CC BY
45
Вестник Челябинского государстеенногоуниеерситета. 2015. № 20 (375). Филология. Искусствоведение. Вып. 97. С. 64-68.
УДК 81-119 8ГЗЗ
ББК81.2
М.В. Коновалова
ЭВОКАТИВНЫЙ АСПЕКТ СМЕШАННОЙ КОММУНИКАЦИИ
В МЕДИАДИСКУРСЕ
Рассматривается явление смешанной коммуникации в медиадискурсе, а также эвокативный аспект данного явления. Феномен смешанной эвокации анализируется с лингвистических и коммуникативных позиций, рассматриваются типы смешанной коммуникации, а также место и функция в медиакоммуникации. Являясь ярким примером функционирования медийной коммуникации, смешанная коммуникация отражает эклектичность передачи информации при помощи различных технологий.
Ключевые слова: смешанная коммуникация, медиадискурс, эвокация, коммуникативная лингвистика, коммуникативистика, медиалогия.
С позиций лингвистического подхода феномен смешанной коммуникации является прямым следствием функционального многообразия речи, отмечаемой представителем Пражского лингвистического кружка Л. П. Яку-бинским, рассматривающим проблему форм речевого высказывания через оппозиции непосредственной и опосредованной, перемежающейся и длительной коммуникации между людьми. Согласно Тезисам Пражского лингвистического кружка, речевая деятельность рассматривается в качестве средства общения, в функционировании которого выделяют два центра формирования речевых высказываний - «ситуативный» (или практический) язык и теоретический язык (или язык формулировок). Практический язык подразумевает использование языка и внелингвистического контекста; теоретический язык стремится через использование слов-терминов и фраз-суждений сформировать когерентное высказывание с высокой степенью точности и полноты. Вместе с тем взаимодействие языкового и неязыкового в коммуникативной ситуации является функциональным проявлением языка в конкретных условиях его существования.
Учет положения о взаимосвязи речевых произведений и коммуникативной ситуации позволил лингвистам типизировать коммуникацию с языковой точки зрения, выделить различные типы коммуникации. За основу типологии берутся законченные речевые произведения в качестве продуктов-объектов коммуникации, категоризуемые по принципу зависимости-независимости от коммуникативной ситуации (К. Гаузенблаз). Автор типоло-
гии выделяет коммуникативные манифестации (речевые произведения), подразделяющиеся, в свою очередь, на языковые, неязыковые и смешанные. Соотносятся они с продуктом-объектом коммуникации, с деятельностным и системным аспектами коммуникации. При коммуникации-деятельности единицами являются коммуникативные акты, в коммуникации-системе составными частями или подсистемами становятся речевые произведения и статическая составляющая - текст. В итоге мы получаем коммуникацию в целом с очевидной связью с речевым обменом информацией между людьми.
Таким образом, смешанная коммуникация с точки зрения обмена информацией представляет собой тип коммуникации при необходимом условии когерентного соединения языковых и неязыковых элементов в процессе коммуникации. Необязательной коммуникацией может быть чтение стихов, рэпа, при скандировании. Смешанная коммуникация состоит из двух элементов: языка и неязыкового компонента, обеспечивающего неязыковую коммуникацию. Согласно лингвистической информационной концепции, неязыковая коммуникация оперирует тремя родами средств: параязыком, специальными языковыми системами и неязыковыми средствами в семиотической функции (Г. В. Колшанский, Б. А. Серебренников, А. А. Чувакин и др.).
К первой группе относятся параязыковые фонационные и графические средства, передающие содержательную информацию в процессе коммуникации. Вторая группа параязы-ковых средств представлена специализирован-
ными подъязыками, исследуемыми коммуникативной лингвистикой, а также вторичными семиотическими системами. Третья группа состоит из ситуативных средств, примечательных тем, что их первичная функция находится вне коммуникации как обмена информацией. Это внеязыковые средства, которые из-за ситуативных условий протекания оказались вовлеченными в коммуникацию. О неартикули-руемых знаках писал еще Ш. Балли, исследуя речевое высказывание, и выделял среди них ситуативные знаки, которые фигурируют в речи лишь в момент коммуникативного акта, будучи воспринимаемыми нашими чувствами.
