CC BY
59
1956 г. более тридцати лет Вараздат Сумбатович был председателем научно-методического совета по международным отношениям и внешней политике СССР Кировской областной организации общества «Знание». Любимый населением области, он сам читал до 150-200 лекций в год о международной жизни и политике нашего государства на мировой арене. На нашей Вятской земле, ставшей ему родной, он выступал как настоящий патриот и интернационалист. И это было очень важно в условиях «холодной войны» двух мировых систем, когда люди едва ли не в каждом доме часто повторяли: «Лишь бы не было войны». В институте он организовал школу по подготовке лекторов-международников и руководил ею многие годы. Благодарен Вараздату Сумбатовичу, что он и меня приобщил к лекторской работе по линии общества «Знание».
Следует отметить, что В. С. Арутюнян стал душой всей армянской диаспоры Кирова, часто встречался со своими земляками, выступал перед ними, помогал нуждающимся. Его удивительная, человечность не могла не влиять положительно и на отношение вятчан к талантливому, испытавшему много страданий армянскому народу.
Профессиональная и общественная деятельность В. С. Арутюняна была отмечена многими наградами: с медалью «За трудовую доблесть» и другими медалями, ведомственными знаками «Отличник народного просвещения», «Отличник просвещения СССР».
Вместе женой Ираидой Николаевной, проработавшей сорок лет на кировской студии телевидения, Вараздат Сумбатович создал замечательную семью. Их сын Герасим стал кандидатом физико-математических наук, работает учителем в одной из гимназий и вузовским преподавателем в Москве. Дочь Люси, окончив наш институт, работала учителем в школе и научным сотрудником кировской диорамы. Выросли вполне благополучные внуки, растут правнуки.
Активная жизненная позиция гражданина, чувство долга, высокие человеческие качества остаются в памяти тех, кто знал В. С. Арутюня-на, педагога, учёного, человека. А для тех, кто пришёл позднее, его жизнь и труд являются прекрасным примером.
УДК 94(470):68
Т. И. Лыпка
ЭМИЛЬ РАТЕНАУ - ПИОНЕР ЭЛЕКТРОТЕХНИЧЕСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ГЕРМАНИИ
Статья посвящена выдающемуся промышленнику Германии Эмилю Ратенау и его деятельности в области техники, технологий, организации производства.
The article is devoted to an outstanding German industrialist Emil Rathenau and his activities in the field of technics, technology and organization of industry.
Ключевые слова: Эмиль Ратенау, электротехническая промышленность.
Keywords: Emil Rathenau, electrotechnical industry.
Прошло более двух столетий с того момента, когда с получением патента на паровую машину и ее постепенным внедрением в производство начался век промышленной революции. Наряду с материальным прогрессом, наступившим с появлением этой машины в 1789 г., в обществе стали наблюдаться и духовные изменения, которые были отмечены сначала в Западной Европе, несколько позже - в Северной Америке. Тогда было много споров по поводу того, являлись ли духовные изменения следствием материального прогресса или судьбе было угодно подвергнуть человечество одновременно воздействию нескольких процессов. Независимо от этого взгляда в развитии человечества существуют определенные, четко ограниченные периоды, которые каждый человек может расценивать, исходя из собственного опыта. Французская революция 1789 г. принесла с собой новые либеральные идеи и сопровождалась невиданным до тех пор проявлением духовного потенциала народа, что способствовало возникновению нового, свободного и гуманистического мировоззрения. Все эти события сопровождались исключительно быстрым ростом населения, впервые отмеченным английским экономистом Р. Мальтусом (1766-1834).
Все эти технические, экономические и социальные факторы оказали существенное влияние на современное общество. И хотя в течение двух столетий и произошли определенные изменения в сторону улучшения, мы все еще далеки от совершенства в смысле разумного решения этих проблем. Импульс промышленной революции, продолжается до нынешнего времени, исходил из Западной Европы. Обессиленная и политически
© Лыпка Т. И., 2012
разобщенная Германия после 1806 г. и вплоть до 1870 г. оставалась аграрной страной. До середины XIX в. в мировом техническом прогрессе она была представлена лишь небольшим количеством ученых-изобретателей. Тем заметнее был вклад немцев, внесенный ими в область культуры и музыки. В этом мире больших духовных и экономических перемен и родился Эмиль Ратенау, дело жизни которого стало значительным вкладом в промышленную революцию Германии.
Эмиль Ратенау родился 11 декабря 1838 г., когда промышленная революция в Германии началась, умер в 1915 г., когда она осуществилась, и экономика и общество в Германии получили новое лицо: железные дороги соединили различные города и континенты; по улицам двигались первые автомобили и трамваи, химическая и фармацевтическая промышленности вышли на рынок с новой продукцией, и электротехническая промышленность изменила основательно повседневную жизнь человека. Массовое производство продукции и её сбыт определили деятельность бизнеса в индустрии. Новые организационные структуры в экономике, как, например, акционерное общество, создавали множество возможностей финансирования, инвестиций, производства и сбыта. Здесь мы видим подходы к изучению личности Ратенау.
