CC BY
42
Страницы истории
Удк 330.822:336.27
Э. р. вреден: вклад В развитие российской финансовой науки
б. И. СОКОЛОВ, доктор экономических наук, профессор кафедры теории кредита и финансового менеджмента E-mail: bisokolov@yandex. ru Санкт-Петербургский государственный университет
В статье рассмотрены основные факты биографии и научного творчества Эдмунда Романовича Вредена (1836-1891), российского ученого-экономиста XIXв. Охарактеризован его вклад в развитие финансовой науки. Дан анализ его труда «Финансовый кредит», в котором определены такие черты общественного хозяйства, как неприбыльность, отсутствие рыночной конкуренции, существование за счет финансирования со стороны частного предпринимательства. Результат функционирования общественного хозяйства - общественное благо, свойствами которого являются бесплатность и общедоступность.
Ключевые слова: Вреден Эдмунд Романович, статистика, статистический факт, государственный кредит, пенсионное страхование, общественное благо, общественное хозяйство, финансовое хозяйство.
Этапы жизни
В наше время нарастание государственных заимствований и обусловленный ими глобальный долговой кризис, первый этап которого явно проявился в 2007 г., так или иначе затрагивает все стороны хозяйственной деятельности не только стран-должников, но и кредиторов. Тем актуальнее звучат работы, отражающие историю российских исследований в области государственного кредита. Одни из самых значительных среди них были и остаются объемные труды Э. Р. Вредена.
Биографические сведения о бароне Эдмунде Романовиче фон Вредене - ученом, внесшем весьма значительный вклад в развитие российской финансовой науки, достаточно скупы, хотя род Вреденов оставил заметный след в истории России и особенно Санкт-Петербурга. Достаточно отметить, что его родной брат, Феликс Романович (1841-1878) - химик-органик, доктор наук, был адъюнкт-профессором Горного института. Племянник, Роман Романович (1867-1934), известен как один из основоположников отечественной травматологии и ортопедии.
Отметим, что в таком уважаемом издании, как экономическая энциклопедия «Политическая экономия», не была указана дата его рождения [14]. Не добавила ясности в проблемы жизни и творчества Э. Р. Вредена книга, изданная Институтом экономики РАН «Русские экономисты (XIX - начало XX в.)» [29].
Эдмунд Романович (Эдмунд Карл) Вреден родился 12 августа 1836 г. в Риге, в семье прибалтийских немцев. Мать - Амалия Мария Элизабет, урожденная Кельбель [30; 33]. Среднее образование Эдмунд получил в Ларинской гимназии [26]. В 1830-1831 гг. петербургские гимназии получили порядковые номера: 1-й гимназией стал созданный в 1817 г. Благородный пансион при Главном педагогическом институте; 2-й - Высшее училище; 3-й -собственно губернская гимназия; 4-й - Ларинская гимназия, названная по имени жертвователя купца
П. Д. Ларина (открылась в 1836 г.). Она располагалась на 6-й линии Васильевского острова, д. 151.
В Российской империи гимназии создавались главным образом для подготовки к поступлению в университеты или на службу в государственные учреждения. Ларинская гимназия имела экономический профиль: помимо предметов, предусмотренных уставом классических гимназий, был введен особый курс по торговле и промышленности «для приготовления купеческих детей к коммерческим занятиям», центром которых считался Васильевский остров, где находились биржа и порт. Об уровне и качестве образования в Ларинской гимназии сохранились воспоминания князя С. М. Волконского (1860-1937). В них он отмечал: «Я больше обязан гимназии, чем университету, и в смысле приобретенных знаний, и даже в смысле методов мышления. Что самое важное в преподавании? Скажут: уметь научить. А я думаю, что преподаватель меньше всего учитель; он, прежде всего, пробудитель» [3].
После гимназии Вреден поступил на историко-политическое отделение филологического факультета Главного педагогического института, которое окончил в 1859 г. с серебряной медалью. Семейные традиции2 и полученное образование естественным образом предопределили профессиональный и научный путь в жизни. Вреден начал свою педагогическую карьеру в государственных учебных заведениях, а именно «был назначен старшим учителем истории и статистики в Полоцкий кадетский корпус» [17]. Затем Вреден был переведен в Санкт-Петербург, в Павловский кадетский корпус (с 1863 г. - военное училище [19]).
Преподавание истории вылилось в опубликование «Очерков из древней истории» [4] и «Учебника древней истории в очерках быта народов и жизнеописаниях замечательных людей» [5]. Учебный курс представлял собой эклектическое сочетание исторических фактов с мифологическими и библейскими сказаниями, что следует рассматривать отголоском реформы, проведенной еще в 1817 г. в сфере образования министром князем А. Н. Голицыным, который провозгласил целью своей деятельности «оздоровление народного просвещения через привнесение в него религиозного начала». Профессорам предписывалось преподавать только по утвержденным особой
1 В 2001 г. здание передано Санкт-Петербургскому государственному университету, филологическому факультету.
2 Отец Э. Р. Вредена преподавал в Риге и Санкт-Петербур-
инструкцией пособиям. Например, философию - по Посланиям апостола Павла, дипломатию и политэкономию - по Книгам Моисея или, в крайнем случае, по Аристотелю и Платону. В отзыве, опубликованном в «Журнале Министерства народного просвещения», говорилось, что учебник Вредена «рассчитан не на то, чтобы воспитывать в учащихся то или другое чувство, к чему должен быть направлен начальный курс, но на то, чтобы сообщить им как можно более познаний» [18].
