Философская позиция Роберто Торрети на основе критического понятия ноумена Иммануила Канта Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ»

№10/2015

ISSN 2410-700Х

the difficult relationship with the media authority and accountability of state institutions of society expressed by the experts, politicians, journalists and public figures.

Keywords: media, society, power, paradigm, professionalism,

ethics.

Список использованной литературы

1. Абдулатипов Р.Г. Заседание пресс-клуба, г.Махачкала, 1 апреля 2014 г.

2. Нарышкин Сергей Обращение на Всемирном медиа-саммите «Мировые медиа: вызовы XXI века» г. Москва, июль 2012 г.

3. Решульский С. Интервью газете «Черновик» г.Махачкала февраль 2012 г.

© И.С. Алипулатов, 2015

УДК 1.101

Дуглас Армандо Суарес Ромеро

Аспирант тех. наук, РУДН г. Москва, РФ E-mail: douglas170667@gmail.com

ФИЛОСОФСКАЯ ПОЗИЦИЯ РОБЕРТО ТОРРЕТИ НА ОСНОВЕ КРИТИЧЕСКОГО ПОНЯТИЯ

НОУМЕНА ИММАНУИЛА КАНТА

Аннотация

Предмет этой статьи - это реконструкция сюжетной структуры, с помощью которой Кант обсуждает проблематику между феноменом и "вещью в себе" или ноуменом, в контексте своей философии познания. Философская напряженность, которая находится в центре анализа, будет задачей Канта выяснить и определить различия между эмпирическим и трансцендентальным использованием понятий. Это напряжение, в свою очередь определяющее в проекте Канта в целом. Каждый раз, когда для Канта применение чистых априори понятий понимания не могут происходить без соответствующего ограничения эмпирического использования. Исследование будет установлено специально в разделе IV, третьей части книги Роберто Торрети, Исследование на основе критической философии, названной "Критической понятие ноумена ".

Ключевые слова

Знания, феномен, ноумен, пространство, время и категории, чувствительность, понимание, эмпирическое

использование, трансцендентальное использование.

Торрети начинает, принимая позицию Канта, которая состоит в критической реформе познания, особенно в проблеме вещи в себе или ноумена. Там он уточняет, как он введет понятие ноумена или вещи совершенно понятной, отличной от феномена и противоположной ему, объекту чувственного познания.

Торрети продолжает, указывая, что для того, чтобы начать этот сложный путь оправдания критической реформы познания посредством различия всех объектов в целом на феномены и ноумены. Кант начнет обобщая основы и достижение критического ограничения категорий объектов опыта. Он проведет более детальное исследование категорий и форм как они применяются к объектам опыта или феноменам. Как известно, фундаментальная основа философской критики чистого разума и его принципиального сторонника содержится в трансцендентальной дедукции категорий. Кант различает трансцендентальное использование понятия и эмпирическое и говорит, что трансцендентальное состоит в его отношении к вещам в целом и вещам в себе. Со своей стороны, эмпирическое использование

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

направлено на феномены, то есть на объекты возможного опыта [2, с. A 238/B 298]. Торрети выделяет, что для каждого понятия, Канту требуется, прежде всего, логическая форма того, как оно задумано, и потом возможность присвоить это понятие объекту, к которому оно относится, которое существует в опыте как возможное в действительности. Так как без этой последней возможности не имеет смысла думать о понятии без отношения к объекту и также бессодержательно, хотя всегда имеет логическую функцию формирования понятия согласно определенным данным. Но, как объясняет Кант, единственная форма произвести понятие посредством того, что объект дан интуицией, чье определение дано априори в конфигурационных рамках чистой интуиции. Без этих данных опыта понятий они не имеют объективной ценности и не перестают быть игрой, будь то воображения или понимания со своими соответствующими воображениями (пространство, время и категории) [2, с. A 241/B 300]. Из этого вытекает, что чистые понятия понимания или категории никогда не могут трансцендентально использоваться в когнитивном смысле, а наоборот строго эмпирически, так как его действительная возможность ссылается на условия чувственности и понимания априори, только сможет предупредить в целом форму возможного опыта [2, с. A 246/B 303].

