CC BY
120
X. Хашимбеков,
востоковед
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ЭКСТРЕМИСТСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Пробуждение радикального ислама - серьезный феномен современного мира; оно волнует не только ученых, но и политиков, различных специалистов и всех тех, кто так или иначе соприкасается с проблемами народов и стран, расположенных там, где ислам традиционно играл большую роль. В то же время в государствах с преобладанием мусульманской традиции религиозный фактор стал частью политической мобилизации оппозиционных сил в противодействии посткоммунистическим режимам. Пытаясь реализовать собственные программные установки, религиозные экстремисты используют вооруженные методы борьбы в сочетании с идеологической борьбой за умы людей, что нередко порождает терроризм, ничего общего не имеющий с подлинным исламом - религией мира и справедливости.
Как верно определил эксперт по вопросам безопасности Центра им. Никсона З. Баран в своей статье «Дорога от Ташкента к "Талибану"», посвященной последним терактам в Узбекистане, «пришло время для правильного определения названия войны (антитеррористической кампании). Это - война идеологий, а террористические действия - верхушка айсберга». Громко заявивший о себе в конце XX в. религиозный экстремизм, несомненно, оказывает серьезное влияние на общественную жизнь многих государств. Вместе с тем возникновение религиозной нетерпимости, фанатизм, вооруженные столкновения на почве религии отмечены во многих странах мира. Однако почти нигде подобные столкновения не происходили так ярко и широко, как в южных регионах бывшего СССР. Особое внимание в настоящее время, бесспорно, уделяется исламу, который, в отличие от других религий, тесно связан с понятиями «экстремизм» и «терроризм». Такие ассоциации, возможно, не совсем оправданны - нельзя ставить знак равенства между целой религией и экстремистской частью ее приверженцев. Они возникают в сознании тогда, когда речь идет об общественных процессах на Кавказе и в Центральной Азии, где исламский экстремизм прочно связан с ваххабизмом. Необходимо
обратить внимание на то, что в последние годы власти всех (за исключением Туркмении) республик Центральной Азии обозначают термином «ваххабиты» фундаменталистов, оппозиционных режиму. Однако следует отметить, что употребляемые с негативной нагрузкой термины «фундаментализм» или «фундаменталист» нередко отождествляются с деятельностью мусульманских экстремистских групп, ставящих перед собой исключительно политические цели, вплоть до свержения власти, утверждения идеологии и политической системы, выразителями которых они являются.
В последнем десятилетии XX в. возникла новая проблема борьбы с международной террористической деятельностью и ее разновидностью - религиозным экстремизмом. Развал Советского Союза, экономические и социально-политические реформы 90-х годов, образование на территории бывшего СССР новых независимых государств и ослабление России в регионе способствовали тому, что эти республики оказались в сфере действия межрегиональных и международных преступных организаций, в том числе террористических. Наиболее опасным проявлением международного терроризма стал так называемый «религиозный экстремизм», когда уголовники и другие преступные элементы под предлогом борьбы за создание исламского государства в Центральной Азии, а фактически исходя из своих политических и корыстных целей предпринимают попытки насаждать в центральноазиатских республиках чуждую их народам идеологию ваххабизма или борьбы за так называемый «чистый ислам». Необходимо подчеркнуть, что ни религиозный экстремизм, ни исламский терроризм, ни ваххабизм не имеют ничего общего с истинным мусульманством, ибо проповедуемый во всем мире многовековой ислам не приемлет насилия, тем более вооруженного.
Следует отметить, что с конца 90-х годов в Центральной Азии периодически обостряется террористическая угроза. Более того, уже не подлежит сомнению, что она замешана на экстремистской псевдорелигиозной идеологии. Вероятно, именно противодействие ей - ключевое направление общей борьбы с терроризмом. Некоторые эксперты, политики и правозащитники, которые недостаточно знакомы с реальной ситуацией в Центральной Азии, считают, что власти ряда стран региона преувеличивают опасность фактора религиозных экстремистских организаций, таких, как
«Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»), Исламское движение Узбекистана. По их мнению, проблема деятельности религиозных экстремистских организаций весьма драматизируется властями, что некоторые исследователи рассматривают как проявление авторитаризма. Следовательно, для того, чтобы определить степень опасности религиозных экстремистских организаций, необходимо подвергнуть системному анализу ряд обстоятельств, при которых их деятельность в странах региона создает угрозоформирующую обстановку.
