CC BY
45
■ ■ ■ ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПРАВО КАК СИСТЕМНОЕ ЯВЛЕНИЕ: КОММУНИКАТИВНЫЙ КОНТЕКСТ1
Автор: БРИНЧУК М.М.
БРИНЧУК Михаил Михайлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, заведующий сектором эколого-правовых исследований Института государства и права РАН (ИГиП РАН). Адрес: 119019 Москва, ул. Знаменка, 10. Тел. +7 (495) 691 3827. Е-mail: brinchuk@gmail.com
Аннотация: Статья посвящена исследованию системных связей, проявляемых экологическим правом. При этом системность, реализуемая через связи, рассмотрена как фактор эффективности экологического права. Применительно к экологическому праву коммуникативность логически проявляется через феномен природы как объект регулируемых данной отраслью права отношений. В этой связи в статье обосновывается важность учета законов природы. С учетом специфики природы как объекта экологических отношений и публичного блага в статье дается обоснование экологического права как отрасли публичного права. На этой основе формулируются предложения, касающиеся необходимых системных связей с другими отраслями права.
Ключевые слова: окружающая среда; природа; благоприятная окружающая среда; экологический кризис; коммуникативность; экологическое право; правовая система; публичное право; частное право; доминирование норм.
Применительно к праву, особенно к экологическому праву, коммуникативность проявляется на ряде уровней и во множестве конкретных обстоятельств. С учетом специфики объекта регулируемых отношений для экологического права системные связи в правовом контексте проявляются шире, чем для любой другой отрасли в правовой национальной и международной системе.
Единственным объектом отношений, регулируемых нормами экологического права, является природа, которая, как известно, функционирует и развивается по своим законам, объективным по существу. К основным законам природы видный американский ученый-эколог Б. Коммонер относит, в частности, закон «все связано со всем» [1, с. 32]. В нем отражён экологический принцип холизма (целостности). Законы общества в сфере его взаимодействия с природой, чтобы быть эффективными, должны учитывать законы природы. Другими словами, должны быть коммуникативными с законами природы.
1 Данная работа выполнена с использованием Справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
Коммуникативный контекст экологического права проявляется и в самой правовой системе. Как минимум, он проявляется в двух существенных отношениях — при определении места в правовой системе и при определении его связей с другими отраслями. Характер всех этих коммуникаций является существенным фактором, определяющим эффективность экологического права.
Для исследования вопроса о месте экологического права в правовой системе имеется ряд теоретических и практических оснований. Одно из них, может быть, наиболее важное — выявление специфических черт, признаков, характеристик экологического права в правовой системе России и на этом научном критерии реализовать потребность в разработке основы его «партнерских» отношений с другими отраслями и адекватно «вписать» экологическое право в правовую систему. Другое основание связано с масштабным, системным кризисом, включая экологический и правовой, поразившим не только российское общество и государство, но и весь современный мир, для преодоления которого требуется обновленное мировоззрение, в том числе правовое, и само право. С учетом достижений и потерь предшествующего этапа общественного развития необходимо сформулировать экологическую составляющую нового мировоззрения, что представляется исключительно важным и безальтернативным для преодоления всех кризисов, поразивших современное общество. Адекватное конструирование и последовательная реализация экологического права, наряду с другими отраслями, призваны послужить эффективным средством преодоления кризиса.
И, наконец, третье основание связано с притязаниями представителей науки публичного и частного права на экологическое право, а во многих случаях — и необоснованной интервенции гражданского законодательства в экологическое, в природоресурсное. Так, по мнению профессора А.В.Дозорцева, «земельные отношения распались на регулируемые гражданским и административным правом, и основания для признания земельного права самостоятельной отраслью перестали существовать. Оно должно быть квалифицировано как комплексная отрасль законодательства. Это влечет за собой многочисленные практические последствия и, прежде всего, распространение на имущественные земельные отношения норм общей части гражданского права, отнесение регулирования этих отношений к компетенции федерации и т. п.» [2, с. 26].
Встает, в частности, серьезный и вопрос о защите самостоятельности экологического права. Как справедливо пишет М.И.Васильева, «эколого-правовая наука длительное время пребывает в положении «обороняющегося», что подтверждается продолжающейся популярностью обсуждений, связанных так или иначе с отраслевым самоутверж-
дением» [3, с. 588]. Вполне разделяю оптимизм М.И.Васильевой по поводу перспектив эколого-правовой науки, которая «в ближайшем будущем может сделать значительный шаг вперед, если сумеет подняться над обсуждением исключительно внутриотраслевых тенденций развития» [3, с. 587].
Но «защита» самостоятельности экологического права, и дело тут совсем не в удовлетворении профессиональных амбиций, — частная на современном этапе задача и не самая важная в целом. В общеправовом контексте более важно — определить место экологического права в правовой системе, предложить принципы «партнерства» отраслей и доминирования норм экологического права над нормами других отраслей. В условиях эффективного общественного развития, главное — на основе закономерностей действенного функционирования права создать правовые механизмы, реализация которых обеспечит достижение целей подержания и восстановления благоприятного состояния окружающей среды.
Вопрос о месте экологического права в правовой системе во многом обоснованный и своевременный. «Сегодняшняя ситуация в России не имеет аналогов в ее прошлой истории и потому требует особой осторожности, ответственности, взвешенности суждений и действий. Мы находимся на таком этапе, когда старое уже разрушено, а новое еще не сформировалось» [4, с. 29]. Это — время не только формирования новой правовой системы, осуществления ориентированных на восстановление и поддержание экологического благополучия государственных реформ, но и решения более сложной и, может быть, наиболее важной задачи — формирования нового мировоззрения, в том числе правового. Своевременность исследования научно обоснованного определения места экологического права обусловлена и необходимостью учета и такой специфической черты этой молодой и в то же время жизненно важной отрасли как чрезвычайная интенсивность развития.
Специфика, сложность, разнообразие и исключительная важность отношений в сфере взаимодействия общества и природы предопределили в свое время потребность в самостоятельном правовом регулировании экологических отношений в рамках отдельной отрасли права и в создании развитого и эффективного, весьма сложного по структуре, специфического эколого-правового механизма.
Экологическое право — одна из новых отраслей в правовой системе Российской Федерации. Экологическое право — самостоятельная комплексная, нетрадиционная отрасль, в отличие от гражданского, уголовного, административного, трудового права. Его, может быть, самая существенная общественно значимая характеристика — как никакая другая отрасль, экологическое право регулирует отношения, повседневно затрагивающие наиболее жизненно важные интересы каждого че-
ловека, удовлетворяемые за счет дарованных Богом и потому бесценных и вечных ресурсов природы, о чем человек даже не задумывается в обыденной жизни.
В 80-е годы прошлого века не только специалистами в области природопользования и охраны окружающей среды, но и теоретиками права она была признана как самостоятельная отрасль. В силу важности и сложности внутренней структуры иногда экологическое право называют суперотраслью. В правовой системе она обоснованно оценивается как комплексная отрасль: общественные экологические отношения регулируются как собственными нормами, установленными актами экологического законодательства, так и экологизированными нормами других отраслей.
К какой правовой семье тяготеет экологическое право?
В литературе высказаны суждения авторитетных ученых в области публичного и частного права относительно признаков той и другой семьи, а также места в них экологического и земельного права. Так, по мнению Ю.А.Тихомирова, к публичным относятся интересы экологического благополучия [5, с. 4-6]. Так как экологическое право направлено преимущественно на обеспечение экологического благополучия, в этой мере оно относится к публичному.
