CC BY
151
13. Сапожников, В.В. Пути по Русскому Алтаю. - Новосибирск, 1926.
14. Швецов, С.П. Горный Алтай и его население. - Барнаул, 1900. - Т. 3. - Вып. 1.
15. Швецов, С.П. Обычно-правовые воззрения алтайцев (калмык) и киргиз: Брачные и семейные отношения // Записки Западно-Сибирс-
кого отделения РГО. - 1898. - Кн. 25.
16. Тронов, Б.В Восхождение на Белуху / Б.В. Тронов, М.В. Тронов // Землеведение. - 1915. - № 4; Тронов, М.В. Очерки оледенения Алтая. - М., 1949.
17. Ферсман, А.Е. Избранные труды. - М., 1962. - Т. VII.
18. Архив Российской Академии наук (АРАН). Фонд 544. Опись 1 (1713-1913) Научные труды и материалы к ним (материалы за XVII-XIX вв. - копии архивных документов), документы по деятельности Ферсмана А.Е. и труды других лиц, отложившиеся в фонде Ферсмана А.Е. [Э/р]. - Р/д: http://isaran.ru
Bibliography
1. Radlov, V.V. Iz Sibiri (stranicih dnevnika). - M., 1989.
2. Radlov, V.V. Obrazcih narodnoyj literaturih tyurkskikh piemen, zhivuthikh v Yuzhnoyj Sibiri i Dzhungarskoyj stepi. Podnarechiya Altaya: altayjcev,
teleutov, chernevihkh i lebedinskikh tatar, shorcev i sayancev. - SPb., 1866. - Ch. 1.
3. Issledovateli Gornogo Altaya (XVII - seredina XX v.) Bibliograficheskiyj spravochnik / sost. A.A. Irkitova, T.K. Mayjchikova. - Gorno-Altayjsk, 2003.
4. Radlov, V.V. Poezdka na r. Chuyu doktora Radlova v 1860 g. // TGV. 1878, 1879.; Puteshestvie doktora Radlova cherez Altayj k Teleckomu ozeru po r. Abakanu. - Tomsk, 1881; Mifologiya i mirosozercanie zhiteleyj Altaya // Vostochnoe obozrenie. - 1882; Ehtnograficheskiyj obzor tyurkskikh plemen Yuzhnoyj Sibiri i Dzhungarii. - Tomsk, 1887.
5. Potanin, G.N. Polgoda na Altae // Russkoe slovo. - SPb. - 1859. - № 9.
6. Potanin, G.N. Ot Kosh-Agacha do Biyjska: otrihvok iz putevihkh zapisok // Drevnyaya i novaya Rossiya. - 1879. - № 6.
7. Potanin, G.N. Ocherki Severo-Zapadnoyj Mongolii. - SPb. -1883. - Vihp. IV.
8. Yadrincev, N.M. Ehkspediciya na Altayj // Izv. RGO. - 1881. - T. 17. - Vihp. 5.; Yadrincev, N.M. Otchyot o poezdke po porucheniyu Zapadno-
Sibirskogo otdeleniya Imperatorskogo Geograficheskogo Obthestva v Gornihyj Altayj k Teleckomu ozeru i vershinih Katuni v 1880 godu //
Zapiski Zapadno-Sibirskogo otdeleniya RGO. - 1882. - № 4; Yadrincev, N.M. Puteshestvie po Altayu i posethenie Katunskikh lednikov //
Zapiski Zapadno-Sibirskogo otdeleniya RGO. - 1889.
9. Yadrincev, N.M. Ob altayjcakh i chernevihkh tatarakh - SPb., 1881.
10. Yadrincev, N.M Altayj i ego inorodcheskoe naselenie (Ocherk puteshestviya po Altayu) // Istoricheskiyj vestnik. - 1885. - № 6.
11. Yadrincev, N.M. Sibirj kak koloniya. - SPb., 1892.
12. Sapozhnikov, V.V. Po Russkomu i Mongoljskomu Altayu. - M., 1949.
13. Sapozhnikov, V.V. Puti po Russkomu Altayu. - Novosibirsk, 1926.
14. Shvecov, S.P. Gornihyj Altayj i ego naselenie. - Barnaul, 1900. - T. 3. - Vihp. 1.
15. Shvecov, S.P. Obihchno-pravovihe vozzreniya altayjcev (kalmihk) i kirgiz: Brachnihe i semeyjnihe otnosheniya // Zapiski Zapadno-Sibirskogo otdeleniya RGO. - 1898. - Kn. 25.
