CC BY
62
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МИЛИЦИИ ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ ПО БОРЬБЕ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В.А. Гусак, кандидат юридических наук
Одной из основных задач милиции в годы Великой Отечественной войны являлась борьба с преступностью несовершеннолетних, в значительной степени обусловленной резко возросшими масштабами детской беспризорности и безнадзорности.
Несмотря на важность данной проблемы для исследования причин и состояния преступности на Южном Урале в период Великой Отечественной войны, вопросы, связанные с детской беспризорностью и безнадзорностью в военные годы, не являлись до настоящего времени предметом специального изучения историков и правоведов. В опубликованных материалах, посвященных деятельности правоохранительных структур Челябинской области в военный период, данная тема представлена либо отдельными фрагментами в общем контексте повествования, либо только обозначена.
В настоящей статье впервые делается попытка анализа собранного по данной теме материала, вводятся в научный оборот как статистические сведения, так и конкретные факты, позволяющие, по мнению автора, показать работу органов милиции Челябинской области по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью в достаточно полном объеме и дать ей объективную оценку.
Как известно, рост числа беспризорных и безнадзорных детей на Южном Урале в военные годы был напрямую связан с эвакуацией населения из западных областей страны и размещением здесь сотен тысяч граждан. В Челябинской области на 1 января 1943 года проживало свыше 400 тысяч эвакуированных, из них 38,1 % составляли дети1.
Гигантская эвакуация привела к увеличению числа детей, потерявших родителей и ставших беспризорными. Мобилизация мужского населения в ряды Красной Армии и массовое участие женщин в военном производстве ослабили родительский надзор и влияние на детей. В связи с этим часть подростков, попав под влияние улицы, была втянута в преступную среду.
Отрыв детей от учебы, недостатки в воспитательной работе школ, ослабление работы комсомольских и пионерских организаций - эти обстоятельства наряду с вышеуказанными факторами и в совокупности с недостаточно четкой организацией работы органов милиции по борьбе с детской преступностью явились причинами ее роста. Если в
1941 году несовершеннолетними было совершено 5 % всех зарегистрированных в стране преступлений, то в 1944 году их количество увеличилось до 11 %2.
Данная тенденция, разумеется, не означала, что вопросам борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и преступностью государство не уделяло должного внимания. Война, вызвавшая мобилизацию отцов и поступление на работу матерей, потребовала в первую очередь усиления мер воспитательного воздействия на подростков до 16 лет. В этом отношении большая роль отводилась постановлению СНК СССР от 15 июня 1943 года «Об усилении мер борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и хулиганством». Данным постановлением в дополнение к существующим трудовым колониям для содержания подростков, осужденных судами, предусматривалась организация трудовых воспитательных колоний НКВД СССР. В эти колонии направлялись и несовершеннолетние, в возрасте от 12 до 16 лет, задержанные за мелкое хулиганство, мелкие кражи и другие незначительные преступления, уголовное преследование которых было признано нецелесообразным.
Приказ Наркомата юстиции СССР от 19 апреля 1943 года разъяснил, что, прекращая дело, суд должен обсудить вопрос о том, какую меру необходимо и целесообразно избрать в отношении несовершеннолетнего: передать на попечение родителей или опекуна (при наличии их) или направить в трудовую воспитательную колонию. Инструкция от 21 июня 1943 года «О порядке направления и сроках содержания несовершеннолетних в трудовых воспитательных колониях НКВД
СССР», изданная на основании постановления от 15 июня 1943 года, предусматривала продолжительность содержания в колонии до
16-летнего возраста, а достигших этого возраста, но еще нуждающихся в получении определенной трудовой квалификации - и до
17-летнего возраста3.
В судебной практике периода войны возник вопрос о том, как следует квалифицировать самовольный уход с предприятий военной промышленности учеников-подростков в возрасте моложе 16 лет. По Указу от 26 декабря 1941 года самовольный уход карался тюремным заключением от 5 до 8 лет. Исходя из возраста наступления уголовной ответственности, установленного в 14 лет, несовершеннолетний ученик-подросток мог рассматриваться в качестве субъекта данного вида преступления, однако Верховный суд СССР внес коррективы, усмотрев сходство в положении ученика-подростка на предприятиях с положением такого же ученика в ремесленных и железнодорожных училищах и школах ФЗО. В постановлении от 1 августа 1942 года Пленум Верховного суда СССР указал, что в отношении ответственности за самовольный уход с предприятий военной промышленности ученики-подростки моложе 16 лет приравниваются к учащимся ремесленных учи-
лищ и ФЗО и что к ним по аналогии должен применяться Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 декабря 1940 года. Этим указом ответственность для учащихся за самовольный уход из училищ и школ устанавливалась в виде заключения в трудовые колонии сроком до 1 года4.
До июня 1943 года вопросами борьбы с преступностью несовершеннолетних занимались все оперативные работники, специального аппарата для этого не существовало. Профилактической работы, направленной на предупреждение преступности несовершеннолетних, по существу не велось. 25 июня 1943 года в соответствии с приказом НКВД СССР в органах милиции республик, краев и областей были созданы специальные подразделения по борьбе с преступностью среди несо-
вершеннолетних, для которых НКВД СССР разработал и разослал на места инструкцию по борьбе с детской преступностью3.