С точки зрения В.Ф. Яковлева, «публичное право должно применяться в областях: ...охраны природы; охраны человека, его личности, жизни, здоровья, имущества и др.» [6, с. 6]. Что касается земельного права, то, по его мнению, оно — «частное право в своей основе, но с очень сильным присутствием, вкраплением публично-правовых элементов» [6, с. 8].
«В экологическом праве частноправовое регулирование незначительно преобладает, что связано с порядком пользования природными ресурсами, однако публично-правовые нормы доминируют в институтах, связанных с охраной природы» [7, с. 50].
Утверждения о частно-правовой основе земельного права, как и о преобладании частно-правового регулирования порядка пользования природными ресурсами представляются неубедительными, научно необоснованными. Земля как объект земельных отношений, регулируемых земельным правом, является публичным благом, режим использования и охраны которого регулируется в соответствии с ч. 1 ст. 9 Конституции РФ. В том числе и земля, находящаяся в частной собственности, не теряет признаки, качества публичного блага. «Частная» земля не исключается, не выделяется из природы, как земля в цветочном горшке, она остается органической ее частью. Соответственно, при ее использовании должно обеспечиваться экологическое благополучие, поддержание благоприятного состояния окружающей среды, что является признаком публичного интереса, вытекающего из ст. 9 Конституции РФ. Публичный
характер находящихся в частной собственности земельных участков сохраняется, поддерживается и обеспечивается и за счет экосистемных связей земли с другими элементами, объектами природы.
Научно необоснованной представляется и позиция о преобладании частно-правового регулирования порядка пользования природными ресурсами. Регулируется порядок природопользования природоресурс-ным законодательством. Основными правовыми инструментами при этом являются лицензии и договоры на природопользование. По правовой природе лицензия очевидно является публично- (административно)-правовым средством.
Какова правовая природа договоров на природопользование? Хотя само природопользование имеет целью, на первый взгляд, удовлетворить личные нужды или интересы предпринимательства, оценивая его (природопользование) в контексте ст. 9 Конституции, направленной на обеспечение экологического благополучия, выражающего юридически значимые публичные интересы, нельзя не видеть публично-правового содержания и значения природопользования. Поэтому-то договоры на природопользование и характеризуются следующими существенными особенностями:
• заключаются на предмет пользования природными ресурсами — объектами публичной, преимущественно государственной собственности;
• заключаются уполномоченным государственным органом — публичным юридическим лицом;
• заключение договора осуществляется в порядке реализации полномочий государства-собственника по распоряжению тем или иным природных ресурсом;
• порядок заключения договора определяется природоресурсным законодательством, регулирующим отношения по поводу недр, вод, лесов и других естественных публичных благ и поэтому призванным охранять преимущественно публичные экологические интересы;
• условия договора в основном определяются природоресурсным законом, а не сторонами. При этом в основном отсутствует согласование воль.
• соблюдение условий договора контролируется также уполномоченным государственным органом (а не только публичным юридическим лицом, заключившим договор).
С учетом этих особенностей можно уверенно констатировать публично-, а не частно-правовой характер договора на природопользование. Соответственно, отсутствуют основания говорить о преобладании частно-правового регулирования порядка пользования природными ресурсами. Такой порядок оформляется по правилам, установленным в публичном, в нашем случае — в экологическом праве.
Вопрос о преимущественной принадлежности экологического, в том числе и природоресурсного, права по объективным признакам публич-
ному праву теоретически и практически весьма значим. Его значимость особенно видна с учетом природы и сущности публичного и частного права. Различие между ними было хорошо показано Р. Иерингом: «В то время как юридическое осуществление публичного .. права приняло форму обязанности государственных учреждений, осуществление частного права имеет форму права частных лиц, т. е. предоставлено исключительно их инициативе и самостоятельности. В первом случае юридическое осуществление закона зависит от того, что учреждения и чиновники государства исполняют свои обязанности, а во втором от того, что частные лица отстаивают свое право» [8, с. 39]. Обеспечение благоприятной окружающей среды, интересов экологического благополучия — обязанность государства, осуществляемая в рамках его экологической функции.
Особое место экологического права в правовой системе
По объективным признакам и основаниям экологическое право занимает в правовой системе особое место. Его особость предопределена уже тем, что человек — биосоциальное существо и как объект общественных отношений, регулируемых правом, обитает одновременно в двух системах, мирах — природном и социальном. При этом природный мир, подчеркнем, развивающийся по собственным, объективным законам, является жизненно важным фактором развития общества, служит основой жизни и деятельности людей (ст. 9 Конституции РФ). Все другие отрасли права созданы преимущественно для регулирования отношений по поводу социальной среды. И лишь экологическое право всей своей сутью ориентировано на природный мир человека, на поддержание или восстановление его благоприятного состояния, на сохранение «основы жизни и деятельности народов», на обеспечение интересов экологического благополучия. Природа и ее отдельные компоненты — главный и единственный объект общественных отношений, регулируемых нормами экологического права.
В теории и философии права всегда признавалось влияние природы, природного фактора на право и его развитие. Хотя при этом важно подчеркнуть, что влияние природного фактора реально отражалось в нем далеко не адекватно его роли и значению в жизни и развитии общества.
Так, академик В.С. Нерсесянц подчеркивал существенную роль природы в историческом процессе и развитии права [9, с. 40].
Большое внимание в общей теории права вопросам природы уделяет член-корр. РАН Г.В. Мальцев, выражая при этом ориентированные в будущее прогрессивные как общетеоретические, так и мировоззренческие идеи. По его убеждению, право не должно быть исключением из физической картины мира, его надо понять и объяснить как естественный (естественно-исторический) факт, объективный по характе-
ру и происхождению, как систему, управляемую в соответствии с его собственными природными, объективными законами. Юристы Нового времени убеждены, что за всякой законодательной формулой стоит объективность фактов и закономерностей, которая с помощью науки и научной методологии переходит в область субъективного, точнее, субъективно-рационального [10, с. 57].
По мнению О.В. Мартышина, «связь государства с природой ... несомненна и заслуживает внимательного изучения. Но ее не следует мистифицировать и абсолютизировать, как делали многие представители геополитики и евразийства. Позиция Монтескье отличалась большей взвешенностью и реализмом. Выделив природные и социальные факторы, воздействующие на право и государство, Монтескье отметил, что значение природных условий было преобладающим на ранних ступенях истории, а по мере усложнения и совершенствования общественной жизни возрастала роль социальных факторов (быт, нравы, обычаи, способы производства и обмена, религия и т. п.)» [11, с. 100-101].
Отметим также позицию Монтескье о факторах, определяющих характер законов, которые «должны соответствовать физическим свойствам страны, ее климату., качествам почвы, .образу жизни народов, ... степени свободы.» [12, с. 159].
Имеет, однако, объективные основания иной подход к оценке влияния природного фактора на право. Это влияние важно рассматривать с двух точек зрения. Первая касается того, о чем писал Монтескье: о соответствии законов «... физическим свойствам страны, климату и качествам почвы.».