Эмиль Ратенау происходил из еврейской зажиточной семьи. Его дед по материнской линии Йозеф Либерманн имел металлургический завод в Шпроттау в Нижней Силезии, железоделательный завод с доменной печью, прокатный завод и машиностроительный завод. На этих фабриках изготовляли сельскохозяйственные машины по английскому образцу, насосы, железнодорожные стрелки, колесные пары для железных дорог, аппараты для газовых установок, оборудование для кирпичного завода, мельниц и многое другое. Во время континентального эмбарго Либер-манн стал первым производить фабричным способом ситец, таким образом, английская монополия на хлопчатобумажное производство была разрушена [1]. На приеме у короля Фридриха Вильгельма IV он представился следующими словами: «Я - Либерманн, который изгнал с континента англичан» [2]. Отец Эмиля Ратенау сначала торговал зерном, в конце жизни был рантье. Мать Эмиля Ратенау была умной, духовно богатой и очень элегантной женщиной. Ратенау занимались торговлей, а Либерманны были сконцентрированы на фабричном производстве. Семья Либерманнов была известна благодаря двум именам: художника Макса Либерманна и химика Йозефа Либерманна [3]. Эмиль Ратенау был средним сыном в семье. Он получил школьное образование в Берлинской детской школе маркграфа, а затем учился в гимназии, после окончания
оберсекунда покинул учебное заведение. При пожаре 5-8 мая 1842 г. в Гамбурге семья Ратенау потеряла большую часть своего состояния. Юность Эмиля была тяжелым периодом его жизни. В начале 1855 г. начались годы его учения на фабрике деда в Шпроттау. На фабрике он проработал 4,5 года. «Мой уход произошел из-за мобилизации в армию, причиной которой была итальянская война. Я должен был вступить во второй гвардейский полк [4], когда мир был заключен в Виллафранке июле 1859 г., эта обязанность была исключена» [5], - писал в биографии сам Эмиль Ратенау. В том же году он начал посещать политехнический техникум в Ганновере. Его независимость от родительского дома и решение получить техническое образование были облегчены получением наследства от деда Йозе-фа Либерманна - 5 000 талеров. Ратенау продолжил образование в Высшей технической школе в Цюрихе, в 1862 г. сдал выпускные экзамены и получил диплом инженера. После окончания учебы он поступил на должность конструктора на предприятия Борзига в Берлине, затем уехал в Англию, где работал инженером на заводах. Решая на английских предприятиях различные технические задачи, Ратенау овладел фундаментальными знаниями в области машиностроения. Из опыта, полученного в Англии, он извлёк значительные преимущества перед своими коллегами, обучавшимися только на континенте [6]. В 1863 г. Эмиль вернулся в Германию. Полагая, что приобретенные знания при работе на фабрике Бор-зига и в Англии сможет реализовать на практике, Ратенау вместе с другом юности Джулиусом Валентином купили у М. Вебера за 75 000 талеров машинную фабрику в северной части Берлина [7].
Эмиль Ратенау женился на Матильде Нахманн, дочери банкира из Франкфурта-на-Майне, потомка испанских евреев, бежавших в Пруссию от преследований инквизиции. Матильда была натурой богатой, музыкально одаренной. Она получила хорошее воспитание, серьезно увлекалась философией, искусством, особенно музыкой и живописью, была очень начитана и набожна. Принятие Эмиля Ратенау в семью богатых евреев-сефардов было знаком доверия ему и признания его личного авторитета [8].
Дом, который принадлежал фабриканту Эмилю Ратенау и его жене Матильде, находился в северной части Берлина, в рабочем квартале. Это был «милый жилой дом с палисадником, который благодаря красивому внешнему виду обращал на себя внимание» [9]. Рядом находилась маленькая фабрика. На фабрике работало человек 50, паровой котел и средней величины паровая машина приводили в движение при помощи вала трансмиссии несложную инструментальную
машину. К фабрике прилегал сад, в котором между старыми липами и каштанами были расположены: кузница котлов, литейный цех и ангар для сборки машин. Соседний участок - кладбище -был отгорожен от фабрики забором в рост человека [10]. Веберская машиностроительная фабрика по-прежнему изготовляла различную продукцию: машины для королевской сцены, паровые машины и оборудование для газовых установок и водопроводных станций. Эмиль Ратенау расширил производственную программу маленькой фабрики, начал изготовлять передвижные паровые машины, а также отопительные котлы для квартир и вагонов. Большую часть продукции он как инженер проектировал сам, но использовал базовые положения других изобретателей и конструкторов. В начале франко-прусской войны 1870 г. гражданская продукция не имела сбыта, тогда Ратенау перевёл свою фабрику на производство вооружения, изготовляя торпедные мины, броневые башни. После окончания войны наступила эпоха грюндерства, он построил новую фабрику на Мартиникенфельде. Ратенау купил участок земли стоимостью в 70 000 талеров на Хюттенштрасе, где построил чугунолитейное производство, кузницу котлов и токарный цех [11].
В 1872 г. под давлением банка Пройсишен Боден-Кредит-Актиенбанк ("Preussischen BodenKredit-Aktienbank") фабрика Вебера была преобразована в акционерное общество «Берлинский союз» ("Berliner Union") с основным капиталом 1 000 000 талеров. Сначала Эмиль Рате-нау противился этому преобразованию, но затем ему пришлось уступить. Ратенау следовал духу времени и видел в акционерном обществе более доходную форму предпринимательства, что в принципе соответствовало истине.
Сначала Пруссия, а затем Германский рейх были раем для свободного предпринимательства. Возведение капиталистической экономики в патриархальном обществе и военно-бюрократическом государстве привело к коррупции, фантастическим финансовым спекуляциям и невероятному обогащению группы авантюристов - олигархов («грюндеров»). Затем мыльный пузырь лопнул, заводы остановились, множество людей, доверчиво купивших акции дутых предприятий, разорились.
