаторы в области методики преподавания биологии - подчас даже опережали многих отечественных биологов, работавших в университетах, в понимании важности идеи живых сообществ. Во многом это было связано с тем, что концепция биоценоза была заимствована учительским сословием России напрямую из немецкой педагогики еще в конце XIX столетия, то есть значительно раньше, чем эта концепция стала использоваться в научных биологических кругах, например в зоологии. Возникает вопрос: как это произошло?

Немецкая педагогика естествознания и биоценозы

Карл Мёбиус (1825-1908) был не только крупным немецким зоологом и морским гидробиологом, но и опытным, хорошо известным в Германии педагогом. Он одинаково страстно любил и преподавание, и науку [73, 76, 77]. Мёбиус работал учителем в народной начальной школе с 1844 г. [72, 73] еще до поступления в Берлинский университет (1849), затем продолжил в Гамбурге (1853), где вел уроки по зоологии, ботанике, физике и химии. Таким образом, до переезда в Киль (1868), где ему предложили должность профессора, у него накопился более чем 20-летний стаж педагогической деятельности. В Киле он преподавал, помимо университета, в Морской академии, а также читал лекции по зоологии для школьных учителей [73, 76].

Если, будучи естествоиспытателем, Карл Мёбиус способствовал развитию биоценологии как новой науки, то в качестве педагога он оказал огромное воздействие на немецкую систему преподавания в школе, хотя сам оставался приверженцем так называемого морфолого-систематического метода, разработанного знаменитым немецким педагогом Августом Генрихом Любеном (1804-1873).1 Влияние М ёбиуса в германской педагогике распространялось не только через его научные труды по зоологии и морской гидробиологии, но и через непосредственное участие в обсуждении проблем ди-

дактики и школьной биологии.

Т. Кульгац, один из учеников Мёбиуса, в некрологе 1908 г. подчеркнул, что его «лекции дали толчок к радикальной, продолжающейся еще и сегодня реформе естественно-исторического обучения в школе» (см. [76, S. 856]). Кроме того, взгляды Мёбиуса активно пропагандировались его учениками и сторонниками. Сам он неоднократно встречался со школьными учителями и даже печатался в педагогической литературе. Так, в 1904 г. он опубликовал в немецком журнале «Природа и школа» специальную статью «Сообщества в естественно-научном образовании» [82]. Эта статья не раз цитировалась в русской литературе, например [25, 26].

Уже через 8 лет после публикации в 1877 г. знаменитой книги К. Мёбиуса по устрицам [79], где он ввел термин «биоценоз», примерно в июле 1885 г., немецкий педагог Фридрих Юнге опубликовал двухтомник «Естественная история в народной школе».2 Его первая часть, названная «Деревенский пруд как сообщество» [75], имела невероятный успех, была переиздана в 1891 г. и фактически вызвала революцию в преподавании биологии в немецких школах. Вместо скучного и утомительного для школьников систематико-морфологического метода с большим количеством малопонятных научных названий и с догматическим кабинетным преподаванием «мертвых» организмов Ф. Юнге предложил так называемый «биоцентрический» метод. Пользуясь этим методом, учитель при изложении основ зоологии или ботаники делал упор не столько на описание строения или таксономического положения животного или растения, сколько на функции тех или иных органов, на образ жизни, на место вида в окружающей природе и на его связи с другими организмами. Иначе говоря, в основу школьного преподавания биологии Фридрих Юнге предлагал положить, выражаясь современным языком, экологический подход (сам он в своей книге термин Эрнста Геккеля «экология» не употреблял).

В контексте данной статьи наиболее интересно то, что сердцевину «биоцентрического» (или «биологического», как потом стали его называть) метода Юнге составляло познание живых сообществ, то есть биоценозов! Объясняя, что такое биоценоз («die Biocoenose»), Ф. Юнге базировался непосредственно на книге К. Мёбиуса, излагая это понятие более чем на трех страницах [75, S. 31-35). Сам Юнге, конечно, знал этот греческий по составу термин, но, как педагог, предпочитал использовать его немецкий аналог «die Lebensgemeinschaft», впрочем, возможно, тоже предложенный Карлом Мёбиусом.3

Почему же Фридрих Юнге стал столь горячим по-

1 О взглядах Августа Любена см.: [45, 46, 52, 54]. Учебники Любена по ботанике (1868) и зоологии (1871) переводили А.Н. Бекетов и И.И. Мечников соответственно.

2 О Фридрихе Юнге см.: [45, 47, 48, 54, 55]. По выражению В.В. Половцова [46, с. 77], знаменитая книга Юнге «вызвала настоящий переполох в немецкой педагогической литературе: посыпались статьи, исследования, критика, целые книги по вопросам методики естествознания, а в результате этого нередко весьма пылкого обмена мнений вырос и окреп новый биологический метод обучения естественным наукам в школе, несмотря на самые горячие протесты против него, исходившие подчас из уст очень авторитетных лиц».

3 Русский научный эквивалент этого слова в биологии - живое сообщество или просто сообщество. Впоследствии слово «Lebensgemeinschaft» (женского рода), во многом благодаря К. Мёбиусу, закрепилось в немецкой биологической литературе и стало национальным научным термином, эквивалентным «биоценозу». Сам Мёбиус впервые, по-видимому, использовал этот немецкий термин в своем докладе об устричных банках, представленном им 18 февраля 1893 г. на общем заседании Королевской Прусской академии наук, членом которой он стал в 1888 г. (см. [81, S. 91]. Это немецкое выражение он употребил также в статье 1904 г. [82]. В обычном же смысле Gemeinde означает община, а Lebensgemeinschaft в словарях переводится как совместная жизнь, брак или как симбиоз с пометкой «биологическое».

клонником «биоценотического» подхода? Объяснение достаточно простое. Он жил и преподавал в Киле, тогдашней «столице» немецкой морской гидробиологии, где в то время работали многие крупные гидробиологи, включая самого Карла Мёбиуса. Фридрих Юнге был главным учителем («Hauptlehrer») Кильской женской гимназии и поддерживал непосредственные контакты с Мёбиусом. Будучи одним из наиболее усердных слушателей его лекций, он написал некое сочинение по поводу естественно-научного обучения, которое показал Мёбиусу, последний же рекомендовал Юнге разработать свои представления более подробно - так в [76] изложено появление книги. Находясь под сильным влиянием Мёбиуса, Юнге, конечно не случайно, даже главному труду своей жизни дал «гидробиологическое» название «(Деревенский пруд как сообщество».11 Сама книга была издана в Киле. В ее предисловии Ф. Юнге перечислил имена известных естествоиспытателей, чьи произведения оказали на него большое воздействие (от Александра Гумбольдта до Альфреда Брема), указав, что особенно он должен упомянуть лекции профессора Карла Мёбиуса. В конце предисловия Юнге поблагодарил Мёбиуса за дружественность, с которой тот всегда отвечал на его вопросы «дилетанта» [76, S. IX].

Термин «сообщество» Ф. Юнге понимал достаточно широко: от конкретного деревенского пруда до «наибольшего сообщества, каким является Земля» [76, S. VII]. По его мнению, каждое сообщество, будучи самостоятельным целым, состоящим из частей, является одновременно частью другого, более крупного целого [76, S. 34]. Поэтому вполне логично, что предлагаемый им план преподавания природоведения в школе в течение нескольких лет завершался разделом «Земля как сообщество» [76, S. 42]. Сходную по масштабу трактовку сообществ через несколько десятилетий предложил, например, наш замечательный зоолог и один из пионеров отечественной биоценологии В.Н. Беклемишев [3, 4], полагавший, что основной задачей биоценологии как новой ветви биологии является изучение Геомериды, то есть целостного сообщества живых существ Земли, структурно слагающегося из других более мелких по размеру сообществ.

Ф. Юнге примерял понятие «сообщество», помимо природы, и к человеческому обществу. Например, он предлагал рассматривать город, а также государство как своеобразные биоценозы. Однако следует заметить, что «сообщество» Ф. Юнге понимал скорее как некую целостную экосистему, или биогеоценоз, выражаясь современным языком, чем только как живое население. Так, в рассмотрение деревенского пруда как сообщества он включал разнообразных животных (от утки до гидры), растения, а также «неорганическую» часть (вода и грунт). Аналогично, он анализировал и Землю как целостное сообщество. Немецкий историк экологии и гидробиологии Гюнтер Лепс считал книгу Фридриха Юнге «указателем» на пути к лимнологии [76, 77].

Деревенский пруд Ф. Юнге рассматривал как удачную, понятную модель для преподавания живых сообществ, пример того, как следует разрабатывать тему сообщества в его отдельных частях и в его целостности [75, S. VIII]. Помимо занятий в школьных стенах, учитель должен проводить для школьников экскурсии

в ближайшие окрестности своего города для того, чтобы дети могли непосредственно на месте познакомиться с природными сообществами - прудом, садом или лесом. Таким образом, школьники не только познавали окружающий их мир, но и проникались любовью к родной природе и стране.

Как методист-новатор Фридрих Юнге видел свою цель в педагогике в использовании понятия о сообществах для познания единства жизни. Он требовал, чтобы ученик от анализа малых сообществ (например, пруда) стремился к пониманию жизни на Земле как единого сообщества. Напомню, что все это излагалось школьным преподавателем в 1885 г.! Целостный «био-ценотический» подход Ф. Юнге к преподаванию природоведения хорошо отражен в выразительной цитате из произведения Александра Гумбольдта, которая украшает титульную страницу «Деревенского пруда» и которую Юнге по ходу книги повторил еще не раз, в том числе и заканчивая раздел по сообществам: «Природа в каждом уголке Земли есть отблеск целого». Таким образом, как педагог Фридрих Юнге уже в 1885 г. оказался вполне созвучен одному из главных принципов современного экологического движения: «Думай глобально, действуй локально!»

Конечно, столь замечательные взгляды Фридриха Юнге не могли не найти отклика в умах и, еще более, в сердцах других немецких педагогов. Как писал один из наиболее ярких его сторонников Отто Шмейль [71, с. 30], благодаря «Деревенскому пруду» Юнге «тысячам открылись глаза», а имя самого Юнге «знаменует новую эру в методе естественно-исторического обучения». Вскоре число сторонников Фридриха Юнге увеличилось до такой степени, что в Германии даже возникло так называемое «Движение деревенского пруда» («die Dorfteich-Bewegung»; см. [77, 78].

Из Германии в Россию: перенос в отечественную педагогику (1890-е гг.)

Российское школьное образование, как и наука, с XVIII в. во многом формировалось немцами. Поэтому в основе школьной педагогики лежала немецкая система преподавания. Русские методисты и теоретики преподавания естествознания в школе внимательно следили за тем, что происходило у немецких коллег, и регулярно обсуждали это на страницах соответствующих изданий. Оживленная дискуссия и особый интерес к этой теме не в последнюю очередь были связаны с тем, что в русской школе естествознание приживалось с трудом. Поэтому, конечно же, обеспокоенные отечественные педагоги не могли пройти мимо реформ, вызванных новаторскими идеями Фридриха Юнге. Насколько мне удалось выявить, первая реакция в российском педагогическом мире на его книгу «Деревенский пруд как сообщество» появилась уже через 4 года после ее выхода в свет в Германии.

