CC BY
143
Шубарина Л.В.
ЭТАПЫ ФОРМИРОВАНИЯ ОБОРОННО-ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА УРАЛА НА БАЗЕ РАКЕТНО-ЯДЕРНОГО ПРОИЗВОДСТВА
(1945-1965 гг.)
Процесс модернизации современной российской промышленности происходит в сложных экономических и социальных условиях, когда разрушенный реформами 1990-х гг. научно-промышленный потенциал страны не соответствует потребностям её развития. В этой связи приобретает особую актуальность исторический опыт создания в 1945-1965 гг. Оборонно-промышленного комплекса СССР (далее - ОПК), основу которого составило ракетно-ядерное производство. Этот опыт эффективного ускоренного подъема наукоёмких отраслей промышленности был получен в экстремальных условиях полуразрушенной экономики и огромного числа тяжелейших социальных проблем. Формирование ОПК СССР в послевоенное двадцатилетие - яркое доказательство наличия значительного инновационного потенциала у нашей страны, умения российского народа целеустремленно работать, преодолевая объективно сложившееся отставание от Запада в области техники и промышленных технологий.
Вместе с тем в исторической науке сложилось явное несоответствие между объективно существующей необходимостью в изучении позитивного опыта решения важнейших инновационных научно-технических проблем в послевоенный период и реальными знаниями, накопленными на сегодняшний день в обществе.
Успешный старт в анализе ОПК, ознаменованный выходом двух фундаментальных монографий Н.С. Симонова [1] и И.В. Быстровой [2], адекватного продолжения до сих пор не получил. Специалисты последнего десятилетия ограничиваются анализом частных вопросов, не достигнув крупномасштабных обобщений [3; 4]. Наиболее активно работают по истории ОПК уральские ученые, которые на основе изучения атомной, ракетной, танковой и других отраслей военной промышленности, стремятся перейти к обобщающим трудам, раскрывающим содержание процесса формирования и развития ОПК в Уральском регионе [см.: 5-13].
В современной литературе существует несколько вариантов определения понятия «оборонно-промышленный комплекс». Мы разделяем точку зрения, со-
гласно которой оборонно-промышленным комплексом называется постоянно действующая система взаимосвязей субъектов экономической структуры общества, обеспечивающая военную безопасность страны [11, с.18]. Специфической особенностью уральского ОПК в послевоенное двадцатилетие явилось сохранение мобилизационной готовности военного уровня, что позволило в кратчайшие исторические сроки создать в регионе атомную промышленность, а вслед за этим сформировать ракетную и радиоэлектронную отрасли, принципиально изменившие качество и возможности бронетехники, авиации, артиллерии и других видов вооружений.
На наш взгляд, в формировании ОПК на Урале можно выделить два этапа. На первом этапе (1945 - 1956 гг.), была полностью сформирована структура атомной промышленности, которая составила основу ОПК региона. Вслед за этим, в 1957-1965 гг. происходило формирование полной структуры ракетной промышленности и параллельно с ней - радиоэлектронной.
Территориально уральский ОПК сформировался не сразу. Первоначально, в 1945-1956 гг., он ограничивался рамками Свердловской и Челябинской областей, где находилось его ядро - четыре первых предприятия и один НИИ атомной про-мышленности1.
Следует заметить, что решение о региональном размещении в стране производства металлического урана, графита, делящихся ядерных материалов и боеприпасов определялось многими факторами. Главный из них - геополитический. Поэтому не случайно все десять закрытых городов ядерной индустрии находятся исключительно на территории России . В бывших союзных республиках размещались только предприятия уранодобывающей и приборостроительной отраслей.
В условиях отсутствия в послевоенное время у вероятного противника ракет дальнего действия для обеспечения безопасности ядерных объектов считалось достаточным разместить их в центре страны - на Урале. Кроме того, в уральской тайге не представляло труда обеспечить сверхсекретность экспериментального, а
1 Это комбинат № 813 по производству оружейного урана (г. Новоуральск Свердловской обл.), комбинат № 817 по производству плутония (г. Озерск Челябинской обл.), завод № 418 по серийному поизводству ядерных боеприпасов (г. Лесной Свердловской области), завод № 933 по серийному производству ядерных боеприпасов (г. Трехгорный Челябинской обл.), НИИ № 1011 по конструированию ядерных боеприпасов (г. Снежинск Челябинской обл.). - Л.Ш.