Принципы экономического либерализма «доказали свою ограниченность», и настал звёздный час для державников-протекционистов, борцов за социализм справа (катедер-социалистов) и слева (социал-демократов), идеологических антисемитов (среди грюндеров было много евреев и прочих пролагателей новых путей).
Эмиль Ратенау был одним из фаворитов периода грюндерства, но вскоре стал жертвой кри-
зиса. В 1873 г. банк Пройсишен Боден-Кредит-Актиенбанк стал неплатёжеспособным, он не мог оказать обещанную финансовую поддержку «Берлинскому союзу» ("Berliner Union"), который был ликвидирован в 1875 г.
Репутация 35-летнего Эмиля Ратенау как преуспевающего предпринимателя пострадала. Германский финансовый крах 1873 г. поделил жизнь Эмиля Ратенау надвое. Оба компаньона оставляют производство уже в 1873 г. После оплаты всех обязательств у Ратенау осталась сумма в 900 000 германских марок, для того времени значительное состояние. Таким образом, берлинский предприниматель Эмиля Ратенау пережил кризис удачнее других, он разорился наполовину, мог положить деньги под проценты и жить в достатке. Однако полный сил и всё ещё довольно богатый человек, он оставил бизнес и 10 лет посвятил раздумьям, изучению новейших технологий, менеджмента и поездкам за рубеж, в том числе и в США. Эмиль Ратенау не хотел и не мог сидеть без дела, его энергия, творческие силы не были исчерпаны, он искал нового применения своим знаниям, опыту. У него не было общественных и политических интересов, он много путешествовал, посещал международные выставки и развился до создателя проектов в духе новейших технических открытий. Он не рисковал, вкладывая свои деньги в какие-то новые предприятия, производство определенных машин или приборов на основе новых изобретений, а направил все силы на всестороннюю реорганизацию всех сфер жизни и деятельности с помощью технических новшеств. Его планы охватывали, таким образом, не касаясь утопий мирового улучшения, в целом индустриализации Германии [12].
Эмиль Ратенау едет в Вену, в 1876 г. - в Филадельфию, через два года в Париж. На выставке он первый раз увидел электрический дуговой свет, но это его не захватило, он ещё не прочувствовал всю важность этого изобретения. Тем не менее в 1881 г. он вновь оказывается в Париже и знакомится с изобретением Эдисона - электрической лампой накаливания, которое подействовало на него как озарение. Он приобрел у Эдисона патент на использование электрической лампы накаливания [13]. Эмиль Ратенау обладал системным мышлением, поэтому ему было достаточно знакомства с первыми электрическими лампами, чтобы представить электрическую систему в целом со всеми её составляющими. Феликс Пиннер - современник и биограф Эмиля Рате-нау - писал о нём: «Он обладал редким даром молниеносно оценивать и в совершенстве продумывать до конца любое изобретение, даже если оно находилось в зачаточном состоянии. Именно поэтому Ратенау ещё в Париже увидел в лампе накаливания Эдисона значительно больше, чем другие, может быть, даже больше, чем сам изоб-
ретатель» [14]. При посещении эдисоновских залов он понял, что использование электричества изменит жизнь людей значительнее, чем все предшествующие этому открытия и изобретения. Это очаровало его не только как инженера, но и как фабриканта: он видел перед собой гигантский рынок сбыта электрических ламп, строительства линий электропередач и электростанций. Нужно было создать совершенно новую отрасль промышленности и насытить рынок. Э. Ратенау не был игроком, но он без колебаний поставил на эту карту свое состояние и репутацию инженера. Эмиль Ратенау вернулся в бизнес, и его возвращение было триумфальным. Принятое решение превратило его в одного из самых удачливых людей того времени. Риск, на который пошел Э. Ратенау в августе 1881 г., был очень велик, так как ему предстояло иметь дело с малоизученными токами высокого напряжения, революционной новинкой с сомнительными возможностями на рынке. На ссуженные деньги он основал «Опытное общество» ("Studien Gesellschaft") в 1882 г. и в следующем году на выставке в Мюнхене продемонстрировал результат работы «Опытного общества» - первое устройство лампы накаливания, которое привлекло значительное внимание.
Банк поддержал проект Ратенау, ему был предоставлен кредит. В апреле 1883 г., договорившись с фирмой «Сименс и Гальске» по принципиальным вопросам, Э. Ратенау основал «Немецкое Эдисоновское общество» (Deutsche Edison-gesellschaft, DEG) с капиталом 5 миллионов германских марок [15]. Договоренность с «Сименс и Гальске» касалась патентов, лицензий на право строить в Германии электростанции. Это соглашение для «Немецкого Эдисоновского общества» имело исключительно важное значение, можно сказать, что оно стало принципиальной основой его существования. Со своей стороны «Немецкое Эдисоновское общество» брало на себя обязательство закупать все технические материалы -за исключением эдисоновских ламп накаливания -у фирмы «Сименс и Гальске» [16]. Это соглашение вызвало позднее в обществе немало споров, так как на первый взгляд трудно было найти достаточно убедительные доводы в пользу проявленного Вернером Сименсом великодушия. Только через несколько лет, когда Ратенау нарушил заключенный договор тем, что стал закупать машинное оборудование и у других фирм, он освободился от обязательств не только по отношению к «Сименс и Гальске», но и к Эдисону. Затем «Немецкое Эдисоновское общество» было преобразовано в 1887 г. в гигантскую компанию - Всеобщую компанию электричества (Algemeine Elektricitats-Gesellschaft, AEG), а Эмиль Ратенау стал королём электротехники - самой
перспективной и модной отрасли немецкой экономики.
