CC BY
151
УДК 821.161.1.01"19"Андреев:792(470)"19
М. А. Телятник
Фельетоны-рецензии Леонида Андреева о Малом и Новом театрах
Среди театральных фельетонов Л. Андреева, опубликованных в газете «Курьер» (1900-1903 гг.), к жанру театральной рецензии можно отнести четыре фельетоны под рубрикой «Театр и музыка» за подписью Л.-ев (на спектакль по пьесе Эжена Брие «Заместительницы» в постановке Малого театра, на спектакли по пьесам Отто Эрнста (О.-Э. Шмидта) «Современная молодежь» и «Воспитатель Флаксманн» и фантастической сказке Евгения Петровича Гославского «Разрыв-трава» - в постановке Нового театра). Андреев использует свойственные его творческой манере метафоры, мотивные повторы, иронические замечания, смешение абстрактных и конкретных понятий, которое становится одним из способов абсурдизации. Все эти способы в сочетании создают экспрессионистскую окраску текста фельетона-рецензии Андреева.
Ключевые слова: Л. Н. Андреев, фельетон, рецензия, Малый театр, Новый театр, «Курьер», Эжен Брие, Отто Эрнст, Е. П. Гославский, экспрессивность, метафора, ирония
Marina А. Teliatnik
Newspaper Satire Notices of Leonid Andreev on the Maliy and the New Theatre
Among newspaper satires of Leonid Andreev published in «Courrier» (since 1900 till 1903) one may attribute four newspaper satires to the genre of theatre notices. They were published under the heading of «Theatre and Music», signed L.-ev and were notices to the performances of «Feeding Nurses» (the play by E. Brieux) staged in the Maliy Theatre and also the performances of plays «Modern Youth» and «Master Flaxmann» by Otto Ernst (O. E. Schmidt) and fantastic fairy-tale «Rupture Grass» by E. P. Goslavsky, staged in the New Theatre Andreev uses metaphors that are peculiar to his creative manner, motive repetition, ironic remarks, mixing abstract and concrete notions which becomes one of the methods of absurdity. The combination of all these methods gives an expressionist colouring to the texts of newspaper satire notices by Andreev.
Keywords: L. N. Andreev, Newspaper Satire, Notices, the Maliy theatre, the New Theatre, «Courrier», E. Brieux, Otto Ernst, E. P. Goslavsky, expressionist, metaphor, ironic
Предлагаемая статья служит продолжением ряда публикаций на тему «Театральный фельетон Л. Н. Андреева» о Московском Художественном театре1 и пьесе М. Горького «Мещане»2, о Русском драматическом театре (театре Корша)3 и пьесе Э. Ростана «Сирано де Бержерак»4.
Среди театральных фельетонов Л. Андреева, опубликованных в газете «Курьер», к жанру театральной рецензии можно отнести фельетоны под рубрикой «Театр и музыка» за подписью Л.-ев. Таких фельетонов четыре: на спектакль по пьесе Эжена Бриэ5 «Заместительницы» в постановке Малого театра, на спектакли по пьесам Отто Эрнста (О.-Э. Шмидта)6 «Современная молодежь» и «Воспитатель Флаксманн» и фантастической сказке Евгения Петровича Гославского7 «Разрыв-трава» - в постановке Нового театра.
Андреев пишет о работе режиссеров и об игре актеров, причем его оценки остры, ироничны и проницательны. Остроумные критические замечания касаются и самих авторов пьес, их творческих установок и взглядов.
Одним из старейших и наиболее авторитетных театральных коллективов в Москве на протяжении всего XIX в. был Малый театр. Он при-
надлежал к числу Императорских театров, что, с одной стороны, гарантировало определенную устойчивость и финансовую стабильность коллектива, с другой - накладывало ряд ограничений, касающихся как репертуара, так и направлений творческих поисков. Возникший в конце XVIII в. из театральной труппы, существовавшей с 1756 г. при Московском университете, Малый театр на протяжении всего девятнадцатого столетия был едва ли не самым значительным явлением в театральной жизни Москвы. У его истоков стоял крупнейший русский просветитель Н. И. Новиков, да и сам театр долгое время считался одним из важнейших «университетов» русского общества.
Репертуар Малого театра складывался из лучших произведений русской и зарубежной драматургии. В его труппе в разное время играли актеры, ставшие гордостью русской сцены: П. С. Мочалов, М. С. Щепкин, а также М. Д. Льво-ва-Синецкая, В. И. Живокини, П. М. Садовский, Л. Л. Леонидов, Н. В. Репина, К. Н. Полтавцев, И. В. Самарин, С. В. Шумский и др. Специально для Малого театра писали И. С. Тургенев, А. В. Су-хово-Кобылин, А. Н. Островский. Все 48 пьес
135
М. А. Телятник
последнего были поставлены на сцене Малого театра, он сам дружил со многими актерами, нередко участвовал в репетициях, писал пьесы специально для бенефисов. Москвичи даже называли Малый театр «Домом Островского». Однако тенденции, внесенные знаменитым драматургом и прогрессивные для середины XIX в. (интерес к быту, отход от пафосности, слаженный актерский ансамбль), к началу века ХХ уже не воспринимались зрителями как новаторские; Малый театр постепенно утрачивал свои позиции ведущего театрального коллектива Москвы.
