CC BY
157
1. общая криминологическая теория
противодействие преступности
УДК 343.9 ББК 67.51
С.Ф. Милюков*
ДЕНАЦИОНАЛИЗАЦИЯ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В РОССИИ (НА ПРИМЕРЕ КАПИТУЛЯЦИИ ПЕРЕД ХУЛИГАНСТВОМ)
Аннотация: Тенденции осуждения за хулиганство свидетельствуют о том, что в ближайшей перспективе мы придём к почти полному отказу от уголовного преследования хулиганства.
Ключевые слова: хулиганство; противодействие преступности; футбольные болельщики; социальное неравенство.
S.F. Milyukov
DENATIONALISATION OF COMBATING CRIME IN RUSSIA (ON THE EXAMPLE OF CAPITULATION TO HOOLIGANISM)
Summary: The trends in convicting for hooliganism indicate that we will come to an almost complete rejection of prosecution for hooliganism in the near future.
Key words: counteraction to crime; football fans; social inequality.
Принято считать, что само слово «хулиган» появилось в Англии, где употребляется в полицейских отчётах с 1898 года.
В этой стране, как и в ряде других западноевропейских государств, хулиганство ныне воспринимается прежде всего как агрессивное поведение футбольных болельщиков, так называемых «фанатов».
Вот что говорит по этому поводу лидер одного из хулиганских околофутбольных формирований Пол Дебрик по красноречивой кличке «Кирпич»: «Когда люди пишут книги о футбольном насилии, они рассказывают в них о «своём ненагляд-
* Сергей Фёдорович Милюков — доктор юридических наук, профессор, академик РАЕН, профессор кафедры уголовного права РГПУ им. А.И. Герцена, соучредитель Санкт-Петербургского международного криминологического клуба (Россия, Санкт-Петербург). E-mail: dikoepolesf@gmail.com © С.Ф. Милюков, 2011
ном «Эверторе», «своем блестящем Челси» и «своём чудесном «Мидлсбро»» и т. д. Лично мне глубоко наплевать на футбольный клуб «Мидлсбро». Так было и так будет всегда. Дело в том, что я использовал «Мидлсбро» как оправдание насилия, которое применялось к любому нашему сопернику. Почему? Потому что я люблю драку, а футбол является прекрасной для нее причиной. Могу честно признаться, что, проведя двадцать лет в разъездах с хулиганской фирмой «Боро», я никогда не мог назвать игроков своего клуба. У меня ушло два года на то, чтобы понять правило офсайда. Но кому оно интересно?».1
Сам Дебрик, как и подавляющее большинство футбольных фанатов, ро-
1 Дебрик П. Кирпич. История хулигана / Пол Дебрик. (Пер. с англ. Е. Верзигаевой). — СПб.: Ам-
фора. ТИД «Амфора», 2010. — (Серия «Библиотека
футбольного хулигана»). — С. 11.
дом из одного из депрессивных районов Великобритании, вырос в семье алкоголика, рано стал употреблять спиртное и наркотики.
В написанной им (или под его именем) книге криминолог без труда обнаружит тот непреложный факт, что власти сами исподволь культивируют хулиганскую субкультуру футбольных «болельщиков», снисходительно смотрят на их бесчинства (они, как правило, отделываются символическими наказаниями). Подобная толерантность имеет глубокий практический смысл — социальное недовольство наиболее мобильной части общества
— подростков и молодёжи — умело канализируется подальше от политической борьбы против богатых. Впрочем, иногда такое заигрывание приносит печальные для правящего режима результаты. Хулиганы способны вырваться из-под контроля и поколебать государственные устои. Это характерно и для современной России, о чём уместно сказать ниже.
Если глубже заглянуть в отечественную историю, то обнаружится, что Россия воистину «родина» хулиганства. Вряд ли случайно то обстоятельство, что в законодательном поле хулиганство, как состав преступления, впервые в мире появилось в УК РСФСР 1922 года, статья 176 которого определяла таковое как «озорные, бесцельные, сопряжённые с явным проявлением неуважения к отдельным гражданам или обществу в целом действия».2
Совершенно очевидно, что подобное «озорство» впервые появилось в России отнюдь не в эпоху революции 1917 года и последовавшей за ней Гражданской войны. Большими «озорниками» были восставшие казаки, крестьяне, холопы и стрельцы под предводительством И. Болотникова, К. Булавина, С. Разина, Е. Пугачёва, а позднее — участники Антоновского восстания3
2 Цит. по: Сборник материалов по истории социалистического уголовного законодательства (1917— 1937 гг.). Учеб. пос. для юрид. ин-тов. — М.: Юрид. из-во НКЮ СССР. — 1938. — С. 120.
