CC BY
107
УДК 340.6:004
Д.Н. Сретенцев, канд. юрид. наук, преподаватель кафедры КиПР в ОВД, (4862)42-05-92, vioorel@yandex.ru, (Россия, Орел, ОрЮИ МВД России)
ЭЛЕКТРОННЫЕ ДАННЫЕ КАК ОБЪЕКТ СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ
Анализируя современныйуровенъ развития науки и техники, автор статьи говорит о необходимости корректировки положении законодательства, касающихся регламентации перечня объектов экспертного исследования, с целью приведения в соответствие судебно-экспертной практики с потребностямиразвивающегося информационного общества.
Ключевые слова: судебная экспертиза, электронные данные, объекты экспертного исследования, информационное общество.
В ст. 10 «Объекты исследований» Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее ФЗ ГСЭД) законодатель к объектам исследования отнес: вещественные доказательства, документы, предметы, животных, трупы и их части, образцы для сравнительного исследования, а также материалы дела, по которому производится судебная экспертиза. Законодатель указал также, что исследования проводятся в отношении живых лиц.
В настоящее время, говоря об объектах экспертного исследования, было бы неправильно не замечать те изменения, которые происходят в связи с быстрыми темпами информатизации и глобальной компьютеризации. Как нам представляется, судебно-экспертная деятельность (далее СЭД) должна соответствовать динамике развития и потребностям формирующегося современного информационного общества, что особенно актуально в связи с появлением новых родов (видов) экспертиз, например судебной компьютерной экспертизы. Внедрение информационных технологий невозможно без широкого оборота электронных данных во всех сферах общественной деятельности. Как следствие, общественные отношения, связанные с процессами представления, оборота и употребления информации в электронно-цифровой форме, также становятся объектом преступных посягательств. Как отмечает С.И. Семилетов, «сложившаяся судебная практика по использованию электронных документов в качестве доказательств ярко высвечивает отставание системы судопроизводства в РФ, особенно системы арбитражного суда, от потребностей современного информационного общества» [1]. В настоящее время все более актуальным становится использование электронных документов в качестве доказательств в гражданском и арбитражном процессе. Как следствие этого, в дальнейшем при использовании данных, представленных в электронно-
цифровой форме, все чаще будут возникать вопросы, требующие для их разрешения применения специальных знаний в области науки и техники.
В ст. 3 Федерального закона от 10.01.2002 г. № 1-ФЗ «Об электронной цифровой подписи» законодатель дал определения «электронный документ» и «электронная цифровая подпись». В качестве примера использования специальных знаний в сфере электронного документооборота приведем следующую ситуацию: электронный документ подписан электронной цифровой подписью, и стороны оспаривают подпись или сам документ. В этом случае суд может привлечь эксперта для проведения судебной экспертизы. И хотя данное направление судебной экспертизы еще не получило широкого распространения, полагаем, что в недалеком будущем такие исследования, проводимые в рамках судопроизводства, станут одними из самых распространенных и будут включены в род судебных компьютерных экспертиз.
В настоящее время на рассмотрении в ГД РФ находится проект федерального закона № 159016-4 «Об электронном документе». В случае принятия данного законопроекта сферой его применения станет регулирование особенностей использования электронных документов, установление правового положения электронных документов в системе документооборота, а также будут определены основные требования, предъявляемые к электронным документам. Исходя из этого можно предположить, что законодатель понимает значимость регулирования общественных отношений в области оборота электронных данных, но вместе с тем сложившийся в настоящее время порядок в системе судопроизводства по исследованию и приобщению электронных документов архаичен и не отвечает уровню развития и потребностям современного информационного общества. Так, например, Уголовный кодекс РФ в ст. 272 «Неправомерный доступ к компьютерной информации» содержит следующее положение относительно компьютерной информации: «компьютерная информация, то есть информация на машинном носителе, в электронно-вычислительной машине (ЭВМ), системе ЭВМ или их сети». Рассматривая данный подход законодателя, отметим следующее: во-первых, сам термин «компьютерная информация», на наш взгляд, является некорректным, так как в связи с семимильными шагами в развитии информационных технологий и каждодневным появлением новых технических устройств стирается грань между компьютерами и другими функциональными устройствами, предназначенными для манипулирования электронными данными; во-вторых, существующая законодательная позиция, в которой законодатель жестко привязывает электронную (компьютерную) информацию к материальному носителю, на наш взгляд, неверна. Полагаем, что такой консервативный подход не будет способствовать дальнейшему развитию новых направлений судебных экспертиз (компьютерно-техническая, фоноскопическая и др.).
