CC BY
48
В 1928-29 годах ужесточается политика насильственного насаждения идеологической монополии ВКП(б) в преподавательской и учительской среде. В документах ЦК ВКП(б) того периода времени партийным органам предписывалось повысить бдительность при формировании педагогических коллективов, отдавая преимущество выходцам из рабочих и крестьян, учитывая их политическую благонадежность режиму. Массовые чистки и репрессии преподавателей продолжаются. Так, Бюро Пензенского Окружкома Средневолжской области 2 августа 1929 года приняло решение «освободиться от 22 % преподавателей техникумов, так как они не удовлетворяли требованиям советской общественности, а именно были выходцами из духовного звания и дворянства» [15]. В 1929 году государственными органами было принято решение о перевыборах профессорско-преподавательского состава высших учебных заведений. Согласно этому решению переизбирались все профессора, работавшие в этом звании более десяти лет, доценты - более семи лет и ассистенты - более семи лет. В результате перевыборов в целом по республике было уволено 20 % старых профессоров и преподавателей, имевших опыт преподавательской работы и обладавших высоким уровнем знаний. Во второй половине 30-х годов чистки преподавателей стали носить более жесткий характер. После февральско-мартовского Пленума цк ВкП(б) в стране начался новый этап по выявлению и разоблачению врагов народа, который не обошел и высшие учебные заведения Среднего Поволжья. Из пединститутов края было изгнано 6 преподавателей, которых обвиняли в антипартийной и антисоветской деятельности, а также в праволевацких ошибках. В 1937 году в регионе сфабриковано дело против «враждебной» организации преподавателей «Партии народного фронта», которая якобы действовала на базе Ульяновского и Самарского пединститутов и ставила своей целью свержение существующего строя. Следствием этого «разоблачения» стала смена руководства педвузов и репрессии против преподавателей кафедр социально-экономических дисциплин, политэкономии и диамата. Часть препо-
давателей указанных кафедр подверглись аресту как «враги народа». Политика репрессий, проводимая против преподавателей высшей школы в 30-е годы в значительной степени обострила проблему обеспечения учебных заведений научно-педагогическими кадрами, что отрицательно повлияло на качество подготовки учителей. Тоталитарный режим, сформировавшийся в СССР в 30-е годы, исключал возможность применения демократических форм руководства народным образованием: партийные органы практически подменили советские органы и общественные организации, сковали инициативу, превратив их в своих помощников и исполнителей.
список литературы
1. Кольцов А. В. Культурное строительство в РСФСР в годы первой пятилетки (1928-1932). М.-Л., 1960. С. 52.
2. Платонов Л. Н. Руководство КПСС подготовкой педагогических кадров в РСФСР в годы первой пятилетки (1928-1932). Автореф. дис. ... канд. истор. наук. М., 1968. С. 9.
3. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 2306. Оп. 70. Д. 3393. Л. 24.
4. Там же. Ф.5462. Оп.12. Д.80. Л.238.
5. Там же. Л.234.
6. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.17. Оп.21. Д.2541. Л.189.
7. ГАРФ. Ф.5462. Оп.12. Д.80. Л.238.
8. Там же. Ф.2306. Оп.70. Д.3422. Л.1.
9. 20 лет Советской власти. Стат. сб. Партиздат ЦК ВКП(б). 1937. С.88.
10. РГАСПИ. Ф.17. Оп.21. Д.2582. Л.98.
11. Контрольные цифры пятилетнего перспективного плана 1928/29-1932/33 гг. по народному просвещению РСФСР (без АССР). М.-Л., 1929. С. 27, 30-31.
12. ГАРФ. Ф.5451. Оп.12. Д.603. Л.28-30.
13. Синицкий А.Я. Профессорско-преподавательские кадры высшей школы. М., 1950. С. 66.
14. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф.54. Оп.1. Д.165. Л.42-46.
15. Там же. Д.199. Л.152.
деятельность социалистических партий среди рабочих центрально-черноземного района в период первой мировой войны (1914 - февраль 1917 г.)
