CC BY
131
S. ГАРБ. Ф.10. Оп. 1. Д. 22. Л. 5б.
9. ГАРБ. Ф. 10. Оп. 1. Д. б7. Л. 17.
10. ГАРБ. Ф.10. Оп. 1. Д. 98б. Л. 3.
11. ГАРБ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 549. Л. 24.
12. ГАРБ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 1023. Л. б.
Тармаханов Ефрем Егорович, доктор исторических наук, профессор кафедры истории Отечества Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, б.
Базаржапов Владимир Батомункуевич, доктор исторических наук, профессор.
Tarmahanov Efrem Yegorovich, doctor of historical sciences, professor, department of homeland history, Buryat State University, Ulan-Ude, Ranzhurov str., б.
Bazarzhapov Vladimir Batomunkuevich, doctor of historical sciences, professor.
УДК 81:39 (571.54)
© А.А. Елаев, Г.-Х. Ц Гунжитова Этноязыковые процессы в Бурятии в XX в. - начале XXI в.
В статье рассматриваются государственная языковая политика и этноязыковые отношения в Бурятии Ключевые слова: Бурятия, этноязыковые, политика.
A.A. Elaev, G.-Kh.Ts. Gunzhitova
The ethnic and language processes in Buryatia in the XXth - beginning of the XXIst century
In the article the state language policy and ethno-linguistic relations in Buryatia are considered.
Keywords: Buryatia, ethno-linguistic, policy.
В настоящее время вопросы государственной языковой политики и этноязыковых отношений в России, где проживает около 180 этнических общностей, сохраняют свою актуальность.
Современное состояние и проблемы развития миноритарных языков в Российской Федерации во многом обусловлены политикой, проводимой государством в предыдущий период. В ХХ в. в России государственную политику в отношении языков населяющих ее народов можно условно разделить на три основных этапа: 1) этап (начало 1920-х - середина 1930-х гг.) активной поддержки и развития языков; 2) этап (конец 1930-х - середина 1980-х гг.) языковой ассимиляции; 3) этап возврат к политике поддержки и развития языков (с конца 1980-х гг.).
Каждый этап по-своему отразился на развитии языков народов России. Так, первый этап стал для многих бесписьменных языков началом развития письменности, литературы, обучения на данных языках. Языки, имевшие письменность, получили возможность развивать и совершенствовать ее дальше, расширять сферы своего применения.
В дальнейшем в политике советского государства, которая реализовывалась в течение нескольких десятилетий, возобладали ассимиляторские тенденции, породившие множество не-
гативных в плане развития языков явлений. Как отмечают многие исследователи языковой ситуации, на этом этапе изменилось отношение к этническим языкам как со стороны их непосредственных носителей, так и со стороны окружающего их иноэтничного и иноязычного населения. Почти во всех республиках значительно сократилось число лиц, признающих родным язык своей этнической группы.
По данным исследователя языковых отношений М. В. Дьячкова, в период между переписями 1979 и 1989 гг. численность людей, считающих свой этнический язык родным, снизилась у карелов с 61,8 до 51,5%, коми - с 80 до 74,4%, мари - с 93,7 до 88,4%, удмуртов - с 82,3 до 75,7%, мордвы - с 94,3 до 88,5%, коми-пермяков - с 87 до 82,9%, хантов - с 64,8 до 55,1%, манси - с 51,9 до 36,6%. Этот процесс охватил также и представителей других народов России [1].
В работе «Языковые проблемы Российской Федерации и законы о языках» приводятся данные о том, что с 1970-го по 1989 г. доля переставших владеть языком своей этнической общности у бурят, коми, марийцев, удмуртов, якутов увеличилась вдвое, а у карелов и мордвы - в полтора раза. Более трети башкир, коми, мордвы, удмуртов, 20-25% чувашей и марийцев стали считать родным русский язык [2].