В августе 1889 г. в «Педагогическом сборнике», издаваемом в Санкт-Петербурге Главным управлением военно-учебных заведений, появилась первая часть статьи анонимного автора «Новости немецкой литературы по естествознанию». В ней весьма обстоятельно на многих страницах [1, с. 145-152] описывался биоцентрический метод Ф. Юнге, изложенный как им самим,

4 Большой пруд с карпами в окрестностях Киля фигурирует как в книге Мёбиуса об устрицах [79], так и в статье 1883 г. [80].

так и его последователями М. Фишером (Страсбург), О. Фриком (Ганновер) и О. Твигаузеном (Лейпциг). Безымянный автор статьи многократно употреблял в тексте немецкий термин «Lebensgemeinschaft», вероятно не найдя для него достаточно удобного равнозначного русского слова. Это понятие («принцип») он идентифицировал то как нечто целое, подобное организму [1, с. 145], то как местность с природным населением [1, с. 151]. Было отмечено также, что М. Фишер, в отличие от Юнге, предлагал для школ, расположенных в больших городах, использовать в качестве «Lebensgemeinschaft» не деревенский пруд, а сам город, точнее, его животных и растения. В статье анонимный автор привел также перечень восьми законов природы [1, с. 147], которым, согласно Юнге, подчиняется жизнь; они потом будут нередко цитироваться в русской педагогической литературе.

Вечером 3 (15 по новому стилю) января 1890 г. в Педагогическом музее военно-учебных заведений в Санкт-Петербурге было проведено совместное собрание членов отдела географии и естественной истории и преподавателей историко-географических и естественных наук, участвовавших в двух съездах, которые проходили в Петербурге.5 На этом заседании, по-видимому впервые, были публично обсуждены взгляды Ф. Юнге, которые М.П. Варавва изложил в своем докладе «О новом направлении в преподавании естественной истории в школе» (1890).6 Он назвал автора «Деревенского пруда» выразителем «нового духа» в преподавании естественной истории, который для школьного изучения берет [9, с. 269] «цельный объект, выражаемый понятием "жизненное общество", т.е. такое сочетание живых существ, при котором они оказывают друг другу услуги, зависят друг от друга. Примерами "жизненного общества", в духе учения Юнге, будут: поле, пруд и др. Такое общество он принимает за единицу и изучает сначала отдельные объекты, а затем определяет их роль, их отношение к целому и, в заключение, характеризует последнее» (курсив оригинала; полужирным выделено мною. - Л.Б.).

Таким образом, М.П. Варавва предложил первый русский эквивалент понятия «биоценоз». Однако он отказался решать, правильны ли взгляды Юнге и насколько они применимы к преподаванию, так как это требовало обсуждения. Выступивший по докладу М.П. Вараввы педагог А.П. Кирпотенко [27, с. 271] призвал к радикальному пересмотру задач в деле преподавания естествознания в школе, но не путями, указываемыми Юнге. Педагог Н.А. Кричагин в своем докладе «Естествоведение в средней школе» указал «на бесконечные споры» вокруг программы любого учебного предмета. По его мнению, настала пора оставить обычные приемы и изучать естественные тела в их естественной обста-

новке и в их взаимных отношениях [30, с. 284]. В качестве примера была приведена книга «Юнге "Dorfteich", где естественные объекты (растения и животные) рассматриваются как члены артели, связанные единством местопребывания» (выделено мною. - Л.Б.). Другим примером может быть шестилетняя программа Фишера, согласно которой в 1-й год школьниками изучаются растения и животные сада и поля, во 2-й - луга и пруда, в 3-й - берег реки (жизнь в воде), роща, лиственный и хвойный лес и травянистые растения, горы и скалы на берегу, лес на горах, в 4-й - страны около Средиземного моря, девственный лес, пустыня, дальний север, в 5-й - плантация, прерии и море и, наконец, Земля как жилище растений и животных.

Обсуждение доклада Н.А. Кричагина разделило участников на две группы. Одна из них во главе с Д.Н. Кайгородовым поддержала докладчика и признала другие методы, кроме изучения природы в естественной обстановке, искусственными. Однако большинство посчитало более целесообразным последовательную систему изложения естественной истории, чтобы в головах учеников не было простого накопления фактов вместо понимания единства мироздания и постепенности его развития [29, с. 285].

В июне того же года М.И. Демков опубликовал статью «Об элементарном преподавании естествоведения»», в которой кратко изложил взгляды Ф. Юнге. Приводя, как и предыдущий автор, немецкий термин «Lebensgemeinschaft», М.И. Демков [11, с. 562), однако, перевел его на русский язык как «совместное существование». Так появился еще один русский эквивалент «биоценоза» К. Мёбиуса! Сочувствуя в целом биоцентрическому методу Юнге, М.И. Демков отметил и некоторые трудности в его применении в российской школе.

«...По Юнге обучение должно происходить на открытом воздухе, во время тщательно подготовленных экскурсий, и ученик должен быть постепенно доводим до понимания выбранного «совместного существования» (Lebensgemeinschaft) во всех его частях, в его организации, в его условиях существования, созданных водой, почвой, светом и воздухом, в его взаимных отношениях, внутренних интересах и притом всегда в связи с целым природы. Юнге и его последователи имеют в виду не что иное как совершенно свободное от всякой системы наблюдение и изучение единичных, связанных общими условиями жизни, животных и растений, внешнее и внутреннее строение которых может быть вполне понятно только из соотношения органов с их деятельностью, а также из зависимости отдельных существ от естественных условий, их окружающих. Нельзя не признать значения «биоцентрического» метода Юнге, хотя вместе с тем нельзя не сознаться, что применение

5 Отчет о работе музея и его отделов был опубликован в 1890 г. В.П. Коховским [29] как приложение к «Педагогическому сборнику» (сентябрь-декабрь 1890). В отчете В.В. Докучаева [1, с. КУ!)], секретаря VIII съезда, это собрание названо заседанием столичных преподавателей естественной истории и членов соответствующих секций VIII съезда в Педагогическом музее.

6 Свой доклад он назвал «случайным», и в нем «многое пришлось оставить в стороне» [9, с. 268]. Московский педагог М.П. Варавва (1843-1918) был заметной фигурой в русской педагогике естествознания. В том же 1890 г. он организовал Комиссию преподавателей естествознания при учебном отделе Московского общества распространения технических знаний. Кроме того, вместе с профессором геологии А.П. Павловым создал естественно-историческое отделение Педагогического общества при Императорском Московском университете, а с 1896 г. под его редакцией в Москве стал выходить новый «научно-популярный и педагогический» журнал «Естествознание и география».

его в наших школах, при существующих программах, времени обучения, распределения дневных занятий вызовет немало затруднений, и потому едва ли можно рекомендовать его полное применение в элементарном курсе; но указаниями Юнге относительно наблюдения живой природы, «совместного существования», условий жизни органических тел, связанных общим местопребыванием, должен воспользоваться всякий разумный преподаватель».

Довольно скоро последовала и официальная реакция на методические новации Фридриха Юнге. В 1893 г. Ученый комитет Министерства народного просвещения объявил конкурс на соискание премии Императора Петра Великого. Премия должна была присуждаться в 1896 г. за «курс естественной истории в полном ее объеме, применительно к потребностям реальных училищ» (см. [10, с. 387-390)]. В связи с этим Ученый комитет счел нужным высказать свои соображения о преподавании естествознания в школе. По мнению Ученого комитета, биологическое направление Ф. Юнге в сущности сводится к отысканию телеологий, нарушает строго научные формы и ослабляет истинную силу учебного предмета. Поэтому основу в преподавании естественной истории в школе должна, как и ранее, составлять систематика. Анатомические сведения следует сообщать школьникам лишь в той мере, в какой они надобны для понимания системы. Ученый комитет рекомендовал учителям использовать так называемый догматический прием преподавания, с помощью которого можно сообщить (и заучить) наибольшее количество сведений (и названий), и притом в наиболее строгой форме. Таким образом, Ученый комитет не только не приветствовал новаторский экологический подход Юнге, но и открыто занял более консервативную позицию.

В 1896 г. в Москве стал издаваться новый «научно-популярный и педагогический» журнал «Естествознание и география», в котором печатались многие известные ученые и педагоги. С самого начала журнал уделял много внимания проблемам преподавания естествознания в школе. В первый же год (в мае и августе) в нем появились три статьи, затрагивающие метод Юнге, в том числе публикации Ал. Рождественского [56] и М.И. Демкова [12]. Интересно, что последний, отмечая, что Юнге выступал против «педантизма» морфолого-систематического метода, все же нашел вышеуказанное мнение Ученого комитета своевременным [12, с. 657).

Сразу вслед за статьей М.И. Демкова в том же августовском номере был опубликован русский перевод статьи Эмануила Витлачила (Emanuel Witlaczil) из Вены, в которой почти две страницы (с. 667-668) были посвящены критическому изложению идей Юнге из его книги, названной здесь «Сельский пруд». Немецкий термин «Lebensgemeinschaft» был переведён на этот раз как «общежитие». По мнению автора, в то время как в системе организмы ставятся в естественные отношения, в «общежитиях» эти отношения случайны. Русский текст статьи был подписан «М. К-въ» [23, с. 669], каковой и стал автором очередного русского варианта немецкого термина, который вскоре получит широкое распространение.

В 1897 г. журнал «Естествознание и география»

опубликовал в двух частях (в феврале и мае) [40, 41] обширную статью немецкого педагога В. Пауля «Биологический элемент в курсе естественной истории в народных училищах». Автор статьи выступил серьезным сторонником «биологического» (а реально -экологического) метода, отметив, что только Фридриху Юнге удалось привлечь к этому вопросу внимание педагогического мира, хотя у него и были выдающиеся предшественники. Тем не менее, В. Пауль полагал, что преподавание биологии в школе нельзя отождествлять только с понятием «Lebensgemeinschaft». В первой, февральской, части статьи он предложил детальную классификацию отношений: 1) животного к другим животным, 2) к растениям, 3) к среде и 4) к климату, причем для каждого из этих аспектов В. Пауль выделил еще более дробные пункты [40]. Такая же схема была применена и к растениям.

Понятие «Lebensgemeinschaft», которому особенно большое внимание было уделено во второй, апрельской, части статьи [41], везде употреблялось только по-немецки. В рамках нашего исторического расследования весьма интересна сноска в начале статьи, которая, скорее всего, принадлежала русскому переводчику (или переводчице), скрывшемуся под инициалами «Е. С.» в первой части статьи [40] и «Е. Ст.» во второй части [41].

«Понятие «Lebensgemeinschaft», введенное Юнге и не имеющее себе соответствующего в русском языке, есть перефраза понятия Biocoenosis, установленного (1877 г.) проф. Мёбиусом в Киле. Понятие Bioconosis [sic! - Л.Б.] проф. Мёбиус определяет как «общество живых существ, состоящее из известного числа данных видов и индивидуумов, определяемых внешними условиями жизни, т. е. совокупностью всех воздействий данного места обитания. Эти воздействия исходят из физических и химических свойств среды, а также от других животных и растений» [40, с. 60).