16. Tronov, B.V Voskhozhdenie na Belukhu / B.V. Tronov, M.V. Tronov // Zemlevedenie. - 1915. - № 4; Tronov, M.V. Ocherki oledeneniya Altaya.
- M., 1949.
17. Fersman, A.E. Izbrannihe trudih. - M., 1962. - T. VII.
18. Arkhiv Rossiyjskoyj Akademii nauk (ARAN). Fond 544. Opisj 1 (1713-1913) Nauchnihe trudih i materialih k nim (materialih za XVII-XIX vv. -kopii arkhivnihkh dokumentov), dokumentih po deyateljnosti Fersmana A.E. i trudih drugikh lic, otlozhivshiesya v fonde Fersmana A.E. [Eh/r].
- R/d: http://isaran.ru
Статья поступила в редакцию 10.01.13
УДК. 93
Malkova YA. THE ACTIVITY OF THE CORRECTI ON-WORKING REFORMATORIES ON THE TERRITORY OF ALTAI REGION. The Formation of the criminal-executive system in Altai in 1937 coincided with the period of the Siblag's integration. In 1939 after the formation of the multiple reformatories the number of the prisoners increased and reached 4750 people. During the pre-war period the correction-working reformatories in Altai Region were supposed to relieve Altai prisons and to provide the industry with the labour power.
Key words: altai prisons, correction-working reformatories, prisoners, criminal-executive system, Biysk prison, The Head Administration of the prison camps (GULAG).
Ю.А. Малкова, начальник учебно-методического отдела Алтайского института экономики - филиала негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-
Петербургский университет управления и экономики», г. Барнаул, E- mail: malkov01 @rambler.ru
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВЫХ КОЛОНИЙ НА ТЕРРИТОРИИ АЛТАЙСКОГО КРАЯ (1937-1941 ГГ.)
Становление уголовно-исполнительной системы на Алтае в 1937 г совпало с периодом разукрупнения Сиб-лага. В 1939 г. после образований многочисленных колоний в крае количество заключенных в тюрьмах значительно сократилось и составило 4750 человек. В предвоенный период исправительно-трудовые колонии в Алтайском крае должны были разгрузить алтайские тюрьмы и обеспечить рабочей силой промышленные предприятия.
Ключевые слова: алтайские тюрьмы, исправительно- трудовые колонии, заключенные, уголовно-исправительная система, Бийская тюрьма, Главное управление лагерями.
Алтайские тюрьмы стали основой развития исправительно-трудовых колоний на территории края. Что бы разгрузить тюрьмы и с помощью организации труда заключенных уменьшить нагрузку на всесоюзный бюджет на Алтае начали создавать исправительно-трудовые колонии.
По поводу создания исправительно-трудовых лагерей и колоний в научной литературе существуют две точки зрения. Одна
заключается, в том, что уголовно-исполнительные учреждения создавались для того, чтобы трудоустроить растущее количество заключенных, другая — что усиление репрессий и увеличение числа осужденных было связано с потребностью развития советской экономики в бесплатной рабочей силе [1, с. 22].
На наш взгляд, увеличение числа ИТК было связано, как с избытком заключенных и необходимости их занятости, так и ре-
шение экономических и государственных вопросов связанных со строительством стратегических объектов и заселением удаленных территорий.
Подчинение колоний было территориальным. Все колонии, находившиеся в крае, имели одинаковый административный статус. Практическое руководство колониями было возложено на УНКВД Алтайского края. Создавались специальные структуру по руководству ИТК, которые назывались отделы мест заключения, которые руководили и тюрьмами. В начале, 1939г. отделы мест заключения были переименованы в отделы исправительно-трудовых колоний, исправительно-трудовых работ и трудпо-селений (ОИТК), либо в управления исправительно-трудовых лагерей и колоний (УИТЛК).
Первоначально исправительно-трудовые колонии делились на 4 вида:
1. Фабрично-заводские - для осужденных из среды трудящихся.
2. Сельскохозяйственные - для осужденных из среды трудящихся.
3. Массовых работ - для осужденных из среды классововраждебных элементов и опасных преступников из среды трудящихся.
4. Штрафные - для осужденных, переведенных из других колоний за систематические нарушения.
Фактически действие исправительно-трудового кодекса РСФСР 1933 г. прекратилось с изданием Временной инструкции по режиму содержания заключенных в исправительно-трудовых колониях НКВД СССР от 04.07.1940 г.
