CC BY
22
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2013. №4(34)
УДК 81'42
ЭТНОДЕТЕРМИНАЦИОННЫЕ CВОИСТВА ЯЗЫКОВЫХ ЭЛЕМЕНТОВ В РОМАНЕ Ю.БРЕЗАНА «KRABAT ODER DIE VERWANDLUNG DER WELT»
© В.Б.Медведев
Статья посвящена изучению особенностей языка творчества немецкого писателя сорбского происхождения Ю.Брезана на примере произведения «Krabat oder Die Verwandlung der Welt». Ввиду принадлежности Ю.Брезана к двум языковым стихиям творческий (немецкий) язык автора вобрал в себя и элементы этнического языка. Несмотря на мощные детерминационные силы сорбского языка, индивид сохраняет в ситуации двуязычия активную позицию, подходя избирательно к использованию языкового материала.
Ключевые слова: этнодетерминация, этнический язык, языковая норма, сорбский язык, языковая трансформация.
Темой данного исследования является установление языковых особенностей романа немецкоязычного писателя Ю.Брезана «Krabat oder die Verwandlung der Welt» [1], появление которых предопределено присутствием их в этническом (сорбском) языке автора, что составляет суть этнолингвистической детерминации. Таким образом, в основу исследования было положено обнаружение детерминант [2: 29] - войств этнического языка, присутствующих в произведении, созданном писателем на творческом (немецком) языке.
1. Приоритет использования Ю.Брезаном глаголов с приставкой be- в некоторых случаях обусловлен префиксами сорбского языка wo-, po-, na- в глаголах, указывающих на полный охват объекта действием. Ср.:
1) ... über ihnen behing sich der Baum mit Früchten [1: 18];
2) Der Grossvater ... reichte ihm seinen ... Hochzeitsstock ... mit blauer, roter und weisser Seide bebändert [1: 2627];
3) ... eine alte Dame befragte ihn nach seinen Gefühlen ... [1: 167];
4) Sie bezog die Betten frisch ... [1: 186];
5) Sein Pech, wenn er nicht weiss, wen er zu belügen versucht, murrte Serbin [1: 170];
6) Er ... bestrich den gekochten Schinken dick
1) ... worn wotsctip-ny sej jabluko a kusny do njeho [3: 18];
2) Dzred ... a poda jemu swoj ... brasci kij, ... wobantowanu z mordrej, cerwjenej a belej zidu [3: 26];
3) ... stara dama wuwoprasa so jeho za zacucemi ... [3: 163];
4) Wona pocahny poslesca cerstwe ... [3:182];
5) Jeho njezbozo, hdyz won njewé, koho won wolzec spyta, morce Serbin [3: 166];
6) Won namaza sej warjenu sunku tolsto ze
mit Senf ... [1: 228].
7) ... berfragte ihn der Bürgermeister wegen des Tonbandes ... [1: 335];
8) Immer, wenn er den Achten Tag ... bedachte, wurde er hungrig [1: 385].
zonopom [3: 223];
7) ... woprasa so wjesnjanosta tohole spi-sowacela magnetofono-weho paska ... [3: 328];
8) Pfeco hdyz won Wosmy dzen . wob-mysli, bu won hlodny [3: 377].
Нередко указанная тенденция детерминирует и отклонение от принятой лексической нормы немецкого языка. Так, в нижеследующем примере
Ю.Брезан прибегает к использованию глагола «beschreiben» в значении «ausstellen», «schreiben» по аналогии с сорбским префиксальным глаголом.
Ср.:
... Krabat und Jakub Kuschk setzten sich ebenfalls, in der Meinung, jetzt würde der Beamte das notwendige Papier beschreiben [1: 272]; . weil er schon ahnte, dass man, um ein Papier zu bekommen, viel Papier beschreiben
... Krabat a Jakub Kuschk sydnystaj so to-horunja, myslo, zo zastojnik netkole trébnu papjeru popisa [3: 267]; ... dokelz jemu switac poca, so dyrbis wjele papjery popisac, zo by jednu papjeru dostal [3: 268].
muss [1: 274].