Это, по-видимому, были первая цитата из работы Карла Мёбиуса и первое употребление собственно термина «биоценоз» (в латинице), опубликованные в российской печати. Несмотря на замечание переводчика об отсутствии русского эквивалента Lebensgemeinschaft, последнее слово было переведено им как «сожительство живых существ» [41, с. 49) или как «товарищество живых существ» (там же, с. 51). В этой части статьи довольно подробно излагалось понимание биоценоза К. Мёбиусом, а также была приведена цитата того знаменитого места в его книге, где он предложил этот термин: «Я называю такое товарищество Biocoenosis или Lebensgemeinschaft» [41, с. 51). Однако чуть далее устричная мель сравнивается с общиной (с. 51). В. Пауль также отметил некоторый отход Ф. Юнге от толкования, данного Мёбиусом, и несколько критически рассмотрел его воззрения. Большое внимание было уделено педагогическим приемам в преподавании сообществ. Русский перевод статьи В. Пауля был наиболее детальным изложением педагогической концепции биоценозов в отечественной литературе конца XIX - начала XX столетий. В нем появились не только новые русские толкования термина «биоценоз», но и сам этот термин (а не только его немецкий эквивалент, как в предыдущие годы), а также прямые цитаты из работы К. Мёбиуса. Напомню, что перевод был опубликован в 1897 г.!

' М.И. Демков был знаком с предыдущей анонимной статьей 1889 г., которую рекомендовал для чтения (см.: [11, с. 563, сноска].

Осенью и зимой 1899 г. в Москве прошла серия заседаний по вопросам о средней школе, организованная по распоряжению министра народного просвещения Н.П. Боголепова. На заседании 12 (24) ноября преподаватель Императорского технического училища В.Д. Соколов (см. [5]) предложил включить в программу по естествознанию ту «часть биологии, которая в настоящее время называется иногда ойкологией. Как известно, ойкология занимается изучением соотношений различного рода органических существ с внешними условиями их существования... Изучив целый ряд представителей органического мира во всех вышеуказанных отношениях и ознакомившись с теми естественными сообществами их, в каких они наблюдаются в природе, а также с существенными подробностями их распределения в пространстве и во времени, учащиеся приобретут возможность глубже и осмысленнее взглянуть на основные явления жизни и генетического развития органических существ и в то же время сознательно усвоить себе сущность исторического процесса их преемственного совершенствования» (курсив оригинала, полужирным выделено мною. - Л.Б.).

Таким образом, В.Д. Соколов одним из первых в русской литературе сообщил о существовании экологии (в старом написании этого слова) как особого направления биологии. К программе V класса В.Д. Соколов отнес, выражаясь современным языком, изучение экологии, включая биоценологию, а также биогеографии (законы распространения существ в пространстве), филогении (во времени), включая ознакомление с вымершими растениями и животными, а также систематики. Таким образом, программа Соколова была весьма прогрессивной и удачно сочетала экологический и эволюционный подходы к изучению природы. Этим она выгодно отличалась от большинства других школьных (и не только) программ. Однако, насколько мне известно, она не была принята к практической реализации и поэтому не оказала какого-либо влияния на развитие школьной биологии.

В 1900 г. в журнале «Естествознание и география» с критическими соображениями о преподавании естествознания в школе выступил известный петербургский зоолог профессор В.М. Шимкевич (1858-1923). Он признал насущность реформ в среднем образовании. Ссылаясь на германское «происхождение» нашей классической системы, этот весьма авторитетный ученый отстаивал необходимость преподавания естествознания в классической гимназии. По его мнению [68, с. 6), учебные планы по зоологии для средней школы отстали чуть ли не на полстолетия. Учеников надо знакомить с общими сведениями, не перегружая морфологическими и систематическими подробностями, которые только отталкивают учащихся. Предлагая свой вариант учебного плана по зоологии, В.М. Шимкевич, тем не менее, построил его в достаточно традиционной

манере и без какого-либо намека на биоцентрический метод Ф. Юнге.

В том же 1900 г. в журнале «Русская школа» с обзором «воззрений заграничных методистов нашего времени» выступил педагог Н.А. Кричагин. Уделив особое внимание взглядам на дидактику известного ботаника-педагога Лёва (E. Loew), он вкратце остановился также и на биоцентрическом методе Юнге и его книге «Деревенский пруд», дав им следующую краткую характеристику:

«Вместо сухой систематики здесь рассматривается сообщество живых организмов, живущих в одинаковых условиях, и дается попытка понять, на основании изучения этого сообщества, жизнь и всего животного царства» (Кричагин, 1900; цит. по: [10, с. 431; курсив мой. - Л.Б.).

Таким образом, Н.А. Кричагин применил, возможно, независимо от В.Д. Соколова термин «сообщество», но в другом сочетании. Тогда же этот термин в 1900 г. появился в статье В. Зибеля [21, с. 55], посвященной любви ребенка к природе (перевод «Е.-а»). В. Зибольд рекомендовал использовать вместо деревенского пруда сад.

Идея «общежитий» в русской педагогике естествознания

Обсуждение метода Юнге в русской педагогике заметно оживилось в 1901 г. В ходе учебной реформы, предпринятой тогдашним министром народного образования (1901-1902) генералом П.С. Ванновским, которого назначили на место убитого террористами Н.П. Боголепова, естествознание в школе было «реставрировано». Министр пригласил профессора петербургского Лесного института Д.Н. Кайгородова составить программы по естествознанию.8 В результате этого появилась по-своему знаменитая «Программа природоведения по общежитиям природы для средней полосы России», которая была напечатана Д.Н. Кайгородовым в качестве приложения к его книге «На разные темы, преимущественно педагогические», вышедшей в Санкт-Петербурге в апреле 1901 г.9 Он не стал заново «изобретать велосипед», а фактически просто адаптировал идеи Юнге и его последователей к нашей природе (см.: [24, с. 74]. Для перевода термина «Lebensgemeinschaft» было использовано слово «общежитие», которое за 5 лет до этого ввел некий «М. К-в» (см. выше). В связи с этим возникает вопрос: не скрывался ли под этим псевдонимом сам Дмитрий Кайгородов?!

В тексте его книги (глава «Природа в будущей школе») можно найти также «сообщества», «сожительства» и «содружества». По мнению Д.Н. Кайгородова, они существуют в природе «на подкладке взаимопомощи». Помимо борьбы за существование, в природе встречаются «любовь и альтруизм» [24, с. 68-69). В отличие от понятий Ф. Юнге, объем понятия «об-

8 По мнению Райкова, выбор 80-летним министром для составления программы именно Д.Н. Кайгородова был крайне неудачен, так как последний был специалистом в области лесной технологии, а не ботаником, и, кроме того, не имел опыта школьной педагогики. Однако фенологические заметки Кайгородова, печатавшиеся в газете «Новое время», нравились царю Николаю II. Сам Кайгородов даже долго отказывался от данного ему поручения, пока министр не сообщил, что это -желание Его императорского величества. Эта история стала известна Райкову из письма Кайгородова своему брату. Краткая автобиография Д.Н. Кайгородова была опубликована посмертно Б.Е. Райковым [53]. Справедливости ради отмечу, то ещё в 1882 г. Д.Н. Кайгородов был избран в действительные члены Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей по отделению ботаники [49, с. 61], что говорит о некоем его признании со стороны профессиональных ботаников.

щежитие» у Д.Н. Кайгородова не был устоявшимся. Судя по приведенным примерам, в одних случаях туда включалось только живое население, то есть мир животных и растений (см. в программе чернолесье, сад или луг как общежития). В других же добавлялся живой и мертвый наземный покров - хвоя, сучья, ветки и т.д. (см. [24, с. 82]) или даже «неорганизованный мир» - почва, вода, грунт (см. поле, пруд или река как общежития). По мнению Д.Н. Кайгородова, идея «общежитий» через экскурсии должна воспитывать в детях любовь к живой природе в ее «целокупной гармонии».10 Программа профессора Кайгородова была официально рекомендована учебными планами для первых трех классов школ [10, с. 5 и 457]. Тем не менее, довольно скоро она была подвергнута критике11 на заседаниях естественно-исторического отделения Педагогического общества при Московском университете. 12 (25) сентября 1901 г. программу отверг секретарь отделения преподаватель Рогожского городского училища С.А. Дмитриев [13], а 18 (31) октября - известный геолог профессор А.П. Павлов [38]. Особенно интересен был доклад П.Р. Фрейберга «Юнге как основатель преподавания естественной истории по общежитиям» (16(29) октября) в изложении С.А. Дмитриева [14], который публикацию своего обзора заседаний отделения подписал как «С.Д.». В этом докладе [14, с. 100] было сказано о «совокупности живых существ, связанных между собой общими условиями существования и представляющих как бы сложный организм общежитие

(Lebensgemeinschaft - биоценоз по Мебиусу)».

Таким образом, первое появление термина «биоценоз» в русском написании можно датировать 1901 г.

27 октября 1901 г. попечитель Московского учебного округа П.А. Некрасов организовал обсуждение программы в 1-й московской гимназии, на которое были официально приглашены директора гимназий и преподаватели естественной истории. Д.Н. Кайгородов сообщил, что его программа по своей идее принадлежит не ему, а Фридриху Юнге. В ходе дискуссии серьезные возражения были сделаны профессором А.П. Павловым, преподавателем Московского учительского института М.П. Вараввой, приват-доцентом Московского университета ботаником М.И. Голенкиным и др.12 Вот как подытожил критические замечания известный зоолог и педагог В.А. Вагнер [7]:

«Проект программы курса естествознания превратился в руках г. Кайгородова в проект экскурсий с воспитательными целями, а не в предмет преподавания. Единственный и чисто внешний признак курса, каким его предполагает проект, - изучение явлений природы по общежитиям, - не выдерживает даже снисходительной критики. Проф. Кайгородов должен был согласиться с тем, во-первых, что намечаемые им общежития не естественны, а искусственны, ибо общежития сада и огорода ничего естественного не представляют, и, изучая их, школьники становятся лицом к лицу не с живою природой, какова она есть, а с природой, какою ее изменил для своих утилитарных целей человек. Затем

9 Свои взгляды Д.Н. Кайгородов изложил ещё ранее в статье «Природа в будущей школе», опубликованной в петербургской газете «Новое время» 11 (23) декабря 1899 г., которая осталась практически незамеченной, хотя и представляет интерес с точки зрения истории вопроса. По Кайгородову, ознакомление школьников с природой в курсе «природоведения» (термин его) «должно вестись по ее естественным составным частям, составляющим каждая нечто цельное в самой себе <...>, как общежития тех или иных растений и животных, с их разнообразным взаимодействием друг на друга, в связи с неорганической природой (почва, берега, дно) и в связи с временами года» (выделено мною - Л.Б.). В этой же статье уже встречаются также «сообщества», «сожительства» и «содружества» как альтернатива «пресловутому закону» борьбы за существование. Однако под ними Кайгородов имел в виду широкую совокупность явлений: от птичьих и саранчовых стай до «стад диких животных», случаев симбиоза и настоящих сообществ (например, луг). Даже отдельное растение, например, дерево или травинку, он рассматривал как «общественное жилище» микроскопически малых живых существ (протопластов), «дружной артелью» работающих для достижения цели!