На Алтае исправительно-трудовые колонии создавались на базе переполненных спецконтингентом тюрем. Из Барнаульской тюрьмы была создана колония массовых работ оМз (отдела мест заключения) УИНКВД со штатом 52 человека и Барнаульская фабрично-заводская исправительно-трудовая колония (ФЗИТК) со штатом 54 человека. Фабрично-заводской колонии было передано трикотажная фабрика, пимокатный цех, столярно-ремонтная мастерская. 13.05.1939г. ФЗИТК была переименована в ИТК № 1 (исправительно-трудовую колонию) г. Барнаула. Колония массовых работ преобразовалась в ИТК № 2, специализировавшиеся на предоставление рабсилы меланжевому комбинату г. Барнаула. Комбинат начал выпускать ткани в ноябре 1934 г. В состав предприятия входили: прядильная, ткацкая и отделочная фабрики.
Становление уголовно-исполнительной системы на Алтае в 1937 г. совпало с периодом разукрупнения Сиблага (базовым лагерем на территории Западной Сибири). Барнаульский совхоз НКВД ставший базой для создания сельскохозяйственной ИТК № 3 в районе п. Куета г. Барнаула.
Поселок Куета образовался на основе сельскохозяйственных угодий и построек бывшего Барнаульского монастыря. Зону ночью освещали факелами. Сотрудники колонии жили в старых монастырских домах или землянках. К 40-м годам численность заключенных в колонии возросла до 2000 человек. Осужденные ИТК № 3 проживали в старых, глиняных бараках [2].
В 1938 г. на базе Бийской тюрьмы создается Бийский совхоз ОМЗ УИНКВД со штатом 40 человек и Бийская колония массовых работ со штатом 85 человек. Бийский совхоз НКВД становится ИТК № 4, а Бийская колония массовых работ преобразовывается в ИТК № 6.
Из Бийской тюрьмы выделилось, так же ИТК №5 и ИТК №7. В 1940 г. в ИТК № 5 г. Бийска были утверждены специальные сигналы, с помощью которых дублировался распорядок дня. Подъем сопровождался продолжительным свистком. Выход на работу три удара в металлический диск в 6.40. Перерыв на обед обозначал три удара в металлический диск. Начало работы после обеда четыре удара, конец работы один удар в металлический диск. Сбор на вечернюю проверку производится по сигналу свистка. Отход ко сну три удара о железный предмет [3, Л. 98].
Для изучаемого периода характерно частые ликвидации исправительно-трудовых колоний. Создаваемые вновь ИТК в
Библиографический список
другом месте Алтайского края зачастую имели тот же номер. Так ИТК № 4 дислоцировалась в г. Бийске, затем в архивных документах идет упоминание об ИТК № 4 в п. Куличье Троицкого района Алтайского края (ликвидированной 14.02.1942 г., все имущество колонии отправлено в г. Бийск), а в годы войны ИТК № 4 уже дислоцируется в г. Барнауле. Некоторые колонии объединялись, не успев толком поработать. Так произошло слияние ИТК № 6 г. Бийска в ИТК № 5 г. Бийска [4, с. 17].
ИТК № 6, образованная в 1938 г., дислоцировалась в с. Чибит. Кош-Агачский аймака Ойротской автономной области Алтайского края, обслуживающая автомобильную дорогу (Чуй-ский тракт), соединившая г. Бийск с Монголией. Официально дорога была сдана в эксплуатацию 01.01.1935 г., но работы по развитию дорожной инфраструктуры продолжались еще долго.
В предвоенные годы функционировала ИТК № 7 в г. Бийске имевшая свои командировки в Кызыл-Озеке (Майминский район Ойротской автономной области) и командировка в Дабовс-ком леспромхоза (Турочкского района Ойротской автономной области), а также ИТК № 10 в г. Славгороде.
В 1939 г. после образований многочисленных колоний в крае количество заключенных в тюрьмах значительно сократилось и составило 4750 человек. Разгрузка тюремной системы произошла и благодаря массовым этапам в бескрайние места ГУЛАГа. Только в 1938 г. в лагеря ГУЛАГа из тюрем Алтая было направлено 12 000 заключенных [4].
В соответствии с уголовным кодексом и секретными инструкциями все осужденные на срок до 3 лет подлежали размещению в исправительно-трудовые колонии, а на более длительные сроки направлялись в исправительно-трудовые лагеря [5, Л. 37, 38]. Осужденные по политическим мотивам, в основном, направлялись в лагеря, так как их сроки были значительно выше 3 лет. Хотя принцип отбора заключенных для колоний и лагерей (срок заключения) не всегда соблюдался.