2 Кроме уральских ЗАТО, это: г. Саров Нижегородской области, г. Зареченск Пензенской области, г. Северск Томской области, гг. Железногорск и Зеленогорск Красноярского края. - Л.Ш.
потому чрезвычайно опасного производства ядерных делящихся материалов3. Важнейшим фактором выбора региона для развития ядерного промышленного комплекса служило наличие крупных строительных организаций, имевших позитивный опыт возведения индустриальных гигантов и обладавших для этого необходимыми материальными и людскими ресурсами. На Урале в 1945 г. имелись две такие организации - «Челябметаллургстрой» и «Тагилстрой», насчитывавшие по 30 тыс. строителей каждая.
Следующими по значимости факторами являлись: развитая инфраструктура, наличие крупных промышленных центров - источников квалифицированных руководящих и технических кадров, природные ресурсы и т.д. Напомним, что руководители атомного проекта СССР: М.Г. Первухин, А.П. Завенягин,
В. А. Малышев, И.В. Курчатов, Е.П. Славский - или были уроженцами Урала, или долгие годы работали на его предприятиях, вследствие чего прекрасно знали сильные и слабые стороны уральского промышленного района.
Однако перечисленные факторы не имели автоматического действия, а создавали лишь возможность размещения предприятий атомной промышленности на Урале. После войны, в связи с реэвакуацией сотен тысяч людей, в регионе остро не хватало научных работников, квалифицированных специалистов, кадровых рабочих. Существовала ярко выраженная диспропорция между уровнем развития металлургии, переживавшей подъем, и машиностроения, которое до начала 1950х гг. находилось в кризисе. Конверсия привела к полному упадку почти всех машиностроительных предприятий. Непродуманное планирование, финансовый крах, повлекший за собой многомесячные задержки заработной платы, почти полная потеря номенклатуры изделий, равнодушие министерств по отношению к судьбе «своих» заводов - всё это порождало многочисленные проблемы и вызывало дестабилизацию социально-политической ситуации [14, л. 12].
Превентивной мерой по обеспечению политической стабильности стало введение особо режимной зоны в радиусе 30 км от предприятий атомной и 8 км -ракетной промышленности. На территории таких зон вводился особый паспорт-
3 Одной из мер обеспечения такой секретности был, существовавший до 1954 года, абсолютный запрет на выезд за пределы закрытого города работников атомных предприятий. - Л.Ш.
ный контроль, и подлежали выселению более 20 тысяч местных жителей, чья политическая благонадежность вызывала сомнение органов госбезопасности4.
Созданию атомной промышленности на Урале и в целом по стране положило начало Постановление Совета Министров СССР от 1 декабря 1945 г., в котором объявлялось об организации Управлений строительств № 859 и 865 для сооружения, соответственно, плутониевого завода № 817 в Челябинской области и завода № 813 по обогащению урана в Свердловской области [15, л. 1-4]. Главным людским ресурсом для сооружения предприятий атомной промышленности являлись военно-строительные батальоны, на неквалифицированных работах использовался ручной труд заключенных, при этом осужденные по политическим статьям УК РСФСР на стройки атомных объектов категорически не допускались. В предпусковой период на стройплощадках концентрировалось 40-45 тысяч строителей и монтажников, из которых заключенные составляли не более 20% [16, л. 48].
Выдающийся вклад в сооружение предприятий уральской атомной промышленности внесли начальник Главпромстроя НКВД СССР А.Н. Комаровский, начальники строек - генералы Я.Д. Рапопорт, М.М. Царевский, А.К. Грешнов, П.Т. Штефан и др. Все они впоследствии возглавили строительство атомных комбинатов в Сибири: в Томске-7, Красноярске-26 и Красноярске-45, эффективно используя опыт уральских строек.
Сверхбыстрые темпы ввода в строй предприятий ядерно-ракетной индустрии не позволяли выверить и оптимизировать технологию, сделать ее безопасной для людей и окружающей среды. Так, на плутониевом заводе, пущенном в эксплуатацию 19 июня 1948 г., через два часа работы ядерного реактора произошла крупная авария, повлекшая за собой значительное облучение персонала смены и радиационное заражение прилегающей к заводу территории [17, л. 18 об.] Ещё больше проблем принёс пуск радиохимического завода. Абсолютная новизна технологического процесса извлечения плутония из облученного в ядерном реакторе урана привела к тому, что многие рабочие места стали смертельно опасными. Первые три состава персонала завода получили дозы радиации, значительно превышающие предельно допустимые в то время 5 рентген в год. Всего на плутоние-
4 В Группе фондов производственного объединения ПО «Маяк» (ГФ ПОМ) хранится несколько папок, в которых подробно изложена история выселения неблагонадежных жителей и их семей с территории комбината № 817 (одно из первых названий ПО «Маяк»). - Л.Ш.
