CC BY
36
УДК 81.367 + 81.37
Н. П. Перфильева
Новосибирский государственный педагогический университет ул. Вилюйская, 28, Новосибирск, 630126, Россия E-mail: ре1^Ью@гатЫег.ш
ДИАЛОГ СО СЛОВОМ КАК КОММУНИКАТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ (НА МАТЕРИАЛЕ ГАЗЕТНЫХ ТЕКСТОВ СПОРТИВНОЙ ТЕМАТИКИ)
Статья посвящена рефлексии спортивного журналиста относительно употребления лексики с целью обеспечения гармоничного диалога с читателем. Дается обзор факторов диалогических отношений автора со словом. Ключевые слова: диалог, метатекст, гармоничное общение.
...диалогический подход возможен и к любой значащей части высказывания, даже к отдельному слову, если оно воспринимается не как безличное слово языка, а как знак чужой смысловой позиции, как представитель чужого высказывания, т. е. если мы слышим в нем чужой голос.
М. М. Бахтин
На первый взгляд, тексты из спортивных изданий как объект лингвистического исследования могут показаться второсортным материалом. Однако анализ языковых средств, которые эксплицируют рефлексию авторов ряда текстов этих изданий (например, газеты «Спорт-экспресс»), позволяет оценить этот лингвистический материал как не менее серьёзный, чем политический дискурс.
Основным свойством текста многие лингвисты признают коммуникативность, поскольку текст как продукт целенаправленной речевой деятельности говорящего предназначен для более или менее адекватного восприятия ее адресатом [Новиков, 1982; Пирс, 1983; Колшанский, 1984; Сидоров, 1986; Чувакин, 2002]. Подкатегорией коммуникативности мы рассматриваем диа-логичность, которая в данной работе интерпретируется вслед за А. Стельмашук и М. Н. Кожиной. Диалогичностъ - фундаментальное свойство всякой речи, которое проявляется в ее ориентированности на адресата (явного / непосредственного или неявного) и обусловливает ее содержание и
форму [Кожина, 1986; Стельмашук, 1993; Перфильева, 2006].
Последовательное развитие авторского замысла при создании текста базируется на прогнозе его восприятия адресатом. Следовательно, текст в конечном материальном выражении представляет собой продукт совместной коммуникативной деятельности автора и адресата, «приобретает черты ре-чеповеденческого акта, а поведенческий акт, рассчитанный на восприятие его другим, всегда семиотичен, т. е. подлежит интерпретации» [Арутюнова, 2003. С. 13].
Известно, что текст как целое с позиции говорящего имеет бинарную структуру, включающую базовый и метатекстовый компоненты [Вежбицка, 1978; Перфильева, 2006]. Между ними складываются внутритекстовые диалогические отношения, поскольку метатекстовый компонент есть множество вербальных и невербальных знаков, передающих рефлексию автора / говорящего относительно особенностей собственного речевого поведения (его манеры, логики изложения, структурирования высказывания, перехода от одной части к дру-
ISSN 1818-7919
Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2011. Том 10, выпуск 6: Журналистика © Н. П. Перфильева, 201 1
гой, ранжирования информации по степени значимости, выбора используемых лексических и фразеологических единиц). Метатек-стовый компонент отчетливо в той или иной мере представляет чужую смысловую позицию, чужой голос, т. е. эксплицирует то, о чём писал Ш. Балли: «...присутствие других лиц или мысль о них может оказывать давление на нашу речь» [Балли, 2003. С. 35].
Адресат спортивных изданий - болельщики, многие из которых принадлежат к фанатскому движению, - характеризуется «взрывоопасностью», ранимым, болезненным, трепетным отношением к реноме своей команды, своего спортивного клуба, часто отсутствием толерантности к соперникам и их болельщикам. И поэтому спортивный журналист вынужден под давлением фактора адресата регулярно осуществлять мета-языковую деятельность и выражать ее в уместном, коммуникативно целесообразном выборе языковых средств и их комментировании с помощью метатекста.