В начале 1939 г. по ходатайству руководства ГУЛАГа было издано постановление СНК СССР №882-143/с от 17. 06. 1939 г., разрешившее НКВД переводить в лагеря из исправительно-трудовых колоний, осужденных на срок до двух лет [6, Л. 1].
Колонии были меньше по размеру, чем лагеря. Численность одной колонии, составляла от несколько сотен до двух тысяч человек. Заключенные колоний направлялись на выполнение несложных работ второстепенного характера.
Исправительно-трудовые колонии имели свою специализацию (сельскохозяйственную или по производству товаров широкого потребления) или же колония организовывалась для обслуживания объектов других министерств. В таком случае она называлась контрагенской. Заключенные, переданные другим хозяйственным органам на контрагенских началах, использовались на различных работах. К концу 1940-х гг. 65% из них были заняты в строительстве (в цехах), 15% на лесозаготовительных, погрузочно-разгрузочных и других работах [7, Л. 55].
Все алтайские исправительно-трудовые колонии находились непосредственно под управлением ГУЛАГа (Главного Управления Лагерями) НКВД СССР. Сотрудники ГУЛАГа распределяли заключенных в лагеря, осуществляли хозяйственное, руководство деятельностью мест заключения; снабжение их продовольствием, обмундированием, инвентарем и материалами для производства в тюрьмах, лагерях. По состоянию на 01.03.1940г., ГУЛАГ состоял из 53 лагерей (включая лагеря, занятые железнодорожным строительством) со множеством лагерных отделений, 425 исправительно-трудовых колоний (в том числе: 170 промышленных, 83 сельскохозяйственных и 172 «контрагентских», т.е. работавших на стройках и в хозяйствах других ведомств), объединяемых областными, краевыми, республиканскими отделами исправительно-трудовых колоний (ОИТК), и 50 колоний для несовершеннолетних [8].
Исправительно-трудовые колонии, созданные в предвоенный период в Алтайском крае, должны были серьезно разгрузить алтайские тюрьмы и обеспечить рабочей силой промышленные краевые предприятия.
1. ГУЛАГ. Экономика принудительного труда. - М., 2005 .
2. Государством призванные. Главное управление исполнения наказания Министерства юстиции Российской Федерации по Алтайско-
му краю. - Барнаул, 2004. - Кн. 2.
3. ОРАИ ИЦ ГУВД АК. Ф. 12. Оп. 2. Д. 529. Л.98.
4. Кобелев, П.И. Государством призванные / П.И. Кобелев, Н.Д. Потапов, А.С. Чернев, А.Т Трусов. - Барнаул, 1999.
5. ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп.1. Д.368.
6. ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп.1. Д. 1170.
7. ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп.1. Д.374.
8. Земсков, В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования. -1991. - № 6.
Bibliography
1. GULAG. Ehkonomika prinuditeljnogo truda. - M., 2005 .
2. Gosudarstvom prizvannihe. Glavnoe upravlenie ispolneniya nakazaniya Ministerstva yusticii Rossiyjskoyj Federacii po Altayjskomu krayu. -
Barnaul, 2004. - Kn. 2.
3. ORAI IC GUVD AK. F. 12. Op. 2. D. 529. L.98.
4. Kobelev, P.I. Gosudarstvom prizvannihe / P.I. Kobelev, N.D. Potapov, A.S. Chernev, A.T Trusov. - Barnaul, 1999.
5. GARF. F. R-9414. Op.1. D.368.
6. GARF. F. R-9414. Op.1. D. 1170.
7. GARF. F. R-9414. Op.1. D.374.
8. Zemskov, V.N. GULAG (istoriko-sociologicheskiyj aspekt) // Sociologicheskie issledovaniya. -1991. - № 6.
Статья поступила в редакцию 14.01.13
УДК 930
Lozhkina V.M. FORMATION OF «THE NEW CITIZEN» IN CHILDREN'S HOMES OF MOLOTOV‘S REGION AT THE PERIOD OF THE GREAT PATRIOTIC WAR. Article is devoted to the questions of upbringing of «the new citizen» in children's homes in Molotov's region at the period of the Great Patriotic War. The author explores the organization and work of children's homes, the role of the state in regulating childcare institutions is examined. Special attention is paid to the organization of leisure activity of pupils, the material state of children's homes. Article is based on archival sources and oral memories.
Key words: «The New citizen», children's home, childcare center, homelessness, the Soviet childhood, The Great Patriotic War.