вом заводе № 817 в период освоения технологии производства хроническую лучевую болезнь получили около 3 200 чел. [18, л. 71].
Деятельность первенца атомной промышленности, многочисленные радиационные аварии, радиационная катастрофа 1957 г. привели к значительному радиационному заражению водоемов, почвы, поражению флоры и фауны. Горький опыт освоения производства плутония был учтен на других предприятиях атомной промышленности СССР.
Первое десятилетие работа плутониевого комбината носила опытноэкспериментальный характер, поэтому кроме научного руководителя комбината академика И.В. Курчатова в штате предприятия находились должности научных руководителей реакторного, радиохимического и металлургического производств, которые занимали крупнейшие ученые страны - академики А.П. Александров, Б. А. Никитин, А. А. Бочвар и др. В июне 1949 г. на комбинате № 817 удалось получить необходимое количество металлического плутония, из которого сделали боевой заряд для ядерного боеприпаса, успешно испытанного на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 г.
В период с 1950 по 1954 г. начали работу ещё шесть реакторов различного назначения. Мощности комбината выросли более чем в 30 раз и обеспечили производство ядерного оружия в необходимых для безопасности государства количествах.
Значительно драматичнее происходило освоение производства высокообогащенного урана на заводе № 813 в Свердловской области. Необоснованный отказ от активно осваиваемого в СССР центрифужного метода получения урана для ядерного оружия, переход по подсказке научно-технической разведки на диффузионный метод обогащения привели к тяжелому кризису в период пусконаладочных работ и срыву сроков пуска завода на несколько лет. Причиной этого явилось серьезное отставание технологий советского машиностроения от западных. Только преодолев это отставание собственными усилиями, в начале 1951 года завод начал выпускать оружейный уран, а в октябре 1951 г. была успешно испытана советская урановая бомба.
Крупный вклад в развитие атомной промышленности внес коллектив завода № 418, расположенный на севере Свердловской области, неподалеку от города Нижняя Тура. Под руководством академика Л. А. Арцимовича с 1947 г. здесь началось производство высокообогащенного урана электромагнитным методом. По-
сле успешного решения этой задачи завод подвергся коренной реконструкции и перешел к серийному выпуску термоядерного оружия.
В 1952 г. правительство СССР приняло решение о строительстве в Челябинской области завода № 933 по серийному производству ядерного оружия [14, л. 26]. С 1954 г. в г. Снежинске началось возведение НИИ № 1011 - дублера Конструкторского бюро № 11 г. Сарова. Через несколько лет институт составил серьезную конкуренцию коллективу КБ № 11 в создании ядерных и термоядерных боеприпасов.
Таким образом, к середине 1950-х гг. на Урале завершилось формирование системы предприятий атомной промышленности, которая включала все звенья производства ядерного оружия: разработку конструкции (НИИ № 1011), производство делящихся материалов (комбинаты № 813 и 817), а также серийное производство ядерных и термоядерных боеприпасов (заводы № 418 и 933).
На предприятиях атомной промышленности Урала работали многие крупные организации региона. Металлический уран для ядерных реакторов производил Кирово-Чепецкий завод в Глазове (Удмуртия). Корпуса атомных бомб и бародатчики для запуска механизма инициирования подрыва выпускало ОКБ № 700 на Челябинском тракторном заводе. Производство графита для ядерных реакторов было налажено на Челябинском электродном заводе, аппараты для радиохимического производства поставлял Свердловский завод «Уралхиммаш» и т.д. А всего более 50 предприятий Урала поставляли свою продукцию, чтобы обеспечить производство ядерного оружия в регионе.
Освоение производства ядерного оружия заставило задуматься о средствах его доставки на территорию вероятного противника - США. Таковым признали ракету, разработка конструкции которой в Советском Союзе началась в 1945 г. Первые шаги ракетостроения также связаны с Уралом, который был определен местом производственной базы по выпуску ракет, дублирующей НИИ №88 в Подлипках. 16 декабря 1947 г. Д.Ф. Устинов издал приказ о создании специального конструкторского бюро по ракетам дальнего действия при заводе № 66 Министерства вооружений в г. Златоусте Челябинской области [10, с. 78]. Становление СКБ-385 совпало со временем строительства плутониевого комбината в Челябинске-40.