Уже в 80-х годах в Узбекистане и Таджикистане начали проявляться признаки проникновения исламского фундаментализма. Именно здесь с начала 90-х годов саудовскими ваххабитами были организованы исламские школы по типу тоталитарных сект, и сюда же вкладываются саудовские деньги для создания организованной исламской организации ваххабито-талибского толка. Однако если с самого начала исламистского бума власти Узбекистана почувствовали опасность роста фундаментализма и стали принимать кардинальные меры по предотвращению этой опасности, проводя некоторые репрессивные акты в отношении исламистских организаций и мусульманского духовенства, то Таджикистан, раздираемый междоусобицами, оказался наименее подготовлен к защите от проникновения идей исламского фундаментализма. Исламские клерикалы и суфийские братства в 90-е годы XX в. не только окрепли, но и успели попасть под влияние ваххабитов. Более того, афганские исламисты еще в 80-х годах нашли общий язык с некоторыми из проходивших службу в составе советской 40-й армии таджиков и узбеков.
В Таджикистане в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века определенной популярностью стали пользоваться «Исламское общество Афганистана» Б. Раббани и «Исламская партия Афганистана» Г. Хекматьяра. Им удалось втянуть в сферу своего влияния некоторую часть образованной таджикской молодежи. Необходимо подчеркнуть, что поворотным пунктом в развитии ситуации в регионе явился приход исламистов к власти в Кабуле в 1992 г. Война в Афганистане явилась катализатором многих событий. Ее результаты отразились на соседних с Афганистаном государствах. Последствия войны известны всем - это политические катаклизмы и рост пуштунского национализма в Пакистане, вызвавший там волны исламского фундаментализма и экстремизма. Необходимо
подчеркнуть, что после трагических событий 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах Америки мировое сообщество немедленно «повернуло голову» в сторону Афганистана. Движение «Талибан» как покровитель международного терроризма было уничтожено. Террористам была объявлена война, они лишены надежной опоры, безопасного «дома», их финансовая система разрушена. Впрочем, это не привело к полному искоренению зла. Но на время угроза государствам Центральной Азии, исходившая от радикального экстремистского движения «Талибан» и Исламского движения Узбекистана, была сведена к минимуму.
Следует отметить, что Исламское движение Узбекистана стало в 2000 г. первой террористической группировкой постсоветского пространства, включенной Государственным департаментом США в перечень особо опасных зарубежных террористических организаций, а в 2004 г. американское ведомство сохранило за ИДУ этот статус. Членами ИДУ были и, очевидно, являются не только выходцы из Узбекистана, но и из других центрально-азиатских стран, а также Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, Чечни и некоторых арабских государств. Основная цель Исламского движения Узбекистана - создание исламского государства (сначала в Ферганской долине, а затем во всем Узбекистане). ИДУ зародилось летом 1996 г. во время встречи в Кабуле Джумы Намангани (Джума Ходжиев) и Тахира Юлдашева. 25 августа 1999 г. появилось официальное заявление лидеров ИДУ, в котором они призывали к джихаду и свержению правительства Республики Узбекистан.
Касаясь деятельности Исламского движения Узбекистана, необходимо сделать краткий экскурс в его историю. До появления ИДУ в Узбекистане существовал ряд оппозиционных исламских групп, таких как «Адалат уюшмаси» («Общество справедливости»), «Ислам Лашкарлари» («Воины ислама»), «Тавба» («Покаяние»). В начале 90-х годов Джума Намангани стал членом боевой исламской группы «Тавба», целью которой было создание в Ферганской долине исламского государства, существующего по законам шариата. Боевики этой группы обучались теории джихада в его ограниченном понимании - лишь как вооруженной борьбы с «неверными». Финансирование организации, ее вооружение обеспечивались за счет награбленных средств. Члены этой группы совершали уголовно наказуемые преступления. Уже в 1992 г. группа