10 Б.Е. Райков справедливо видел в таких формулировках сильное влияние идей А. Гумбольдта. Он отметил также, что сам Ф. Юнге и его немецкие последователи-методисты, на книги которых опирался Д.Н. Кайгородов, были явными «гумболь-дтианцами». О связи между воззрениями Гумбольдта и идеей «общежитий» в природе см. [51, с. 32 и 35-36]. Любопытно, что в этой статье Райков весьма лестно отозвался о деятельности Д.Н. Кайгородова (в отличие от других своих работ). Так, он писал: «Программа Д.Н. Кайгородова подняла большой шум в педагогическом мире, вызвала много пререканий и нападок и в целом оказалась не под силу русской школе; в настоящее время она уже отошла в историю. Но выступление "старого друга и поклонника природы" имело живительное действие для затхлой атмосферы школьной учебы, и не прошло бесследным. Он дал толчек экскурсионному делу, способствовал развитию биологического направления в преподавании, а его основная мысль о "целокупности" в природе, несомненно, имела и имеет известное влияние на русских педагогов. Утвержденный же им термин "природоведение", символизирующий педагогический синтез отдельных отраслей естествознания, удержался в школе до настоящего времени» [51, с. 36].

11 Официальное «проталкивание» программы Кайгородова, конечно, не добавляло ей престижа в глазах учительской интеллигенции. Например, в 1902 г. программа была прислана из учебного округа для обсуждения в Кружок (комиссию) петербургских преподавателей естествознания, первым секретарём которого был ранее упоминавшийся Н.А. Кричагин, преподаватель 1-го реального училища. Программа сопровождалась указанием: «Господин министр народного просвещения изволил одобрить и признать программу проф. Кайгородова желательной», но если комиссия ее отвергнет, то «никакой другой программы введено не будет». Такое указание чуть не остановило работу комиссии, члены которой были не согласны с программой, и лишь угроза ликвидации естествознания как учебного предмета в школе заставила их пойти на компромисс (см. [18, с. 33). «Всем педагогам, вероятно, хорошо памятно, какую бурю и какое количество печатных произведений вызвали эти попытки» [45, с. 260].

12 Этому заседанию посвящены публикации не только В.А. Вагнера, но и самого попечителя Московского учебного округа П.А. Некрасова (см. [10, с. 502-510 и с. 513-515]. Ранее П.А. Некрасов был профессором и ректором Московского университета. Он сочувственно относился к идеям общежитий и экскурсий Д.Н. Кайгородова (см. [10, с. 513 и 535].

проф. Кайгородов должен был согласиться с тем, что, несмотря на кажущуюся замкнутость и цельность указываемых им общежитий, они ничего цельного и определенного не представляют, так как одни и те же животные и растения могут с полным правом фигурировать во многих из них. Наконец, проф. Кайгородову было указано, что его общежития постольку, поскольку они заключают в себе элемент научный, представляют собою явления симбиоза в широком смысле этого слова, а постольку, поскольку они такого не представляют, они являются искусственными, условными и ненаучными» [7, с. 91] (курсив оригинала).

В.А. Вагнер [7, с. 94] отметил также, что Чарльз Дарвин писал не только о борьбе за существование, но и о сотрудничестве, кооперации и взаимопомощи в природе. Он справедливо указал также на то, что «если же убрать из курса учение о борьбе за существование, естественном отборе, изменяемости видов, их происхождении и распространении, то что же останется для биологии в средней школе?» В заключение В.А. Вагнер [7, с. 95] заметил, что у Д.Н. Кайгородова получается особая биология с законами любви. Цели симпатичны, но средства ведут в противоположную сторону.

Не останавливаясь на собственно педагогических вопросах, отмечу, что идеи Кайгородова вызвали неприятие по существу и со стороны других крупных зоологов того времени, по крайней мере, профессоров В.М. Шимкевича [69, 70] и В.А. Фаусека [65]. Они, как и В.А. Вагнер [7, 8], выступили с серьезной критикой в печати, причем не только в педагогических журналах, но и в центральных газетах того времени. Однако Фаусек признался, что трудов немецких авторов, то есть Ф. Юнге и его последователей, он не читал. Как и Вагнер, Шимкевич не соглашался с телеологизмом Кайгородова (религиозного толка), с его неприятием борьбы за существование, что ведет, по его мнению, к выхолащиванию преподавания биологии в школе. Зоологи также выступили против самой идеи «общежитий» и экскурсий, считая применение этого понятия нерациональным, а само понятие сомнительным. Любопытно, что Вагнер и Шимкевич восприняли «общежитие» Кайгородова как явление «симбиоса» в широком смысле. Однако в таком контексте, по их мнению, сам термин «общежитие» выглядит странным, а выделенные Кайгородовым типы общежитий - искусственными. «Можно ли называть общежитием все население пруда?» - спрашивал, например, В.М. Шимкевич [70, с. 222]. Он также отмечал непоследовательность

Кайгородова в отношении включения неорганического мира в состав общежитий [70, с. 223]. В методе экскурсий в природу профессора-зоологи увидели отрицание пользы испытанного лабораторного (кабинетного) метода, который, как они считали (особенно В.А. Фау-сек), является гораздо более эффективным и позволяет давать более точные сведения школьникам.

Бурное обсуждение программы Д.Н. Кайгородо-ва всколыхнуло всю педагогическую общественность, расколов ее на сочувствующих и противников. Дискуссия выплеснулась на страницы газет и специальных педагогических изданий. В «бой» вступила тяжелая артиллерия в лице ученого сословия. Поэтому не удивительно, что идеи Кайгородова оказались в центре внимания даже на XI съезде русских естествоиспытателей и врачей, проходившем в декабре 1901 г. в Санкт-Петербурге [15, с. 94-95, 154-155, 304-305 и 378-379; 16, с. 558-564; 55, с. 116-124). Известны разные мнения о жарких спорах, имевших место на «соединенных» собраниях членов съезда с преподавателями естествоведения 23 и 27 декабря.13 Например, учитель Екатери-нославского реального училища И.Я. Акинфиев, явно примыкавший к лагерю «кайгородовцев» (термин его), горячо возражая профессорам А.П. Павлову, В.М. Шимкевичу, В.А. Фаусеку и др., обвинил оппонентов Д.Н. Кайгородова в схоластике, в том, что они не видят разницы между обучением «детской души» в школе и взрослых студентов. На взгляд Акинфиева, сторонников Кайгородова на съезде было значительно больше, чем противников. Среди первых были преподаватели Одесского и Варшавского учебных округов, часть петербуржцев, тогда как москвичи составили сплоченную «антикайгородовскую партию» и привезли с собой даже соответствующие постановления собраний, состоявшихся в Москве. Программа Кайгородова нашла сочувствие у географов.

Неприятие идей «общежитий» наглядно продемонстрировал съезд преподавателей естественной истории Московского учебного округа, проходивший с 28 декабря 1900 г. по 2 января 1901 г. (по старому стилю). О важности этого мероприятия говорил тот факт, что местом его проведения было выбрано новое здание Московского университета, а на открытии присутствовал ректор А.А. Тихомиров [62, с. 82]. Судя по опубликованному отчету, никто в своих выступлениях не коснулся проблемы сообществ, хотя в ряде докладов поощрялась идея экскурсий.

По мнению критически настроенного известно-

13 На заседании председательствовал профессор геологии А.П. Павлов, почётным секретарём был С.А. Дмитриев (оба москвича - противники Д.Н. Кайгородова). Выступали И.Я. Акинфиев (Екатеринослав), А.Н. Рождественский (Кострома), Л.С. Сев-рук (Санкт-Петербург), В.А. Фаусек (Санкт-Петербург), А.А. Левенко (Лодзь), В.В. Бугаев, сам Д.Н. Кайгородов (Санкт-Петербург), О.М. Дубяго, С.А. Мокржецкий (Симферополь), А.П. Ягодовский, М.П. Варавва (Москва), И.И. Полянский (Санкт-Петербург), А.Г. Недзельский (Екатеринослав) и другие. Планировался доклад П.П. Рождественского (Царицын) «О потере голоса при чтении на открытом воздухе во время экскурсий» (!; вероятно, против метода Кайгородова) и Б.К. Лодыгина «Лес как общежитие». В связи с последним докладом замечу, что на съезде 28 декабря на совместном заседании секций по физической географии и агрономии выступил Г.Ф. Морозов [15, с. 391), в своём докладе о лесе сообщивший, что разные лесные «сообщества» (термин его) неодинаково влияют на влажность почвы. Любопытно также, что съезду представили свои доклады такие будущие «светила» отечественной биоценологии, как В.Н. Сукачёв [15, с. 91] и С.А. Зёрнов [15, с. 337]. На заседании 23 декабря преподаватель физики и химии А.Н. Брюхоненко заявил, что «в курсе естествоведения в средней школе должно быть отведено первое место наукам экспериментальным, в виду педагогического значения опытов и того, что эти науки изучают тесный цикл явлений и дают точные законы (физика, химия и физиология)... Распределение материала по «общежитиям» - чисто случайное (ср. «Сад», «Огород»). Это же распределение ненаучно, так как современная наука еще не знает «общежитий». Начинать курс с «общежитий» противно педагогике, так как равносильно начинанию с самого сложного» [16, с. 559].

го историка биологии и педагога-методиста Б.Е. Райкова [52, с. 13], идеи Д.Н. Кайгородова, придававшего экскурсиям универсальный характер, казались его современникам утопическими, но именно они дали живой толчок экскурсионному делу, в важности которого сейчас уже никто не сомневается. Тем не менее, профессор Кайгородов не был поддержан широкой педагогической мыслью, а также университетской профессурой, которой, вероятно, претил «пресный соус кайгородского прекраснодушия» (выражение Б.Е. Райкова). Вскоре программа Кайгородова была признана непригодной, и в 1902 г. ее заменили программой В.М. Шимкевича, где материал излагался в систематическом порядке [54, 1947, с. 71-77; 55, с. 115-116].

Тем не менее, в 1902 г. были изданы две книги по методике преподавания, авторы которых сочувственно отнеслись к идеям Кайгородова. В московской хрестоматии В.И. Голикова 1902 г. «Методика естествоведения» [10], посвященной Кайгородову, были собраны многие из рассмотренных выше публикаций «за и против». В самом конце февраля того же года в Санкт-Петербурге вышла «Методика природоведения» педагога А. Павлова [39], в которой идеи Юнге к тому времени разбирались наиболее подробно. Понятие «Lebensgemeinschaft» было переведено на русский как «жизненное товарищество», с указанием на то, что оно было введено в науку К. Мёбиусом в его книге об устрицах. Цитируя соответствующее место из этой книги, Павлов использовал также слово «Biocoenosis». Он отметил также, что Ф. Юнге изменил формулировку этого понятия, вероятно потому, что в школе строго научное определение Мёбиуса использовать невозможно. Вполне возможно, что А. Павлов, излагая всё это, пользовался русским переводом рассмотренной выше статьи В. Пауля [40, 41]. Особое внимание он уделил «общежитиям» Д.Н. Кайгородова. Сопоставив их на примере пруда с «жизненными сообществами» Юнге, Павлов [39, с. 94] констатировал, что по существу они мало разнятся друг от друга.