Спектакли Малого театра стали одним из объектов внимания Андреева-фельетониста.
В фельетоне8, посвященном спектаклю по пьесе французского драматурга Э. Бриэ «Заместительницы»9, Андреев протестует против расхожей морали, положенной в основу сюжета пьесы. По его мнению, слишком прямолинейная и навязчивая форма, в которой автор выражает не вызывающую, в общем, возражений мысль о том, что кормить грудного ребенка лучше матери, а не наемной кормилице, способна дискредитировать саму эту идею. Для подтверждения этого своего убеждения Андреев использует свойственные его творческой манере приемы гиперболизации и «опредмечивания» абстрактных понятий, - в данном случае, воздействия драматурга на беззащитных зрителей: «С первой минуты, как поднялся занавес и открыл аляповатую картину блаженствующих вокруг своего ребенка крестьян, я почувствовал в своих волосах свирепую руку неумолимого автора, с палками и ругательствами ведущего меня туда, куда я и сам, ей-Богу, хотел бы идти. Ни ворохнуться, ни вздохнуть не давала мне эта цепкая рука; с непоколебимым убеждением, что я прирожденный и неисправимый идиот или оставленный матерью ребенок, которого нужно кормить соской, автор настойчиво разжевывал каждую мысль и полной пригоршней засовывал мне в рот - пока не стало мне тошно и пока всеми силами души не захотелось мне сделать что-нибудь ему на зло: уйти из театра или во все горло закричать, что кормление детей не самими матерями, а наемницами превосходнейшее, умнейшее и благороднейшее дело» (здесь и далее выделено мной. - М. Т). Происходит трансформация традиционной и достаточно стертой метафоры («рука автора») в развернутый «опредмеченный» образ. «Рука автора» - «цепкая», «свирепая», она хватает зрителя за волосы, давит его, тащит, потом «полной пригоршней» «засовывает в рот» ему свои «разжеванные» мысли. Мотив насильственного «кормления», «засовывания в рот» и «разжевывания» идейного содержания пьесы поддержан
внешне нейтральным замечанием фельетониста о том, что «самое вкусное и любимое кушанье становится противным, если его начнут впихивать в горло». Связь с предметом повествования усилена синтаксически параллельным заключением: «самая почтенная истина становится сомнительной, если вас не ведут к ней хотя бы с тем минимальным приличием, с каким буяна влекут в участок, а прямо без церемоний и лишних разговоров тащат за волосы». Мотивные повторы («впихивают в горло», «тащат за волосы»), выражающие агрессию, передают впечатление зрителя-фельетониста от разыгрываемой пьесы.
Все эти средства призваны создать экспрессивно окрашенный образ давления драматурга на зрителя.
Остросоциальная направленность пьесы диктует фельетонисту соответствующий семантический и лексический ряд: богатые супруги Деннизар - «мученики и рабы своего безделья и сытости», крестьяне Планшо - «рабы нужды и невежества», крестьянские дети, брошенные «на произвол рока и болезней» «гибнут и вырождаются», кормилицы «тучнеют, как фараоновы коровы, избаловываются и также полегоньку впадают в разврат», - таковы последствия безнравственного, с точки зрения автора пьесы, явления «продажи того, что не продажно».
Между тем, вопрос, поднятый в пьесе, при умелом освещении, мог бы стать основой для серьезного разговора о «непродажности человека вообще». Преимуществом такого подхода Андреев считает расширение частного факта до широких обобщений, имеющих прямой выход на трагичность человеческого существования вообще: «Французскому писателю Бриэ представлялась полная возможность от частного перейти к общему, драму Планшо сделать драмой человечества и бросить в зрительный зал действительно страшный, действительно грозный укор». И здесь намечается перспектива собственной драматургии Андреева, почти всегда касающейся основополагающих доминант человеческого бытия. Вместо этого Бриэ «все силы употребил на доказательство того, что непродажна вот эта часть тела - женские, материнские груди». Подобное заострение проблемы вызывает ироническое замечание фельетониста о причинах неудачи пьесы на русской сцене: «так как у нас груди не продаются отдельно, то русский зритель остался холоден и отчасти прав в своем категорическом осуждении».
Слабость драматурга вызвала, по мнению фельетониста, ответную реакцию театральной труппы. «Ужасающую вялость и тусклость» игры актеров Андреев иронически объясняет тем, что «по-видимому, пьеса Бриэ сильно не нравится
136
Вестник СПбГУКИ • № 1 (22) март • 2015
Фельетоны-рецензии Леонида Андреева о Малом и Новом театрах
самим гг. артистам Малого театра». Отсюда -тусклость впечатления, ощущение затхлости и скуки.
Отдавая дань традициям жанра театрального фельетона-рецензии, журналист делает несколько критических замечаний о качестве актерской игры: А. И. Южин (Сумбатов)10 не использовал полностью потенциал роли доктора Ришона, Е. К. Лешковская11 - «для кормилицы -слишком барыня, для барыни - уже слишком кормилица», актер Музиль12 «совершенно не понял жадного старика Планшо», словом, почти все актеры (за исключением, может, лишь Н. М. Падарина - Волжина13, исполнившего роль «вырождающегося крестьянина» Планшо-сына) «содействовали общему ансамблю скуки, царившему в зрительном зале».