ушла в подполье, ее активные члены покинули страну и стали вести подрывную работу против Узбекистана с сопредельных территорий. Окопавшись в Таджикистане, Джума Намангани занимался разбойными нападениями, грабежами и заказными убийствами. Здесь он примкнул к борющимся против центрального правительства исламистам и стал ближайшим сподвижником организатора и главного лидера Исламского движения Узбекистана Тахира Юл-дашева. В феврале 1993 г. Дж. Намангани снова попадает в Афганистан, но теперь с так называемым «таджикским правительством в изгнании», возглавляемым Саидом Абдулло Нури и Ходжи Акбаром Тураджонзаде. Эти лидеры оппозиции назначили его «эмиром» Исламского движения Узбекистана и заместителем руководителя Движения возрождения Таджикистана. Находясь в Афганистане, Намангани проходит специальную подготовку в лагерях моджахедов в провинциях Тахар и Кундуз. Позже он совершает поездку в иранский город Мешхед и пакистанский Пешавар. Там он обзаводится обширными связями среди духовных авторитетов стран, в которых ему удалось побывать. С ним устанавливают контакты и представители спецслужб ряда государств. Вернувшись в Таджикистан, Намангани организует в Каратегинской долине свой лагерь подготовки боевиков. В то время он пользовался авторитетом в Таджикистане среди участников Объединенной таджикской оппозиции, на стороне которой сражался во время гражданской войны (1992-1997). Его называли мастером партизанской войны и тактики диверсионных операций. Руководимые им боевые группы были отлично оснащены всеми видами стрелкового оружия и несколькими единицами БМП и БТР, а также ракетными установками «Град». Основные базы Намангани были расположены в Таджикистане, недалеко от киргизско-таджикской границы - в Ясманском ущелье Джиргатальского района и населенного пункта Хоит Таджикабадского района. Намангани активно участвовал в контрабанде оружия, боеприпасов, а также золота и драгоценных камней, добываемых в Афганистане и Джиргаталь-ском районе Таджикистана. Это позволило ему обзавестись домами в Афганистане и Пакистане. Он обладал огромными суммами, которые ему направлялись из-за границы.
Программа Исламского движения Узбекистана (ИДУ) в идеологическом и политическом плане строилась на опыте Тахира Юлдашева и Объединенной таджикской оппозиции, взявшей на
вооружение радикально политизированные идеи воинствующего исламизма. Последние предусматривают создание исламской империи, включающей в себя Среднюю Азию. Как уже упоминалось, Т. Юлдашев и Дж Намангани включали в ИДУ людей разных национальностей - выходцев из Центральной Азии, чеченцев, уйгуров, арабов, пакистанцев. «Наша организация преследует интересы не только узбеков. Мы - исламская организация, в которую входят представители разных этносов... Но поскольку мы все из Узбекистана, мы называем себя Исламское движение Узбекистана», -заявил по радио «Свобода» руководитель пресс-центра ИДУ Зуба-ир ибн Абдуррахман. Источниками финансирования ИДУ были многие исламские организации мира и старая узбекская диаспора Афганистана, Турции, Саудовской Аравии - ее богатые представители. Они покинули Среднюю Азию еще в 20-е годы XX в. Нужно отметить, что в странах Ближнего Востока и Юго-Западной Азии проживают около 3 млн. этнических узбеков, из них 2 млн. -в Афганистане и 700 тыс. - в Саудовской Аравии. Возвращаясь к ИДУ, следует указать, что оно установило тесные отношения с движением «Талибан» и сделало наркотики своим весьма значительным финансовым ресурсом. Вместе с тем существенная финансовая помощь поступала лично от лидера «Аль-Каиды» У. бен Ладена, а также, по некоторым сведениям, от Объединенной разведки Пакистана. Последняя оказывала движению не только финансовую поддержку, но и обеспечивала его оружием и военной техникой. Кроме того, большую роль в создании материальной базы сыграл сам политический руководитель ИДУ Тахир Юлда-шев. Еще в ноябре 1995 г. он побывал в Пешаваре (Пакистан), где через высокопоставленных сотрудников пакистанской военной разведки вступил в переговоры с представителями исламских организаций этой страны, а также Турции и Саудовской Аравии. Большую поддержку ему оказал ряд организаций и благотворительных фондов Турции, действующих на территории Германии. За некоторыми из них стояла турецкая партия «Рефах» («Благоденствие»), возглавляемая бывшим премьер-министром Турции Н. Эрбаканом. Следует отметить, что базирующаяся в Кёльне турецкая организация «Милли гёрюш» («Национальное воззрение»), основанная Н. Эрбаканом, намеревалась выделить ИДУ сотни тысяч долларов при условии его подчинения турецкой организации.
