CC BY
143
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 5 (259).
Филология. Искусствоведение. Вып. 63. С. 144-146.
Н. А. Сивцева
ЕДИНСТВО ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ГЛАГОЛОВ-СКАЗУЕМЫХ КАК СРЕДСТВО МЕЖФРАЗОВОЙ СВЯЗИ В ЯКУТСКОМ ТЕКСТЕ
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта № 11-34-00356а2 “Временные формы глагола как средство межфразовой связи в
якутском языке”.
В статье рассматривается текстообразующая функция временных форм глаголов-сказуемых в якутском тексте. Материалом исследования является текст сказки, включенный в сборник “Якутские сказки” Г. У. Эргиса.
Ключевые слова: якутский язык, текст, сложное синтаксическое целое, структура, средства связи, глагол, временная форма.
Глагол в якутском языке является достаточно изученной частью речи, но в настоящее время исследования глагола в аспекте проблемы текста отсутствуют. Хотя в некоторых трудах по якутскому языку проблемы глагола рассматриваются на уровне текстового материала, однако теоретическое представление текстовых категорий, единиц на материале якутского языка до сих пор находится на начальной стадии изучения, в них не используется терминология лингвистики текста. Все примеры, основанные на текстовых фрагментах, сведены к понятию контекст или обозначены как отрывки из текста.
Исследование языковых явлений на уровне текста дает возможность наиболее точно выявить, описать их суть, шире и глубоко раскрыть их потенциал. По мнению исследователей, “почти идеальной моделью” текста является сложное синтаксичекое целое (далее
- ССЦ) - структурно-семантическая текстовая единица, представляющая собой группу взаимосвязанных самостоятельных предложений, объединенных лексико-грамматическими и ритмомелодичными признаками, характеризующих какую-либо сторону описываемого предмета (явления) [3. С. 15-80], “в его структуре обнаруживаются практически все принципы, приемы, средства, релевантные для текста” [1. С. 100-101]. В этом отношении изучение языковых явлений, их текстообразующей функции на уровне ССЦ является целесообразным.
Любая синтаксическая конструкция существует благодаря синтаксической связи. Как отмечают исследователи, “без синтаксических связей нет и не может быть никаких синтаксических объектов, никаких синтаксических субстанций, поскольку синтаксический объект всегда мыслится как конструктивный, по-
строенный тем или иным способом” [5. С. 7]. Средства синтаксической организации текста, обеспечивающие его целостность и связность. подразделяются на лексические, морфологические и синтаксические. Временные формы глаголов-сказуемых относят к морфологическим средствам межфразовой связи [4. С. 8].
Рассмотрим пример, демонстрирующий единство временных форм глаголов-сказуемых в качестве межфразовой связи (римскими цифрами обозначены ССЦ в тексте, арабскими цифрами - порядковые номера предложений в ССЦ):
I. (1) Былыр биир ыалга биир киhи кYтYвттээри хоно кэлбит. (2) Киэhэ аштыкка кYтYвккэ ас бвгвнY агалан, ууран биэрбиттэр.
(3) КYтYвт буоллагына, мааны киш дэтээри, астарын дуомугар эрэ аhаабыт. (4) Аhаан баран бары таргаспыттар. (5) Дьиэлээх тойон уонна кYтYвт аргыш аттарын аhата тах-сыбыттар. (6) Дьахталлар хотоЩо ынахта-рын ыы киирбиттэр. (7) Дьиэ ишгэр соготох кYтYвт эрэ хаалбыт.
II. (1) Били аанньа аhаабатах киш, ашіах санаата квтвн тYhэр да, ха^ас диэки баран, хара^а да буоллар, эт баарын булан сиэри тэринэр. (2) Биир кырбас эти ылан, а^аар уhугуттан тиишнэн ытыран туран, бътагынан биир ыстыы эти бътаары, эттэри, уостары быта элийэн кээhэр... (3) Бэргэhэлээх YтYЛYгYн туппутунан ташірдьа ыстанар.
(4) Ол иhэн, аргытын кврсв биэрэн, ыйытар: “Хайа, квр эрэ: уоhум логлу дуу, хабы дуу?”. (5) “Логлу-логлу”, - диир аргыш. (6) Ону истэн, дьиэтигэр ордук тYргэнник тэбинэр.
Дьэ инньэ гынан, кYтYвт, маанымсыйабын диэн, барбагын кврдврбYт.
«В старину к одним жителям приехал на ночевку один человек, чтоб высватать себе не-
весту. На ужин будущему зятю подали очень много еды. А будущий зять, чтобы показать свою благовоспитанность, поел совсем мало. Поужинав, все разошлись. Хозяин дома и спутник будущего зятя вышли покормить коней. Женщины вышли в хотон подоить коров. Дома остался только будущий зять.
