CC BY
63
portrait genre and obituary notice as its variety in the works by B. Zaytsev. Composition of his portraits consists of impressionistic fragments which intermit with the author’s reflections. The author’s attitude towards a personage is the most active element of genre structure of literature portrait;
it determines the selection of biography facts, composition of work and selection of means of characterization.
Key words: B.K. Zaytsev, literary portrait, obituary notice.
ФЛОРИСТИЧЕСКИЕ ТЕКСТОВЫЕ ЕДИНИЦЫ:
ИХ РОЛЬ В ТВОРЧЕСКОЙ КАРТИНЕ МИРА Б.Л. ПАСТЕРНАКА
Е.П. Мачихина
Исследованы флористические текстовые единицы в структуре художественных произведений Б.Л. Пастернака, отражающие его авторскую картину мира, состояние языковой системы, опыт современного читателя, формирующих семантику текстов.
Ключевые слова: флористическая текстовая единица, картина мира, лингвистика текста.
Актуальная задача современной лингвистической науки - овладение и сохранение в полном объеме информационного содержания, получаемого системой языка на выходе из текста. Особенно активно разрабатывается вопрос об отражении в языке наших представлений и знаний об окружающей действительности. Художественный текст достаточно объективно может воссоздать жизненные реалии. Это объясняется его мно-гоуровневостью и тем, что восприятие произведения в значительной степени определяется литературным вкусом, опытом, мировоззрением, развитием характера и возрастом читателя.
Языковая форма соотносит содержание текста с «затекстовой реальностью», т. к. между реальной действительностью и художественным вымыслом лежит процесс отражения, который включает в себя логическую и эмоциональную интерпритацию познания. Языковая картина мира не стоит в одном ряду со специальными научными картинами, она им предшествует и формирует их, потому что человек способен понимать мир и самого себя благодаря языку, в котором закрепляется общественно-исторический опыт [1]. Создавая художественный текст, автор производит отбор тех явлений действительности, которые соответствуют его замыслу. Одно и то же событие может быть интерпретировано по-разному. Наличие разнообразия в семантике художественного текста обусловлено не только обращением автора к
разным сферам реальности, но и возможностью их неоднозначного истолкования.
В.В. Виноградов отмечал, что при анализе художественного текста можно говорить о множестве содержаний, которые сменяют друг друга в процессе исторического бытования произведения [2]. Между языком и действительностью лежит авторское мировоззрение, что существенно отличает отражение в языке субъективной картины мира от научных знаний.
Информация текста - многоаспектное явление, включающее в себя несколько пластов содержания: внешнее, внутреннее (глубинное), реализованное и скрытое, исходное. приращенное и диагностическое, событийное, социальное, экспрессивное, эстетическое и т. д. Каждая из разновидностей информации обладает своими составляющими: 1) событийная (реально-фантазийная, система героев, время, пространство, пейзаж, место); 2) философская (система понятий, оценки, сообщения); 3) соотнесенность с общепринятыми или реально существующими закономерностями данных событий и действий; 4) социальная (система принятых норм и традиций); 5) психологическая (выражение мотивации поступков в ходе анализа); 6) эстетическая (присутствие фактора культуры). Перечисленные типы информации в тексте могут быть дополнены следующими разновидностями, которые проявляются в процессе его восприятия. Это присущая событийному типу исходная информация, а также и выяв-
ляемая в ходе анализа диагностическая и объективно-ошибочная информация, что создает основу для развития вариантов «картин мира» в представлении автора и читателя [3].