Как то, что не является феноменом, не может быть объектом опыта, из этого выходит, что понимание никогда не может перейти границы чувственности, так как она определяет границы, внутри которых объекты не даны.

Чтобы оправдать изложенное выше, Торрети приводит следующую цитату Канта, чисто трансцендентальное использование категорий не обязательно их использование не имеет определенного объекта, что касается формы, может быть предпочтительней выражаться так: чистые категории, без формальных условий, имеют только одно трансцендентальное значение, но не имеют трансцендентального использования, так как он для них невозможен. Им не хватает всех условий для их применения (в суждениях), и формальных условий любого указанного объекта под этими понятиями (схемы). Поскольку они (как исключительно чистые категории) не должны иметь эмпирического использования и не могут иметь трансцендентального использования, то есть, не могут быть применимы ни к какому назначенному объекту. Они, скорее всего чистая форма использования понятия относительно объектов в целом, и относительно мысли, что посредством только их можно подумать или определить какой-либо объект [1, с. 515].

Торрети с Кантом выдвигает гипотезу, что человеческое мышление имеет тенденцию, почти всегда непреодолимую, нарушать границы поля своего законного занятия. На что Кант скажет, что категории понятия не происходят от чувственности, потому, кажется, что их можно применить дальше, чем все объекты чувств [2, с. B 306].

Эта цитата Канта из критики чистого разума, подкрепляет Торрети с параграфом 33 пролегоменов самого Канта, говоря, что чистые понятия понимания имеют что-то двусмысленное, что побуждает нас использовать их далее возможного опыта.

Не только наши понятия вещества, силы, действия, действительности полностью независимы от опыта и не содержат никаких чувственных признаков, так, что кажется, что они относятся к вещам в себе и, кроме того, нуждаются в определении, которое опыт никогда не даст [3, с. 84].

Так подтверждает Торрети, Кант избегает возможного обоснования вещи в себе, апеллируя к случайности как к главному инструменту, который объясняет возможность понимания последовательности феноменов. Торрети цитирует пролегомены; понимание того, что причина подразумевает правило, согласно которому одно состояние обязательно следует за другим, но опыт может показать нам, что иногда или максимум обычно состояние вещей следует за другим, не предоставив ни строгой универсальности, ни потребности [3, с. 84].

Тогда, кажется, что эмпирическое использование категорий не способно полностью исчерпать его значение и что, поэтому, понимание строится неосмотрительно, вместе с опытом, намного большее боковое здание, которое наполняем разум чистыми вещами, даже не поняв, что нарушены границы использования понятий, его правильности.

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

До этого момента это кажется оправданным. Мы можем ясно понять, что Кант показывает проблематику, которая берет начало с (B 306) и это именно потому, что понимание называет феноменом объект с точки зрения, которая в тоже время позволяет, чтобы вне этой самой точки зрения, предполагалось параллельное представление объекта в себе, думая, что объект может сделаться понятием такого объекта. Кант говорит, что следовательно если мы не хотим оставаться в постоянном круге, слово феномен относится к чему-то, чье немедленное представление является чувственным. [2, с. A 252].

В свете этой проблематики, Торрети утверждает, что, таким образом, понимание путают с понятием полностью неопределенным чего-то в целом вне нашей чувственности как определенное понятие вещества, которое мы могли бы узнать каким-нибудь способом пониманием. [1, с. 516].

Несмотря на два представленных решения относительно этого в (A 252) и в параграфе 33 пролегоменов, сам Кант вводит различие понятия ноумена с положительным и отрицательным смыслом. Это различие появляется уже введенным в первом издании, где Кант говорит, что если мы подразумеваем под понятными объектами (или ноуменами) те вещи, которые задумываются посредством чистых категорий, без какой-либо схемы чувствительности, такие объекты невозможны. Торрети говорит, что понятие ноумена, описанное самим Кантом во втором издании, идет дальше, чем описанное в первом издании. Если мы понимаем под ноуменом вещь, которая не является объектом нашей чувственной интуиции, предположим специальный класс интуиции, например, интеллектуальную интуицию, которая не является нашей чувственной интуицией, потому, что мы абстрагируемся от нашего способа интуиции, это ноумен в отрицательном смысле. Но если мы понимаем под этим объект не чувствительной интуиции, предположим специальный класс интуиции, интеллектуальной, которая не является нашей, и чью возможность мы также не можем понять; это будет ноумен в его положительном значении. [1, с. 517].