3 Криминологическая оценка генезиса данного восстания и подавления его большевистской властью дана в публикации: Милюков С.Ф. Насилие как средство осуществления уголовной политики // Российский криминологический взгляд. - 2007.
- № 4. - С. 109-114.
или бойцы анархической армии Н. Махно.
Известный в советском прошлом диссидент В. Чалидзе в своём исследовании отечественной криминальной субкультуры вряд ли случайно приводит следующее высказывание А.С. Пушкина об отношении казаков к семье: «Сохранилось поэтическое предание: казаки, страстные к холостой жизни, положили между собой убивать приживаемых детей, а жён бросать при выступлении в новый поход».4
Впрочем, хулиган (в самом широком и полном понимании смысла этого термина) равнодушен и одновременно агрессивен не только к достоинству, здоровью, собственности, да и самой жизни окружающих людей и сотрудников органов правопорядка, но и к собственной телесной и духовно-нравственной сфере.
Тот же В. Чалидзе цитирует по этому поводу знатока блатного мира Э. Кузнецова: «Я десятки раз был свидетелем самых фантастических самоистязаний. Килограммами глотают гвозди; заглатывают ртутные градусники, оловянные миски (предварительно раздробив их на «съедобные» куски), шахматы, домино, иголки, толчёное стекло, ложки, ножи и ... что угодно; заталкивают в уретру якорь; зашивают нитками или проволокой рот и глаза; пришивают к телу ряды пуговиц; прибивают к нарам мошонку и, проглотив сделанный из гвоздя крючок, прикреплённую бечёвку привязывают к двери, чтоб её нельзя было открыть, не вывернув «рыбу» наизнанку; надрезают кожу на руках и ногах и снимают ее чулком; вырезают куски мяса (на животе или ноге), жарят их и поедают; напускают кровь из вскрытой вены, крошат туда хлеб и съедают эту тюрю; обложившись бумагой, поджигают себя; отрезают пальцы рук, нос, уши, решз... всего не перечесть».5
Впрочем, к хулиганству традиционно склонны были не только деградировавшие
4 Чалидзе В. Уголовная Россия. - М.: Терра,
- 1990. - С. 80.
5 Кузнецов Э. Дневники. Les Editeurs Reunis.
— Paris, 1973 (цит. по: Чалидзе В. Указ. соч. С. 101— 102).
представители деклассированных низов, но и многие члены правящей элиты.
Исключительно дерзкими хулиганами выглядели опричники Ивана IV Грозного. Внешне бессмысленными по своей мотивации (т. е. хулиганскими) предстают перед неискушёнными в политике людьми и многие кровавые деяния самого царя. На самом же деле они были глубинно мотивированы его стремлением к фундаментальному переустройству общественно-политического организма Руси и занятию в нём абсолютно высшей позиции.
Так, ещё в возрасте 13 лет Иван IV приказал псарям (!) убить на территории Кремля фактического главу Боярской думы князя А.М. Шуйского.6
Не чужд был хулиганству и Пётр Великий. Вот как наглядно-чувственно описывает его похождения А. Толстой: «Дивились, откуда у него, у дьявола, берётся сила. Другой бы, и зрелее его годами и силой, давно бы ноги протянул. В неделю уже два раза непременно привозили его пьяного из Немецкой слободы. Проспит часа четыре, очухается и только и глядит — какую бы ему ещё выдумать новую забаву.
На святках придумал ездить с князь-папой, обоими королями и генералами и ближними боярами (этих взял, опять-таки, строгим указом) по знатным дворам. Все ряженные, в машкерах. Святошным главой назначен был московский дворянин, исполненный всяких пакостей, сутяга, злой ругатель, — Василий Соковкин. Дали ему звание «пророка», — рядился капуцином, с прорехой на заду. На тех святках происходило окончательное посрамление и поругание знатных домов, особливо княжеских и старых бояр. Вламывались со свистом и бешенными криками человек с сотню, в руках — домры, дудки, литавры. У богобоязненного хозяина волосы вставали дыбом, когда глядел на скачки, на прыжки, на осклабленные эти хари. Царя узнавали по росту, по платью голландского шкипера, — суконные штаны пузырями до колен, шерстяные чулки, деревянные туфли, круглая, вроде турецкой, шапка. Лицо
6 См. подробнее: Назаров В.Д. Иван IV Васильевич Грозный // БСЭ. Т. 10. — М.: Научн. изд-во «Больш. Росс. энц.», 2008. — С. 619—625.
либо цветным платком обвязано, либо прикреплён длинный нос.
