Детерминация вынужденной миграции из стран ближнего зарубежья Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

Детерминация вынужденной миграции из стран ближнего зарубежья

Бритвина И.Б. fira@shadrinsk.net)

Шадринский государственный педагогический институт

Миграционная ситуация на постсоветском пространстве в конце ХХ в. диктует необходимость пристального внимания к ней и тщательного научного анализа. Проблема беженцев в России и СНГ признана одной из острых мировых проблем. Миграционные потоки на обозначенном пространстве были столь масштабны, что до сих пор продолжают определять некоторые стороны социального развития этих стран, отвлекая на себя серьёзные материальные ресурсы, вынуждая правительства стран особо заниматься миграционной политикой. Массовость потока вынужденных мигрантов из стран ближнего зарубежья на территорию России в 1990-е гг. наталкивает на мысль, что на постсоветском пространстве сложились похожие обстоятельства, детерминирующие переезд в Россию части некоренного населения новых государств.

Специфика вынужденной миграции в России в конце ХХ в. была обусловлена появлением четырёх основных потоков мигрантов: беженцы и вынужденные переселенцы из стран ближнего зарубежья (бывшие республики СССР), беженцы из стран дальнего зарубежья (не входивших в состав бывшего СССР, например из Афганистана) и, так называемые, внутренние мигранты, которые могли претендовать только на статус вынужденных переселенцев. Ещё один поток мигрантов - это эмиграция, в основном, в США, Израиль и Германию, в остальные страны граждане бывшего СССР мигрировали незначительно. Вынужденной миграцией в конце ХХ века в России принято называть многомиллионный приток мигрантов в страну из стран дальнего и ближнего зарубежья, а также поток внутрироссийских мигрантов, переезжающих из зон военных или межнациональных конфликтов. Таким образом, в общем миграционном потоке нужно отличать мигрантов из других стран и внутрироссийских мигрантов - это «внутренние перемещённые лица» (например, жертвы чеченской войны, которые составляли 83,1% от всех внутрироссийских мигрантов). Самый многочисленный приток населения в конце ХХ - начале ХХ1 вв. Россия получила из стран ближнего зарубежья. В нашем исследовании мы анализируем детерминационные особенности именно этого потока вынужденных мигрантов.

Если определять сущность процесса вынужденной миграции, то мы склонны полагать, что это процесс смены группы, которая вытесняет на группу, которая принимает. Таким образом, процесс миграции можно понимать, как разрешение совокупности проблем мигрантов с вытесняющей и принимающей стороной. И в этом случае глубже понять это явление можно только с позиций теории детерминизма.

Для анализа этого процесса нужно определить с социологической точки зрения сущность понятия «вынужденные мигранты из стран ближнего зарубежья». Это переселенцы разного пола и возраста, разного социального положения, как правило, некоренной для «страны исхода» национальности, которые вынуждены изменить привычный образ жизни в силу смены одной социальной общности в стране исхода («вытесняющая») на другую социальную общность в «стране предназначения» («принимающая»).

Отечественные авторы, анализирующие вынужденную миграцию в 1990-х гг. предлагали различные способы классификации факторов, детерминирующих поведение вынужденных переселенцев. Часто эти факторы делят на «вытесняющие» и «привлекающие» («притягивающие») переселенцев. Многие исследователи, отмечая особенности вынужденной миграции, упоминают, что «вытесняющие» факторы намного важнее «привлекающих», они пишут о явном перевесе «выталкивающих» факторов над факторами притяжения. (1) По

мнению учёных, условия российской действительности получают притягательную силу только из-за резких негативных перемен в новых странах ближнего зарубежья.