Семантический объем текста формируется в нескольких направлениях, прежде всего на основе совокупного объема его лексической выраженности. Включаясь в текстовые отношения, слова из языковой системы приносят уже определенный объем знаний, они получают свое дальнейшее развитие и могут тем самым увеличить содержание, наращение которого происходит и за счет опыта читателя, его способности к дополнительному анализу перечисленных событий, оценке героев, эстетической формы произведения, что соответствует его внутренним (личным) представлениям. Поэтому наличие пейзажа, портрета, интерьера и других текстовых единиц создает дополнительные пласты информации, которые обладают своим содержанием, совокупностью признаков,
влияющих на читательское восприятие и форму выражения. Так, например, как особую текстовую единицу мы рассматриваем флору (растительный мир), которая имеет свою изобразительную семантику, ее грамматическую выраженность средствами разных языковых уровней (синтаксическим, морфологическим), а также функциональную значимость для всего текста. Научной практикой подтверждена результативность такого подхода [4].
Понятие текстовых единиц неоднозначно в лингвистике. Обычно к ним относят элементы языковой системы, что совпадает с распределением элементов по уровням: фонемы, слоги, морфемы, слова, словосочетания, предложения. Поэтому предметом лингвистического анализа художественного текста недостаточно считать описание на уровне одноклассовой сочетаемости и затем - характеристики особенностей их авторского употребления [5]. Под флористическими текстовыми единицами мы понимаем, прежде всего, совокупность слов, относящихся к различным грамматическим классам, объединенных общей интегральной семой - «растительный мир», который занимает особое место в творческом мире Б.Л. Пастернака. Например: «Под парком вилась небольшая речка, вся в крутых водороинах. Над одним из омутов полуоборвалась и продолжала расти
в опрокинутом виде большая старая береза.// Зеленая путаница ее ветвей представляла висевшую над водою воздушную беседку. В их крепком переплетении можно было расположиться, сидя или полулежа. Здесь обосновал я свой рабочий угол. Я читал Тютчева и впервые в жизни писал стихи не в виде редкого исключения, а часто и постоянно, как занимаются живописью или пишут музыку. II В гуще этого дерева я в течение двух или трех летних месяцев написал стихотворения своей первой книги» («Люди и положения») [6].
Перед нами авторская текстовая единица, представляющая собой сложное синтаксическое целое (ССЦ), тема-рематическую последовательность единиц в нем. Данное ССЦ состоит из семи предложений, которые разбиты на три абзаца, но объединены общей микротемой: описание места, где была написана первая книга Б. Л. Пастернака. Автор использует разнообразные средства межфра-зовой связи, объединяющей предложения. Наблюдается авторское композиционностилистическое членение ССЦ на абзацы, этим писатель подчеркивает важность описанной ситуации, его внутреннее состояние в период творчества. Сложное синтаксическое целое является продуктивной грамматической моделью, основной формой концентрации тематической информации в тексте. Компоненты текстовой единицы с семантикой растительного мира «старая береза», «зеленая путаница ее ветвей», «их переплетение», «гуща этого дерева» объединяют синтаксически текст и раскрывают его содержание. Через лексемы растительного мира в составе текстовой композиции читатель узнает или восстанавливает дополнительную информацию о реальности.
Но растения имеют свою символику, которая отражает во многом менталитет русского народа. Например, береза - привычная для русского человека реалия окружающего мира, она растет у крыльца, под окном дома, встречает его «в поле», в лесу: у многих народов это дерево считается священным, исцеляющим. Береза - дерево света, солнца, кроме того, символ духовного возрождения человека, а также энергии космоса. Не случайно Б.Л. Пастернака тянуло к этому дереву, в гуще которого он за два месяца написал свою первую книгу. Береза умеет «настраи-
ваться» на человека. Если, например, в минуты усталости прильнуть к стволу березы, обхватить ее руками и расслабиться, то все тело наполнится благодатной силой [7].
В процессе познания окружающего мира и собственного бытия человек обращается к природе, выделяя в ней то, что является для него жизненно необходимым. В текстах Б.Л. Пастернака наименования объектов растительного мира играют важную роль, представляют обилие качественно-характеризую-щих, переносных и образных значений при описании героев, событий, что позволяет говорить о способности данной тематической группы к образованию новых словозначений и словоупотреблений, в большинстве своем образных, символических. Изучение подобного материала также позволяет сделать вывод о потенциале этих слов в создании идио-стиля.