Общее впечатление фельетониста: постановка «Заместительниц» - это творческая неудача, в первую очередь, из-за размытости и аморфности замысла драматурга, «лубочной резкости и однотонности» изображения.
В целом, Андреев чутко уловил тенденцию времени: Малый театр перестал быть передовым явлением в отечественной культуре, в значительной степени утратив интерес и внимание зрителей, его стремление сохранить верность традициям воспринималось как косность и консерватизм. Репертуар Малого театра также не отвечал запросам публики.
Отрицательно о спектакле отозвались и другие критики. В. П. Преображенский заметил, что «Заместительницы» «как пьеса „а these" малоинтересна для русского зрителя, и страдает уже слишком прямолинейным резонерством, то, как бытовая, жанровая картина, пьеса Бриэ моментами и талантлива, и занимательна»14. Резко сатирически о пьесе высказался А. Р. Ку-гель: «„Заместительницы" повергли публику в немалое разочарование. <...> Вопрос о сосках и стерилизованном молоке, разумеется, любопытен, но когда дается такое громкое название, как „Заместительницы", можно ожидать больше, о, много больше!»15.
В фельетоне16, поводом для которого стал спектакль по переводной итальянской пьесе Э.-А. Бутти «В погоню за наслаждением»17 - Андреев прямо говорит об упадке и застое Малого: «Малый театр застыл - вот в чем беда. Как старик, органически неспособный понять все молодое, живое и яркое, он отгородился от жизни китайской стеной. Там, в жизни, что-то творится, зарождаются в искусстве новые веяния, ставятся новые вопросы, ломается старое миросозерцание, - а за стеной тишь, гладь, дремотное шевеление губами, воспоминания о пережитой славе и судаченье насчет „молодых". Помнят, что
в молодости они хорошо играли „Лес" и опять его играют18 - при пустом театре, ибо нельзя же весь век бродить в одном и том же лесу, как бы ни был он прекрасен».
Сходные интонации присутствуют в фельетонах Андреева, посвященных спектаклям Нового театра. Этот театр возник в 1898 г. как своеобразный филиал Большого и Малого театров; в нем предполагалось участие молодых актеров, начинающих артистов, для которых не находилось места в основном составе. Театр открылся спектаклями «Евгений Онегин» (1 сент.) и «Ревизор» (в пост. А. П. Ленского; 3 сент.). В Новом ставились как драматические, так и оперные и балетные спектакли. Драматическая труппа Нового театра делилась на две группы, руководимые режиссерами А. М. Кондратьевым и А. П. Ленским. А. П. Ленский - режиссер и актер Малого театра был по существу основателем и идейным вдохновителем Нового театра. Он перенес в Новый театр 14 спектаклей, подготовленных им в конце 1890-х гг. для утренников Малого театра (8 пьес А. Н. Островского19, «Женитьбу» Н. В. Гоголя и др.). В спектаклях Нового театра принимали участие Н. И. Васильев,
A. А. Остужев, Е. Д. Турчанинова, В. Н. Рыжова, И. М. и Е. М. Садовские, Н. К. и С. И. Яковлевы,
B. О. Массалитинова и другие, которые выступали также на сцене Малого. В репертуаре Нового театра в 1904-07 гг. преобладали комедии и современные западноевропейские пьесы. В 1905 г. «молодой труппе» Нового театра формально было предоставлено право на самоопределение, но воспользоваться им в полной мере она не сумела. Новый театр просуществовал до 1907 г., после чего был упразднен.
Андреев понимал роль и функции Нового театра как филиала Малого, унаследовавшего все недостатки «родителя». Новый театр он иронически характеризует как «субъекта, все еще не установившегося», а также как «юношу, но уже с благоразумной лысинкой».
Новый театр, следуя в выборе драматического репертуара принципам Малого, вслед за ним пытается ставить если и не «благородные», то хотя бы «высокоидейные» пьесы, к примеру, такие как «Современная молодежь» Эрнста20.
Театральный критик В. П. Преображенский писал о пьесе «Современная молодежь»: «Эрнст взял ту же самую тему, которая затронула П. Д. Боборыкина в его „Накипи" и более подробно разработана в его последнем романе „Жестокие", это - характеристика или, вернее, обличение современных „сверхчеловеков". <...> Но у г. Боборыкина имеется некоторое оправдание в самом заглавии пьесы: он характеризует и осмеивает не самое течение, а лишь ту „накипь",
137
М. А. Телятник
которая неизменно сопутствует всякому общественному движению». Главная же цель Эрнста - «дать несколько сладеньких и веселеньких сценок во вкусе немецкой публики», а отсюда «общее впечатление от спектакля - сладковато и тягуче, как патока, изредка забавно, часто - карикатурно и... не очень умно»21.
Пьесе «Современная молодежь», поставленной на сцене Нового театра в качестве, как иронически замечает Андреев, «дисциплинарного взыскания», целиком посвящен фельетон от 5 сентября 1901 г.22 Этот фельетон-рецензия уже с первых строк демонстрирует излюбленный андреевский прием иронического парадокса, передающий отношение автора к происходящему на сцене. «Всякий человек имеет право быть глупым, но немцы злоупотребляют этим правом», - эту напоминающую парадокс фразу Людвига Берне23 Андреев делает своеобразным эпиграфом своей рецензии.