А. А. Чувакин отмечает, что явление смешанной коммуникации из языкового и неязыкового объясняется коммуникативной потребностью человека и обеспечивается разными видами языковой и неязыковой коммуникации, сферой социо-коммуникативной деятельности. Поэтому «человек говорящий» обладает следующими видами смешанной коммуникации: 1) лингво-параязыковая; 2) лингво-соматиче-ская; 3) лингво-перцептивная; 4) лингвистическая и средства вторичных языковых систем; 5) языко-ситуативная [5].
Целью данной статьи является рассмотрение теоретических аспектов смешанной коммуникации в работах известных языковедов и исследователей медиа. Задачи заключаются в выявлении теоретических положений, соответствующих явлению смешанной коммуникации в онтогенезе, отмеченных и зафиксированных в работах исследователей. Ярким примером смешанной коммуникации, как уже говорилось выше, является медийная коммуникация, то есть коммуникация, осуществляемая посредством различных медиа. Исследователи медиа и коммуникативисты рассматривают процесс коммуникации сквозь призму медиа, которые подразумевают обязательное наличие аудио-визуальных неязыковых компонентов при передаче информации. Г. М. Ма-клюэн в период распространения телевизионной техники сформулировал постулат «medium is the message». В данной интерпретации процесс коммуникации сужается до сообщения и канала передачи информации: видимо, предполагалось, что вся атрибутика медийных процессов будет отражена в сообщении. Коммуникативный процесс передачи сообщения, таким образом, должен напрямую зависеть от медиа, его функций и характеристик.
В концепции Г. М. Маклюэна и других медийных исследователей процесс коммуни-
кации раскладывается на отдельные, непересекающиеся составляющие, которые призваны заменять, вытеснять друг друга. Однако смешанная коммуникация предполагает использование языковых и неязыковых коммуникационных компонентов. С позиции же Г. М. Маклюэна формы передачи информации и коммуникации зависят от уровня развития общества и форм общественной жизни. При рассмотрении развития информационной составляющей жизни человеческого общества в рамках данной концепции выделяются устный дописьменный этап, потом второй письменно-печатный, вытесняющий устные формы передачи информации, современный третий этап, заменяющий печатную передачу информации многомерной аудио-визуальной.
Можно согласиться с выделением первого этапа: действительно, в дописьменную эпоху не существовало печатных носителей и в большинстве случаев передача информации осуществлялась при помощи устной речи. Второй и третий этапы сомнительны, поскольку до эпохи Гутенберга существовали носители для передачи информации посредством письменной речи (руническое письмо на камнях, клинопись на глинобитных табличках, пергаментные и папирусные послания, книги и свитки), а значит, она все-таки существовала. В то же время и при изобретении печатного станка Гутенбергом следует учитывать тот факт, что он изобретался для материального воплощения именно письменной речи. Письменная речь чаще перепечатыва-лась, чем воплощалась с устной речи напрямую, поскольку непосредственное преобразование устной речи в письменную тогда было доступно лишь при записи чьих-то слов от руки, печатных машинок не было вплоть до XX в.
Знаковым отличием третьего этапа можно считать многомерность и онлайновую динамичность передачи информации на основе новых телекоммуникационных технологий. Многомерность передачи и восприятия информации действительно обеспечивается непосредственно техническими достижениями в сфере телекоммуникации, однако были созданы условия для телевизионной передачи визуальной информации в динамике. Изобретение телекоммуникаций позволило письменной, в данном случае изображаемой не только символами, но и зрительными образами, информации быстро передаваться одному или нескольким реципиентам одновременно, то есть визуально тиражироваться.
66
M.B. Коновалова
Доступность телекоммуникационных медиа широкому кругу пользователей, необязательно профессиональных медиаведов, практиков и теоретиков, все равно не способствует тому, чтобы пользователи передавали информацию исключительно многомерно, то есть каждое сообщение обязательно содержало бы языковую (знаково-содержательную, устную и письменную) и неязыковую (аудио-визуальную) составляющую. Чаще всего непрофессиональный пользователь доступных медиа выбирает наиболее удобную для него форму передачи сообщения: устную в форме аудиозаписи, визуальную письменную в виде печатного текста, визуальную образную, включающую когерентный визуальный ряд. Сочетания выделенных форм передачи информации в телекоммуникационную эпоху достигают той или иной степени многомерности в понимании Г. М. Маклюэна.