Это различие совершенно уместно, так как исключает возможность недопонимания относительно этого и устраняет всю возможность доказательства существования ноумена как определенного понятия, которое может быть вероятной посредством чистых категорий. Но эта позиция приписывает ноумену проблематичное понятие, так как оно представление чего-то, что мы не можем считать возможным, ни невозможным, так как не знаем никакого типа интуиции отличной от нашей (но мы не хотим сказать этим, что она единственная). Таким образом, если мы начинаем с простых понятий, мы не можем думать об отношении вещей абстрактно, видя в одной из этих вещей причины определения другой, так как это наше понимание самих отношений. Но так как один из методов, согласно которым разнообразные элементы могут определяться, то есть, исчезает форма чувственности, пространство, несмотря на то, что пространство предшествует всей эмпирической причинности [2, с. A 286/B 342].

Торрети скажет, что кроме того, что это неопределенное понятие, понятие ноумена не будет противоречивым, а наоборот будет необходимым для того, чтобы чувственная интуиция не сделалась расширительной для вещи в себе и что посредством этой границы дается объективная ценность чувственного познания. Следовательно, Кант и Торрети приходят к выводу, что понятие ноумена - это исключительно ограниченное понятие, которое определяют стремления чувственности и естественно имеют только отрицательное значение. Это, наоборот, не произвольно построенное понятие, а речь идет об ограничении чувственности и о расширении власти над мышлением, без того чтобы оно вмещало что-то положительное вне границ собственного исполнения. В результате этого, Торрети цитирует следующие отрывки цитаты Канта: наше понимание приобретает эту форму отрицательного расширения, другими словами, называть ноумены вещами в себе (не считающиеся феноменами), понимание не ограничено чувственностью, а наоборот, оно ее ограничивает. Но понимание немедленно ставит границы самому себе, принимая, что не знает их через какие-либо категории и что, следовательно, только может помыслить их под именем чего-то неизвестного [2, с. A 256/B 312].

Понимание ограничивает чувственность, и не расширяет дорогу себе.

Предупреждая его от притязаний достижения вещи в себе, от исключительности феноменов, замышляется трансцендентальный объект относительно которого мы не знаем, находится ли он в нас, или

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

вне нас, устраняется ли он вместе с чувственностью или она заменится, хотя мы ее и удалим. Если мы захотим назвать ноумен этот объект, потому что его представление не чувственно, мы можем сделать это. Но так как мы не можем применить никакое из наших понятий понимания, это представление остается пустым для нас и не служит ни для чего более как обозначить границы нашего чувственного познания и оставить излишнее пространство, которое мы не можем заполнить ни возможным опытом, ни чистым пониманием [2, с. A 288-289/B 344-345].

Одно из рассмотрений, которое должно быть в критическом исследовании, представленном Торрети о понятии ноумена, это то, которое ясно показывает форму Канта использовать выражение вещи в себе, ноумена и трансцендентального объекта как будто они практически равны. Торрети их соединит и скажет, что мы только можем представить себе вещь в себе как ноумен в отрицательном смысле и что мы не располагаем другим понятием для его осмысления, чем понятием трансцендентального объекта, которым может являться любой объект, полностью неопределенный и неизвестный [1, с. 519].

Торрети продолжает, объясняя: понятие трансцендентального объекта, рассматривая его как то понятие, что служит основой концепции каждого эмпирического объекта, но освобожденный от ссылок на соответствующие условия нашего чувственного познания, которое позволяет, чтобы человеческое понимание могло абстрагироваться от формальных условий, где очевидно покоится, наша способность различать чувственность понимания. Торрети утверждает, что концепт трансцендентального объекта, с тем, что понимание имеет возможность помыслить вещь в себе, независимо от чувственности, только может определяться категориями, но как мы знаем, они не гарантируют определения объекта в рамках чувственных условий.