Вторая точка зрения, думается, еще более важная для права, наилучшим образом выражена в Конституции РФ: земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (ст. 9). В этой конституционной норме, определяющей один из наиболее существенных элементов конституционного строя России, выражен принцип необходимости учета в законодательстве и праве роли и значения природы в развитии общества, в жизни и деятельности людей, и главное — детерминированность развития общества естественными законами развития природы, подчиненность им. Другими словами, согласно ст. 9, законы общества, не только специализированные в регулировании отношений в сфере взаимодействия общества и природы, но и все иные законы, реализация которых затрагивает интересы экологического благополучия, должны учитывать экологические требования, вытекающие из законов природы. Согласен, не надо «мистифицировать и абсолютизировать» роль природы, о чем пишет О.В.Мартышин. Но, что, несомненно, важно для права — науки и практики, — это знание о природе и ее законах, которое должно быть учте-
но, послужить основой при формировании и функционировании права, формулировании его эколого-правовыхнорм. Жизненно важно знание о том, как отразится исполнение, или неисполнение правовых норм, или их отсутствие на природе, — основе жизни и деятельности людей. И так как реализация, осуществление права влияет на природу, подрывает (или может подорвать) эту естественную основу жизнедеятельности человека и общества, знание о природе и законах ее функционирования должно служить одним из существенных исходных положений создания всего права, не только экологического.
Эта важная для прогрессивного, научно обоснованного развития права позиция находит отклик и в современной общей теории права. Как подчеркивает Г.В.Мальцев, «порядок есть то, что связывает природу и общество, определяет формы биологической и социальной эволюции» [10, с. 39]. При этом он утверждает, что «правовой порядок есть часть упорядоченной природы, он должен быть однороден с нею; природа права конгруэнтна, то есть совместима, соразмерна, относима к природе вообще, поэтому главное методологическое требование к природе права — удовлетворять человеческим представлениям о природно-сти всех вещей» [10, с. 45].
При выделении места экологического права в правовой системе в названном выше аспекте речь, по сути, идет также и о тех же мотивах, факторах и обстоятельствах, на которых еще четверть века назад основывалось мнение теоретиков права при выделении в структуре функций современного государства природоохранной (экологической) функции [13, с. 16-17; 14, с. 92-93; 15, с. 69; 16, с. 278-279; 17].
Еще один взгляд на особое место экологического права в правовой системе России выражен в последней работе О.С.Колбасова. По его убеждению, экологическое право должно сыграть колоссальную историческую роль — стать противовесом всего остального права, стоящего на страже имущественного богатства и сопряженной с ним власти [18, с. 90]. Позиция ученого в данном случае основана на глубоком знании практики реализации названной им основной функции «всего остального права» в прошлом — быть на страже имущественного богатства и власти. Но, с другой стороны, подчеркну, роль экологического права как противовеса «всего остального права» предопределена опять же значением природы в жизни людей, особенно в современный период развития общества и цивилизации, который характеризуется, с одной стороны, интенсивной, крупномасштабной эксплуатацией природы, а с другой, — жестоким экологическим кризисом, поставившим человечество на грань выживания [19, с. 12-30].
Идеологическим основанием для проведения политики «стража имущественного богатства», о которой писал О.С.Колбасов, служило в определенной мере мнение К.Маркса о вторичности права по отношению к
базису, о том, что право не может быть выше, чем экономический строй общества. Отчасти поэтому на экологическое право и сейчас мало обращается внимания как со стороны экономического сектора, так и государства. В угоду экономическим интересам, всегда более приоритетным, экологические интересы несправедливо и необоснованно неизменно приносились в жертву. Расхожей является позиция: «у нас еще экономические условия не позволяют принимать меры экологического характера». К позиции О.С.Колбасова мы вернемся и ниже.
В современной теории права оценка соотношения «права» и «экономики» иная. Как пишет Г.В.Мальцев, право, «будучи столь же первичным и самостоятельным, как экономика и политика, продуктивно взаимодействует с ними, выполняя только ему присущие функции» [20, с. 288].
Не могу не согласиться и с мнением видного экофилософа Э.В. Ги-русова о том, что «экологическое право не может не быть выше экономического строя общества. Оно должно опережать экономические реальности и прежде всего ориентироваться на экологические реальности. И это очень важно учитывать в юридической практике (выделено мною — М.Б.)» [21, с. 457]. И только в этом случае экологическое право способно предотвратить опасную степень разрушения природной среды [22, с. 311-312]. Такая позиция основана на философском осмыслении и осознании первичности и объективности законов природы, что выражено косвенно и в упоминаемой ранее ст. 9 Основного закона.
Таким образом, «вечный» вопрос о роли природного фактора в праве и влиянии на него нуждается в новом осмыслении с точки зрения понимания права, его генезиса и последующем объективном, оптимальном, адекватном отражении в нем.
Это особенно важно на данном этапе общественного развития, который характеризуется многими отрицательными состояниями, в частности кризисом права и правопонимания. О кризисе современного права и правопонимания говорят не только сами правоведы, но и философы, политологи и др. [23, р. 13-23; 24, 76-91; 26, с. 63-66].
Прогностические оценки правопонимания, потребности и перспективы его формирования в исследуемом контексте содержатся в современной науке общей теории и философии права, в экологической политологии. В общей теории права содержится прогноз, что понимание права в новом веке будет совершенно иным, основанным на интеграции общественного и естественно-научного знания, на существенном переосмыслении привычных для нас представлений о связях общества, природы, космоса, биологического и социального, материального и духовного, рационального и иррационального [25, с. 90].
Важно отметить и то, что применительно к «интеграции общественного и естественно-научного знания», «биологического и социального», в контексте потребностей решения современных острейших экологиче-
ских проблем академик Н.Н.Моисеев писал о возникновении «метанау-ки, объединяющей гуманитарные и естественно-научные знания, науки о том, как роду человеческому сохранить себя» [27, с. 173]. «Теперь уже нельзя отделить изучение гуманитарных проблем от проблем естественнонаучных. Все оказывается взаимосвязанным» [28, 197]. А.С.Шестерюк говорит об «экологическом синтезе наук» [29].
Для перспектив формирования и нового правового мировоззрения и развития правовой науки и самого права важно то, что идеи синтеза наук содержатся и в ряде работ по общей теории права. «Основная и самая благородная задача современной науки состоит в раскрытии тайн «организации жизни на Земле» на базе всех отраслей научного знания, включая, возможно, в первую очередь, общественного, этического знания. Не случайно многие выдающиеся представители точных и естественных наук с воодушевлением предсказывают в будущем наступление эпохи обществоведения, обогащенного результатами глубокого постижения космических и природных феноменов. Люди должны исходить из общей физической картины мира, постоянно иметь ее ввиду, чтобы решить для себя, как правильно жить, как вести себя в обществе, относиться к природе» [10, с. 40].
В этом контексте Г.В.Мальцев делает многообещающий рациональный прогноз: «... люди XXI века в попытках объяснить право, связанные с ним общественные явления, будут обращаться к физическому миру (космосу) также упорно и часто, как это делали наши предки во втором и первом тысячелетии нашей эры» [10, с. 39].
Таким образом, теоретически, в той мере, в какой человек, общество зависят от Природы, космоса, связаны с ними, в той, с одной стороны, эти связи должны быть опосредованы, прежде всего, в экологическом праве, с другой, объективно должны предопределять как место экологического права в правовой системе, так и его «партнерские» отношения с другими отраслями.
При этом актуальной становится задача корректно, научно-обоснованно вписать его в структуру этой системы. Выше уже высказывались суждения о публично-правовых и частно-правовых основах экологического права. Однако в современной мировой науке и практике уже определяются новые перспективы развития правовой системы. В новой системе видится новое место и экологического права. Как пишет Ю.А.Тихомиров, «на рубеже тысячелетий осевая линия «частное право — публичное право» меняется, возникает третий партнер — в европейском праве активно развивается социальное, или гуманитарное право. В международной сфере появилось международное гуманитарное право. И я думаю, что ... экологическое, земельное право тяготеют к семье социального (гуманитарного) права, где сочетаются начала права публичного и частного. Думаю, что эта «троица» поладит между собой» [30, с. 9].
