CC BY
597
ПРАВО
УДК 347.941
ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННЫЕ ПРЕЗУМПЦИИ В ГРАЖДАНСКОМ И АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
© 2011 г. П.И. Мильков, С.А. Жагорина
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
ks02@yandex.ru
Поступила в редакцию 13.12.2010
Обсуждаются доказательственные презумпции в их теоретическом аспекте. Рассмотрены противоположные взгляды на презумпцию процессуалистов советского периода и современных ученых. Особое внимание сосредоточено на процессуально-правовых презумпциях, в частности, на структуре нормы - презумпции, механизме действия презумпций при распределении обязанностей по доказыванию и пр.
Ключевые слова: доказательственная презумпция, структура нормы - презумпции, опровержимость презумпции, распределение обязанностей по доказыванию.
Прежде всего, необходимо отметить, что вообще проблему презумпции нельзя считать уже решенной. Идет дискуссия о том, допустима ли вообще презумпция в праве, тем более что в нормативном порядке эта категория должным образом не урегулирована.
В свое время к презумпциям было явно отрицательное отношение со стороны некоторых русских ученых. Я.Б. Левенталь ссылается на утверждение В.Д. Спасевича о том, что это «костыли правосудия», на которые опирается законоведение, когда не в состоянии решить вопрос. Он же ссылается и на слова С.А. Муромцева о том, что презумпции свидетельствуют о недостатке юридического мышления [1]. Утверждалось даже, что презумпции - это не что иное, как предвзятости, что они ни на чем не основаны и праву не нужны.
Однако Е. Домбровский писал, что «юридические презумпции представляют собой выражение соотношения права и морали в данных исторических условиях развития общества: правила морали закрепляет презюмирующая норма, ими руководствуется судья, оценивая факты» [2].
На сегодняшний день наличие презумпций в праве - это неоспоримый факт, хотя, как правило, они лишь косвенно выводятся из правовых норм. В основном их сводят к процессуальному пониманию, к проблеме доказывания. Даже
ученые, признающие материально-правовые презумпции, по существу, сводили их значение к решению процессуальных задач. «Значение презумпций полностью совпадает с распределением обязанностей доказывания» [3], - утверждает Л.П. Смышляев. Я.Л. Штутин считает, что презумпции облегчают процесс доказывания.
Грань между материально-правовыми и процессуально-правовыми презумпциями проводит В.И. Каминская. К первой презумпции она относит положение, при котором «условное принятие за истину не составляет непосредственного содержания нормы, а является лишь основанием для установления в правовой норме какого-либо обязательного порядка отношений между людьми» [4]. В качестве примера автор приводит установление в норме возраста ответственности в силу предположения неспособности до определенных лет действовать виновно. Если же вероятное обстоятельство, принимаемое за истину, составляет содержание нормы, регулирующей вопрос о том, что считать доказанным, а что недоказанным, - это процессуально-правовая презумпция, в качестве примера которой указывается на предположение смерти. Однако у ряда авторов позиция В.И. Каминской встретила критику. Отмечалось, что к материальным презумпциям она относит только неопровержимые, кроме того,
нельзя делить презумпции, исходя из признака их вхождения в норму права или оставления за ее пределами.
В.П. Воложанин упрекнул ученую в том, что, по сути, каждому виду презумпций свойственны и те и другие признаки и все зависит только от факта и формы, закрепленной в законе. Автор утверждает: необходимо отказаться от такого деления презумпций, которое является формальным и схоластичным.
В.А. Ойзенгихт считает, что «следует признать ошибочной позицию как тех ученых, которые сводят презумпции только к решению процессуальных вопросов, так и тех, которые утверждают о переплетении процессуальных и материальных элементов, что фактически не выводит презумпции из орбиты процессуального права» [5]. Нужно не смешивать процессуально-правовые и материально-правовые презумпции, а различать их по существу, без использования искусственных критериев. Автор пишет, что «процессуальная презумпция является одним из оснований, исключающим представление доказательств для вынесения судебного решения или указывающим субъекта процесса, на которого возлагается бремя доказывания» [5, с. 25]. Также автор отмечает, что процессуальная презумпция может вытекать из норм материального права, даже из той же нормы, в которой заложена материально-правовая презумпция; норм, которые дают основание к признанию наличия одновременно и материально-правовой и процессуальной презумпций, немало, но это не тождественные, а различные презумпции, это не разные аспекты одной презумпции, а разные стороны одной нормы, вызвавшей к жизни две разных презумпции. А под материальной презумпцией автор понимает «основание для установления предполагаемого факта, влекущего соответствующие правовые последствия, как следствие из вывода о высокой степени вероятности его существования при определенных обстоятельствах (условиях)» [5, с. 26].
Некоторые авторы указывают, что у нас нет презумпций, которые не имели бы общего значения, при этом, однако, некоторые защитники такого положения вынуждены признать, что отдельные «общие» презумпции разделяются. Так, например, презумпция «каждый совершеннолетний дееспособен» для материального права определяет статус, т.е. лицо признается субъектом правоотношения, а для процессуального права оно определяет освобождение от доказывания факта дееспособности.