Мы не можем полностью согласиться с такой трактовкой. Она скорее всего верна для всех стрессовых миграций, причинами которых будут стихийные бедствия или военные столкновения. Вынужденные миграции конца ХХ в. являются разновидностью стрессовых миграций, но и обладают особенностями, прежде всего, связанными с меньшей интенсивностью проявления стрессовых обстоятельств. Недаром переселение русскоязычных в Россию растянулось на десять лет, многие семьи несколько лет решали переезжать или нет. Не так складываются обстоятельства переезда при стрессовых миграциях, там нет задела времени на принятие решения. Мы считаем, что действие привлекающих и вытесняющих факторов было равнозначным. Если переезд из новых постсоветских стран и был вынужденным, то переселение именно в Россию имело очень много привлекательных моментов для русскоязычных мигрантов, что было не менее важно при принятии решения о миграции, чем факторы вытеснения. Конкретная миграционная политика России наряду с другими обстоятельствами прямо влияла на интенсивность миграционных потоков в конце ХХ - начале ХХ1 вв.

По нашему мнению, существует целая система иерархизированных привлекающих («притягивающих») факторов. Причём их иерархия связана как с уровнями проявления типа «Россия - регион - населённый пункт - непосредственная среда жизнедеятельности», так и с гендерными особенностями переселенцев, с их социально-демографическими характеристиками.

Деление факторов, детерминирующих поведение вынужденных мигрантов на «выталкивающие» и «привлекающие» в некоторой степени помогает понять сущность вынужденной миграции, отличить её от других видов территориальных перемещений, но в полной мере изучить особенности поведения переселенцев это не поможет. Такой способ деления является логическим продолжением мнения многих социологов, которые за критерий деления факторов, определяющих поведение переселенцев, фактически взяли пограничную линию между двумя государствами: всё, что по эту линию - вытесняющие факторы, а всё, что за ней - привлекающие.

Мы предлагаем факторы, детерминирующие поведение вынужденных мигрантов разделить на внешние и внутренние. Под внешними факторами мы понимаем все условия жизнедеятельности мигранта, занимающие внешнее положение по отношению к его личности. Под внутренними факторами, соответственно, всё, что относится к его личностной структуре (цели, интересы, потребности, ценностные ориентации, мотивы, установки). В соответствии с этим подходом, соотношение обстоятельств, детерминирующих миграцию, меняется. Все внешние по отношению к личности вынужденного мигранта обстоятельства, и в стране исхода, и в стране предназначения, будут относиться к одной группе факторов. А все личностные, внутренние особенности переселенца, детерминированные внешними обстоятельствами, относятся к другой группе. Такой подход позволяет выделить в группе внутренних факторов цели, мотивы, потребности, интересы, установки и ценностные ориентации вынужденных мигрантов. Так же можно попытаться проанализировать взаимовлияние внешних и внутренних факторов, иерархизировать внешние и внутренние факторы для разных групп переселенцев, для вытесняющего и принимающего сообщества, проследить изменения и действие внутренних факторов, как в стране исхода, так и в стране предназначения.

Анализ причин миграции, который сделан в отечественной науке, фактически сводится только к изучению неблагоприятной обстановки в стране исхода. Но этот подход очень узок, хотя бы потому, что не все некоренные народы стран СНГ переехали жить в Россию или другие страны. Значит, неблагоприятная обстановка по-разному влияла на разных людей не титульной национальности. Этот факт нужно как-то объяснить, а именно обратить внимание на внутренние, личностные факторы, имеющие, по нашему мнению, гендерные особенности. Кроме того, внутренние факторы имеют свою специфику проявления и в стране предназначения, в России. В процессе адаптации у мигрантов начинают формироваться иные

цели, мотивы, потребности, интересы, установки, ценностные ориентации, связанные уже с вхождением в новое сообщество, в иную культурную среду. Этот процесс тоже требует гендерного анализа, т. к. адаптация вынужденных переселенцев по-разному протекает у мужчин и женщин-мигрантов.

Таким образом, схема детерминации поведения вынужденных мигрантов представляет собой объёмную матрицу пересекающихся горизонталей и вертикалей. В этой схеме будут пересекаться внешние и внутренние факторы детерминации, особенности их проявления в стране исхода и в стране предназначения, региональная специфика их действия, гендерные, демографические и социальные черты мигрантов, а также их личностно-психологические особенности.