Человеку, плохо поевшему, захотелось покушать. Он пошел на левую половину дома. хотя и было там темно, нашел мясо и собрался поесть. Взяв мясо, держа его с одной стороны в зубах, хотел отрезать кусочек, но отрезал и мясо, и губы себе... Схватив шапку и рукавицы, он выбежал на двор. Встретив своего спутника, спрашивает: “Посмотри-ка, губы свои отрезал совсем или слегка? ”. Тот отвечает: “Совсем-совсем”. Услышав это, он еще быстрее побежал домой.
Таким образом, стараясь показать себя благовоспитанным, он раскрыл свою ничтожность» [6. С. 80-81].
Данный пример представляет собой текст сказки, включенной в сборник “Якутские сказки”, составленный Г. У. Эргисом [6]. Этот сборник известен как первое крупное издание якутских сказок, обеспеченное добротным научным аппаратом.
Текст состоит из двух ССЦ и предложения-резюме, представляющего собой концовку сказки. Первое ССЦ включает в себя семь предложений, объединенных цепной и параллельной связями. Первое предложение данного ССЦ - это не только его зачин, но и зачин всей сказки. В нем обозначены микротема ССЦ и тема произведения в целом. В зачине присутствуют основные лексические особенности, присущие жанровой специфике сказочного фольклора: наречие былыр «в старину» в препозиции зачина, числительное биир «один» в качестве определения имени существительного в зачине. Количественное имя числительное биир «один» в позиции определения имени существительного в зачине якутской сказки указывает на оттенок неопределенности. Второе, третье и четвертое предложения связаны между собой цепной связью, в них раскрываются последовательные события. С четвертого предложения организация рассматриваемого ССЦ меняет линейную структуру. Четвертое, пятое и шестое предложения соединены параллельной связью, при этом четвертое предложение несет обобщающую нагрузку, а однотипно построенные пятое и шестое предложения параллельны между собой. Седьмое предло-
жение - это концовка данного ССЦ. Зачин и концовка первого ССЦ имеют единый субъект, в данном контексте переданный синонимами: I. (1) киш - (7) кYтYвт. Между зачином и концовкой существует связь “обстоятельство - подлежащее” (кYтYвттээри - кYтYвт). Такое кольцевое обрамление ССЦ подчеркивает его завершенность. Имена существительные в качестве подлежащего и дополнения также обеспечивают связность предложений в ССЦ (связь “подлежащее - подлежащее”:
I. (1) кши - (3) кYтYвт - (5) кYтYвт аргъта - (7) кYтYвт эрэ хаалбыт; (4) бары - (5) дьи-элээх тойон уонна кYтYвт аргыта - (6) дьах-таллар; связь “подлежащее - дополнение”:
I. (1) киhи - (2) кYтYвккэ). Лексическая связь между вторым, третьим и четвертым предложениями представлена словами и словосочетаниями, имеющими именную основу ас «еда, пища»: I. (2) Киэhэ амыыкка кYтYвккэ ас бвгвнY агалан, ууран биэрбиттэр. (3) КYтYвт буоллагына, мааны киш дэтээри, астарын дуомугар эрэ аhаабыт. (4) Аhаан баран бары таргаспыттар. При этом связь между вторым и третьим предложениями подчеркнута аффиксом принадлежности -тара (3 л. мн. ч.) в существительном астарын (астарын=ас +
-тара (афф. принадлежности в 3 л. мн. ч.) + -н (афф. винит. падежа)). Основным средством межфразовой связи в данном ССЦ, обозначающим цельность его структуры, является единство временной формы глаголов-сказуемых в первом прошедшем результативном времени (причастие на -быт, -пыт, -мыт + афф. сказуемости) 3 л. обоих чисел: I. (1) хоно кэлбит - (2) агалан, ууран биэрбиттэр - (3) аhаабыт - (4) таргаспыттар - (5) аhата тахсыбыттар -(6) ыы киирбиттэр - (7) хаалбыт.