Действительно, экологическое право по своей сути и направленности является и социальным и гуманитарным. Однокоренная категория гуманность — основная черта экологического права — оценивается теоретиками права как фундамент права [25, с. 86].
О гуманитарном характере экологического права пишет Э.В.Гирусов: оно «нацелено на обеспечение предельно общего блага по сравнению с правовыми регуляторами в других сферах» [22, с. 311]. «Экологическое право нацелено, прежде всего, на сохранение общего блага, каким является природная среда, поскольку в условиях глобального экологического кризиса ее сохранение означает в то же время выживание человека как вида на планете. Эта новая реальность осознана еще далеко не всеми людьми, так как большинство из них не учитывает динамики происходящих в природе антропогенных изменений, ограничиваясь оценкой состояния природы на сегодняшний день, а оно вроде бы не внушает явных опасений. Предупреждения же экологов-специалистов
обыденное сознание людей предпочитает игнорировать.....Напомню,
что резкое обострение экологического кризиса прогнозируется согласно математическим моделям на середину данного столетия. Психологически больше всего запоминается эта отодвинутость катастрофы на будущее, а предупреждения ученых о том, что меры по недопущению ее должны приниматься немедленно, ввиду необычной масштабности биосферных процессов, воспринимаются гораздо слабее, а то и вовсе игнорируются (выделено мною — М.Б.)» [22].
При трансформации научных правовых, «синтезированных экологических знаний», знаний в сфере «биологического и социального», в правовые нормы, при определении места экологического права в правовой системе центральными, коренными являются вопросы об общих принципах определения места норм экологического права в правовой системе, на которых основывается их действие, а также о соотношении экологических норм с нормами других отраслей. Основополагающие идеи на этот счет выражены в общей теории права.
Интересы экологического благополучия как публичные интересы, в концентрированном виде закрепленные в Конституции РФ, служат пра-вообразующим, системообразующим фактором не только для экологического права, но и других отраслей в тех случаях, когда регулируемые иным законодательством общественные отношения затрагивают общественные экологические потребности и интересы, т. е. когда экологические отношения в определенном сегменте пересекаются с конституционными, административными, гражданскими, уголовными и др. отношениями. Речь идет о научно обоснованных экологизированных нормах, содержащихся в конституционном, административном, гражданском и иных актах [31, с. 202-219; 32, с. 16-21; 33, с. 10-19]. Корректное включение в тексты законов экологизированных норм не нарушает, как пи-
шет Ю.А.Тихомиров, принцип «нормативной чистоты» этих законов. Но в то же время, задействуя специфический потенциал своих отраслей, экологизированные нормы других отраслей усиливают потенциал экологического права и направлены на достижение единой общественно значимой цели — сохранения (восстановления) благоприятной окружающей среды, экологического благополучия. При этом конституционные экологические нормы служат нормативным ориентиром как для экологического, так и для других отраслей законодательства.
Таким образом, существенным для определения места экологического права в правовой системе является критерий отнесения интересов экологического благополучия к публичным [5, с. 4-6], в концентрированном виде выраженных в статье 9 Конституции. По обоснованному мнению О.И. Крассова, ст. 9 Конституции РФ закрепляет также и принцип приоритета публичных интересов в сфере регулирования отношений охраны окружающей среды и отношений по поводу использованию и охраны объектов природы [34, с. 49, 52, 67]. Значение этого принципа заключается не только в необходимости последовательного отражения публичных интересов в публичном праве, прежде всего в экологическом праве, но и создании правовых механизмов обеспечения приоритетной правовой защиты публичных интересов.
Актуальной является задача обеспечения оптимального, научно обоснованного «юридического партнерства» между нормами экологического и иного законодательства. Ю.А.Тихомиров пишет, в частности, об «удачных и неудачных "юридических партнерствах"» между нормами Гражданского и Земельного кодексов [5, с. 12]. При этом он подчеркивает, что здесь приходится решать вопрос о доминирующем значении тех или иных отраслевых норм, о порядке и времени введения в действие других норм. Иначе — разрывы правовых нитей и юридические коллизии.
Основное неустройство в области регулирования земельных отношений некоторые ученые видят в сходных правовых институтах, регулируемых в земельном и гражданском законодательстве. Как пишет В.А.Евсегнеев, это обстоятельство объективно имеет место, но его преодоление не сводится к тому (и не заключается в том), чтобы закрепить регулирование этих отношений только за гражданским или только за земельным правом [35, с. 18]. В противном случае, как считает ГА.Гаджиев, неизбежна «война приоритетов» [36, с. 5-13]. Нельзя не согласиться с мнением В.А.Евсегнеева, что возникающие при этом вопросы шире одного только противостояния или «противопоставления», потому что на самом деле их разрешение требует взаимопроникновения и взаимоподдержки указанных отраслей права [35, с. 18]. Уточнил бы: корректного, научно обоснованного взаимопроникновения и взаимоподдержки [37, с. 25-37]. Это особенно важно для правового регулирования общественных отношений, имеющих сложную правовую при-
роду. Так, применительно к отношениям, возникающим в области экологической информации, Г.В. Выпханова, говоря о регулировании этих отношений нормами информационного, экологического и других отраслей права, вполне обоснованно пишет о необходимости установления приоритета эколого-правового отраслевого режима [38; с. 32].
В свете сказанного выше о месте экологического права в правовой системе, основываясь на нормах Конституции, закрепляющих интересы экологического благополучия людей, т. е. публичные интересы, при регулировании отношений в сфере взаимодействия общества и природы нормы экологического права должны быть признаны доминирующими над нормами всех других отраслей, кроме конституционного. Как при исследовании вопроса о роли экологического права в правовой системе, так и обосновании доминирования его норм, нельзя не принимать во внимание и изложенные выше Э.В.Гирусовым, а также в других работах суждения об остроте и опасности современной экологической ситуации [39, с. 35-38; 19, с. 12-30]. Доминирующий характер этих норм следует рассматривать как фактор даже не столько восстановления с помощью права (не только экологического) благоприятного состояния окружающей среды, не столько обеспечения интересов экологического благополучия, сколько уже выживания человечества. Как пишет в своем обзоре Международная комиссия по окружающей среде и развитию, «из космоса Земля видится нам небольшим хрупким шариком, общие контуры которого определяются не людскими деяниями и творениями, а сложной системой облаков, океанов, растительности и почв. Неспособность человека согласовать свои действия с этой изменчивой системой ведет к коренному изменению существующих на планете структур. Многие такие изменения чреваты опасностью уничтожения жизни на Земле. Эта новая реальность, от которой нельзя укрыться, должна быть признана и поставлена под контроль (выделено мною — М.Б.)» [40, с. 13].
Очевидно, что главным инструментом такого контроля должно стать, прежде всего, экологическое право. Другие отрасли права также участвуют в этом жизненно важном процессе как посредством реализации содержащихся в них научно обоснованных экологизированных норм, так и всех других норм, в общем контексте ориентированных на соблюдение конституционного положения о том, что природа используется и охраняется как основа жизни и деятельности человека и общества. В итоге все это позволит праву в целом и экологическому, в частности, выполнить его гуманитарную роль, функцию.