Кроме того, ИДУ, как следует из различных источников информации, оказывали поддержку Благотворительный фонд клерикальной пакистанской партии «Джамаат-и ислами», Катарское благотворительное общество, Саудовский фонд спасения, организация «Ихван-ул муслум-ин» («Братья-мусульмане») в Египте, Всемирная ассамблея исламской молодежи в Саудовской Аравии. Позднее стало известно, что в августе 1999 г. пять личных посланцев бен Ладена приехали в горное таджикское селение Хоит и вручили Намангани 130 тыс. долл. Через некоторое время после состоявшейся в пакистанском городе Карачи встречи представителей исламских организаций Пакистана, Кувейта, Иордании, Египта, Кашмира, Узбекистана и Чечни было принято решение собрать 2 млн. долл. на поддержку священного джихада против правительства Узбекистана. По сведениям Управления национальной безопасности Республики Узбекистан по Ферганской области, на эти цели Джума Намангани ежегодно получал от Усамы бен Ладена около 3 млн. долл. США. Как сообщил в 2000 г. конгрессу США Р. Мучке, помощник директора Криминального управления Интерпола, 60% экспорта афганского опиума идет через Центральную Азию, а на совести Исламского движения Узбекистана поставка 70% всего количества наркотических веществ, транспортируемых через регион. Уместно привести слова тогдашнего военного прокурора Республики Узбекистан Бохадира Дехканова о том, что лидеры ИДУ «заряжали» боевиков наркотиками при нападении на Узбекистан и Киргизию. По утверждению прокурора, большинство боевиков были наркоманами, о чем свидетельствовало большое количество использованных шприцев, обнаруженных на освобожденной от нападавших боевиков ИДУ территории.
Еще одним из видов преступной деятельности ИДУ являлось похищение заложников. В 1999-2000 гг., во время нападений боевиков ИДУ со своих баз в Таджикистане на Узбекистан, им удалось захватить несколько человек, в том числе граждан США, Японии, Киргизии. Киргизы были освобождены за выкуп. Япония тайком заплатила ИДУ от 2 до 6 млн. долл. Что касается американских заложников, им удалось бежать, воспользовавшись удобным случаем, когда охранник погрузился в сон.
На протяжении нескольких лет ИДУ осуществило ряд террористических актов в регионе Центральной Азии. Первая террористическая акция ИДУ была совершена 16 февраля 1999 г. Тогда
его боевики в течение часа взорвали пять автомобилей в разных районах Ташкента. Предполагалось, что в случае положительного исхода терактов Юлдашев вместе с талибами должен был проникнуть из Афганистана в Узбекистан, а Намангани вместе с силами Объединенной таджикской оппозиции намеревался вступить в республику из Таджикистана. Кроме того, предусматривалось, что акцию поддержат сторонники ИДУ в Ферганской долине и других частях Узбекистана. Юлдашеву прочили пост министра обороны в новом правительстве Узбекистана, а президентом должен был стать М. Салих. В случае успеха этой операции, подготовленной ИДУ и «Аль-Каидой», последняя получила бы более широкие возможности для маневра и планирования дальнейших акций, а террористы расширили бы территорию для создания новых баз. Однако в феврале 1999 г. Исламское движение Узбекистана и «Аль-Каида» не смогли осуществить свои замыслы. Летом 1999 г. они изменили тактический план: боевики перешли от террористических действий к военизированным операциям. При этом, однако, у них возникли трудности с материально-техническим обеспечением намеченных акций. Следует отметить, что мотивировка тех, кто вступил в движение и оказал ему поддержку, была различной. Одни были религиозными фанатиками, несогласными с политикой президента Республики Узбекистан И. Каримова; другие -преступниками, примкнувшими к боевикам во избежание наказания; были и такие, кто пошел за Намангани ради денег. Узбекским спецслужбам удалось раскрыть план вторжения ИДУ летом 1999 г. из Таджикистана в Узбекистан и Киргизию. Более сильный в военном отношении Узбекистан применял боевые вертолеты и истребители для уничтожения боевиков в горной местности. После двухмесячного противостояния остатки нападавших возвратились на базу в Таджикистане. Однако после давления правительств Узбекистана и Киргизстана на руководство Таджикистана боевики ИДУ (численностью 600 человек) и их семьи были переправлены к афганской границе на вертолетах. В августе 2000 г. Исламское движение Узбекистана вновь пыталось вторгнуться на узбекскую территорию с целью захвата стратегически важного горного перевала Камчик, связывающего Ферганскую долину с Ташкентом.
