CC BY
34
are fixed and focused lie.
It is also important to note that in a discourse as intellectual activity property of asymmetry inherent in language between meaning and meant which leads not only to various options of interpretation of the statement, but also to possibility of a choice of option of a sign emergence at language implementation of a certain cogitative contents is shown. This choice which is carried out in the course of discursive activity, speaking makes between various representations of cognitive and propositional structures, relying on the knowledge of the world of extra language reality and ideas of it which in consciousness of the speaking are imparted in a form of separate semantic educations - pro-positions. Ability of the statements connected among themselves or its separate components to correspond to extra language and language meanings and makes essence of pro-positivity as most important category of a discourse and discursive activity in general.
Propositivity, however, has no unlike predicative of strictly fixed status in system of all-linguistic categories as this property of language is shown not only at the seman-tico-syntactical level (at the level of the offer statement), but also at the level of the word lexeme or all text as result of discursive process. Such approach to category of pro-positivity opens interesting prospects in the field of the research of cognitive mechanisms of a recreation of speech and a emergence of meaning which are carried out by means of language and on the basis of language abilities of the person. Introduction to a scientific turn of concept of pro-positivity promotes also specification of a number of provisions of theoretical linguistics, including its such branches, as the theory of communication, the theory of a reference. On the basis of a propositionality there is a reference of language units to not language reality and their predication, i.e. processes of discursive activity for the solution of certain communicative tasks are carried out. The propositionality, thus, is among those fundamental all-linguistic categories which reflect language ontology, its cognitive - discurse nature.
Cognitive approach to language in many respects defining the general tendencies of development of linguistic ideas of the last decades stimulated research and new judgment of a propositionality, intensified searches of all language manifestations of this category as more and more obvious is a close interaction of cognitive and communica-
tive processes and interrelation between them at intellectual activity. Therefore cognitive and propositional structures should be considered and as means of demonstration of the conceptual representations falling within the scope of cognitive abilities of human consciousness and thinking and as a source of all possible representations of the prop-ositional contents in language on the basis of what verbal communication is carried out. It must be kept in mind that the (predicative) form of expression of a pro-position acts as only one of the transmission media of the imaginable contents staticized in the communicative act represented by language. This contents, having received the status conscious and equally perceived speaking and listening semantic education in the form of cognitive and propositional structure, in a discourse it can be presented not in the iconic form, and in various forms of the realization. Language in this regard makes available to the person a significant amount of implementers in the speech act of separate quantum of value of this kind.
Thus, cognitive approach to language allows to explicit the deep, cognitive processes connected with intellectual activity of the person.
References
1. Alefirenko N. F. Modern problems of science about language. - M.: Flint, 2005. - 412 pages.
2. Arutyunova N. D. Diskurs//Linguistic encyclopedic dictionary / Otv. V. I. Yartsev edition. M.: Scientific publishing house "Big Russian encyclopedia", 2002. -Page 136-137.
3. Kubryakova E.S. About concepts of a discourse and the diskursivny analysis of modern linguistics (Re-view)//the Discourse, the speech, speech activity: functional and structural aspects: Collection of reviews. - M.: Russian Academy of Sciences INION, 2000. - Page 7-25.
4. Makarov M. L. Bases of the theory of a discourse.
- M.: ITDGK "Gnozis", 2003. - 280 pages.
5. Marianna V., Jorgensen, Louise Dzh. Phillips. Discourse analysis. The theory and the method/lane with English - Kharkov: Publishing house "Humanitarian Center", 2008. - 352 pages.
6. Prokhorov YU.E. Deystvitelnos. Text. Discourse.
- M.: Flint: Science, 2009.-224 pages.
7. Boldyrev N. N. Cognitive semantics. Introduction to cognitive linguistics. - Tambov: The TGU publishing house of G.R. Derzhavin, 2014. - 236 pages.
ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ В ТЕРМИНАХ СВОЙСТВА РУССКОГО
И КАЗАХСКОГО ЯЗЫКОВ
Альбекова Асия Шакеновна, Муратбекова Айгуль Муратбековна,
Омарова Гульнар Турсуновна
преподаватели кафедры казахского и русского языков КАТУ им. С. Сейфуллина, г. Астана, Казахстан
Аннотация. В статье акцентируется внимание на том, что в последнее время вопросы изучения взаимосвязи языка и национальной культуры выдвинулись в число основных проблем лингвистики, поэтому в современной лингвистической науке актуальной является проблема соотношения и взаимодействия языка и культуры, история и жизнь народа, его психология, быт и нравы, обычаи и образ жизни.
Ключевые слова: этнолингвистика, этнокультурный компонент, термины родства, термины свойства.
Annotation. The article focuses on the fact that the studying of language interrelation and national culture is one of the main problem of linguistics, so in the modern linguistic science the problem of relation and interaction between language and culture, history and people's life, people's psychology, life and manners, customs and way of life is very important nowadays.
Keywords: ethnolinguistics, ethnocultural component, terms of relationship, terms of characters
Национальная самобытность получает наиболее яркое проявление в единицах языка - словах, словосочетаниях, фразеологизмах, которые прямо соотнесены с внеязыковой действительностью. Поиски базового стереотипного ядра знаний на уровне этнической культуры, так называемого этнокультурного компонента, национально-специфического восприятия мира приводит к мысли об отражении в естественном языке представлений о мире, осуществляемом данным языковым коллективом. Содержательный план культуры, ее семантический (символический) язык является предметом этнолингвистики. Данная наука пересекается с такими отраслями гуманитарного знания, как этнология, социолингвистика, этнография, фольклористика, мифология, археология, история, поэтика. В задачи этнолингвистики входит также анализ пользования языком, отношения к языку в различных языковых ситуациях [1].
В теории этнолингвистики установлено, что многие слова основного словарного состава разных языков могут совпадать в понятийном плане, но различаться своими фонами, которые носят не понятийный характер, отражают не лингвистические, а социальные структуры. В связи с чем ценной в языковом плане представляется дифференциация русской и казахской лексики на фоновую, т.е. имеющую в других языках максимально близкое в семантическом отношении соответствие, которое базируется на единстве денотата, например, невестка - келш, зять - ^йеу бала; и безэквивалентную, называющую исключительно реалии русского и казахского народа, например, кум - кума; казахские слова - бэйбише, токал [2].
Остановимся более подробно на терминологии родства в русском и казахском языках. В терминологии выделяют термины родства, они называют лиц по их кровнородственным отношениям и связям - по родству и термины свойства, они называют лиц по семейным отношениям, возникающим не по родству, а в результате брачного союза. К терминам свойства относятся также слова, называющие лиц по отношениям, возникающим в связи с христианским обрядом крещения детей.
Некоторые русские ученые, в том числе и А.И. Моисеев, считают, что слова, обозначающие лиц по отношениям, возникающим между одним супругом и детьми от другого брака другого супруга - отчим, мачеха, пасынок, падчерица - это не термины родства, а своеобразная имитация терминов родства.
Казахстанские ученые-лингвисты в русском языке называют эти слова терминоидами сводного родства, а в казахском языке - терминоидными сочетаниями сводного родства.
Рассмотрим семантику эквивалентных слов и сочетаний сводного родства в русском и казахском языках. Для толкования значений вышеназванных терминов обратимся к толковым словарям русского и казахского языков [3]. Все вышеуказанные терминоиды сводного родства в словарях русского языка толкуются одним значением:
Отчим. Муж матери по отношению к ее детям от прежнего брака.
Мачеха. Жена отца по отношению к его детям от прежнего брака.
Пасынок. Сын одного из супругов по отношению к другому, для него неродному.
Падчерица. Дочь одного из супругов по отношению к другому, для нее неродному.
Казахскими эквивалентами данных терминоидов сводного родства являются терминоидные сочетания когнационного сводного родства: егей эке, егей ата - отчим, егей шеше -мачеха, егей ^л - пасынок, егей кыз - падчерица. Указанный разряд образуется с помощью лексемы егей.
В словаре под редакцией С.К. Кенесбаева слово егей толкуется одним значением.
