CC BY
23
№ 12 (30) ДЕКАБРЬ 2012
ДИСКУССИЯ 4
журнал научных публикаций Щ
В. Я. Фокин, канд. экон. наук, доцент, кафедра экономики, управления и предпринимательства, Чайковский филиал
Пермского национального исследовательского политехнического университета, г. Чайковский, Россия, [email protected]
ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ КАК ФАКТОР СОЦИАЛЬНОГО РИСКА И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Актуальность проблемы риска незащищенности занятости обусловлена тем, что трудовая занятость обеспечивает возможность регулярного получения заработной платы, таким образом, является средством поддержания жизнедеятельности большинства трудоспособного населения и членов их семей, является важнейшим индикатором благополучия территории. От степени защищенности занятости зависит социальное самочувствие, уровень конфликтного потенциала, степень доверия к властям всех уровней со стороны населения, проживающего на определенной территории.
Риск снижения защищенности занятости населения, рассматриваемый как возможность потери работы в будущем, неоднократно исследовался в трудах отечественных социологов. Например, К. А. Феофанов отмечает, что среди ключевых общественных процессов и проблем в различных областях, связанных с неопределенностью и возможностью ущерба, опасностями и угрозами, кризисами и катастрофами, значительное место занимают социальные риски безработицы и депрофесси-
Работа не просто является одной из сфер жизни для россиян, но зачастую приравнивается к самой жизни.
онализации1. -
По словам В. А. Аникина, населением России возможность иметь или не иметь работу, обеспечивающую относительно благо -получный уровень жизни, воспринимается
как экономическая безопасность, а работа выступает «сферой жизни, успех или неудача в которой приравнивается человеком к жизненным победам или поражениям. Другими словами, работа не просто является одной из сфер жизни для россиян, но зачастую приравнивается к самой жизни»2.
Очевидно, что риск нельзя предотвратить на 100 %, поэтому в социологии риска используется понятие «социальная приемлемость риска». Это понятие характеризует «допустимость ущерба различного типа, который дают социальные субъекты, включенные в конкретную рисковую ситуацию, для которой необходимо наличие источника риска и уязвимости (незащищенности) среды обитания и населения»3.
Незащищенность занятости — это наличие высокой степени вероятности прерывания договорных отношений по инициативе организации — работодателя по независящим от работника обстоятельствам и невозможность быстро подыскать новую работу в случае увольнения с прежней работы.
Автор считает, что риск незащищенности занятости является одним из самых неприемлемых для трудоспособного населения и членов их семей. Поэтому осознание этого риска заставляет жителей проблемных территорий менять свое место жительства
т
дискуссия
журнал научных публикаций
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
на другое, более привлекательное с точки зрения защищенности занятости.
Степень защищенности занятости населения зависит от уровня безработицы на рынке труда конкретной территории. В свою очередь, уровень безработицы является производным ряда характеристик территории, таких как: величина поселений, различающихся по численности населения; степень отраслевой диверсификации поселений (в моногороде с точки зрения возможности потери работы жить гораздо опаснее); тип территории (аграрная или промышленная), этап траектории жизненного цикла территории.
Так, И. Д. Тургель выделяет различные траектории жизненного цикла населенного пункта, худшая из которых характерна для тех поселений, значительная часть населения которых является работниками предприятий, которые были созданы как градообразующие в связи с разработкой и освоением природных ресурсов. Предприятия, размещенные на территории таких поселений, относятся к горнодобывающей или лесной промышленности. В случае исчерпания не-возобновляемых минерально-сырьевых или лесных ресурсов трудоспособное население, проживающее в этих поселениях, лишается сферы труда4.
Рассмотрим масштабы, причины, а также зависимость показателей убыли населения и другие социальные последствия дифференциации защищенности занятости населения Пермского края, проживающего в муниципальных образованиях, различающихся по численности, типу и этапам жизненного цикла развития территории (прилож. 1).
Сравнение показателей регистрируемой безработицы в муниципальных образованиях Пермского края показало, что наименьший уровень регистрируемой безработицы на 1 января 2011 г. был в крупных городах с населением свыше 100 000 жителей — Березники и Пермь — 0,9 и 1,2 % соответственно.
Анализ средних городов показывает, что в них уровень безработицы также до-
Высокий уровень безработицы, а, значит, низкий уровень защищенности занятости населения, наблюдается на территориях, где преобладает сельское население.
статочно низкий. Он колеблется от 1,5 % от числа экономически активного населения в Кунгуре с численностью населения 67 857 чел. до 1,7 % в Соликамске, городе, в котором проживает 95 185 чел.
Муниципальные образования, центрами которых являются малые города и поселки городского типа, в рассматриваемом списке, в большинстве случаев, занимают по уровню безработицы промежуточное положение (Добрянский, Лысьвенский и т. д. районы).