Оптимальному решению вопроса как о месте экологического права в правовой системе, о ситуациях, в которых требуется доминирование норм данной отрасли над нормами других отраслей, так и о формировании нового правового мировоззрения призвана служить также современная, разработанная под эгидой ООН, парадигма общественно-
го развития — концепция устойчивого развития [40]1. Исходным мотивом разработки этой концепции был поиск путей, тактики и стратегии поведения мирового сообщества по преодолению экологического кризиса. Так как постоянным и наиболее мощным фактором разнообразных отрицательных воздействий на природу является экономическое и социальное развитие общества, решение проблем окружающей среды в рамках концепции устойчивого развития обоснованно видится в рамках, в контексте развития.
Достоинством этой концепции является то, что, будучи реальной, разумной, научно обоснованной альтернативой вечному потребительскому отношению человека, общества к природе, она содержит механизм обеспечения охраны окружающей среды и восстановления ее благоприятного состояния в процессе «развития». Важнейшие элементы механизма предусмотрены, в частности, в Декларации по окружающей среде и развитию. Согласно принципу 4, для того чтобы добиться устойчивого развития, охрана окружающей среды должна стать неотъемлемой частью процесса развития и не может рассматриваться в отрыве от него. Другими словами, при подготовке и принятии экологически значимых решений, при осуществлении хозяйственной и иной деятельности, сопряженной с вредным воздействием на природу, должны учитываться экологические требования. Соответственно, в контексте устойчивого развития соблюдение и выполнение экологических требований является критерием правомерности деятельности государственных органов и предпринимателей.
Другой важнейший элемент механизма устойчивого развития выражен в принципе 3: право на развитие должно быть реализовано таким образом, чтобы удовлетворять потребности в развитии и сохранении окружающей среды нынешнего и будущих поколений. Сообразно, в экологическом праве и в других отраслях должны быть предусмотрены механизмы обеспечения интересов экологического благополучия не только нынешнего, но и будущих поколений.
1 Концепция устойчивого развития была разработана Международной комиссией по окружающей среде и развитию, созданной по инициативе Генерального Секретаря ООН в 1984 году. В задачи Комиссии входила, в частности, выработка предложений долгосрочных стратегий в области окружающей среды, которые позволили бы обеспечить устойчивое развитие к 2000 году и на более длительный период; рассмотрение способов и средств, с использованием которых мировое сообщество смогло бы эффективно решать проблемы окружающей среды.
Помимо Доклада, положения концепции устойчивого развития закреплены в документах, принятых 178 государствами-участниками Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 г — Декларации по окружающей среде и развитию и Долгосрочной программе дальнейших действий в глобальном масштабе («Повестка дня на XXI век»). Россия также была участницей Конференции.
Концепция устойчивого развития, разрабатываемая с активным участием российских ученых и принятая на Конференции также с участием России, получила закрепление и развитие в российском законодательстве. Необходимость ее детальной разработки и реализации предусмотрена в двух специальных указах Президента РФ — от 4 февраля 1994 г. «О государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития» [41] и от 1 апреля 1996 г. «О концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию» [42]. Согласно последнему указу устойчивое развитие — объективное требование времени.
В контексте исследуемого вопроса важно обратить внимание на то существенное обстоятельство, что концепция устойчивого развития имеет три основополагающих и взаимосвязанных аспекта — социальный, экономический и экологический. Социальный и экономический аспекты включают реализацию, в том числе с учетом экологического фактора, комплекса мер, направленных на борьбу с нищетой, изменение структуры потребления, регулирование роста населения, сохранение здоровья человека, содействие устойчивому развитию регионов.
По существу, эта концепция, поддержанная мировым сообществом, — новая парадигма перспективного и прогрессивного всего общественного развития, развития цивилизации, не имеющая разумной альтернативы. Ее последовательная и эффективная реализация предполагает новые подходы к формированию не только экологического, но и всех отраслей права, «отвечающих» за соответствующие сферы, — конституционного, административного, гражданского, предпринимательского и др.
Концептуальные идеи модели устойчивого развития были выработаны применительно к потребностям решения острейших и сложных экологических проблем, поэтому экологическая составляющая в данной концепции является доминирующей [43]. И с учетом того, что экономическое и социальное развитие является основным, постоянным и мощнейшим фактором отрицательного воздействия на природу, устойчивое развитие можно определить как экологически обоснованное, сбалансированное экономическое и социальное развитие в интересах настоящего и будущих поколений.
В контексте концепции устойчивого развития и вне её, прежде всего в части социально-экономического развития, вопрос о доминировании норм экологического права особенно актуален относительно норм, регулирующих хозяйственную, предпринимательскую и иную деятельность, сопряженную с интенсивным природопользованием и разнообразными вредными воздействиями на природу, — сферы действия гражданского, предпринимательского, аграрного и ряда других отраслей права. При этом важно иметь в виду, что устойчивое развитие включает два ключевых понятия — потребностей и ограничений [40, с. 50], что имеет прямое отношение к сфере названных выше отраслей.
На проблему развития экономики в целом, а также на цели и реальную сущность развития гражданского, предпринимательского и иных экономически ориентированных отраслей права в контексте темы данной статьи важно посмотреть в мировоззренческом аспекте. Г.В.Мальцев пишет о появлении в свое время рационального человека капиталистического общества, homo economicus, одержимого стремлением к выгоде, прибылям, деньгам и богатству, сметающего на пути к ним все социальные помехи и нравственные ценности [10, с. 85].
При этом «экономическая активность человека, сведенная к утилитарной деятельности, потеряла многие природные и социальные измерения, именно она была и остается основной причиной разлада в отношениях человека и окружающим миром. Погоня за прямой выгодой и высоким эффектом, возведенных в ранг экономических целей, деструктивно отразилась на природе человека.» [10, с. 99].
Именно в связи с такими проявлениями человека связывал печальное будущее человечества почти 200 лет назад Ж.-Б.Ламарк: «Человек, ослепленный эгоизмом, становится недостаточно предусмотрительным даже в том, что касается его собственных интересов: вследствие .безумного отношения к будущему и равнодушия к себе подобным, он как бы сам способствует уничтожению средств к самосохранению и тем самым — истреблению своего вида». Свои мысли Ламарк с горечью заключал: «Можно, пожалуй, сказать, что назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания» [44, с. 442].
Прежде всего, на обслуживание homo economicus, о котором пишет Г.В.Мальцев, направлено сегодня в России гражданское и предпринимательское право. Но такие ориентиры его развития противоречат во многом интересам подавляющей части общества, более того, усугубляют один из наиболее опасных для человека кризисов — экологический.
Определяя в мировоззренческом контексте перспективы достойного места экологического права в правовой системе как публичном праве, важно учитывать то обстоятельство, что «в нем, публичном праве, пока еще нет такой сплошной концентрации коммерческого духа, какая существует в праве частном. Сегодня — это законченное право «золотого тельца». Факт этот засвидетельствован, по существу, всей мировой практикой» [10, с. 126]. С другой стороны, как отмечает конституционный судья Г.А.Гаджиев, «публично-правовое регулирование призвано нивелировать крайности частноправового регулирования, подразумевая под ними лежащий в основе частного права эгоистический интерес. Нормы публичного и прежде всего конституционного права устанавливают конституционный экономический порядок. И это значит, что основные экономические права подвергаются разумным ограничениям» [45, с. 13-14].
Острейшие проблемы, которые переживает Россия, и не только Россия, — экономические, социальные, экологические — не могут быть решены без серьезной, непредвзятой критики и переустройства базисных основ нынешнего цивилизационного развития, порождающего и обостряющего эти проблемы. В этой связи учеными ставится задача поиска новых стратегий развития, радикальной трансформации фундаментальных основ современного потребительского общества посредством внедрения, культивирования новых ценностных основ, перехода к новому типу цивилизационного развития.
