CC BY
67
ЭМОЦИОНАЛЬНО-ЛИЧНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ И КАЧЕСТВО ЖИЗНИ БОЛЬНЫХ САХАРНЫМ ДИАБЕТОМ
Л.И. Вассерман, Е.А. Трифонова (Санкт-Петербург)
Аннотация. На базе Санкт-Петербургского городского диабетологического центра № I было проведено комплексное медико-психологическое обследование 116 амбулаторных пациентов с инсулинозависимым сахарным диабетом (ИЗСД) с разной степенью выраженности хронических осложнений. При обследовании использовались: шкала для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН), методики самооценки психических состояний (по Г. Айзенку) и методика оценки качества жизни «БР-Зб». В процессе исследовании была выявлена решающая роль эмоционально-личностных факторов - стабильности/нестабильности эмоциональной сферы (уровня невротизации), тревожности, фрустрируемости. ригидности и агрессивности - в опосредовании влияния ИЗСД и хронических осложнений на качество жизни пациентов.
Ключевые слова: концепция качества жизни, качество жизни больных, страдающих сахарным диабетом (ИЗСД), нарушения эмоци-онально-мотнвационной сферы, психосоматические и соматопсихические зависимости, невротизация.
Развитие медицины в последние десятилетия происходит, с одной стороны, в направлении все большей технизации (внедрение высокоточных, в том числе компьютеризированных методов диагностики, разработка все более эффективных и безопасных лекарственных средств, все менее инвазивных методов лечения и т.п.), а с другой - в направлении ее гуманизации и, в определенном смысле, психологизации. Своеобразное концептуальное оформление этого процесса обеспечивает понятие качества жизни (КЖ), повышение которого, собственно, и провозглашается главной задачей реабилитации пациента [2].
Концепция КЖ реализует комплексный личностный принцип в медицине. По сути - это вышедшая на новый теоретико-методологический уровень максима: «Лечить не болезнь, а больного». Речь идет об учете всей полноты значимых физических и психосоциальных переменных как необходимом условии адекватности и эффективности мероприятий по улучшению самочувствия пациента и одновременно превращению его из объекта медицинского воздсйс1шш в полноправною субъекта терапевтического процесса, причем субъект уникального, обладающего не только специфическими индивидными свойствами, но и особыми личностными чертами, особой внутренней картиной болезни, системой ценностей, в частности здоровьем, индивидуальным жизненным опытом, мировоззрением и самовосприятием и т.д. [2].
Безусловно, данные теоретические положения справедливы в отношении пациентов и с психической, и с соматической патологией, однако их практическая реализация имеет свою специфику. В частности, в настоящих условиях личностный подход в медицинском учреждении соматического профиля осуществляется главным образом на уровне психологической интуиции, эмоциональной компетентности и эмпатийного потенциала врачей и среднего медперсонала. Действие этих неспецифических факторов нередко позволяет снизить риск нарушения адаптации пациента к болезни и жизни в целом, но во многих случаях, когда, например, врач сталкивается с явным нарушением комплайенса, с неадекватными или чрезмерными аффективными реакциями больного на соматическое страдание, нарушения-
ми деонтологических норм со стороны медперсонала, т.е. с так называемыми «трудными» больными, возникает необходимость в квалифицированной помощи клинического психолога или психотерапевта, знакомого со спецификой соматической патологии пациента [9].
С нашей точки зрения, это особенно актуально, если речь идет о хронических, неизлечимых заболеваниях, создающих своеобразную картину «замкнутого круга» психосоматических и соматопсихических соотношений, формирующих КЖ пациента. В плане непосредственного лечения необходимо учитывать влияние этих соотношений на течение заболевания, готовность пациента к сотрудничеству с врачом в борьбе с болезнью, на объективную оценку эффективности терапии (по медицинским показателям) и субъективную ее оценку больным.