Действительно, значительный корпус ме-тапоказателей предназначен для экспликации коммуникативной, или прагматической, программы высказывания. Судя по языковым средствам, эксплицирующим внутритекстовые диалогические отношения автора со своим словом, у спортивных журналистов проблема выбора словесной формы выступает как самостоятельный пункт этой коммуникативной программы, например: 1) Когда главный тренер едва ли не в каждом публичном выгступлении комментирует (читай - критикует) действия клубного руководства (и прежде всего - нового президента ФК «Зенит» Сергея Фур-сенко), это означает: должного контакта между ними нет (Спорт-экспресс. 2006. № 90); 2) Это выгодно: содержание искусственных полей обходится дешевле, на стадионах можно проводить концертыг и другие мероприятия без боязни ущерба от топота, простите, копыт. Футбольная федерация и профсоюз футболистов высказались «за» (Спорт-экспресс. 2008. № 149); 3) Людей на велосипедах (умышленно не называю их велосипедистами) было много, очень много (Спорт-экспресс. 2008. № 115).
Опытный спортивный журналист, имея навык речевой рефлексии, благодаря своему высокому личностному интеллекту, уровню духовности, языковому вкусу, может сопровождать выбор номинации метаязыковой
интерпретацией в виде 1) оценочного прилагательного или 2) целого метавысказыва-ния, например: 1) В «Металлурге» начинали свой творческий путь великие (в данном случае обесцененное сегодня слово от частого употребления к месту): тренер Борис Аркадьев, футболистыг Григорий Федотов и породнившийся с ним через годы Константин Бесков (Спорт-экспресс. 2006. № 121); 2) Смолчали и футболистыг. Совесть (если в данном случае применимо это слово) не позволила им встать в позу униженныгх и оскорблённых (Спорт-экспресс. 2008. № 38); Калиниченко - ещё один подыгрывающий, страдающий синдромом, схожим с титовским. На то, чтобы тащить на себе всю игру, держать мяч, отрабатывать 90 минут в атаке и в центре поля, будучи при этом плеймейкерами, этих двоих уже (с прискорбием приходится употреблять это слово) не хватает (Спорт-экспресс. 2008. № 160); Конечно же, российскому слонопотаму (для этого состава сравнение с медведем звучит мелковато), в принципе, ничего не стоит раздавить любые приспособления этого конкретного соперника (Спорт-экспресс. 2008. № 102).
В этом случае они отражают субъективное отношение адресанта к употребляемой языковой единице: ассоциативные связи с какой-либо ситуацией, лексикой, его индивидуальное толкование слова с опорой на внутреннюю форму, ложную этимологию, вкусовые и идеологические предпочтения, критическое отношение к языковой моде и т. д. И хотя оценочные метапоказатели, являющиеся именами прилагательными, развернуто выражают рефлексию говорящего относительно выбора лексики, однако их доля при сплошной выборке метапоказате-лей из материалов спортивной тематики незначительна. Метаязыковая деятельность спортивного журналиста гораздо чаще эксплицируется семасиологическими или лексикологическими метапоказателями.
Метапоказатели, о которых идет далее речь, эксплицируют различные интенции журналиста, но все они связаны с его заботой о своем профессиональном имидже. Поэтому один из факторов диалогических отношений в тексте мы называем эгоцентрическим.
Говорящий, в том числе и спортивный журналист, обычно опасается самопрезен-
тации как лингвистически некомпетентной или недостаточно компетентной языковой личности. Поэтому он эксплицирует свою метаязыковую деятельность, например: Лёд естъ, пламенъ естъ, а что же тогда «Зенит»? Золотая середина - вот что! С ударением на «золотая», естественно (Спорт-экспресс. 2010. № 104); В писъме судъи констатируют, что на месте Круга и Буланова мог оказатъся любой другой арбитр, по-сколъку дело не в них, в существующей «Системе» (именно так - в кавычках и с большой буквы). В чем именно заключается эта система не объясняется (Спорт-экспресс. 2010. № 89). Адресант может даже заниматься, выражаясь словами Б. С. Шварц-копфа, «речевой самокритикой» [1970], принося извинения за нарушение каких-то языковых норм (грамматических, акцентологических, орфоэпических и семантических). Особенно часто эта интенция проявляется в его стилистическом самоконтроле, который адресант осуществляет, вероятно, иногда по инерции, автоматически.