Необходимо отметить, что технологическая природа электронных данных очень сложна. Одно из главных отличий электронных данных от данных, представленных в традиционной форме, в том, что у них нет жесткой привязки к материальному носителю. В этой связи совершенно справедливо отмечает H.H. Лебедева: «Электронный документ отделим от носителя, существует в двух формах: пассивной — хранение; активной — передача и обработка. Другое существенное отличие электронного документа заключается в том, что зафиксированную в электронном документе информацию, а также ее наличие и местоположение на носителе невозможно непосредственно и однозначно воспринимать органами чувств человека и тем более ее собственноручно подписать или идентифицировать без соответствующих программно-аппаратных средств. Принципиально важным является указание на связь электронного документа с его формой, пригодной для хранения и передачи. В связи с этим представляется не совсем правильным указание некоторых процессуалистов при определении электронного документа на конкретный накопитель (перфоленту, перфокарту, магнитный, оптический, магнитно-оптический накопитель и т. д.), на котором записан данный документ, тем более что такие накопители постоянно совершенствуются. Кроме того, электронный документ может быть загружен в оперативную память компьютера, что исключает вещественную основу носителя» [2].
На наш взгляд, складывается ситуация, когда объектом судебной экспертизы могут стать и уже становятся электронные данные (электронные документы, электронная цифровая подпись, файлы, сообщения электронной почты, SMS-сообщения, вредоносные компьютерные программы, данные сайтов глобальной сети Интернет, цифровая фото-, видео-, и аудиоинформация), представляемые в электронно-цифровой форме, использование которой не урегулировано на должном уровне процессуальным законодательством. Исходя из изложенного, считаем необходимым:
а) в текст ст. 10 «Объекты исследований» ФЗ ГСЭД РФ в качестве объекта исследования включить «электронные данные»;
б) на уровне нормативных правовых актов детально проработать единые требования к формам и форматам предоставления электронных данных для производства судебной экспертизы.
Библиографический список
1. Семилетов С.И. Использование электронных документов в качестве доказательств в судебном производстве [Электронный ресурс] // Гражданин и право. 2007. № 1. Режим доступа: СПС «ГАРАНТ-Максимум. ПРАЙМ». Версия: 6.4.2.
2. Лебедева H.H. Электронный документ как доказательство в российском процессуальном праве [Электронный ресурс] // Право и экономика.
2006. № 11. Режим доступа: СПС «ГАРАНТ-Максимум. ПРАЙМ». Версия: 6.4.2.
D.N. Sretentzev
Electronic data as object of judicial examination
Analyzing a modern level of development of a science and technics the author of article speaks about necessity of updating of positions of the legislation, concerning regulations of the list of objects of expert research, with the purpose of reduction conformity of judicial-expert practice with needs of a developing information society.
Judicial examination, electronic data, objects of expert research, an information society.
УДК 343.97.02
И.В. Тишутина, докторант, (Россия, Москва, Моск. ун-т МВД России)
К ВОПРОСУ О СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВОМ КОНТРОЛЕ НАД ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ
Рассматривается в криминалистическом аспекте понятие и современные возможности социально-правового контроля над организованной
преступностью, обосновывается его необходимость и характеризуется его информационное обеспечение.
Ключевые слова: социально-правовой контроль, организованная
преступность, коррупция, информационные системы, регистрация граждан.
Термин «контроль над преступностью» довольно широко распространен в теории и практике борьбы с преступностью в США и некоторых западноевропейских стран. В конце 90-х годов прошлого века его позаимствовали отечественные криминологи [16, 17], причем в ряде случаев противопоставляя термину (и понятию) «борьба с преступностью» [14, с. 3841], или рассматривая его как один из элементов в рамках «системы противодействия преступности» [6, с. 184-240]. Нам представляется, что одно не исключает другое. Цель контроля над преступностью — не допускать правонарушений, предупреждать преступления. В случае же когда контроль не срабатывает, возникают уголовно-правовые отношения, характеризующиеся как раз борьбой сторон уголовного процесса за розыскную и доказательственную информацию. В этом отношении прав А.В. Боков, утверждая в дискуссии с С.Я. Лебедевым, что бороться необходимо с преступностью, а контролировать «криминальное общество» [3, с. 20-23].
Под социальным контролем понимается механизм самоорганизации (саморегуляции) и самосохранения общества путем установления и поддержания в данном обществе нормативного порядка, устранения, нейтра-