Наглядным примером, иллюстрирующим описанные выше закономерности, может служить сахарный диабет (СД) - наиболее распространенное хроническое эндокринное заболевание, связанное с инсулинной недостаточностью в организме. Как известно, выделяют два основных типа СД: инсулинозависимый (ИЗСД), развивающийся преимущественно в возрасте до 25-30 лет, и инсулинонезависимый (ИНСД), развивающийся преимущественно в зрелом и пожилом возрасте. Для всех пациентов с ИЗСД и части пациентов с ИНСД обязательно ежедневное (при интенсифицированной инсулино-терапии - более четырех раз в день) введение инсулина извне. Главную опасность представляют: 1) острые состояния, связанные с недопустимо низким (гипогликемия) либо недопустимо высоким (гипергликемия) уровнем сахара в крови; 2) хронические осложнения, поражающие различные системы организма и в значительной мере обусловленные продолжительной декомпенсацией СД (стабильно высокий уровень сахара) [1].
Особенности реагирования пациента на эти объективные соматические факторы, несущие порой реальную витальную угрозу, есть, с нашей точки зрения, следствие их психической переработки, субъективного переживания в контексте значимых отношений личности [4]. Оценка удельного веса и искажающей силы «субъективного», в частности некоторых эмоционально-личностных характеристик, больных ИЗСД в их реагирова-
нии на объективную клиническую картину соматических нарушений (хронических осложнений) была одной из задач комплексного медико-психологического обследования пациентов с ИЗСД, проведенного на базе Санкт-Петербургского городского диабетологического центра № 1 в рамках сотрудничества НИПНИ им. В.М. Бехтерева и Санкт-Петербургского медицинского университета им. И.П. Павлова.
Исследования убедительно свидетельствуют о негативном влиянии факта СД и хронических осложнений при нем на КЖ пациентов [14]. Общепризнанной в структуре КЖ является самостоятельная роль нарушений эмоционально-мотивационной сферы [12], совла-дающего со стрессом поведения [13] и ряда психосоциальных характеристик [8]. Вместе с тем ряд авторов указывают на решающее значение отношения к болезни, т.е. ее субъективной репрезентации, в опосредовании влияния заболевания на психологическую адаптацию и КЖ пациентов [10, 11, 15].
Накопленные данные о роли личности пациента в терапевтическом процессе позволили с уверенностью говорить о необходимости активного участия клинических психологов и психотерапевтов в системе оказания помощи больным СД [9]. Хотя в нынешних условиях включение специалистов в области психического здоровья в работу учреждений соматического профиля является скорее исключением, чем правилом, задача повышения КЖ пациента требует признания важности и учета психосоциальных переменных на всех этапах оказания ему специализированной помощи [15].
Очевидно, что продуктивность взаимодействия пациента и врача в рамках терапевтического приема зависит от способности первого четко изложить свои жалобы и адекватно воспринять медицинские рекомендации и способности второго «услышать» эти жалобы, правильно оценить патологическую симптоматику, чтобы назначить соответствующее лечение или направить пациента на «дообследование». Важным представляется изучение влияния эмоциональных нарушений (невро-тизация, уровень тревоги, снижение настроения и др.) на оценку пациентом своего физического состояния, а также его личностно-типологических особенностей, детерминирующих характер эмоционального реагирования на стрессовые ситуации.
В рамках комплексного медико-психологического исследования были обследованы 116 амбулаторных пациентов с ИЗСД (52 мужчины, 64 женщины). Средний возраст в выборке составлял (М±БО) 34,0±10,8 лет, средняя продолжительность заболевания - 17,6±8,5 лет. Пациенты обследовались специалистами разных профилей - эндокринологом, офтальмологом, подиатром (специалистом по стопе), психиатром и собственно клиническим психологом. Полученные данные заносились в специально разработанную формализованную историю болезни, на основе которой был разработан банк клинико-психологичес-кой информации, для компьютеризированного анализа.