Фитонимы Б.Л. Пастернак использует также для описания окружающей действительности, эмоционального состояния, для сенсорных характеристик (форма, запах, цвет). Лексический состав текстовых единиц с семантикой растительного мира в творчестве писателя можно разделить на следующие группы: 1) элементы ландшафта (лес, сад, роща, чаща, бор, ельник, сосняк, цветник, орешник и мн. др.), 2) деревья и кустарники (ива, сосна, тополь, вяз, сирень, акация и др.), 3) цветы (хризантема, левкой, цикламен, бархатцы, центифолия, розы и т. д.), 4) травы, 5) составные части растений (ветви, стволы, бутон, кисть, листва, кора и др.). При анализе морфологической выраженности флористических единиц в творчестве Б. Л. Пастернака нами было обнаружено, что одно из первых мест по частотности использования занимают существительные, называющие элементы ландшафта (парк, сад, роща, чаща, лес, чащоба, бор и т. д.). Писатель также часто использует собирательные существительные (ольшаник, ельник, березняк, орешник, ивняк), которые придают масштабность в изображении явлений природы. Одновременно в тексте встречаются сразу несколько лексем собирательного характера. Например, в стихотворении «Бабье лето»: «Лес забрасывает, как насмешник,// Этот шум на обрывистый склон,// Где сгоревший на солнце орешник// Словно жаром костра опален...// Что как в воду опущена роща,//
Что приходит всему свой конец.// Ход из сада в заборе проломан// И теряется в березняке» [8, с. 589]. Каждая из единиц говорит о сходстве как множестве деревьев и, в то же время, об их отличии: березняк - березовый лес, роща; орешник - заросль орехового кустарника; лес - деревья, растущие на большом пространстве с сомкнутыми кронами; роща - небольшой, чаще лиственный лес; сад - участок земли, засаженный деревьями, кустами, цветами [9]. Среди них сад отражает особенности взаимоотношения человека и природы, человека и общества, т. к. он ближе всех к месту проживания людей и создан их руками. В сознании современного читателя этот опыт порой утрачен, не ощущается значимость таких отношений.
За многими фитонимами в русской языковой культуре закреплены символические значения. Это так называемая «земная символика» (наряду с минералами и животными), которая наиболее ярко показывает психологическое восприятие человеком мира природы. «Бог, конечно, есть. Но если он есть, то он - это не я. Вот я велю ей, - подумал он, взглянув на осину, всю снизу доверху охваченную трепетом (ее мокрые переливчатые листья казались нарезанными из жести), - вот я прикажу ей», - и в безумном превышении своих сил он не шепнул, но всем существом своим, всей своей плотью и кровью пожелал и задумал: «Замри!» - и дерево тотчас же послушно застыло в неподвижности» [8, с. 23] - это размышления четырнадцатилетнего мальчика, которому надоело быть маленьким. Использованная флористическая единица, безусловно, имеет символическое значение: с одной стороны - это символ предательства, «проклятое дерево»; с другой - символ защиты, оберег от злых сил. Вспомним о легенде, что когда-то дерево узнало, что из него будет сделан крест для распятия и его листья «задрожали от ужаса» [7]. Поэтому не случайно Б. Л. Пастернак употребляет лексему «осина» в непосредственной близости от лексемы «Бог».
