CC BY
103
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
УДК 159.972+616.895.87
АУТОАГРЕССИЯ И ПРОАКТИВНЫЕ РЕСУРСЫ ЛИЧНОСТИ У БОЛЬНЫХ ПАРАНОИДНОЙ ШИЗОФРЕНИЕЙ
Г.А. ЕПАНЧИНЦЕВА*, А.И. ЕРЗИН
Оренбургская государственная медицинская академия, Оренбургский государственный университет
Представлены результаты исследования личностных компонентов проактивности у больных параноидной шизофренией. Авторы предполагают, что в этиологическую структуру данного заболевания необходимо включить фактор проактивности - изначальной личностной активности, формирующейся не под влиянием средовых воздействий, а возникающей исключительно в пределах самой личности. Авторы считают, что на риск возникновения саморазрушительного поведения оказывает влияние недостаточно развитая проактивность, что связано с низкой стрессо-устойчивостью. Учет этих особенностей, по мнению авторов, способствует созданию психокор-рекционных и психотерапевтических моделей работы с личностью больных шизофренией.
Ключевые слова: проактивность, аутоагрессия, суицид, шизофрения, проактивные копинги.
Введение
Несмотря на технологический прогресс, бурное экономическое развитие современного мира, высокое качество жизни, по-прежнему одной из самых актуальных и остро стоящих проблем остается суицидальное поведение. Данная проблема носит междисциплинарный характер, являясь предметом многочисленных исследований в области медицины, психологии, философии, социологии. Хотя по теме суицидов с каждым годом количество публикаций неуклонно растет, проблема до сих пор остается нерешенной в силу различных объективных причин. В первую очередь, крайне сложным представляется изучение психологических причин и особенностей
© Епанчинцева Г.А., Ерзин А.И., 2013
* Для корреспонденции:
Епанчинцева Галина Александровна доктор психологических наук, доцент кафедры общей психологии и психологии личности Оренбургского государственного университета, профессор кафедры психиатрии, наркологии, психотерапии и клинической психологии Оренбургской государственной медицинской академии E-mail: galinamar@mail.ru.
личности человека, уже совершившего самоубийство. В этой связи более важной становится деятельность, направленная на выявление групп риска, а также работа по снижению склонности к совершению суицидальных попыток.
В психологии и психиатрии под самоубийством в широком смысле понимается крайнее проявление аутоагрессии (Мен-нингер К., 2000) [3]. В то же время ауто-агрессия далеко не всегда завершается суицидом. Проявления аутоагрессии многообразны, так же, как и бесчисленны попытки объяснить их природу. В частности, с точки зрения психодинамического подхода (Фрейд З., 2011) в основе аутоагрессии лежит направленная внутрь индивида разрушительная энергия Танатоса, именуемая мортидо (термин введен П. Федерном). По мнению представителей фрустрационной теории (Берковиц Л., Доллард Дж.), ауто-агрессия часто является результатом невозможности удовлетворить какую-либо потребность. В рамках когнитивного подхода (Фестингер, 1999; Бек А., 1999) к ауто-агрессивным действиям способны приводить искаженные когнитивные представления человека, дисфункциональные, сте-
реотипные мысли, а также столкновение в сознании индивида противоречащих друг другу идей, ценностей, убеждений. Теория социального научения (Бандура А., 1973, 1977) пытается трактовать аутоагрессив-ное поведение как результат усвоения чужих поведенческих моделей посредством подражания, имитации.
Не менее сложным вопросом оказывается попытка классифицировать ауто-агрессивные действия. На основе классификации, созданной Н.В. Агазаде (1989), мы предлагаем несколько иную типологию форм аутоагрессии:
- По факторам формирования и степени произвольности (ситуационно обусловленная, личностно обусловленная ауто-агрессия).
- По формам проявления (аутоагрессия, проявляющаяся преимущественно в когнитивной сфере, в эмоциональной сфере, в поведенческой сфере).
- По взаимосвязи с психической болезнью (аутоагрессия, детерминированная преморбидными свойствами личности; аутоагрессия как результат патологического развития личности; аутоагрессия как результат психопатологической симптоматики; аутоагрессия как результат осознания личностью своей болезни).