Кроме этого, нужно проанализировать действие внешних и внутренних факторов с точки зрения многоуровневого подхода, а именно на уровне вытесняющего сообщества, на уровне принимающего сообщества и на уровне самой мигрирующей группы. В зависимости от уровня анализа характеристика этих факторов, как и их набор могут быть разными, в разной степени детерминировать миграционные процессы. Система разных потребностей и интересов у вытесняемых и вытесняющих, а так же у вытесняемых и принимающих групп фактически создаёт огромное поле для исследования процессов детерминации миграционного поведения.

В основе детерминации поведения потенциальных и реальных мигрантов лежит диалектика соотношения природной и социальной необходимости, которая преобразуется во внутреннюю необходимость личности в постоянном воспроизводстве привычных форм жизни путём выработки определённых стереотипов поведения и восприятия, что помогает лучше адаптироваться в окружающей обстановке и чувствовать внутренний комфорт.

Люди стремятся постоянно воспроизводить привычные для них внешние и внутренние условия своей жизнедеятельности. Эти условия воспроизводят физическое, психическое и социальное существование человека. Внезапное, резкое изменение условий жизнедеятельности в сторону ухудшения, или так воспринимаемые людьми обстоятельства, всегда вызывают у них отторжение, неприятие. Индивиды по-разному реагируют на эти изменения и выбирают различные способы возвращения в привычное, комфортное существование. Одни предпочитают активное или пассивное приспособление к непривычным условиям, а другие выбирают стратегию поиска новых мест, где можно обеспечить себе и своей семье приемлемые формы жизни.

В этой схеме внешние и внутренние факторы детерминации поведения вынужденных мигрантов неразрывно связаны самой логикой их реального существования. Резкое изменение внешних привычных условий жизни в стране исхода вызывает у нетитульного населения, недовольного этими изменениями, потребность в поиске более благоприятных условий жизни. Возникает внутренний дискомфорт, для преодоления которого, сформировавшаяся потребность осознаётся в виде определённой цели, которую необходимо достичь, чтобы вернуться в привычные комфортные условия. Затем формируется система ведущих ценностных ориентаций, выражающаяся через совокупность определённых интересов, направленных на достижение цели. Появляются мотивы деятельности, которые вызывают определённые поступки, ведущие, в конечном счёте, к переезду в другую страну или к приспособлению к новым условиям жизни.

Очень важным моментом в этом взаимодействии является та особенность, что появление установок на миграцию, мотивов миграционной деятельности у многих представителей некоренных народов само по себе способно формировать у остальной части нетитульного населения новую внешнюю необходимость переезда, вызванную не недовольством реальными условиями жизнедеятельности, а только лишь масштабами миграции. Т. е. сама по себе миграция, её масштабы на определённом этапе превращается в фактор, детерминирующий миграционное поведение индивидов, ещё не охваченных стремлением переехать. Особенно это характерно для небольших населённых пунктов, сёл, когда представители нетитульного этноса могли видеть, как пустеют целые улицы, что в Россию переселяются семьями и кланами. В определённой местности как бы возникало некоторое «напряжение поля», которое само по

себе, помимо неблагоприятных внешних условий, наводило на формирование установок на миграцию у тех, кто ещё не переехал. Размах проявления этой особенности специфически характеризует детерминацию именно вынужденной миграции.

Это можно проиллюстрировать на примере Казахстана. Итоги переписи 1999 г. в Казахстане показали довольно быстрое изменение этнического состава населения, и решающую роль в этих изменениях играли миграционные процессы. Действительно, статистика показывает, что если в 1994 г. русские составляли 35% населения Казахстана, то в 1999 г. - уже только 30%. Представители других некоренных этносов в 1994 г. насчитывались в количестве 19% , а в 1999 г. их доля снизилась до 16,6%. (2) А, если учесть, что большинство русскоязычных проживало в северной части Казахстана, то относительные масштабы миграции в Россию и другие страны увеличатся ещё больше.

Подобные процессы происходили и в других странах ближнего зарубежья. С 1989 г. по 1995 г. удельный вес русских в составе населения Киргизии снизился с 21,5% до 16,2%. (3) Таким образом, сами масштабы миграции, уменьшение количества русскоязычных детерминировали формирование установок на переезд у тех, кто ещё не решился на это.