А. С. КАСИМОВ
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского кафедра новейшей истории России и краеведения
В статье рассматривается совместная антивоенная и противоправительственная деятельность социалистических партий среди рабочих Центрально-черноземного района в период Первой мировой войны. Отмечено, что в объединенных организациях социал-демократов принимали участие эсеры и анархисты.
Деятельность политических партий России во-первых, а во-вторых, советская партийная истори-до 1917 г. долгие годы изучалась преимущественно с ография гипертрофированное внимание уделяла роли точки зрения их взаимоотношений с властью, - это, и значению большевиков в подготовке и проведении
царии продолжали поступать в тамбовские вагонные мастерские в течение 1915 г. [22, 30] Летом 1914 г. на ст. Козлов полицией была обнаружена посылка, которую пытались отправить в Петербург. В ней были работы: К. Маркса «Кельнский процесс коммунистов», В. И. Ленина «Как рассуждает Г. Плеханов», «Пересмотр аграрной программы рабочей партии» и другие. Всего было 188 брошюр и 94 наименования «противоправительственного содержания» [29].
Воронежские большевики имели в годы войны связь с Русским бюро ЦК партии [32. С. 80]. Рабочие Брянщины поддерживали постоянную связь с депутатом - большевиком IV Государственной думы А. Е. Бадаевым, который в прошлом был рабочим Брянского завода в Бежице. Осенью 1913 г. он приезжал в город на несколько дней и выступал перед рабочими с материалами Поронинского совещания. После этого велась оживленная переписка [31. С. 49-50].
Контакты местных социалистов с руководящими органами имели взаимовыгодный характер, иногда «снизу» приходила информация, в том числе и по принципиальным организационным вопросам. Примером может служить письмо из Воронежа 15 ноября 1913 г. в Петербург, члену Государственной думы М. К. Муранову, ставшее известным полиции: «Очень обрадовался вашему письму. Как раз у меня сидел В. Невский и я ему прочел письмо. Он внимательно выслушал и вот что высказал по этому поводу. Так как раскол (между большевиками и меньшевиками в Госдуме -А. К.) совершившийся факт, то теперь главное в том, чтобы обеспечить сочувствие и содействие масс. Этого достичь можно связью на местах и в Питере. но необходимо также самым широким образом оповестить рабочих о причинах раскола. надо дать в газете несколько основательных статей, не щадя оппортунизм «семерки». Очень важное значение имеет и название фракции. Невский думает, что 6 человек, как последователи социал-демократии, должны назвать свою фракцию «левое крыло социал-демократии»... Думаю, что от раскола выиграете и вы, и масса. Только не молчите. Рабочий учитывает все, и то, что вы в думе окружены врагами. Но что такое «семерка» в сравнении с вами, представителями миллионов рабочих. Только не надо молчать» [23].
Полиция отслеживала переписку, связи, деятельность отдельных представителей социалистических партий на местах, стремясь не допустить оформления какой-либо организации, внедряя в их среду секретных сотрудников и через них получая необходимую информацию. Так, агентурные сведения по социал-демократической партии в Курской губернии за 1913 г. сообщали: «С 1907 г. некоторые социал-демократы пытались в г. Курске организовать меньшевистскую группу РСдРП, но это им не удалось сделать благодаря деятельности «Андрея», который стоял во главе большевистской группы. «Андрей» - Аристархов Александр Алексеевич, служит в акцизном управлении» [24].
Сводка департамента полиции по Тамбовской губернии за 1914 г. гласила: «В настоящее время в
г. Тамбове организация не существует, но есть много отдельных социал-демократов. Самым серьезным из них является сотрудник, фактически редактор газеты «Тамбовские отклики» Вадим Подбельский: человек умный, способный и обладающий большими организаторскими способностями. Только он один может сформировать организацию. Принимал участие в революционных сходках учащейся молодежи еще в первую революцию. Ссылался в Саратов и Волгоградскую губернию как видный деятель РСдРП» [25].