Музыка, топот, хохот. Вся кумпания, не разбирая места, кидалась к столам, требовала капусты, печёных яиц, колбас, водки с перцем, девок-плясиц... Дом ходил ходуном, в табачном дыму, в чаду пили до изумления, а хозяин пил вдвое, — если не мог — вливали силой.
Что не родовитее хозяин, — страннее придумывали над ним шутки. Князя Белосельского за строптивость раздели нагишом и голым его гузном били куриные яйца в лохани. Боборыкина, в смех над тучностью его, протаскивали сквозь стулья, где невозможно и худому пролезть. Князю Волконскому свечу забили в проход и, зажгя, пели вокруг его ирмосы, покуда все не повалились со смеха. Мазали сажей и смолой, ставили кверху ногами. Дворянина Ивана Акакиевича Мясного надували мехом в задний проход, отчего он вскоре и помер.
Святочная потеха происходила такая трудная, что многие к тем дням приуготовлялись как бы к смерти.»7
Явно не случайно фигуры Иоанна Грозного и Петра Великого оказываются в одном историческом ряду.
Чрезвычайно слабо изучена роль хулиганов в свержении царского самодержавия и последующих событиях между Февралём и Октябрём 1917 года. Достаточно сказать, что большинству криминологов доподлинно не известно содержание многотомного исследования А.И. Солженицына «Красное колесо».
События Февральской революции писатель исследовал исключительно дотошно, даже не по дням, а по часам. В полотно своего повествования он вставлял микросценарии возможных кинозарисовок происходившего.
Вот фрагмент одного из таких сценариев (23 февраля по старому стилю): «Возбуждённый гул. валят рабочие размашистой гурьбой по бурому рабочему проспекту... Валит толпа. в сотен несколько, сама не зная, ничего не решено, мимо
7 Толстой А. Пётр Первый. Роман в трёх книгах.
— М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1947.
— С. 161.
одноэтажного заводского цеха. Оттуда посматривают, через стекла, через форточки. Им тогда: — Эй, снарядный! Бросай работу. Присоединяйсь. Хлеба!! Остановились вдоль, уговаривают: — Бросай, снарядный! Пока хвосты — какая работа?.. Чего-то снарядный не хочет, даже от окон отходит. — Ах вы, суки несознательные! Да у вас своя лавка, что ль?.. Да ты ему по стеклам! По стеклам! Звон. Разбили. На ступеньки вышел плотный старый мастер, без шапки: — Что фулиганете? У каждого своя голова. А в него ледяным куском: Своя голова? Схватился мастер за голову. Гогот».8
Ещё одна цитата из Солженицына: «.Быстрей забастовок в этот день распространялась по столице новая шутка: отнимать трамвайные ручки. Всем понравилось, огненно весело распространилось по городу, полутора десяткам вагонов закупорили все линии, а сотня трамваев сама уехала в парки. (Вечером в Лесном рабочие опрокинули один цепной вагон, но как озорство, — и стояли рядом, не мешая полиции поднимать его.) Другая мода пошла
— бить стекла в лавках и разорять, а то и грабить».9
Писатель многократно отмечает большую роль в происходивших в Петрограде событиях детей, подростков, молодёжи: «Кому время пришло — это подросткам. Озорство — и дозволено, надо же! Что к чему — это взрослым знать, а не нам! — с палками по Лиговке бегут и в мелочных лавках стёкла — бей! бей! бей! В шести разбили — дальше побежали. И не пойма-ешь».10
К анархиствующим массам присоединялись освобождённые заключённые. Это ещё не так называемые «птенцы» Керенского, а только первая, но внушительная по численности партия острожников. Солженицын констатирует: «За этот день (27 февраля по ст. ст. — С.М.) разгромили семь тюрем. Кроме Дома предварительного за-
8 Солженицын А.И. Красное колесо: Повествование в отмеренных сроках в 4 узлах. — Узел III: Март семнадцатого. Т. 5. — М.: Воениздат, 1994. — С. 16.
9 Там же. — С. 58—59.
10 Там же. — С. 72—73.
ключения (откуда освободили финансиста Рубинштейна, за ним сразу пришёл автомобиль), Крестов. и Литовского замка
— ещё женскую тюрьму на Арсенальной набережной. Военную тюрьму на Нижегородской улице, Пересыльную тюрьму и Арестный дом близ Александро-Невской лавры. На улицах арестанты и каторжники, в халатах, в тюремном, прогуливались весело, целовались друг с другом и с солдатами. Всех до одного освобождали, не расспрашивая. Вместе с политическими вышли на свободу (много больше их) и все уголовные. И в тех же часах начались по городу грабежи, поджоги и убийства».11
Большевики использовали, конечно, плоды стихийного восстания рабочего населения Петрограда, поддержанного основной частью интеллигенции, студенчества, солдатскими и матросскими массами (среди последних особенно были популярны идеи анархизма). Вместе с тем, они весьма настороженно относились к разгулу уличной вольницы, а придя к власти, постарались побыстрее накинуть на неё железную «узду».