Лишь там, где немецкий глагол требует дополнения в дательном падеже, Ю.Брезан предпочитает использовать, подобно лужицкому эквиваленту, предложно-падежную связь с объектом. Ср.:
. won poskase na melodiju ... [3:239].
.er lauschte angestrengt auf eine Melodie... [1: 243].
2. Предпочтение, отдаваемое в некоторых случаях писателем употреблению глаголов с при-
ставкой ver-, отчасти можно объяснить именно параллелизмом существования данных элементов в этническом и рабочем языках писателя. Данное утверждение можно дополнить и примерами из романа Ю.Брезана «Krabat oder Die Verwandlung der Welt» и его сорбского варианта, демонстрирующими влияние глаголов этнического языка автора с приставкой za- на функционирование немецких глаголов с префиксом ver-:
1) Die Bewässerungsgräben waren verwachsen ... [1: 231];
2) ... was er erblickte verschlug ihm den Witz. Die Soldaten ... wurden ... auf grosse, vergitterte Wagen verladen [1: 238];
3) Der Pferchzaun war mit ... bösem Lachen vernagelt [1: 285.]
1) Powodzenske hrjebje bechu zaroscene ... [3: 226];
2) ... ale stoz won netkole wuhlada, jemu zort zadzerny: Wojacy ... a na wulke zajaslene woozy zestorkani [3:234];
3) Chodra bechu z ... hozdzemi zleho smecha zabite [3: 279].
3. В качестве отличительной особенности сорбского языка следует отметить нетипичное по сравнению с нормативным немецким языком использование возвратного местоимения «sich». Применительно к использованию в некоторых германских языках возвратного местоимения в дательном падеже А.Зарецкий [4: 80] и Н.Дже-кобс [5: 221] предложили термин «этический да-тив» («the ethical dative»). Как свидетельствуют примеры, чаще всего в постановке возвратного местоимения в этическом дативе «повинны» славянские языки, что легко прослеживается в немецкоязычных трансформациях с возвратными глаголами.
Ср.: ... die Geschichte erzählt sich" [1: 11]; "Christian Serbin ... sang sich ein Lied" [1: 77]; Die Musik verband sich mir mit einem wilden ... Luca Pit-ti ... [1: 313]; Sie hatte sich, sechs Jahre Studium ... [1: 341]; Als Junge ... brach mir den Arm [1:]; Und du, Anton Donat, hast ihn mir genommen [1: 395].
4. В романе Ю.Брезана влияние сорбского языка на язык творчества проявляет себя в некоторых колебаниях по отношению к нормативному использованию артикля. Например, в нижеследующих примерах речь идет не о конкретном человеке, а о человеке вообще, чья безвестность должна была быть передана использованием неопределенного артикля. В лужицком варианте эта неопределенность подчеркивается отсутствием сопроводительного конкретизирующего слова.
Ср.:
1) Der Bewerber unterbrach sie, was kann der Mensch für seine Geburt? [1: 388];
1) Pozadnik pre-torhny jich, sto moze clowjek za swoj porod? [3: 380];
2) Neben der Haustür, mit dem Rücken an dem warmen Stein, sass die Frau [1: 393] .
2) Zbok chénzinych durjow, z chribjetom pn coplej muri, sedzese sta-ruska [3: 385]
5. Этнический язык Ю.Брезана предопределяет появление на страницах его произведения сорбских флористических наименований: «чабрец» - «Babeduschka» [1: 360] вместо традиционно немецкого «Feldthymian». Следуя положениям славянской мифологии, писатель вводит персонаж «волка» - «Wolf», являющегося олицетворением дьявола и т.д.
6. Детерминация родного языка в романе Ю.Брезана при выборе имен персонажей порой превалирует над влиянием немецкого языка, что приводит к переосмыслению общепринятых имен или даже их замене «Smjala ... meinte, der Müller solle Jakub Kuschk heissen: Jakub klingt zuverlässig, und Kuschk lustig, sagte sie» [1: 19].