У 96% пациентов были выявлены хронические осложнения разной степени выраженности: диабетическая ретинопатия (поражение сетчатки глаза), диабетическая нефропатия (поражение почек), диабетическая полинейропатия (поражение периферической нервной системы), диабетическое поражение стопы в форме изъязвления (актуального или в ремиссии) либо ампутации в анамнезе. В качестве критерия тяжести соматического статуса использовался показатель количества у пациента хронических осложнений средней или высокой степени тяжести - препролиферативной либо про-лиферативной диабетической ретинопатии, диабетической нефропатии на стадии протеинурии либо хронической почечной недостаточности, диабетической полиней-ронатии средней и высокой степени тяжести, диабетического поражения стоп (актуального либо в анамнезе).
У 21% пациентов осложнения либо не были обнаружены, либо проявлялись в легкой форме, у 20% пациентов выявлено одно осложнение средней либо высокой степени тяжести, у 25% - два осложнения, у 26% - три осложнения и у 8% пациентов - четыре осложнения. У 65% пациентов была выявлена преиролиферативная либо пролиферативная диабетическая ретинопатия, у 70% - диабетическая полинейропатия средней либо высокой степени тяжести, у 33% - диабетическая нефропатия в стадии протеинурии либо хронической почечной недостаточности, у 17% пациентов - язвы стоп в анамнезе либо актуальное изъязвление стоп.
В ходе экспериментально-психологического обследования наряду с другими методиками использовались «Шкала для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН)» [5], «Методика самооценки психических состояний (по Г. Айзенку) (СПС)» [3] и «Краткий общий опросник оценки статуса здоровья» (пит. по: [7]).
УН является валидной и удобной в использовании методикой для оценки степени невротизации, позволяет дать дифференцированную оценку эмоциональной устойчивости/неустойчивости с учетом пола, содержит сорок пять вопросов, включая так называемую «шкалу неискренности», которая может отражать как степень продуктивности контакта с пациентом, так и некоторые психологические особенности последнего, например склонность к искажению ответов в сторону социальной желательности. СПС предназначена для экспресс-оценки таких личностных свойств, как тревожность, фруст-рируемость (слабая устойчивость к фрустрации, склонность к «пораженчеству», избегающему поведению в сочетании с нестабильной самооценкой), агрессивность и ригидность, и включает соответствующие четыре шкалы (по десять вопросов каждая). БР-Зб — широко используемый общий опросник, предназначенный для изучения КЖ у пациентов преимущественно с соматической патологией и достаточно полно отражающий ее влияние на его повседневную деятельность. 8Р-36 позволяет оценить КЖ по девяти основным критериям: физи-
ческой активности (ФА), роли физических проблем в ограничении жизнедеятельности (РФ), боли (Б), общего здоровья (03), жизнеспособности (ЖС), социальной активности (СА), роли эмоциональных проблем в ограничении жизнедеятельности (РЭ), психического здоровья (настроения) (ПЗ) и степени изменения самочувствия за прошедший год (СС).
Средние показатели (М±БО) невротизации (по УН) в выборке составили у мужчин 19±37,1, у женщин -40,2±46,1 (средний показатель в выборке по шкале неискренности - 2,5±1,8), что свидетельствует о достаточно высокой эмоциональной устойчивости пациентов и большей подверженности невротизации мужчин (р = 0,004). Средние показатели (М±БО) агрессивности (8,9±2,3), ригидности (9,8±2,3), тревожности (8,0±2,5) и фрустрации (8,1±2,5) также укладывались в рамки слабо и умеренно выраженных свойств. Усредненные профили КЖ пациентов (по результатам использования БР-36) с количеством осложнений средней и высокой степени тяжести представлены в табл. 1.