После такого зачина следует обстоятельный иронический обзор всей пьесы, включающий в себя как саркастические характеристики героев, так и весьма скептические замечания о ходе сюжетного действия, основных идеях и концепциях этого произведения. При этом Андреев пародирует «высокий стиль» традиционной рецензии, усиливая ироническое звучание своих оценок: «Многое можно сказать о современной молодежи - и дурное, и хорошее - скорее, конечно, дурное, так как пишутся пьесы не молодежью. Много можно сказать о ней и неправды и просто несообразностей, и последнюю задачу взял на себя г. Эрнст».
Той же цели подчинен и подбор эпитетов в характеристиках действующих лиц, причем их повтор усиливает комический эффект: главный герой - «прекрасный юноша „с открытыми прямыми глазами" (г. Садовский24), любящий своих честных папу и маму, имеющий прелестную подругу детства (г-жу Турчанинову25), на которой по всем законам божеским, человеческим и театральным ему следует жениться, - подпадает под влияние „сверхчеловека" Эриха Госслера (г. Рыжова26), не хочет работать, не хочет любить своих честных родителей и, что хуже всего, не желает жениться на прелестной подруге детства». «Сверхчеловек» Госслер, по мнению Андреева, - фигура, совершенно нелогичная, его влияние на главного героя абсолютно немотивированно, почему он «пользуется таким влиянием» - «понять нельзя». Госслер «мелочен, завистлив и глуп, до того глуп, что в первом же споре с прелестной подругой детства совершенно забивается ею; до того глуп, что он еще слова не сказал, а публика уже заранее хохочет»; «по воле» актера г. Рыжова - «он неблаговос-
питан, ненужно криклив и паки нелеп». Вывод фельетониста: образ Госслера в исполнении Рыжова лишен даже подобия здравого смысла: исполнитель «создал такую дикую фигуру, перед которой руками разведешь». Однако такое «мелодраматическое» понимание «сверхчеловека» достигает обратного эффекта: в итоге получился не трагический персонаж, а комический злодей, в котором гипертрофированные «злодейские» черты не способны вызвать у публики ничего, кроме смеха, - в общем, «и даже не злодей, а злодеюшко».
Помимо главных героев пьесы, Андреев касается и второстепенных персонажей, призванных дополнить изображение «современной молодежи». Это представители так называемого «современного искусства» - «ряд „непризнанных гениев", писателей, композиторов, актеров». Их характеристика также весьма нелицеприятна: «Все они грубы, пошлы, самомнительны и пьяницы». Добросовестный рецензент готов отметить даже некоторые творческие удачи, - к примеру, маленькую роль рантье-мецената в исполнении г. Геннерта27.
Финал пьесы окончательно разочаровывает фельетониста. Весь последний акт «посвящен торжеству кургузой немецкой добродетели». Подчеркивая монотонность и унылое однообразие действия, а также банальность сюжета, Андреев снова прибегает к повторам и привычным эпитетам: «Честные родители, прелестная подруга детства и благоразумие самого прекрасного юноши одерживают верх над злодеем Госслером. Прекрасный юноша объясняется в любви с прелестной подругой - оказывается, к их справедливому изумлению, что они любят друг друга с десяти лет. Ахают и целуются. Честные родители ахают и целуются. Приходит горничная и ахает. Приводят Ганса: <...> -Ганс ахает и целуется». Такое нагнетание повторов уже придает повествованию легкий оттенок абсурда, который фельетонист намеренно усиливает: «Чувствуется несомненная потребность, чтобы и злодей пришел, ахнул и поцеловался». Одним из способов абсурдизации становится смешение абстрактных и конкретных понятий: Ганс «пострадал в пьяной драке, потерял много крови, а с ней вытекли и сверхчеловеческие начала». Все эти способы, сами по себе достаточно традиционные, в сочетании создают экспрессионистскую окраску текста фельетона-рецензии Андреева.
Для усиления иронического эффекта Андреев берет себе «в союзники» не только реакцию публики, но и прочие элементы театрального действа. И антракт, и театральный занавес приобретают антропологические качества. Так, ан-
138
Вестник СПбГУКИ • № 1 (22) март • 2015
Фельетоны-рецензии Леонида Андреева о Малом и Новом театрах
тракт оказывается «нарочно, вероятно», сделанным очень длинным - для того, как иронически замечает Андреев, чтобы «злодей сообразил, как глупо он себя вел все три предыдущие акта» и успел раскаяться. Театральный занавес, тоже, очевидно, утомленный скучной пьесой, «после долгих колебаний» наконец-то «раскаивается и опускается» («Прекрасный момент!» -иронически комментирует фельетонист).
Сам жанр пьесы Эрнста вызывает у Андреева вопросы («для сатиры - слишком не умна и поверхностна; для фарса - тяжеловесна; для бытовой комедии не типична»), и в данном случае, жанровая неопределенность -не результат творческого поиска, а просто еще одно проявление слабости пьесы - «вопиющей чепухи», которую поставил Новый театр, «чепухи скучной и наивной». Андреев с легким сарказмом упоминает о том успехе, которым, по слухам, сопровождалась постановка этой пьесы на немецкой сцене; понять же - «для чего была переведена и поставлена эта вещь „Новым театром"», - ни у фельетониста, ни у зрителей «нет возможности».