7. В романе Ю.Брезана слово «huba» с генерализирующим значением по отношению к «klama» (Maul) и «rot» (Mund) детерминирует во многих случаях субституцию «Mund» словом «Maul»:
1) . und auch in sein weit aufgerissenes, goldplombiertes Maul liess Jakub Kuschk den roten Wein laufen [1: 159];
2) Mir schmeckt das Essen nicht, wenn mir dauernd einer dabei aufs Maul guckt [1: 256].
1) ... a tez jeho sero-ko rozdajenu, zlotozuba-tu hubu zala Jakub Kuschk z cerwjenym winom [3: 155];
2) Mi jedz njeslodzi, hdyz mi nastajanosci nechto na hubu hlada [3:251].
Далее несколько примеров без сравнения с сорбским вариантом: «Nun hatten sie Fleisch die Mäuler voll ...» [1: 114]; «Man kann die Erdäpfel kochen, und ein Topf voll macht zehn Mäuler satt.» [1: 211].
8. Поскольку язык лужичан не связан генетически тесными связями с немецким, автор «Кра-бата» пользуется для обозначения рода деятельности героев произведения лужицкими лексическими единицами, сопровождая их немецким переводом.
Ср.: ... Peter Serbin Braschka, Hochzeitsmeister
war ein berühmter [1: 21]. Естествен-
но, в сорбском варианте романа присутствует только лужицкое слово: «... Petr Serbin a beslawny braska ...» [1: 20].
9. Ю.Брезан нередко прибегает к приему «имплантации» этнической лексики в систему немецкого языка, черпая нужные ему элементы в лужицком языке путем прямого заимствования внешней или внутренней формы: «jacheln» вместо» keuchen», «verschwunzelt» вместо «ausgemergelt». Cp.:
1) ... er wartete ja-chelnd, dass ich die Freiheit wählte [1: 198];
2) Sie war verrunzelt
und verschwunzelt ... [1: 196].
1) ... won cakase jachlo, zo zwolu swobodu [3:193];
2) Won be zmorsceny a zmorskany ... [3: 156].
10. Там, где межъязыковая трансформация является избыточной,
Ю.Брезан использует элементы рабочего языка. Происходит это в том случае, если детерминация родного языка отступает перед возможностями языка творчества писателя. В нижеследующем примере Ю.Брезан использует игру немецких слов «laut» и «lauter», отсутствующую в родном языке, отчего немецкий вариант оказывается более выигрышным по сравнению с сорб-ским.
Ср.:
Er liebte keinen Menschen, aber die Menschheit liebte er laut. Das letzte Wort war als "lauter" bestellt gewesen, dem Steinmetz schien "laut" sener zu sein .
angemes-. [1: 388].
'Won njelubowase zanoho clowjeka, ale clowjestwo lubowase won ze slowom." Skazane wsak be bylo; Ze slowom a skutom, ale kamjenikej zdase so tole bole prawe byc ... [3: 380].
Сорбская версия пассажа предусматривала противопоставление «любить на словах» (slowom) и «на деле» (skutom). Автор романа предпочел прибегнуть к более эффектному варианту языка творчества, что является свидетельством активной позиции индивида в этнолингводе-терминационном процессе.
11. Определенный интерес представляют собой цветовые обозначения, встречающиеся на страницах романа Ю. Брезана, связанные с общеевропейскими ассоциациями: «So erregt die Unschuld, die Makellosigkeit die Vorstellung des Weißen, die Eifersucht ist gelb (Gallenfarbe), Hoffnung - grün, Liebe - rosafarbig, Rache - blutrot, Edelmut (Ehre) - blau, Trauer und Anarchie - schwarz u. s. w.» [6: 29]. В соответствии с этим у Ю.Брезана наблюдаются следующие предложения: «. ich bemalte das Brautbett, rot und blau, und die Myrte blühte weiss» [1: 66]; «Das rötliche Gelb wurde greller und aggressiver» [1: 428]; «Die jüngste Zeit schrumpfte im Kopf der alten Frau, die gelben Rosen mit dem rötlichen Rand blühten in ihrem Garten schon seit neuen Sommern nicht mehr» [1: 404].
