CC BY
47
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 39 (177).
Филология. Искусствоведение. Вып. 38. С. 72-75.
Л. Б. Караева
АВТОБИОГРАФИЯ СУФИЯ
В данной статье анализируется второй том автобиографии Дорис Лессинг “Walking in the Shade, 1949-1962” («Шагая в тени, 1949-1962»). Автор статьи рассматривает ключевые проблемы жанра в свете их постструктуралистского осознания, обращая внимание на связь последнего с философией суфизма. В исследовании делается попытка использования методологии естественных наук.
Ключевые слова: истина, релятивность, постструктуралистское сознание, серийное мышление, принцип дополнительности, суфизм.
Проблема истины - ключевая проблема жанра, с постановки которой начинается любая автобиография, уже в первом томе автобиографии Д. Лессинг “Under my Skin” отмечена постструктуралистским сознанием её релятивности. Осознание того, что автобиография как сочетание исторического, литературного, антропологического дискурсов - есть лишь воплощение одной из многих версий, обусловленной той точкой во времени и пространстве собственной жизни, и, в целом, эпистемы, в которой находится пишущий автор, получает своё дальнейшее продолжение и развитие во втором томе автобиографии Д. Лессинг «Walking in the Shade. 1949-1962» [5] («Шагая в тени»). Её высказывания в многочисленных интервью предлагают, фактически, постмодернистскую концепцию жанра автобиографии, согласно которой «всё, принимаемое за действительность, на самом деле не что иное, как представление о ней, зависящее к тому же от точки зрения, которую выбирает наблюдатель, и смена которой ведет к кардинальному изменению самого представления» [2. С. 231]: «Я постоянно изменяю ракурс, под которым рассматриваю свою собственную жизнь. Я смотрю на прошлое иначе, и это удивительно <...> Более всего меня интересует то, как меняются наши взгляды, как меняются наши представления о действительности»^].
Сопоставляются и комментируются два типа нарратива - автобиографический и романный. В этом сопоставлении автор ищет ответ на вопрос - где больше правды, что ближе к ней - фактография или дух времени, который, как она считает, удачнее передаётся в её романах. В первой главе второго тома автобиографии автор пишет: «Небольшая книга под названием “В поисках английского” (“In
Pursuit of the English”, 1960), написанная, когда я была ещё близка к тому времени, добавит глубину и детальность тем первым месяцам в Лондоне. И сразу же - проблемы, литературные проблемы. То, что я говорю в ней, -достаточно правдиво. <.> Но, будучи “правдивой”, эта книга, бесспорно, не настолько правдива, как та, которую я написала бы сейчас. Всё дело в стиле (tone), а это не простая материя» [5. C. 4]. Фактор различения, обуславливающий степень достоверности, автор определяет словом “tone”. Она предупреждает читателя о неоднозначности этого определения: «это - не простая материя», т. е. “tone” следует понимать не только и не столько как художественный стиль, который был присущ упомянутой ею небольшой книге, но скорее, как общую атмосферу, дух, настроения, общие тенденции, образующие, в целом, стиль эпохи.
Второй том автобиографии охватывает период её жизни с 1949 года по 1962, начиная с момента её прибытия в Лондон с маленьким сыном на руках, почти без средств, но исполненной уверенности и оптимизма, с рукописью своего первого романа «Трава поёт» и с огромным желанием начать новую жизнь: «. настоящий Лондон был всё ещё впереди, как и начало моей настоящей жизни <.> Чистая грифельная доска, новая страница - всё только предстоит» [5. C. 3]. Литературные вехи, разграничивающие начало и конец этого пространства жизни и текста, - рукопись романа «Трава поёт» и публикация её самого известного романа «Золотой дневник».