Сходные художественные приемы использует Андреев в фельетоне-рецензии28 на другой спектакль Нового театра по пьесе О. Эрнста - «Воспитатель Флаксманн»29. Впрочем, этот спектакль, несмотря на банальность сюжета и действующих лиц, «сентиментальность и неестественно благополучный конец», все же вызвал несколько большую симпатию у фельетониста. Тема рутинности школьного образования, косности и «затхлой, эгоизмом сплоченной среды» наставников молодежи была знакома Андрееву по личному опыту. Возможно, отсюда в рецензии слышны диккенсовские интонации. Как известно, Ч. Диккенс был одним из любимых писателей Андреева. Роману Диккенса «Тяжелые времена» посвящен фельетон писателя от 27 августа 1900 г.30 В нем главный герой Томас Гредграйнд или в транслитерации того времени Грэндгринд, успешный предприниматель, отец семейства, создает собственную систему воспитания, основанную на цифрах и фактах, т. е. той самой статистике, которую так любили бентамовские31 экономисты. В своих произведениях Диккенс отвергает «доктрину детской греховности» (The doctrine of children's depravity), распространенную в Викторианской Англии и гласившую, что «от рождения ребенок обладает „первородным грехом", а с четырнадцатилетнего возраста несет полную ответственность перед Богом за сознательно и несознательно совершенные грехи»32. Таков, к примеру, фрагмент, характеризующий начальника училища Флаксманна: «Сила его заключалась в непоколебимом убеждении,что
каждый ученик есть преступник в зародыше и с этим преступником нужно, не покладая рук, бороться. Для этой цели Флаксманн создал дисциплинарный устав количеством в 123 параграфа, а самое учение заменил культом программы: если нужно выучить из географии 39 городов, то ровно 39 ученик и должен знать - ни одним меньше или больше».
Андреев считал, что пьеса страдает некоторым схематизмом. Главный положительный герой - прогрессивный и честный педагог Флеминг - вступает в борьбу со всем коллективом училища. В стане его врагов - сам Флаксманн, «немножко негодяй», имевший «некоторую склонность ко взяточничеству», который в финале «оказался даже преступником, учительствовавшим по подложному аттестату», и прочие педагоги: «добрая душа» Риманн (который «любит садоводство, каждый вечер от 7 до 12 играет в карты и с окончания учительской семинарии не прочел ни одной книжки»), «негодяй, завистник и карьерист» Диркс, во всем помогающий Флак-сманну, и прочее «обыкновенное для Германии педагогическое тесто». Андрееву показалась удачной последняя метафора, он разворачивает ее, ярко характеризуя педагогических работников училища: «Один, молодой, еще пузырится; другой уже вылился в форму и отводит душу тем, что на уроках острит по адресу начальства». В целом, фигуры учителей достаточно традици-онны и банальны, не отличается новизной и сюжет пьесы: борьба нового со старым, отжившим. Победа в этой борьбе также достигается традиционным способом: гонимого учителя-новатора поддерживает прогрессивно мыслящий чиновник, профессор Прелль, - «горячий, умный и проницательный старик». Он произносит хвалебные речи Флеммингу, а в довершение идиллии последний женится на жизнерадостной учительнице Гизе Хольм. На всех фронтах, как общественном, так и личном, передовой педагог одерживает победу, но, как часто бывает в театре, роль злодея оказывается интереснее, содержательнее роли героя. Флаксманн в исполнении г. Яковлева33 временами был даже «слишком хорош», в сцене обнаружения подлога и изгнания его из школы он даже «невольно разошелся с тоном пьесы», привнеся в веселую, «сверкающую смехом шутку» «нотки истинного и глубокого драматизма».
Понимая слабость пьесы («серьезным протестом против школьной рутины она названа быть не может»), Андреев все же признает за ней определенную позитивную роль («все же пробивает в ней (т. е. школьной рутине. - М. Т.) порядочную брешь»). Спектакль можно считать удавшимся: «Отдельные лица комедии очерче-
139
М. А. Телятник
ны удачно и вполне жизненны, и смотрится она с интересом». Это подтверждает и реакция зрителей: «Судя по оживлению, царящему в зале, и по шумным вызовам исполнителей, „Воспитателю Флаксманну" предстоит занять в текущем репертуаре одно из первых мест». Отмечает рецензент и удачный подбор и замечательную игру актеров, особенно Падарина34 и Яковлева35. В целом, этот фельетон Андреева - и по форме, и по содержанию - близок традиционной театральной рецензии, со всеми особенностями, присущими этому жанру. Специфические черты ироничного андреевского стиля прорываются лишь изредка, придавая узнаваемость авторской манере повествования.
Успех пьесы на русской сцене был связан с современностью ее темы, она «затронула уж очень наболевшее»36, «постановка „Флаксманна" пришлась как раз ко времени: школьный вопрос <...> волнует теперь все русское общество»37, -писали театральные обозреватели газеты «Новости дня».
Сравнивая две постановки пьесы Эрнста, которые одновременно были представлены на сцене: в театре Корша («Педагоги», реж. Н. Н. Синельников) и Новом театре («Воспитатель Флак-сманн»), критики пришли к выводу, что у Корша пьеса была сыграна живее и оставила «симпатичное впечатление»38.