Пациенты с большим количеством осложнений испытывают большие затруднения в сфере повседневной физической деятельности (шкала ФА), больший дискомфорт от болевых ощущений (шкала Б), ниже оценивают свое здоровье, в том числе по сравнению с окружающими, более склонны ожидать его ухудшения (шкала 03) и воспринимать свое физическое состояние как препятствие к активному общению (шкала СА). Кроме того, результаты корреляционного анализа позволяют дополнить эту картину данными о связи количества осложнений с показателями по шкалам РФ (р = 0,005) и ПЗ (р = 0,04), что свидетельствует об ограничивающей роли осложнений в жизнедеятельности пациентов, а также о снижении аффекта по мере утяжеления соматического состояния.
Следует также отметить наличие связи между количеством осложнений и степенью невротизации (по УН; р = 0,003), т.е. потенциалом к развитию невротической и неврозоподобной симптоматики. Причем предрасположенность к формированию невротической и неврозоподобной симптоматики, а также сами невротические и неврозоподобные симптомы, с нашей точки зрения,
целесообразно рассматривать, с одной стороны, как следствие расстройств физиологического плана, отражающих сочетание соматогенного и нозогенного компонентов, а с другой - как косвенную причину развития осложнений, опосредованную нарушением психологической адаптации с вытекающим из него нарушением режима контроля физического состояния. Эта ситуация наглядно иллюстрирует сложные кольцевые психосоматические и соматопсихические зависимости, норой затрудняющие дифференциальную диагностику на основе наблюдаемой симптоматики, которая может укладываться в следующие рубрики МКБ-10: F06 - F07 («Органические психические расстройства» - соматогении), F40 -F48 («Невротические, связанные со стрессом, и сомато-формные расстройства»), а также F50 - F53 («Поведенческие синдромы, связанные с физиологическими нарушениями и физическими факторами») [6].
В обследованной выборке не было выявлено какой-либо зависимости между степенью выраженности агрессивности, ригидности, тревожности и фрустрируе-мости (по СПС) и тяжестью соматического статуса.
Примечательно, что переменные «психологического блока» обнаружили более тесную связь друг с другом, чем с главным критерием тяжести соматических нарушений - количеством хронических осложнений средней и высокой степеней тяжести. Из этого следует, что какова бы ни была тяжесть соматического состояния пациента (в границах показателей данной выборки), существует возможность ее частичной психосоциальной компенсации. И наоборот, насколько бы ни был благополучен в известных пределах пациент по объективным данным истории болезни, субъективная интерпретация им своего физического состояния, основанная на субъективной оценке здоровья вообще и личностного смысла болезни в частности, может указывать на значительное нарушение адаптации к жизни с имеющимся у него заболеванием. Именно последняя группа пациентов, с нашей точки зрения, должна стать предметом пристального внимания клинического психолога и психотерапевта.
В связи с этим нам представляется необходимым определить, в какой мере оценка пациентом своего со-
Таблица 1
Усредненные профили качества жизни у пациентов с разной степенью тяжести соматического статуса (по вР-Зб)
Критерий Группа I (кол-во осложнений < 2) п = 49 (M±SEM) Статистическая значимость различий (р) Группа II (кол-во осложнений > 2) п = 67 (M±SEM)
ФА 87,5±2,0 р = 0,006 79,1±2,2
РФ 65,8±5,7 - 51,9±4,7
Б 74,5±3,5 р = 0,004 61,0±3,0
03 53,1±3,4 р = 0,03 44,0±2,3
ЖС 59,5±3,3 - 56,2±2,5
СА 80,2±2,8 р = 0,03 71,2±3,0
РЭ 71,7±5,4 - 63,1±4,7
ПЗ 67,6±2,4 - 61,3*2,3
СС 43,6±2,6 39,2±2,6
стояния зависит от объективной картины соматических нарушений, а в какой - от эмоционально-личностных характеристик оценивающего, определяющих наряду с другими фаеторами личностный смысл заболевания. Для решения этой задачи выборка была разделена следующим образом:
1) относительно высокий (п = 51) и относительно низкий (п = 56) уровень невротизации (по УН); в качестве разделяющего критерия выступали средние показатели невротизации у мужчин (М±8ЕМ) 19,0±4,4, у женщин 40,2±4,5;
2) относительно высокий (п = 51) и относительно низкий (п = 56) уровень тревожности (по СПС); в качестве разделяющего критерия выступал средний показатель тревожности (М±БЕМ) 8,0±0,2;
3) относительно высокий (п = 49) и относительно низкий (п = 60) уровень фрустрируемости (но СПС); в качестве разделяющего критерия выступал средний показатель фрустрируемости (М±БЕМ) 8,1±0,2;
4) относительно высокий (п = 57) и относительно низкий (п = 49) уровень агрессивности (по СПС); в качестве разделяющего критерия выступал средний показатель агрессивности (М±БЕМ) 8,9±0,2;
5) относительно высокий (п = 52) и относительно низкий (п = 57) уровень ригидности (по СПС); в качестве разделяющего критерия выступал средний показатель ригидности (М±БЕМ) 9,8±0,2.