Взгляд на себя, тридцатилетнюю, под новым углом зрения, с высоты почти восьмидесяти прожитых лет составляет содержание второго тома автобиографии. Название автобиографии “Walking in the Shade” («Шагая в
тени») и один из двух предваряющих её эпиграфов:
I used to walk in the shade
My blues on parade
Now this rover has crossed over
To the sunny side of the street
(Раньше я странствовала в тени, // Демонстрируя свою тоску. // Теперь этот скиталец перешёл // На солнечную сторону улицы), отсылают читателя к популярной в 30-е годы песне “On the Sunny Side of the Street,” («На солнечной стороне улицы»), части которой в видоизменённой форме даются в тексте три раза - в названии, в эпиграфе и в заключительных строках автобиографии, окольцовывая текст, интригуя в названии, задавая тон в эпиграфе и давая авторскую интерпретацию в последних строках текста автобиографии, подводящих итог десятилетию: «Но это -мрачный взгляд, с затенённой стороны улицы» [5. С. 369]. Читатель же может воспринять ключевое словосочетание “I used to walk in the shade” как метафору её аутсайдерской политической позиции в компартии, вызванной осознанием внутренних противоречий, присущих коммунистической идеологии, а также всегдашним и часто декларировавшимся стремлением оставаться вне любых массовых движений. Композиционная структура книги подчиняется территориальногеографическому принципу: четыре части, на которые разбит текст, носят названия четырёх разных адресов, по которым поочерёдно проживала Д. Лессинг в Лондоне: Denbigh Road W11, Church Street, Kensington W8, Warwick Road SW5, Langham street W1. Эти адреса -вехи в новом-старом пространстве-времени, по которым ориентируется сам автор, а также читатель, оно - новое для протагониста, для тридцатилетней Дорис Лессинг, старое - для автора-повествователя, семидесятидевятилетней Дорис Лессинг.
Хронотоп автора-повествователя - это большое время и большое пространство, где наблюдатель (автор) может заметить движение и его последовательность. Адреса отмечают путь, который сама Лессинг называет “my ordinary life”, то есть все «внешние» события жизни протагониста. Делается попытка дать их в хронологической последовательности: поездка в Советский Союз в составе делегации английских писателей, участие в Олдермастонских маршах, политическая деятельность в рядах коммунистической партии,
встречи с заметными людьми из мира литературы, театра, политики, пребывание в рядах «сердитых молодых людей», неудачные попытки устроить личную жизнь.
Каждый этап жизни хронологизируется также кардинальными изменениями в жизни общества: холодная война, XX съезд КПСС и разоблачение культа личности Сталина, вторжение советских танков в Будапешт, маккартизм и его жертвы. Пороговые даты начала и конца десятилетия, о котором пишет автор, отмечают наступление новых эпох: конец вербальной культуры, наступивший с появлением телевидения, сексуальная революция, появление наркотиков, отметившее наступление совершенно нового периода в развитии западноевропейской цивилизации.
Параллельно этой «обычной жизни» шёл поиск другого пути, внутреннего, духовного, хронологизировать который было трудно. Этот процесс поиска Пути, который должен был привести её к «другому, духовному миру», в существование которого она верила, она называет «моя истинная жизнь»: «Я знала, что существует этот другой, духовный мир. <.> В дальнейшем - то есть с конца пятидесятых - в моей жизни появилось главное течение, более глубокое, чем какое либо другое, оно действительно поглотило меня <...> это было моей истинной жизнью» [5. С. 323].
Автором обозначены две оппозиции, первая оппозиция: ordinary life - real life, вторая: package - spiritual life, где package - метафора, обозначающая «принятый, модный набор» идей, ценностей, которыми был оснащён молодой человек, получивший «западное образование», как считает автор. Этот набор включал в себя марксизм «даже когда он не признаётся Марксизмом», веру в прогресс, материализм и «наиглавнейший раздел в этом наборе, философский материализм, материализм образца Бог-умер, Наука-царь и бог» [5. С. 316].