Среди ироничных или откровенно скептических рецензий, посвященных спектаклям Нового театра, есть и одна поощрительная, почти хвалебная39. Она относится к спектаклю по пьесе-сказке Е. П. Гославского «Разрыв-трава»40, поставленному Новым театром в сентябре 1901 г.41
Пьеса, написанная в модном в начале ХХ в. «русском стиле», привлекла внимание публики и имела успех. Московские газеты писали: «„Разрыв-трава" собрала вчера в Новый театр очень многочисленную публику, которая шумно аплодировала артистам»42.
Однако мнение театральной критики на эту постановку была неоднозначной. Так В. П. Преображенский писал: «Сказка должна быть прежде всего проникнута поэзией и юмором. Поэтическое дарование г. Гославского - под большим сомнением»43.
Многие увидели в пьесе бездарную стилизацию под русскую сказку, либо попытку «ори-гинальничания». В частности, по мнению Вл. Дорошевича, «„сочинять" народные сказки - это то же, что делать фальшивую монету. Нехорошо, трудно и опасно»44.
Андреев словно возражает Дорошевичу и другим критикам, когда рассуждает о том, что сочинять сказки - вовсе не грех, фантазии могут оказаться не менее полез-
ными, чем «здравомыслящие» рассуждения и «реалистичные» описания. Он пишет: «Мы давно стали реалистами, трезвыми реалистами, которых „чертовщиной" не проведешь. Во многом порвав связи с народной массой, прыгнув от нее не вверх, а куда-то в сторону, прах верований этой массы мы отряхнули от интеллигентных ног своих. Нет для нас ничего более чуждого, как русская народная сказка, как весь русский былинно-сказочный эпос. Только детям даем мы сказку, да и то с вечным опасением, как бы не засорить им голову этой „чертовщиной", а сами великолепно презираем и бабу-ягу, и домового, и лешего, и весь этот богатейший цветник народного творчества. Нашему европеизированному уму и сердцу более близки ундины, эльфы и рыжебородые Торы, нежели „доморощенные" русалки. Доморощенные - вот беда. Мужик их выдумал - вот несчастье! И чего доброго мужик и сейчас еще полон этими суевериями - вот опасность».
Давая свой отзыв на пьесу, Андреев решительно становится на сторону автора и считает и саму пьесу, и ее постановку весьма удачной. «Фоном этой фабулы служит богатый сказочный мир, - рассказывал Андреев. - Перед зрителем проходят глуповатые, бесцельно злобные лешие; ворчун и добряк домовой, рачительный к хозяйскому добру и коням; вечно неудовлетворенная, сжигаемая внутренним огнем русалка с ее звонким, истошным смехом и коварным русалочьим кокетством; смерть поедучая, на поле брани оттачивающая свою беспощадную косу; черти-позовщики, бесы хромые, лысые - и всякая иная нечисть и нежить».
С точки зрения стилистики здесь стоит отметить умелое сочетание традиционных обозначений и эпитетов, свойственных народнопоэтической речи (домовой рачительный к хозяйскому добру и коням, русалка с ее звонким смехом, беспощадная коса смерти, иная нечисть), и умело стилизованных, но явно взятых из современности - эпохи модерна («вечно неудовлетворенная, сжигаемая внутренним огнем», «коварное русалочье кокетство», «лысые» бесы, «глуповатые, бесцельно злобные» лешие и т. д.).
По словам Андреева, пьеса Гославского выдержана в стиле традиционной «лубочной сказки»; она «не приправлена едкими соусами, к которым привык современный этический желудок, и многим гурманам-моралистам она неизбежно покажется безвкусной». Ее герои «прямолинейны, цельны и лубочны» - и в этом автор пьесы тоже прав, - «они должны быть под стать избушке на курьих ножках и Кощею Змиевичу».
140
Вестник СПбГУКИ • № 1 (22) март • 2015
Фельетоны-рецензии Леонида Андреева о Малом и Новом театрах
Персонажей «Разрыв-травы» Андреев характеризует как «живых», «поэтичных», подобных самой русской сказке. Он отмечает «искусное» вплетение этих персонажей - как основных, так и эпизодичных - в фабулу пьесы.
Однако, по мнению фельетониста, Гослав-ский не внес в эти образы, «в толкование и обрисовку „чертовщины"», чего-то принципиально нового, «своего, самостоятельного»; в этом он видит недостаток его пьесы «как продукта самостоятельного творчества».
Андреев видел причину творческих неудач и Малого, и Нового театров в том, что они не отвечают запросам времени, а подлинное новаторство подменяют формальными новшествами, маскирующими все тоже содержание. Признаки подлинного новаторства, отвечающего новым требованиям, предъявляемым к театральному искусству, он усматривал в спектаклях недавно возникшего Московского Художественного театра.
Примечания
1 Телятник М. А. Театральные фельетоны Л. Н. Андреева в сборнике «Под впечатлением Художественного театра» // Творчество Леонида Андреева: соврем. взгляд: материалы междунар. науч. конф., посвящ. 135-летию со дня рождения писателя / ОГУ. Орел, 2006. С. 110-116.