Поскольку одной из тенденций функционирования русского языка в России постсоветского периода, как справедливо отмечается в современной лингвистической литературе, является снижение высокого стиля, экспансия разговорных элементов, а также грубой и жаргонной лексики / фразеологии в литературный язык [Вепрева, 2002]; то особенно актуально звучит мысль М. М. Бахтина о диалогических отношениях между функциональными стилями, социальными диалектами и т. п., если их рассматривать как своего рода языковые мировоззрения, смысловые позиции [1979].
Журналист, не учитывающий фактор адресата и не предъявляющий требований к выбору лексики / фразеологии, приемлемой в данной коммуникативной ситуации, может спровоцировать конфликт «мировоззрений» между теми, кто подвержен влиянию языковой моды в прямом и переносном смысле, и консерваторами в хорошем смысле слова.
Неслучайно ситуация коммуникативного напряжения частотна и регулярна при употреблении лексики ограниченного употребления (терминов, профессиональной лексики, жаргонизмов, диалектизмов, неологизмов, архаизмов и т. д.).
Спортивный журналист обычно ясно осознает «мировоззренческую» функцию
употребляемого им языкового кода, может даже извиниться, и поэтому в спортивной прессе регулярно встречаются метапоказа-тели, которые мы называем лексикологическими. Они обычно сообщают такие характеристики о вербальном компоненте, как принадлежность к той или иной группе лексики активного / пассивного запаса, функциональному стилю и т. д., и построены по моделям: а) глагол речи выражаясь / говоря + прилагательное + имя существительное язык (или контекстуальный синоним термин, терминология, сленг) в тв. п.; б) глагол речи выражаясь + имя существительное язык (или контекстуальный синоним термин, терминология, сленг) в тв. п. + имя сущ. в род. п.; в) называется на + прилагательное + имя существительное язык в п. п.; г) как говорят + имя существительное в им. п. мн. ч., например: а) Говоря баскетбольным языком, концовка была валидолъной (Российская газ. 2004. № 47); Однажды все равно сделаю, выражаясь футбольной терминологией, хет-трик (Спорт-экспресс. 2008. № 38); б) Однако ради удачи во всей партии, выражаясь языком шахматистов, приходится идти на жертвы (Спорт-экспресс. 2002. № 77); в) Всё осталъное время он посвятил тому, что на футбольном языке называется «таскатъ роялъ» (Спорт-экспресс. 2008. № 181); г) «Динамо», потерявшее квартет игроков атаки, а с ним шарм, массу своих фирменных козырей и безусловных достоинств, явно играло в Приморъе, как говорят футболисты, по счёту (Спорт-экспресс. 2008. № 160).
Судя по нашей базе данных, в спортивной прессе лексикологические метапоказа-тели преимущественно включают в свой состав лексические единицы из тематической группы «Спорт», что естественно, поскольку эти метапоказатели обычно являются комментарием к словам и выражениям, принадлежащим профессиональному сленгу спортсменов. Конечно, одной из движущих сил метаязыковой деятельности спортивного журналиста является отклонение от стандартного, стереотипного способа языкового выражения; однако, как свидетельствует языковой материал, употребление этих ме-тапоказателей не всегда уместно, может быть избыточным, например: Далънейшие матчи покажут, как он умеет, выражаясь боксёрским языком, держатъ удар (Спорт-экспресс. 2003. № 81). Выражение держатъ
удар давно является узуальной метафорой и освоено литературным языком.