Важно отметить при этом, что сочетания форм напрямую зависят от эвокативных возможностей (воспроизведения и воздействия) субъекта коммуникативной деятельности, а также от когерентности, полноты и завершенности содержания сообщения, соответствующей интенции его автора и возможностям восприятия реципиента. Г. М. Маклюэн был совершенно прав, говоря о многомерности передаваемого через телекоммуникационные устройства сообщения. Однако данное видение обозначало передачу сообщения слишком широко, обозначая сферы передачи в соответствии с традиционным разделением человеческих каналов восприятия, особенно учитывая тот факт, что человеческие каналы передачи информации значительно уже, чем у современных технических средств. Например, передача изображения нам недоступна, хотя мы вполне способны его воспринимать - и воспринимать многомерно. Далее Г. М. Маклюэн, а вслед за ним и Э. Тоффлер, не учли эклектичности передаваемых сообщений, которая отнюдь не противоречит многомерности каналов передачи. Эклектичность передачи сообщений объясняется тем, что каждая составляющая, языковая и неязыковая, а также каждая телекоммуникационная сфера передачи задействуются в коммуникации любого вида сообразно содержанию сообщения. Каждый субъект коммуникативной деятельности стремится передать сообщение максимально экономично с точки зрения наиболее оптимального отражения определенного набора смысловых единиц, необходимых для
когерентного, завершенного предоставления информации реципиенту, а также максимально полно при использовании телекоммуникационных средств. Например, при передаче сугубо информативного сообщения (различного вида справок, отчетов и т. п.) без эстетической составляющей достаточно написать или напечатать текст, а для передачи художественного замысла автора в киносюжете используются языковые и неязыковые аспекты смешанной коммуникации: текстовые (титры) и аудио-визуальные (звук и видеоряд) и так далее.
Таким образом, феномен смешанной коммуникации в медиадискурсе представлен довольно широко и активно используется всеми субъектами коммуникативной деятельности. Эвокативный аспект медийной коммуникации заключается в использовании смешанной коммуникации всеми субъектами коммуникативной деятельности для передачи сообщений посредством различных телекоммуникационных технологий. Воспроизведение информации в медиадискурсе зависит от содержания сообщения, что несколько противоречит привычным медийным коммуникативным формулам «medium ist he message», «messenger / user is the message», «medium is what remediates». Эвокативный аспект медиакоммуникации эффективней отразила бы формула «message is what is reproduced and sended with media», использование которой при дальнейших исследованиях в сравнении с указанными выше формулами могут привести к интересным результатам.
Список литературы
1. Голев, Н. Д. Принцип детерминизма и его значение для исследования языка: методологический аспект / Н. Д. Голев, Л. А. Кощей,
A. А. Чувакин // Функционирование значимых единиц языка: детерминационные отношения в системе и тексте. - Барнаул, 1990. - С. 2-22.
2. Горелов, И. Безмолвный знак: рассказы о невербальной коммуникации / И. Горелов,
B. Енгалычев. - М.: Молодая гвардия, 1991. -240 с.
3. Колшанский, Г. В. Паралингвистика / Г. В. Колшанский // Лингвистическое наследие XX века. - М.: Лененд, 1994. - 100 с.
4. Землянова, Л. М. Журналистика и ком-муникативистика / Л. М. Землянова. - М.: Новости, 2012.- 187 с.
5. Макаров, М. Л. Основы теории дискурса / М. Л. Макаров. - М.: Гнозис, 2003. - 280 с.
6. Мак-Люэн, М. Галактика Гутенберга: сотворение человека печатной культуры / М. Мак-Люэн. - Киев: Ника-Центр, 2003. -432 с.