Положение с безнадзорностью и беспризорностью в Челябинской области не могло не вызывать тревогу местных партийных и государственных органов. На заседании бюро Челябинского обкома ВКП(б) 17 августа 1942 года отмечалось, что постановление Совнаркома СССР от 23 января 1942 года «Об устройстве детей, оставшихся без родителей» выполняется неудовлетворительно. Были намечены меры борьбы с детской безнадзорностью и по предупреждению беспризорности: активизация работы по изъятию с улиц и вокзалов беспризорных и безнадзорных подростков и их трудоустройству, обеспечение их питанием, обувью и одеждой, направление для постоянной работы в приемники-распределители НКВД комсомольцев-учителей, создание школы ФЗО особого типа для трудоустройства беспризорных детей и др.6.
Однако реализация намеченных мер шла явно неудовлетворительно, движение беспризорности и безнадзорности по области продолжало неуклонно расти. Для 1-3 кварталов
1942 года динамика процесса видна по нижеприводимым статистическим данным областного управления милиции7.
По мнению милицейского руководства, рост масштабов беспризорности и безнадзорности был обусловлен рядом негативных моментов:
а) недостаточным проведением воспитательной работы «в детучреждениях, ремесленных училищах, ФЗО и особенно среди де-тей-школьников начальных школ во внеучеб-ное время, когда они, в связи с занятостью родителей на работе, предоставлены себе и улице»8;
б) неудовлетворительной организацией «жилищно-бытовых и культурных условий для детей детдомов, учащихся в ремесленных училищах и школах ФЗО, число которых увеличилось в несколько раз. Лишь в Магнитогорск прибыло из южных городов 25 тыс. человек, в Копейск - 12 тыс. и т.д.»9;
Кварталы года Беспризорных Безнадзорных Из них учащихся Заблудив- шихся Подкидышей Всего
1-й 320 2791 1409 29 3 3143
2-й 670 3485 1696 145 16 4316
3-й 1695 7746 5873 31 - 9472
в) недостаточным участием «местных советских, партийных, комсомольских и других организаций в проводимой работе по предупреждению и ликвидации детской беспризорности и безнадзорности. Вся работа по задержанию и трудоустройству детей проводится в основном только органами милиции и приемниками НКВД»10.
К вопросу борьбы с детской беспризорностью и безнадзорностью Челябинский обком партии вернулся в июне 1943 года вскоре после принятия соответствующего постановления Совнаркома СССР 15 июня того же года. Бюро обкома пришло к выводу, что за последние четыре месяца в области была проделана значительная работа в данном направлении: устроено на работу 3950 детей, оставшихся без родителей, патронировано 1306 детей, обеспечен безотказный прием в детские дома, нормально работает приемник-распределитель НКВД, дополнительно открыто 5 детских комнат при отделениях милиции. В апреле во всех районах области проводился декадник по устройству детей, оставшихся без родителей, и помощи нуждающимся детям. За период декадника, по неполным данным, удалось изъять с улиц 3344 ребенка, в том числе беспризорных 1189 и безнадзорных 2155 человек11.
Тем не менее, определенные положительные результаты не изменили главного вывода партийной власти: в целом работа по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью остается неудовлетворительной. Особое беспокойство вызывали безнадзорные дети, составлявшие основную массу задержанных в городах. Например, за указанные месяцы в Челябинске из 1215 задержанных детей было возвращено родителям 1143 ребенка, из них каждый пятый - вторично, в Магнитогорске все безнадзорные - 264 человека - имели родителей12.
Наличие беспризорных и безнадзорных детей в области было охарактеризовано как позорное и недопустимое явление, намечались очередные конкретные меры активизации работы в этом направлении различных организаций, ведомств и служб, в том числе и органов милиции.
В частности, председателям райисполкомов вменялось в обязанность создать группы содействия милиции с участием женщин-активисток для выявления и изъятия детей с улицы, Президиуму облисполкома предлагалось вынести решение, которым запрещалось
бы пребывание детей на улице и в общественных местах (кино, театрах, садах, парках) после 11 часов вечера без сопровождения старших, перед милицией и прокуратурой ставилась задача усилить борьбу с преступностью в детских домах и интернатах, в порядке надзора проверить правильность расходования и порядок отоваривания фондов детских учреждений13.
О том, что для беспокойства в последнем случае имелись серьезные основания, свидетельствовали конкретные факты. Например, в июне 1942 года в г. Верхнеуральске сотрудники милиции раскрыли и арестовали группу преступников из четырех человек: директора местного детдома Дроздовой, бухгалтера Тараканова, зав. складом Плотникова и завхоза подсобного хозяйства Кожанова. Имея на воспитании и содержании в детдоме 137 детей, Дроздова и другие давали заявки в Рай-торготдел для получения нарядов на продукты питания и одежду на 182 ребенка, получая, таким образом, продовольствие и одежду на несуществующих 46 детей. Полученные излишки ими присваивались для личной наживы. В ходе следствия было установлено, что мошенники присвоили 2 тонны 866 кг хлеба, 31 пару ботинок, 126 метров мануфактуры, 4 пары валенок, значительное количество муки, сахара, консервов и других продуктов14.