Этот новый сценарий стратегии развития ученые связывают с поиском устойчивого движения к информационному обществу как началу постиндустриальной цивилизации. Он предполагает выработку новой стратегии российских реформ, смену идеалов потребительского общества на систему ценностей, утверждающую престиж духовной и интеллектуальной сферы, развития культуры, науки, технологическую революцию, связанную с внедрением наукоемких, энерго- и ресурсосберегающих технологий, развития информационных технологий и т. д. [4, с. 30].
Достойное место в этой стратегии, в том числе и как эффективный инструмент ее реализации, должно занимать право. Но для этого само право должно быть основательно реформировано, ориентировано на новые цели и задачи. Это должно коснуться всей правовой системы и в исследуемом контексте в первую очередь гражданского, предпринимательского, экологического права.
Во многих аспектах — мировоззренческом, теоретико-правовом, с точки зрения места экологического права в правовой системе — к коренным относится вопрос о правовом титуле природы. Традиционно природа воспринимается как «имущество», в лучшем случае как «специфическое имущество», как «недвижимость», отношения по поводу которой регулируются гражданским правом, и служащие «для обогащения и удержания власти». Как справедливо писал О.С.Колбасов, традиционно, вечно природа воспринималась как материальный атрибут имущества и служила достижению имущественных интересов. Так было со времен римского права, на которое часто ссылаемся и сейчас. Но в римские и даже более поздние времена по многим характеристикам ситуация была совершенно иной: природный потенциал мира был богатейшим; природа была вполне благоприятной; планета была малонаселенной; уровень развития производительных сил как фактор воздействия на природу был совершенно иным; человек, его ум, не превратился еще в «основную геологообразующую силу», о чем писал В.И.Вернадский. И, что весьма важно, — правовая система не была развитой, как сейчас; в ней не было места экологическому праву.
Обсуждая вопрос о месте экологического права в правовой системе, особенно с точки зрения формирования нового мировоззрения, нового
правопонимания, о чем говорилось, в частности, выше, современная ситуация диктует необходимость нового подхода в общественном отношении к природе и иного титула. Именно современная критическая экологическая ситуация, а также осознание и конституционное признание природы как основы жизни и деятельности людей диктуют человеку, обществу и государству иное отражение природы, природного фактора в современном праве. Природа — Божье творение, не есть «имущество», не «недвижимость», отношения по поводу которого регулируются гражданским, частным правом, как и по поводу объектов социальной среды — нефтеперерабатывающего завода или автомобиля, созданных гением человека и имеющих преходящую ценность. Природа — вечное и бесценное общее, публичное благо, общественное достояние, требующее деликатного обращения в социальной среде с учетом законов природы, режим которого определяется и детально регулируется как публично-правовой [46, с. 31]1 в экологическом праве — составной части гуманитарного, социального права. Природа и ее ресурсы как публичное благо могут находиться в публичном обороте, в необходимых случаях связанном с удовлетворением частных, в том числе хозяйственных интересов.
Соответственно, доминирование норм экологического права над нормами частного обусловлено и преимущественно публичной формой собственности на природные объекты. Природные же ресурсы, к примеру земля, находящиеся в частной собственности, также не теряют качеств публичного блага, они не выделяются из природы, как земля в цветочном горшке, остаются органической ее частью, имманентно поддерживая, обеспечивая экосистемные связи с другими природными объектами, и в силу этого регулируются нормами экологического, природоресурсного права. В части регулирования природоресурсных, в т.ч. земельных, отношений, как специфических отношений, согласно общей теории права образующих предмет природоресурсного (земельного) права, нормы природоресурсного (земельного) права доминируют над нормами гражданского права. При регулировании владения, пользования и распоряжения природными ресурсами, а также охраны природы нормы экологического права должны доминировать и над нормами отраслей публичного права, за исключением конституционного.
* * *
В системе социальных регуляторов право — наиболее универсальное орудие развития общества. В зависимости от состояния права об-
1 Как правильно пишет Г.А.Гаджиев, закрепленный в ч. 2 ст. 8 Конституции РФ принцип, касающийся признания и защиты равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности, должен предопределять и специфику правового регулирования публичной собственности.
щественное развитие может быть поступательным, прогрессивным и не таковым. Если общество переживает кризис, как это происходит сейчас, то важно оценивать и знать «вину, вклад» права — регулятора отношений в экономической, социальной, экологической и иных сферах — в его создании. Равно как и важно знать роль и значение права в преодолении кризиса. В последнем случае право, очевидно, должно быть реформировано с учетом его «вины» в образовании кризиса.
В конечном счете, эффективность права, в том числе и экологического, определяется не только с учетом совершенства предусмотренного в нем механизма, но и мерой учета общих научно обоснованных закономерностей, природной обусловленности формирования и развития права, всей правовой системы, согласованности между его структурными подразделениями. Применительно к экологическому праву как комплексной отрасли такая согласованность имеет весьма большое общественное значение, конечная цель которого — экологическое благополучие всех и каждого.
Список литературы
1. Коммонер Б. Замыкающийся круг. Л., 1974.
2. Дозорцев В.А. Проблемы совершенствования гражданского права Российской Федерации при переходе к рыночной экономике // Государство и право. 1994. № 1. С. 26-36.
3. Васильева М.И. К экологическому правопониманию (аксиологические аспекты) // Экологическое право. 2002. №3. С. 14-19
4. Россия в глобализирующемся мире: мировоззренческие и социокультурные аспекты. М., 2007.
5. Тихомиров Ю.А. Публично-правовое регулирование: динамика сфер и методов //Журнал российского права. 2001. № 5. С. 4-6.
6. Яковлев В.Ф. О взаимодействии публичного и частного права // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической техники. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург, 1999.
7. Белканов Е.А. Некоторые аспекты разграничения частного и публичного права // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической техники. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург, 1999.
8. Иеринг Р. Борьба за право. М., 1901.
9. Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997.
10. Мальцев Г.В. Развитие права: к единению с разумом и наукой. М., 2005.
11. Теория государства и права: учебник // под ред. проф. О.В.Мартышина. М., 2007.
12. МонтескьёШ. Избранные произведения. М., 1955.
13. ЧерноголовкинН.В. Функциональная характеристика социалистического государства // Советское государство и право. 1973. № 7. С.16-17.
14. Шевцов В.С. КПСС и государство в развитом социалистическом обществе. М., 1974.
15. Манов Г.Н. Советское общенародное государство, цели, задачи, функции. М., 1978.
16. Байтин М.И. Сущность и основные функции социалистического государства. Саратов, 1979.
17. МакаревичН.С. Правовое регулирование общественных отношений по охране природы в СССР (вопросы теории). Автореф. дисс. ...канд. юрид. наук. Саратов, 1973.
18. Колбасов О.С. Завещание экологам // Журнал российского права. 2000. № 5/6.
19. Данилов-Данильян В.И., Лосев К.С., Рейф И.Е. Перед главным вызовом цивилизации. Взгляд из России. М., 2005.
20. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М., 1999.
21. Гирусов Э.В. Философские основы экологически-правовых регулятивов // Экологическое право России. Сборник материалов научно-практических конференций. Юбилейный выпуск. М., 2004. Т. I.
22. Гирусов Э.В. Гуманизм экологического права // Экологическое право России. Сборник материалов научно-практических конференций 1995-2004 гг. Юбилейный выпуск. М., 2004. Т. III.