К. Меннингер [3] различает следующие виды суицида (как формы аутоагрессии):
- собственно самоубийство;
- хроническое самоубийство (аскетизм, мученичество, неврастения, алкоголизм и т.д.);
- локальное самоубийство (членовредительство, симуляция, полихирургия, преднамеренные несчастные случаи и др.);
- органическое самоубийство (психосоматические заболевания).
Следует отметить, что в последние десятилетия заметно увеличился интерес исследователей к теме изучения аутоагрес-сии при различных психических расстройствах. Интерес этот, вероятно, обусловлен пониманием необходимости учитывать особенности проявления склонности пси-
хически больной личности к суицидам в рамках эффективной социально-психологической реабилитации больных и улучшения качества их жизни.
На данный момент одним из самых распространенных и дорогостоящих с точки зрения терапии психических заболеваний остается шизофрения. Как отмечает ряд исследователей в области клинической психологии и психиатрии [2], шизофрения зачастую приводит к грубому нарушению социального функционирования больных, к снижению и уплощению эмоциональной сферы, к трудностям в общении, к утрате трудоспособности. К перечню последствий данного заболевания необходимо добавить и суицидальные попытки, хотя, как указывалось ранее, проблема аутоагрессии не ограничивается изучением лишь суицидов.
При шизофрении аутоагрессия проявляется во всем многообразии, нередко принимающем причудливые формы. Само заболевание в целом в какой-то степени можно рассматривать как проявление аутоагрессии: еще З. Фрейд указывал на то, что психотическое состояние является результатом «прорыва бессознательного», из которого неконтролируемо движется разрушительная психическая энергия, не принимаемая сознанием больного и ощущаемая им как нечто чуждое, больше свойственное внешней реальности, чем его собственному душевному миру.
В последние годы возрастает интерес ученых к феномену проактивности и про-активного поведения [1]. В то же время наличие большого массива данных, особенно в области организационной психологии [5-10], сопровождается отсутствием систематизированного знания, оформленного в единую концептуальную структуру, в рамках которой наиболее глубоко и полно можно было бы описать всевозможные поведенческие проявления и параметры проактивности. Крайне актуально также на основе теоретических моделей показать взаимосвязи между компонентами личности, обуславливающими это явление, вы-
делить основные типы проактивного поведения, равно как и создать на основе всех этих знаний целостную психотерапевтическую программу. Между тем большинство исследований ориентировано на прикладные аспекты, благодаря которым можно детально описать практическое значение феномена проактивности.
В настоящем исследовании мы предполагаем, что проактивность как личностная черта и как комплекс поведенческих моделей чрезвычайно важна для понимания ее роли в происхождении и развитии психических расстройств. Разумеется, нарушение проактивности не является главным этиологическим фактором того или иного психического заболевания, однако, как мы полагаем, это приводит к значительным трудностям в психосоциальной реабилитации и терапии респондентов психиатрического профиля. Исследования зарубежных и отечественных психологов, критический анализ собственных диагностических проб и формирование психотерапевтических моделей с клиентами разных уровней саморазрушительного поведения не позволяют однозначно отнести данную выборку к группе риска с намерениями суицидального поведения. Отождествление больных параноидной шизофренией с группой суицидально потенциальных клиентов зачастую приводит к выбору неадекватной психотерапевтической модели. В связи с этим наше исследование направлено на диффе-ренцировку рисков саморазрушительного поведения в рамках данного заболевания, поиск объяснительных принципов с позиции проактивности личности, способных более тонко прогнозировать суицидальные мысли и намерения, суицидальное поведение в целом.
Целью исследования явилось изучение некоторых особенностей проактивности личности у больных параноидной шизофренией, склонных к саморазрушительному поведению.
Предмет исследования: личностные аспекты проактивности (потребности,
установки, Эго-структуры), связанные с аутогрессивными проявлениями при параноидной шизофрении.
Методика
Материал. Было обследовано 65 больных, страдающих параноидной шизофренией, в возрасте 25-48 лет, проходивших лечение в Оренбургской клинической психиатрической больнице № 1 (Оренбург, Россия). В исследовании приняли участие 42 мужчины и 23 женщины.
У обследованных пациентов наблюдалась преимущественно галлюцинаторная и бредовая симптоматика. Кроме того, отмечались нарушения в эмоциональной и поведенческой сферах. В когнитивной сфере у больных констатировались нарушения мышления по типу искажения уровня обобщения, снижение критики, паралогичность, периодические соскальзывания на несущественные, латентные признаки, снижение объема кратковременной памяти.