Придавая исключительно важное значение борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью, партийное руководство области предложило начальнику УНКВД т. Павлову повысить уровень работы в этом направлении, регулярно проводить изъятие с вокзалов, улиц, рынков и мест общего пользования беспризорных и безнадзорных детей. В апреле 1943 года органами милиции совместно с обкомом ВЛКСМ был проведен с этой целью декадник, в котором участвовало свыше 2,5 тысяч человек. В результате силами 11 милицейских подразделений области удалось задержать 2440 подростков, из них беспризорных 461 и безнадзорных 1267 человек, в детские приемники было направлено 142 ребенка, привлечено к суду 29, трудоустроено 389, возвращено родителям 1168 детей15.
Следует подчеркнуть, что положительные результаты в ликвидации такого социально-негативного и опасного явления, как детская беспризорность и безнадзорность, не определялись и не могли, разумеется, определяться деятельностью одной милиции. Работа милицейских органов была необходимой пер-
воочередной мерой, первым шагом на пути дальнейшего определения жизненной судьбы задержанных подростков.
Результаты могли бы стать более значительными, если бы ранее принятые решения выполнялись полностью и в намеченные сроки. Однако этого не происходило, и не только из-за тяжелых объективных условий военного времени, но и в силу пассивности и разоб-
щенности действий государственных и общественных организаций, предприятий и учреждений. Органам власти приходилось вновь и вновь обращать их внимание к наболевшему вопросу.
Так, проведенная в сентябре 1943 года Челябинским горкомом ВКП(б) проверка установила, что детская беспризорность и безнадзорность в городе значительно возросла. На улицах наблюдалось большое количество детей школьного возраста, занимающихся чисткой обуви, продажей театральных билетов, папирос, торговлей на базарах и т.д. Созданные при горисполкоме и райисполкомах комиссии по борьбе с беспризорностью и безнадзорностью бездействовали, органы милиции, как отмечалось, не увязывали своей деятельности с общественными организациями, детские комнаты в районных отделениях милиции почти все были ликвидированы, а в существующих отсутствовали элементарные бытовые условия. Было признано необходимым немедленное и широкое развертывание работы по усилению борьбы с детской беспризорностью и безнадзорностью, проведение декадника по выявлению в городе всех беспризорных и безнадзорных детей16.
Милицейские подразделения шли в авангарде этой работы, занимались не только задержанием беспризорного и безнадзорного
контингента, но и дальнейшим его определением: направлением в детприемники, детские дома, трудоустройством детей, принимали административные меры по отношению к родителям безнадзорных несовершеннолетних.
Деятельность органов милиции по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью в 1943 году характеризуется следующими показателями17.
Из приведенных данных следует, что в 1943 году впервые обозначилась положительная тенденция к общему сокращению беспризорности и безнадзорности. Несмотря на увеличение числа изъятых милицией беспризорников, совокупное количество задержанных безнадзорных и беспризорных детей по сравнению с 1942 годом сократилось на 335 человек, или почти на 2 %, в том числе безнадзорных - на 18,6 % , при этом число детей, направленных в приемник-распределитель НКВД, увеличилось на 1650 человек, или на 53,2 %, количество трудоустроенных возросло на 624 человека, или на 22,3 %. Число подвергнутых административному штрафу родителей безнадзорных детей сократилось более чем в три раза, а предупрежденных - увеличилось на 20 %18.
Исследование данной проблемы приводит к выводу о том, что на фоне целенаправленных усилий милиции по изъятию и дальнейшему определению беспризорных и безнадзорных детей деятельность других государственных и общественных структур не соответствовала поставленным задачам, прежде всего - в оказании систематической действенной помощи милицейским органам и проведении профилактической работы по ликвидации беспризорности и безнадзорности.
О совершенно недостаточном участии
Период Количество задержанных детей Из них направлено Административные меры по отношению к родителям
Беспри- зорных Безнад- зорных Всего В дет-прием. НКВД В дет. дома Трудо- устроено Оштра- фовано Предуп- реждено
По Челябинской области в целом
1-й кв. 1519 2710 4229 518 50 951 144 2566
2-й кв. 1889 4417 6306 1025 120 744 400 4017
3-й кв. 864 1897 2761 323 68 473 112 1785
4-й кв. 1957 2985 4942 1237 95 625 41 2103
Итого за год 6229 12009 18238 3103 333 2793 1066 10471
общественности, педагогов, комсомольцев в проводимых мероприятиях по ликвидации беспризорности и безнадзорности свидетельствовала милицейская статистика: из общего количества задержанных в 1944 году подростков было доставлено в детские комнаты общественностью только 19,7 %19.
В аналитическом отчете обкому партии о работе за 1943 год руководство областного управления милиции подчеркивало, что профсоюзы и комсомол мало интересуются состоянием воспитательной работы детей в семье, недостаточно уделяют внимания улучшению материально-бытовых условий подростков, работающих и учащихся в РУ и школах ФЗО, а также материально-бытовым условиям семей, где имеются дети; указывалось, что учителя и комсомольцы не принимают участия в работе детских комнат; совершенно была заброшена положительная, по мнению милиции, практика отчетов родителей на общих собраниях рабочих, служащих и колхозников. Ставилось в известность о том, что для временного содержания в органах милиции оборудованы детские комнаты: в Челябинске - 5, в Магнитогорске - 3, в Златоусте - 3, в Копейске - 1 и в Троицке - 1 и что для более ясного представлении о состоянии работы по борьбе с детской безнадзорностью и беспризорностью со стороны милиции установлено ежедневное информирование руководящих организаций через подачу специальных суточных сводок20.