26 июня (8 июля) 1906 г. для первых трех классов мужских гимназий была утверждена новая программа, которая заменила программу Кайгородова. Вот что писал по этому поводу, явно без особого сочувствия к идее общежитий, методист А.Н. Рождественский [56, с. 68]:

«Знакомство с природой по общежитиям по плану проф. Кайгородова представлялось невыполнимым в наших школах; слишком много трудностей было для ее осуществления. Вероятно, весьма немногие из преподавателей стремились выполнить эту программу. Большинство же, надо полагать, совсем с нею не считались. Появление новой программы выводит преподавателей из неловкого положения, в котором они были, связанные программой общежитий».

Позже, когда страсти уже улеглись, И.И. Полянский [48, с. 17] в отзыве на 2-е издание книги Д.Н. Кайгоро-

дова «На разные темы» [24] справедливо писал, что метод общежитий, как бы ни относиться к нему по существу, был довольно заметным явлением в истории школьного природоведения, и уже по одному этому знакомство с ним интересно.

В.В. Половцов и развитие «биологического метода» (1907)

В 1907 г. в Москве появилась книга петербургского магистра ботаники В.В. Половцова «Основы общей методики естествознания» [43], которая надолго стала настольной и руководящей для преподавателей-естественников.14 В отличие от Д.Н. Кайгородова, Половцов, окончивший Санкт-Петербургский университет, был профессиональным ботаником и занимался физиологией растений. Его университетскими учителями были знаменитые А.Н. Бекетов и А.С. Фа-минцын. Кроме того, Половцов был уже известным биологом-методистом с огромным опытом преподавательской деятельности. Он находился под большим влиянием П.Ф. Лесгафта и ценил идеи К.Ф. Рулье.15 По мнению Б.Е. Райкова [55, с. 155-183), именно благодаря Половцову, а не Кайгородову, в преподавании естествознания в отечественной школе утвердился так называемый «биологический», а точнее, экологический подход. Действительно, в своей книге [43] Половцов посвятил изложению этого метода целую главу III, согласно которой формы должны изучаться в соответствии с функциями, а образ жизни организмов - в связи со средой их обитания.

В том же 1907 г. В.В. Половцов опубликовал в новом московском журнале «Природа в школе» две статьи [44, 45], в которых пропагандировался «биологический метод» и идея «общежитий». Первая из них была посвящена реформе преподавания естествознания в российской школе.

«С точки зрения этих требований, мы должны изучать строение живых существ в связи с их образом жизни, отношение их к окружающей среде, воздействие на них как внешних физических факторов, так и сожительствующих в той же среде организмов» [44, с. 9] (курсив по оригиналу).

Нетрудно заметить большое сходство этих задач с определением экологии, данным Эрнстом Геккелем. Вторую свою статью [45] Половцов посвятил памяти Фридриха Юнге, назвав его одним из «самых выдающихся и плодотворных реформаторов в области методики естествознания» [45, с. 262]. В этой статье Половцов отметил, что Юнге получал большую поддержку своим исканиям со стороны Карла Мёбиуса, у которого работал в лаборатории и музее в Киле. Таким образом, ему удалось создать себе «серьезный научный фундамент», на котором Юнге смог построить свою школьную реформу образования [45, с. 260]. В обеих статьях Половцов использовал слово «общежитие», указывая

14 Второе, значительно переработанное издание книги вышло в Москве в 1914 г. [46]. После смерти Половцова в 1918 г. в советское время были ещё два издания (1922 г. и 1925 г.), повторявшие текст 1914 г. Написанию этой известной книги предшествовало чтение Половцовым лекций (1903-1904) на кафедре ботаники (!) Санкт-Петербургского университета в качестве приват-доцента. Таким образом, по мнению Б.Е. Райкова [55, с. 125], Половцов первым оформил методику естествознания как научную дисциплину и первым продвинул её в высшую школу.

15 Подробная биография В.В. Половцова и анализ его научной и педагогической деятельности были опубликованы в виде книги его последователем Б.Е. Райковым [55]. Половцов тесно сотрудничал с П.Ф. Лесгафтом ещё в 1890-е гг., когда тот возглавлял комиссию Русского Технического общества по преподаванию естествознания в технических школах.

на русского последователя Юнге Д.Н. Кайгородова.

Сожалея, что книга Юнге не была своевременно переведена на русский язык, В.В. Половцов отметил, что в методических указаниях Юнге на первом месте была мысль о том, что при всем разнообразии явлений живой природы в них наблюдается единство, обусловленное законами органической жизни, которые учитель должен понимать и знать как таблицу умножения. Однако при пересадке идей Юнге на русскую почву научность и закономерность его метода как-то совершенно пропустили и сосредоточили все внимание на другой стороне его воззрений, касающихся собственно способов проведения в школе биологического метода, то есть на его знаменитых «общежитиях» [45, с. 261-262].

Б.Е. Райков [55, с. 168-170] полагал, что, начиная уже с 1901 г., В.В. Половцов отрицательно относился к идее «общежитий» Юнге-Кайгородова, считая ее ненаучной, особенно в виде программы последнего.16 Однако в целом оценка самим Половцовым этой идеи и деятельности Кайгородова была значительно более взвешенной, чем у Райкова.

Во-первых, Половцов [42, с. 154] опубликовал весьма сочувственную рецензию на «замечательную книжку» Кайгородова, охарактеризовав ее как крупнейший вклад в нашу естественно-научную педагогическую литературу. «Общежития» Кайгородова он назвал «естественными сообществами», изучение которых должно быть положено в основу природоведения [42, с. 153].

Во-вторых, в своей книге 1907 г. [43] В.В. Половцов посвятил идее «общежитий» особую главу IV . Он подробно рассмотрел понятие биоценоза в понимании самого К. Мёбиуса, считая «общежитие» очень удачным русским переводом [43, с. 102 и 107], а также проанализировал воззрения Ф. Юнге [43, с. 103-107], отметив, что в России «эту новинку» исказили до полной утраты сходства с нею. Отличительной чертой большинства наших проектов преподавания по общежитиям является по преимуществу отсутствие закономерностей и полный произвол, за исключением проф. Д.Н. Кайгородова, который перенес идею общежитий на русскую почву [43, с. 107).17 Отмечая «большие заслуги» Кайгородова, В.В. Половцов, тем не менее, действительно не считал себя сторонником метода общежитий [43, с. 109].

Оценивая применимость идей Ф. Юнге к школьному образованию, В.В. Половцов [43, с. 112] справедливо указал на неопределенность в выделении «общежитий» в природе, обусловленную малым числом точных научных исследований. Однако, по его мнению, в ботанической, в частности, лесоводческой литературе эти вопросы взаимоотношения растительных форм являются вполне современными и важными. Под научное значение термина «общежитие» подходит только лес, да и то с огромными пробелами; все остальные общежития являются совершенно недостаточно обследованными.

В распространении Фридрихом Юнге идеи биоценоза («общежития») на человеческое общество В.В. Половцов увидел определенный произвол [43, с. 113].

Биологический метод в изложении Половцова пользовался «большим доверием, пожалуй, даже всеобщим признанием.» [2, с. 7]. Однако он подвергался и критике с разных сторон. Несомненно, этот метод нуждался в серьезном добавлении, в первую очередь в сочетании с эволюционным учением [2; 59, с. 13; 64, с. 457].

В 1907 г. по инициативе В.В. Половцова журнал «Природа в школе» опубликовал серию статей о пользе «загородных» экскурсий в природу для преподавания. Первым был ботаник В.Н. Сукачёв, опубликовавший интересную статью «Лес, как сообщество» [60]. В ней он обратил внимание на явления «социальной жизни» растительного сообщества; слово «общежитие» Сукачёв не использовал. По его мнению [60, с. 81], «наблюдения в лесу особенно хорошо могут познакомить нас с сущностью понятия растительного сообщества, показать, что растения разбросаны на данной территории не случайно, что они собираются в комбинации, вполне определенные, на основании определенных законов. Растительным сообществом можно называть такое соединение однородных или разнородных растительных организмов, при котором наблюдается как взаимное влияние растений друг на друга, так и воздействие их на внешние условия существования, т.е. на окружающие физико-географические условия» (курсив оригинала).

На статью В.Н. Сукачёва откликнулся ботаник А.А. Еленкин [19], согласно которому растения, образующие сообщество, или формацию, в своей совокупности составляют сожительство, или симбиоз. Постоянная борьба за существование между симбионтами за пищу и место, с одной стороны, приводит к формированию состава растений, приспособившихся к данному сообществу, за счет выживания сильнейших, а с другой стороны, создает постоянные колебания в развитии то более сильных, то более слабых членов сообщества. Это приводит к состоянию подвижного равновесия [19, с. 327].

Сведения по геоботанике проникали даже на курсы повышения квалификации в провинции. Так, в июле 1908 г. в городе Анапе на сельскохозяйственных курсах для учителей начальных училищ профессор Новороссийского университета А.Н. Набоких прочитал серию лекций по геологическому почвоведению. В 9-й лекции он рассказал о роли животных в почвообразовании, а его 10-я лекция включала сведения о распространении лесных и степных формаций в связи с климатическими особенностями разных районов [33, с. 7-8]. Замечу, что в целом курсы в Анапе были весьма высокого качества, и, судя по программе, учителя начальных училищ получили сведения о теории эволюции, в том числе о мутациях, клеточном делении и т.д.

16 Следует иметь в виду, что сам Б.Е. Райков относился к идеям Д.Н. Кайгородова весьма скептически. Кроме того, книга о В.В. Половцове писалась им в первой половине 1950-х гг., когда впечатления от официальной политики борьбы с низкопоклонством перед Западом были ещё достаточно свежими. Вероятно, именно этим можно объяснить некоторое критическое отношение к немецкой литературе и настойчивые поиски «русских влияний» на взгляды Половцова, которые чувствуются при чтении этой в целом хорошей и весьма интересной книги Б.Е. Райкова. В советское время взгляды Половцова были объявлены идеалистическими, его методология порочной и созвучной реакционной буржуазной педагогике [66, с. 308-309].

17 В.В. Половцов приписал Д.Н. Кайгородову авторство термина «общежитие». Однако это русское слово в качестве перевода немецкого Lebensgemeinschaft появилось ещё в 1896 г. под авторством некоего «М. К-ва».