Важнейшую роль в становлении нового предприятия сыграло ОКБ-1 под руководством С.П. Королева, в котором проходили многомесячную стажировку инженеры СКБ-385. Многие специалисты ОКБ-1 надолго выезжали в Златоуст, что-
бы на месте оказать практическую помощь. Дважды приезжал сюда и С. П. Королев. По его предложению в городе Миассе Челябинской области облисполком отвел площадку под огромный завод, который во многом повторял немецкий завод «Мительверке», производивший ФАУ-2.
Уже развернули инфраструктуру, построили дороги, создали предприятия по производству строительных материалов. Завод хотели разместить под землей. Его строительство И.В. Сталин увязал со строительством плутониевого комбината в Красноярске-26. Считалось, что в случае атомной войны погибнут почти все предприятия атомной и ракетной промышленности, кроме находящихся под землей. Плутониевый комбинат под землей построили, а на ракетный аналог не хватило средств, да и по времени стройка могла завершиться не ранее 1958-1959гг., а это не устраивало военных [19, л. 111-114].
Важным событием в истории завода № 66 стало принятое правительством в феврале 1953 г. решение о постановке в СКБ-385 на серийное производство ракеты Р-11 (8А61), разработанной в ОКБ-1. Коллектив С.П. Королева провел летные испытания, а сотрудники СКБ-385 скорректировали документацию по результатам этих испытаний, согласовали ее с заказчиком. Они же осуществили подготовку производства, изготовили ракеты для совместных испытаний и после их проведения начали серийное производство. В 1958 г. ракета Р-11 пошла в серию, став основой для ракеты подводного базирования.
26 января 1954 г. вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О проведении проектно-экспериментальных работ по вооружению подводных лодок баллистическими ракетами дальнего действия и разработке на базе этих работ технического проекта большой подводной лодки с ракетным вооружением».
В ОКБ-1, занятом работами по межконтинентальным ракетам, решили пойти по пути адаптации уже созданной, хотя к тому времени не совсем доработанной ракеты к необычным условиям. Для этого выбрали ракету Р-11М, имевшую подходящие размеры для размещения на выбранных в качестве носителей подводных лодках.
Еще до первого пуска, в августе 1955 г., по решению правительства ракету подводного базирования передали в СКБ-385. Тогда же главным конструктором предприятия был назначен Виктор Петрович Макеев, с именем которого справедливо связывают лучшие страницы истории ракетостроения Урала. Под руководством энергичного молодого руководителя техническую документацию на раке-
ту Р-11МФ коллектив уральских конструкторов разработал к концу 1956 г. В марте 1958 г. начались летные испытания с лодки. В феврале 1959 г. ракета Р-11МФ была принята на вооружение. С этого изделия начался процесс формирования профиля СКБ-385, его специализации на создании морских ракетных комплексов.
Постановлением правительства от 31 августа 1958 г. в целях разгрузки центрального ОКБ и развертывания и укрепления опытной ракетной базы на Урале работы над морским комплексом с ракетой Р-13 официально возлагались на СКБ-385 во главе с В.П. Макеевым, как на головную организацию, а главным конструкторам - С.П. Королеву, Н.А. Пилюгину и В.П. Бармину - предписывалось обеспечить уральцам техническую помощь. Такая поддержка опытных коллективов привела к успеху.
КБ Макеева создало новый ракетный комплекс Д-2 с тремя ракетами Р-13 (дальность - 600 км., мощность каждой боеголовки - 1Мт). Однако для пуска Р-13, как и Р-11МФ, требовалось всплытие подлодки. Поэтому в 1959 г. В.П. Макееву и М.К. Янгелю на конкурсной основе было дано задание разработать ракетный комплекс с ракетой Р-21, способной стартовать из подводного положения. Конкурс выиграл В.П. Макеев. С успешным созданием Р-21 коллектив уральского СКБ вышел на передовые рубежи ракетной техники и стал монополистом в своей области ракетостроения.
Второй этап в развитии оборонно-промышленного комплекса Урала начался со второй половины 1950-х годов, когда произошла коренная перестройка работы ракетной отрасли. На смену небольшим конструкторским бюро, лабораториям, научно-исследовательским институтам и опытно-экспериментальному производству пришли быстро растущие крупные промышленные предприятия, научные коллективы, конструкторские бюро.