Трансцендентальный объект, по этой причине, не объект собственно сказанный, а то чем он может стать, это, скорее всего проект объекта. Чистое представление единицы, которой пространственно -временно-категорийный синтез должен прибегнуть, многочисленность данного чувственной интуицией дается для включения этого представления в познание реального объекта. На это Кант скажет, что критика этого чистого понимания не позволяет нам установить новое поле объектов, кроме того те, которые могут являться феноменами, ни проникнуть в мир понятий, ни даже в их концепты.

Ошибка, которая очевидно приводит к этим выступам, ошибка, которую мы во всяком случае, можем простить, но не оправдать. Ошибка состоит в том, что понимание используется напротив его трансцендентального определения, и в том, что объекты, возможные интуиции, должны руководствоваться понятиями, а не понятиями возможных интуиций (где поддерживается из объективная ценность) [2, с. A 289/B 346]. Понятие ноумена - это не понятие собственно сказанного объекта, а, наоборот, под этим понятием можно рассматривать объект, выходящий за границы нашей чувственности. Возможность того, что существуют такие объекты, полностью отделенные от интуиции, это неразрешимая проблема, так как с чувственной интуицией, которой мы располагаем, мы не можем понять объекты в целом, а только те, который формируют временное пространство.

Существование означает для Канта, формирующееся эмпирическое и категорийное существование, мы не знали бы, что значит применить предикат существования к ноумену.

Критический анализ, который представил Торрети, состоит в том, что Специальная Метафизика пытается достичь или иметь возможность определить вещь в себе, в противопоставлении с критической философией, которая исключает всю возможность познания и понятия вещи в себе как объекта определенного положительно. То что представляют из себя вещи в себе я не знаю, ни нуждаюсь в том, чтобы это знать, так как нельзя представить эту веешь более, чем феномен [2, с. A 277/B 333].

Чтобы противопоставить притязания специфической метафизики, Торрети ставит следующий вопрос; как может осуществляться позитивное определение сверхчувственного, если наши понятия объектов требуют, чтобы что-то значить, в дополнение чувственную схему. Например: Бог, образ и подобие человека. Торрети утверждает, что это аналогичное представление недостаточно и недопустимо

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

для достижения теоретического определения вещи в себе, а наоборот, что оно адекватно для целей нравственного порядка, которые должны быть достигнуты с вещью в себе.

Торрети утверждает, что в чистых понятиях понимания (категорий), есть меньшей мере одна, которой нельзя приписать аналогичное применение. Речь идет о концепте существования. Для Канта вещи существуют или нет, этот градус существа абсолютен и не позволяет никаких сравнений, нельзя сказать, что что-то существует по аналогии. Кант утверждает, что существование обнаруживается в ощущении. Ощущение - это то, что определяет действительность в пространстве или во времени согласно тому, что относится к одному или другому виду чувственной интуиции [2, с. A 374].

Торрети выдвигает, с Кантом, возможность абстрагироваться от чувственных условий, которые позволяют построение того, что кроется в ощущении, то есть возможность того, что вещь в себе присутствует в объекте как заявленное существование в ощущении и что, потом определяется как эмпирический объект в синтезе пространства-времени-категорий.

Торрети аргументирует, что под схемой абстракции мы постигнем вещь в себе, как нечто полностью неопределенное и однако связное, но не можем помыслить ее с никаким другим понятием в нашем распоряжении или части познания; как чистый трансцендентальный объект или ноумен в отрицательном смысле. Под этими схемами Торрети подразумевает, что Кант ответит на проблему вещи в себе, хотя как мы знаем мы даже не можем сформулировать гипотезу о ее манере существования.

Это присутствие вещи в себе, в феномене, который позволяет раскрытую постройку чувственности, заставляет нас думать, что в причинном отношении и это мышление приводит нас к следующей проблеме. Причинность может использоваться только понятным способом для обязательно последовательных во времени отношений и вещь в себе тем же самым способом, что и была задумана, остается исключенной от таких претензии. Абстрактная причинная связь существует, особенно между двумя существующими отдельно, если мы это хорошо проверим, до настоящего момента, вещь в себе, это основа феномена посредством раскрытой конструкции чувственности, которая делает ее реальной и существующей.