Наиболее частотны также текстовые модели, в которых происходит полное одушевление, уподобление растений человеку. «Из сада в кабинет тянулись лиловые тени. Деревья с таким видом заглядывали в комнату, словно хотели положить на пол свои ветви...» [8, с. 46]. Глагол «заглядывали» явля-
ется гомическим, т. к. выражает действие, присущее человеку [10]. В словаре С.И. Ожегова «заглядывать» - украдкой смотреть куда-нибудь, выясняя что-нибудь, глядеть на что-нибудь скрытое; заходить время от времени, ненадолго, что хорошо известно читателю [9]. Из примера видно, что деревья смотрели не украдкой, но и не вошли в комнату, «заглядывали» ближе глаголу «смотрели». Глагол через контекст приобретает иное значение, более широкое для характеристики действий человека. Художественный текст расширяет возможность данного глагола, увеличивает его функциональную нагрузку. Или другой пример: «Заросль, вся в росе, отряхивалась и охорашивалась, вздрагивая, как от щекотки» [8, с. 245]. «Охорашиваться» (разг.) - оправляясь, придавать себе более нарядный, красивый вид; «отряхиваться» - сбросить с себя что-либо сыпучее, (о животных) оправить крылья, шерсть [9]. Глагол придает гомический признак растению.
С помощью флористических единиц, получая через них дополнительную информацию, перед читателем предстает не только визуальная картина произведения (описание природы), но и эмоциональное состояние героев и самого автора. В текстах Пастернака важен каждый элемент, не только воссоздающий семантику, но и формирующий мелодику произведения (с помощью звукописи), цвет, запах, чувства. Так, одной из лексем, входящих в состав флористических единиц, является «фиалка», которая несет с собой чистоту запаха и цвета. «Тогда ночной фиалкой пахнет все:// Лета и лица. Мысли. Каждый случай» («Любка») [6, т. 1, с. 193]; «Сплотившиеся путла похолодевших фиалок вынимались цельным куском, точно синие слои вяленой малаги. Они наполняли комнату таким одуряющим благоуханием, что и столбы предвечернего сумрака, и пластавшиеся по полу тени казались выкроенными из темно-лилового дерна» («Охранная грамота») [6, т. 2, с. 124]; «Цветы ночные утром спят,//Не прошибает их поливка, // ... Они не помнят безобразья,// Творившегося час назад. // Состав земли не знает грязи, все
очищает аромат» («Цветы ночные утром спят») [6, т. 1, с. 380]. Автор также использует такие наименования растений, как цикламен (альпийская фиалка), левкой ( садовое
растение с пахучими цветками, с греч. белая фиалка), центифолия (разновидность фиалки), ночная фиалка и др., что создает научное, реальное видение мира. Многие литературоведы обращают внимание на то, что Б.Л. Пастернак хорошо знал ботанику, об этом писал и сам поэт в своем автобиографическом очерке. Кроме того, данный прием позволял сделать стиль более возвышенным, нестандартным, т. к. эти единицы привлекали внимание к себе мелодией звука в слове.
Представление писателя об окружающем мире, цельность развиваемой художественной идеи формирует семантико-стилисти-ческое единство используемых им словесных средств, одновременно преобразуя их в семантические, сочетаемостные, экспрессивностилистические и словообразовательные свойства и отношения. Художественное значение слова всегда индивидуально, лично, т. к. в полной мере может быть раскрыто только в пределах художественного произведения, которое всегда уникально. Поэтому актуально рассмотрение нестандартных единиц в контексте всего творчества художника, где слово приобретает художественное значение, развиваясь от научного содержания, постоянно взаимодействуя с обиходным значением. Очевидно также, что семантический объем как всего текста, так и конкретных текстовых единиц формируется за счет опыта читателя, его способности к дополнительному анализу и психологической реакции на компоненты текста, что связано с его культурой, знаниями о картине мира.
1. Кубрякова Е. С. Сознание человека и его связь с языком и языковой картиной мира II Филология и культура: материалы IV Междунар. науч. конф. Тамбов, 2003. С.32-36.
2. Виноградов В. В. О теории художественной речи. М., 1971. С. 7-9.
3. Пискунова С.В. Грамматическая форма поэтического текста II Теория и практика преподавания русского языка. Тамбов, 1991. С. 128-142.