Для Германии наступила «электрическая эра». Дети и жена Э. Ратенау понимали и трезво оценивали значимость предприятия, которое он создал. Даже во время обеда разговоры вращались вокруг патента и способов его использования. Матильде Ратенау тяжело было пережить одержимость мужа. Вся семья жила заботами и проблемами Эмиля, сострадая ему, в период становления ВКЭ (AEG), которое протекало на протяжении многих лет между надеждой и сомнением, до тех пор, пока не достигло гигантского успеха. Этта Федерн-Кольхаас - биограф В. Рате-нау - пишет в своей книге: «Эмиль Ратенау был кротким и славным, как дитя и, как ребенок, он отказывал резко и страстно, что противоречило его сущности. Его гениальность была односторонней, она основывалась на технике и экономике, все другое оставалось ему чуждым... Эта односторонность, вероятно, необходима, только поэтому в жизни могло появиться такое монументальное явление, каким был Эмиль Ратенау» [17]. Эта характеристика основана на её личных воспоминаниях и высказываниях современников.
Сложно даже описать вкратце трудности создания этой организации, которая с 1887 г. стала называться «Всеобщая компания электричества». «Истинными годами войны» назвал первые десять лет его существования Феликс Дойч, соратник Эмиля Ратенау с момента основания им предприятия. Создавалась новая индустрия, как это происходило поколением раньше у Круп-па, Борзига или в области электричества у Вер-нера фон Сименса. При всей своей оригинальности Эмиль Ратенау в этом отношении представитель второго поколения промышленников. Предпринимательская деятельность Э. Ратенау приходилась на более позднюю фазу промышленного развития, которая сегодня характеризуется понятием «организованный капитализм». Ратенау осознал, что индустриализация данного уровня невозможна без участия государства. Банки поддерживали Ратенау только тогда, когда он не конкурировал открыто со всемогущим «Сименс и Гальске», а находил с ним определенное понимание. «Сименс и Гальске» создавал динамо-машины, в то время как Ратенау изготовлял лампы накаливания и строил центральные станции. Таким образом, он занимался инновационными отраслями, в который Вернер фон Сименс не мог или не успевал себя проявить. Правда, в 18861887 гг. общество стояло у черты банкротства. Конкуренция осложнялась «американскими» предпринимательскими методами «Всеобщего Еврейского общества», так ВКЭ (AEG) называли из-за участвовавших в нем еврейских частных банков и сотрудников-евреев (Феликс Дойч, Па-
уль Мамрот и т. д.). В 1894 г. общество создало своё производство машин, и его уже было не сломить [18].
В начале XX в. ВКЭ (AEG) участвовала своими капиталами в обществах по электроснабжению в Генуе, по эксплуатации трамваев в Сеси-лье, рудников в Африке, в электрификации дорог в Южной Америке.
Эмиль Ратенау был организатором, изобретателем и предпринимателем. Он использовал рациональные технические способы и направления, смешанные государственно- и частно-экономические правовые формы при организации освещения городских районов, электрических городских поездов и предприятий по передаче энергии, расширял влияние ВКЭ (AEG) путем создания разнообразных дочерних предприятий. Тем самым Ратенау рационализировал своё предприятие намного интенсивнее, чем мог это сделать только техник или только коммерсант. Но следует обратить внимание на то, что не Эмиль Ра-тенау, а его сотрудник Феликс Дойч выступил с идеей новой организации предприятия. Фактически Дойч осуществил коммерческие идеи в «системе Ратенау»: производитель электричества должен освоить все области его применения через собственное бюро во всех городах, а у потребителей потребность в электричестве, прежде всего, должна развиваться, во многих случаях, соответственно, им должна навязываться [19].
Эмиль Ратенау восхищал современников как великий творец и хозяйственный руководитель. Ввиду неуёмной энергии этого человека, его силы изобретателя и руководителя даже не было основания умалять его заслуги. Но «господином» ВЭК (AEG) он при всём своём авторитете не был уже только из-за формы акционерного общества и относительно малой доли собственного капитала в уставном капитале. Эмиль Ратенау был генеральным директором в совете директоров. Хотя он и осуществлял генеральную руководящую роль по отношению к банкам, как это было обычно в акционерных обществах, но уступал особому влиянию двух выдающихся личностей банкиров: вначале Георгу фон Сименсу от «Дой-че банка», затем Карлу Фюрстербергу от Берлинского Торгового общества. Георгу фон Сименсу стали очевидны прекрасные перспективы развития электротехнической промышленности. Как показал опыт Ратенау, громадные средства, запрашивавшиеся на развитие новой отрасли промышленности, превышали возможности частных банкиров. Но для крупных банков это была исключительная возможность вложения капитала. Благодаря кредитованию они могли использовать в своих интересах бурное развитие электроэнергетики и электротехнической промышленности. По берлинскому образцу развитие затронет всю
страну. «Скачок в электроэнергетику» Георга фон Сименса - представителя «Дойче банка» - означал заключение счастливого брака на протяжении века между крупными банками и электротехнической промышленностью, блистательным итогом которого явились многомиллиардные кредиты на строительство электростанций.