9гей. Тумаган (эке, шеше ^л, кыз), асырында (бала), бетен(рус. дословно: не родившая/ший, не родной(ая), отец, мать, сын, дочь, чужой).
В 10-ти томном словаре (7 том) у лексемы егей два значения:
1. 9зi тумаган (эке, шеше)(рус. неродная мать, неродной отец).
2. Асырап алган, езшщ тумаган, (^л, кыз)(рус. приемный сын, приемная дочь, не родные).
Также две дефиниции у слова егей в словаре казахского языка 1999 года выпуска: 1. взi тумаган, ез шндтнен емес, ~ эке,~ шеше(рус. неродной отец, неродная мать). 2. Асырап алган, езшен тумаган (^л, кыз), ~ бала, ~ кыз (рус. усыновленный, удочеренная, не родной, не родная).
Заметим, в последнем словаре слово егей имеет дополнительный оттенок значения слова "ез шндтнен емес" (рус. дословно: не от ее пуповины, не родной-ая).
Отметим, что в русском языке с помощью лексемы приемный-ая образуются терминосочетания родства, обозначающие лиц по отношениям приемного родства: приемный отец, приемная мать, приемный сын, приемная дочь, приемные родители (усыновители).
В словаре С.И. Ожегова дается следующее значение: усыновленный или усыновивший кого-нибудь.
Терминосочетаниям с лексемой приемный-ая соответствуют казахские терминоидные сочетания приемного родства, образующиеся с помощью лексемы екш: ешл эке "приемный отец", ешл ^л "приемный сын" и др.
В словаре под редакцией С.К. Кенесбаева с лексемой екш представлены следующие терминосочетания приемного родства: ешл ата, ешл эке, ешл бала.
Значение ТСР ешл ата - тумаган ата, косылушы зайыптардьщ калауы мен тшеп бойынша эке орнына алган адамы (рус. не родной отец, а по рекомендации (желанию) родителей названный отец).
ТСР ешл эке - жастар косылганда туган экенщ орнына эке болтан адам (рус. по желанию молодых названный отец вместо родного отца).
ТСР ешл бала - тумаган асыранда бала (рус. приемный ребенок).
В Толковом словаре казахского языка в 10-ти
томах и в Словаре казахского языка 1999 года добавляется дефиниция екш ^йеу и толкования значений ТСР ешл ата, ешл эке, ешл ^йеу совпадают:ТСР ешл ата - тумаган камкор ата, эке (рус. неродной отец -попечитель).
ТСР ешл эке - жастар косылганда туган экенщ орнына эке болган адам (рус. во время официальной регистрации брака названный отец вместо родного).
ТСР ешл ^йеу - кызды колынан алган бетен шаге ж1пт "ешл ^йеу" болады (рус. постороннему человеку из дома которого непосредственно взяли девушку, молодой человек будет названным зятем).
В Словаре казахского языка 1999 год дается развернутое толкование терминосочетанию приемного родства ешл бала (кыз) - тумаган, бiрак туган баласынан кем кермейтiн баласы, кызы (рус. неродной(ая) сын или дочь, которых родители считают (принимают) не хуже родных.
В словаре в 10-ти томах (7 том): ТСР ешл бала. Тумаган асыранды бала (рус. неродной, приемный сын/дочь).
Проанализировав термины данного вида родства, следует отметить, что и русские и казахские терминосочетания когнационного сводного и приемного родства в толковых словарях русского и казахского языков толкуются частично относительным типом толкования, т.е. толкование частью через другие термины родства, частью с помощью слов, не принадлежащих к терминологии родства.
Термины по отношениям сводного родства активно функционируют как в русском, так и в казахском языке. И у русского, и у казахского народа издавна существует институт усыновления, в связи с чем в языках имеются соответствующие терминосочетания.
Заметим, что в казахском языке термино-сочетаний приемного родства больше, чем в русском языке.
Перейдем к анализу безэквивалентных наименований родства. В русском языке это -крестник, крестница, крестный, крестная, кум, кума. Они возникли в связи с христианским обрядом крещения детей. В казахском языке функционируют слова, возникшие в связи с рождением ребенка и обозначающие лиц по отношениям восприемничества.