23. Toffler O. The Future of Law and Order // Ecounter. 1973. Vol. 41. № 1. P. 13-23.
24. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М., 1992.
25. Теория государства и права // отв. ред. Г.Н. Манов. М., 1995.
26. Дубовик О.Л. Кризис уголовного права и уголовно-правовой науки // Право и политика. 2001. № 2. С. 63-66.
27. МоисеевН.Н. Восхождение к Разуму. М., 1993.
28. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. М., 1998.
29. ШестерюкА.С. Экологическое право: проблемы методологии. Дисс. ...докт. юрид. наук. Санкт-Петербург, 2000.
30. Тихомиров Ю.А. Публичное право: концепция и нормативные формы // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической техники. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург, 1999.
31. БринчукМ.М. Проблемы экологизации законодательства // Права человека и современное государственно-правовое развитие. М., 2007. С. 202-219.
32. Бринчук М.М. Теоретические проблемы экологизации законодательства: развитие идей О.С. Колбасова о концепции экологического права // Экологическое право. 2007. № 6. С. 16-21.
33. Бринчук М.М. Практика экологизации законодательства // Экологическое право. 2008. № 6. С. 10-19.
34. Крассов О.И. Экологическое право. М., 2001.
35. Евсегнеев В.А. Земля как хозяйственная ценность: право и экономика. М., 2008.
36. Иконицкая И.А. Новый Земельный кодекс РФ: некоторые вопросы теории и практики применения // Государство и право. 2002. № 6. С. 5-13.
37. Бринчук М.М. Соотношение экологического права с иными отраслями // Государство и право. 2009. № 7. С. 25-37.
38. Выпханова Г.В. Теоретико-правовые проблемы информационного обеспечения экологической сферы // Государство и право. 2008. № 5.
39. Бринчук М.М. Экологическое право: учебник. 2-е изд. М., 2003.
40. Наше общее будущее. Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСР). М., 1989.
41. О государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития: Указ Президента РФ от 04.02.1994 № 236 // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1994. № 6. Ст. 436.
42. О Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию: Указ Президента РФ от 1 апреля 1996 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 15.Ст. 1572.
43. Вершило Н.Д. Эколого-правовые основы устойчивого развития / под ред. М.М.Бринчука. М., 2008.
44. ЛамаркЖ.-Б. Аналитическая система положительных знаний. М., 1952. Т. 2.
45. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М., 2004.
46. Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. 2006. № 12.
■ ■ ■ ENVIRONMENTAL LAW AS A SYSTEMIC PHENOMENON: A COMMUNICATIVE CONTEXT
Author: BRINCHUK M.M.
BRINCHUK Mikhail Mikhailovich, Doctor of legal sciences, professor, honored scientist of the Russian Federation, head of the Sector of ecological legal studies of the Institute of the State and Law of the Russian Academy of Sciences. Address: 10, Znamenka str., Moscow, Russia, 119019. Tel. +7 (495) 691 3827. E-mail: brinchuk@gmail.com
Abstract: the article is devoted to studying systemic linkages through ecological (environmental) law. The system realized through communication is considered as a factor in the effectiveness of ecological law. With regard to ecological law communication has logically become apparent through a phenomenon of nature as an object of public relations regulated by this branch of law. In this connection the article substantiates the importance of taking into account the laws of nature. With respect to the specifics of nature as an object of ecological relations and public good the article gives substantiation of ecological law as a branch of public law. On this basis proposals are formulated for the necessary systemic linkages of ecological law with other branches of law.
Keywords: environment; nature; a favorable environment; the ecological crisis; communication; environmental law; the legal system; public law; private law; dominance of rules.
References
1. KommonerB. Zamykajushhijsja krug. L., 1974. [Kommoner, B. (1974) Closin circle. Leningrad]
2. DozorcevV.A. Problemy sovershenstvovanija grazhdanskogo prava Rossij-skoj Fed-eracii pri perehode k rynochnoj jekonomike // Gosudarstvo i pravo. 1994. № 1. [Dozorcev, V.A. (1994) 'Problems of improving the civil law of the Russian Federation while transiting to a market economy', Gosudarstvoipravo, no. 1]
3. Vasil'eva M.I. K jekologicheskomu pravoponimaniju (aksiologicheskie aspekty) // Jekologicheskoe pravo. 2002. №3. [Vasil'eva, M.I. (2002) 'To environmental legal thinking (axiological aspects)', Jekologicheskoe pravo, no. 3]
4. Rossiya vglobalizirujushhemsja mire: mirovozzrencheskie isociokul'tur-nye aspekty. (2007) M. [Russia in a globalizing world: the philosophical and socio-cultural aspects. Moscow, 2007]
5. Tihomirov Ju.A. Publichno-pravovoe regulirovanie: dinamika sfer i metodov //Zhurnal rossijskogo prava. 2001. № 5. [Tihomirov, Ju.A. (2001) 'Public and legal regulation: the dynamics of spheres and methods', Zhurnal rossijskogo prava, no. 5]
6. JakovlevV.F. (1999) 'On the interaction of public and private law' Publichnoeichast-noe pravo: problemy razvitija i vzaimodejstvija, zakonodatel'nogo vyrazhenija i juridicheskoj tehniki. Materialy Vserossijskoj nauchno-prakticheskojkonferencii. Ekaterinburg.
kommyhmkomrnq - communicology
7. BelkanovE.A. (1999) 'Certain aspects of differentiation of private and public law' Publichnoe ichastnoepravo:problemyrazvitija i vzaimodejstvija, zakonodatel'nogo vyra-zhenija i juridicheskoj tehniki. Materialy Vserossijskojnauchno-prakticheskojkonferencii. Ekaterinburg.
8. Iering R. Bor'ba za pravo. M., 1901. [lering, R. (1901) A struggle for the law, Moscow ]
9. Nersesyants V.S. Filosofija prava. M., 1997. [Nersesyants, V.S. (1997) Philosophy of law, Moscow]
10. MaltsevG.V. Razvitie prava: k edineniju s razumom i naukoj. M., 2005. [Maltsev, G.V. (2005) Development of the law: the unite with reason and science, Moscow]
11. Martyshin, O.V. (ed.) (2007) Teorija gosudarstva i prava: uchebnik. M. [The theory of state and law: a textbook, Moscow]
12. Monteskyo Sh. Izbrannye proizvedenija. M., 1955. [Montesquieu, Ch.-L. (1955) Selected Works, Moscow]
13. ChernogolovkinN.V. Funkcional'naja harakteristika socialisticheskogo gosudarstva // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1973. № 7. [Chernogolovkin, N.V. (1973) 'Functional characterization of the socialist state', Sovetskoe gosudarstvo ipravo, no. 7]
14. Shevtsov V.S. KPSS i gosudarstvo v razvitom socialisticheskom obshhestve. M., 1974. [Shevcov, V.S. (1974) CPSU and State in the developed socialist society, Moscow]
15. Manov G.N. Sovetskoe obshhenarodnoe gosudarstvo, celi, zadachi, funkcii. M., 1978. [Manov, G.N. (1978) The Soviet people's state, goals, objectives, functions, Moscow]
16. Baytin M.I. Sushhnost' i osnovnye funkcii socialisticheskogo gosudarstva. Saratov, 1979. [Baytin, M.I. (1979) The essence and the basic functions of the socialist state, Saratov]
17. Makarevich N.S. (1973) 'Legal regulation of public relations for the Protection of Nature in the USSR (questions of theory)' Abstract of Ph. D. dissertation, environmental and land law, Saratov, Russia.