Немецкие методисты и дореволюционная русская педагогика

Помимо самого Юнге, известного скорее в рассмотренных выше пересказах, нежели непосредственно в немецком издании, в среде российского педагогического сообщества, пожалуй, еще большей популярностью пользовался его яркий последователь немецкий зоолог и педагог Отто Шмейль (1860-1943).18 В 1912 г. преподаватели из Вольска С.П. Аржанов и А.П. Пин-кевич (оба впоследствии стали профессорами) опубликовали в Санкт-Петербурге русский перевод с 9-го немецкого издания его книги «Очерки по методике естествознания» [71], большая часть которой содержала изложение и развитие идей Юнге. Профессор Шмейль до этого уже снискал себе огромную популярность благодаря многочисленным изданиям своих учебников по зоологии и ботанике в России, чему во многом способствовал, кстати, и В.В. Половцов. Признавая большие и несомненные реформаторские заслуги Ф. Юнге, преодолевшего «рутину мертвых описаний и классификации», Отто Шмейль [71, с. 32], тем не менее, считал серьезной ошибкой любую методическую односторонность в преподавании биологии в школе, будь то систематико-морфологический подход Любе-на или биологический метод Юнге.

Однако это не помешало О. Шмейлю посвятить идее биоценоза целую главу [71, с. 61-76]. Он сопоставил взгляды на биоценоз Карла Мёбиуса, высказанные им не только в монографии об устрице, но и в более поздних статьях 1886 и 1904 гг., со взглядами Фридриха Юнге, отметив некоторый отход в формулировании этого понятия последним. Согласно Шмейлю, «большинство педагогических писателей», применявших идею биоценоза в преподавании, толковали это понятие еще более произвольно. Русские переводчики книги для обозначения термина «биоценоз» широко использовали слово «общежитие». Однако при изложении концепции самого Мёбиуса они дважды употребили выражение «биокэноз», отчасти, вероятно, под влиянием немецкого написания «Bюkбnose» [71, с. 66, сноска]. Кроме того, в этой же главе при изложении взглядов немецких последователей Юнге можно встретить, помимо «общежития», также сочетание «жизненная община» [71, с. 70].

Книга Отто Шмейля оказала определенное влияние и на В.В. Половцова, который, опираясь на 4-е немецкое издание 1900 г., неоднократно ссылался на нее в своих «Основах общей методики естествознания» (1907). В 1914 г. в Москве Половцов выпустил 2-е, заметно переработанное и расширенное, издание этой книги по методике. Хотя в ней исчезла глава IV, полностью посвященная «общежитиям», тем не менее, взгляды Ф. Юнге были рассмотрены достаточно подробно. Как и ранее, В.В. Половцов [46, с. 80 и 82) широко исполь-

зовал термин «общежитие» в качестве аналога немецких «Lebensgemeinschaft» и «Biocoenose». Отдельно были проанализированы «идеи Юнге на русской почве» [46, с. 84-87] и их применимость в школе [46, с. 87-92]. В особую главу было выделено обсуждение биологического (реально - экологического) метода в преподавании. При этом были высоко оценены заслуги Отто Шмейля в разработке этого метода (со ссылкой на русский перевод его книги 1912 г.). Иллюстрируя широкие взаимосвязи организмов в природе, а также зависимость их образа жизни от среды обитания, По-ловцов [46] опирался на исследования планктона, изложенные известным немецким гидробиологом Отто Ца-хариусом,19 а также на примеры из ботаники, упоминая «громадное разнообразие экологических типов растительности» [46, с. 103] и описывая сложную структуру леса [46, с. 106-108]. Приведенные им примеры имели явное отношение к биоценологии.

В 1914 г. в Санкт-Петербурге в переводе и под редакцией М.М. Соловьева была издана «Методика естественно-исторического преподавания» В.А. Лая (W.A. Lay), немецкого представителя «педагогики действия». Хотя сам автор не относил себя ни к активным сторонникам, ни к противникам идеи общежитий Юнге [31, с. 25 и 33], на протяжении всей книги он многократно обращался к этой идее, считая ее важным, но, правда, не единственным средством в школьном обучении естествознанию. В.А. Лай использовал два понятия - «жизненное сообщество» (Lebensgemeinde) и «общежитие» (Lebensgemeinschaft), которые, по его мнению, были предложены Карлом Мёбиусом и не являются синонимами. Оба понятия содержат в методическом отношении указание на взаимодействие, причинные отношения, причинность в экономии природы [31, с. 105].

«Под «жизненным сообществом» здесь разумеется местопребывание, т.е. почва, воздух, свет и тепло, растения, животные и люди данного места, а под «образом жизни» понимается питание, размножение, взаимодействия между членами жизненного сообщества, движения, деятельность органов чувств и духовные свойства» [31, с. 91].

При изучении животного или растения в ходе урока он рекомендовал учителям следующий порядок: сначала члены жизненного сообщества, потом образ жизни и лишь затем устройство тела, так как образ жизни обусловлен членами жизненного сообщества, а устройство тела зависит от местопребывания и образа жизни [31, с. 55, 91, 93, 96-97]. Небольшие «жизненные сообщества» являются членами более обширного «общежития», которое в научном смысле соответствует биоценозу Мёбиуса [31, с. 98]. В целом различия между сообществом и общежитием у В.А. Лая имели размерный характер и скорее отвечали более позднему понятию биогео-

18 Как зоолог Отто Шмейль был специалистом по пресноводным ракообразным. Он редактировал немецкий природоведческий педагогический журнал «Natur und Schule» («Природа и школа»), в котором Карл Мёбиус опубликовал свою известную статью «Живые сообщества в природоведческом образовании» [82]. Об Отто Шмейле и русских изданиях его книг см. [55, с. 171-182].

19 Отто Цахариус (1846-1916), директор знаменитой (гидро)биологической станции в Плёне (Германия), был не только широко известным зоологом и гидробиологом. Он также интересовался преподаванием биологии в школе и считал, что планктон - это превосходный объект, отвечающий всем требованиям современного обучения. Увлечённый своими идеями, он опубликовал в 1906 г. специальную работу на эту тему и предлагал даже ввести планктоноведение в качестве дополнения к преподаванию биологии в школе. Эта работа часто цитировалась немецкими методистами, например [31, с. 31], и, вероятно, через них попала к В.В. Половцову.

ценоза (или экосистемы), так как включали как среду (биотоп), так и собственно сообщество организмов.20

Согласно В.А. Лаю [31, с. 57],

«V. а) В каждом жизненном сообществе или общежитии целое находится в зависимости от частей и каждая часть зависит от целого.

б) Каждая естественно ограниченная страна и вся земля представляет собой одно жизненное сообщество...

Мир представляет собою одно, образуемое силами и веществами, целое, находящееся в процессе постоянного изменения».

Одновременно с пропагандой биологического подхода В.А. Лай [31, с. 117] критиковал реформаторов за неплодотворное и неудачное использование понятия «общежитие». Он считал важным изучать родную природу, а не экзотические общежития отдаленных стран. Причем делать это надо на примере общежитий конкретных местностей, а не всей Германии, иначе примеры становятся поверхностными и «бесцветными» [31, с. 116). В.А. Лай отметил также слабость попыток изучать взаимоотношения между разными общежитиями [31, с. 118].

В.А. Лай [31, с. 121-122] полагал, что изучение сообществ, или общежитий, очень важно в этическом плане для понимания нравственных отношений в социальной жизни человека, и что оно воспитывает альтруистические наклонности и чувство товарищества. Школьники должны понять, что человек, как всякое другое живое существо, есть часть природы, и жизнь людей, животных и растений подчинена одним и тем же законам [31, с. 122). Отмечу, что достаточно глубокое понимание биологических идей не помешало В.А. Лаю [31, с. 145] заявить, что, чем больше естественно-историческое образование раскрывает понимание причинных отношений и целесообразности в природе, чем больше оно содействует интеллектуальному и нравственному развитию учеников, тем более оно служит религии. Взгляды В.А. Лая были, конечно, известны в России, но все же его книга заметно уступала в популярности среди педагогов изданиям Отто Шмейля.

Педагогическая идея «общежитий» в 1910-х гг. и ботаника

В 1910-х гг. было опубликовано несколько работ разного качества и уровня, в которых идея «общежитий» была взята на вооружение. Однако, хотя биологический метод имел уже весьма широкую поддержку в педагогике, собственно биоценотический подход использовался практически только в преподавании ботаники, но не зоологии. Это заметно, например, при сопоставлении двух обзоров [6, 50] и двух методических сборников, вышедших в Петербурге в серии «Естествознание в школе» [47, 48]. Такое различие в подходах отмечалось даже в рамках одной и той же школьной программы. Например, в Москве М. Князевой [28] в курсе природоведения постулировалось ознакомле-

ние с природой как целым через идею общежитий. Тем не менее, на деле это было разработано ею только применительно к растениям, а не к животным, что вызвало справедливые нарекания [22].

Следует также отметить, что в начале 1910-х гг. стали появляться педагогические издания, авторы которых отталкивались уже не от вычурных взглядов Д.Н. Кай-городова, а от биоценотического подхода, разрабатывавшегося в собственно ботанике в рамках учения о растительности. Характерной чертой этих педагогических работ стало использование слова «сообщество» вместо «общежития». Такую смену терминов скорее всего можно объяснить влиянием «Пособия к изучению растительных сообществ средней России», опубликованного в Москве А.Ф. Флёровым и Б.А. Фед-ченко еще в 1902 г., так как именно на него ссылались авторы-педагоги. Кстати, эта книжка считается первым в России (и вне нее) учебным пособием по геоботанике [63, с. 43].

В 1910 г. под редакцией Б.Е. Райкова вышел сборник статей, полностью посвященный проблеме школьных экскурсий. Особое внимание в нем заслуживает обстоятельная статья профессора Г.Ф. Морозова об экскурсиях в лес. В ней этот основоположник лесной биоге-оценологии фактически представил первый набросок своего учения о лесе как растительном сообществе, отметив важную роль борьбы за существование в формировании леса [35].

Первым из педагогических изданий с геоботаническим влиянием следует считать небольшое руководство С. Лебедева [32], которое вышло в Санкт-Петербурге в 1911 г. В нем автор предлагал в ходе ботанических экскурсий объяснять, среди прочего, следующие темы [32, с. 14]: «Зависимость растений от условий среды. Взаимные отношения растений. Растительные сообщества. Борьба за существование. Вытеснение одних растений другими. Приспособляемость растений к данным условиям жизни. В) Специальные наблюдения по растительным сообществам.».

Через два года известный методист в области преподавания ботаники в школе Г.Н. Боч в своем обзоре учебной литературы рекомендовал педагогам использовать «Учение о лесе» Г.Ф. Морозова, где давалось научное представление о лесе как сообществе. Правда, он же подверг сильной критике упомянутую выше книжку С. Лебедева за плохо составленный определитель [6, с. 40 и 45-46].

В 1914 г., также в Санкт-Петербурге, был опубликован очередной сборник «Естествознания в школе», целиком посвященный преподаванию ботаники. Сборник открывался статьей В.В. Половцова [47] «Ботаника как учебный предмет», в которой автор считал важным ознакомление с растительными сообществами в ходе экскурсий [47, с. 12 и 14-15]. Любопытно, что В.В. Половцов рекомендовал как «полезную книжку» А.Ф. Флёрова и Б.А. Федченко, так и «прекрасное пособие» Д.Н. Кайгородова.