Интересную мысль высказывает В.К. Бабаев, указывающий на то, что при разграничении презумпций надо исходить из оснований разграничения отраслей права на материальные и процессуальные. Поэтому, по его мнению, «презумпция, содержащая правило, служащее основанием для разрешения дела по существу, является материально-правовой, а презумпция, регулирующая порядок применения норм материального права, - процессуальной» [6].
Из вышеизложенного следует сделать вывод о том, что большинство ученых-процессуа-листов разделяют материально-правовые и процессуально-правовые презумпции, однако основания подобного деления различны.
Авторы настоящей статьи предполагают, что не существует достаточных оснований для выделения материально-правовых презумпций. Выделение материально-правовых презумпций в подавляющем большинстве случаев базируется на том, что презумпция выступает своеобразным побуждением законодателя закрепить то или иное правило в норме права [4, с. 7-10]. Однако трудно не согласиться с тем, что «если даже законодатель действительно исходил из определенного предположения о связи фактов, формулируя в законе правовую норму, это относится к законодателю, а не к суду, применяющему эту норму; когда норма уже создана, предположение, послужившее мотивом к ее созданию, если оно и было, не имеет значения ни для суда, ни для тех лиц, которых норма касается... для них значение имеет не предположение, послужившее основанием для создания нормы, а сама норма» [7]. Также не стоит относить к нормам - презумпциям так называемые «правоприменительные презумпции» [8], так как их скорее можно назвать логической деятельностью правоприменителя. В своей работе, посвященной презумпциям в гражданском праве, О.А. Кузнецова устанавливает структуру нормы - презумпции. Автор указывает на то, что с очевидностью выделяемые два элемента подобной нормы - гипотеза (условие действия презумпции) и диспозиция (сам презюмируе-мый факт) - в обязательном порядке должны дополняться третьим элементом - «контрпрезумпцией», то есть указанием на возможность опровержения диспозиции, так как «именно этот элемент делает презумпцию презумпцией» [8, с. 47].
Признание за презумпциями прежде всего процессуальной роли предопределило и их понимание как правовой категории, само определение правового предположения, а потому да-
лее речь пойдет исключительно о процессуальных презумпциях.
Презумпция обычно понимается как предположение о наличии одних фактов при доказанности других. В основе презумпции якобы лежит вероятность наличия факта, если имеется налицо другой факт.
Как утверждает В.П. Воложанин, под юридическим предположением «понимается предположение о существовании или несуществовании какого-либо факта, освобождающее сторону от его доказывания при доказанности других фактов, поскольку между ними существует причинная связь, проверенная и подтвержденная практикой» [9]. Я.Л. Штутин дает законному предположению (как он называет презумпцию. - Прим. авт.) примерно аналогичное определение, считая его «логическим приемом, позволяющим суду в случаях, предусмотренных законом или исходя из смысла закона, признать существование или несуществование факта истинным без доказательства этого стороной, ссылающейся на данный факт» [10]. Как на «положение, вытекающее из правовой нормы, и по причине обычности, нормальности и постоянности, не требующее специальных доказательств» [4, с. 3], - указывает на презумпцию и В.И. Каминская. Презумпция понимается как «правило, обязывающее суд признать данный факт установленным или неустановленным, если установлен по делу другой факт или акт, с которым связываются нормой определенные последствия» [7, с. 168], хотя иногда «презюми-рованный факт все же должен доказываться, хотя бы частично» [7, с. 168]. Она называется и «правилом, предписывающим судебным органам считать факт существующим и не нуждающимся в подтверждении, если установлен другой факт» [11]. Даже авторы, относящие презумпцию не только к доказательственному праву, а ко всему процессу правового регулирования, не отходят обычно от того, что презумпция является предположением о наличии или отсутствии фактов, вытекающим из связи между фактами наличными и подтвержденными опытом. Таким образом, определения, якобы отражающие материально-правовой характер презумпций, по существу не отходят от процессуальных признаков.
Стоит отметить, что вышеприведенные определения раскрывают понятие презумпции как некого предположения, которое в силу ряда причин в большинстве случаев не нуждается в последующем подтверждении или опровержении, однако, с позиции авторов настоящей работы, это неверно, поскольку это ведет к оправ-
данию существования неопровержимых доказательственных презумпций. Признак неопровержимости противоречит природе презумпции, ибо он делает презумпцию не предположением, а догмой, аксиомой.
В презумпции видят «возможность применения нормы для решения дела по существу; логический прием, позволяющий суду признать без доказательств истинный факт и положить его в основание решения, если этот факт основан на практике и не опровергнут в ходе судебного разбирательства» [6, с. 9]. Последнее определение наиболее точно определяет суть доказательственной презумпции, ибо непосредственно связывает подобное правовое предположение с судебным процессом, в котором в свою очередь данное правовое предположение может быть опровергнуто стороной, на которую легло бремя доказывания. К.С. Юдельсон обращает внимание на то, что «практическое применение презумпции получают главным образом в судебном процессе, независимо от их установления в материальном или процессуальном законодательстве» [12].