За редким исключением (Кунгурский и Пермский муниципальные районы), высокий уровень безработицы, а, значит, низкий уровень защищенности занятости населения наблюдается на территориях, где преобладает сельское население (Больше-сосновский, Кочевский, Еловский, Юсь-- винский, Кишертский, Суксунский и т. д. районы). Районными центрами перечисленных территорий являются крупные села и поселки городского типа. Масштабы дифференциации защищенности занятости характеризует превышение почти в 10 раз показателя уровня регистрируемой безработицы в Большесосновском районе (8,7 %) соответствующего значения (0,9 %) в городе Березники. Исследование динамики показателей убыли населения муниципальных образований Пермского края в зависимости от степени защищенности занятости показывает, что в большинстве территорий за период с 2000 по 2011 гг. численность населения существенно снизилась. При этом наибольшие значения показателей сохранности населения наблюдаются в городах Пермь (98,3 %), Пермском (114,8 %) и Краснокамском (98,3 %) муниципальных районах, являющихся пригородами краевого центра и находящихся в транспортной доступности от него. В средних городах (Соликамск и Кунгур), а также Чайковском муниципальном районе, административным центром которого является г. Чайковский с населением около 83 000 жителей, показатели убыли населения также являются незначительными. Что касается г. Березники, то исход населения из этого
№ 12 (30) ДЕКАБРЬ 2012
дискуссия
журнал научных публикаций
т
города обусловлен техногенными причинами — провалами грунта над выработками калийных удобрений в черте города, переселением части населения в пригородный Усольский муниципальный район. Значительная часть бывших калийщиков, вышедших на пенсию по льготным спискам, за исследуемый период переселилась из данного моногорода в более благоприятные для проживания населенные пункты. Незначительность оттока населения из Чернушинского и Добрянского муниципальных районов, центрами которых являются малые города, объясняется тем, что в первом расположены предприятия по добыче нефти, а во втором предприятия электроэнергетики, относящиеся к отраслям с высоким уровнем заработной платы. Большинство сельских территорий характеризуется значительной убылью населения. «Рекордсменами» являются Чердынский, Гайнский и Еловский районы, в которых на 1 января 2011 г. в сравнении с 2000 г. насчитывалось 66,3, 72,9 и 73,7 % жителей соответственно.
Кизеловский и Гремячинский муниципальные районы, потерявшие за этот период около половины своего населения, — это бывшие центры угледобычи закрытого в 90-х гг. прошлого века Кизеловского угольного бассейна. В случае возникновения риска снижения защищенности занятости такие территории в первую очередь покидает трудоспособное население, остаются жители пенсионного возраста.
Из данных прилож. 1 видно, что в тех муниципальных районах, где уровень безработицы ниже, наблюдаются лучшие показатели численности работающих, приходящихся на одного пенсионера. Это города Соликамск, Березники и Пермь с показателями 1,24, 1,19, 1,12 соответственно. К числу лучших относятся также муниципальные районы, центрами которых являются средние города, (Чайковский и Лысьвенский), средние города (Кунгур) и муниципальные районы с высокой долей предприятий, относящихся к отраслям с высокой заработной платой (Чернушинский, Осинский и Губахинский муниципальные районы и т. д.). Самые плохие показатели зафиксированы в депрессивных территориях — Кизелов-ском и Гремячинском, Усольском и Ильинском муниципальных районах — 0,38, 0,44,
0.46.и 0,49 работающих на одного пенсионера. Восемь территорий, входящих в число 15 лидеров этого отрицательного списка, относятся к сельским муниципальным районам.
Из вышеизложенного можно сделать ряд выводов. Уровень безработицы является одним из индикаторов защищенности занятости населения территории и зависит от ряда факторов, таких как величина поселений, удельный вес сельского населения, уровень развития и отраслевая составляющая территории.
В случае осознания риска исчезновения перспектив социально-экономического развития территории происходит отток населения, что в свою очередь приводит к негативным социальным последствиям, одно из которых — снижение числа работающих, приходящихся на одного пенсионера.
Данные процессы в годы реформ были пущены на самотек, поэтому требуется совершенствование методов управления выравниванием развития муниципальных образований как на государственном, так и на муниципальном уровне, 'jjj
1. Феофанов К. А. Российская социология риска: состояние и перспективы // Социологические исследования. 2011. № 5. С. 27.
2. Аникин В. А. Работа в жизни россиян // Социологические исследования. 2009. № 12. С. 52.
3. Мозговая А. В., Шлыкова Е. В. Социальная приемлемость риска как социологическая категория // Социология: 4М. 2010. № 31. С. 35.
4. Тургель И. Д. Теоретико-методологические аспекты исследования жизненного цикла города // Научный вестник Уральской академии государственной службы: политология, экономика, социология, право. 2008 № 3 (4).