Показательно в этой связи, что в написанном В.И. Лениным и принятом СНК РСФСР 21 февраля 1918 г. декрете-воззвании «Социалистическое отечество в опасности!» в числе прочего провозглашалось: «Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления».12
И в последующие десятилетия Советская власть вела настойчивую борьбу с
11 Там же. С. 480-481. Следует обратить внимание на этот своеобразный апофеоз толерантности и примирения с преступниками (медиации). Плоды его общеизвестны. Но послужат ли они предостережением либеральным политикам, правоведам и криминологам, по существу призывающим к его повторению в современной России (см., в частности: Кристи Н. Приемлемое количество преступлений / под общ. ред. Я.И. Гилинского. 2-е изд. — СПб.: Алетейя, 2011; Он же. Простые слова для сложных вопросов / под общ. ред. Я.И. Гилинского. — СПб.: Алетейя, 2011).
12 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. — С. 357.
хулиганством, используя всю силу судебной и внесудебной репрессии. Автору настоящей статьи, как современнику, хорошо помнится Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1966 года «Об усилении ответственности за хулиганство». В средствах массовой информации того времени широко пропагандировался лозунг о том, что под ногами хулиганов должна «гореть земля». А норму, содержавшуюся в ч. 2 ст. 418 УПК РСФСР (введена в него Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 августа 1966 г.) автор неоднократно применял на практике. Она гласила: «В отношении лиц, задержанных за хулиганские действия, в качестве меры пресечения до рассмотрения дела в суде, как правило, избирается содержание под стражей».
Однако с падением силы Советской власти суровость уголовной репрессии в отношении хулиганов стала перманентно ослабевать. Это наглядно подтверждают рассекреченные в эпоху наступившей гласности данные уголовной статистики: если в 1983 г. общее количество зарегистрированных фактов хулиганства в Советском Союзе составило 208 904 (при коэффициенте «хулиганской» преступности на 100 тыс. населения 76,8), то уже в 1988 г. оно упало до 115 979 (коэффициент — 40,8). Правда, в 1989 г. регистрация хулиганства подскочила сразу на 22, 4%, а коэффициент возрос до 49,5. В 1990 г. количество выявленных хулиганов составило 152 419 случаев.13 Это была одна из последних попыток союзной власти взять ситуацию под контроль. Теперь мы знаем, что эта попытка закончилась полным крахом, правда не столь кроваво-острым, как в феврале-октябре 1917 года.
После отпадения от России четырнадцати бывших союзных республик власти удалось стабилизировать правопорядок на оставшейся в её распоряжении территории. Это видно и по статистическим данным: если в 1991 г. было зарегистрировано всего 106 583 преступления рассматрива-
13 См.: Преступность и правонарушения в СССР. Статистический сборник. — М.: Юрид. лит., 1990.
— С. 50; Преступность и правонарушения в СССР. Статистический сборник. — М.: Финансы и статистика, 1991. — С. 53.
емого рода, то в 1993 г. их число выросло до 158 413 (прирост по сравнению с 1992 г. на 31,0%, а по отношению к 1990 г. — на 47,5%). Ещё более возросла регистрация хулиганств в 1994 г. — до 190 550 (прирост по сравнению с предыдущим годом на 20,3%, а по сравнению с 1990 г. — на 77,4 %).
Однако спустя непродолжительное время уголовно-политическая оценка хулиганства диаметрально изменилась. Как это обычно бывает в России, этому сразу было найдено теоретическое оправдание. Статью 206 УК РСФСР стали подвергать резкой критике за «расплывчатость» содержащихся в ней терминов, утверждалось, что она содержит «каучуковые» нормы, позволявшие произвольно привлекать граждан к строгой уголовной ответственности. В проекте нового УК России, внесённом в Государственную Думу РФ, состав хулиганства был заменён на более модный в «цивилизованных» странах состав вандализма.
Полному изъятию нормы, карающей хулиганство, из Уголовного кодекса воспротивились депутаты. Однако модернизированный его состав был безжалостно «оскоплён» по сравнению с апробированной десятилетиями на практике ст. 206 УК РСФСР. К тому же между ним и всё-таки введённым в уголовно-правовое поле составом вандализма образовалась вопиющая коллизия,14 которая была устранена лишь спустя семь лет.
Охарактеризованные процессы не могли не сказаться на регистрации хулиганства, что наглядно подтверждается нижеследующими статистическими сведениями.