Отображённые в автобиографии этапы «истинной жизни» соответствуют состояниям или стоянкам, которые суфийские ордена и учителя предписывают ученикам для прохождения Пути. Отказ от package, отказ от прежнего образа жизни, покаяние бывшей коммунистки, берущей на себя долю ответственности за сталинский террор, соответствуют первой стоянке - Таубат (отказ, покаяние); терпение, с которым она искала Путь - это вторая стоянка, Сабр; третья сто-
янка - Хидмат (служение) - это её проповедь суфизма в аллегорической, иносказательной форме, которая некоторым исследователям её творчества кажется слишком нарочитой, поэтому иносказательность рассматривается как «самое слабое место автобиографии» [6].
Её автобиография, объединяя два хронотопа, автора-наблюдателя и протагониста, дважды кодирует текст. Этот дважды закодированный текст дополнительно отражается в зеркале автобиографических произведений автора. Последняя глава автобиографии - это «книга в книге», повествующая о том, как и с какой целью писался «Золотой Дневник» и к каким неожиданным результатам привело написание этого едва ли не самого знаменитого романа Лессинг: к окончательному прощанию с коммунистическим прошлым и к обращению к суфизму.
В романе «Золотой дневник», по существу, нашла отражение специфическая для XX века онтологическая проблема серийного мышления. «Текст в тексте», как разновидность дан-новского серийного понимания мира, когда сюжетом романа становится создание самого этого романа, определяет композиционную структуру «Золотого дневника».
Первый наблюдатель, автор-повествователь, отследивший в автобиографии путь от потери веры в юности, к вступлению в коммунистическую партии и к выходу из её рядов после ХХ съезда КПСС, к отрицанию бога и к обретению его на Пути суфиев, сознательно отсылает читателя ко второму наблюдателю, автору романа «Золотой дневник», выступающего в тексте автобиографии в качестве комментатора собственного романа. Таким образом, «одно и то же описывается, по меньшей мере, двумя разными способами», в силу того что «так устроен наш язык, наши средства описания этого мира», это и есть так называемый принцип дополнительности Бора применительно к «наукам о духе».
Датский физик Нильс Бор писал, что «в этом мире, в драме существования на земле мы являемся одновременно актёрами и зрителями. Наш язык, наши средства описания этого мира устроены так, что мы должны одно и то же описывать по меньшей мере двумя разными способами» [3]. Он называл это принципом дополнительности. Применительно к жанру автобиографии тот, кого Бор называл зрителем, соответствует автору, актёр - протагонисту. Фактически, и физик Бор, и писатели,
создающие автобиографии, используют одни и те же метафоры: в автобиографии Эдмунда Госса - общая метафора жизненного пути -«сцена», отец и сын - актёры на этой сцене; автор в автобиографии Герберта Уэллса носит маску наблюдателя-экспериментатора; метафора «жизнь-путешествие» в автобиографии Лессинг превращает автора в наблюдателя-путешественника, который пытается совмещать функции и участника событий, и наблюдателя, по Бору - и актёра, и зрителя.
Постоянная смена ракурсов в автобиографии Дорис Лессинг ведёт к смене повествовательных инстанций, голос рассказчика, как правило, совпадающий с голосом автора, звучащий почти рядом, из нашего сегодня, сменяется голосом протагониста, его сменяет голос автора, сопоставляющего и комментирующего внутри автобиографического нарратива свои автобиографические произведения. Протагонист перемещается с одной сцены на другую - родительский дом, недолгая супружеская жизнь, приобщение к политической жизни - всё, что составляет содержание первого тома автобиографии. Наблюдатель-автор находится вне этого времени, или над, если использовать развёрнутую метафору Лессинг: жизнь - это путешествие, чем выше поднимаешься в гору, тем шире ракурс, тем больше обзор, тем дальше видишь, с каждого нового подъёма и поворота открывается новый обзор и пишется уже второй том автобиографии.