В 1866 г. Вреден представил в качестве магистерской диссертации труд «Государствоведение Сансовино и всемирные реляции Ботеро». Подзаголовок «Первые опыты статистического описания государств в Италии Сансовино3 и Ботеро4, их предшественники и последователи» раскрывает его основное содержание. В предисловии Вреден отмечал, что «прочные научные построения не создаются на основании предвзятых общих положений, а последние должны быть только результатом множества предварительных и строго проверенных наблюдений» [6, с. 1]. И давал авторское, составлявшее научную новизну, весьма своеобразное определение статистики: «...систематическое изображение общественной деятельности или так называемого состояния государства с указанием наличных материальных и нравственных сил в населении, территории, общественном хозяйстве и управлении - сделалось в последние три столетия задачею новой самостоятельной науки - статистики» [6, с. 4]. Теоретический итог диссертации ее автор видел в доказательстве, будто «первыми самостоятельными учеными деятелями в статистике являются Д. Ботеро и предшественник его Ф. Сансовино» [6, с. 146].
По содержанию вся магистерская диссертация представляет собой описание и цитирование работ двух названных авторов. В частности, в ней приводились сведения, обобщенные Ботеро, связанные с описанием московитов, отмечались очевидные негативные аспекты общественных отношений и крайне сомнительные похвальные обычаи: «Вообще они народ мало замечательный как в мирное время, так и
3 Francesco Sansovino (1521-1586) - сын знаменитого архитектора и скульптора, родом из Монте-Сансовино. В описании государств обращал внимание на источники их доходов.
4 Giovanni Botero (1540-1617) - итальянский писатель, политический деятель. Выпущенные им труды включали географический очерк территории и бытовых особенностей народов; описание важнейших явлений в быте государств; обзор религиозных верований.
на войне, что происходит от суровости и влажности климата, если обратиться к стихийным причинам, но если взять во внимание причины культурные и политические, то это последствие невежества и несвободы, в котором их держит князь. Между тем есть и много похвальных обычаев... Все носят кресты на шее, и не принимаются ни за какое дело, не перекрестившись сначала» [6, с. 61-62].
В России - так уж сложилось исторически в связи с творчеством В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского - значительный пласт исследований составляли рецензии на издававшиеся книги. Критика не оставила без внимания новации Вредена, отнесшись к ним крайне неблагожелательно, но это не означало, что необъективно. Так, в рецензии, опубликованной журналом «Книжный вестник», фактически полностью отрицались результаты и выводы его исследования. В частности отмечалось, что Ботеро и Сансовино не являлись родоначальниками статистики. Слово «статистика» было впервые употреблено в середине XVIII столетия геттингенским профессором Г. Ахенвалем (1719-1772) как производное от латинского status. При этом Ахенваль называл статистикой «науку о государственных достопримечательностях» [21, с. 148]. Ботеро и Сансовино обобщали и записывали все, что обращало на себя их внимание, с тем единственным условием, чтобы эти сведения были полезны преимущественно для правителя. Представление о статистике, основанное на их трудах, способно было поглотить и историю, и географию, и политическую экономию, и право. Однако этого не случилось. В первой половине XIX в. «явилась так называемая математическая школа статистиков, главным представителем которой до сих пор считается Кетле. Кетле определил статистику наукой о естественных и социальных фактах, выраженных цифрами» [21, с. 149]. В итоге границы статистики сузились уже навсегда. Общий вывод рецензента был неутешителен: «Г. Вреден полагает, что общественные науки должны руководиться «одним духом исследования и бескорыстною, научною истиною -открывая истины». Предпринятая им задача -«историческое исследование понятий о составе науки и ее главных представителей» - действительно совершенно бескорыстна, т. е. в настоящем случае бесполезна» [21, с. 150].
Рецензент М. Крапивенцов в «Отечественных записках» четко подметил незнание соискателем магистерской степени Э. Р. Вреденом базовых
первоисточников, опубликованных на латинском и итальянском языках, использование устаревшей немецкоязычной литературы, изобиловавшей ошибками, возникшими при переводе. «Вообще в исследовании г. Вредена на 160 страницах то, что принадлежит собственно ему, не занимает более десятой части. Остальное занято переводом, ком-пиляциею и оглавлениями. Замечательно, что одни выписанные оглавления книг занимают больше места, нежели собственное исследование г. Вре-дена. К этому труду г. Вреден имеет, по-видимому, и призвание и способность... Для непосвященных книга г. Вредена кажется чрезвычайно ученою! Это множество цитаций, оглавлений на разных языках профаны очень легко могут принять за действительную ученость; а в сущности, это только вывеска, декорация, за которой находится пустота» [24, с. 187]. «.. .Подобные сочинения, - отмечал критик, -обыкновенно составляют первые труды ученых, и их характером и достоинством почти всегда можно определить характер и достоинство всей последующей ученой деятельности человека». «Не знаем, -заключал М. Крапивенцов, - получил ли он за свой труд степень магистра политической экономии и статистики; но не можем удержаться от вопроса: будет ли в качестве просветителя юношества полезен или вреден этот г. Вреден?» [24, с. 181, 198].
То, что критика была объективной, и то, что Вреден разумно ее воспринял, свидетельствовали «Учебные записки по статистике», опубликованные впоследствии [7]. В них начисто отсутствуют упоминания о Ботеро и Сансовино, тем более ссылки на авторский вклад и новизну открытий, сделанных в собственной магистерской диссертации. Была усвоена точка зрения критиков и утверждалось, что «статистический факт всегда цифра», а «быт человека под влиянием начала общественности, насколько характеризующие его явления подлежат измерению числом и могут быть выражены цифрою, составляет предмет статистики» [9].
Тем не менее научные изыскания Вредена были признаны, и в 1866 г. он удостаивается ученой степени магистра политической экономии и статистики. В 1866/67 учебном году он начал чтение лекций в Санкт-Петербургском университете в звании приват-доцента по политической экономии и статистике по курсам «Статистические операции», «Статистика России» [23, с. 81].
Когда Вреден с 1868 г. стал штатным доцентом, ему было поручено читать курсы «История
генетического развития политической экономии»5. С 1868/1869 учебного года на него был возложен еще и курс «Теория государственного кредита» [15]. Кроме того, он преподавал политэкономию, статистику и теорию государственного кредита в Горном институте и Институте инженеров путей сообщения. С последним учреждением были связаны успехи в написании докторской диссертации, которая была успешно защищена в 1870 г. [25]. Наряду с этим он принимал участие в работе Русского географического общества и Вольного экономического общества. В 1867 г. Э. Р. Вреден присутствовал на 6-м международном статистическом конгрессе, проходившем во Флоренции [31, ч. I, с. 183], в 1872 г. он принимал участие в VIII сессии Международного статистического конгресса, состоявшейся в Санкт-Петербурге [31, ч. II, с. 911].