Из таблицы отчётливо видно, что власть (хотя и не без некоторых колебаний, о чём свидетельствуют всплески регистраций в отдельные годы) взяла курс на уход из сферы противодействия преступности под флагом либерализации уголовной политики в целом и ее уголовно-правового ядра в частности ради обеспечения пресловутых «прав человека». Помимо экономии
14 Наше видение существа этой коллизии см. в монографии: Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа.
— СПб., 2000. — С. 253-254.
Таблица № 1
Динамика регистрации преступлений и хулиганства в России за 1996—2010 годы
Годы Всего преступлений Хулиганство Темпы прироста хулиганства (%)
1996 2 625 081 181 284 — 5,1
1997 2 397 311 129 505 — 28,6
1998 2 581 940 131 082 + 1,2
1999 3 001 748 128 701 — 1,8
2000 2 952 367 125 100 — 2,8
2001 2 968 255 135 183 + 8,1
2002 2 526 305 133 187 — 1,5
2003 2 756 398 114 052 — 14,4
2004 2 893 810 24 798 — 78,3
2005 3 554 738 30 041 + 21,1
2006 3 855 373 28 645 — 4,6
2007 3 582 541 20 360 — 28,9
2008 3 209 862 13 589 — 33,3
2009 2 994 820 9474 — 30,3
2010* 2 438 126 6653 — 24,0
* Данные за 11 месяцев.
финансовых, материально-технических и кадровых затрат, это по вероятному мнению идеологов такой политики, должно обеспечить социальный (классовый) мир на долгие десятилетия. Свою же безопасность и сохранность огромных денежных и материальных активов элита стремится обеспечить за счёт перевода большей их части на Запад и создания в России хорошо охраняемых анклавов (своего рода феодальных замков), куда простонародью путь уже настрого заказан.
Пробный шаг в этом направлении был сделан еще в 2002 — начале 2003 года и получил название «денационализации» борьбы с преступностью в нашей стране.15
Ослабление борьбы с хулиганством, помимо этого, обусловлено и нормативными обстоятельствами. Помимо первого «оскопления» состава этого преступления в 1996 году, состоялось вторичное его выхолащивание в 2003 году. То, что в со-
15 См.: Милюков С.Ф. Кризисные явления в современной уголовно-правовой политике // Труды Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры РФ. — № 5 / Науч. ред. Н.П. Дудин. — СПб., 2003. — С. 60-61.
ветское время влекло строгое уголовное наказание, либо вообще перестало быть преступлением, либо теперь квалифицируется по другим статьям УК.
Поэтому зафиксированное в таблице резкое снижение (сразу на 78,3%) регистрации хулиганства в 2004 г., по справедливому мнению Э.Ф. Побегайло, объясняется тем, что Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ практически было декриминализировано простое и злостное хулиганство, которое предусматривалось соответственно по ч.ч. 1 и 2 ст. 213 УК РФ.16 По существу мы наблюдаем в этом случае повторную декриминализацию со своего рода кумулятивным эффектом.
Представляют определённый интерес и данные В.Б. Боровикова о количестве осуждённых за хулиганство в 1997— 2007 гг.17
16 Побегайло Э.Ф. Криминологическая характеристика и предупреждение насильственной преступности // Российский криминологический взгляд. — 2007. — № 3. — С. 100.
17 Особенная часть Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий, судебная практика, статистика. — М., 2009. — С. 526.
Таблица № 2
Число осуждённых по ст. 213 УК РФ
Год По ст. 213 УК РФ По совокупности преступлений, предусмотренных ст. 213 УК РФ и др. статьями Всего
ч. 1 — 41 181 5453 46 634
1997 ч. 2 — 23 099 2984 26 083
ч. 3 — 5599 868 6467
ч. 1 — 33 252 4496 37 748
1998 ч. 2 — 27 952 4455 32 407
ч. 3 — 8090 1101 9191
ч. 1 — 28 704 3676 32 380
1999 ч. 2 — 26 579 4610 31 189
ч. 3 — 8844 1293 10 137
ч. 1 — 23 067 2678 25 745
2000 ч. 2 — 25 143 4384 29 527
ч. 3 — 9531 1201 10 732
ч. 1 — 25 642 2797 28 439
2001 ч. 2 — 26 639 4334 30 973
ч. 3 — 10 343 1284 11 627
ч. 1 — 17 813 2255 20 068
2002 ч. 2 — 21 092 3786 24 878
ч. 3 — 9480 1262 10 742
ч. 1 — 12 191 1688 13 879
2003 ч. 2 — 14 284 2781 17 065
ч. 3 — 8520 967 9487
9 ПГМ ч. 1 — 4928 783 5711
ч. 2 — 2403 454 2857
ч. 1 — 3857 484 4341
2005 ч. 2 — 1731 246 1977
ч. 1 — 3625 392 4017
ч. 2 — 1495 193 1688
ч. 1 — 2834 283 3117
200 7 ч. 2 — 1080 117 1197
Из таблицы явствует, что наибольшее число осуждённых по ч. 1 и ч. 2 ст. 213 УК приходится на 1997 год, несмотря на резкое снижение (28,6 %) в данном году регистрации хулиганства в целом. Видимо существенный задел расследованных уголовных дел был создан ещё в 1996 г. В дальнейшем (по 2002 г. включительно) наблюдается тенденция постепенного снижения числа осуждённых по рассматриваемой статьи УК, которое составило в 2002 г. по ч. 1 — 17813, по ч. 2 — 21092 и по ч. 3 — 9480 чел., исключая совокупность по другим преступлениям. С принятием ФЗ от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ число осуждённых за хулиганство в период
2004—2006 гг., естественно, ещё более снизилось.