5. Безработица в Пермском крае. Итоги 2010 года. Информационный бюллетень Агентства по занятости населения Пермского края / Отдел организации деятельности службы занятости по регистрации получателей госуслуг и мониторинга рынка труда. 2011. № 1 январь [Электронный ресурс] URL: http://www.szn.permkrai.ru (дата обращения: 05.10.2012).
6. Пермский край. Статистический ежегодник: 2011. Статистический сборник / Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Пермскому краю (Пермьстат). — Пермь, 2011. С. 30-31.
7. Там же. С. 97.
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Приложение 1
Зависимость убыли населения от дифференциации защищенности занятости населения муниципальных образований Пермского края
Численность Динамика численности Численность
Уровень ре- населения, чел.6 населения работающего
Территории гистрируемой безработицы, На На Убыль населения, с 01.01.2011 01.01.2011/ 01.01.2000, % населения, приходящаяся на од-
на 01.01.20115 01.01.2000 01.01.2011 по 01.01.2000, ного пенсионера,
чел. человек в 2010 г.7
г. Березники 0,9 182 006 156 350 - 25 656 85,9 1,19
г. Пермь 1,2 1 009 265 991 889 -17 376 98,3 1,12
Кунгурский 1,5 47 536 42 578 - 4 958 89,6 н. д.
г. Кунгур 1,5 75 931 66 123 - 9 808 87,1 0,81
Верещагинский 1,7 41 376 41 384 + 8 100 0,90
г. Соликамск 1,7 103 903 97 063 - 6 840 93,4 1,24
Чернушинский 1,8 50 816 50 622 - 194 99,6 0,98
Губахинский 1,8 47 323 38 815 - 8 508 82,0 0,90
Краснокамский 2,0 71 564 70 330 - 1 234 98,3 0,75
Чайковский 2,0 112 358 103 905 - 8 453 92,5 0,93
Соликамский 2,3 18 319 17 148 - 1 171 93,6 н. д.
Пермский 2,4 89 985 103 314 + 13 329 114,8 0,69
Чусовской 2,5 78 957 71 105 - 7 852 90,1 н. д.
г. Кудымкар 2,6 35 203 29 043 - 6 160 82,5 0,74
Александровский 2,8 38 400 31 412 - 6 988 81,8 0,74
Добрянский 2,9 60 719 57 011 - 3 708 93,9 0,76
Лысьвенский 3,1 88 920 78 051 - 10 863 87,8 0,78
Карагайский 3,4 25 831 22 851 - 2 980 88,4 0,60
Кудымкарский 3,5 29 809 25 730 - 4 079 86,3 н. д.
Сивинский 3,7 18 494 14 863 - 3 631 80,4 0,79
Кизеловский 3,8 49 235 24 903 - 24 332 50,6 0,38
Усольский 4,0 13 819 14 179 + 360 102,6 0,46
Частинский 4,0 14 669 12 835 - 1 834 87,5 0,88
Ильинский 4,0 22 694 19 591 - 3 103 86,3 0,49
Куединский 4,0 32 516 26 889 - 5 627 82,7 0,78
Октябрьский 4,3 37 778 30 387 - 7 391 80,4 0,68
Нытвенский 4,4 51 272 43 759 - 7 513 85,3 0,77
Березовский 4,5 18 709 17 017 - 1 692 91,0 0,74
Уинский 4,5 13 432 11 413 - 2 021 84,9 0,51
Косинский 4,5 8 493 7 205 - 1 288 84,8 0,48
Юрлинский 4,6 11 027 9 595 - 1 432 87,0 0,56
Горнозаводский 4,6 31 170 25 954 - 5 216 83,3 0,90
Бардымский 4,7 28 602 25 592 - 3 010 89,4 0,51
Чердынский 4,7 36 824 24 415 - 12 409 66,3 0,96
Очерский 4,9 25 202 22 852 - 2 350 90,7 0,76
Оханский 5,3 18 668 16 255 - 2 413 87,0 0,68
Осинский 5,3 36 557 29 474 - 7 083 80,6 0,95
Ординский 5,4 17 641 15 595 - 2 046 88,4 0,67
Суксунский 5,5 22 171 20 037 - 2 134 90,4 0,58
Кишертский 5,5 14 868 12 747 - 2 121 85,7 0,55
Гайнский 5,7 18 898 13 777 - 5 121 72,9 0,55
Гремячинский 5,9 24 774 13 843 - 10 931 55,9 0,44
Красновишерский 6,6 27 359 22 471 - 4 888 82,1 0,56
Юсьвинский 6,9 21 519 19 484 - 2 035 93,1 0,59
Еловский 7,5 14 535 10 715 - 3 820 73,7 0,57
Кочевский 8,3 13 928 11 158 - 2 770 80,1 0,52
Большесосновский 8,7 15 857 13 214 - 2 643 83,3 0,64
Примечание: информация собрана, структурирована, рассчитана и проанализирована самостоятельно
с использованием источников, указанных в сносках.