Если судить по публикациям, семидесятые годы XIX в. были самыми плодотворными в научной деятельности Вредена. В 1870 г. он читал публичные лекции в пользу Комитета для пособия недостаточным студентам. Тогда же вышла книга «Страховые артели и долевая рабочая плата», представлявшая собой докторскую диссертацию [8]. В ней Вреден защищает систему участия рабочих в прибылях предприятия при гарантии известного минимума заработной платы, а также настаивает на необходимости организации принудительного пенсионного страхования рабочих при половинном участии в расходах предпринимателей и самих рабочих. Книга включает две части: 1) общие научные основы пенсионного страхования; и 2) примерный устав пенсионной страховой артели в пользу служащих и рабочих по железным дорогам. «Вестник Европы» рекомендовал ознакомиться с книгой широкому кругу читателей [2]. Следует отметить, что предложенная для железнодорожных рабочих пенсионная страховая система практически применяется и в наше время.
На основе общих принципов был предложен проект пенсионного обеспечения рабочих и служащих в промышленных и торговых предприятиях [12]. По мнению Вредена, при государственном контроле и с содействия местных почтовых контор следует учредить пенсионную кассу для трудящихся по
5 В научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета имеется литографированная рукопись, отражающая основное содержание курса: Вреден Э. Р. История политической экономии: Лекции, читанные в Императорском Санкт-Петербургском университете.
найму и работников. При этом неприкосновенный капитал кассы образуется из обязательного взноса всех промысловых предприятий. Все трудящиеся и работники разделяются по отдельным предприятиям соответственно обстановке труда на три разряда: 1) подверженные исключительным случайностям; 2) подлежащие постоянной опасности или зловредности занятия и 3) заурядные. С предприятий ежегодно взимается за каждого работника первого разряда -15 руб., второго - 10 руб., третьего - 5 руб. Предусматривались и добровольные взносы для дополнительной пенсии. Однако никакая пенсия не могла превышать размера в 1 000 руб. В случае реализации плана полная пенсия выдается: по первому разряду - по исполнении 40 лет, по второму разряду -45 лет; по третьему разряду - по исполнении 50-летнего возраста. Право на пенсию дают взносы в течение не менее 5 лет.
В 1871 г. вышла самая значительная работа Вредена «Финансовый кредит». В ее основе лежал курс лекций, прочитанных перед университетскими слушателями. В 1873 г. увидела свет работа, посвященная организационно-правовым формам промышленных предприятий [10]. Основное внимание в ней было уделено акционерным обществам.
В 1873 г. Вреден был утвержден в звании экстраординарного профессора, в 1877 г. - стал действительным статским советником, в 1880 г. -ординарным профессором, а с 1881 г. - заслуженным ординарным профессором. Однако в преподавательской карьере были свои трудности. То, что профессор Вреден не знал итальянского и латинского языков, было заметно лишь в его практически забытой магистерской диссертации. То, что «русский экономист» Вреден [27, с. 78] 6 «не дружил» с русским языком, было явно видно при чтении лекций и стало предметом публичных насмешек, когда в 1878 г. издали «Конспект курса политической экономии» [22]. В отзыве, опубликованном «Русской мыслью», была приведена масса несуразных выражений, определений, выводов и сделан вывод: «конспект профессора Вредена занимает странное место в ряду изданий учебной юридической литературы» [28].
6 Кроме крайне скупых сведений о Э. Р. Вредене, в книге даются минимальные справочные материалы о А. К. Шторхе, Н. Х. Бунге, И. И. Кауфмане. Только информация о С. Ю. Витте выбивается из общей канвы, он один оказался «обрусевшим прибалтийским немцем» [28, с. 117]. Напомним, что сам Витте считал своих предков по отцовской линии выходцами из Голландии.
При изучении преподавательской деятельности профессоров-экономистов в XIX в. нельзя не обратить внимания на некоторую общую модель, применимую и к Вредену. Во-первых, у каждого профессора был авторский учебник, отражавший общий положительный курс по политической экономии. Во-вторых, разрабатывался свой курс истории экономических учений. И, наконец, в-третьих, читался особый спецкурс (у Вредена - «Теория государственного кредита»).
Главным трудом Вредена считается «Курс политической экономии», составленный на основании лекций, прочитанных в университете [11]. В какой-то мере он может рассматриваться как итог всей научной и педагогической деятельности. С одной стороны, «Курс.» по своей архитектонике и содержательному наполнению представляет собой крайне оригинальное произведение, ничуть не похожее на иные, бытовавшие в то время. Его второе издание состоит из введения и шести отделов: первый посвящен физиологии хозяйства, учению о производстве ценности, второй - морфологии и бытовому строю хозяйственных процессов, учению об экономических предприятиях, третий - распределению дохода от предприятий, четвертый - обращению ценностей, пятый - потреблению ценностей и услуг, шестой отдел являет собой исторический очерк основных направлений в экономической науке. С другой стороны, читатель, знакомый с иными работами автора, понимает, чем определялась оригинальность: курс политической экономии в основном предстает сжатой компиляцией из книг «Финансовый кредит», «Страховые артели и долевая рабочая плата», «Учебные записки по статистике», «Строй экономических предприятий», «История политической экономии» и не затрагивает тех реальных российских социально-экономических проблем, которые были порождены противоречиями пореформенной эпохи.