Изучение анамнеза больных, а также их поведения в стационаре позволило установить, что наиболее характерными проявлениями аутоагрессии при шизофрении были нанесение телесных повреждений (порезы, расчесывания встречались у 38 пациентов), самообвинения и самоуничижение (встречались у 26 пациентов), отказ от приема пищи и длительное голодание (у 9 человек), собственно суицидальные попытки (у 8 пациентов). Среди средств, с помощью которых делались эти попытки, наибольший процент занимали отравления большими дозами лекарственных препаратов (5 чел.), а также порезы предплечий (3 чел.).
Методы исследования. В исследовании применялись следующие психодиагностические инструменты: пилотный опросник «Проактивное поведение», методика «Проактивное совладающее поведение», Я-структурный тест Г. Аммона, тематический апперцептивный тест.
Результаты и обсуждение
Как показало исследование, у больных шизофренией наблюдается относительно низкий общий уровень проактивности (178 баллов из 280 возможных).
В группе больных шизофренией выражена склонность к деструктивным формам поведения. Деструктивное проактивное поведение, свойственное больным параноидной шизофренией, характеризуется сознательным шагом в сторону разрушения социальных контактов путем вступления в конфликтные ситуации, а также с помощью совершения различных действий, представляющих определенную опасность для окружающих. К этой категории можно отнести агрессию в разнообразных формах проявления, девиантное поведение.
Анализ соотношения отдельных шкал опросника «Проактивное поведение» (табл. 1), демонстрирующих различные поведенческие проявления проактивности, показал, что на первом месте по выраженности в группе больных шизофренией оказалась шкала «Опора на мировоззрение». Это может быть свидетельством того, что обследованные пациенты в повседневной жизни стараются ориентироваться при выборе моделей поведения в основном на собственные установки, представления, взгляды, убеждения и ценностные ориентации. Патологические жизненные смыслы в рамках бредового синдрома при шизофрении здесь отмечаются как ведущие.
На втором месте по степени выраженности - шкала «Метапотребности», подразумевающая мотивационные источники поведенческой активности. Когда речь идет о проактивном поведении, целесообразно обратить особое внимание на высшие гуманистические ценности и потребности, именуемые в теории мотивации А. Маслоу как «метапотребности». В ходе нарративного интервью, проведенного с каждым из обследованных пациентов, страдающих параноидной шизофрений, удалось установить ведущие потребности и мотивы, определяющие поведенческую активность больных в повседневной жизни. К таковым необходимо отнести: познавательные потребности (встречаются в 31% случаях), эстетические потребности (16%), потребности в самоактуализации, связанные со стремлением достичь нереалистичные, обусловленные бредовыми мотивации цели (37%). Потребности социального порядка, связанные с возможным проявлением эмоций, у обследованных больных встречаются значительно реже - в 15% случаях. Среди подобных потребностей: потребность в признании и уважении, потребность в принадлежности к другому лицу или группе, потребность в любви. Выявленная особенность хорошо коррелирует с последними данными по шизофрении, согласно которым при этом заболевании наблюдается сниженная способность к распознаванию эмоций других людей, к адекватному выражению собственных эмоций, к вербальному выражению собственных чувств и мыслей. Больные шизофренией проявляют повышенную тревогу по отношению к социальным эмоционально значимым стимулам. Деятельность подобных пациентов легко дезорганизуется под воздействием эмоциональных нагрузок [4].
На третьем месте по степени выраженности - шкала «Интернальный локус контроля». Относительно невысокая выраженность показателей по этой шкале свидетельствует о слабо развитой склонности обследованных больных брать ответствен-
Таблица 1
Результаты тестирования больных с помощью опросника «Проактивное поведение»
Шкалы пилотного опросника Средние значения
Осознанность действий 17,1±4,3
Прогнозирование последствий поведения 10,3±4,4
Интернальный локус контроля 26,1±5,2
Спонтанность 15,4±4,7
Свобода принятия решений 20,1±5,8
Метапотребности 43,1±3,9
Опора на мировоззрение 47,1±3,7
ность за происходящие с ними события на себя. Как показало нарративное интервью, далеко не все события своей жизни изученные пациенты могут охарактеризовать как зависящие исключительно от их собственной воли. В основном больные испытывают тревогу и опасения за собственное здоровье, что приводит их к поиску необходимой информации о возможных причинах тех или иных заболеваний. В то же время причины и ответственность за нарушения собственного здоровья больные шизофренией зачастую перекладывают на так называемые «внешние силы», чей-то злой умысел и т.д.