В апреле 1944 года Челябинское областное управление НКВД направило секретарю Челябинского обкома ВКП(б) Н.С. Патоличе-ву специальную записку о результатах проверки в первом квартале того же года использования труда несовершеннолетних рабочих на Кировском заводе г. Челябинска. Выборочная проверка цехов завода выявила серьезные недостатки, отрицательно влияющие на повышение квалификации, материальной обеспеченности и закрепление молодых кадров на производстве.
Сообщалось, что многие подростки, окончившие ремесленные училища, школы ФЗО использовались не по специальности, несвоевременно продвигались по работе в разрядах, из-за частых переводов с одной работы на другую и по другим причинам имели низкий заработок и находились в затруднительном материальном положении. Например, Кальченко Иван, окончивший РУ, работал учеником по 3-му разряду, в феврале получил
на руки только 103 рубля, ходил оборванный, не имел одежды и обуви21.
Начальником цеха МХ-4 Хохловым был представлен работнику УНКВД список на четырех подростков - «неисправимых дезорганизаторов производства» - для отправки в трудовую воспитательную колонию. В числе этих «неисправимых» значился Моторин Сергей 1927 года рождения. За два месяца до этого он являлся стахановцем, выполнял нормы на 300 %, о нем писали в газетах, приводили в пример всем молодым кировцам. При реорганизации цеха юношу переставили на другой станок, но не успел он к нему приспособиться, как его перевели на третий. В результате у молодого рабочего резко упала производительность труда, снизился заработок, не оказалось средств даже для того, чтобы выкупить абонемент в столовую. Моторин продал свое белье, опустился, стал жить в цехе22.
В ходе проверки выяснилось и то, что труд несовершеннолетних использовался свыше установленного законом рабочего времени и в ночных сменах. Например, в цехе № 1400 из 44-х подростков от 11 до 16 лет восемь человек работали в феврале по 11 часов, в цехе № 200 в марте в ночных сменах по 11 часов работали 10 подростков и т.д. При этом администрация завода не осуществляла точного учета молодых рабочих. Так, в ноябре 1943 года из Ташкента прибыла группа подростков в количестве 270 человек, окончивших РУ и ФЗО, однако где на заводе они работали и сколько их осталось на момент проверки, отделу кадров было неизвестно. О прибывших рабочих-подростках из Саратовской и других областей никакого пояснения также не последовало23.
В марте 1944 года во время проведения мероприятия по выявлению и изъятию из цехов завода уголовно-преступных элементов было обнаружено около 80 подростков, давно не работающих на производстве, ночующих в цехах, люках и других местах, оборванных, питающихся объедками из столовых и занимающихся кражами. Во время беседы по этому поводу с секретарем парторганизации цеха нормалей Рухининым и зам. начальника того же цеха Печатниковым работники НКВД услышали от них буквально следующее: «У нас не детский дом, мы должны выполнять программу и не можем заниматься воспитанием беспризорных. Этих воров уже не передела-
24
ешь, их надо попросту расстреливать» .
Проводимая администрацией цехов бес-
контрольная и равнодушная политика по отношению к молодым рабочим привела к большому количеству их побегов с производства. Из 400 беспризорных детей, трудоустроенных в 1943 году Челябинским детприемником на Кировском заводе, сбежало 300 человек25.
В июне 1944 года число сбежавших с завода молодых рабочих достигло 821 человек, составив 76 % к общему числу дезертиров производства26.
Создавшееся положение на Кировском заводе не являлось исключением, приведенные в материалах проверки факты, как подчеркивалось в спецзаписке, были типичными для промышленных предприятий области.
Общее количество беспризорных и безнадзорных детей, задержанных милицейскими подразделениями области в 1944 году, характеризуется следующей динамикой27.
Приведенные сведения за 1943-1944 годы позволяют сделать вывод о том, что 1944 год стал переломным в борьбе за ликвидацию детской беспризорности и безнадзорности на Южном Урале. Анализ данных показывает, что в 1944 году по сравнению с 1943 годом общее количество задержанных беспризорных и безнадзорных детей уменьшилось на 53,5 %, в том числе беспризорных - на 61,1 %, безнадзорных - на 49,5 %. В значительной степени этому способствовало очередное рассмотрение данной проблемы на заседании бюро обкома партии 4 мая 1944 года.
Исходя из анализа ситуации и общего неудовлетворительного состояния проводимой работы, бюро наметило широкий круг практических мер и задач, касающихся всех государственных и общественных организаций, в том числе милиции. При этом партийное постановление опиралось как на выводы, сделанные в отчете областного управления милиции за 1943 год, так и на результаты проверки областным УНКВД использования труда несовершеннолетних на Кировском заводе, охарактеризованные выше.
