CC BY
68
УДК 130.2 Касимов Руслан Харисович
кандидат философских наук, доцент кафедры гуманитарных наук Тюменского государственного нефтегазового университета
ЭКОСОФИЯ И ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ДИНАМИКА
Kasimov Ruslan Kharisovich
PhD in Philosophy, Assistant Professor, Humanities Department, Tyumen State Oil and Gas University
ECOSOPHY AND CIVILIZATIONAL
DYNAMICS
Аннотация:
В статье рассматривается роль биологического многообразия в генезисе цивилизаций. В рамках цивилизационной теории выделяется экософия как метод, позволяющий выделить особый, обладающий относительной независимостью в структуре локальных цивилизаций экологический горизонт, играющий важную роль в их функционировании. Произведено сравнение границ «экологических цивилизаций» Н.И. Вавилова и Дж. Даймонда с границами «культурно-языковых союзов» - основных центров распространения заимствованной лексики. Сделан вывод о важности изучения экософии для понимания феномена цивилизации.
Ключевые слова:
экософия, экология, среда, история, цивилизация, экологические цивилизации, локальные цивилизации, культурно-языковой союз, культурно-исторический тип, доместикат.
Summary:
The article deals with the role of biological diversity in the genesis of civilizations. In the framework of civilization theory the ecosophy is marked out as a method for studying a particular, relatively independent ecological horizon in the structure of local civilizations, which plays an important role in their functioning. The author compares the boundaries of "ecological civilizations" developed by N. Vavilov and J. Diamond with the boundaries of "cultural-linguistic associations" - the main centers of loanwords' distribution. It is concluded, that it is important to study the ecosophy for understanding the phenomenon of civilization.
Keywords:
ecosophy, ecology, environment, history, civilization, ecological civilizations, local civilizations, cultural linguistic area, cultural historic type, domesticated species.
Полифакторные цивилизационные теории уделяют большое внимание географическим факторам развития цивилизаций. Так, к примеру, «Грамматика цивилизаций» Ф. Броделя начинается с анализа цивилизации как не только культурного, но и географического пространства: «Каждая цивилизация привязана к какому-то географическому пространству, границы которого более или менее стабильны... Каждая цивилизация имеет особую, свойственную именно ей географию, предполагающую совокупность возможностей, трудностей, некоторые из которых носят перманентный характер» [1, с. 41]. География - фундаментальная основа популярной ныне геополитики и популярного в прошлом географического детерминизма.
Гораздо менее заметны работы, касающиеся влияния биологического разнообразия на генезис и функционирование социальных сверхсистем. Эта проблема долгое время считалась периферийной. Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев, А. Тойнби и О. Шпенглер не уделили ей внимания. К. Куигли, Л.Н. Гумилев, С. Хантингтон едва ее затрагивают. Однако влияние биоэкологических факторов на становление обществ очевидно.
В наибольшей мере эту связь раскрыл американский физиолог и биолог Джаред Даймонд. Свой известный труд «Ружья, микробы и сталь» Дж. Даймонд предваряет образным сравнением истории с луковицей, в которой «современный мир образует лишь наружную оболочку и слои которой следует очищать, чтобы добраться до исторической истины» [2, с. 10]. Многомерность социальных феноменов воспринимается автором книги как фундаментальное положение, позволяющее рассматривать отдельные слои как объекты, «предполагающие определенную степень . автономии, то есть наличие в них определенных структур и процессов, развивающихся по их собственной логике» [3, с. 156].
Несмотря на заявление о том, что исследовательский «подход автора должен быть естественно-научным - конкретно говоря, позаимствованным из таких исторических наук, как эволюционная биология и геология» [4, с. 30], рассмотрение генезиса цивилизаций с экологической точки зрения является философской, а не естественно-научной доктриной. «Мысленные эксперименты», приводимые Дж. Даймондом как доказательства его тезисов, все же не выходят за пределы гипотезы, так как очевидно, что элементы культуры, переформулируем самого автора, должны иметь «какое-то воздействие на историю» [5, с. 29].
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
Наиболее любопытной является представленная Дж. Даймондом картина зарождения производства продовольствия. Сельское хозяйство всего мира основано на относительно небольшом количестве доместикатов, имеющих различное происхождение. Выделяется пять основных «регионов зарождения», где производство продовольствия возникло абсолютно независимо от других: Юго-Западная Азия, Китай, Восток Северной Америки, Мезоамерика и Андско-Амазон-ский регион. Названы также четыре региона возможного независимого зарождения сельскохозяйственного производства: Сахель, Тропическая Африка, Эфиопия и Папуа - Новая Гвинея [6, с. 119-121].