В.М. Ложкина, студентка 1 курса магистратуры исторического факультета
Пермского гос. гуманитарного педагогического университета, учитель истории МАОУ СОШ № 9,
г. Пермь, E-mail: loskina Tina@mail.ru
ФОРМИРОВАНИЕ «НОВОГО ГРАЖДАНИНА» В ДЕТСКИХ ДОМАХ МОЛОТОВСКОЙ ОБЛАСТИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ*
Статья посвящена вопросам формирования «нового гражданина» в детских домах Молотовской области в годы Великой Отечественной войны. Автор рассматривается влияние детского дома на формирование «нового гражданина», раскрывает организацию и работу детских домов Молотовской области, рассматривает роль государства в регулировании детскими учреждениями. Особое внимание уделяется вопросам организации досуговой деятельности воспитанников, материального состояния детских домов. Статья написана на основе архивных источников и устных воспоминаний.
Ключевые слова: «Новый гражданин», детский дом, детское учреждение, беспризорность, безнадзорность, советское детство, Великая Отечественная война.
В первые годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. обострилась проблема сиротства. Советское государство предпринимало усилия по массовому открытию учреждений для детей без родителей, проявляло заинтересованность не только в политическом, но и в патриотическом воспитании «юного гражданина». Кроме того, остро стояла необходимость сохранения стабильности общественной ситуации, поскольку беспризорные дети все чаще становились участниками преступлений в городах. В стране во всех областях и крупных центрах были созданы комиссии по устройству беспризорных детей в возрасте до 15 лет. Детских домов к 1940 г. было около 4 тыс., однако к концу войны это количество возросло до 6 тыс. Государство субсидировало детские дома. Как отмечают, Г.И. Александрова и В.Н. Александров, «в первый год войны было выделено 900 млн. рублей, а к концу войны эта сумма стала составлять 2,237 млрд. рублей, что в 2,5 раза больше чем в довоенный период», не считая средств, которые предоставлялись профсоюзами [1].
В Советской России система учреждений для детей-сирот сложилась в основном в 1920-е гг., когда шла борьба с беспризорностью. Для первичного приема беспризорников и дальнейшего их устройства еще в 1920-е годы были созданы детские приемники-распределители (ДПР), подчиненные Наркомпросу РСФСР и его местным органам [2]. Через подобные детские приемники-распределители НКВД за военный период в СССР прошло около 1 млн. беспризорных и безнадзорных детей [3]. Исследователь М.Р Зезина отмечает: «Была развита сеть различных интернатских учреждений: дома ребенка, детские дома, трудовые колонии, подчинявшиеся соответственно наркоматам здравоохранения, просвещения и внутренних дел. В особую группу выделялись дети с девиантным поведением и те, кто длительное время бродяжничал, неоднократно бежал из детского дома или училища. Как правило, они направлялись в детские колонии МВД» [2].
Сложившаяся система потребовала изменений с началом войны, так как была ориентирована в первую очередь на борьбу с отрицательными последствиями беспризорности и безнадзорности. В 1942-1943 гг. были приняты постановления СНК СССР «Об устройстве детей, оставшихся без родителей» и «Об усилении мер борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и хулиганством» [4]. В них предусматривалось создание комиссий по устройству детей, оставшихся без родителей, при местных советах, и организация отделов по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью в составе НКВД как центров для координации всей работы в этом направлении. По свидетельству М.Р Зезиной, устройство детей старше трех лет возлагалось на специальные комиссии, организованные при местных органах власти. Данные комиссии опирались на активистов профсоюзных и комсомольских организаций, шефских предприятий, учреждений народного образования. В случае необходимости назначались опекуны из числа родственников ребенка или близких друзей родителей. Кроме того, комиссии могли направлять детей в детские дома, а подростков - учениками на производство или на работу в колхоз. Но более половины сирот определялись на воспитание в приемные семьи [2]. Именно поэтому государство уделяло особое внимание освещению вопросов патронирования в печатных изданиях, брошюрах, политических лекциях. Так, например, в журнале «Работница» печатались информационные статьи о патронировании детей, о позитивных изменениях в жизни семьи после усыновления ребенка. Количество беспризорных детей начинает увеличиваться с началом эвакуации в Молотовскую область с лета 1941 года. Поступали эшелоны с эвакуированными предприятиями, оборудованием, рабочими и их семьями с Украины, Белоруссии, Подмосковья, Москвы. С.М. Емелин в своем исследовании, отметил, что из местностей, в которых возникла угроза оккупации, в первую очередь эвакуировались дети и детские учреждения и приводит