Георг фон Сименс не хотел довольствоваться только ролью банкира. Он намеревался трестировать германскую электротехническую промышленность. Его кузен Вернер фон Сименс был слишком стар и пресыщен, чтобы заниматься всем этим. Более молодого и энергичного Э. Ратенау банкир Георг фон Сименс считал «самым умелым бизнесменом» того времени в области электроэнергетики. Когда Ратенау оказался в тяжелом финансовом положении, Г. фон Сименс считал необходимым помочь ему. «Дойче банк» по предложению Г. фон Сименса принял решение участвовать «своим именем, своими действиями и своей финансовой помощью в поддержке и расширении "Немецкого Эдисоновского общества" и принадлежащих ему предприятий». Это решение снимало с Э. Ратенау финансовые заботы. Банкир Карл Фюрстенберг занимал руководящий пост в ВЭК (AEG), а Э. Ратенау был членом правления «Берлинского Торгового общества». Фюрстенберг ничуть не преувеличивал, когда следующим образом описывал отношения между ним, банкиром, и промышленником Э. Ра-тенау: «В течение тридцати лет никогда не теряли друг друга из виду. Мы не приняли ни одного важного решения в финансовой области, не посоветовавшись предварительно между собой...» [20]
Время становления предприятия Эмиля Рате-нау приходится на более позднюю фазу индустриального развития, когда обозначился переход от конкуренции к организованному хозяйству. Сам Ратенау рано понял, что индустриальные новшества больше невозможны без содействия государства, которое должно устранять давление конкуренции. Но он видел в лице свободного предпринимателя, хотя и защищённого особыми концессиями, единственную персону, способную осуществить модернизацию, способную преодолеть государственную бюрократию и иные негативные факторы.
До Первой мировой войны ВЭК (AEG) достигла невероятных успехов модернизации, большие изменения, приведшие к нашей современности, были осуществлены, особенно это было очевидным в больших городах: в строительстве, моторизации движения и в электрификации. В этом процессе ВЭК (AEG) сыграла особую роль. Эмиль Ратенау мог уже в своей речи в 1888 г. констатировать, что даже сама Америка так далеко не зашла в электрификации, как Германия,
не говоря уже о Европе: «В Англии воля парламента усложняет сооружение электрических центральных станций, и Франция, несмотря на высокие результаты, показанные на выставке 1882 г., ни в освещении городов, ни в электротехнической индустрии не идет в ногу с нами. Мы можем с гордостью утверждать, что мы маршируем во главе всех культурных народов, которые были призваны, в первую очередь, способствовать принципу электрического освещения и сделать для этого всё необходимое» [21].
Ранняя электрификация в Германии, а вместе с тем и международное расширение немецкой электротехнической индустрии, несомненно, заслуга Эмиля Ратенау. В 1913 г. Германия производила около половины мировой энергии - 46,4%, в то время как Великобритания только 22%, США же только 15,7%. Методы ведения бизнеса Эмиль Ратенау перенимал у американцев, явно подражая Рокфеллеру. Одним из первых в Германии он оценил достоинства так называемой «холдинг-компании» - фирмы, командующей филиалами в стране и за рубежом через держание контрольного пакета акций. Так появились дочерние фирмы в Швейцарии, России и других странах. В конце 1890-х гг. ВЭК (AEG) обошла по силе и влиянию многие фирмы. ВЭК строила электростанции в большинстве европейских стран, особенно в Италии, Испании, Австрии, России, кроме того, в Японии, Южной Америке и Южной Африке. Уже в 1903 г. Эмиль Ратенау вел переговоры с компанией «Дженерал Электрик» (General Electric Company) относительно раздела сфер деятельности на мировом рынке, то есть чтобы поделить между собой весь мир.
За период 1980-1914 гг. ВЭК (AEG) превратилась в один из самых больших концернов Европы, являясь образцом, отражающим динамичность окружающего мира, развитие немецкой экономики [22].
Трудно дать всеобъемлющее представление об огромном, разветвленном концерне-комплексе ВЭК (AEG), это потребовало бы написания отдельной книги [23].
Всеобщая компания электричества (Algemeine Elektricitats-Gesellschaft) представляла собой холдинговое финансовое общество со своими банками, газовыми вышками и т. д. Приведу только немного данных из списка предприятий ВЭК, упорядоченного по отраслям: концерн владел 58 банками, финансовыми, холдинговыми, торговыми и территориальными обществами: 11 шахтами; 21 буроугольным обществом; 21 предприятием тяжелой промышленности и прокатными станами; 77 машиностроительными и металлопе-рерабатывающими заводами, 76 электропромышленными предприятиями, 35 химическими предприятиями; 101 электростанцией; газовыми выш-
ками; телеграфными обществами; в других союзах, картелях, синдикатах ВЭК участвовал в 64 случаях [24]. Общее число предприятий АЕГ составляло 966.
Акционерный капитал в 1887 г. при основании ВЭК составил 12 000 000 марок, в 1900 г. -60 000 000 марок, в 1914 г. - 155 000 000 марок, в 1915 г. - 184 000 000 марок, в 1917 г. -200 000 000 марок, в 1920 г. - 500 000 000 марок, 1921 г. - 1 100 000 000 марок. Число рабочих и служащих в ВЭК - 2 000 человек во время создания, перед войной свыше 66 000 [25]. Обзор развития ВЭК важен потому, что это было делом всей жизни Эмиля Ратенау.
Этот беспримерный взлёт ВЭК (AEG), несомненно, был связан с личностью Эмиля Ратенау. Его ориентированный на будущее образ мыслей и его воля к созиданию, творческий потенциал превратили ВЭК, несмотря на бесчисленные трудности, в признанное международное предприятие.
Эмиль Ратенау определил будущее. Можно привести слова его современника, драматурга Оскара Уайльда (Oscar Wilde): «Прогресс есть осуществление утопии».
