CC BY
75
ЭМАНАЦИЯ СУБЪЕКТИВНОСТИ
© Федосеенков А.В.1
Ростовский государственный строительный университет, г. Ростов-на-Дону
Стимуляция мотивированной деятельности человека устроена таким образом, что получает достаточность развития в том случае, если постоянно воспроизводит себя на более высоком уровне действительности. Объективная действительность является тем источником совершенства личности и средой становления, в которой культивируется, в том числе, и определенная субъективность с предзаданными социальными параметрами, которые, в свою очередь, позволяют социальным объектам совершенствовать собственную системную целостность.
Ключевые слова субъективность, социальность, человек, бог, субъект, объективность, деятельность, граница, сознание, традиции, личность.
Человеческая субъективность, формирующаяся в процессе постоянного противопоставляющего взаимодействия с объективируемой реальностью. Субъективности, чтобы стать более объективной, необходимо обрести часть качеств или условных характеристик того объекта, на который она направляет свою исследовательскую энергию. В той же мере это относится и к объективности. «Персонализация связана с особого рода персонификацией творческого сознания, которое часто объединяет и персонифицирует ставшие анонимными чужие голоса в особые символы: голос самой жизни, голос природы, голос народа, голос бога» [1, с. 30]. Для субъекта деятельности перспектива познания открывается только в той мере, насколько он в состоянии представить себя «другим». В таком движении обретаются качественно новые состояния. Человеческая субъективность получает возможность обогатить свою сущность через нахождение и проявление собственных феноменальных аспектов само-бытийности (самобытности). Это становится возможным в том случае, если человек в состоянии определить себя как самость, чтобы противопоставить ее внешней, по отношению к нему, объективности.
В этом взаимозависимом генезисе субъект, так же, как и объект, не является стационарным. Сущность субъекта видоизменяется, - происходит процесс развития как биологического, так и социального уровней; но в момент взаимодействия с окружающим миром субъект вынужден воспринимать действительность как застывшую и, в то же время, застывает сам. Этот процесс подобен процессу фотографирования, в котором объект и субъект
1 Доцент кафедры Философии и социально-гуманитарных дисциплин, кандидат философских наук.
останавливается на долю секунды, чтобы запечатлеть ее на долгое время в снимке. И если один из участников взаимного обращения (общения) друг с другом позволит себе «роскошь» передвижения, снимок смажется, так как «аппараты» мыслительной фиксации человеческой деятельности, как и деятельности природы (в целом объективной реальности), рассчитаны именно на фиксацию определённых моментов развития, выделяемых в особые логические категории. «В ходе практический деятельности людей совершается взаимное превращение идей и вещей, идеального и материального: внешняя вещь распредмечивается - раскрывает свою природу, уступая человеческим целям либо оказывая им сопротивление, - тогда как мысль опредмечивается, воплощается в форме внешней вещи» [2, с. 30]. Если же объект, в процессе отражения субъектом находится достаточно долго, то в этом явлении будет отражаться не объект исследования, а процесс их взаимодействия. Это нечто третье и, в то же время, здесь прослеживается образование некоего первичного качества.
Выделяются два процесса взаимодействия. В первом случае, процесс сводится к одному моменту, во втором, - момент растягивается до образования процесса. Но это крайности одного и того же явления. Эти крайности, собственно, и есть углубление и расширение границ человеческого существования. Психология как новая форма социального знания не может углубляться в человека не полюбив его, ибо наука о душе без любви к истине невозможна. Но что это за предел человеческого естества, переход через который «от лукавого»? Крайне осторожно об этом высказался М. Монтень: «Где-то за пределами доступного моему уму и того, что я бы мог бы высказать по этому поводу, существует какая-то необъяснимая сила» [3, с. 161]. Это высказывание прозвучало в контексте европейской христианской традиции, где самость должна подавляться и ненавидеть саму себя.