Как отметило бюро, партийные, советские и комсомольские организации в боль-
шинстве городов и районов подменили повседневную работу по предупреждению беспризорности и безнадзорности кампанейщиной; городские и районные комиссии по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью существуют формально; школьные учреждения досугом учащихся занимаются совершенно недостаточно, кружковой работой охвачено только 20 % школьников; детские учреждения: дома пионеров, станции юных техников, натуралистов и др. в Челябинске, Златоусте и других городах не созданы, а где и созданы - влачат жалкое существование; советские и профсоюзные организации не требуют ответственности от родителей за воспитание детей; шефство промышленных предприятий над школами в большинстве случаев превращено в пустую формальность и т.д.
При выяснении причин беспризорности
подчеркивалось, что несовершеннолетняя молодежь, переданная через детдома и детприемники для работы на производстве, попадает в тяжелые материальные условия. Питание для них в большинстве случаев одноразовое, дети не обеспечиваются одеждой, обувью. Правильным их использованием на предприятиях никто не занимается, режим рабочего не выдерживается, дети до 16 лет зачастую работают по 10 и более часов, причем часты случаи работы их в ночных сменах. Политиковоспитательная работа среди них почти не проводится. Все это приводит к частым случаям побегов с производства и, в свою очередь, увеличивает количество беспризорных28.
Критическим замечаниям подверглась со стороны партийного руководства и деятельность милиции. Констатировалось: милицейские органы, ссылаясь на отсутствие достаточного количества мест в детдомах и труд-колониях, прекратили изъятие беспризорных и безнадзорных с рынков, вокзалов, улиц и мест общественного пользования, что, в свою очередь, привело к значительному росту преступности среди несовершеннолетних.
Такое утверждение представляется необоснованным, поскольку не соответствует
Период КолиХ. чество задержанных\ 1-й квартал 2-й квартал 3-й квартал 4-й квартал Всего
Беспризорных 392 789 740 503 2424
Безнадзорных 1184 1822 1701 1363 6070
Итого: 1576 2611 2441 1866 8494
сведениям, включенным в официальный отчет областной милиции о работе за 1944 год, и направленный в обком партии под грифом «Совершенно секретно». Выше уже приводилась информация из этого отчета о поквартальном задержании беспризорных и безнадзорных в 1944 году, свидетельствующая о том, что так называемое «изъятие» их с улиц и общественных мест не прекращалось ни до, ни после майского заседания бюро обкома партии.
Что касается обвинения милиции в неспособности остановить рост преступности среди несовершеннолетних и взятой в качестве доказательства цифры - 683 привлеченных к уголовной ответственности подростка за 1 -й квартал 1944 года , то данный вывод также не мог соответствовать действительности, поскольку прямо увязывался с прекращением изъятия с улиц беспризорников и безнадзорных, чего, как уже отмечалось, не происходило и произойти не могло в силу прямых функциональных обязанностей милиции в условиях военного времени. Кроме того, в том же милицейском отчете фигурируют иные официальные показатели - несовершеннолетними лицами совершено 610 уголовных преступлений, по ним арестовано 386 человек, причем не за 1-й квартал, а за первое по-
30
лугодие 1944 года .
Поскольку подготовительные материалы к майскому заседанию бюро в архиве не выявлены, установить источник представленной информации не представляется возможным. Впрочем, выяснение данного обстоятельства не носит принципиального характера. Обращает на себя внимание другое - вывод бюро содержат в себе явное противоречие: с одной стороны, критика милиции за то, что она не занимается изъятием беспризорных и безнадзорных, а с другой стороны - констатация того, что детские приемники и детдома переполнены. Например, в Челябинском детприемнике, как выяснило бюро, большая скученность, в помещении, рассчитанном на 80 мест, находится до 150 человек31.
Представляется логически необоснованной и оценка деятельности милиции по борьбе с преступностью несовершеннолетних. Высокая, по мнению обкома, цифра привлеченных к уголовной ответственности детей свидетельствовала об ослаблении работы милицейских органов. Если под этим подразумевалась профилактическая работа по предупреждению преступности, то с этим выводом
нельзя не согласиться, но, с другой стороны, высокий показатель задержанных и осужденных правонарушителей всегда был и остается одним из главных критериев успешной борьбы органов милиции с преступностью.
Думается, свою главную задачу бюро обкома видело не только в том, чтобы вскрыть недостатки в работе по борьбе с беспризорностью и безнадзорностью, но и вину за ее неудовлетворительное состояние возложить на всех. Целенаправленные и систематические усилия милицейских подразделений на этом участке их деятельности не вписывались в общий критически-разгромный характер рассмотрения данного вопроса партийным руководством области.
Вместе с тем следует отметить, что в целом оценка ситуации, данная на заседании бюро Челябинского обкома 4 мая 1944 года, являлась верной и нацеливала на коренное улучшение работы с беспризорными и безнадзорными детьми по всем направлениям, в том числе важнейшему из них - профилактике безнадзорности и преступности несовершеннолетних.
Для выполнения принятых обкомом решений все местные органы НКВД со стороны областного управления получили соответствующие указания, в милицейские штаты было введено дополнительно 13 штатных работников по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью, проведен семинар для работников детских комнат при областном управлении милиции, вновь организовано 11 детских комнат и т.д.’2.
В результате принятых мер количество изъятых милицией беспризорных и безнадзорных детей во 2-м квартале 1944 года по сравнению с первым возросло более чем в полтора раза, достигнув своего годового квартального пика - 2611 человек33.