Столь широкомасштабные действия ИДУ оказались возможными только благодаря щедрой финансовой помощи талибов и «Аль-Каиды». Тесные контакты ИДУ с «Аль-Каидой» позволили
ему превратиться из небольшой криминальной структуры в разветвленную, хорошо организованную террористическую группировку. Боевики ИДУ проходили боевую подготовку в лагерях «Аль-Каиды». Инструкторы бен Ладена обучали их изощренным методам ведения военных операций. Иногда они проходили тренировку в Чечне под руководством террориста-иорданца Хаттаба. По данным узбекских спецслужб, радиосвязь боевиков ИДУ (обмен информацией с «Аль-Каидой») происходила на языках арабском, русском и пушту. Кроме того, «Аль-Каида» находилась в выгодном партнерстве с ИДУ, благодаря помощи которого Усама бен Ладен надеялся победить действовавшие против него силы афганского Северного альянса, распространить джихад на все территории Центральной Азии, получать информацию о предпринимаемых в регионе западными (особенно американскими) дипломатами мерах и, наконец, контролировать поставку наркотиков в Центральную Азию. Не случайно в ходе возглавляемой США антитеррористической кампании в Афганистане базы и боевики ИДУ также стали мишенью для коалиционных сил. Как стало позднее известно, в ноябре 2001 г. отряды ИДУ участвовали в боях, происходивших в районе Кундуза и Мазари-Шарифа. В результате боев было убито большое число боевиков ИДУ. По-видимому, политический лидер ИДУ Тахир Юлдашев уцелел. По некоторым сообщениям, он сбежал в Пакистан. Что касается 32-летнего военного лидера ИДУ Дж. Намангани, то в конце ноября 2001 г. появились сообщения о его смерти. Согласно одному из них, он умер от ран, полученных во время бомбардировки самолетами ВВС США в районе Мазари-Шарифа. О его смерти заявил руководитель Центрального командования ВВС США генерал Т. Фрэнкс в интервью, данном узбекским журналистам. Надо отметить, что еще в ноябре 2000 г. власти Узбекистана заочно приговорили Дж. Намангани к смертной казни.
В начале 2002 г. Международная группа по предотвращению кризисов в своем докладе отметила, что уцелевшие боевики Исламского движения Узбекистана могут объединиться и создать отдельные новые группировки и соединения. Однако хотя они станут ставить те же цели и использовать ту же тактику, все же будут впредь представлять меньшую угрозу. Но осенью того же года появились другие сообщения об объединении ИДУ с рядом радикальных исламских группировок в регионе и с уйгурскими сепара-
тистами в Китае. Поступили сведения об образовании Исламского движения Центральной Азии (ИДЦА) со штаб-квартирой в афганской провинции Бадахшан. Возглавил эту организацию как будто бы руководитель ИДУ Т. Юлдашев.
Руководитель Службы безопасности Киргизстана Халик Иманкулов заявил в сентябре 2002 г., что новая конфедерация радикальных движений действует сегодня главным образом в горных районах на севере Афганистана. В начале сентября средства массовой информации сообщили, что новая группировка подхватила программу ИДУ, а именно: свержение светских правительств в государствах региона и установление халифата. Военные планы новой организации были амбициозными, о чем сообщил американский исследовательский центр «Стратфорд». Согласно предупреждению этого центра от 3 октября 2002 г., ИДУ предпримет попытку стать во главе антиправительственных выступлений на юге Киргизстана и провести вооруженные операции в нескольких странах весной 2003 г. По мнению одного из экспертов, осенью 2001 г. руководители ИДУ бежали из Афганистана в Пакистан, где произошла «перегруппировка» движения. Объединение экстремистов Центральной Азии в одну организацию могло бы ухудшить и без того непростую геополитическую ситуацию в регионе.
После объявления президентом И. Каримовым помилования всем участникам ИДУ, готовым добровольно явиться в узбекские правоохранительные органы, домой вернулись более 100 бывших членов ИДУ, ни один из которых не привлечен к уголовной ответственности. Ранее семь боевиков ИДУ были переданы узбекским спецслужбам временным правительством Хамида Карзая, президента Афганистана. Еще один член этой террористической организации, задержанный на пакистанской территории, был выдан узбекским коллегам спецслужбами Пакистана. Все эти боевики воевали в составе отрядов движения «Талибан». Они обвинялись в совершении преступных действий, подпадающих под статьи Уголовного кодекса. Дисциплина в ИДУ, по свидетельству задержанного узбекского боевика И. Мамаджанова, держалась не на религиозных убеждениях, а на страхе. В подтверждение своих слов Мамаджанов приводит факты расстрела 17 узбеков, пожелавших порвать с ИДУ и вернуться домой. Помощник американского госсекретаря по делам Европы и Евразии Э. Джоунс в 2002 г. отметила, что ИДУ существует, но в сильно потрепанном виде. Генерал
Т. Фрэнкс считал, что хотя сеть терроризма в регионе во многом подорвана, но тем не менее ее отдельные части жизнеспособны. С ними придется долго бороться. Необходимо добавить, что, по показаниям арестованных бойцов Исламского движения Узбекистана, кроме участия в боевых действиях на территории Афганистана им также была поставлена задача немногочисленными группами пробраться в центральноазиатские республики, легализоваться там и ждать условного сигнала для выступления.