20 «Любая местность на земле обладает, однако, особыми тепловыми и световыми отношениями, определенными минералами (почва, вода, воздух), определенными растениями и животными, своими собственными комбинированными воздействиями между теплом, светом, минералами, растениями, животными и человеком. Такая общая для сравниваемых объектов [т.е. организмов - Л. Б.] местность может быть любой величины. Она может обнимать ближайшую среду отдельного предмета (жизненного сообщества), часть места родины или все родное местечко, родную область, округ, часть страны, страну, всю землю (общежитие)» [31, с. 105].

Таблица 1.

Эквиваленты термина «Biocoenosis» (Möbius, 1877), употребляемые в дореволюционной русской педагогике

(первые упоминания).

№ Автор и год Термин

1. Аноним (1889, с. 145) «Lebensgemeinschaft»

2. Варавва (1890, с. 269) «жизненное общество»

3. Кричагин (1890, с. 284) «артель»

4. Демков (1890, с. 562) «совместное существование»

5. М. К-въ (1896, с. 669) «общежитие»

6. *Е.С. / Пауль (1897а, с. 60) «Biocoenosis»

7. *Е.С. / Пауль (1897б, с. 49) «сожительство живых существ»

8. *Е.С. / Пауль (1897б, с. 51) «товарищество живых существ»

9. *Е.С. / Пауль (1897б, с. 51) «община»

10. Соколов (1889, с. 96) «(естественное) сообщество»

11. Кайгородов(1899 с. 2) «сожительство» и «содружество»

12. Кричагин (1900) «сообщество живых организмов»

13. Дмитриев (1901б, с. 100) «биоценоз»

14. *Аржанов и Пинкевич / Шмейль (1912, с. 66) «биокэноз»

15. *Аржанов и Пинкевич / Шмейль (1912, с. 70) «жизненная община»

16. *Соловьев / Лай (1914, с. 91) «жизненное сообщество»

17. *Аржанов и Пинкевич / Шмейль (1915, с. 59) «биоцэноз»

* Звездочкой отмечена фамилия переводчика как вероятного автора русского термина.

Однако наиболее важной с исторической точки зрения следует признать статью В.Ф. Мольденгауера [34], опубликованную вместе со статьей Половцова. В ней автор пропагандировал широко развивающееся в те годы учение о растительных сообществах [34, с. 89], полагая, что знакомство с основными положениями этого учения было бы полезно учителям и повысило бы образовательную ценность школьных экскурсий. В своей статье В.Ф. Мольденгауер не только опирался на методическую литературу по преподаванию ботаники (В.В. Половцов, О. Шмейль, Г.Н. Боч и др.) и книги Е. Вар-минга (1902), А.Ф. Флёрова и Б.А. Федченко (1902), но и использовал также труды Г.Ф. Морозова (1912, 1913) и В.Н. Сукачёва (1912) (см. ссылки в [34]). В.Ф. Мольденгауер [34, с. 91] со ссылкой на книгу Сукачёва также сообщил, что учение о растительных сообществах называется фитосоциологией. Таким образом, это было первое упоминание фитосоциологии в советской педагогической литературе по биологии.21

В 1915 г. в Петрограде вышло 2-е русское издание «Очерков по методике естествознания» Отто Шмей-ля в переводе преподавателя Вольского кадетского корпуса С.Н. Аржанова и преподавателя Тенишевского

училища в Петрограде А.П. Пинкевича. По сравнению с предыдущим изданием [71] были произведены некоторые исправления. Для нас важно, что переводчики модифицировали слово «биокэноз» в «биоцэноз» наряду с употреблением уже привычных «общежитий» (таким сохранилось название главы 2), а также «жизненной общины».

Таким образом, в 1910-е гг. в отечественной школьной педагогике произошло слияние идей биоценологии, как выпестованных в школьном природоведении, так и сформированных под прямым влиянием ботаников, специализировавшихся на изучении растительных сообществ. Удивительно, что это влияние не прослеживается в предыдущие десятилетия, хотя растительные сообщества («формации») стали активно изучаться в России уже с середины 1880-х гг. Непростое развитие экологических идей в школьном естествознании нашло свое отражение в появлении различных русских эквивалентов термина «биоценоз», хронология которых суммирована в таблице 1. Напомню, что в русской научной зоологии (гидробиологии) термин «биоценоз» будет впервые применен лишь в 1913 г.

Литература

1. Аноним. Новости немецкой педагогической литературы по естествознанию // Педагогический сборник. - СПб, 1889. - Кн. 272. -С. 140-156.

2. Барач Г. К вопросу о сравнительно-анатомическом методе преподавания зоологии в средней школе // Циркуляр по управлению Кавказским учебным округом. - Тифлис, 1909. - Год XLIII. - № 474 (Естественно-историческое приложение № 2). - С. 7-20.

3. Беклемишев В.Н. Организм и сообщество. (К постановке проблемы индивидуальности в биоценологии) // Труды Биологического научно-исследовательского института и Биологической станции при Пермском государственном университете. - Пермь, 1928.Т. 1. - Вып. 2-3. - С. 127-149.

4. Беклемишев В.Н. Основные понятия биоценологии в приложении к животным компонентам наземных сообществ // Труды по

1 В 1930-е годы термин «фитосоциология» будет заменен на «фитоценологию» и «геоботанику».

защите растений. - Л.: Институт защиты растений Всесоюзной академии с.-х. наук им.

B.И. Ленина, 1931 - Т. 1. - Вып. 2. - С. 277-358.

5. Боркин Л.Я. Когда в России появились первые зоологи-экологи? (о неравномерности формирования новой научной дисциплины) // Проблемы деятельности ученого и научных коллективов. Международный ежегодник. Вып. XXI. Материалы XX сессии Международной школы социологии науки и техники / Под ред. С.А. Кугеля. - СПб: Политехнический университет, 2005. - С. 145-158.

6. Боч Г.Н. Учебная и учебно - вспомогательная литература по ботанике // Естествознание в школе. Сборник № 3. Обзор новейшей учебной и учебно-вспомогательной литературы по естествознанию / Под ред. В.А. Вагнера и Б.Е. Райкова. - СПб: Образование, 1913. -С. 38-62.

7. Вагнер В. Заседание директоров и преподавателей естественной истории средних учебных заведений, посвященное обсуждению программы природоведения проф. Кай-городова // Естествознание и география. -М., 1901. - Т. 6. - № 8. - С. 89-95.

8. Вагнер В. Естествознание в средней школе // Русские ведомости (газета). - М., 1901.

- № 303 от 2 ноября (с. 4) и № 307 от 6 ноября (с. 4).

9. Варавва М.П. [О новом направлении в преподавании естественной истории в школе] // Педагогический сборник. - СПб, 1890.

- Кн. 288. - С. 268-27 (Приложение).

10. Голиков В.И. Методика естествоведения в главнейших ее представителях и историческом развитии в нашей общеобразовательной школе - средней и низшей. Исторические обзоры, учебные планы и программы, примерные уроки, отрывки, образцы и извлечения из произведений представителей педагогической литературы. - М.: издание К.И. Тихомирова, 1902. - 568 с.

11. Демков М. Об элементарном преподавании естествоведения // Педагогический сборник. - СПб, 1890. - Кн. 282. - С. 556-574.

12. Демков М. К вопросу о методике естествоведения // Естествознание и география.

- М., 1896. - № 6. - С. 653-660.

13. [Дмитриев С.А.] С.Д. Мысли преподавателя-практика по поводу «Примерной схемы программы природоведения для средней полосы России» // Естествознание и география. - М., 1901. - Год 6. - № 8. -

C. 49-61.

14. [Дмитриев С.А.] С.Д. Естественно-историческое отделение Педагогического общества, состоящего при Московском университете // Естествознание и география. - М., 1901 - Год 6. - № 9-10. - С. 94-107.

15. Дневник XI-го съезда русских естествоиспытателей и врачей в С.-Петербурге (2030 декабря 1901 года), издаваемый Распорядительным комитетом съезда под редакцией Б.К. Поленова. - СПб, 1901.

16. Дневник XI-го съезда русских естествоиспытателей и врачей (в С.-Петербурге 20-

30 декабря 1901 года), издаваемый Распорядительным комитетом съезда под редакциею Б.К. Поленова. - СПб: типография М. Мерку-шева, 1902. - IV + 499-754 + 57-89 с. (Дневник № 11).

17. Докучаев В.В. Отчет о VIII съезде русских естествоиспытателей и врачей, составленный секретарем съезда, профессором В.В. Докучаевым // VIII съезд русских естествоиспытателей и врачей в С.-Петербурге от 28 декабря 1889 г. до 7 января 1890 г. - СПб: типография В. Демакова, 1890. - С. XXX-LXXVШ.

18. Дьяконов И.И. К истории преподавания естествознания в средних учебных заведениях Петрограда // Естествознание в школе. - М.Петроград, 1923. - 6-й год. - № 3-4. - С. 32-38.

19. Еленкин А. Симбиоз как проявление подвижного равновесия сожительствующих организмов // Природа в школе. - М., 1907.-№ 6. - С. 326-332.

20. Зернов С.А. К вопросу об изучении жизни Черного моря // Записки Императорской Академии наук по физико-математическому отделению. 8 серия. - СПб, 1913. - Т. 32. - № 1.

- [2] + 299 с.

21. Зибель В. Любовь к природе и развитие этого чувства в школе // Естествознание и география. - М., 1900. - Год 5. - № 7 - С. 51-59.

22. Игнатьев Б.В. К методике преподавания ботаники в начальной школе // Естествознание в школе. Сборник седьмой. Преподавание ботаники. I. / Под ред. В.А. Вагнера и Б.Е. Райкова. - СПб: Образование, 1914. - С. 18-39.

23. К-в М. Развитие метода преподавания естественной истории // Естествознание и география. - М., 1896. - № 6. - С. 661-669.

24. Кайгородов Д. На разные темы, преимущественно педагогические. С приложением опыта программы природоведения по общежитиям природы для средней полосы России.

- СПб, издание А.С. Суворина, 1901. - [IV] + 103 с.

25. Кашкаров Д.Н. Направления и очередные задачи в изучении биоценозов // Зоологический журнал. - 1938. - Т. 17. - Вып. 1. -С. 31-43.

26. Кашкаров Д.Н. Основы экологии животных. - М.-Л.: Государственное издательство медицинской литературы, 1938. - 601 с.

27. Кирпотенко А.П. [Выступление по докладу М.П. Вараввы] / / Педагогический сборник. - СПб, 1890. - Кн. 288. - С. 270-271 (Приложение).

28. Князева М. Природоведение // Практическая школьная энциклопедия. Настольная книга для народных учителей и других ближай -ших деятелей в области народного образования / Под ред. Н.В. Тулупова и П.М. Шеста-кова. - М.: издание журнала «Для народного учителя», 1912 . - С. 164-176.

29. Коховский В. Педагогический музей военно-учебных заведений в 1889-1890 учебном году. XXVII год (двадцать первый обзор).

- СПб: типография М.М. Стасюлевича, 1890.

- 355 с. (Приложение к «Педагогическому

сборнику» за сентябрь-декабрь 1890).