Как уже отмечалось выше, в эти годы снизился и престиж обучения в так называемых национальных школах. Во второй половине 80-х гг. лишь 9% детей нерусского населения РСФСР обучались в национальной школе. Практически лишь у башкир, татар, якутов и тувинцев в той или иной степени сохранились средняя и старшая ступени школы на родном языке. Это лишь некоторый перечень тех проблем, которые обозначились к концу этого этапа [3].
Накопившиеся языковые проблемы негативно отразились в целом на этнополитической ситуации, именно они стали одним из детонаторов межэтнической напряженности в стране. Выходом из сложившейся ситуации объективно напрашивалась необходимость изменения языковой политики, то есть возврат государства к политике поддержки и развития миноритарных языков.
Современная государственная языковая политика России нацелена, как это следует из директивных документов, на всестороннее развитие языков и культур ее народов. Однако языковая ситуация в стране продолжает оставаться достаточно сложной, характеризующейся множеством языковых проблем.
Если рассматривать в ретроспективе развитие бурятского языка, то следует отметить, что наиболее плодотворными с точки зрения языкового строительства были 1920-1930-е гг., которые характеризуются активными мерами государства по возрождению, точнее по созданию как такового бурятского языка, расширению его активного функционирования в различных сферах жизнедеятельности общества, включая образование, культуру и государственное управление. В бурятских школах было введено обучение на родном языке по основным школьным предметам, большое внимание было уделено собственно языковому строительству, формированию и конструированию нового бурятского литературного языка.
Этот этап языкового развития исследователями оценивается как начало появления и расцвета художественной бурятской литературы, активного обогащение языка за счет живой разговорной речи, произведений устного народного творчества.
Следует отметить, что формирование письменности многих региональных языков первоначально было ориентировано на генетически и типологически родственные более крупные языки и соответствующую письменность.
В республике в эти годы активно внедрялись традиции старомонгольского письменного язы-
ка, а литературный язык создавался на базе восточных говоров.
Переломными в развитии бурятского языка стали 1930-е годы. В 1931 г. бурятский язык был переведен на латинский алфавит, а за основу литературного языка было взято селенгинское наречие.
Такое коренное изменение литературного языка потребовало огромных усилий по созданию новых правил правописания, по составлению новых учебников, по подготовке педагогических кадров. Потребовалась перестройка издательского и типографского дела в той их части, где выпускались книги и периодика на бурятском языке с применением латинского алфавита.
Однако, как отмечают исследователи, несмотря на трудности, новый алфавит продолжал активно внедряться: в 1936 г. грамотность населения была доведена до 70%, а в 1938 г. - до 90%. В период с 1931 по 1936 г. латинский алфавит был использован при издании 587 наименований книг - произведений классиков марксизма-ленинизма, художественной, детской, учебной литературы. В изданных в эти годы учебниках, пособиях, словарях были заложены основы орфографической системы литературного языка и письменности бурят. Но, несмотря на достигнутые успехи, в 1936 г. было принято решение, вероятно в интересах политики, об ориентации бурятского литературного языка на восточно-бурятское наречие.
1939 год ознаменовался тем, что письменность бурятского языка, как и многих других региональных языков, была переведена на кириллицу. Естественно, это вновь потребовало огромных затрат и колоссальной работы по изменению правописания, созданию новых учебников, словарей, пособий, подготовке кадров и т.д.
Процессы «латинизации» и «кириллизации» испытал на себе не только бурятский язык. Они коснулись многих языков народов России. Насколько эти решения были оправданными, до сих пор обсуждается учеными-филологами и историками. Как известно, язык - это сложная система, в которой все тесно взаимосвязано. Такая резкая смена письменности бурятского языка в течение одного десятилетия, не только нарушила культурные и языковые традиции, но и фактически затормозила развитие языка, заставив народ дважды переучиваться новой грамоте. Это, в свою очередь, привело к активному и ускоренному усвоению нерусским населением русского языка и, соответственно, развитию национально-русского двуязычия.