В заключение хотелось бы отметить, что в связи с проводившимися в начале 2005 г. парламентскими выборами в Таджикистане и Киргизстане и особенно с политическим кризисом в Киргизии существуют предположения относительно активности подпольных группировок радикального исламистского толка. Однако весьма затруднительно определить тех, кто мог бы играть такую роль. Основные подозрения падают на Исламское движение Узбекистана. В свете сложившейся ныне в регионе нестабильной ситуации привлекают внимание появившиеся в СМИ сообщения о контактах исламистских лидеров с некими силами вне региона, а также о покушении на руководителя военных этнических формирований узбеков в Афганистане Абдуррашида Дустума - непримиримого противника ИДУ и друга Ташкента. Следует отметить, что зарубежные аналитики скептически относятся к ситуации в Центрально-Азиатском регионе. В открытом докладе о перспективах развития мира до 2020 г., подготовленном американским Советом по национальной разведке и опубликованном в 2005 г., отмечалось: «Государства Центральной Азии слабы и будут сохранять значительный конфессиональный и этнический конфликтный потенциал на ближайшие 15 лет. Религиозные и этнические движения могут оказать дестабилизирующее влияние на весь регион». Заметим, кстати, что в 2004 г. был снят пропагандистский фильм, посвященный руководителю Исламского движения Узбекистана Тахиру Юлдашеву. Фильм повествует о его борьбе в рядах талибов Афганистана против коалиционных сил, возглавляемых США. Также в фильме рассказывается о том, как Тахир Юлдашев руководил боевиками Центральной Азии, Чечни и Северо-Западного Китая. Фильм начинается с призывов к джихаду. Пейзажи, показанные в фильме, напоминают приграничные районы Пакистана и Афганистана. В фильме опровергается
утверждение представителей Пакистана о том, что Т. Юлдашев был тяжело ранен.
«Ислам в общественном развитии в начале XXI в.»,
М., 2005 г., с. 465-475.
Наталья Меликова, Константин Сардовский,
журналисты
МОСКВА ПОЛУЧИЛА ПЕРВЫЕ ПРАКТИЧЕСКИЕ ВЫГОДЫ ОТ ПОДДЕРЖКИ ИСЛАМА КАРИМОВА
В конце января 2006 г. в Санкт-Петербурге был подписан протокол о присоединении Узбекистана к Евразийскому экономическому сообществу. Сразу после окончания заседания Межгосударственного совета ЕврАзЭс «Газпром» подписал с правительством Узбекистана и компанией «Узбекнефтегаз» два соглашения о разработке и разведке месторождений. Эти договоренности российской газовой монополии, по мнению Владимира Путина, будут иметь влияние не только на энергетическую ситуацию в странах -членах ЕврАзЭс, но и на энергетическую ситуацию в мире. С помощью узбекских проектов «Газпром» сумеет увеличить импорт газа из Узбекистана в три раза. Таким образом, Москва получила первые практические результаты от поддержки И. Каримова после событий в Андижане.
Президент Узбекистана Ислам Каримов, еще не так давно входивший в проамериканский ГУУАМ, расписался в нерушимой верности ЕврАзЭс и России. «ЕврАзЭс становится очень перспективной организацией на постсоветском пространстве. И не исключено, что она будет главной организацией на постсоветском пространстве», - сказал И. Каримов. По его словам, «Газпрому» переданы стратегически важные источники углеводородного сырья. «Мы открываем перед "Газпромом" семь проектов, - подчеркивал вчера Каримов. - Это 34 тыс. кв. км территории, которые весьма и весьма перспективны». Россия также ведет переговоры с Узбекистаном, целью которых является доступ к урановым месторождениям. Кстати, президент Путин выступил с идеей создания международных центров по обогащению урана, предложив разместить один из таких центров на территории России.