В восточной традиции, где религия, философия и наука неразрывны в своем изначальном единстве, верхнее (как высшее) мирно взаимодействует и сосуществует с нижним (низким). Оба составляющих начала взаимообусловлены, гармоничны и прекрасно дополняют друг друга. «Поэтому не столь важно, как мы очертим границы этих частично перекрывающих друг друга функций. Важно понять факт взаимозависимости и взаимовлияния физического и физиологического, индивидуального и универсального, материального и духовного» [4, с. 332]. В философской традиции западной культуры, формирующей психологическую субъективную атрибутивность современного человека, с особенной самостью и достаточно резким противопоставлением окружающему миру действительности, грани духовного и материального, божественного и человеческого ограничиваются предзаданными установками - кто «пастырь» и кто «овцы». Граница взаимодействия резко очерчена, взаимопроникновение выделить почти невозможно. Прежде всего, это продиктовано поисками бога «во-вне», что приводит к направленно-
сти на исследование, в основном, внешних проявлений действительности. И если в восточной культурной традиции «не столь важно, как мы очертим границы», то в западной - без резкого определения границы рассматриваемого явления, рациональный подход невозможен в принципе. Объект исследования четко очерчен и выделен и это соответствует одному из принципов современной диалектики - рассмотрению в чистом виде. Абул Азад Калам, классифицируя мировоззренческие традиции философов Востока и Запада, расставил, соответственно, следующие акценты: «Индийская философия уделяла наибольшее внимание внутреннему миру человека. Философы стремились понять внутреннюю природу человека и в этом стремлении они вышли далеко за рамки его чувственного, ментального и даже логического опыта, пытаясь утвердить тождество человека и глубоко скрытой Истины. Греческих философов главным образом интересовала природа внешнего мира. Они стремились определить место человека в окружающем мире. Поэтому их позиция была более экстравертной, чем позиция индийцев» [5, с. 447].
Мировоззренческий аспект восточной традиции обращает на себя внимание тем, что сфера сознания искусственно ограничивается «чувственным, ментальным и даже логическим опытом». Сознание ограничивается. В то время как западное отношение к миру старается расширить рамки самого сознания. Расширение сознания, в западной мыслительной концепции, - это победа человека над природой, в конечном счете, - над своим природным началом. Восток же старается не расширить сознание, а «выйти далеко за рамки». Вот что писал по этому поводу Сарвапалли Радхакришнан: «Есть нечто выходящее за пределы сознания «Я», чему даются различные наименования - интуиция, откровение, космическое сознание, бог. Мы не можем описать его адекватно, поэтому называем сверхсознанием. Когда мы время от времени улавливаем проблески этой высшей формы познания, мы чувствуем, что достигаем истинного озарения и расширяем пределы постигаемого. Как различие между просто сознанием и самосознанием образует пропасть, отделяющую животного от человека, так и различие между самосознанием и сверхсознанием составляет все различие между человеком, каков он есть, и человеком, каков он должен быть» [5, с. 503].
Выделены три основные ступени становления и развития человеческого совершенства: сознание, самосознание и сверхсознание. Каждая последующая ступень отделена от другой, собственно, этим «нечто выходящим за пределы». Образуется «пропасть», которую личность может преодолеть интеллектуальной духовной деятельностью, часто именуемую, индивидуальной внутренней жизнью. Эти ступени восхождения, преодолеваемые личностью, в своей основе, представляют собой дифференциацию индивидуального сознания. Индивидуальное сознание, в восточной культурной философской традиции размышления о мире, глубинно и глобально, и является содержанием социальной рефлексии со-знания.
В философской традиции западной культуры, социальное сознание, как правило, определяет индивидуальное и являет его сущность. Создано направление науки, исследующее социальные закономерности - социология, занимающееся изучением законов развития социальной материи и особенных форм социального сознания, в их числе и крайних (девиантность, номад-ность, лиминальность). Дифференциация при изучении биологических, социальных и индивидуальных закономерностей развития приводит к расщеплению индивидуальной психики и к маргинальному состоянию самой личности, как следствие. Создание социальных ступеней приводит к особым формам рефлексии на индивидуальном уровне в связи с уникальностью психики отдельного человека. Восточный подход к человеческому существованию, обратно пропорционален и выражен словами Р. Тагора: «заключённое во мне, пересекает границы своей конечности, как только оно глубоко постигает себя ... моя личность ... одновременно и охватывает все явления, и переходит границы внешнего в этих явлениях, свойственных только мне» [6, с. 318-319].