В рамках этой статьи остановимся подробнее на анализе внешних факторов детерминации поведения вынужденных мигрантов. Многонациональный, многоконфессиональный и поликультурный Советский Союз, проводя политику сближения наций и формирования единой общности «советский народ», фактически способствовал иногда добровольному, а иногда и навязанному свыше, формированию национальной терпимости, толерантности. Политика индустриализации отсталых республик, создания всесоюзных строек, существование системы общесоюзного распределения молодых специалистов и многое другое приводило к тому, что большие потоки русских перемещались на постоянное место жительства в различные республики СССР. Раскулачивание и репрессии тоже способствовали укоренению русских, как и представителей других народов, в местах, которые называли «окраинами страны». Многие азиатские республики СССР отличались высоким удельным весом русского населения, которое составляло в среднем 15-20 %, а в некоторых из них доля некоренного населения была больше половины, например, до 60% общей численности населения в Казахстане.

Результаты опросов потенциальных русскоязычных мигрантов в 90-е гг. ХХ в. в странах ближнего зарубежья позволяют понять всю трагичность ситуации, в которой неожиданно оказалось некоренное население новых стран после распада СССР. Большинство нетитульного населения государств СНГ, основную часть которого составляли русские, оказалось в ситуации глубокой этнокультурной и этносоциальной дезадаптации. Глубину неадаптированности нетитульного населения к новой геополитической ситуации демонстрируют данные о гражданской самоидентификации. Так, в 1994 г. от 10 до 20 % опрошенных в Кыргызстане, Узбекистане и Казахстане считали себя подданными СССР, либо лицами без гражданства (от 3 до 37 %). От 20 до 50 % респондентов вообще не давали ответа на этот вопрос. И только от 20 до 33 % опрошенных признавали себя гражданами этих государств, что свидетельствует о высокой степени неприятия новой гражданской идентификации. В 1998 г. ситуация изменилась. Большинство нетитульного населения вынуждено было определиться с выбором подданства. Так, среди опрошенных русских от 66 до 90 % определились в пользу гражданства «принимающей» общности. (4) Именно к концу 90-х гг. можно наблюдать спад мигрантов из стран СНГ. Таким образом, решение проблемы двойного гражданства в этих странах во многом повлияло на миграционные настроения некоренных народов.

Эти данные позволяют нам увидеть действие внешних факторов в тенденции, сравнить обстановку середины и конца 90-х гг., а также понять влияние внешних факторов на внутренние процессы гражданской самоидентификации.

Самый чуткий показатель неблагоприятной обстановки в регионе - это рост количества желающих покинуть страну. Опросы Центра демографии ИСПИ РАН 1991г. в Азиатском регионе показывали, что от четверти до трети русскоязычного населения разных стран (Узбекистан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения) собирались уехать. Около 40% опрошенных не имели чётких миграционных установок. В 1992 г. лабораторией миграции Института

народнохозяйственного прогнозирования РАН был проведён аналогичный опрос, показавший рост количества желающих уехать и уменьшение количества желающих остаться. (5)

Таким образом, мы можем видеть влияние внешней обстановки в стране на внутренние миграционные настроения нетитульного населения. Эта связь подтверждается и результатами опросов в Казахстане. Очевидной была общая неудовлетворенность населения ситуацией в стране: по данным Института Гиллера, проводившего социологическое исследование при участии и руководстве Международного Фонда Избирательных Систем (ГРЕБ, США) в 1996 году 90% респондентов были не удовлетворены системой социального обеспечения, 87% -недовольны качеством услуг здравоохранения и состоянием борьбы с преступностью. Лишь 33% опрошенных удовлетворены положением в области политических и гражданских прав, 28% высказывают удовлетворение по поводу избирательной систем и 27% - сферы образования. (6)

По результатам опроса населения, проведённого Казахстанским республиканским центром изучения общественного мнения в 1994 г., 46% респондентов высказались за восстановление СССР на добровольной и равноправной основе; 27% - за создание конфедерации с Россией и другими странами. И только 22% опрошенных - за полную самостоятельность и развитие двусторонних отношений. А сохранение СНГ в теперешнем виде собрало лишь 3% голосов. (7)