Продукт для Ратенау - это не только продукт, который можно продать, в нём заключена не только экономическая суть, он должен удовлетворить потребность, он должен изменить жизнь человечества, сделать её более комфортной. Э. Ратенау после успешной демонстрации движения локомотива на перегоне Берлин - Цос-сен писал в статье: «При скорости 200 км/час бизнесмен может преодолеть расстояние Берлин - Гамбург без потери времени. Утром позавтракав, он может покинуть свое место и отправиться в 10 часов в путь. Затем час посвятить решению какого-либо вопроса, например, провести переговоры с партнерами на бирже, в 4 часа вернуться обратно и после обеда до вечера заниматься корреспонденцией и прочей текущей работой» [26]. Прошло много лет, прежде чем были электрифицированы важнейшие федеральные железнодорожные пути в Германии, но начало этому положил Ратенау.
Он чувствовал вызовы времени и осознавал масштабы мировой экономики. Для него уже тогда весь мир был рынком. И он понимал, что рынок меняется постоянно и задача предпринимателя - планировать изменение рынка. Эмиль Ра-тенау был первым, если не единственным предпринимателем того времени, который это не только осознавал, но и действовал в соответствии с этим пониманием.
Э. Ратенау характеризовал предпринимательство как «общественную организацию». Любое частное предприятие не должно ставить только цель заработать быстро и много денег, предпринимательство - это серьезная работа, сопряжен-
ная с ответственностью перед обществом и за общество. Под ответственностью понимается организация производства товаров и услуг, необходимых для общества, выплата приемлемых дивидендов, сохранение производственных площадей и рабочих мест.
Создание основательной базы предприятия -одно из важнейших условий его долгосрочного развития и процветания. Находящиеся в нашем распоряжении документы дают нам возможность проанализировать, как он организовал весь процесс нахождения нужного продукта, изготовления его, а затем продажи его клиентской службой. Сегодня можно сказать, что Э. Ратенау -один из первых талантливых маркетологов. Его идеи - «формирование рынка», кооперация, объединение в союз - актуальны и сегодня. Его ориентирование на рынок возвысило его над всеми его современниками в электроиндустрии и определило его особое положение в электротехнике. Пионерские шаги Ратенау в предпринимательской новой среде стали для него возможными потому, что абсолютным содержанием всей его жизни была ВЭК (AEG).
Технологический прыжок в электрификации того времени имеет то же значение, что для нашего времени - технологический вызов электроники.
Из документов мы видим, что Э. Ратенау постоянно размышлял о том, какие экономические изменения порождаются техническими новшествами, какие появляются общественные течения и с какими целями, как можно использовать последствия «эффекта рационализации». В статье «Задачи электрической промышленности» ("Aufgaben der Elektrizitatsindustrie"), написанной в 1910 г., он рассуждал, защищая прогресс: «Электрические лошадиные силы заменят 8 прилежных рабочих, стоят меньше чем двадцатая часть оплаты труда этих рабочих, со всеми необходимыми расходами и будут выполнять их работу днём и ночью, конечно, при определенных условиях, без усталости. Мы опасаемся перепроизводства продукции, которую стали изготовлять за незначительную плату на Ближнем Востоке... Разрушались рабочими машинные производства, делающие ненужными рабочие руки. Сегодня господствует мнение, что с удешевлением производства возрастает в геометрической прогрессии спрос на продукт, и это приводит к увеличению применения рабочих сил» [27]. Сегодня современное общество находится в подобной ситуации, оно совершает прыжок в информационное общество. В ФРГ и других западных странах произошло сокращение рабочих мест, потому что современные электронно управляемые производственные автоматы выполняют работу дешевле.
Ратенау осознал зависимость техники от рынка и рынка от развития техники. Уже в то время он понял опасность загрязнения окружающей среды и важность её защиты. В своих статьях он писал: «Высокие дымовые трубы должны постепенно исчезнуть из-за надоевшего и угрожающего здоровью дыма. Производство пара представлено не одним, а бесчисленными маленькими предприятиями - расточителями народного богатства, которые далее не в состоянии будут существовать» [28]. Сегодня свершилось то, о чем он мечтал, созданы исследовательские лаборатории и высокотехнологичные производства современной ВЭК (ЛЕС), используется солнечная энергия в промышленных масштабах и т. д.
Эмиль Ратенау не был публичным человеком. Он был блестящим маркетологом и рекламным стратегом, выводил свой продукт на рынок. Он не позиционировал себя как единственного провидца, но люди, которые были рядом с ним, ему верили и оставались рядом до конца. Осознание ответственности перед обществом мы видим в его коммерческой осторожности и добросовестности.