Генеральные конструкторы С.П. Королев, М.К. Янгель, В.П. Глушко, В.П. Бармин, В.Н. Пилюгин передали производство своих новых изделий на Урал. В результате, несмотря на значительные трудности, к началу1960-х гг. в Челябинской, Свердловской, Пермской областях, Удмуртии сформировались крупные центры по разработке, испытаниям и выпуску межконтинентальных баллистических ракет, ракет подводного базирования и зенитных ракетных комплексов. В этот период на территории Урала действовали 3 крупных предприятия по производству ракетного топлива, 8 предприятий по выпуску наземного оборудования стратегических ракет на жидком топливе. Особенно трудно шло освоение элек-
тронного оборудования и радиоаппаратуры. Тем не менее если в 1955 г. на Урале не было ни одного завода по выпуску гироскопов, то в 1960 г. их было уже три.
Тактико-технические данные ракет в огромной степени зависели от наличия качественной бортовой системы управления. К производству этого сложнейшего оборудования во второй половине 1950-х гг. было привлечено 14 предприятий, 5 из которых подверглись коренной реконструкции [20, л. 16].
Таким образом, в результате коренной перестройки ракетной отрасли Урала к началу 1960-х гг. была сформирована полноценная ракетная промышленность, способная производить ракетную технику высшего уровня качества.
В послевоенное двадцатилетие Урал стал одним из ведущих регионов развитого ОПК в СССР. На первом этапе своего развития он занял лидерские позиции в производстве ядерного оружия, а на втором - ракетного, когда уральские заводы ракетной промышленности из дублеров превратились в головные предприятия своей отрасли по целому ряду новых технических разработок. Ядерная и ракетная промышленность способствовали развитию друг друга, совершенствованию материалов и технологий, стимулировали инновационный процесс в смежных отраслях.
* * *
1. Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920-е - 1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление. М., 1996.
2. Быстрова И.В. Советский военно-промышленный комплекс: проблемы становления и развития (1930-1980-е годы). М.: ИРИ РАН, 2004.
3. ГрибовМ.О. Модернизация ВПК СССР: научно-технический и социокультурный аспекты: (на материалах Электростальского машиностроительного завода): дис. ...канд. ист. наук. М., 2005.
4. Егошина М.В. Тяжелая промышленность и ВПК Горьковской области в первые послевоенные десятилетия (1946-1965 годы): дис. ...канд. ист. наук. Арзамас, 2004.
5. АртемовЕ.Т., Бедель А.Э. Укрощение урана. Новоуральск-Екатеринбург: СВ-96, 1999.
6. Емельянов Б.М., Гаврильченко В.С. Лаборатория «Б». Сунгульский феномен. Снежинск: РФЯЦ-ВНИИТФ, 2000.
7. Кузнецов В.Н. Общественно-политическая жизнь в закрытых городах Урала. Первое десятилетие. Екатеринбург: Полиграф, 2003.
8. Мельникова Н.В. Феномен закрытого атомного города. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2006.
9. Новоселов В.Н. Создание атомной промышленности на Урале. Челябинск: ИП Захарова, 1999.
10. Новоселов В.Н., Финадеев А.П. Эра ракет. Создание ракетной промышленности на Урале. Челябинск: Книга, 2007.
11. Новоселов В.Н. ОПК на Южном Урале // Южный Урал в судьбе России: сб. науч. тр. Челябинск: И.П. Данилов, 2003.
12. Рясков С.А. Система жизнеобеспечения закрытых городов Урала. Екатеринбург: Полиграф, 2004.
13. Толстиков В. С. Социально-экологические последствия развития атомной промышленности на Урале (1945-1998). Челябинск: ЧГАКИ, 1998.
14. ОГАЧО (Объединенный государственный архив Челябинской области). Ф. П-288. Оп. 43. Д. 56.
15. АЮУС (Архив Южно-Уральского управления строительства). Ф. 1. Оп. 1. Д. 3.
16. АЮУС. Ф. 1. Оп. 12. Д. 56.
17. ГФ ПОМ (Группа фондов производственного объединения "Маяк"). Ф. 1. Оп. 3нт. Д. 23.
18. ГФ ПОМ. Ф. 15. Оп. 8нт. Д. 356.
19. РГАЭ (Российский государственный архив экономики). Ф. 4372. Оп. 99. Д. 1102.
20. РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 99. Д. 1103.