Научная и педагогическая деятельность Вре-дена выпала на время коренных реформ, проводившихся в России при Александре II. Уже появился русский перевод «Капитала» К. Маркса, который отменял весь старый экономический завет и вводил новый, пролетарский. Широкое распространение получили идеи Е. Дюринга, П. Ж. Прудона. Российское общество бурлило, в нем формировались политические партии, выражавшие идеологию новых общественных классов. В экономике, совершавшей в кратчайшие сроки переход от феодализма
к империализму, вызревали антагонистические противоречия между новыми классами.
По мнению Л. И. Абалкина, «на рубеже XIX и XX вв. в составе мировой науки сложилась российская школа экономической мысли. Ее отличали новаторский подход к решению экономических проблем, многогранность в поисках путей ответа на острейшие вопросы современности, социальная заостренность при обсуждении проблем» [29, с. 5]. К такой школе Вреден никак не может быть причислен. Ни новые научные, ни актуальные социальные проблемы в «Курсе политической экономии» почти не проявлялись. Его автор, с одной стороны, всецело находился под определяющим влиянием собственного воспитания и образования и впечатлением о возможностях гармоничного развития общества, с другой стороны, видимо, хорошо ощущал специфический моральный климат в том педагогическом коллективе, в котором ему приходилось работать. Как отмечали современники, «научное миросозерцание Вредена не отличалось стройностью. В вопросе об артелях он стоял на стороне трудящегося люда, к биржевым деятелям относился отрицательно, но вместе с тем он был решительным противником всех теорий, не согласных с манчестерскою школою» [13, с. 353]. Отметим, что для работы в университете более важным, чем стройное научное мировоззрение, были благонадежность, умение не высовываться. В отличие от других преподавателей [16] коллеги не писали на Вредена доносов и анонимок, иными словами, не рассматривали его в качестве конкурента и не завидовали ему. Дж. Ф. Нормано7 относил Вредена (а также Георгиевского и Ходского) к тем экономистам, склонным к либерализму, чьи учения основывались на умеренном либерализме; однако он отмечал, что эта группа ученых не была популярна у российской молодежи [34].
Учебник Вредена, игнорирующий новейшие веяния в политической экономии и в национальной экономике России, не мог поддержать длительный интерес к себе, не был повторен в дальнейшем, хотя бы в отдельных фрагментах. Большую критическую статью «Курсу политической экономии» посвятил известный в свое время публицист Н. С. Русанов8 (1859-1939) в
7 Псевдоним Исаака Ильича Левина (1887-1945), эмигрировавшего из Советской России.
8 В частности, именно Н. С. Русанову принадлежит известное выражение «пойти на выучку к капитализму», которое до сих пор необоснованно, но настойчиво приписывают П. Б. Струве.
журнале «Дело», возглавлявшемся Н. В. Шелгуновым. Эпиграфом к рецензии, настраивавшим читателя на однозначно негативный лад, взяты следующие слова А. Смита из «Богатства народов»: «Открытия и успехи... сделаны большею частью не университетами. Университеты не спешили воспользоваться даже уже сделанными открытиями, многие из этих ученых корпораций предпочитали оставаться на вечное время как бы святилищами, в которых находили защиту и покровительство отвергнутые теории и устарелые предрассудки, изгнанные из всех уголков мира». И с таким подходом нельзя не согласиться.
Критик справедливо отметил отсутствие в «Курсе политической экономии» внятного представления о свойствах товара, причинах образования предпринимательской прибыли, и вскрыл объективные исторические причины появления незрелых экономических теорий в российском обществе. «Политической экономии, - писал Русанов, -которая была бы создана русскими теоретиками, изучающими русскую экономическую жизнь, у нас не было, потому что не было капиталистического строя с его атрибутами, свободным обменом, свободной конкуренцией, свободным от средств производства трудом и т. д. Но по мере того, как западноевропейская наука проникала мало-помалу в сознание лучших представителей русского общества, проникала к нам и политическая экономия. Понятно, что у нас она принимала своеобразный характер: ее теоремы, бывшие на Западе обобщением экономической действительности, превратились у нас в экономические догматы, скинули с себя свою историческую одежду и стали разгуливать в умах русских экономистов в одежде незыблемых вечных законов, неизменных везде и всегда. Поэтому жизнь была у нас сама по себе, а политическая экономия -сама по себе. Эта наука была не туземным фабрикантом России, каким была она в Западной Европе, а привозным, заграничным товаром. Несоответствие экономической жизни и экономической науки было поэтому просто вопиющим. Экономические схемы Запада также объясняли и раскрывали экономическое строение России, как мерка, снятая со взрослого человека, указывала на размеры и склад тела ребенка». В результате формировался образ мышления, согласно которому «не жизнь формировала теории, касающиеся жизни, а теории устраивали по своему усмотрению жизнь» [27, с. 39, 40].
Со времени написания рецензии прошло более века, но сколь актуально звучит критика! Изме-
нились лишь отдельные незначительные по своей сути акценты. Вновь появились образовательные заграничные товары - только в виде экономиксов, макро- и микроэкономик, финансовых менеджментов. Вновь теперь уже сотни российских университетов тиражируют их в одеждах незыблемых вечных законов, неизменных везде и всегда. Вновь действительность бесконечно далека от этих бумажных «кирпичей», которыми можно убить в прямом и переносном смысле слова. Неужели и в применении к российским экономиксам, финансовым менеджментам кто-нибудь когда-нибудь напишет, что на рубеже XX и XXI веков в составе мировой науки сложилась новаторская российская школа экономической мысли?
1880-е гг. не были отмечены новыми значительными научными и педагогическими разработками в жизни Вредена. Ученый скоропостижно скончался от паралича (внезапной остановки) сердца 21.07.1891, находясь на отдыхе со всем семейством в Свислочи (Гродненская губерния), в гостях у своего знакомого А. А. Пельвциха. Был похоронен в г. Волковыске (Белоруссия).
Коллеги отмечали, что более 25 лет Вреден с честью занимал кафедру политической экономии в Санкт-Петербургском университете. В каждом из сочинений профессора Вредена «обнаруживаются способности автора, самостоятельный взгляд на рассматриваемые им экономические явления, и каждое его сочинение вносило всегда что-либо новое в отечественную экономическую литературу» [26]. Как писал П. И. Георгиевский, Э. Р. Вреден много раз был командирован с ученой целью за границу и принимал участие во многих международных конгрессах [1].