Смена одной диалектной основы на другую также негативно повлияла на естественное развитие языковой системы. До сих пор существует проблема востребованности литературной формы языка его носителями. Многие носители бурятского языка используют для удовлетворения своих коммуникативных потребностей диалектные формы языка. Так, например, носители западных диалектов в большинстве своем не могут читать периодику и книги на бурятском литературном языке, не всегда понимают носителей других диалектов, что отчасти способствует переходу на русский язык общения.
Как писал Б.Я. Владимирцов, литературный язык, базирующийся на одном из собственных диалектов, со стороны представителей других диалектов вызывает неприятие [4], что зачастую наблюдается на примере бурятского языка.
Рассматриваемый период развития языков характеризуется возросшим сознательным вмешательством государства в функционирование и развитие языков. Влияние государства на состояние бурятского языка осуществлялось также опосредованно, через другие административные и социально-экономические реформы, к которым относится, например, разделение в 1937 г. единой территории проживания бурят на три административные части: Агинский бурятский национальный округ, Усть-Ордынский бурятский национальный округ и Бурят-Монгольскую Автономную Советскую Социалистическую Республику.
Раздел БМАССР привел к тому, что удельный вес бурят в республике резко сократился, а как известно, показатель численности титульного этноса является одним из значительных факторов этноязыковой ситуации.
Другим важным социально-экономическим фактором, повлиявшим на языковую ситуацию, является начавшееся интенсивное строительство ряда крупных предприятий в республике, повлекшее за собой значительный приток русскоязычного населения из центральных регионов России, что еще больше сократило долю бурятского населения. В эти же годы усилилась мобильность сельского населения, связанная с коллективизацией сельского хозяйства.
На этноязыковой ситуации в республике сказались и массовые репрессии 1930-1940-х гг., в том числе ведущих ученых в области бурятского языка.
Кроме того, социально-политические процессы того периода затронули определенным образом и корпус языка. Так, одновременно с «чисткой рядов» происходила и своеобразная «чист-
ка» самого языка. Из бурятского языка были изъяты так называемые панмонголизмы, слова монгольского и тибетского происхождения, а также многие исконно бурятские слова. Это, конечно же, отразилось на выразительности, богатстве бурятского языка. Отказ от старомонгольской письменности привел к тому, что многие материалы и документы на старомонгольском языке оказались невостребованными, бурятский народ оказался оторванным от значительного исторического пласта своей прошлой духовной культуры, философии, науки.
На развитие бурятского языка негативное влияние оказал переход в середине 1970-х годов всей республики на русский язык обучения с 1-го класса. В результате отмены преподавания на бурятском языке и обучения бурятскому языку выросло несколько поколений бурят, не владеющих письменной формой языка, не знающих бурятской литературы.
Языковое развитие определялось политикой и идеологическими целями государства. Следует подчеркнуть, что языковая политика советского государства имела негативные последствия и породила противоречивые процессы: с одной стороны, произошла дальнейшая консолидация бурятского этноса, развитие культуры, языка, а с другой - начался процесс деэтниза-ции, ассимиляции и аккультурации.
В 1980-е гг. в российском обществе вопросы этноязыкового развития и этноязыковые проблемы резко обострились, это стало активно обсуждаться и в Бурятии. В качестве мер по снижению остроты языковых вопросов в 1986 г. было принято постановление Бурятского обкома КПСС «О дальнейшем улучшении преподавания родного (бурятского) языка в общеобразовательных школах республики». С этого времени было восстановлено обучение на бурятском языке в начальных классах бурятских школ, во всех бурятских детских садах занятия стали проводиться на бурятском языке.
Впервые преподавание бурятского языка было введено в городских школах. Так, в 1987/88 учеб. год бурятский язык изучался в 35 школах г. Улан-Удэ и 34 русских школах районов республики. В основном он преподавался факультативно, его изучали дети-буряты. В 19911992 гг. он стал изучаться уже в 108 школах, или в 20% всех школ.