Результаты корреляционного анализа, направленного на оценку зависимости показателей КЖ (по 8Р-36) от тяжести соматического статуса (количества хронических осложнений) при относительно высоком и относительно низком уровнях невротизации, тревожности, фрустрируемости, агрессивности и ригидности, представлены в табл. 2. В каждом случае расчет корреляционных коэффициентов производился с учетом влияния остальных психологических переменных.
При этом обнаружены следующие закономерное™.
1. В целом психическая адаптированность пациентов (шкалы СА, РЭ, ПЗ) не зависит либо зависит лишь в
незначительной мере от тяжести соматического состояния, что открывает широкие возможности для психосоциальной компенсации физического недуга, в том числе методами психотерапии.
2. Оценка своего физического состояния пациентами с более выраженной тенденцией к невротизации и неврозоподобным расстройствам (с относительно высоким уровнем невротизации, тревожности, фрустрируемости, ригидности и частично агрессивности) не зависит на статистически значимом уровне от объективного соматического статуса. Вместе с тем оценка своего физического состояния пациентами с чертами эмоциональной стабильности зависит от степени нарушения физического функционирования (количество хронических осложнений) в соответствии с объективными данными, зафиксированными в историях болезни. При зшм подцруппы пациентов, выделенные по критериям СПС, в среднем не различались по тяжести соматического статуса. Таким образом, у лиц с выраженной лич-ностно-типологической предрасположенностью к нарушению психической адаптации отмечасюм чрезмерная «субьекшвизация» в оценке своего сомашчсскош состояния (вне зависимости от его тяжести), которая, вероятно, обусловлена особой значимостью факта болезни в их жизни.
3. Учитывая, что подгруппы с более высоким уровнем невротизации и более выраженными чертами тревожности, фрустрируемости и ригидности в целом отличаются более низким КЖ по всем шкалам (БР-Зб), правомерно сделать вывод о том, что тенденциозность в оценке своего физического состояния в этой группе имеет в основном негативную направленность, т.е.. формируется по гипернозогнозическому типу.
Выявленные закономерности позволяют сделать несколько предварительных предположений относительно психологических механизмов, лежащих в их основе:
1. Для пациентов с невротическим личностным радикалом характерна чрезмерная эмоциональная заря-женность темы заболевания (самого ИЗСД и хроничес-
Таблица 2
Зависимость связей между показателями КЖ (по N(- -36) и количеством хронических осложнений при ИЗСД от уровня невротизации (по УН), агрессивности, ригидности, тревожности и фрустрируемости (по СПС)
Критерий УН' Тревожное 11. (Т) Фрусфнруемость (Ф) Агрессивность (А) Ригидность (Р)
УН>М УН<М Т<М т>м Ф<М Ф>М А < М А > М Р<М Р>М
К*,. к*., N0., Кос,,. Кос.,,. N0.;, к™. N«1.