Вклад Э. Р. Вредена в развитие финансовой науки
В 1871 г. вышла, на взгляд автора, самая значительная работа Вредена «Финансовый кредит», по своей глубине и новизне превосходящая все те наработки, которые в настоящее время составляют особую дисциплину, называемую экономикой общественного сектора. Работа была написана с позиции классической теории финансов. В соответствии с ней финансовая наука представляла собой «учение о государственном хозяйстве в тесном смысле» [9, с. 30].
Несомненный интерес представляет общая оценка, данная Вреденом состоянию финансовой
науки XIX в.: «Сравнительно с другими политико-юридическими науками, финансовая страдает лите-ратурною бедностью, ученые труды по финансовым вопросам большею частию вязнут в тине мелочных установлений того или другого исторического и положительного финансового права. Пробелы и недостатки в выяснении общих, руководящих начал, путеводных теоретических положений, объединяющих все учение основными идеями, крайне ощутительны. Обозревая совокупность теорем, из которых слагается существующая финансовая наука, нельзя не изумиться полному отсутствию последовательного и объединенного развития, отрывочности и бессвязности их в последнем основании. Учение об источниках государственных доходов и наиболее хозяйственном способе их расходования - ради наивыгоднейшего осуществления тех или других общественных мероприятий -теория финансов государства, почти постоянно является опутанною суеверными предубеждениями неподвижной практики и техники... Существующие в данном государстве статьи доходов или расходов распределяются более или менее благообразно в механическом распорядке и подвергаются критическому разбору в частности, однако и в случае отрицательного результата исследования признаются обязательными и ставятся рядом с нормальными без всякого внутреннего единства.
Таким образом, относительно финансового хозяйства и его оснований, частное развитие фактов финансовой действительности до такой степени опередило научное установление начал и законов всех совершающихся в нем явлений, что потребности и средства, в смысле мер финансового управления, не только имели первоначальное влияние на все стремления выяснить характер и сродство источников финансовых доходов, но пока еще и законы и основные положения сравнительно весьма поздно развившейся науки хозяйственной деятельности человека, политической экономии, не лежат в основании самых систем финансовых законодательств в новейших государствах» [9, с. 70-71].
Отметим, научный успех книги был обусловлен тем, что Вреден, в данном случае, точно взялся за свое дело: он дискутировал преимущественно с немецкими учеными.
В предисловии Вреден отмечал: «Предлагаемое исследование задалось раскрытием нормального характера кредитных операций по приложению их
к финансовому хозяйству. Такая задача, естественно, могла быть выполнена только путем точного и строго экономического определения существа, цели и границ всякого общественного хозяйства, равно как и отношений финансовых производств к промышленным предприятиям; с другой стороны, необходимо было раскрыть и подтвердить тождество оснований общественных займов и податного обложения, чтобы провести нерушимую грань между этими двумя способами пополнения общественной казны» [9, С. V].
По мнению Вредена, научное исследование финансового кредита должно было состоять из двух частей: части спекулятивно-теоретической и части историко-статистической. Опубликована была лишь первая часть, в которой Вреден пытался «установить незыблемые общие основания всех кредитных оборотов бюджетных финансовых хозяйств». Вторая часть, посвященная «сравнительному обозрению формальных проявлений займовой системы и очерку фактической стороны современных общественных долгов» так и не была написана.
Суть монографии «Финансовый кредит» И. И. Кауфман оценил следующим образом: «Положение, что государство не может чисто экономическими способами заимствовать нужные ему средства, принадлежит к самым основным в финансовой науке и самым богатым по вытекающим из него последствиям. Но это положение оставалось всегда неясным в применении к громадной области финансовых явлений, порождаемых государственным кредитом. Заслуга труда г. Вредена и заключается в убедительном и последовательном проведении этого важного основного начала. Благодаря труду г. Вредена можно теперь говорить об одном общем начале, насквозь пронизывающем все имущественные отношения правительства к народу» [20, с. 272]. Это общее начало состоит в безвозвратном заимствовании, независимо от того, идет ли речь о налогах и сборах, или о займах и кредитах.
Наибольший научный интерес могут представлять следующие аспекты «Финансового кредита»: а) дискуссионное освещение проблемы признания объективности содержания и действия социально-экономических законов; б) теория производства общественных благ в общественном финансовом хозяйстве; в) аргументация в пользу легитимизации государственного кредита.
Признание объективным содержания и действия экономических законов представлено в мо-
нографии в качестве исходного основания всего последующего исследования. Вреден цитирует разных авторов, демонстрируя «разномыслие» о том, возможно ли говорить в экономической науке о законах. Отрицательный ответ на вопрос, существуют ли экономические законы, который давали такие известные представители немецкой исторической школы, как В. Рошер, К. Книс, способен был уничтожить науку. Если ей отказывают «в раскрытии последних, то конечно она лишена способности к своеобразному, самостоятельному развитию и не может иметь ни малейшего притязания на значение науки в полном, высшем смысле этого слова. Очевидно, как скоро в хозяйственных явлениях не существует никакой законосообразности, т. е. как скоро их возникновение и проявление не зависят от начал и причин, которыми они порождаются всегда с тождественною необходимостью, то они и не подлежат вообще научному постижению, а только внешнему познаванию, простому наблюдению» [9, с. 2]. Вместе с тем законы науки «не создаются на основании предвзятых общих положений, а последние должны получаться как высшее отвлечение из объединения совокупности предварительных, повторенных и проверенных наблюдений» [9, с. 4]. Изыскания по исторической действительности и хозяйственному быту значительно расширили кругозор экономической науки, поэтому названы Вреденом «драгоценными».