Таким образом, результаты этих опросов показали, что русскоязычное население стран ближнего зарубежья чувствовало себя очень дискомфортно в изменившихся условиях. И хотя эти изменения готовились давно, исподволь, их интенсификация в 90-е гг. ХХ века привела к массовой миграции на территорию России. Но всё же нужно заметить, что влияние неблагоприятной внешней обстановки на формирование миграционных настроений некоренных народов не носит характера жёсткой причинно-следственной зависимости. Это подтверждается, прежде всего, тем фактом, что не все представители нетитульных этносов покинули новые страны. Таким образом, между влиянием внешних факторов и формированием внутренней установки на переезд находятся ещё какие-то факторы, детерминирующие миграционное поведение. Мотивация вынужденной миграции имеет, видимо, очень сложный характер, где переплетаются факторы и причины самого разного свойства.

Говоря о психологической неподготовленности некоренного населения к резким внешним переменам, мы бы усилили этот фактор, анализом социально-групповых и личностных особенностей, гендерных особенностей и различного экономического, профессионального, квалификационно-образовательного уровня разных представителей нетитульных этносов. На это накладываются многочисленные факты места рождения (в России или в стране исхода), длительности жизни в стране исхода, наличия или отсутствия родственников в стране исхода и в стране предназначения, степень родства с ними и близости поддерживаемых взаимоотношений и, возможно, многое другое. Все эти обстоятельства детерминируют действие неблагоприятных внешних факторов и влияют на формирование многочисленных внутренних, личностных факторов, таких как потребности, интересы, цели, мотивы и установки на миграцию. Таким образом, анализируя внешние факторы, детерминирующие миграционные настроения некоренного населения стран СНГ, нужно сделать вывод, что их влияние было далеко неоднозначным.

Нужно учесть, что на миграционные настроения потенциальных мигрантов влияли не только условия, сложившиеся в стране исхода, но и обстоятельства российской действительности. И хотя ряд учёных упоминают в своих работах, что особенностью вынужденных миграций конца ХХ века является изменение соотношения «выталкивающих» и «привлекающих» факторов в пользу усиления выталкивающих, всё же мы бы взялись утверждать, что миграционная политика самой России имела нисколько не меньшее значение, чем национализм в странах исхода. Вместе с ужесточением законов о получении Российского гражданства, в начале ХХ1 века практически иссяк и приток переселенцев из стран СНГ.

Так же мы пришли к выводу, что внешние и внутренние факторы могут по особому проявляться в зависимости от личностно-психологических и социально-групповых характеристик потенциальных или реальных мигрантов. Различные способы их сочетания

могут детерминировать внешние обстоятельства в сторону формирования установки на переезд, или, наоборот, в сторону откладывания решения о переселении, вплоть до полного отвержения такого варианта. Кроме того, сочетание всех этих факторов даёт различные стратегии адаптации, различные временные интервалы и результативность приспособления в новом сообществе. Описание внутренних факторов, которые, в первую очередь, проанализированы в социологической литературе через изучение причин миграции, может кое-что добавить и к пониманию внешних факторов, но это материал для другой статьи.

Литература

1. См., напр., Дощицин Ю.П., Лапин Н.Н. Вынужденные переселенцы в крупном промышленном городе Сибири // Социс. - 1995. - № 9.

2. Алексеенко А. Первая перепись населения в суверенном Казахстане: некоторые итоги и оценки // Миграция в СНГ и Балтии: через различия проблем к общему информационному пространству. й^Шерепись в Казахстане.ИШ

3. Миграция русскоязычного населения из Центральной Азии: причины, последствия, перспективы / Под ред. Г. Витковской. - М.: Моск. Центр Карнеги, 1996, С. 134-141

4. Миграционная ситуация в странах СНГ. М., 1999

5. Население России. М., 1994, С. 36

6. Садовская Е. Ю. Внешняя миграция в республике Казахстан в 1990-е годы: причины, последствия, прогноз // www.freenet.bishkek.su

7. Миграция русскоязычного населения из Центральной Азии.., 1996, С. 116