Значительным событием общественно -политической жизни республики этого периода стало принятие 10 июня 1992 г. закона Республики Бурятия «О языках народов Республики Бурятия», который установил государственными
языками республики русский и бурятский языки.
Данный закон является фундаментальной основой современной государственной языковой политики в Республике Бурятия и отражает основные направления ее реализации, а также основополагающие принципы, на которых она базируется. Так, в преамбуле закона отмечается, что «язык - это духовная основа существования любой нации. Он является величайшей нацио-
нальной ценностью. Сохранение и развитие этноса прежде всего связано с сохранением и функционированием ее языка. Беречь и развивать родной язык и с уважением относиться к другим языкам - долг и обязанность каждого гражданина» [5].
Таким образом, была определена основная целевая установка современной языковой политики в республике и ее содержания.
Литература
1. Дьячков М.В. Миноритарные языки в полиэтнических (многонациональных) государствах. - М., 1996. - 116 с.
2. Языковые проблемы Российской Федерации и законы о языках. - М., 1994.
3. К проблеме национально-языковых отношений в СССР и других странах: (история и современность). - М.: ИНИОН РАН, 1992. - 90 с.
4. Дырхеева Г.А. Бурятский язык в условиях двуязычия: проблемы функционирования и перспективы развития. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. - 187 с.
5. Закон Республики Бурятия «О языках народов Республики Бурятия» от 10 июня 1992 г.
Елаев Александр Афанасьевич, д-р ист. наук, начальник Управления по делам архивов Республики Бурятия.
E-mail: alexelaev@mail.ru
Гунжитова Гарма-Ханда Цыбикжаповна, ст. преподаватель кафедры государственного муницпального управления, Бурятский государственный университет. 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолиан, 24а.
Elaev Alekcsandr Afanasyevich, doctor of historical sciences, head of the department for archives of the Republic of Buryatia. E-mail: alexelaev@mail.ru
Gunzhitova Garma-Khanda Tsybikzhapovna, senior lecturer, department of state municipal governance, Buryat State University. 670000, Ulan-Ude, Smolin str., 24a.
УДК 902+39(5-015)
© Н.В. Цыденовя, С.В. Данилов
Некоторые результаты работ комплексной археолого-историко-этнографической экспедиции
в долине р. Селенги
Настоящая работа представляет краткие результаты работы совместной российско-монгольской комплексной археолого-историко-этнографической экспедиции, проводившейся по долине р. Селенги - от дельты и до истоков. В рамках данной статьи мы остановимся на анализе полученных археологических и частично этнографических материалов.
Ключевые слова: долина р. Селенги, археологические памятники, древнее и современное население.
N.V. Tsydenova, S.V. Danilov
Some results of works of the complex archeological-historical-ethnographic expedition in the Selenga river valley
The paper is devoted to the results of the joint Russian-Mongolian archaeological-historical-ethnographic expedition, which has been conducted in the Selenga basin, from its delta through its sources. Within this article we’ll focus on the analysisof the obtained archaeological and some of the ethnolographical materials.
Keywords: the Selenga basin, archaeological sites, ancient and modern population.
Долина реки Селенги, одной из главных водных артерий Забайкалья и Монголии, привлекала внимание исследователей еще с конца XIX в. Идеи проектов о сплошном обследовании бассейна реки появлялись у специалистов самых различных отраслей науки и хозяйства. Наиболее известное археологическое обследование долины от Наушек до Улан-Удэ проводилось
экспедицией под руководством академика А.П. Окладникова в 1949 г. Более ранние археологические исследования в долине Селенги осуществлялись в 1927-1928 гг. Бурят-Монгольской археологической экспедицией под руководством Г.П. Сосновского троицкосавским уездным врачом Ю.Д. Талько-Грынцевичем в конце XIX в. - начале ХХ в.
12S