30. Кричагин Н.А. Естествоведение в средней школе // Педагогический сборник. -СПб, 1890. - Кн. 288, декабрь. - С. 278-285 (Приложение).

31. Лай В.А. Методика естественно-исторического преподавания. - СПб: издание Н.П. Карбасникова, 1914. - VIII + 194 + III с. (пер. с немецкого М.М. Соловьева; 1-е немецкое издание: 1899).

32. Лебедев С. Руководство к ботаническим экскурсиям. С иллюстрированным определителем растений по сообществам. - СПб: издание автора. - 1911. - 157 с.

33. Левитский Ф. Курсы для учителей начальных училищ Кавказского учебного округа летом 1908 года // Циркуляр по управлению Кавказским учебным округом. - Тифлис, 1909. - Год XLIII. - № 473 ( № 1, январь 1909 года). -С. 1-37 (Приложение: Курсы для учителей начальных училищ Кавказского учебного округа летом 1908 года).

34. Мольденгауер В.Ф. К вопросу о школьных ботанических экскурсиях / / Естествознание в школе. Сборник седьмой. Преподавание ботаники I. / Под ред. В.А. Вагнера и Б.Е. Райкова. - СПб: Образование, 1914. - С. 84-95.

35. Морозов Г.Ф. Экскурсии в лес и школьный музей // Школьные экскурсии, их значение и организация. Сборник статей. / ред. Б.Е. Райков. - СПб: типография Б.М. Вольфа, 1910. - С. 113-146 (Педагогический ежегодник, издаваемый при С.-Петербургском Лесном коммерческом училище, т. 2, год 1910).

36. Морозов Г.Ф. Учение о лесе. Выпуск I. Введение в биологию леса. - СПб, 1912 . - [6] + 83 с.

37. Морозов Г. Дарвинизм в лесоводстве // Лесной журнал. - СПб, 1913. - 43-й год. -вып. 1-2. - С. III-XIV.

38. Павлов А.П. О программе, составленной проф. Кайгородовым для трех младших классов средней школы // Естествознание и география. - М., 1901. - Т. 6. - № 9-10. - С. 28-43.

39. Павлов А. Методика природоведения (элементарного курса естествоведения). Руководство для преподавателей трех младших классов средней общеобразовательной школы и городских по положению 1872 г. училищ. - СПб: паровая скоропечатня «Восток», 1902. - 246 с.

40. Пауль В. Биологический элемент в курсе естественной истории в народных училищах. (К методике преподавания естествознания) // Естествознание и география. - М., 1897. - Т. 2. - № 2. - С. 58-76 (пер. с немецкого «Е.С.»).

41. Пауль В. Биологический элемент в курсе естественной истории в народных училищах. (К методике преподавания естествознания) // Естествознание и география. - М., 1897. - Т. 2. - № 5. - С. 48-74 (пер. с немецкого «Е. Ст.»).

42. Половцов В., Кайгородов Д. На разные темы преимущественно педагогические, с приложением опыта программы природоведения по общежитиям природы. 1901. 103 стр.

Цена 1 р. // Образование. - СПб, 1901. -№ 7-8. - С. 152-155.

43. Половцов В.В. Основы общей методики естествознания. Лекции, читанные в С.-Петербургском университете и на Педагогических курсах при военно-учебных заведениях. - М.: товарищество И.Д. Сытина, 1907. - VIII + 276 с.

44. Половцов В. К реформе преподавания естествознания в русской школе // Природа в школе. - М., 1907. - № 1. - С. 6-12.

45. Половцов В. Памяти Фридриха Юнге // Природа в школе. - М., 1907. - № 5. - С. 257-262.

46. Половцов В.В. Основы общей методики естествознания. 2-е издание. - М.: товарищество И.Д. Сытина, 1914. - VIII + 315 с.

47. Половцов В.В. Ботаника, как учебный предмет // Естествознание в школе. Сборник седьмой. Преподавание ботаники I. / Ред.: В.А. Вагнер и Б.Е. Райков. - СПб: Образование, 1914. - С. 1-17.

48. Полянский И.И. Обзор литературы по методике естествоведения // Естествознание в школе. Сборник пятый. Обзор новейшей методической, научно-популярной и учебной литературы по естествознанию / Ред.:

B.А. Вагнер и Б.Е. Райков. - СПб: Образование, 1914 . - С. 1-23.

49. Протокол общего собрания 2-го марта 1882 года / / Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. - 1882. - Т. 13. -Вып. 1. - С. 60-61.

50. Райков Б.Е. Учебная литература по зоологии // Естествознание в школе. Сборник третий. Обзор новейшей учебной и учебно-вспомогательной литературы по естествознанию / Ред.: В.А. Вагнер и Б.Е. Райков. - СПб: Образование, 1913. - С. 63-86.

51. Райков Б.Е. Влияние Александра фон Гумбольдта на преподавание естествознания / / Естествознание в школе. - Петербург, 1920.

- № 1-2. - С. 24-37.

52. Райков Б.Е. Метод Любена и его судьба в русской школе // Естествознание в школе.

- М.-Петроград, 1923. - 6-й год. - № 1-2. -

C. 8-44.

53. Райков Б.Е. К кончине Д.Н. Кайгоро-дова // Естествознание в школе. - Л., 1924. -7-й год. - № 1. - С. 59-63.

54. Райков Б.Е. Общая методика естествознания. - М.-Л.: Учпедгиз, 1947. - 300 с.

55. Райков Б.Е. Валериан Викторович Половцов. Его жизнь и труды. К 40-летию со дня смерти. - М.-Л.: Издательство АН СССР, 1956.

- 330 с.

56. Рождественский А. К вопросу о преподавании естествознания в средней школе // Естествознание и география. - М.,1896. - Т. 1.

- № 5. - С. 547-560.

57. Скадовский С.Н. Сергей Алексеевич Зернов. - М.: Московский университет, 1957.

- 40 с.

58. Станчинский В. Чарльз Роберт Дарвин // Естествоведение и наглядное обучение. -М.,1909 . - № 1. - С. 10-14.

59. Станчинский В.В. Материалы по экологической географии птиц. II. Внешние факторы распространения птиц // Научные известия Смоленского государственного университета. - 1926. - Том III. - Вып. I. Естествознание. - С. 65-86.

60. Сукачев В. Лес, как сообщество // Природа в школе. - М., 1907. - № 2. - С. 80-88.

61. Сукачев В.Н. Растительность верхней части бассейна р. Тунгира Олекминского окр., Якутской обл. (Фито-социологический очерк) // Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. -СПб, 1912. - Вып. 16. Ботанические исследования 1910 года. - С. I-IV + 1-286.

62. Съезд преподавателей естественной истории Московского учебного округа // Естествознание и география. - М., 1901. -Год 6. - № 1. - С. 82-94; № 2. - С. 87-92.

63. Трасс Х.Х. Геоботаника. История и современные тенденции развития. - Л.: Наука, 1976. - 252 с.

64. Ульянинский В.Ю. К вопросу о биологическом методе преподавания // Естествознание и наглядное обучение. - М., 1909. - № 8.

- С. 449-457.

65. Фаусек В.А. Об изучении природы в школе // Россия (газета). -1901. - № 948 (декабрь).

66. Федорова В.Н. Развитие методики естествознания в дореволюционной России. - Москва: Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства просвещения РСФСР, 1957 - 435 с.

67. Флеров А., Федченко Б. Пособие к изучению растительных сообществ Средней России. - М.: издание М. и С. Сабашниковых, 1902. - 184 с.

68. Шимкевич В. О необходимости преподавания естествознания в гимназиях // Естествознание и география. - М., 1900. - Год 5. -№ 1. - С. 1-13.

69. Шимкевич В. М. Естествознание в нашей средней школе // Образование. - СПб, 1901.

- Т. 10. - № 5-6. - С. 105-116.

70. Шимкевич В.М. По поводу постановки естествоведения в будущей средней школе // Русская школа. - СПб, 1901. - № 10-11.

- С. 217-227.

71. Шмейль О. Очерки по методике естествознания. - СПб: типография Мильштейна, 1912. - 135 с. (перевод С.Н. Аржанова и А.П. Пинкевича; 1-е немецкое издание: 1896 г.).

72. Conwentz H. Karl Möbius // Schriften der Naturforschenden Gesellschaft in Danzig. -

Neue Folge, 1909. - Bd. 12. - H. 3. - S. XVIII-XX.

73. Dahl F. Karl August Möbius. Ein kurzes Lebensbild, nach authentischen Quellen entworfen // Zoologische Jahrbücher. - Jena, 1905. - Supplement 8. - S. 1-22 (Festschrift zum achtzigsten Geburtstage des Herrn Geheimen Regierungsrats Prof. Dr. Karl Möbius in Berlin).

74. Dahl F. Grundsätze und Grundbegriffe der biocönotischen Forschung // Zoologischer Anzeiger. - Leipzig, 1908. - Bd. 33. - № 11. -S. 349-353.

75. Junge F. Naturgeschichte in der Volksschule. I. Der Dorfteich als Lebensgemeinschaft nebst einer Abhandlung über Ziel und Verfahren des naturgeschichtlichen Unterrichts. - Kiel: Lipsius und Tische, 1885. - XII + 250 S.

76. Leps G. Karl August Möbius - ein schöpferischer Zoologe und Pädagoge der zweite Hälfte des 19. Jahrhunderts / / Wissenschaftliche Zeitschrift der Pädagogischen Hochschule Potsdam. - 1969.

- Jahrgang 13. - H. 3. - S. 849-858.

77. Leps G. Ökologie und Ökosystemforschung // Jahn I. (Hrsg.). Geschichte der Biologie: Theorien, Methoden, Institutionen, Kurzbiographien. 3. Auflage. - Jena-StuttgartLübeck-Ulm: Gustav Fischer, 1998. - S. 601-619.

78. Matzdorff C. Über die Bedeutung des Begriffs der Biocönose für den biologischen Schulunterricht // Zoologische Jahrbücher.

- Jena, 1905. - Supplement 8. - S. 617-638 (Festschrift zum achtzigsten Geburtstage des Herrn Geheimen Regierungsrats Prof. Dr. Karl Möbius in Berlin).

79. Moebius K. Die Auster und die Austernwirthschaft. - Berlin: Wiegandt, Hempel und Parey, 1877. - 136 S.

80. Möbius K. Können wir dazu beitragen, den Bestand unserer nutzbaren Seetiere zu vermindern, zu erhalten oder zu vermehren? // Der Zoologische Garten. Frankfurt am Main, 1883. - Jahrgang 24. - № 10. - S. 305-312.

81. Möbius K. Über die Thiere der schleswig-holsteinischen Austernbänke, ihre physikalischen und biologischen Lebensverhältnisse // Sitzungsberichte der Königlich Preussischen Akademie der Wissenschaften zu Berlin, 1893. - Jahrgang 1893.

- Erster Halbband, Januar bis Mai. Stück 8. 16. Februar. Gesammtsitzung. - S. 67-92.

82. Möbius K. Die Lebensgemeinschaften im naturkundlichen Unterrichte // Natur und Schule. - Leipzig, 1904. - Bd. 3, H. 7. - S. 289-292.

J