Если говорить о региональном срезе соответствующей категории преступлений, то по данным В.И. Гладких, П.В. Федотова и Р.Н. Шумова, число зарегистрированных фактов хулиганства по федеральным округам России в 2008 г. распределилось следующим образом: Северо-Западный
федеральный округ — 1289 (-35,4 %); Центральный федеральный округ — 3563 (-27,5 %); Южный федеральный округ — 1156 (-30,8 %); Приволжский федеральный округ — 2867 (-40,0 %); Уральский федеральный округ — 2364 (-37,3 %); Сибирский федеральный округ — 1552
(-29,5 %); Дальневосточный федеральный округ — 379 (-38,3 %).18
Представляют интерес также данные судебной практики по делам о хулиганстве по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, отражённые в таблице № 3.19
Из таблицы видно, что в вышеназванных, тесно связанных между собой субъектах Федерации, налицо одни и те же тенденции, которые могут привести в ближайшей перспективе к почти полному
отказу от уголовного преследования хулиганства. Ясно, что это на руку нарушителям общественного порядка (прежде всего молодым), из которых рекрутируются наиболее опасные преступники (в том числе организованные). Комфортно чувствуют себя в атмосфере безнаказанности и бытовые (семейные) хулиганы, что неизбежно приводит к совершению тяжких преступлений против личности (убийств и изнасилований).
Таблица № 3
Число осуждённых по ст. 213 УК РФ за период 1998—2007 гг.
Год Число осуждённых по Санкт-Петербургу Число осуждённых по Ленинградской области
1998 1447 882
1999 1390 813
2000 1152 690
2001 2746 727
2002 856 412
2003 400 223
2004 143 59
2005 93 57
2006 78 47
2007 80 23
Известно, латентность, как мощный криминогенный фактор, энергично способствует росту преступности. Она является результатом нарушения основополагающих принципов законности и неотвратимости ответственности, ведет к безнаказанности и, естественно, стимулирует совершение новых преступлений.
18 Гладких В.И., Федотов П.В., Шумов Р.Н. Криминология. Курс лекций. — М., 2010. — С. 117.
19 Данные, приведённые в таблице № 3, основываются на проведённом проф. В.Г. Павловым изучении материалов Управления судебного департамента при Верховном суде РФ в Санкт-Петербурге и Управления судебного департамента при Верховном суде РФ в Ленинградской области. Следует отметить, что названный учёный остаётся одним из немногих правоведов, не потерявших интерес к проблеме хулиганства (см.: Павлов В.Г. Историкоправовые вопросы ответственности за хулиганство в русском уголовном праве // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. — 2010. — № 3 (8). — С. 48-53; Он же. Уголовная ответственность за хулиганство в законодательстве советского периода (1917—1996 гг.) // Там же. — № 4(9). — С. 73—79).
По данным В.В. Лунеева, общий уровень скрываемых правоохранительными органами различных преступлений оценивается примерно в пределах 30 % и более от заявленных.20 Известный криминолог В.С. Овчинский утверждает, что в современной России в массовом порядке стали укрывать даже убийства. Об этом, по его мнению, свидетельствует тот факт, что если десять лет назад число людей, причина смерти которых не установлена, составляла около 40 тыс., то сейчас — уже около 70 (!) тыс. человек.21 Достаточно сказать,
20 Криминология: учебник / под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. 4-е изд. — М., 2010. — С. 98. См. также: Иншаков С.М. Уровень и структура криминальной латентности как показатель эффективности деятельности правоохранительных органов (по результатам одного исследования) // Криминологический журнал Байкальского гос. ун-та экономики и права. — 2010. — № 4. — С. 5—10.