На четвертом месте по степени выраженности оказалась шкала «Свобода принятия решений». Низкие значения по данной шкале свидетельствуют об убежденности больных шизофренией в том, что их жизнь им не принадлежит, их поведение контролируется какими-то внешними силами или людьми (в том числе, целыми «секретными организациями»), а также сверхъестественными силами («паранормальные явления», Бог, Сатана и пр.).
Наиболее низкие значения получены по шкалам «Спонтанность», «Осознанность действий» и «Прогнозирование последствий поведения». Последние две шкалы, по нашему мнению, являются взаимосвязанными и отражают рефлексивную сторону человеческой психики. При шизофрении функция рефлексивности оказывается нарушенной или искаженной. Это приводит к необдуманным, импульсивным поступкам, нередко угрожающим физическому и психологическому благополучию как самих больных, как и окружающих их людей. Шкала «Спонтанность» отражает способность действовать на основании внутренних побуждений, а не только отталкиваться от внешних обстоятельств. Больные шизофренией зачастую ведут себя и чувствуют весьма скованно, ограничивая себя в проявлениях и высказываниях из-за убежденности в том, что их слова и поступки могут быть использованы кем-то против них.
Проактивное совладающее поведение как одна из форм копинг-стратегии представлено в группе больных шизофренией, главным образом, такими подтипами, как поиск инструментальной поддержки (instrumental support seeking), превентивное (preventive coping) и рефлексивное преодоление (reflective coping).
Максимальные значения получены по шкале «Превентивное преодоление». Согласно описанию данной шкалы разработчиками методики [6], для людей, использующих данную копинг-стратегию в повседневной жизни, характерно предвосхищение возможных стрессовых ситуаций. Было установлено, что больные шизофренией чаще всего осуществляют подготовку действий по «нейтрализации» стресса задолго до того, как он наступит. Вполне возможно, что с такой поведенческой тенденцией связаны когнитивные процессы, основанные на предвидении и анализе потенциальных неблагоприятных событий, а также с тревожностью и опасениями неудач, выступающих личностными (характерологическими) предикторами данной поведенческой модели. Больные параноидной формой шизофрении чаще используют такую стратегию, поскольку нередко испытывают страх и опасения за свою жизнь. Ожидание возможных неприятностей или даже угрозы, скорее всего, связано не только с психотическим состоянием и его влиянием на психику и поведение пациентов, но, что более важно с психологической точки зрения, - с личностными особенностями, развившимися, вероятно, в результате патохарактерологического развития личности. Таким образом, в качестве психологических предикторов превентивного копинг-поведения больных шизофренией можно выделить подозрительность, тревожность, страх и постоянные опасения за свою жизнь. Причем, как показало кли-нико-психологическое исследование, большинство из перечисленных черт личности слабо осознается больными, что вызывает значительные трудности в адаптации.
Значимые показатели были получены по шкале «Поиск инструментальной поддержки», которая отражает склонность индивида получать информацию о возможных путях решения проблем от непосредственного социального окружения в стрессовый период. Было выяснено, что больные шизофренией нередко обращаются за советами и помощью к другим людям, осуществляют информационный поиск с целью нахождения решения проблем в собственной жизни. Однако, как удалось установить в ходе клинико-психологического исследования, в большинстве подобных случаев взаимодействие с окружающими людьми происходит на фоне редукции эмоциональных проявлений и искажения когнитивных процессов. Это, разумеется, вызывает существенные трудности в общении и, как результат, сказывается на успешности получения необходимой информации, позволяющей справиться с неблагоприятными ситуациями.
На третьем месте по частоте встречаемости в экспериментальной выборке - рефлексивное преодоление. Для больных шизофренией, использующих этот копинг, характерны размышления о возможных поведенческих альтернативах путем сравнения их возможной эффективности. В основе такого поведения лежит оценка возможных стрессоров, анализ проблем и имеющихся ресурсов, генерирование предполагаемого плана действий, а также прогноз вероятного исхода деятельности.