В связи с постоянными арестами более или менее заметных для полиции социалистов, их партийные организации в виде губернских комитетов в большинстве крупных городах России были накануне и в начале войны разгромлены или действовали глубоко законспирировано. Социалистам на местах из-за недостатка партийных сил приходилось объединяться, и существовали объединенные группы и комитеты, в которых совместно проводили агитационную работу меньшевики, большевики, а иногда вместе с ними - эсеры и анархисты. Так, 16 ноября 1914 г. начальник Тамбовского губернского жандармского управления (ГЖУ) докладывал о деятельности «тамбовских эсеров, получивших прокламации из Москвы и опубликовавших предосудительные материалы в газете «Тамбовские отклики». Видных эсеров Золотова и Трутнева выслать из Европейской России» [27]. В Орле также действовала объединенная группа. По данным департамента полиции «26 апреля 1915 г. в Москве был задержан П. Т. Лосев, который во время своего проживания в 1914 г. в Орле принадлежал к Орловскому комитету РСдРП, ликвидированному в мае 1914 г. В октябре Лосев примкнул к объединенной группе социалистов-революционеров и членов РСДРП» [26]. «Объединение между социал-демократами и социалистами-революционерами произошло на основе общей идеи против войны и правительства, но без определенной программы. Эти меры стремились организовать такие же группы в Брянске и других местах, некоторые из них поступили на службу в Орловский комитет Всероссийского союза городов. Получали нелегальную литературу и наладили связь с политическими заключенными Орловской тюрьмы» [15, 16]. В данной объединенной организации социал-демократов, а среди них больше было большевиков, что объяснялось более длительным стажем и опытом работы их лидеров, в том числе и в партийных организациях Москвы, Харькова, Ростова-на-Дону и других городов.
Партийные предпочтения, тактика борьбы в объединенных группах зависели от количественного и качественного их состава. Определенное значение имел личный опыт и революционные заслуги лидеров той или иной партийной группы. Например, начальник Курского Гжу в ноябре 1915 г. докладывал губернатору: «Среди неблагонадежных в губернии лиц выделяется Г. К. Архипов. Проживая в 1905 г. в Москве, состоял в «боевой дружине» и принимал деятельное участие в декабрьских беспорядках, был одним из руководителей действиями революционеров на баррикадах Садовой улицы и Пресни. После этого скрылся в
большевиков, меньшевиков, эсеров и анархистов не было. Различия были в некоторых нюансах, по форме подачи агитационного материала и призывов. Наряду с нелегальными формами работы с массами парторганизации ЦЧР широко пытались использовать и легальные возможности. Прежде всего, социалисты в годы войны стремились внедриться в профсоюзы, больничные кассы, разрешенные общественные организации, потребительские общества и прочее. Хотя и эта деятельность не ускользала от внимания полиции, но в целом позволяла контактировать с широкими массами трудящихся.
Начальник Орловского ГЖУ в своем сообщении в Департамент полиции 22 июня 1916 г. отмечал; «В местном обществе разумных развлечений группируются лица крайне левых направлений, преимущественно прежние деятели Орловской организации РСДРП: Мусатов И. Д., Лошаков М. Н., Романченко-Заикин и другие. Есть и представители партии с - р ... 17 февраля с. г. Мусатов встретил Екатерину Дмитриевну Кускову, известную социал-демократку, писательницу и ораторшу, которая после прочтения лекции «О дороговизне жизни» выехала в Петроград» [9, 19].
В списке Орловского ГЖУ только по одному г. Брянску и его уезду насчитывалось более 50 различных легальных обществ и кружков: Брянский музыкально-драматический кружок, Брянское железнодорожное собрание, благотворительное общество при Брянском рельсопрокатном заводе, сберегательно-вспомогательные кассы при ряде заводов, воздухоплавательный кружок при Брянском заводе, общество трезвости и т.д. [14]
По сведениям Департамента полиции «в Пензе существовало профессиональное общество булочно-кондитерского производства, которое имело тенденциозный, социал-демократический характер. у организатора и секретаря этого общества Евсеева было обнаружено воззвание «Война и российская социал-демократия», за что он и был арестован. На собраниях он призывал рабочих предъявлять требования владельцам заведений о повышении зарплаты, а в случае их несогласия прибегать к забастовке» [21].