21 Санкт-Петербургские ведомости. — 2010. —
24 декабря.
что лишь за 11 мес. 2010 г. в органы внутренних дел поступило почти 22 млн заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях. Однако уголовных дел возбуждено всего 2,02 млн (снижение сразу на 10,5%). При этом В.С. Овчинский обращает внимание на тот факт, что 10 млн преступлений «НИКАК НЕ КВАЛИФИЦИРОВАНЫ и, значит, провалились неизвестно куда».22
Как показывают криминологические исследования, латентность хулиганства на протяжении особенно последних 10 лет вызывает серьезную тревогу. Э.Ф. По-бегайло пишет, что в 90-е годы ХХ века прокуратурой ежегодно отменялось в результате незаконного отказа в возбуждении уголовного дела по фактам хулиганства примерно 4—4,5 тыс. постановлений.23 Высокий уровень латентности (по результатам опроса в 90-е гг. прошлого века 60 специалистов правоохранительных органов) характерен при совершении хищения чужого имущества — 68,4 %, обмана потребителей — 67,8 %, браконьерства — 72 %, хулиганства — 38,6 %, взяточничества — 95,2 %.24
Если говорить о насильственных преступлениях, то регистрация не только убийств, но и, прежде всего, причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилований, разбоев, грабежей в настоящее время далеко не полностью отражает действительное состояние этих преступлений. Что же касается хулиганства, особенно когда речь идёт о несовершеннолетних, то его латентность значительно выше. Так, например, при проведении исследования методом обзора виктимизации населения М.А. Крупина пришла к выводу, что наиболее латентными в числе преступлений, которые совершают несовершеннолетние, являются прежде всего хулиганство — 24,3 %, а также вымогательство — 18,2 %, грабёж
— 17 %, кража — 14,6 %, причинение телесных повреждений — 12,1 %, мошенни-
22 Санкт-Петербургские ведомости. — 2010. — 24 декабря.
23 Криминология / под ред. В.Н. Кудрявцева и
B.Е. Эминова. 4-е изд. — М., 2010. — С. 458.
24 Криминология. Учебник для юридических вузов. / Под ред. В.Н. Бурлакова, В.П. Сальникова,
C.В. Степашина. — СПб., 1999. — С. 91.
чество — 8,5 % и изнасилование — 4,8 %.25 Высокую латентность краж, грабежей и хулиганства, совершаемых несовершеннолетними, отмечают в своих исследованиях И.М. Мацкевич и В.Е. Эминов.26
Существует немало способов и методик определения уровня латентности видов преступности и конкретных преступлений. При этом достаточно часто используется метод экспертных оценок. В результате одного из аналогичных исследований, как отмечает Я.И. Гилинский, были установлены следующие коэффициенты латентности по некоторым преступлениям (2002 г.): убийство — 1,17; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью — 1,18; истязание — 2,45; изнасилование — 4,08; кража
— 4,21; грабёж — 1,52; разбой — 1,36; контрабанда — 2,99; хулиганство — 3,81; бандитизм — 3,45; получение взятки — 10,13.27 За истекшее десятилетие латентность этих преступлений (прежде всего хулиганства) значительно возросла.
Высокая латентность изнасилования и хулиганства объясняется, в частности, тем, что потерпевшие по различным мотивам зачастую не обращаются в правоохранительные органы о совершённом преступлении.
Вместе с тем следует заметить, что с ростом регистрируемой преступности в 2005 г. (сразу на 22,8 %) выросли соответственно и показатели регистрируемого хулиганства почти в той же пропорции (на 21,1 %). Тем самым уголовная политика в истекшем десятилетии носила непоследовательный, зигзагообразный характер28 с общим трендом в направлении ухода государства из сферы противодействия преступной экспансии.
25 Крупина М.А. Криминологические аспекты латентной преступности несовершеннолетних (по материалам Санкт-Петербурга и Ленинградской области). Автореф. дис. канд. юрид. наук. — СПб., 2009. — С. 15.
26 Криминология: учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. — М., 2010. — С. 561.
27 Гилинский Я.И. Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль. 2-е изд. — СПб., 2009. — С. 57-58.
28 См.: Милюков С.Ф. Зигзаги современной уголовно-правовой политики // Актуальные проблемы взаимодействия науки и практики / Под общ. ред.
О.А. Заячковского. — Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта. — С. 132—140.
2005 год предстаёт в качестве последней попытки государства жёстко повлиять на нарушителей общественного порядка, после чего оно, как говорится, предпочло «умыть руки» и всё более устраняться от противодействия хулиганским проявлениям. Данная пассивность видна любому неангажированному наблюдателю и выражается хотя бы в том, что даже в крупных городах число милицейских патрулей на улицах сократилось в несколько раз.