4. Пискунова С.В., Левина В.Н. Пейзажная единица текста как отражение картины мира в системе русской языковой культуры II Мир русского слова и русское слово в мире: материалы XI Конгресса Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы. Варна, 2007. С. 149-156.
5. Пискунова С. В. Тайны поэтической речи (грамматическая форма и семантика текста). Тамбов, 2002. С. 65-79.
6. Пастернак Б.Л. Избранное: в 2 т. М., 1985. Т. 1. С. 39.
7. Энциклопедия символов / сост. В.М. Рошаль. М., 2007. С. 731-750.
8. Пастернак Б.Л. Доктор Живаго. М., 2006.
С. 23.
9. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2002. С. 201, 479, 485.
10. Шарандин А.Л. Курс лекций по лексической грамматике русского языка: Морфология. Тамбов, 2001. С. 372.
Поступила в редакцию 10.04.2008 г.
Machikhina E.P. Floristic text units: their role in B.L. Pasternak’s creative picture of the world. The article is devoted to research of floristic units in the structure of artistic works B.Pasternak’s, which reflect the author’s picture of the world, state of language system, experience of a modern reader forming the semantics of the texts.
Key words: floristic text unit, picture of the world, text linguistics.
ТИПЫ ЭПИТЕТОВ В ПОЭТИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ Н. РУБЦОВА
А.А. Пустовалова
Настоящая статья содержит анализ различных типологий эпитета. В качестве основы исследования используется классификация В.П. Москвина, максимально полно отражающая языковые аспекты эпитета. Наиболее наглядно представлен в поэзии Н. Рубцова семантический параметр эпитета, который служит раскрытию авторской картины мира, формированию идиостиля.
Ключевые слова: эпитет, типология, семантика, поэтический язык.
Термин «эпитет» неоднозначен, он используется в разных смыслах. По мнению автора словаря эпитетов К.С. Горбачевича, неоднозначность и недостаточная разработанность теории эпитетов объясняется, в первую очередь, отсутствием полного и системного описания собранного материала: «Даже традиционные эпитеты (не говоря об индивидуально-авторских) не были еще объектом достаточно полной, систематической «инвентаризации» и описания. Другая причина трудности определения понятия «эпитет» связана, по-видимому, с самим изменением словоупотребления, с эволюцией поэтического стиля» [1].
Существует широкое и узкое определение термина «эпитет». При широком толковании данного понятия (Б.В. Томашевский, И.Б. Голуб, Г.Н. Поспелов и др.) учитывается, что эпитеты свойственны не только поэзии, но и прозаической, даже обиходно-разговорной речи. При этом в категорию эпитетов помимо прилагательных попадают имена существительные, наречия, деепричастия и др.
Примером широкого понимания термина является определение, представленное в лите-
ратурном энциклопедическом словаре под общей редакцией В.М. Кожевникова: «Эпитет (от греч. ерИНеЮп, букв. - приложенное) -один из тропов, образное определение предмета (явления), выраженное преимущественно прилагательным, наречием, существительным, числительным, глаголом. В отличие от обычного определения, которое выделяет данный предмет из многих (тихий звон), эпитет либо выделяет в предмете одно из его свойств (гордый конь), либо - как метафорический эпитет - переносит на него свойства другого предмета (живой след). Народнопоэтическое творчество знает обычно постоянный эпитет, отличающийся простотой и неизменностью (добрый молодец, чистое поле). Профессиональная литература приходит к индивидуализированным, уникальным эпитетам. В системе эпитетов отражается стиль писателя, эпохи, данного литературного направления (например, сладкоголосый певец, хладный прах характерны для сентиментализма; желтая заря, снежное вино принадлежит поэтической системе А. А. Блока)» [2].
Исследователи А.Н. Веселовский,
В.М. Жирмунский, К.С. Горбачевич, А.П. Ев-