7. Маклюэн, Г. М. Понимание Медиа: внешние расширения человека / Г. М. Маклюэн. - М.: Кучково поле, 2011. - 464 с.
8. Чувакин, А. А. Смешанная коммуникация в художественном тексте / А. А. Чувакин. -Барнаул: Алтайск. гос. ун-т, 2014. - 138 с.
9. Чувакин, А. А. Эстетическое значение функций смешанной, языко-ситуативной коммуникации в эпической прозе / А. А. Чувакин // Семантико-стилистические исследования слова и предложения. - Барнаул, 1990. - С. 35-42.
Ю.Чувакин, А. А. Город как средоточие коммуникаций / А. А. Чувакин, И. М. Волчко-ва, Э. А. Лазарева. - Екатеринбург: Архитектор 2009. - 300 с.
Сведения об авторе
Коновалова Мария Владимировна - кандидат филологических наук, доцент кафедры теоретического и прикладного языкознания Челябинского государственного университета. makonovalova@yandex.ru, ermolovaml@gmail.com
Bulletin ofChelyabinskState University. 2015. No. 20 (375). Philology. Arts. Issue 97. Pp. 64-68.
ЭВОКАТИВНЫЙ АСПЕКТ СМЕШАННОЙ КОММУНИКАЦИИ
В МЕДИАДИСКУРСЕ
M. V. Konovalova
Chelyabinskstate university, makonovalova@yandex.ru, ermolovaml@gmail.com
The article discusses evocative aspect of mixed communication in media discourse. The phenomenon of mixed evocation is analyzed from the linguistic and communicative positions, the types of mixed communication and the place and the function of this phenomenon in media communications are considered.
Keywords: mixed communication, media discourse, evocation, communicative linguistics, communication study, mass media.
References
1. GolevN.D., Koshhej L.A., ChuvakinA.A. Princip determinizmai ego znachenie dljaissledovanija jazyka: metodologicheskij aspekt [The principle of determinism and its significance for the study of language: methodological aspects]. Funkcionirovanie znachimyh edinic jazyka: determinacionnye otnoshenija v sisteme i tekste [Operation meaningful units of language: Determination relations in the system and the text]. Barnaul, 1990. Pp. 2-22. (In Russ.).
2. Gorelov I., Engalychev V. Bezmolvnyj znak: rasskazy о neverhal'noj kommunikacii [Silent sign: stories aboutthe non-verbal communication], Moscow, 1991. 240 p. (In Russ.).
3. Kolshanskij G.V. Paralingvistika [Paralinguistics].LingvisticheskoenaslednieXXveka [Linguistic Crown ofXX century], Moscow, 1994. 100 p. (In Russ.).
4. Zemljanova L.M. Zhurnalistika i kommunikativistika [Journalism and communication science]. Moscow, 2012. 187 p. (In Russ.).
5. Makarov M.L. Osnovy teorii diskursa [Foundations of the discourse theory], Moscow, 2003. 280 p. (InRuss.).
6. McLuhan H.M. Galaktika Gutenberga: sotvorenie chelovekapechatnoj kul'tury [The Gutenberg Galaxy: the making oftypographic Man], iss. 1. Kiev, 2003. 432 p. (In Russ.)
7. McLuhan H.M. Ponimanie Media: vneshnie rasshirenija cheloveka [Understanding Media: the extensions ofMan], Moscow, 2011. 464 p. (In Russ.)
68
М.В. Коновалова
8. Chuvakin A.A. Smeshannaja kommunikacija v hudozhestvennom tekste: osnovyjevokacionnogo issledovanija [Mixed communication in a literary text: fundamental evocation research], Barnaul, 2014. 138 p. (In Russ.).
9. Chuvakin A.A. Jesteticheskoe znacheniefunkcij smeshannoj, jazyko-situativnoj kommunikacii v jepicheskoj proze [Aesthetic value features of the mixed language-situational communication in the epic prose], Barnaul, 1990. Pp. 35-42. (In Russ.).
10.Chuvakin A.A., Volchkova I.M., Lazareva Je.A. Gorod kak sredotochie kommunikacij [The city as a center of communication], Ekaterinburg, 2009. 300 p. (In Russ.).