Из убеждения в том, что «источником всей моей деятельности является моя личность», делается вывод о том, что «личность это ограничение безграничного: личное пробуждается в боге, когда он творит», и далее, «он ограничивает себя пределами своего собственного закона» [6, с. 319]. Что же изменится в определении личности, если его выразить в обратной словесной пропорциональности? Получается следующее определение: личность - это безграничность ограниченного: божественное пробуждается в личности, когда она творит. Такое определение выражает западную концепцию подхода к человеческой личности. Разница огромна и, в то же время, несущественна при раскрытии содержания человеческой сущности. Как это получается и с чем связан этот процесс разнопланового познания? Это две крайности гносеологии, рассматривающие гносеологическую сущность человека с противоположных точек зрения. С одной стороны, они, эти крайности, стоят друг возле друга, но между ними пропасть, с другой стороны, между ними все обозримое человеческое пространство. Каждый из мировоззренческих подходов является исходной абстракцией стилистики образа мышления восточной или западной традиции. То огромное расстояние, которое разделяет эти подходы в мыслительном творчестве, одновременно, является самым большим полем общения.
Рассмотренные религиозные традиции, определяют гносеологические особенности мировоззренческой культуры западного и восточного человека, философски осмысливающего внешние и внутренние условия своего существования. «Трансформация общества и образа мира, как и производимых им типов личностей, их отношений к действительности, к природе, друг к другу порождает потребности в новых мировоззренческих ориентациях, которые обеспечивали бы адекватную передачу последующим поколениям необходимого мировоззренческого потенциала и переход к новым, более совершенным формам социального бытия» [7, с. 10]. При этом основой раз-
личия являются психологические аспекты восточного и западного мировосприятия.
Таким образом, в восточной традиции граница - основа маргинальное™, при помощи психологических методик, отточенных практикой тысячелетий, сжимается до точки, которую само сознание старается не замечать. В таком состоянии маргинальность (граничность) обретает черты феномена, сливаясь с вечным течением времени. В западной традиции научное познание расширяет пространство сознания до беспредельных, почти неосознаваемых разумом величин. Само сознание выносится за рамки осознаваемых явлений. Границы, при этом, сливаются с беспредельностью внешних проявлений действительности. «Решить проблему бытия собственной субъективной божественности, - нуминозности, не могут помочь никакие объективные манипуляции. Любая активность во внешнем, по отношению к субъекту, мире имеет значение настолько, насколько она затрагивает уникальную субъективность его собственного бытия» [8, с. 352]. Это два основных способа избегания человеческой ограниченности: первый - сжать; второй - расширить и, в обоих случаях, не замечать самой границы взаимодействия. Способов два, цель одна - выдавить из себя или вдавить в себя границы собственного сознания, ограниченного как биофизическими характеристиками времени и пространства собственной жизни, так и существующей формой социальности. Чем больше разница в традиционных подходах, тем шире промежуточная среда, расположенная между ними и, имманентно, связывающая их в рамках общечеловеческого. В этом соотношении, через огромное пространство мысли, проявляется экстенсивное поле маргинального состояния, края которого предельно разведены исходными рубежами абстракции. Через такое поле взаимодействия края противоположностей связаны опосредованно: через промежуточные звенья выделяемых традицией понятий, стоящих ближе или дальше к одному из краёв в мыслительном ряду взаимозависимых категорий. Этим полем является человеческая жизнь, со свойственной ей собственной многообразностью и многогранностью.
Список литературы:
1. Федосеенков А.В. Философия жизни: овеществление и персонализация // Строительство: матер. международной научно-практической конференции. - Ростов-н/Д., 2015.
2. Федосеенков А.В., Майданский А.Д., Полухин О.Н. Деятельностный подход и принцип рефлексивности в науке // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. - 2015. - Т. 33. - № 14 (211). - 194 с.
3. Монтень М.Э. О дружбе // Опыты. Избранные главы. - М., 1991. -656 с.
4. Говинда Л.А. Основы тибетского мистицизма. - СПб., 1993. - 470 с.
5. Радхакришнан С. Индийская философия // Открытие Индии: Философские и эстетические воззрения в Индии ХХ века - М., 1987. - 611 с.
6. Тагор Р.Д. Вероисповедание художника // Открытие Индии: Философские и эстетические воззрения в Индии ХХ века. - М., 1987. - 611 с.
7. Коломиец Н.В. Современный концепт типологии культуры. Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. -Ростов-н/Д., 2012. - № 4. - С. 7-12.
8. Федосеенков А.В. Божественная природа человеческой субъективности // Приоритетные направления развития науки и образования: сб. матер. V Междунар. науч.-практ. конф.. - Ростов-н/Д., 2015. - С. 350-352.