Можно бесконечно сопровождать каждый отрезок пути новым вариантом автобиографии, переписывая её, поскольку следующий ракурс, новая точка обзора всё время будет открывать другой, новый вид на пройденный путь. Отступая всё дальше, по мере старения, или поднимаясь всё выше, согласно её метафоре, наблюдатель пытается оказаться внутри заново открывающейся перспективы, одновременно оставаясь вне её, выше её, быть одновременно зрителем и актёром, наблюдателем и наблюдаемым, автором и протагонистом.
Этот потенциально бесконечный регресс или подъём напоминает художника из книги Джона Данна [4. С. 4] «Серийное мироздание»(1992). В. Руднев пишет о нём в предисловии к книге: «Английский философ Джон Уильям Данн вошел в историю философии XX века как создатель многомерной модели времени. Проанализировав известный феномен сбывающихся (“пророческих”)
сновидений, Данн пришел к выводу, что на самом деле человек во сне перемещается в свое будущее по четвертому пространственноподобному временному измерению. В дальнейшем, проведя эксперименты со временем на себе и на других людях, Дани убедился в своей правоте и написал об этом книгу, которая на протяжении 1920-х годов была интеллектуальным бестселлером в Европе. Парадоксальное сочетание фундаментальных идей психоанализа (толкование сновидений) и теоретической физики (общая теория относительности) - своеобразный междисциплина-ризм идей Данна - позволило ему стать основателем темпоральной философии XX века. Данн интересен также тем, что на основе его идей построены все рассказы Х. Л. Борхеса, в свое время написавшего о Данне отдельное эссе». Художнику не хватало на его картине художника (т. е. его самого), наблюдающего за художником, пишущим картину, а потом
- художника, который наблюдает за художником, наблюдающего за художником, который пишет картину. Этот процесс демонстрирует серийную концепцию Данна, согласно которой личность протагониста (или художника в его примере), которую может попытаться воссоздать автор в своей автобиографии или художник на полотне, никогда не сможет стать адекватной автору (художнику), который пытается воссоздать свою личность, и процесс корректировки этой неадекватности должен идти серийными шагами бесконечного регресса.
Один из выводов из теории сериализма, который формулирует Данн в своём бестселлере «Эксперимент со временем», заключается в том, что «сериализм выявляет существование высшего всеобщего наблюдателя - источника всякого сознания, намерения и вмешательства. <...> В этом высшем наблюдателе
мы, индивидуальные наблюдатели, и древо, ветви которого мы являемся, живём и обретаем наше существование. И нам не уготовано никакого грядущего “поглощения”; мы уже поглощены, и нынешняя тенденция есть тенденция к дифференциации» [1. С. 222].
В поисках своего истинного я, себя как истинного, конечного наблюдателя в серии бесконечных метаморфоз из наблюдателя в наблюдаемого, автобиограф, так же как и учёный, приходит к осознанию Абсолютного Наблюдателя в Абсолютном времени, то есть к Богу. Путь, по которому движется автор,
- это путь суфия, один из способов достичь цели - это автобиография, написанная в соответствии с принципами суфизма.
Список литературы
1. Данн, Дж. У. Эксперимент со временем. М. : Аграф, 2000. 224 с.
2. Ильин, И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М. : Интрада, 1996. 231 с.
3. Иванов, Вяч. Вс. Место человека в космосе. Антропный принцип : лекция, прочитан. в РГГУ 1 сент. 2003 года. URL : http:// kogni.narod.ru/lectio 1.htm
4. Руднев, В. Джон Уильм Данн в культуре XX века // Данн, Дж. У. Эксперимент со временем. М., 2000.
5. Lessing, Doris. Walking in the Shade : Volume Two of My Autobiography, 1949-1962. L. : Harper Perennial, 1998. 432 p.
6. McFadden, Margaret. Walking in the shade : volume two of my autobiography, 1949-1962 // Salem Press. Magill Book Reviews. 06/01/1998.
7. Raskin, J. The Progressive Interview. URL : http: // lessing.redmood.com / the progressive. html.