Можно констатировать выделение Дж. Даймондом особых экологических «цивилизаций», изолинии которых частично совпадают с традиционными границами цивилизационных ареалов. Например, наложение экологических регионов Дж. Даймонда на классификацию культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского даст совпадения древнесемитического и новосемитического типа и региона Юго-Западной Азии, китайского типа и китайского экорегиона, мексиканского типа и Мезоамерики, перуанского типа и Андско-Амазонского региона [7, с. 109-110]. Необычно выглядит отсутствие европейского экологического региона (который соответствовал бы греческой, римской и европейской цивилизациям Н.Я. Данилевского). В системе Дж. Даймонда он представлен как дериват, не претендующий в нашей терминологии на цивилизационный генезис, своеобразное преодоление европоцентризма в экосфере.
Предшественником Дж. Даймонда в исследовании генезиза ботанических доместикатов является Н.И. Вавилов, разрабатывавший данную проблематику еще в конце 20-х гг. прошлого века. Автор «Центров происхождения культурных растений» выделяет пять ареалов, частично включающих в себя отсутствующие у Дж. Даймонда европейский и индийский регионы. Н.И. Вавилов перечисляет следующие центры: юго-западноазиатский, юго-восточноазиатский, южноазиатский, средиземноморский, абиссинский, американский [8, с. 133-136]. Очевидно наложение изолиний «центров культивирования» Н.И. Вавилова на границы классических «локальных цивилизаций».
Связь «экологических цивилизаций» Дж. Даймонда с «локальными цивилизациями» Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби и Ф. Броделя (нигде в текстах явно не выраженная) объясняется связью происхождения первых цивилизаций с наиболее продуктивными регионами земледелия. Дж. Даймонд демонстрирует в своих работах жесткую детерминированность возникновения развитых социально-культурных иерархий с биологическим разнообразием данной территории, связанную в свою очередь с климатическими и географическими факторами. Биологическая бедность не-евразийских ландшафтов предопределяет невозможность появления необходимой демографической плотности для рождения новой цивилизации.
Интересно было бы проследить взаимосвязь экологического измерения цивилизаций с другими ее слоями. Любопытно, например, совмещение экологического и лингвистического горизонтов, так как и здесь наблюдается определенное совпадение границ. Методам биологической истории, с помощью которых были обнаружены центры происхождения растений, плоскости лингвистического горизонта, будет соответствовать языковая история - этимология и историческая грамматика.
Согласно современным представлениям существуют четыре так называемых «культурно-языковых союза», которые являются основными центрами распространения заимствованной лексики [9, с. 32-33]. «Престижная лексика» в областях «высокой культуры», как правило, заимствовалась из наиболее авторитетного для данного региона языка, имевшего наиболее глубокую историю, развитую грамматику и богатую литературу. Но самым важным являлось то, что эти языки были медиаторами между божественным и человеческим. Они представляли собой, по образному выражению Б. Андерсона, «истины-языки» [10, с. 38]. Освященные традицией, эти языки долго представлялись (и предстают во многом и в наше время) как совершенные образцы порождения логоса, явления не столько интерперсональной, сколько трансцендентальной коммуникации. Разговорные наречия и диалекты традиционно рассматривались онтологически ничтожными и в большинстве случаев не имели письменной фиксации.
Все эти «священные языки» возникли в пределах евразийского континента и стали языковыми центрами соответствующих цивилизационных систем. Всего существует четыре «культурно-языковых союза», возникших вокруг греческого и латинского языков, арабского, санскрита и пали, древнекитайского. Границы «экологических цивилизаций» Н.И. Вавилова и Дж. Даймонда во многом совпадают с «культурно-языковыми союзами», демонстрируя, с одной стороны, целостность «исторической луковицы» Дж. Даймонда, а с другой - ее многомерность.
Уникальность экософской доктрины Дж. Даймонда заключается в ее комплементарности существующим представлениям о цивилизациях как политических (С. Айзенстадт), экономических (Э. Валлерстайн) и географических (Л. Гумилев) системах. Экософия не противоречит су-
ществующим теориям, а дополняет их. Отсюда можно заключить, что экософия, представляя собой открытую систему, является необходимым моментом в понимании сложнейшего феномена цивилизации.
Ссылки:
1. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций / пер. с фр. М., 2008. 552 с.
2. Даймонд Дж. Ружья, микробы и сталь: История человеческих сообществ / пер. с англ. М. Колопотина. М., 2010. 604 с.
3. Там же. С. 156.
4. Там же. С. 30.
5. Там же. С. 29.
6. Там же. С. 119-121.
7. Данилевский Н.Я. Россия и Европа / сост. и коммент. Ю.А. Белова ; отв. ред. О. Платонов. М., 2008. 816 с.
8. Вавилов Н.И. Центры происхождения культурных растений. Л., 1926. 248 с.
9. Касимов Р.Х. Культурно-языковые союзы в цивилизационном дискурсе // Наука и образование в XXI веке : сб. тр. по материалам Междунар. науч.-практ. конф. 30 сентября 2013 г. : в 34 ч. Ч. 15. Тамбов, 2013. 165 с.
10. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма / пер. с англ. В. Николаева ; вступ. ст. С. Баньковской. М., 2001. 288 с.