ФА 0,004" - 0,001 0,000 - 0,02 0,04 0,000 -
РФ - - 0,04 - 0,005 - - - - -
Б 0,009 - 0,01 0,02 - - - 0,02 -
ОЗ 0,003 - 0,04 - - - 0,005 - 0,007 -
же 0,03 - 0,04 0,03 - - - - - -
СА - - - - - - - - - -
РЭ - - - - - - - - -
ПЗ - - - - - - - - - -
СС - - - - - - - 0,004 -
ких осложнений при нем), обусловленная: личностными особенностями и системой значимых отношений к проблеме здоровья; объективными трудностями, связанными с заболеванием и его последствиями, в том числе трудностями в контролировании основных клинических проявлений заболевания (ежедневные инъекции инсулина и проверки уровня сахара в крови, ограничение рациона питания, необходимость соотнесения доз инсулина с количеством полученных с пищей углеводов и физической нагрузкой и т.д.); недоступностью (а точнее, недостаточностью) социальной поддержки, изменением социального статуса в связи с заболеванием; дефицитарностью совладающего со стрессом поведения; глубинными установками и системой ценностей; социальными стереотипами по отношению к СД и его последствиям, т.е. факторами, формирующими внутреннюю картину болезни, определяющими личностный смысл заболевания.
2. Тенденция к невротизации наряду с выраженностью каких черт личности, как тревожность, фрустрируе-мосм>, ригидность и агрессивность, может являться одновременно и следствием неадекватной оценки пациентом с ИЗСД роли заболевания в повседневной жизни, т.е., результатом психосоматического развития личности, обусловленного в том числе выраженностью гипернозогнози-ческих компонентов внутренней картины болезни.
3. У пациентов с личностным невротическим радикалом, для которых окружающая действительность в целом носит более фрустрирующий характер, проблемы. не связанные с заболеванием (и, по всей видимости. более частые, чем у эмоционально стабильных пациентов). усугубляют нарушение адаптации к заболеванию. формируют реакцию «ухода в болезнь» с характерным для нее акцентированием физического недуга. Болезнь (хронические осложнения при ИЗСД) может «использоваться» пациентом как оправдание неспособности справиться с фрустрирующей действительностью.
Данные предположения нуждаются в тщательно спланированной, целенаправленной проверке, однако уже сейчас можно :делать вывод о важности эмоционально-личностных факторов в опосредовании влияния объективных соматических нарушений на КЖ пациентов с ИЗСД, при-
чем рассмотрение этих факторов, с нашей точки зрения, не должно сводиться к оценке отдельных личностных конструктов. Оно должно базироваться на осознании решающей роли системы отношений и ценностей как ядра личности, детерминирующего ее адаптационный потенциал, в том числе успешность адаптации к жизни с хроническим соматическим заболеванием.
Важная опосредующая роль субъективной репрезентации заболевания, с одной стороны, создает широкие возможности для психологической коррекции, но с другой стороны, повышает риск дезадаптации пациента, поскольку его психика открыта не только для позитивного, но и для негативного влияния, и тут велика роль деонтологических норм в работе и медперсонала, и специалистов в области психического здоровья. Ввиду того что адекватная психопрофилактическая и психокоррек-ционная помощь доступна не во всяком медицинском учреждении, особая ответственность за формирование адаптивной внутренней картины болезни у пациента ложится на врачей и средний медперсонал, поведение которых служит для больного важным ориентиром в восприятии своего физического состояния.
В практическом плане полученные результаты указывают на:
1) возможность использования шкалы для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН) и методики самооценки психических состояний как скрининговых инструментов, позволяющих выявить группу риска в отношении нарушения адаптации к заболеванию;
2) возможность улучшения КЖ пациентов с ИЗСД посредством психотерапевтического снижения уровня невротизации, в частности, в процессе личностно-ори-ентированных реконструктивных методов, адаптивной тренировки поведения и вариантов рефлексивно-динамического тренинга;
3) необходимость учета эмоционально-личностных характеристик пациентов при оценке эффективности любых медицинских мероприятий и использование так называемого «бригадного» метода в работе с пациентами, страдающими СД, в частности, в его ичсулинозави-симой форме.