Обращение к спортивному сленгу часто бывает продиктовано стремлением журналиста к созданию экспрессии газетного материала, например: В своих репортажах я частенько использую профессиональный слэнг гроссмейстеров. Есть в нём такое страшное выражение «не вышел из дебюта». Что это значит, думаю, понятно без лишних слов... Если перевести с шахматного эсперанто на общечеловеческий язык, это примерно то же, что умереть в колыбели. Нечто подобное произошло в этой партии с Русланом. Он не вышел из дебюта... Он выполз из него, как шахтёр из предательского завала (Спорт-экспресс. 2002. № 52).
Итак, коммуникативная программа говорящего - выбор словесной формы - обусловлена, с одной стороны, лингвистической компетенцией, а главное, языковым вкусом адресанта, т. е., по определению В. Г. Костомарова, «системой идейных, психологических, эстетических и иных установок человека или общественной группы в отношении языка и речи», отображающих «то или иное ценностное отношение человека к языку, способность интуитивно оценивать правильность, уместность, эстетичность речевого выражения» [1999. С. 29].
С другой стороны, фактор адресата существенно влияет на характер диалогических отношений в тексте. Коммуникативная стратегия спортивного журналиста как профессионала, состоящая в экспликации мета-текста, имеет цель - предупреждение конфликта - и может быть преднамеренной.
Во-первых, не столько заботясь о собственном имидже, сколько предупреждая негативную реакцию адресата, журналист в спортивных материалах регулярно употребляет метапоказатель мягко говоря / как бы помягче выразиться, поскольку осознаёт, что коннотативный компонент лексического значения выбранной номинации может сделать высказывание резким, категоричным, грубым (эту интенцию неоднократно отмечают в литературе [Шмелева, 1984; Ляпон, 1986; Трипольская, 1995]). Рассмотрим типичные контексты: а) Вот только его обычные десять голов - норматив бомбардира, как бы помягче выразиться, не высшего разряда (Спорт-экспресс. 2005. № 65); Сразу несколько позвонивших в студию москви-
чей (болельщиков «Спартака»!) сказали, что будут всей душой болеть за «Зенит», что в манчестерском финале они видят главное или одно из самых важных футбольных событий века. В 2005 году почитатели красно-белых относились к походу ЦСКА за Кубком УЕФА, мягко говоря, холоднее. А ведь «Зенит» тоже принципиальный соперник «Спартака» на домашней арене (Спорт-экспресс. 2008. № 210). Мета-элемент, как знак рефлексии адресанта относительно целесообразности употребления правого контекста, является сигналом того, что выбрана деликатная форма выражения мысли - не преувеличение, а, скорее, эвфемизм.
Итак, с целью гармонизации общения эта коммуникативная программа может быть реализована с помощью метасредств, имеющих прозрачную внутреннюю форму, обозначающих «я контролирую собственную речевую деятельность и приношу свои извинения по поводу отклонения от стандарта, нарушения кодекса вежливости» и выполняющих функцию коммуникативного «амортизатора»: не побоюсь этого слова, осмелюсь сказать, если можно так выразиться / сказать, как бы выразиться поприличнее / поделикатнее / покорректнее / помягче.
Далее, в ряде случаев журналист проявляет коммуникативную осторожность, употребляя лексикологические метапоказатели, например: После матча «Локомотив» - «Зенит» голкипер железнодорожников Сергей Овчинников, выражаясь официальным языком, позволил себе оскорбительные жесты и нецензурную брань в адрес соперников и судейской бригадыг (Спорт-экспресс. 2003. № 240). Как видим, метапоказатель выражаясь официальным языком в данном случае употребляется не столько как стилистический маркёр, сколько как средство выражения вместе с кавычками чужой -официальной - позиции. Далее автор с помощью метапоказателя проще говоря вводит свою интерпретацию чужой речи: Проще говоря, выместил на них злость от поражения, в котором, с его точки зрения, был виноват в том числе и арбитр, пропускавший мелкие нарушения со стороны гостей (Там же).