В целом движение беспризорности и безнадзорности на Южном Урале в указанном году пошло на убыль. По общему количеству задержанных детей снижение беспризорности и безнадзорности к началу 1945 года в сравнении с 1942 годом составило 54,3 %, в том числе по беспризорности 36,7 %, безнадзорности 58,9 %34.
Сравнение динамики беспризорности с динамикой безнадзорности показывает, что борьба с последней представляла наибольшие трудности, поскольку социальной базой безнадзорности являлась постоянно воспроизводящая ее семейная, школьная и внешкольная
среда, испытавшая на себе мощное деструктивное воздействие войны и подвергнутая сильнейшей деформации. Рост безнадзорности в Челябинске в первом полугодии 1945 года на 23,2 % по сравнению с тем же периодом 1944 года показал, что на заключительном этапе войны факторы, порождающие данное явление, сохраняли свою силу^5. При этом милицейские подразделения не просто шли в авангарде борьбы с детской беспризорностью и безнадзорностью, а являлись, в сущности, единственной реальной силой, способной ей противостоять.
В полной мере этот вывод можно отнести к борьбе органов милиции в годы войны с преступностью несовершеннолетних. Как и в целом по стране, на Южном Урале малолетние преступники занимали большое место в составе уголовных правонарушителей.
Увеличение в Челябинской области к концу 1942 года числа безнадзорных и беспризорных более чем в три раза повлекло за собой рост детской преступности. Если во втором квартале указанного года было зарегистрировано 293 преступления, совершенных несовершеннолетними, привлечено 384 и арестовано 246 человек, то в третьем квартале количество преступлений выросло по области до 432, число привлеченных и арестованных -соответственно до 556 и 359 человек. Рост уголовных проявлений шел в основном за счет безнадзорных — бывших учащихся ремесленных училищ и ФЗО, удельный вес которых в общей массе несовершеннолетних преступников составил в третьем квартале 80 %36.
Состояние детской преступности по Челябинской области в 1942-43 гг. характеризуется следующими данными37.
Из приведенных выше цифр видно, что малолетние преступники занимались, главным образом, квартирными и карманными кражами. В общей массе несовершеннолетних правонарушителей доля детей, привлеченных к уголовной ответственности по этому виду преступления, составила в 1942 году 87,5 %, в 1943 году - 84,6 %, по хулиганству - 2,7 % и
I,8 %, по грабежам - 1,6 % и 2,4 % соответственно. При этом число безнадзорных детей, ставших на путь уголовных преступлений, составило в 1942 году 1651 человек, в 1943 году -1623 человека, что равнялось соответственно 87,7 % и 81 % от общей массы привлеченных к уголовной ответственности несовершеннолетних лиц за указанные годы или соответственно
II,2 % и 13,5 % к общему количеству задержанных в эти годы безнадзорных детей38.
Что касается беспризорных детей, привлеченных к уголовной ответственности, то из приведенных выше сведений следует, что за 1942-1943 гг. в общем количестве беспризорников, задержанных милицией, преступники составили 6,2 % и 4,5 % соответственно. Их общее количество по сравнению с безнадзорными несовершеннолетними преступниками было меньше в 1942 году почти в семь раз, в 1943 году - почти в шесть раз. Другими словами, на одного преступника-беспризор-ника приходилось в 1942 году - семь, в 1943 году - шесть преступников-безнадзорных39.
Изучение воровского контингента, проведенное в 3-м квартале 1942 года Челябинским областным управлением милиции, показало, что подростки до 16 лет составили в общей массе задержанных воров 23,8 %, т.е. почти каждый четвертый пойманный вор по возрасту был несовершеннолетним40.
Привлечено за: Из числа привлеченных к уголовной ответственности Арест.
Годы и кварталы Убий- Грабежи Кражи Хули- ганст- Прочие престу- пления Всего Беспри- Безнадзорные из числа привлеченных к
ства во зорные Учащие- ся Не учащиеся ответст- венности
I кв. - 6 395 14 40 455 65 95 296 290
11 кв. 2 18 398 16 59 493 90 99 304 321
III кв. 2 23 484 - 63 572 107 127 337 293
IV кв. 1 2 419 6 55 483 118 82 283 277
Итого за 1943 г. 5 49 1696 36 217 2003 280 403 1220 1181
Было в 1942 г. 12 31 1648 52 139 1882 238 450 1201 1199
Обращает на себя внимание высокий процент неучащихся детей в общем количестве несовершеннолетних правонарушителей. За 1942—43 гг. он составил в среднем 65,7 %, причем в эту категорию, по данным областного управления милиции, входила неучащаяся молодежь и бывшие учащиеся ремесленных училищ и школ ФЗО в возрасте до 15 лет41.
Плохие бытовые условия в молодежных общежитиях и слабая воспитательная работа приводили к большому количеству побегов подростков с производства, а также из учеб-но-трудовых заведений, отрицательно влияли на выполнение учебных и производственных программ, способствовали активному вовлечению молодежи в преступную среду.