Не изменило эту прискорбную динамику и принятие Федерального закона от 24 июля 2007 г. № 211-ФЗ, которым ч. 1 ст. 213 УК РФ вновь подвергла существенным изменениям. Речь идет о введении в её диспозицию альтернативного мотива политической, идеологической, национальной или религиозной ненависти или вражды, а также мотива ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
Ярко выраженная политизация состава хулиганства создаёт предпосылки злоупотребления этой нормой в ходе противоборства различных по своей идеологии социальных, этнических и религиозных группировок внутри российского общества и государства. При этом неизбежны существенные сложности в отграничении хулиганства от некоторых преступлений против личности и посягательств экстремистского характера. События, последовавшие в самом конце 2010 года, в полной мере подтвердили эти опасения.
В ноябре 2010 года Президент РФ публично признал, что данные официальной уголовной статистики в нашей стране полностью сфальсифицированы. Сделал он это в нарочито грубоватой форме, импонирующей российскому обывателю. Д.А. Медведев заявил буквально следующее: «Статистика у нас лукавая. Веры в неё нет! Брехня это зачастую!».29 Как представляется, к такому заключению Президента в немалой степени подвигло совершённое незадолго до этого массовое убийство людей в станице Кущёвской Краснодарского края. Уже в начале предварительного расследования выяснилось, что на про-
29 Комсомольская правда. — 2010. — 20 ноября.
тяжении долгих лет в станице открыто действовала преступная, организованная по семейному принципу (т. е. в полном смысле мафиозная) группировка, которую в последний период возглавлял С. Цапок. Его приспешники («опричники») жёстко эксплуатировали станичников, обеспечивали безопасность функционирования своего рода «латифундии» на богатых кубанских чернозёмах, где, как выясняется, применялся рабский труд, промышляли вымогательством на автотрассе Центр
— Юг. А в свободное от основной службы время насиловали студенток местного медицинского колледжа, бесчинствовали («озорничали») в пьяном виде. Всё это покрывалось местной прокуратурой и милицией, находившейся на содержании кубанских гангстеров.
Разоблачения вокруг кущёвского дела были в полном разгаре, когда неожиданно для многих грянули массовые беспорядки поблизости от Кремля на Манежной площади в Москве, Сенной площади в Петербурге, а также Ростове-на-Дону, Новосибирске и других городах. Мало кто помнит, что аналогичный погром в непосредственной близости от Кремля был учинён ещё в середине истекшего десятилетия. Поводом к нему стало обидное для фанатов поражение сборной России в отборочном матче со сборной Японии. В декабре 2010 года основной движущей силой также стали футбольные хулига-ны.30 Однако глубинные причины происходящих и грядущих потрясений кроются в тех социальных, экономических, религиозных, этнических и прочих антагонизмах, которые раздирают современную Россию.
Государственные структуры нашей страны стоят перед нелёгким выбором —
30 До сих пор в отечественной юридической литературе грозному феномену футбольного хулиганства уделяется явно недостаточное внимание. Первым монографическим исследованием в этой сфере явилась кандидатская диссертация: Мейтин
А.А. Криминологическая характеристика преступлений, совершаемых футбольными болельщиками, и их предупреждение: Ростов н/Д: Ростовск. юрид. ин-т МВД России, 2004. — 243 с. Позднее названным автором была опубликована монография по результатам проведённого исследования.
опытаться устранить первопричину этих ми силами (классами), рискуя вновь поз-
антагонизмов — вопиющее социальное нать на себе печальный опыт 1905, 1917,
неравенство31 или продолжать лавировать 1991, 1993 годов...
между противоборствующими социальны-
31 По данным Росстата в крайней нищете (ежемесячный доход ниже 3422 руб.) живёт 13,4 % населения страны. В нищете (доход от 3422 до 7400 руб.) — 27,8 %. В бедности (доход от 7400 до 17 тыс. руб.). — 38,8 %. «Богатыми» среди бедных являются 10,9 % с доходами от 17 до 25 тыс. руб. На уровне среднего достатка живёт всего 7,3 % (доход от 25 до 50 тыс. руб.) К состоятельным относятся граждане с доходами от 50 до 75 тыс. руб. Их число мизерно
— 1,1 %. Доходы же подлинно богатых превышают доходы бедных в 800 (!) раз. О нашей оценки роли социального расслоения в генезисе преступности см.: Милюков С.Ф. Причины, обусловливающие преступность // Криминология: Учебник / под ред.
В.Н. Бурлакова, Н.М. Кропачева. — СПб.: Изд-во юрид. ф-та СПбГУ, 2005. — С. 98—109.