Раскрывая особенности социально-экономических законов, Вреден отмечает дуализм в их действии. Отличие социально-экономических законов от естественных связано с тем, что в народном хозяйстве действуют люди. Поэтому нельзя говорить о «жизни благ». Блага безжизненны и не образуют никакого отдельного мира, не изменяются и не исчезают, самостоятельно они не представляют между собою никакой связи, всякое соединение благ отнюдь не обусловливается их сущностью. Для свойств благ характерны только собирание, созидание и уничтожение, которые зависят от деятельности человека, а потому один он производящая причина всякому хозяйственному явлению. Вместе с тем человек зависим от внешнего мира. «Изолировать себя от внешних влияний, избавиться от действия окружающей среды человек решительно не может, так как он органически с нею связан, вне ее даже невообразим; между ним и средою существует беспрерывное взаимодействие. Эту зависимость от мира и себе подобных человек не
только ощущает, но и сознает в самом себе как потребность. Потребности вообще, приходя все более и более в сознание человеку, тем самым усложняются, нарастают» [9, с. 6].
Всякая наука, в смысле разграниченного, обособленного круга сведений, строится на исходной посылке, которая или получена познаванием, или дана откровением. По Вредену, экономическая наука исходит из аксиомы, что по природе люди подлежат тягостной потребности добыть извне средства к удовлетворению жизненных отправлений и стремлений, причем и потребность и порождаемая ею деятельность ощущаются, - именно как проявления зависимости от среды и обстановки, - с известною тягостью. Явления человеческого быта частью психические, частью общественные, а потому и законы, к ним относящиеся, двоякого рода: психологические и общественные, социальные. Политическая экономия опередила прочие общественные науки в выяснении социальных законов. При этом все экономические положения в качестве законов получаются дедукциею из основных посылок.
Трудность познания сил и законов, управляющих всем человеческим бытом и порождающих разнообразное изобилие бытовых явлений, кроется в том, что эти силы по существу своему беспрерывно развивающиеся, т. е. в последовательности своей неизбежно разнообразны и изменчивы. «Это затруднение возрастает еще и потому, что бытовые явления не только прогрессивны, но и индивидуальны» [9, с. 12-13]. Начальное основание человеческого развития заключается в многосторонности человеческого существа, в сложности сил его, поэтому развитие человеческое связано с индивидуализацией, законом разделения труда. Казалось бы, Вреден переходит на позиции А. Смита. Однако в последующем он справедливо отмечает порок, присущий всему учению Смита, основанному на индивидуализме и отрицании участия государства в экономике. «Понятия об одиночестве и хозяйственности человека несовместимы, они друг друга исключают» [9, с. 57].
Анализ специфики действия социально-экономических законов позволил увязать свойства общественных благ не с их потреблением, а прежде всего с характерными чертами общественного (финансового) хозяйства, производящего их.
Вреден различает два вида хозяйственной деятельности: 1) частно-предпринимательская де-
ятельность, связанная с риском и направленная на получение прибыли; 2) общественное финансовое хозяйство; оно не связано с конъюнктурным риском, не имеет «и малейшего права на барыши». «Сферы, вызванные началом хозяйственности и только организуемые под влиянием начала общественности, мы предлагаем обозначать именем предприятий или вообще предпринимательских хозяйств. Сферы же, созданные началом общественности и только видоизменяемые в частностях под влиянием начала хозяйственности, мы предлагаем называть общественными или финансовыми хозяйствами, относя к этой группе все виды естественных и политических союзов, или обязательных - стихийных и культурных, от семьи до государства» [9, с. 65]. Общественное хозяйство по своей сути является финансовым, т. е. «питается капитальными средствами из доходов предпринимательского, или взносами, доставляемыми ему теми лицами, в пользу которых оно производит». На практике «отнесение производств в общественное хозяйство должно иметь место не только в том случае, когда посредничеством последнего удовлетворение известным потребностям становится для всех доступнее, легче приобретается, другими словами дешевле, но и в том случае и в то время, когда частное хозяйство еще не желает, не может и не умеет взяться за выгодные предприятия, которых общеполезность несомненна и способы осуществления которых уже выработаны другими народами» [9, с. 74].
Российским ученым среди истинных пионеров в разработке научной концепции общественного сектора экономики и общественных благ особо следует выделять Вредена. К общественным благам он относил «охранение внутреннее и внешнее, юстицию и военное дело». Характеризуя их, он отмечал следующие особенности общественного производства, в котором: 1) господствует неприбыльность, «безбарышность»; важнейшая специфика организаций, производящих общественные блага, определяющая содержание их финансов, состоит в том, что они могут вообще не иметь доходов от создания продукции, связанной с основной деятельностью; 2) отсутствует рыночная конкуренция, она теряет экономическое оправдание; не допускается продажа блага для пользования; законодательно закрепляется государственный монополизм; 3) элементы и факторы производства привлекаются не за счет предложения и спроса, а в виде повинности или налогов, за счет прямого финансового
заимствования ресурсов из предпринимательской сферы. Общественное производство, вследствие того, что оно обладает названными чертами, имеет специфический результат, который является нерыночным и общедоступным, поскольку поступает в безвозмездное пользование [9, с. 78].
В наше время свойства общественных благ обычно трактуют произвольно, наделяя их неис-ключаемостью, неделимостью. Но для потребителя важна не неисключаемость, а включенность в систему потребления. В определении общественного блага как неделимого мало не только логики, но и здравого смысла. Разве так уж делимы частные блага, товары? Зачем и чем делить стул, стол, рыбок в домашнем аквариуме?
По Вредену общественное благо (как результат специфического производства) является финансовым и вполне закономерно обладает следующими социально-экономическими свойствами: а) бесплатность; б) общедоступность. Данные свойства характеризуют не только частные особенности индивидуального потребления общественных благ, но и важнейшую специфику их производства, распределения.
Бесплатные блага не становятся товаром, их поступление в потребление не связано с отношениями рыночного обмена. Поэтому для теоретического анализа производства общественных благ совершенно неприменим инструментарий рыночной экономики, в частности механизм равновесного спроса и предложения. И это вполне понятно. Так, механизм равновесного спроса и предложения между работником ГИБДД и водителем, нарушившим правила дорожного движения, трактуемый в качестве рыночного, имеет откровенно криминальный характер.