Так, проверка общежитий Кировского завода, проведенная в январе 1942 года Челябинским горкомом партии, выявила нетерпимые условия быта и досуга молодых рабочих. В материалах проверки отмечалось, что порядка в общежитиях и бараках нет, кругом антисанитария: воздух спертый, нары
сплошные, в ряде секций отсутствует кипяченая вода, постельные принадлежности грязные, поголовная вшивость. Многие спят на голых нарах или на одном матраце, есть случаи, когда на одной койке спят четыре человека. Стирка белья и посещение бани не налажено, часть ребят не мылась в бане больше двух месяцев. Юноши и девушки, бывшие учащиеся РУ и школ ФЗО, живут в одной секции, причем между комнатой мальчиков и девочек нет дверей. Медицинское обслуживание не налажено, больные спят вместе со здоровыми.
В общежитиях нет радио и часов, что приводит к частым опозданиям на работу, отсутствуют газеты и сводки Информбюро. Досуг не организован, нет никаких игр и музыкальных инструментов, процветает игра на деньги, воровство, имеются факты пьянки. Часть ребят сбежала. Имеют место упаднические настроения42.
Помимо краж, хулиганства и грабежей, были на счету малолетних и тяжкие преступления. В 1942 году ими было совершено 12 убийств, в 1943 году - 5 убийств. Так, группа челябинских подростков из четырех человек в
1943 году выслеживала в магазинах приходивших туда за хлебом сверстников и с целью завладения хлебными карточками под разными предлогами уводила их за город, где и убивала. Всего таким образом были убиты три несовершеннолетние девушки43.
Другая группа челябинских подростков в мае того же года убила 9-летнюю девочку, получившую по карточкам в магазине 2400 граммов хлеба и ушедшую после этого, по словам свидетеля-продавца, с неизвестными ребятами. Тело жертвы было найдено в реке Миасс44.
Серьезное внимание милиции обращалось на борьбу с подстрекателями-взрос-лыми, толкающими детей на преступление. Например, 22 ноября 1942 года работниками милиции г. Кургана была ликвидирована группа несовершеннолетних преступников в количестве 12 человек, которую организовал и возглавил ранее судимый за кражи и сбежавший с работы Киселев 1923 года рождения. Члены группы, вооружившись обрезом и шестью финскими ножами, ушли в лес, оборудовали землянку с железной печкой, вырыли яму для хранения продуктов и в течение сентября-октября занимались кражами. Ими было похищено 12 пудов зерна, украдено в колхозе и заколото семь голов крупного и мелкого скота, 45 голов птиц, разорено шесть ульев, похищены продукты из погребов колхозников45.
Весной 1945 года в Челябинске была осуждена группа бандитов в количестве четырех человек, нигде не работающих, в возрасте от 15 до 30 лет. 23 марта того же года преступники ограбили ларек Особторга при кинотеатре им. А.С. Пушкина. Охрану и обслуживающий персонал закрыли в кабинете директора и взяли ценностей на сумму свыше 40 тысяч рублей. 30 марта эти же грабители совершили бандитский налет на модельнообувную фабрику № 2, где похитили ценностей на сумму свыше 40 тысяч рублей46.
За первое полугодие 1944 года органами внутренних дел было арестовано по области 65 человек взрослых как подстрекателей и организаторов детской преступности, за второе полугодие - 113 человек47.
В мае 1944 года бюро Челябинского обкома ВКП(б) рассмотрело вопрос об искоренении преступности в г. Челябинске. С учетом того, что в составе уголовных правонарушителей большое место занимали малолетние преступники, перед милицией была поставлена задача усилить изъятие с улиц города беспризорных и безнадзорных детей и своевременно их устраивать48.
В ноябре 1943 года в Челябинске было намечено открыть трудовую воспитательную колонию для несовершеннолетних, рассчи-
тайную на 500 человек. Создание таких новых трудколоний предписывало постановление
Совнаркома СССР от 15 июня 1943 года «Об усилении мер борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и преступностью». Направление в них органами НКВД малолетних правонарушителей рассматривалась как принудительная мера воспитательного характера.
Для организации Челябинской колонии областному Управлению НКВД передавались три барака на Песочном поселке, ранее предназначенных для школы ФЗО. Территория расположения бараков была изолирована забором высотой в 2,5 метра, на ней были построены санпропускник, дезинфекционная камера и складские помещения, в одном из бараков оборудована столовая, классные комнаты и комнаты под штаб колонии. Начальнику областного Управления НКВД т. Павло-
ву было дано указание обеспечить колонию мягким и жестким инвентарем, укомплектовать кадрами, организовать учебно-воспитательный процесс и производственную учебу для несовершеннолетних. Колония была закреплена за трестом № 8 Наркомстроя для работы на стройках, производственных предприятиях и вспомогательных хозяйствах этого
49
треста .
Однако намеченные меры удалось выполнить лишь частично. К августу 1945 года колония вместо запланированного количества могла принять только 250 детей и необходимым требованиям не отвечала50.
За второе полугодие 1944 года несовершеннолетними беспризорными и безнадзорными было совершено по категориям преступлений: разбой с убийством и убийства - 1, разбой без убийства и грабежи - 5, кражи (всего) — 268, из них квалифицированные — 80, простые - 90, карманные - 9851.
Если принять во внимание общее количество преступлений несовершеннолетних за указанный период - 274, то на кражи среди них приходилось 97,8 %. По количеству карманных краж малолетние правонарушители опережали все другие категории уголовных преступников, их удельный вес в этом виде преступления составлял 27,3 %. Другими словами, каждая четвертая карманная кража совершалась несовершеннолетними. В общем же количестве таких преступлений, как раз-бой с убийством и убийства, грабежи и кражи, удельный вес несовершеннолетних преступников составлял во второй половине 1944 года 8,1 %, в том числе по кражам (квалифицированным, простым и карманным) - 8,4 %з2.