В июне 1915 г. Эмиль Ратенау умер в возрасте 77 лет. Все, что было создано в ВЭК (ЛЕС) и в немецкой электроиндустрии во время его деятельности, не могло быть осуществлено одиночкой. С ним сотрудничали самые гениальные люди того времени, не только талантливые исполнители, но и творцы и созидатели. Но гениальность Эмиля Ратенау состоит в том, что он был генератором немыслимых идей. Не ждать роста потребления, а формировать потребление - это его идея, которая воодушевляла Ратенау в малых и больших начинаниях, от которой произошли великие его дела, этой идеей пронизаны все его творения. В первом предприятии Ратенау было заложено изначально все, что в дальнейшем было развито в электроиндустрии: это было была творческая связь и взаимное обогащение индустрии и финансов, которое отличало принципиально систему Ратенау от системы, ранее созданной Сименс и Гальске. Не каждому было дано даже перенять этот опыт и претворить его в жизнь. Ратенау господствующую идею мастерски, целеустремленно, органично претворял в практику дня. Система инкапсуляции Ратенау не была жесткой, закостенелой системой, как в большинстве американских трестов, сущность которых - контроль акционеров, это была система меньшинства. В портфеле ВЭК (ЛЕС) находилась только незначительная доля акций многих концернов-обществ и ее финансовых обществ. Ратенау или принцип Ратенау господствовал не благодаря численному превосходству голосов, а благодаря непререкаемому авторитету, доверию, убедительной, побеждающей силе его духа. В этом лежит величие и дарование Ратенау, которые ему по-
могли найти эту так обыденную сегодня, как само собой разумеющуюся систему. Карл Фюрстен-берг, его друг, который знал его много лет и часто задавал себе эти вопросы, не мог найти на них ответ. Эмиль Ратенау не был ни сложным, ни проницательным в рефлекторном смысле, он не был ловким диалектиком, убедительным лектором. Он мог молча участвовать в сложной дискуссии. Он не был также брутальным человеком власти. Но он обладал даром: он обладал способностью предвидеть будущее, он предсказал кризис 1901 г. При этом он воспринимал современные возможности и необходимости как очевидное, которые другие видели впервые, с трудом понимали суть происходящего и не могли докопаться до истины. Он воспринимал это как вторичное, уже знакомое, не рефлектировал, не колебался и вследствие этого простодушно и с несокрушимой силой принимался за дело и одерживал победу. Он был очень самокритичным, никогда не переоценивал свои силы, видел реальные возможности и по этой причине он делал только то, что реально мог сделать блестяще. Он понимал до мелочей сложную трансакцию и проекты, которые проводили в ранней политике концентрации. Многие, кто не был специалистом в корпоративном праве, воспринимали это как экстраординарное.
Все его трансакции имели что-то совсем несложное, убедительное, он не сделал ничего бесполезного, не оздоровил ненужное. Он не был искусным финансистом, но он понимал финансовые задачи. Его финансовая система была только адекватным отражением его организационной системы, в финансовых делах он не хотел зависимости от банков, он видел банковские активы, а не банковские обязательства. Начало и конец его политики - формирование потребительского рынка, увеличение потребления, конкурентная игра на понижении и повышении цен на продукцию на рынке. Он поддерживал разумные соглашения с сильными конкурентами, но он не участвовал в синдикате для поддержания высоких цен. За несколько лет до своей смерти, когда он закрыл фабрику ламп накаливания (Metallfadenlampenfabriken), его цены упали в два раза, рынок был очищен, потребление сильно возросло.
В техническом отношении Эмиль Ратенау не был изобретателем, не был конструктором, как Вернер Сименс. Но он был так называемым гениальным техническим критиком. Он видел новые технические задачи, возможности и проблемы, которые были готовы к дальнейшему развитию, и понимал, как построить конструкцию правильного решения задачи. В преодолении трудностей Ратенау был изобретательным и упрямым до крайности. Его дар технического критика ска-
зался в том, что он, фантазируя, предвидел практически возможные последствия и применения, позднее фантазии были подтверждены экономическими и теоретическими изобретениями, что он мог продумать до конца технический путь.
Что создал Ратенау? Не немецкую электроиндустрию, не немецкое потребление электричества. Это было бы достигнуто и без него, это могло произойти позже. Но то, что это произошло раньше и так прочно было основано, это было заслугой Эмиля Ратенау. Его заслугой было и то, что благодаря его деятельности немецкая индустрия удовлетворила не только потребности Германии, а стала мощной мировой и экспортной индустрией и вопреки поражению Германии в Первой мировой войне такой и осталась [29].
В 1915 г. служащие могли с полным правом сказать об Эмиле Ратенау: «В его хозяйственной империи солнце никогда не заходило» [30]. 23 июня 1915 г., в день похорон Эмиля Ратенау, его сын Вальтер Ратенау в речи, посвященной памяти отца, сказал: «Говорят, дело моего отца выросло с ним. Нет, это не так. Не с ним оно выросло, а из него, из его духа, из силы его предвидения, это прорвалось как естественная сила» [31].
То, чего достиг Ратенау за 40 лет своей деятельности в ВЭК (AEG), достойно изучения.
Примечания
1. Mader U. Emil und Walther Rathenau in der elektrochemischen Industrie (1888-1907). Berlin, 2001. S. 40.
2. Kessler H. Walther Rathenau. Sein Leben und sein Werk. Berlin, 1928. S. 10.
3. Pohl M. Emil Rathenau und AEG. Berlin, Frankfurt a. Mein, 1988. S. 21.
4. Selbstbiographie//Riedler, A. Emil Rathenau und das Werden der Grosswirtschaft. Berlin, 1915. S.7.
5. Предварительный мир в Виллафранка (11.07.1859) между Наполеоном III. и Францем Йозефом I. В Итало-австрийско-французской войне в Верхней Италии (24.04.-10.11.1859). Окончательный мирный договор 10 ноября в Цюрихе.
6. Pohl M. Op. cit. S. 22.
7. Шулин считает, что «В 1865 г. приобрел берлинскую машинную фабрику». Schulin E. Rathenau. Reprasentant, Kritiker und Opfer seiner Zeit. Zurich -Frankfurt a.M., 1979. S. 12.