Доступность блага означает, что на него распространяются отношения общественной, а не частной собственности. Следовательно, удовлетворение потребности в общественном благе происходит без ограничений, по мере необходимости до полного ее насыщения. Наглядный пример - использование тротуара пешеходами. Потребление блага одним человеком не исключает его потребления другим (если один человек прошел по уличному тротуару, то и другие по нему могут пройти). Товарное производство ведет к удовлетворению потребностей ограниченного круга лиц, только тех, кто предъявляет платежеспособный спрос. По тротуару можно ходить, не задумываясь над содержимым своего кошелька.
Концепция общественного финансового хозяйства Вредена естественным образом соприкасается с теорией налогов. При ее освещении он не забывает положительно оценить научные заслуги Николая Ивановича Тургенева (1789-1871) [32]. Если общественные блага создаются не по рыночным причинам, то и взимание налогов, составляющих материальную основу общественного (финансового) хозяйства, имеет те же самые основания. Развивая собственную теорию общественного хозяйства, Вреден пишет: «Сущность всякого общественного хозяйства может последовательно выясняться только из основной идеи о государстве и общественности во всей ее полноте. Нельзя не признать, что подати, несмотря на присущий им материально-экономический элемент, в целом соответствуют однако высшей нравственной идее, указывающей на нераздельность общества и индивидуальной личности, потому что первое и обусловливает и направляет существование человека. Эта основная идея о неразрывной совместности целей существования и человека, и государства, несмотря на многоразличные проявления быта человеческого, а именно как бы в силу их, может породить разнообразные податные системы; однако тем не менее само основное начало остается единым и неизменным - государство и общественная сфера своими повинностями и податями материально опираются на личность, а тем самым устанавливается прочная, ничем незаменимая связь между индивидуальною и общественными сферами человеческого быта» [9, с. 79]. Поэтому, с одной стороны, «теория прямого или косвенного возмездия за пользу, от общества получаемую, должна бы привести к подати прогрессивно возрастающей соразмерно бедности; впрочем о такой еще никто и не помышлял. С другой же стороны, количественно польза от государства и общественных учреждений могла бы казаться для богатого более значительною, чем для бедного; государство, например, охраняет гораздо чаще права и имущество первого, чем второго» [9, с. 84].
Кроме налогов, общественное хозяйство может развиваться за счет государственного кредита. Рассматривая финансовые займы в связи с налогообложением, Вреден последовательно опровергает господствовавшую со времен Смита концепцию о том, что они наносят ущерб национальной экономике. Эту концепцию разделяли сторонники натуралистических теорий кредита, в том числе Д. Рикардо.
В оправдание государственных заимствований Вреден приводит аргументы, согласно которым государственный кредит может оказаться более экономичным способом покрытия общественных расходов. В частности, «фактическое, относительное и временное, преимущество займа заключается в том, что расходы государства, не превышающие податные средства, но разорительные для частного хозяйства в случае единовременного обложения при данной податной системе, нередко с меньшим вредом для предпринимательской деятельности покрываются займами, даже принимая в соображение большую продолжительность процентных расходов по долгам. Однако при таком положении финансового хозяйства следует приложить все усилия. к исправлению всей системы обложения и к устранению неудовлетворительных форм податей, т. е. преобразовать как финансовое законодательство, так и технические приемы собирания налогов.
Совершенно другое оправдание получает себе заем, если величина расхода общественного сама по себе поглотила бы весь хозяйственный чистый доход податных и сверх того забрала бы еще часть народного капитала; тогда заем, обращающийся преимущественно к ссудным оборотным капиталам, отнимет у частного хозяйства наименее нужные ему средства и следовательно, окажется менее разорительным во всех случаях. Этим и объясняется громадное нарастание государственных долгов в новейшее время, не стеснявшее одновременное, как видим мы например в Англии, еще более быстрое нарастание народного капитала.
Договорный заем, обращаясь к ссудным капиталам, ищущим доходного помещения, привлекает только те из них, которые доставляли пока владельцу меньший доход, или которых помещение было менее обеспечено, чем предлагаемое в общественном займе. Заем покрывается, таким образом, из менее доходной части народного капитала, подать же, раз коснувшись сверхчистого хозяйственного дохода и самого затраченного капитала, безразлично забирает и чрезвычайно доходные, и затраченные, и малодоходные и вовсе непомещенные капиталы. Различие в тягости податного обложения для народного капитала, по сравнению с займами, тогда совершенно совпадает с различием в тягости пропорционального налога для всех податных, обложенных соответственно степени богатства их: у бедного отнимается необходимое, в то время когда богатый не подвергается существенным
лишениям, такая несоразмерность тягости податного бремени усиливается от всякого возвышения обложения даже в случае полной соразмерности налога. Сверх того, тот, кто затратил свой капитал в обширное предприятие с медленным оборотом, притом при полном напряжении своего частного кредита для ведения и продолжения оборота, может мгновенным отнятием, даже незначительной доли, капитала окончательно разориться. Легко высокая одновременная подать его лишит всего оборотного капитала, пополненного до тех пор кредитом; а вследствие того предпринимательский капитал его потеряет в своей ценности меновой, последнею же измеряется величина его. В случае же мгновенного приостановления какого бы то ни было предприятия и постоянный капитал может быть извлечен из затраты только с значительною потерею, он обесценивается или отчасти, или сполна» [9, с. 206-208].
Вместе с тем приведенные положения книги Вре-дена позволяют согласиться с мнением И. И. Кауфмана, который, несмотря на общую высокую оценку труда, писал: «.самые простые вещи у него выражены до такой степени неясно, что неудивительно, если найдется мало читателей, которые в состоянии будут дочитать «Финансовый кредит» до конца» [20, с. 334]. Видимо, это и стало одной из важнейших причин, по которой вклад Вредена в развитие финансовой науки оказался недооценен.