Рассмотрим пару терминов родства, объединенные родовой соотносительностью крестник - крестница.
Во всех толковых словарях русского языка дается следующая дефиниция: крестник - то же, что крестный сын, крестница - то же, что крестная дочь, т.е. это дети мужского и женского пола, которых крестили.
Следовательно, крестный-(ая). 1.
Прилагательное, обозначающее отношения между восприемниками и крестимыми.
2. В значении сущ. То же, что крестный отец, крестная мать. Определение из словаря Д.Н. Ушакова.
У С.И.Ожегова крестный-(ая) 1. У христиан: участвующий в обряде крещения кого-нибудь в роли восприемника (крестный отец) или восприемницы (крестная мать).
В Малом толковом словаре: крестный-(ая). У верующих: участвовавший в обряде крещения кого-нибудь в роли так называемого духовного отца или матери.
В казахском языке вышеназванным терминам соответствуют термины: шндж бала "ребенок по отношению к женщине или мужчине, перерезавшим ему пуповину (т.е. дитя по пуповине)", шндш ата [эке]: "мужчина, разрезавший младенцу пуповину", шндж шеше "женщина, разрезавшая младенцу пуповину" (крестный отец/крестная мать в русском языке), обозначающие лиц по отношениям восприемничества.
Представим толкования данных терминов и терминосочетаний из словарей казахского языка.
В словаре С.К. Кенесбаева дается толкование слову кшдш: Адамньщ, малдьщ карнындагы шю дене мушесмен жалгасатын шек (рус. пуповина, соединяющая внутренние части тела живота людей и животных).
Юндак шеше - баланыц туганда юндшн кесушi эйел (рус. крестная мать - женщина, разрезающая пуповину ребенка).
В словаре в 10-ти томах (5 том):
Юндак ене - ер адамныц эйелшщ шндщ шешеа (рус. крестная мать супруги).
Том 5: шндж бала - туган кезде шндщ шешесi кiндiгiн кескен ул яки кыз бала (рус. девочка или мальчик пуповину которых разрезала женщина).
Том 5: шндш ата (эке) - жаца туган нэрестенщ кiндiгiн кескен ер адам (рус. мужчина, разрезавший пуповину младенца).
В словаре казахского языка 1999 года: шндж -адамныц, малдыц карнындагы шш дене мYшесiмен жалгасатын iшек (рус. пуповина, соединяющая желудок и части тела людей и животных).
Юндж бала - туган кездеп кiндiгiн кескен бала (рус. крестный ребенок - ребенок, которому разрезали пуповину).
Юндж ата (эке) - нэрестенщ шндтн кескен ер адам (рус. крестный отец - мужчина, который разрезал пуповину ребенка).
Юндж шеше - нэрестенщ индшн кескен эйел адам (рус. крестная мать - женщина, разрезавшая пуповину ребенка).
У казахов обычно пуповину перерезала женщина, но в исключительных случаях, если не было детей и рождался долгожданный сын, пуповину перерезал мужчина.
В настоящее время, как правило, дети появляются в родильных домах и обычай перерезания пуповины женщиной или мужчиной ушли в прошлое. Однако существует такой ритуал, как первое купание новорожденного женщиной, которая и будет впоследствии для ребенка "крестной мамой".
В русском языке лексемы кум - кума обозначают лиц по отношениям духовного родства или по отношениям восприемничества (кумовства): кум "крестный отец и родной отец по отношению друг к другу"; кума "крестная мать и родная мать по отношению друг к другу".
Отметим, что в казахском языке семантически равнозначных эквивалентов словам кум - кума не
имеется, они являются лакунами в силу неповторимой национальной специфичности.
Итак, родство - понятие социальное, более того, историко-этническое, так как его развитие обусловлено не только всеобщими закономерностями, но и бытом, культурой, моралью, обычаями того или иного этноколлектива.
Список использованной литературы:
1. Кульпинов Ю.А. Этнолингвистический анализ ономастикона, демонологии и обрядности казачьих станиц Ставропольского края. Ставрополь, 2010 г.