Во всех рассмотренных контекстах с ме-тапоказателями, имеющими значение «речь и его характеристика» сталкиваются как
противоположные интенции говорящего: с одной стороны, забота о собственном имидже, а в связи с этим иногда и страны или социума, который представляет говорящий, а с другой - стремление быть искренним (как мы ранее писали, искренность социумом обычно не поощряется [Перфильева, 2006]).
В-третьих, носитель русского языка традиционно стесняется торжественной тональности, пафоса, так называемых высоких слов, опасается нарушить правило речевого поведения - «не преувеличивай» (см. работы [Шмелева, 1984; 1987]), показаться нескромным или льстецом, ср.: Что же дают этим юношам, которые, громко говоря, с такой жадностъю стремятся к этому источнику знания? (В. Дорошевич. Русский язык).
Эта интенция раньше, скорее, была свойственна некоторым языковым личностям. А в перестроечный и постперестроечный период носители русского языка, устав от пафоса, торжественной риторики предшествующего периода, регулярно употребляют метапоказатели не побоюсь громких слов, громко говоря, высокопарно выражаясь, высокие слова и др., эксплицирующие, что торжественная тональность, пафос высказывания оценивается как отклонение от нормы, например: 1) Ну зачем такие громкие слова? Мы ведъ с вами не о Ленине говорим (Спорт-экспресс. 2003. № 200); 2) Нынешним летом Макаров выступает блистателъно - другого слова и не подберешь (Спорт-экспресс. 2002. № 145); 3) Но тем не менее Савченко героически, как написать иначе, выходит на корт со своими подопечными (Труд. 2005. № 175); 4) - Оборона не превратится для вас в головную болъ? - Форварды нам тоже не помешали бы. Но «головная болъ» слишком громко сказано (Спорт-экспресс. 2005. № 2); 5) Он не просто победил Пономарева с Крамни-ком, но и в каждом отделъном поединке продемонстрировал, выражаясь высоким стилем, исключителъно глубокое проникновение в тайны шахмат. И феноменалъную подготовку, конечно (Спорт-экспресс. 2003. № 15).
В-четвертых, прогнозируя ситуацию коммуникативного напряжения, компетентный в коммуникативном плане журналист чаще всего связывает с заботой о ясности и точности своего высказывания с помощью
экспликации стратегии «одно-однозначное соответствие плана выражения высказывания плану содержания мысли».
Эта стратегия реализуется с помощью семасиологических метапоказателей: в прямом / буквальном значении - в переносном значении, фигурально выражаясь, в широком значении / понимании слова - в узком смысле слова, в общепринятом смысле, в высоком смысле слова - в обыденном смысле слова.
Чаще всего коммуникативные помехи, как известно, возможны при употреблении выражения с «двойным дном» (фразеологизма, крылатой фразы) в прямом значении, например: 1) Другой капитан - российской сборной - Смертин трудился засучив рукава, исключителъно в прямом смысле слова. Не испугавшисъ стылой весны, он оказался единственным из своих коллег, кто вышел на матч в футболке с короткими рукавами (Спорт-экспресс. 2006. № 90); 2) Тем самым был дан ответ на один из предматчевых животрепещущих вопросов. Покров таинственности с другого - о состоянии поля -был снят в буквальном смысле слова, когда за полчаса до тренировки «Зенита» сотрудники «Петровского» начали скаты-ватъ специалъную плёнку, укрывавшую поле с осени (Спорт-экспресс. 2011. № 29); 3) Дозвонитъся лауреату удалосъ, когда он в буквальном смысле слова сидел на чемоданах - рано утром в детройтском аэропорту, толъко-толъко пройдя досмотр (Спорт-экспресс. 2008. № 160).
Коммуникативные помехи возможны также и в связи с несовпадением 1) ассоциативной ауры одного и того же слова в индивидуальном сознании индивидов, 2) лексического значения слова при кодировании и декодировании высказывания.