Список литературы
1. Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского С. -Петербургского университета за истекшую третью четверть века его существования. 1869-1894 гг. В 2 т. Т. 1. А-Л. СПб., 1896. С. 176.
2. Вестник Европы. 1870. № 5. Библиографический Листок. СПб.: Тип. Ф. Сущинского, 1870.
3. Волконский С. М. Мои воспоминания. В 2 т. Т. 2. М.: Искусство, 1992. С. 43.
4. Вреден Э. Р. Очерки из древней истории. СПб., 1862-1863.
5. Вреден Э. Р. Учебник древней истории в очерках быта народов и жизнеописаниях замечательных людей. 2-е изд., испр. и доп. СПб., 1863.
6. Вреден Э. Р. Государствоведение Сансови-но и всемирные реляции Ботеро. Исследование, представленное в Юридический факультет для получения степени магистра политической экономии. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1866.
7. Вреден Э. Р. Учебные записки по статистике. Курс старшего класса военных училищ. СПб., 1867. С. 2, 4.
8. Вреден Э. Р. Страховые артели и долевая рабочая плата. Примерный устав для страховых артелей при железнодорожных предприятиях. Исследование научных оснований и современного положения артельных и страховых учреждений. СПб., 1870.
9. Вреден Э. Р. Финансовый кредит. Исследование оснований, существа нормальной области действия, границ, видов и форм общественной займовой системы. Ч. I. Основные начала финансового кредита, или теория общественных займов. СПб.: Тип. В. Демакова, 1871.
10. Вреден Э. Р. Строй экономических предприятий. Исследование морфологии хозяйственных оборотов по поводу проекта нового положения об акционерных обществах. СПб., 1873.
11. Вреден Э. Р. Курс политической экономии. СПб., 1874.
12. Вреден Э. Р. Проект общегосударственной кассы для служащих и рабочих в промысловых и торговых предприятиях. (Написано от руки, РНБ). СПб., 1880.
13. Вреден (Эдмунд Романович) // Энциклопедический словарь. Т. VII. Воляпюк - Выговские. СПб.: Изд-во Ф.А. Брокгауза и И. А. Ефрона, 1892.
14. Вреден Эдмунд Романович // Экономическая энциклопедия. Политическая экономия / гл. ред. А. М. Румянцев. Т. 1. М.: Советская энциклопедия, 1972. С. 282.
15. Григорьев В. В. Императорский С. -Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существования. СПб., 1870. С. 343.
16. Дмитриев А. Л. Из истории отечественной экономической мысли: П. И. Георгиевский против М. И. Туган-Барановского // Проблемы современной экономики. 2009. № 1. С. 454-458.
17. Добролюбов Н. А. Собрание сочинений. В 9 т. Т. 9. Письма. М.: Изд-во «Художественная литература», 1964. С. 553.
18. Журнал Министерства народного просвещения. 1868. Ч. CXXXVШ. № 4, отд. II. С. 312.
19. Исторический очерк Павловского Военного училища. СПб., 1898.
20. Кауфман И. Государственные долги // Вестник Европы. 1872. № 9.
21. Книжный вестник. 1866. № 6.
22. Конспект курса политической экономии, составленного проф. Вреденом / сост. студент И. Сергеев. СПб., 1878.
23. Львова Д. А. Дифференциация единого курса статистики // Статистика в СПб ун-те / под ред. Я. В. Соколова, Д. А. Львовой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2010.
24. Отечественные записки. 1866. Т. ^ХУШ. № 17. Сентябрь.
25. Отчет о состоянии и деятельности Императорского С. -Петербургского университета за 1891 г., составленный экстраординарным профессором Д. П. Коноваловым и читанный на годичном акте 8 февраля 1892 года. СПб., 1892. С. 8-9.
26. Пятидесятилетие С. -Петербургской Ларин-ской гимназии, 1836-1886. СПб., 1886.
27. РусановН. С. Наши катедер... -экономисты // Дело. 1880. Ноябрь. № 11.
28. Русская мысль. 1890. № 12. C. 571.
29. Русские экономисты (XIX - начало XX в.) / ред. -составители Л. А. Зубченко, Л. И. Зайцева. М.: Ин-т экономики РАН, 1998.
30. Рыхляков В. Вредены // немцы россии / Die Deutschen Russlands: Энциклопедия. Т. 1. М.: ЭРН, 1999. С.426-427.
31. Семенов П. П. История полувековой деятельности Императорского русского географического общества. 1845-1895. В 2 ч. СПб., 1896.
32. Тургенев Н. И. Опыт теории налогов. СПб., 1818.
33. Чеснокова А. Н. Иностранцы и их потомки в Петербурге: Немцы. Французы. Британцы. (1703-1917). СПб.: Изд-во «Сатис», 2003. С. 45, 291-292.
34. Normano J. F. The Spirit of Russian Economics. N. Y., 1945. P. 35.
Вниманию менеджеров высшего и среднего звена, экономистов, финансистов, преподавателей высших и средних учебных заведений, аспирантов и студентов!
Журнал «Дайджест-Финансы»
ISSN 2073-8005
Выпускается с 1996 года. Журнал реферируется ВИНИТИ РАН. Включен в Российский индекс научного цитирования (РИНЦ).
Формат A4, объем 76 - 84 с. Периодичность - 1 раз в месяц.
ПОДПИСКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ!
Индекс по каталогу «Почта России» Индекс по каталогу «Роспечать» Индекс по каталогу «Пресса России»
33384 71221 40787
За дополнительной информацией обращайтесь в отдел реализации Издательского дома «ФИНАНСЫ и КРЕДИТ» телефон/факс: (495) 721-85-75, E-mail:podpiska@fin-izdat.ru
Возможна подписка на электронную версию журнала, а также приобретение отдельных статей: Научная электронная библиотека: eLibrary.ru Электронная библиотека: dilib.ru
www.fin-izdat.ru