2. Оразгалиева Ф.Ш. Национально-культурная коннотация в словах, обозначающих некровное род-
ство. // Материалы международной национально-практической конференции. Караганды: Изд-во КарГУ, 2002 г.
3. Толковый словарь русского языка. Под ред. профессора Д.Н. Ушакова.-М., 1935-1940 гг. Т. ЬГУ.
4. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М.: Русский язык, 1989.- 924с.
5. Малый толковый словарь русского языка В.В.Лопатина, Л.Е. Лопатиной. - М.: 1990 г.
6. Казак тшнщ тYсiндiрме сездш // Жалпы редакциясын баскарган 1.К.Кецесбаев. - Алма-Ата: 1959 ж. Т. Ы!
7. Казак тшнщ тYсiндiрме сезд^1// Жалпы редакциясын баскарган А.Ы.Ыскаков. - Алма-Ата: 1982 ж. Т. Ы!
ОСОБЕННОСТИ ДИСКУРСИВНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ МЕТАФОР, ОТНОСЯЩИХСЯ К РАЗНЫМ СФЕРАМ-ИСТОЧНИКАМ
(на примере сфер-источников ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА)
Антипина Ольга Владимировна
Канд. фил. наук, доцент, Евразийский лингвистический институт в г. Иркутске - филиал ФГБОУ ВО «Московский государственный лингвистический университет» (МГЛУ ЕАЛИ), специалист по учебно-методической работе 2 категории отдела учебно-воспитательной и научной работы, г. Иркутск
АННОТАЦИЯ
В статье рассматриваются некоторые особенности восприятия взаимоотношений человека и природы в англоязычном сознании, основанные на метафороупотреблениях, относящихся к сферам-источникам ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА. ABSTRACT
The article deals with some peculiarities of interaction between metaphors of MAN and NATURE as the source domains in English.
Ключевые слова: метафора, человек, природа, взаимодействие, сфера-источник. Keywords: metaphor, man, nature, interaction, source domain.
Метод метафорического моделирования рассматривается автором в качестве одного из основных инструментов для вскрытия особенностей воздействия на общественное сознание посредством апеллирования к общему фонду знаний носителей языка.
По результатам количественного анализа мета-фороупотреблений можно проследить, какие метафорические модели чаще всего используются журналистами в Интернет-ресурсах для описания политической жизни Российской Федерации начала XXI века. Вслед за А.П. Чудиновым [12, с. 36-38], эти метафорические модели организованы нами в концептосферу источников англоязычной политической метафорики, куда входят сферы-источники ЧЕЛОВЕК, ПРИРОДА, СОЦИУМ, АРТЕФАКТЫ [2, а 86-88]. Сфера-источник ПРОСТРАНСТВО была добавлена автором статьи в концептосферу источников политической метафоры и описана особо [1, а 27-30].
Дополняя и усиливая векторы агрессивности, опасности, тревожности, неопределённости, неуверенности, несамостоятельности, задаваемые метафорами сферы-источника СОЦИУМ, метафоры других сфер-источников обнаружили интересные особенности дискурсивного взаимодействия. Наиболее показательным
стало отсутствие прямой связи между единицами метафорических моделей, казалось бы, семантически очень близких сфер-источников: ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА.
Это выразилось в том, что в корпусе примеров, насчитывавшем на момент проведения диссертационного исследования около 2,5 тысяч метафороупотреб-лений, не встретилось ни одного примера сочетаемости единиц моделей указанных сфер-источников в узких контекстах по модели А есть В, а также С, где А - денотат, сфера-мишень метафоры, В - метафора сферы-источника ЧЕЛОВЕК, а С - метафора сферы-источника ПРИРОДА. Объяснение этому факту нужно искать в культурно-исторической традиции англоговорящих стран, так как процессы метафорообразования и метафороупотребления отражают происходящее в общественном сознании. Наиболее фундаментальные тенденции закрепляются в языке и служат маркером особенностей мышления того языкового сообщества, которое использует эти метафоры.
Обратимся к ретроспективе философских воззрений на отношения человека и природы в западноевропейской философии, а затем сравним полученные результаты с закреплённой в логике языковых образований семантикой взаимодействия метафор, сферами-