12. Примечательно присутствие в романе Ю. Брезана не только сакральных христианских чисел «7», «10» [(Ich frage ... weder nach den biblischen sieben fetten Jahren noch nach den sieben mageren Jahren . [ 1: 342]), но и прочих цифр,
например, «4», «5», «6» «8» и «9», относящихся к славянским священным числам.
Ср.: «Doch ... schlug es vom benachbarten Rathausturm viermal. Um vier Uhr war Gerichtsab-schluss...» [1: 23]; «Dieser Mann ... bekam monatlich den ... "Satkula - Taler" über neun Jahre lang ausbezahlt» [1: 32-33]; «... nach der fünften Nacht mit Smjala holte Krabat ... Wasser aus der Satkula ...» [1: 33]; «... er ... ging zu der Pestsäule, vierhundert Schritt, weit oder nah, das kommt darauf an, . ob man weiss, dass sie vier Gesichter hat und sieben Würgearme» [1: 86]; «... ein Blatt Papier, acht oder zehn Zeilen ...» [1: 172]; «In früheren Jahren war Handrias Serbin ein guter Spieler mit den neun Steinen gewesen ...» [1: 183]; «... acht oder ... neun Steine. lagen ... auf dem Bett ...» [1: 183184]; «... dazu wusste sie Geschichten, fünf oder zehn .»[1: 189]; «Mein Freund war ... vier Jahre im Krieg und zuvor fünf Jahre im Lager» [1: 331]; «Sie hatte sich, sechs Jahre Studium ...» [1:341].
13. Переходность является преобладающей применительно к глаголу «denken» в романе Ю.Брезана в сочетании даже с именем собствен-
ным, как в следующем п . und willst du das Ganze nicht denken. Ich muss aber Reissenberg denken, um ihn zu sehen [1: 196].
эимере:
... a njechas cylk myslic/ Ja pak dyrbju Reissenberga myslic , zo bych jeho widzal [3:191].
«Denken» употребляется в данном случае в значении «an j-n denken», но именно в качестве эквивалента сорбскому глаголу «(po)myslic sebe»
«о ком-то думать» и, следовательно, в управлении, нетипичном для немецкого языка, что вызвано детерминацией родного языка писателя. В пользу этого утверждения говорит и факт возможности употребления глагола «denken» в романе Ю.Брезана в значении «domyslic» - «обдумывать ч.-л.», которое передается в сорбском варианте более точно. Ср.:
Anton Donat erschrak fast, als er den letzten Satz dachte ... [1: 396].
Anton Donat so nimale strozi, poslednju sadu domysliwsi won pozna ... [3: 388].
Подобной этнодетерминации сорбским глаголом «sonic», требующим прямого дополнения, подвергся в романе Ю.Брезана глагол «träumen»,
ставший в результате пе Ich habe mich nie Siegfried, den hellen Helden, und niemals . den schwarzen Schlächter mit dem Schwert geträumt; einmal ... habe ich mich wieder Kra-
эеходным:
Zenje niejesym so sonil do postawy Siegfrieda, jasneho rjeka, a zenje nic ... do corneho zabiwarja z mjecom ... sym so zaso do Krabata sonil ... Ne, njejsym so
rjeka z mjecom .. [ 3: 95-96].
bat geträumt .Nein, ich zenje habe mich nie einen sonii Schwerthelden geträumt .[1: 95-96].
В этот ряд переходных глаголов, употребление которых без принятой в немецком языке предложно-падежной связи детерминировано этническим языком писателя, можно поместить и глагол «erinnern».
Ср.:
1. Er versuchte sich zu erinnern. ... Den Text erinnerte er nun doch nicht über die ersten zwei Zeilen hinaus ... [1: 417];
2. Das Gehirn unter der grau besträhnten Schädeldecke erinnert nichts mehr ... [1: 421];
3) Krabat erinnerte sich seines Wanderstabs, mühsam, als müsse er die Einsteinsche Gleichung erinnern... [1: 241].
1. Won spyta so do-pomnic ... Na slowa so won netkole tola dale hac na prenjej dwe lince njedopomni ... [3: 40809];
2. Mozy pod nopowej koscu, po-cehnjenej ze serymi wlosami, njepomnja nico wjace .[3: 412];
3) Krabat dopomni so na swoj pucowanski kij, cezkotnje, jako by so dyrbjal na Einsteinowu runicu dopomnic ... [3: 237].