имея подобную информацию, власти тщательно проверяли все списки регистрируемых обществ на благонадежность их членов, чины полиции должны были присутствовать на всех заседаниях, с помощью секретных сотрудников собирали информацию о любых противозаконных действиях. Так, начальник Курского ГЖУ сообщал; «По имеющимся в моем распоряжении агентурным сведениям в г. Белгороде образовалось две группы социал-демократов: в первую входят 40 интеллигентов и 8 рабочих, во вторую - 23 интеллигента и 16 рабочих. интеллигенты, по большей части, приказчики - члены местного профессионального общества, а рабочие - железнодорожники. Руководят этими группами студенты Харьковского университета Михаил и Василий Кононенко... Среди воспитанников местной духовной семинарии и средних учебных заведений активно работает кружок Юнацкой Спилки,
который организовал студент Ново-Александровского института эсер Олейников» [6].
Таким образом, резкое ухудшение материального и правового положения трудящихся в годы Первой мировой войны создавало дополнительные условия для роста влияния в массах социалистических партийных групп цЧР. из-за разгрома губернских комитетов РСДРП и ПСР накануне и в начале войны, из-за постоянных арестов и мобилизаций членов партий социалистической ориентации на местах образовывались объединенные партийные группы и комитеты, которые действовали часто в одном направлении, особенно по вопросам отношения к войне и к власти. В рабочей среде распространялась агитационная литература не только большевиков, но и меньшевиков, эсеров, анархистов и других. из-за преследования полиции социалисты широко использовали легальные и нелегальные формы борьбы. Влияние социалистической, антиправительственной пропаганды и агитации сказалось, вместе с резким ухудшением условий жизни, на росте революционных настроений и массовых выступлений рабочих по ходу продолжения военных действий. Социалисты всех мастей оттачивали свою тактику и стратегию, набирались опыта влияния на массы, поэтому революционные события 1917 г. возникли и развивались не на пустом месте.
список ЛИТЕРАТУРЫ
1. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф. 376. Оп. 1. Д. 297. Л. 16-20.
2. Государственный архив Воронежской области (ГАВО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 1382. Л. 15-17, 30-31.
3. ГАВО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 2036. Л. 32-33.
4. Государственный архив Курской области (ГАКО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 8606. Л. 88-89.
5. ГАКО. Ф. 1642. Оп. 1. Д. 691. Л. 212.
6. ГАКО. Ф. 1642. Оп. 1. Д. 705. Л. 44-45.
7. Государственный архив Орловской области (ГАОО). Ф. 580. Ст. 1. Д. 5532. Л. 2-3, 8-9, 12-13.
8. ГАОО. Ф. 580. Ст. 1. Д. 5691. Л. 3, 18, 20.
9. ГАОО. Ф. 580. Ст. 1. Д. 5920. Л. 30.
10. ГАОО. Ф. 580. Ст. 1. Д. 6116. Л. 17-22, 30-31, 42.
11. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 602. Л. 36.
12. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 711. Л. 31.
13. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 729. Л. 3.
14. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 740. Л. 120-123.
15. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 748. Л. 367.
16. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 774. Л. 1, 3.
17. ГАОО. Ф. 883. Оп. 1. Д. 792. Л. 538.
18. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 102. Оп. 244. Д. 5. Ч. 54. Лит. Б. Л. 1 об.
19. ГАРФ. Ф. 102. Оп. 245. Ч. 54. Д. 167. Л. 8 об.
20. ГАРФ. Ф. 102. Оп. 245. Ч. 54. Д. 167. Л. 15.
21. ГАРФ. Ф. 102. Оп. 245. Д. 5. Ч. 55. Лит. Б. Л. 1, 6.
22. ГАРФ. Ф. 110. Оп. 1. Д. 761. Л. 5.
23. ГАРФ. Ф. 102. 00. 1913. Д. 5. Ч. 16. Лит. Б. Л. 27.
24. ГАРФ. Ф. 102. 00. 1913. Д. 5. Ч. 38. Лит. Б. Л. 8-9.
25. ГАРФ. Ф. 102. 00. 1913. Оп. 244. Д. 5. Ч. 46. Лит. Б. Л. 6.
26. ГАРФ. Ф. 6935. Оп. 5. Д. 120. Л. 1.