Согласно аргументам Торрети мы знаем, что думать о мнимой склонности человеческого разума о вещи в себе, поэтому могут быть задуманы две позиции, с двумя различными рассудительными контекстами.

Первая позиция состоит из вещи в себе, существует и это раскрытое существование в чувственности и, следовательно - это причина склонности разума. Мы только что рассмотрели, что это концепция недопустима, так как если она будет принята за причину феномена чувственности, тогда автоматически принимается существование вещи в себе, но это существование или вопрос о антецеденте не имеет никакого устойчивого условия с временной точки зрения, что не позволит никакого отношения, так как спросить о причинном антецеденте подразумевает эмпирическое существование этого антецедента или данного феномена в пространстве и времени, поэтому не является нужным спрашивать о непознаваемом антецеденте, который не находится под условием познания.

Вторая позиция заключается в том, что вещь в себе может объяснить склонность ума, если ум - это факт, который должен существовать. Для этого можно сказать, что пассивность разума проявляется нам в контрасте с его собственной спонтанностью, которая находит там сопротивление и границу. Объяснение этой пассивности может быть только эмпирической, то есть через феномены, этим будет доказано непознаваемость вещи в себе, поддержка явления как объекта познания и отрицания причинной связи вещи в себе с явлением, так как вещь в себе существует только под строго чувственной линией.

Торрети согласно Канту выражает критическую реформу познания и показывает, как Кант вводит понятие вещи в себе, в критике чистого разума. Он скажет, что для осуществления этого сложного пути реформации нашего критического познания, начнется с обобщения основ критики, посредством ограничения категорий или того, что само использование категорий над объектами опыта. Торрети говорит, что Кант различает трансцендентальное и эмпирическое использование концепта и обозначает, что эмпирическое использование применяется к возможным объектам опыта или феноменам.

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

Кант объясняет, что каждое понятие нуждается сначала в логической форме того, как это задумано, и потом в возможности того, что это понятие может быть объектом опыта, так как без этой последней возможности, все не имело бы содержания, хотя всегда будет иметь логическую функцию для формирования понятия. Из этого исследования вытекает, что чистые концепты понимания или категории не могут иметь трансцендентального использования, а наоборот строго эмпирическое, так как его действительная возможность придерживается условий чувственности понимания априори, только может опередить в целом форму возможного опыта, так как все, что не является феноменом, не может быть объектом опыта. Из этого следует вывод, что понимание никогда не сможет выйти за границы чувственности, потому что чувственность определяет границы, внутри которых объекты не даны.

Торрети формулирует согласно Канту, что человеческое мышление всегда имеет тенденцию нарушать границы поля своего законного занятия. Этот вопрос, поднятый Кантом в (B 306), выражает Торрети говоря, что можно понять, как Кант показывает двойственность, способную спровоцировать недопонимание. Утверждав, что категории понимания не берут начало в чувственности и что понимание называет феноменом объект, с точки зрения того, что можно предположить параллельное представление объекта его самого, считая, что понимание может концептуально ссылаться на объект.

Как также скажет, что понятие причинности подразумевает правило, согласно которому объект обязательно следует другому, но опыт может только показать нам, что иногда состояние вещей следует одно за другим, не предоставляя ни строгой универсальности, ни потребности. Тогда в понимании невнимательно строится, вместе с опытом, намного более широкое боковое здание, которое наполняет чистыми вещами разума, даже не понимая нарушения границ использования этих концептов, концептом, которые в остальном являются корректными. Ясно видно как Торрети согласно Канту решает недопонимание, которое происходит в (B 306) и решает его цитатой (A 252) в параграфе 33пролегоменов, поэтому Торрети придет к выводу, что таким образом, понимание путают с понятием полностью неопределенным чего-то в целом, вне нашей чувственности с понятием, определенным в вещи, которую мы могли бы познать каким-либо способом посредством понимания. Кроме решений, выдвинутых Кантом, Торрети утвержает, что Кант вводит совершенно подходящее различие с целью избежать возможности недопонимания относительно этого и исключает возможность оправдания существования ноумена как определенного понятия или определяемого посредством чистых категорий.