1. Интерпретация лексического значения слова «как часто не научного, а "житейского" понятия о соответствующем предмете, осложненном иногда различными культурно-историческими и эмоциональными ассоциациями», шлейфом [Денисов, 1993. С. 66], приводит нас к мысли о несовпадении образно-ассоциативных комплексов [Телия, 1988], ассоциативной ауры одних и тех же слов [Болотнова, 1994] в сознании говорящего и адресата, например: Тот же Маццо-ла говорил, что ранъше русские (в смысле советские) всегда были силънее оппонентов физически (Спорт-экспресс. 2003. № 229).
Прогноз несовпадения ассоциативной ауры слова у журналиста и адресата эксплицируется с помощью типичных семасиологических метапоказателей: в большом смысле слова, в высоком смысле слова, в лучшем смысле слова, в полном понимании слова, в хорошем смысле слова, во всех смыслах и др., например: Из скромного, общительного парня, всегда готового пошутить пообщаться с журналистами, Тео превратился в суперзвезду в худшем смысле этого слова (Спорт-экспресс. 2008. № 6).
2. Полисемия и омонимия являются также фактором коммуникативного «риска», и употребление метапоказателя или метатек-стового ряда обеспечивает смысловую ёмкость высказывания, например: Арбитр из Уэльса позволял обеим командам бороться (иногда в прямом смысле слова) и выдерживал эту линию почти до конца - молчал даже в тех случаях, где 95 процентов судей свистят (Спорт-экспресс. 2007. № 209); Вспоминая прежние годы, когда арбитров не пинал (причём не только в переносном, но и в прямом смысле слова) только ленивый, столь массовый отказ от комментариев работыг судей может создать иллюзию того, что обсуждать по большому счёту нечего (Спорт-экспресс. 2011. № 2).
Как показывает материал, журналист осознанно или интуитивно «работает» с семасиологическими метапоказателями, так же как и с акцентирующими частицами, рассматривая их, во-первых, как средство актуализации самого важного в данном текстовом фрагменте слова, например: 1) Кто, скажите, способен в теперешнем «Спартаке» играть в первородном, истинном значении этого слова? Не бороться, не драться, не мериться злостью спортивной и неспортивной (как Ковач в субботу), не сдавать тренеру тест на квасную патриотическую безголовость, а творить (Спорт-экспресс. 2008. № 160); 2) Вот и получается, что в группе остаются самые отчаянные в плохом смысле этого слова, самые беззащитные, за которыгх некому заступиться, и самые беспринципные. При этом все они - милые, хорошие ребята, которые просто понимают, что иного шанса у них в жизни нет и не будет, и которые видали в жизни такое дно, что нам и не снилось. А лучших с физиологической, психологической и моральной точки зрения система
попросту вытесняет (Спорт-экспресс. 2009. № 61).
А во-вторых, в данном случае метапока-затели выполняют динамическую функцию - движения текста и реализации линейных отношений. Выделенное слово развернуто интерпретируется благодаря метапока-зателю и смысловым нитям, которые тянутся к правому контексту.
Нередко спортивному журналисту отказывает чувство меры и введение семасиологического метапоказателя бывает избыточно, например: Он чрезвычайно техничен, довольно быстр, силен физически, умеет играть в пас, отходить назад, обладает прекрасным ударом, а в игре головой ему вообще нет равных. При всем при этом не эгоист, умеет мыслить на поле и работать на пользу дела, не гнушается черновой работой. Тем не менее для того, чтобы достичь той высоты - в переносном смысле, -на которой Круч находится сейчас, ушли многие годы (Спорт-экспресс. 2003. № 229). В условиях данного контекста и без метапо-казателя легко прочитывается фразеологизм быть на высоте.
Итак, высокий профессионализм журналиста обусловлен тесным взаимодействием двух факторов - альтруистическим (действия в пользу адресата) и эгоцентрическим (забота о своих интересах).