2 Телятник М. А. Фельетон-рецензия Л. Андреева «Москва: мелочи жизни» о пьесе М. Горького «Мещане» в постановке Московского Художественного театра // Судьбы литературы Серебряного века и русского зарубежья: сб. ст. и матер. памяти Л. А. Иезуитовой: к 80-летию со дня рождения. СПб.: Петрополис, 2010. С. 43-55.
3 Телятник М. А. Фельетоны Л. Н. Андреева о театре Корша в газете «Курьер» // Рус. лит. 2011. № 3. С. 160-165.
4 Телятник М. А. Фельетон Леонида Андреева о спектакле по пьесе Э. Ростана «Сирано де Бержерак» в Русском драматическом театре (театре Корша) // Филология и человек. 2010. № 4. С. 7-19.
5 Брие Эжен (фр. Eugene Brieux; 1858-1932) - французский драматург, член Французской академии. В тексте статьи (как и в газете «Курьер») используется написание фамилии «Бриэ».
6 Шмидт Отто Эрнст (1862-1926) - немецкий писатель и драматург, писавший под псевдонимом Отто Эрнст.
7 Гославский Евгений Петрович (1861-1917), беллетрист, драматург, прозаик и поэт.
8 Л.-ев [Андреев Л. Н.]. Малый театр. «Заместительницы», пьеса Бриэ. // Курьер. 1901. 2 сент., № 242. С. 3. Рубрика «Театр и музыка». В прижизненные сочинения Андреева не включалось. Далее текст цитируется без ссылок.
9 Пьесу Бриэ «Заместительницы» в 3 актах (пер. с фр. А. М. Невского) давали 31 августа 1901 г. в Малом театре.
10 Сумбатов-Южин (наст. фам. Сумбатов) Александр Иванович (1857-1927) - русский актер, драматург, театраль-
ный деятель, почетный академик (1917), народный артист Республики (1922).
11 Лешковская (наст. фам. Ляшковская) Елена Константиновна (1864-1925) - русская актриса, народная артистка Республики (1924).
12 Музиль Николай Игнатьевич (1839-1906) - русский актер. Принадлежал к артистической семье Борозди-ных-Музилей. Играл на любительской сцене. В 1865 г. дебютировал в Малом театре, в 1866 г. зачислен в труппу; работал здесь до конца жизни (с 1903 г. - заслуженный артист Императорских театров).
13 Падарин (псевд. Волжин) Николай Михайлович (1867-1918) - русский актер. Родился и вырос в Вятке. По окончании драматических курсов при Московском театральном училище (1892 г., класс А. П. Ленского) был принят в Малый театр; служил здесь до конца жизни. В сезоне 1893-94 гг. играл в Александринском театре.
14 В. П. [Преображенский Владимир Петрович]. Малый театр. «Заместительницы» Бриэ // Новости дня. 1901. 2 (15) сент., № 6545. С. 3. Рубрика «Театр и музыка».
15 Квидам [Кугель А. Р]. «Заместительницы» // Новости дня. 1901. 16 (29) сент., № 6559. С. 3.
16 Л-ев [Андреев Л. Н]. Впечатления // Курьер. 1901. 18 дек., № 349. С. 2. В прижизненные сочинений Андреева не включалось. Далее текст цитируется без ссылок.
17 Бутти (Butti) Энрико Аннибале (1868-1912) - итальянский писатель, драматург. Драму «Погоня за наслаждением» Э.-А. Бутти («La corsa al piacere» в 5 действиях, перевод с итальянского Б. Б. Корсова) давали 15 декабря 1901 г. в Малом театре в бенефис вторых актеров.
18 Новая постановка комедии «Лес» А. Н. Островского в 5 действиях, осуществленная А. П. Ленским, была представлена зрителю 8 сентября 1898 г. на сцене Нового театра и прошла 15 раз (в сезоны 1898-99 и 1899-1900 гг.). Затем пьеса шла попеременно то в Малом, то в Новом театре, и в ней участвовали как старики, так и молодежь в центральных ролях.
19 Среди них: 8 сентября 1900 г. в Новом театре давали весеннюю сказку А. Н. Островского «Снегурочка» в 4 действиях с прологом; музыка П. И. Чайковского; танцы поставлены Н. Ф. Манохиным; постановка режиссера А. П. Ленского.
20 Комедия О. Эрнста «Современная молодежь» в 4 действиях, 5 картинах («Jugend von Heute», перевод с немецкого Е. З. Юкельсон) давалась 3 сентября 1901 г. в Новом театре в постановке режиссера А. М. Кондратьева.
21 В. П. [Преображенский Владимир Петрович]. Новый театр. «Современная молодежь» Отто Эрнста // Новости дня. 1901. 5 (18) сент., № 6548. С. 3. Рубрика «Театр и музыка».
22 Л.-ев [Андреев Л. Н.]. Новый театр. «Современная молодежь», комедия в 4 д. Эрнста // Курьер. 1901.5 сент., № 245. С. 3. Рубрика «Театр и музыка». В прижизненные сочинения Андреева не включалось. Далее текст цитируется без ссылок.
23 Берне (Borne) Карл Людвиг (1786-1837) - немецкий писатель, публицист. Л. Андреев приводит неточную цитату афоризма. См. у Берне: «Каждый человек имеет право быть
141
М. А. Телятник
дураком, но и правом надо пользоваться с некоторой умеренностью». Начало цитаты («Всякий имеет право быть глупым») принадлежит афоризму Г. Гейне.