Таким образом, наиболее полное и подробное представление о процессуальных презумпциях мы можем получить, рассмотрев механизм их действия. Обязанности по доказыванию распределяются между сторонами на основании общего правила, установленного в процессуальном законе, и частных правил, содержащихся в нормах материального права.
Общее правило, выраженное в норме «каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений» [13], не является специфичным только для российского гражданского и арбитражного процесса [14].
Анализируя конкретные типы гражданских споров, законодатель устанавливает, в равных ли положениях находятся спорящие стороны при доказывании фактических обстоятельств. Устанавливая сторону, находящуюся в более сложных условиях, законодатель зачастую перекладывает бремя доказывания на сторону противоположную. Однако подобными перераспределениями не стоит злоупотреблять, и общее правило о распределении обязанностей по доказыванию действует в подавляющем большинстве споров.
Таким образом, можно утверждать, что гражданский и арбитражный процесс наделен определенной гибкостью и что в «процессе приемлемо сочетание общих правил распределения обязанностей по доказыванию с частными правилами» [15].
Исключения из общего правила распределения обязанностей по доказыванию устанавливаются частными правилами, содержащимися в отдельных нормах материального права. Подобным частным правилом является доказательственная презумпция - «предположение о существовании факта или его отсутствии, пока не доказано иное» [14, с. 63].
Сущность частных правил распределения обязанностей по доказыванию, основанных на презумпциях, состоит в том, что при особой трудности доказывания определенного факта закон освобождает сторону от этой обязанности, если доказан связанный с ним другой факт. Презумпции освобождают сторону от обязанности доказывания, но не лишают ее права приводить доказательства, обосновывать наличие факта. Поэтому сторона, как правило, в полной мере использует свои права и проявляет активность в доказывании фактов в своих интересах, если даже она и освобождена от обязанности доказывания в силу указанного закона. В доказательственном праве презумпцией является вывод о существовании факта как истинного, следующий из другого юридически значимого факта, доказанного факта или допускаемого в качестве истинного.
Таким образом, под доказательственной презумпцией в гражданском и арбитражном процессе стоит понимать правовое предположение, которое не нуждается в доказывании одной стороной и одновременно может быть опровергнуто противоположной стороной, на которую возложено доказательственное бремя в конкретном случае. Основой презумпции выступает, как правило, человеческий опыт и желание законодателя на конкретном историческом этапе закрепить данный опыт. Подобное правовое предположение закрепляется в норме материального права в виде утверждения, которое
всегда может быть опровергнуто по ходу процесса указанной в законе стороной.
Список литературы
1. Левенталь Я.Б. К вопросу о презумпциях в советском гражданском процессе // Советское государство и право. 1949. № 6. С. 55.
2. Домбровский Е. Юридические презумпции // Социалистическая законность. 1948. № 5. С. 14.
3. Смышляев Л.П. Предмет доказывания и распределение обязанностей по доказыванию в советском гражданском процессе. 1966. С. 37.
4. Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе. М., 1948. С. 7-10, 50.
5. Ойзенгихт В.А. Презумпция в советском гражданском праве. Душанбе, 1976. С. 25-26.
6. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 9, 55.
7. Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М. , 1947. С. 168, 174.
8. Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб., 2004. С. 43-47.
9. Воложанин В.П. Юридические предположения в советском гражданском праве и процессе. Свердловск, 1953. С. 5.
10. Штутин Я.Л. Предмет доказывания в советском гражданском процессе. М., 1963. С. 86.
11. Петрухин Л.И. Внутреннее убеждение суда и правовые презумпции // Советское государство и право. 1964. № 3. С. 63.
12. Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М., 1951. С. 249.
13. П. 1. ст. 56 ГПК РФ (от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ); п. 1 ст. 65 АПК РФ (от 24.07.2002 г. № 95-ФЗ).
14. Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2004. С. 59, 63.
15. Авдюков М.Г. Распределение обязанностей по доказыванию в гражданском процессе // Советское государство и право. 1972. № 5. С. 50.
EVIDENTIARY PRESUMPTIONS IN CIVIL AND ARBITRATION PROCESS: THEORETICAL ASPECTS
P.I. Milkov, S.A. Zhagorina
This article discusses evidentiary presumptions in their theoretical aspects. Opposing views on the presumption of the Soviet-period and contemporary scholars are considered. Special attention is focused on procedural legal presumptions, in particular, on the structure of presumption as a norm, on the mechanism of action of presumptions in the allocation of responsibilities for proving, etc.
Keywords: evidential presumption, structure of presumption as a norm, refutability of presumption, distribution of responsibilities for proving.