В нижеследующей таблице отражена динамика привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних по Челябинской области в военные годы33.
Из приводимых данных следует, что количество привлеченных к уголовной ответственности несовершеннолетних, а следовательно, и совершенных ими преступлений достигло своего пика в 1943 году. Число арестованных за правонарушения подростков составило за указанные годы 63,8 % к общему количеству привлеченных. В 1944 году число привлеченных к ответственности сократилось по сравнению с 1942-м годом на 20,8 %, по сравнению с 1943 годом - на 25,6 %.
Подводя общий итог вышесказанному, можно сделать вывод о значительной работе, проделанной органами милиции Челябинской области по борьбе с детской беспризорностью, безнадзорностью и преступностью несовершеннолетних в годы Великой Отечественной войны. Во многом именно благодаря деятельности милиции удалось обеспечить снижение как общего количества беспризорных и безнадзорных детей, так и ко-
Г оды Всего за 1942 1943 год Всего за 1944 год Всего за Итого за
Коли- чество год 1-е полу г. 2-е полуг. 1943 год 1-е полуг. 2-е полуг. 1944 год 1942-44 гг.
Привлечены к уголовной ответственности (человек) 1882 948 1055 2003 610 882 1492 5377
Из них арестовано 1192 611 570 1181 386 675 1061 3434
личества совершаемых несовершеннолетними преступлений. В этом отношении опыт органов милиции, приобретенный в трудные военные годы, не потерял своего значения до настоящего времени.
1 Потемкина М.Н. Эвакуированные в Челябинской области: вклад в дело Победы / Южный Урал в судьбе России (К 70-летию Челябинской области): Материалы научно-практич. конференции. - Челябинск. 2003. -С. 216.
2 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). - Ф. 9415. Оп. 3. Д. 12а. Л. 42.
3 История советского уголовного права. - М., 1948. -С. 427.
4 Там же. - С. 428.
5 ГАРФ. - Ф. 9401. Оп. 12. Д. 228. Л. 303-304.
6 Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО). - Ф. 288. Оп. 42. Д. 21. Л. 441-442.
7 ОГАЧО. - Ф. 228. Оп. 6. Д. 223. Л. 88.
8 Там же. - Л. 89.
9 Там же.
10 Там же.
11 Там же. - Оп. 7. Д. 42. Л. 6 об.
12 Там же.
13 Там же.
14 Там же. - Оп. 6. Д. 223. Л. 14.
15 Там же. - Оп. 7. Д. 226. Л. 39.
16 Там же. - Ф. 92. Оп. 5. Д. 124. Л. 128-129.
17 Там же. - Ф. 288. Оп. 7. Д. 227. Л. 59.
18 Там же. - Д. 226. Л. 39; Д. 227. Л. 59 (подсчитано автором).
19 Там же. - Оп. 8. Д. 227. Л. 39.
20 Там же. - Оп. 7. Д. 227. Л. 62.
21 Там же. - Оп. 8. Д. 228. Л. 9 об.
22 Там же.-Л. 10-10 об.
23 Там же. -Л. 9об.-10.
24 Там же. - Л. 10 об.
25 Там же.-Л. 10.
26 Там же. - Л. 11 об.
27 Там же. - Оп. 8. Д. 227. Л. 38.
28 Там же.-Д. 38. Л. 18-18 об.
29 Там же.-Л. 18.
30 Там же.-Д. 227. Л. 38.
31 Там же.-Д. 38. Л. 18 об.
32 Там же. - Д. 227. Л. 38-39.
33 Там же.-Л. 38.
34 Там же. - Оп. 7. Д. 227; Оп. 8. Д. 227. Л. 38 (подсчитано автором).
35 Там же. - Ф. 92. Оп. 5. Д. 271. Л. 77 (подсчитано автором).
36 Там же. - Ф. 288. Оп. 6. Д. 223. Л. 87-88.
37 Там же. - Д. 227. Л. 60.
38 Подсчитано автором.
39 Подсчитано автором.
40 ОГАЧО. - Ф. 288. Оп. 6. Д. 223. Л. 76.
41 Там же. - Оп. 7. Д. 227. Л. 61.
42 Там же. - Ф. 92. Оп. 5. Д. 64. Л. 70-71.
43 Там же. - Ф. 288. Оп. 7. Д. 227. Л. 60.
44 Там же.-Д. 226. Л. 41 об.
45 Там же. - Оп. 6. Д. 223. Л. 122.
46 Там же. - Оп. 9. Д. 124. Л. 80.
47 Там же. - Оп. 8. Д. 227. Л. 38.
48 Там же. - Оп. 42. Д. 24. Л. 172.
49 Там же. - Оп. 7. Д. 66. Л. 135-137.
50 Там же. - Ф. 92. Оп. 5. Д. 271. Л. 80.
51 Там же. - Ф. 288. Оп. 8. Д. 227. Л. 37.
52 Там же (подсчитано автором).
53 Там же. - Оп. 7. Д. 227. Л. 60; Оп.8. Д. 227. Л. 38 (составлено автором).