18. Kolbasov O.S. Zaveshhanie jekologam // Zhurnal rossijskogo prava. 2000. № 5/6. [Kolbasov, O.S. (2000) 'Testament to environmentalists', Zhurnal rossijskogo prava, no. 5/6]
19. Danilov-Danilyan V.I., Losev K.S., Rejf I.E. Pered glavnym vyzovom civilizacii. Vzgljad iz Rossii. M., 2005. [Danilov-Danilyan, V.I., Losev, K.S., Rejf, I.E. (2005) In front of the main challenge of civilization. View from Russia, Moscow]
20. Mal'cevG.V. Ponimanie prava. Podhody i problemy. M., 1999. [Mal'cev, G.V. (1999) Understanding of the law. Approaches and challenges, Moscow]
21. Girusov Je.V. Filosofskie osnovy jekologicheski-pravovyh reguljativov // Jeko-logicheskoe pravo Rossii. Sbornik materialov nauchno-prakticheskih konferencij. Jubilejnyj vypusk. M., 2004. T. I. [Girusov, Je.V. (2004) 'Philosophical Foundations of environmentally-legal regulative', Jekologicheskoe pravo Rossii. Sbornik materialov nauchno-prakticheskih konferencij. Jubilejnyj vypusk, vol. 1]
22. Girusov Je.V. Gumanizm jekologicheskogo prava //Jekologicheskoe pravo Ros-sii. Sbornik materialov nauchno-prakticheskih konferencij 1995-2004 gg. Jubilejnyj vypusk. M., 2004. T. III. [Girusov, Je.V. (2004) 'Humanism of Environmental Law, Jekologicheskoe pravo Rossii. Sbornik materialov nauchno-prakticheskih konferencij. Jubilejnyj vypusk, vol. 3]
23. Toffler O. The Future of Law and Order // Ecounter. 1973. Vol. 41. № 1. P. 13-23.
24. ShvejcerA. Blagogovenie pered zhizn'ju. M., 1992. [Shvejcer, A. (1992) Reverence for life, Moscow]
25. Manov, G.N. (ed.) (1995) Teorija gosudarstva i prava. M. [The theory of State and Law, Moscow]
26. DubovikO.L. Krizis ugolovnogo prava i ugolovno-pravovoj nauki //Pravo i politika. 2001. № 2. [Dubovik, O.L. (2001) 'The crisis of criminal law and criminal law theory', Pravo ipolitika, no. 2]
27. MoiseevN.N. Voshozhdenie k Razumu. M., 1993. [Moiseev, N.N. (1993) Ascension to the Reason, Moscow]
28. Moiseev N.N. Sud'ba civilizacii. Put' razuma. M., 1998. [Moiseev, N.N. (1998) The fate of civilization. The path of reason, Moscow]
29. ShesterjukA.S. (2000) 'Environmental law: problems of methodology', D. Sc. Thesis, environmental and land law, St. Petersburg, Russia.
30. TihomirovJu.A. (1999) 'Public Law: Concept and normative forms' , Publichnoeichast-noe pravo: problemy razvitija i vzaimodejstvija, zakonodatel'nogo vyrazhenija i juridicheskoj tehniki. Materialy Vserossijskojnauchno-prakticheskojkonferencii. Ekaterinburg.
31. BrinchukM.M. Problemy jekologizacii zakonodatel'stva // Prava cheloveka i sovre-mennoe gosudarstvenno-pravovoe razvitie. M., 2007. [Brinchuk, M.M. (2007) 'Problems of greening of legislation', Prava cheloveka i sovremennoe gosudarstvenno-pravovoe razvitie, Moscow]
32. Brinchuk M.M. Teoreticheskie problemy jekologizacii zakonodatel'stva: razvitie idej O.S. Kolbasova o koncepcii jekologicheskogo prava //Jekologicheskoe pravo. 2007. № 6. [Brinchuk, M.M. (2007) 'Theoretical problems of greening of legislation: development of ideas of O.S. Kolbasov about the concept of environmental law', Ekologicheskoe pravo, no. 6]
33. Brinchuk M.M. Praktika jekologizacii zakonodatel'stva // Jekologicheskoe pravo. 2008. № 6. [Brinchuk, M.M. (2008) 'The practice of greening of legislation', Jekologicheskoe pravo, no. 6]
34. KrassovO.I. Jekologicheskoe pravo. M., 2001. [Krassov, O.I. (2001) Environmental law, Moscow]
35. EvsegneevV.A. Zemlja kak hozjajstvennaja cennost': pravo i jekonomika. M., 2008. [Evsegneev, V.A. (2008) Land as economic value: law and economics, Moscow]
36. Ikonitskaya I.A. Novyj Zemel'nyj kodeks RF: nekotorye voprosy teorii i praktiki primenenija // Gosudarstvo i pravo. 2002. № 6. [Ikonitskaya, I.A. (2002) 'The new Land Code of the Russian Federation: Certain problems of the theory and practice of application', Gosudarstvo ipravo, no. 6]
37. Brinchuk M.M. Sootnoshenie jekologicheskogo prava s inymi otraslyami //Gosudarstvo i pravo. 2009. № 7. [Brinchuk, M.M. (2009) 'The correlation of environmental law with other branches', Gosudarstvoipravo, no. 7]
38. Vyphanova G.V. Teoretiko-pravovye problemy informacionnogo obespechenija jekologicheskoj sfery // Gosudarstvo i pravo. 2008. № 5. [Vyphanova, G.V. (2008) 'Theoretical and legal problems of informational maintenance of environmental sphere', Gosudarstvo ipravo, no. 5]
39. Brinchuk M.M. Jekologicheskoe pravo: uchebnik. 2-e izd. M., 2003. [Brinchuk, M.M. (2003) Environmental law: a textbook. 2nd ed. Moscow]
40. Nashe obshhee budushhee. Doklad Mezhdunarodnoj komissii po okruzhajushhej srede i razvitiju (MKOSR). M., 1989. [Our common future. Report of the G.H. Brundtland commission. Moscow, 1989]
41. On the State Strategy of the Russian Federation for Environmental Protection and Sustainable Development: Presidential Decree of 04.02.1994 № 236 // SAPP. 1994. № 6. Art. 436.
42. On the Concept of the Russian Federation transition to sustainable development: Presidential Decree of April 1, 1996 // Coll. of Russian Federation legislation. 1996. № 15. Art. 1572.
43. VershiloN.D. Jekologo-pravovye osnovy ustojchivogo razvitija. M., 2008. [Vershilo. N.D. (2008) Environmental legal framework for sustainable development, Moscow]
44. LamarkZh.-B. Analiticheskaja sistema polozhitel'nyh znanij. M., 1952. T. 2. [Lamark. Zh.-B. (1952) Analytical system of positive knowledge, vol. 2, Moscow]
45. GadzhievG.A. Konstitucionnye principy rynochnoj jekonomiki (Razvitie osnov gra-zhdanskogo prava v reshenijah Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii). M., 2004. [Gadzhiev, G.A. (2004) The constitutional principles of the market economy (Development of the foundations of civil law in the Constitutional Court of the Russian Federation), Moscow]
46. Gadzhiev G.A. Konstitucionnye osnovy sovremennogo prava sobstvennosti // Zhurnal rossijskogo prava. 2006. № 12. [Gadzhiev, G.A. (2006) 'The constitutional foundations of the modern property right', Zhurnalrossiyskogoprava, no. 12]