Однако в контексте данного исследования обратимся к типичной ситуации, когда говорящий занимается поиском слова или языковой формы высказывания, наиболее адекватно отражающей его мысль, под влиянием когнитивного фактора, который в ряде коммуникативных ситуаций выдвигается на первый план. «Взвешивание» каждого слова особенно очевидно эксплицируется в пояснительных структурах, которые имеют вид либо вставок пояснительного характера [Перфильева, 1994; Гаврилова, 2003], либо пояснительных конструкций [Прият-кина, 1990; Перфильева, 2006]. При прогнозе непонимания или недопонимания адресатом высказывания журналист может использовать осознанную коммуникативную стратегию «квазиситуация номинативного затруднения» («я нахожусь в состоянии поиска слова или наиболее точной словесной формы, адекватной моему коммуникативному замыслу»). Часто в этом случае адресант имитирует операцию, как будто он пытается исправить оговорку в высказывании с помо-
щью а) пояснительной (метапоказатели точнее сказать, лучше сказать, вернее, точнее) или б) градационной (если не сказать) конструкции, например: а) Ответ лежит на поверхности: Тихонов остался один. Точнее - остался бы, иди он далъше напролом (Спорт-экспресс. 2004. № 30); б) Для полноты картины упомяну и о них, хотя отделъные предположения автору показалисъ надуманными, если не сказать -бредовыми (Спорт-экспресс. 2005. № 49); С одной стороны, пример бедного (если не сказать нищего) «Партизана» достаточно показателен (Спорт-экспресс. 2010. № 130).
Коммуникативная стратегия «квазиситуация номинативного затруднения» используется для линейного развертывания мысли, а поиск точного плана выражения двигает мысль, а значит, и текст. Движение мысли в этом случае базируется на соединении контрастных или просто дифференциальных сем сталкиваемых слов (контексты группы б), грамматических различий (сталкиваются формы, различающиеся наклонением, как в примере а), экспрессивно-стилистическим компонентом. Метатекст свидетельствует о способности говорящего отмечать в значении слова тончайшие, кон-нотативные элементы смысла.
Коммуникативные неудачи, по наблюдениям О. П. Ермаковой и Е.А. Земской, могут быть спровоцированы приблизительностью знания, которым владеют представители даже высокообразованной части общества [Ермакова, 1993], например: Но вернулся в Италию, попал на первые матчи нового сезона (вернее, на последние товарищеские матчи межсезонъя) и сразу понял, что меня ввело в заблужденъе в России (Спорт-экспресс. 2005. № 49). Поэтому журналист с помощью пояснительной конструкции выравнивает пресуппозиции участников коммуникации на всякий случай. Часто описанный механизм намеренно используется как особый прием с целью наиболее точно, многогранно, детализированно представить какое-то событие или его интерпретацию.
Итак, выделены 3 фактора диалогических отношений в текстах спортивной прессы. Они описаны отдельно друг от друга с исследовательской позиции, а на самом деле действуют, как правило, одновременно, усиливая друг друга. Журналист, вступая в диалог со своим словом, как правило, решает с помощью метатекста разные коммуни-
кативные задачи: он заботится о собственном имидже профессионала и одновременно добивается таких качеств речи, как ясность и точность, экспликация коннотативных характеристик. Иными словами, «событие жизни текста, т. е. его подлинная сущность, - как справедливо определяет М. М. Бахтин, - всегда развивается на рубеже двух сознаний, двух субъектов» [1997. С. 232]. А ясность и точность выражения мысли обеспечивается под воздействием когнитивного фактора, в том числе иногда в виде коммуникативной стратегии «квазиситуация номинативного затруднения».
Список литературы
Арутюнова Н. Д. О работе группы «Логический анализ языка» Института языкознания РАН // Логический анализ языка: Избранное. 1988-1995: Сб. ст. / Под ред. Н. Д. Арутюновой. М.: Индрик, 2003. С. 723.