Второе ССЦ рассматриваемого текста состоит из пяти предложений, объединенных цепной связью. Первое предложение является зачином, он содержит основную мысль, развиваемую в последующих предлложениях. Указательное местоимение били «тот (о котором уже шла речь)» в качестве определения в препозиции зачина соотносит данное ССЦ с предыдущим. Во всех предложениях, кроме пятого, единый субъект (киhи «человек»), который как подлежащее представлен в зачине и выражен в глаголах-сказуемых последующих предложений в форме 3 л. ед. ч. Средством межфразо-вой связи между вторым, третьим и четвертым предложениями выступает аффикс принадлежности 3 л. ед. ч. -а (-э) в существительных
146
Н. А. Сивцева
YтYЛYгYн (YтYЛYгYн = YтYЛYк + -э (афф. принадлежности в 3 л. ед. ч.) + -н (афф. винит. падежа)), аргытын (аргыс + -а (афф. принадлежности в 3 л. ед. ч.) + -н (афф. винит. падежа)), уоhум (уоhум = уос + -(у)м (афф. принадлежности 1 л. ед. ч.). Подлежащее пятого предложения аргыта с аффиксом принадлежности 3 л. ед. ч -а также несет в себе нагрузку межфразо-вой связи. Четвертое и пятое предложения данного ССЦ представляют вопросно-ответные синтаксические конструкции с прямой речью. Семантическое значение глаголов-сказуемых в них, вводящих прямую речь, также предполагает их взаимосвязанность, основанную на логике вопросно-ответных речевых ситуаций: (3) ыйытар «спрашивает» (глагол, обозначающий вопрос) - (5) диир «говорит, (отвечает)» (глагол, обозначающий речь, в данном случае - ответ). Сочетание указательного местоимения ол с деепричастием ((4) Ол иьэн - (6) Ону (ону=ол + -у (афф. винит. падежа) истэн) в препозиции четвертого и шестого предложений указывает на их связь с предыдущими предложениями. Шестое предложение - это концовка рассматриваемого ССЦ. Основным средством меж-фразовой связи в этом ССЦ, одинаково проявляющимся во всех его композиционных частях (зачин, средняя часть, концовка) и объединяющим их, является единство временной формы глаголов-сказуемых в настояще-будущем времени 3 л. ед. ч.: II. (1) квтвн тYhэр да, тэри-нэр - (2) элийэн кээhэр... - (3) ыстанар - (4) ыйытар - (5) диир - (6) тэбинэр.
Последнее предложение рассматриваемого текстового фрагмента является концовкой ССЦ, в которой резюмируется основная мысль всего повествования. Модальное словосочетание инньэ гынан «так» с модальным словом дьэ «ну, вот, да» в препозиции концовки текста в семантическом отношении выражает обобщение, заключение, соотносит мысль, высказываемую в завершающем текст предложении, с содержанием предыдущих ССЦ. Временная форма глагола-сказуемого концовки представлена в первом прошедшем результативном времени 3 л. ед. ч. : кврдврбYт.
Схема временных форм глаголов-сказуемых, составляющих данный текст, выглядит следующим образом: I ССЦ - прошедшее результативное время первое в 3 л. обоих чисел;
II ССЦ - настояще-будущее время в 3 л. ед. ч.; концовка текста - прошедшее результативное время в 3 л. ед. ч. В первом ССЦ единство глаголов-сказуемых в прошедшем результатив-
ном времени первом выражает обычное действие, совершенное задолго до момента речи. Так как рассматриваемый текст по жанру является сказкой, то употребление данной временной формы более подходит для повествования. Динамика сюжетного развития достигает своей кульминации во втором ССЦ, где форма глаголов-сказуемых выражена в настояще-будущем времени. По мнению исследователей, данная форма может употребляться для передачи событий-состояний, совершенных в весьма отдаленном от момента речи времени и представляет собой “особый стилистический прием, применяемый с целью более яркого и доходчивого преподнесения событий давнего прошлого слушателям (читателям) настоящего момента” [2. С. 73]. Глагол-сказуемое концовки текста так же, как и в первом ССЦ, передан в прошедшем результативном времени первом. Кольцевое обрамление, заключающееся в повторении временных форм глаголов-сказуемых, указывает на цельность и завершенность всего текста сказки.
Таким образом, единство временных форм глаголов-сказуемых является одним из наиболее активных средств межфразовой связи в якутском языке. Дальнейшие исследования в этом направлении предполагают анализ текстообразующей функции временных форм глаголов-сказуемых на основе материала, представляющего различные жанры и стили якутского текста.
Список литературы
1. Дымарский, М. Я. Проблемы текстообра-зования и художественный текст : на материале русской прозы ХК-ХХ вв. М. : КомКнига, 2006.
2. Коркина, Е. И. Наклонения глагола в якутском языке. М. : Наука, 1970.
3. Лосева, Л. М. Как строится текст. М. : Просвещение, 1980. С. 15-80.
4. Цырендоржиева, Б. Д. Межфразовые связи в современном бурятском языке (на материале категории личного притяжания) : автореф. дис. .канд. филол. наук. Улан-Удэ, 2008.
5. Черемисина, М. И. Очерки по теории сложного предложения / М. И. Черемисина, Т. А. Колосова. Новосибирск : Наука, 1987.
6. Эргис, Г. У. Якутские сказки. Якутск : Би-чик, 1996.