Литература
1. Балаболки! М.И. Сахарный диабет. М., 1994. 384 с.
2. Вассерман Л И., Громов С.А., Михайлов В.А. и др. Концепции реабилитации и качества жизни: преемственность и различия в современных
подходах// Психосоциальная реабилитация и качество жизни. СПб., 2001. С. 103-114.
3. ДермановаИ.Б. Диагностика эмоционально-нравственного развития. СПб., 2002. С. 122-123.
4. Иовлев Б.Е., Карпова Э.Б. Психология отношений: Концепция отношений В Н. Мясищева и медицинская психология. СПб., 1999.
5. Иовлев Б.Ь, Карпова Э.Б., Вукс А.Я. Шкала для психологической экспресс-диагностики уровня невротизации (УН): Пособие для врачей и
психолопв. СПб., 1999.
6. Смулевич А.Б., Сыркин А.Л., Козырев В Н. Психосоматические расстройства (клиника, эпидемиология, терапия, модели медицинской
помощи)// Журн. невропатол. и психиатр, им. Корсакова. 1999. № 4. С. 4—16.
7. Чучалин АГ. и др. Методы оценки качества жизни больных хроническими обструктивными болезнями легких (Пособие для врачей). М„
1999.
8. Glasgow RE. el al. Quality of life and associated characteristics in a large national sample of adults with diabetes // Diabetes Care. 1997. Vol. 20,
№ 4. P. 5i2—567.
9. Hams M.A., Lustman P.J. The psychologist in diabetes care // Clinical Diabetes. 1998. Vol. 16, № 2. P. 91-93.
10. Harris R. et al. Relationship between health beliefs and psychological variables in diabetic patients // Brit. J. Med. Psyhol. 1984. Vol. 57, № 3. P. 253-259.
11. Karlson B., Agardh C.D. Burden of illness, metabolic control, and complications in relation to depressive symptoms inlDDM patients // Diabet Med. 1997. Vol. 14, № 12. P. 1066-1072.
12. Kohen D. et al. The role of anxiety and depression in quality of life and symptom reporting in people with diabetes mellitis // Qual Life Res. 1998. Vol. 7, № 3. P. 197-204.
13. Rose M. et al. The Network of Psychological Variables in Patients With Diabetes and Their Importance for Quality of Lie and Metabolic Control // Diabetes Care. 2002. Vol. 25. P. 35-42.
14. Rubin R.R., Peyrot M. Quality of life and diabetes // Diabetes Metab. Res. Rev., 1999. Vol. 15, № 3. P. 205-218.
15. Snoek F.J. Breaking the barriers to optimal glycaemic control - what physicians need to know from patients' perspectives / Int. J. Clin. Pract. Suppl. 2002. Vol. 129. P. 80-84.
EMOTIONALLY PERSONAL CHARACTERISTICS AND QUALITY OF LIFE OF PANCREATIC DIABETES PATIENTS L.I. Vasserman, E.A. Trifonova (St. Petersburg)
Summary. On the basis of St. Petersburg municipal Diabetic Center № I there was conducted a complex medico-psych)logical examination of 116 insulin-dependent diabetes out-patients with different forms of chronic complications. «The scale for psychologr.al express-diagnosis of neurotization level», «Methods of sclf-appraisal of mental states» (according G. Aizenk) and the method of quality o'life estimation «SF-36» were used at the examination. In the process of examination there was revealed the leading role of emotionally persoial factors - stability/ instability of emotional sphere (level of neurotization), anxiety, frustration, rigidity and aggressiveness - in mediatin; of the influence of pancreatic diabetes and its complications on patient's quality of life.
Key words: quality of life concept, quality of life of pancreatic diabetes patients, disorders of emotionally motivational Sfhere, psychosomatic and somatopsychic dependencies, neurotization.