Торрети заставляет задуматься, что когда мы считаем понятие объекта трансцендентальным как то понятие, которое служит основой понятия каждого эмпирического объекта, но в свою очередь не подлежит чувственному познаванию. Мы можем понять, что человеческое понимание может абстрагироваться от формальных условий, где оно покоится, и от нашей способности отличить условия от понимания.

Торрети утверждает, что понятие трансцендентального объекта, с которым пеонимание способно выйти за рамки чувственности и в свою очередь подумать о вещи в себе, независимо от нее, только может представляться посредством категорий, но так как известно, что они не гарантируют определение объекта в рамках чувственных условий. Трансцендентальный объект - это не совсем объект, а то, к чему может прийти объект, это проект объекта.

Торрети выражает стремления специальной метафизики, которая стремится достичь возможности определить вещь в себе, напротив того, что выдвигает критическая философия Канта, которая исключает возможность познания вещи в себе, как объекта определенного положительно. На счет этого Торрети говорит, что как можно определить что-то сверхчувствительное положительно, если наши понятия объектов для того, чтобы что-то значить требуют для дополнения чувственную схему. Кант скажет, что сверхчувствительное понимается по аналогии с чувствительным. С теоретической точки зрения это аналогическое представление недостаточно для положительного определения вещи в себе. Он утверждает, что это представление адекватно для целей нравственного порядка, которые стремятся достичь с помощью вещи в себе.

Торрети приходит к выводу согласно Канту, что понятие ноумена это проблематичное понятие и не будет противоречивым, а напротив, будет необходимым для чувственной интуиции, чтобы вещь в себе не была экстенсивной. Посредством этой границы дается объективная ценность чувственного познания,

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №10/2015 ISSN 2410-700Х_

следовательно, понятие ноумена это ограниченное понятие. Поэтому Торрети скажет, что ноумены - это понятные вещи или те вещи, которые можно помыслить чистыми категориями, без какой-либо недоступной чувственности схемы. Мы только можем представить ноумен в негативном смысле и не имеем другого понятия, чтобы помыслить, что это трансцендентальный объект, любой объект полностью незавершенный и неизвестный.

Список использованной литературы

1. Торрети, Роберто. Исследования на основе критической философии, Издательство Charcas, Буэнос Айрес, 1980.

2. Кант, Иммануэль. Критика чистого разума, Издательство. Alfaguara, 12 издание, Октябрь 1996, Мадрид, Испания.

3. Кант, Иммануэль. Пролегомены, Издательство Charcas, Буэнос Айрес, 1984.

© Д. А. Суарес Р., 2015

УДК 1-11-111, УДК 1-14-141

Шумаев Виталий Андреевич,

инженер, доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН, профессор Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), (г. Москва), E-mail: vitshumaev@mail.ru

УПРАВЛЕНИЕ МИРОЗДАНИЕМ, СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМОЙ И ЧЕЛОВЕКОМ

Аннотация

Автор показал достижения учёных в области исследования вселенной и своё гипотетическое мнение об образовании галактик, создании солнечной системы, Земли, человека и управления ими

Ключевые слова Галактика, солнечная система, ноосфера, аура, управление

Введение

Издавна человечество стремилось узнать тайны мироздания, выдвигаются гипотезы, однако фактического их подтверждения люди не имеют, поскольку время их жизни - это миг в космических масштабах.

Структура человека. Облака в ноосфере

Как известно, каждый человек имеет физическую и духовно-информационную субстанции. Другими словами, у человека имеется аура (биополе) духовная или по применяемым в науке понятиям информационная составляющая человека. Она охватывает весь организм, который является её носителем, имеет яйцевидную форму, обладает свойствами проходить (проникать) сквозь материю [1]. Информационная составляющая давно известна человечеству, прежде всего по линии религии. Однако религиозным деятелям учёные и просто обыватели не верили, поскольку душа невидима в обычных условиях. В настоящее время ауру человека изучают специалисты, получены многие результаты, в частности цветные снимки (рисунок 1). Имеются доказательства её существования, функционирования, наличия взаимосвязи между информационной и физической субстанциями. По форме, цвету и другим признакам, можно определить состояние здоровья человека. Однако в медицинской практике знания об ауре человека пока не используются ни в диагностике, ни в лечении. Только экстрасенсы и деятели