24 Садовский 2 - Садовский Михаил Прович (18471910) - российский театральный актер, сын актера Малого театра Прова Садовского.
25 Турчанинова Евдокия Дмитриевна (1870 - 1963) -российская театральная актриса, народная артистка СССР (1943).
26 Рыжов Иван Андреевич (1866-1932), актер, заслуженный артист РСФСР (1925). Муж актрисы В. Н. Рыжовой.
27 Геннерт Иван Иванович (?-1920) - с 1886 по 1906 г. -актер Малого театра, с 1898 по 1905 г. - заведующий бутафорской частью Московского художественного театра.
28 Л.-ев [Андреев Л. Н.]. Новый театр. «Воспитатель Флаксманн», комедия в 3 д. О. Эрнста // Курьер. 1901. 22 сент., № 262. С. 3. Рубрика «Театр и музыка». В прижизненные сочинения Андреева не включалось. Далее текст цитируется без ссылок.
29 Комедия О. Эрнста «Воспитатель Флаксманн» в 3 действиях (в оригинале «Flachsmann als Erzieher», перевод с немецкого Э. Э. Матерна, постановка режиссера А. М. Кондратьева) была дана 20 сентября 1901 г.
30 James Lynch [Андреев Л. Н.]. Москва: мелочи жизни // Курьер. 1900. 27 авг., № 237. С. 2. В прижизненные издания Андреева не включался.
31 Бентам Иеремия (англ. Jeremy Bentham, 1748-1832) -английский социолог, юрист, один из крупнейших теоретиков политического либерализма, родоначальник одного из направлений в английской философии - утилитаризма. Главной идеей утилитаризма была, как видно из названия, полезность. Бентам писал о необходимости создания «моральной арифметики», с помощью которой по определенным формулам вычислялись бы все человеческие действия (к примеру, «единицы удовольствия», «единицы боли»). Поэтому его программа предусматривала изучение только точных наук. См.: Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. М., 1998; Зацарини-на Е. В. Образ Томаса Гредграйнда в романе Ч. Диккенса «Тяжелые времена» // Изв. Рос. гос. пед. ун-та им. А. И. Герцена. 2008. Вып. 86. С. 288-290; Купченко М. Л. К вопросу о типологии романов Ч. Диккенса и эволюции жанра романа в его творчестве // Вестн. СПбГУКИ. 2013. № 2 (15), июнь. С. 74-84.
32 См.: Чудин Д. А. Вопросы воспитания личности в педагогическом наследии Чарльза Диккенса. URL: http: // jurnal. org (дата обращения: 23. 01. 2015).
33 Яковлев 2 - Яковлев Степан Иванович, с 1898 по 1903 г. - актер Малого театра.
34 В данном спектакле Н. М. Падарин исполнял роль инспектора училищ Прелля.
35 Яковлев 2.
36 -бо- [Любошиц Семен Борисович]. «Флаксманиа-да» // Новости дня. 1901. 23 сент. (6 окт.), № 6566. С. 3.
37 В. П. [Преображенский Владимир Петрович]. Новый театр. «Воспитатель Флаксманн» Отто Эрнста // Новости дня. 1901. 23 сент. (6 окт.), № 6566. С. 3. Рубрика «Театр и музыка».
38 См.: Театр и музыка // Рус. вед. 1901. 20 сент., № 260. С. 2. Там же. 21 сент., № 261. С. 3.
39 Л-ев [Андреев Л. Н.]. Новый театр: Разрыв-трава: фант. сказка: в 5 д., соч. Е. П. Гославского // Курьер. 1901. 12 сент., № 252. С. 3. Рубрика «Театр и музыка».
40 Фантастическая сказка Е. П. Гославского «Разрыв-трава» в 5 действиях, музыка А. Н. Шефера, постановка режиссера А. П. Ленского давалась 10 сентября 1901 г.
41 Пьеса была написана Гославским для Большого театра в 1897 г., и в ней огромное место занимали пение и балет. После переработки пьесу в Малом театре поставил Ленский, которого привлекла не только сказочностью, дающей простор для режиссерской фантазии, но и идеей о силе любви, способной разорвать оковы злобы и ненависти. Спектакль воспринимался, прежде всего, как богатое зрелище; разнообразно и занимательно были поставлены многочисленные внешние эффекты. Отклики см.: Р. По театрам // Моск. листок. 1901. 11 сент., № 253. С. 3.
42 Театр и музыка // Новости дня. 1901.22 сент. (5 окт.), № 6565. С. 2; Театр и музыка // Рус. вед. 1901. 12 сент., № 252. С. 3.
43 В. П. [Преображенский Владимир Петрович]. Новый театр: «Разрыв-трава»: фант. сказка Е. П. Гославского // Новости дня. 1901. 13 (26) сент., № 6556. С. 3. Рубрика «Театр и музыка».
44 Дорошевич В. М. «Разрыв-трава» // Россия. 1901. 20 сент. (3 окт.), № 863. С. 3; Его же. Театральная критика Власа Дорошевича / сост., вступ. ст. и коммент. С. В. Букчина. Минск, 2004. С. 27.
142
Вестник СПбГУКИ • № 1 (22) март
2015