8. Pohl M. Op. cit. S. 23.
9. Wilde H. W. Rathwnau in Selbstzeignissen und Bilddokumenten. Hamburg, 1971. S. 9.
10. Rathenau W. Gesammelten Schriften. Berlin, 1929. Bd. 6. S. 422.
11. Pohl M. Op. cit. S. 23.
12. Schulin E. Rathenau. Reprasentant, Kritiker und Opfer seiner Zeit. Zurich - Frankfurt a.M., 1979. S. 13-14.
13. Wilde H. W. Op. cit. S. 10.
14. Pinner F. Emil Rathenau und elektrische Zeitalter, Leipzig, 1918. S. 158.
15. Berglar P. Walther Rathwnau. Sein Zeit-sein Werkseine Personlichkeit. Bremen, 1970. S. 272.
16. Великие промышленники. Вейхер 3. Вернер фон Сименс; Шредер Э. Крупп. Ростов н/Д, 1998. С. 123.
17. Federn-Kolhaas E. Walther Rathenau. Sein Leben und Wirken. Dresden, 1927. S.24.
18. Schulin E. Op. cit. S. 15.
19. Ibid. S. 16.
20. Furstenberg C. Die Lebensgeschichte eines deutschen Bankirs. Berlin, 1931. S. 182.
21. Schulin E. Op. cit. S. 17-18.
22. Matschoss C. Die geschichtliche Entwicklung der AEG in den ersten funfundzwanzig Jahren ihres Bestehens., Berlin 1919: Schiff E. AEG und Berliner Elektrizitats -Werke.. , Berlin, 1918.
23. Ufermann P, Huglin C. Die AEG, eine Darstellung des Konzerns der Algemeine Elektricitats-Gesellschaft. Berlin, 1922. S. 22ff.
24. Ufermann P., Huglin C. Op. cit. S. 94.
25. Berglar P. Op. cit. S.272; Furst A. Emil Rathenau. Der Mann und sein Werk. Berlin, 1915. S. 112ff.
26. Pohl M. Op. cit. S. 209.
27. Ibid. S. 209.
28. Ibid. S. 212.
29. Pinner F. Deutsche Wirtschaftsfuhrer. Walther Rathenau. Berlin: Akad. Verlages, 1924. S. 26.
30. Хауч Г. Империя «АЕГ-Телефункен». М., 1982. С. 60.
31. Rathenau W. Gedachtnisrede // AEG Firmenarchiv.
УДК 94(73+498)"1980/1989"
С. H. Белевцева
ПОЗИЦИЯ КОНГРЕССА И ПРЕЗИДЕНТА США В ОТНОШЕНИИ «ОСОБОГО КУРСА» РУМЫНИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1980-х гг.
В статье прослеживается изменение подходов правящих кругов США к внешнеполитическим связям с Румынией. Рассматривается их динамика - от поощрения «особого курса» до потери интереса к нему и постановки во главу угла двусторонних связей вопросов демократизации румынского общества.
The article traces the change of approaches of the USA ruling circles to relations with Romania. Their dynamics is considered: from encouragement of the "special route" to the loss of interest to it and foregrounding the issues of democratization of the Romanian society.
Ключевые слова: Румыния, США, стратегия «распространения демократии», права человека.
Keywords: Romania, the USA, strategy of "distribution of democracy", human rights.
Коммунистическая идеология с момента приобретения ею государственного статуса в России всегда встречала противодействие со стороны развитых западных стран. После окончания Второй мировой войны, несмотря на огромный вклад СССР в достижение этой победы, борьба с
© Белевцева С. Н., 2012
коммунистической идеологией обострилась. Теперь она была направлена уже против всего социалистического лагеря. Соединённые Штаты Америки, став лидером в этой борьбе, со второй половины 1980-х гг. стали активно применять стратегию «распространения демократии», как средство противодействия коммунистической идеологии.
Среди основных направлений «распространения демократии» - СССР, Восточная Европа, страны третьего мира - особое внимание уделялось Румынии. По мнению политиков США, ставка на Румынию с точки зрения реализации стратегии была наиболее эффективной в связи с её «особым курсом».
В статье предлагается рассмотреть подходы правящих кругов США к внешнеполитическим связям с Румынией в их динамике - от поощрения «особого курса» до потери интереса к нему и постановки во главу угла двусторонних связей вопросов демократизации румынского общества.
Основными источниками при написании данной статьи были заявления, выступления, речи президента США Р. Рейгана, других представителей его администрации, документы Конгресса США, материалы научных «мозговых центров» Соединённых Штатов и отдельных их виднейших представителей, материалы американской прессы.
Румынский «особый курс» проявился с начала 1960-х гг. как отражение нараставших разногласий Румынии с СССР и странами Восточной Европы. «Особый курс» включал в себя собственно румынское толкование теории и практики социалистического строительства, охватывавшее не только внешнюю политику страны, но и внутренние сферы общественного развития. Для проявления «особого курса» у Румынии имелись предпосылки: наличие значительно более богатых в сравнении с другими восточноевропейскими странами полезных ископаемых, немалые людские ресурсы, что создавало благоприятные условия для зарождения планов форсированного экономического развития и достижения уровня высокоразвитых стран мира.
Роль Румынии в теоретических схемах американской политологии определялась акцентированным вниманием к особенностям положения этой страны в системе социалистического блока. С точки зрения политиков США, Румыния, следуя «особым курсом», достигла в своей внешнеполитической практике максимально допустимых пределов независимости для государств - членов Организации Варшавского Договора и по данному показателю заметно выделялась среди партнеров по блоку.
Начиная с середины 1960-х гг. большинство американских внешнеполитических экспертов отводили Румынии роль «пробного камня» в стра-