Итогом данного исследования является подтверждение существования явления лингвистической детерминации, проявляющей себя в функционировании в творческом языке писателя
этнических элементов различных языковых ярусах. Давление этнического языка в некоторых случаях оказывается настолько мощным, что автор романа «Krabat oder Die Verwandlung der Welt» идет на ломку сложившихся в рабочем языке правил (глагольного управления). В то же время в своей творческой активности, как показывает анализ произведения писателя-билингва Ю.Брезана, индивид не подчиняется слепо норме этнического языка, но подходит рационально к использованию альтернативных вариантов открывающихся языковых возможностей.
1. Bräzan J. Krabat oder Die Verwandlung der Welt. 3. Aufl. Berlin: Neues Leben, 1980. - 463 S.
2. Голев Н.Д. Деривация и мотивация как формы оя-зыковленной детерминации: инварианты и варианты // Очерки по лингвистической детерминоло-гии и дериватологии русского языка: коллективная монография под ред. Н.Д.Голева. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. - C.65 - 84.
3. Brüzan J. Krabat: Zhromadz'ene spisy w jednotliwych wud. 8. zw. Budysin: Domowina, 1976. - 453 s.
4. Zaretsky A. Gramatishe Yidishe Gramatik far Lerners un Studentn M.: Farlag Aktsionern-Gezelshaft "Shul un Bukh", 1926. - 240 p.
5. Jacobs Neil G. Yiddish: a linguistic Introduction. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2005. - 323 p.
6. Baudouin de Courtenay J. Einfluß der Sprache auf Weltanschauung und Stimmung // Prace Filologicz-ne, Odb. - T. XIV. - Warszawa, 1929. - S. 184-225.
ETHNODETERMINATIONAL PROPERTIES OF LINGUAL ELEMENTS IN J.BREZAN'S NOVEL «KRABAT OR THE TRANSFORMATION OF THE WORLD»
V.B.Medvedev
The article studies the features of creative work of the German writer from Sorbian provenance J.Brezan basing on his novel "Krabat or the Transformation of the World". As J.Brezan belonged to two language spheres, his creative language (German) includes elements of his ethnic language. Despite the powerful determination forces of the Sorbian language, the individual preserves an active position in selective language usage in the situation of bilingualism.
Key words: ethnodetermination, ethnic language, lingual norm, Sorbian, lingual transformation.
1. Brezan J. Krabat oder Die Verwandlung der Welt. 3. Aufl. Berlin: Neues Leben, 1980. - 463 S.
2. Golev N.D. Derivaciya i motivaciya kak formy oya-zykovlennoj determinacii: invarianty i varianty // Ocherki po lingvisticheskoj determinologii i derivato-logii russkogo yazyka: kollektivnaya monografiya / pod red. N.D. Goleva. Barnaul: Izd-vo Alt. un-ta, 1998. - C. 65 - 84.
3. Brezan J. Krabat: Zhromadz'ene spisy w jednotliwych wud. 8. zw. Budysin: Domowina, 1976. -453 s.
4. Zaretsky A. Gramatishe Yidishe Gramatik far Lerners un Studentn M.: Farlag Aktsionern-Gezelshaft "Shul un Bukh", 1926. - 240 p.
5. Jacobs Neil G. Yiddish: a linguistic Introduction. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2005. - 323 p.
6. Baudouin de Courtenay J. Einfluß der Sprache auf ne, Odb. - T. XIV. - Warszawa, 1929. - S. 184 -Weltanschauung und Stimmung // Prace Filologicz- 225.
Медведев Владимир Борисович - кандидат филологических наук, доцент кафедры «Иностранные языки» Московского государственного университета путей сообщения.
Medvedev V.B. - Ph. D. in Philology, Moscow State University of Railway Engineering
9 Obraszov Str., Moscow, 420008, Russia E-mail: medvedev-mail@mail.ru
Поступила в редакцию 15.10.2013