Балли Ш. Язык и жизнь: Пер. с фр. М.: Едиториал УРСС, 2003. 230 с.
Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд. М.: Советская Россия, 1979. 320 с.
Болотнова Н. С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. Томск: Изд-во Том. пед. ин-та, 1994. 210 с.
Вежбицка А. Метатекст в тексте: Пер. с пол. // Новое в зарубежной лингвистике / Под ред. Т. М. Николаевой. М.: Прогресс, 1978. Вып. 8. Лингвистика текста С. 402-421.
Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2002. 379 с.
Гаврилова Е. И. Вставки в текстоцентри-ческом и антропоцентрическом аспектах: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Барнаул, 2003. 23 с.
Денисов П. Н. Лексика русского языка и принципы ее описания. М., 1993. 244 с.
Ермакова О. П. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале естественного русского диалога) // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект / Под ред. Е. А. Земской, Д. Н. Шмелева. М.: Наука, 1993. С. 30-64.
Кожина М. Н. О диалогичности письменной научной речи. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1986. 90 с.
Колшанский Г. В. Коммуникативная функция и структура языка. М: Наука, 1984. 175 с.
Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. 3-е изд. СПб., 1999. 320 с.
Ляпон М. В. Смысловая структура сложного предложения и текст: К типологии внутритекстовых отношений. М.: Наука, 1986. 200 с.
Новиков А. И. Лингвистический и экстралингвистический элементы семантики текста // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста / Под ред. Н. А. Слю-саревой. М.: Наука, 1982. С. 10-22.
Перфильева Н. П. Семантико-прагмати-ческие потенции вставок // Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: Сб. ст. / Под ред. Т. А. Три-польской. Новосибирск: Изд-во НГПИ, 1994. С. 38-46.
Перфильева Н. П. Метатекст в свете текстовых категорий. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2006. 284 с.
Пирс Ч. С. Из работы «Элементы логики. вгашшаИса зресиМуа»: Пер. с англ. // Семиотика / Под ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. С.151-210.
Прияткина А. Ф. Русский язык: Синтаксис осложненного предложения. М.: Высш. шк., 1990. 176 с.
Сидоров Е. В. Проблемы речевой системности. М.: Наука, 1987. 140 с.
Стельмашук А. Диалогизация и способы ее реализации в различных речевых сферах современного русского языка (художест-
венная и научная проза): Автореф. дисс. ... д-ра филол. наук. СПб., 1993. 34 с.
Телия В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности / Под ред. В. Н. Телии. М.: Наука, 1988. С. 173-204.
Трипольская Т. А. Косвенные высказывания как средство описания языковой личности // Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: Тез. докл. междунар. научн. конф. Екатеринбург, 1995. С. 71-72.
Чувакин А. А. Об условиях функционирования текста // Человек - Коммуникация -Текст.: Сб. ст. / Под ред. А. А. Чувакина. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. Вып. 5. С. 76-14.
Шварцкопф Б. С. Проблема индивидуальных и общественно-групповых оценок речи // Актуальные проблемы культуры речи: Сб. ст. / Под ред. В. Г. Костомарова, Л. И. Скворцова. М.: Наука, 1970. С. 277304.
Шмелева Т. В. Кодекс речевого поведения // Русский язык за рубежом. 1984. № 1. С. 72-77.
Шмелева Т. В. Средства выражения метас-мысла преувеличение // Системный анализ значимых единиц русского языка. Парадигматика в лексике и словообразовании. Красноярск, 1987. С. 82-92.
Материал поступил в редколлегию 01.03.2011
N. P. Perfilyeva
A DIALOGUE WITH A WORD AS A COMMUNICATIVE STRATEGY (ON THE MATERIAL OF THE SPORTS PRESS TEXTS)
The article is dedicated to a sports journalist's reflection about using lexics for harmonious communication between. the author and the reader. The author of the article analyses various factors in the relationship between the author and his words.
Keywords: diology, metatext, harmonious communication.