Менее значимыми получились результаты по шкале «Стратегическое планирование». Этот проактивный копинг подразумевает процесс создания четко продуманного, целеориентированного плана действий. Больные шизофренией с относительно сохранной когнитивной сферой оказываются способными выстраивать так называемое «дерево целей», при котором наиболее масштабная цель разделяется на несколько более мелких, которыми значительно проще и легче управлять.
Наиболее важной формой проактив-ного совладающего поведения выступает проактивное преодоление, которое, как было обнаружено, у обследованных больных используется реже всего. Проактивное преодоление представляет собой процесс целеполагания - постановку значимых для человека целей. Кроме того, данная стратегия поведения включает в себя процесс саморегуляции по достижению этих целей с помощью когнитивных и поведенческих компонентов. Больные шизофренией реже прибегают к усилиям по формированию общих ресурсов, которые облегчают достижение важных целей и способствуют личностному развитию. Проактивное преодоление, выступающее в качестве базисного типа проактивного копинг-поведения, таким образом, гораздо менее представлено в группе больных параноидной шизофренией.
И наконец, на последнем месте по частоте встречаемости в экспериментальной выборке - шкала «Поиск эмоциональной поддержки». Данная копинг-стратегия направлена на регуляцию эмоционального состояния посредством разделения чувств с другими, поиска сочувствия, а также эмоционально-личностного общения с людьми из ближайшего окружения. Все эти способности оказываются нарушенными у больных шизофренией, что неблагоприятно отражается на адаптации к стрессовым событиям.
В результате анализа базовых Я-функ-ций в группе больных шизофренией к преобладающим были отнесены следующие функции (рис. 1): дефицитарная агрессия, деструктивная тревога, деструктивное внешнее Я-отграничение и деструктивный нарциссизм.
Дефицитарная агрессия характеризуется отсутствием активности, контакта с самим собой и другими людьми, пассивностью, уходом в себя, безучастностью и чувством опустошенности. Не случайно именно эта Я-функция выходит на первый план при шизофрении.
Агрессия контруктивная
Рис. 1. Эго-структура личности больных шизофренией
По мнению Г. Аммона, дефицитарная агрессия - это деструктивная агрессия, направленная внутрь индивида, которая приводит к чрезмерной отгороженности и изоляции человека от окружающего мира. Дефицитарная агрессия лежит в основе неспособности получать конструктивный опыт и личностно развиваться.
В норме тревога необходима для «со-владания с реальностью». Как полагал Ам-мон, выполняя роль регулятора психической энергии, она «определяет способность выдерживать ситуации, предъявляющие большие требования к сохранению собственной идентичности». У больных шизофренией оказывается преобладающей деструктивная тревога, проявляющаяся в переполняющем психику страхе, который не имеет определенного объекта. Г. Аммон был убежден, что главной характеристикой деструктивного страха являются нарушения коммуникации и продуктивности. Больные шизофренией оказываются неспособными справиться с переполняющим их страхом, осознать свое состояние, обратившись к другим людям за помощью. Вместо этого больные обычно испытывают страх перед окружающими людьми, перед их близостью и физическим контактом.
В норме внешнее Я-отграничение выполняет функцию регулирования отношений психики с социальным пространством. Данный механизм лежит в основе иден-
тичности. У больных шизофренией данная функция принимает преимущественно деструктивную форму, что проявляется в ригидной замкнутости относительно эмоций и интересов окружающих, в отсутствии эмоционального участия, в безэмоциональности и самоизоляции. В основе такого паттерна поведения, вероятнее всего, лежит страх, обусловленный внешними стимулами, который формирует «непробиваемый барьер для общения и проявляется в отвержении эмоционального участия в жизни других людей и событиях окружающего мира». В результате у больных возникает стойкая тенденция к избеганию общения, в том или ином виде предполагающего проявление эмоциональности.
При отсутствии психической патологии Эго-функция нарциссизма определяет отношение индивида к самому себе, создавая предпосылки для ощущения собственной ценности. Г. Аммон указывал на то, что «нарциссизм является первично конструктивной базисной потребностью человека, результатом интернализации специфического опыта отношений с другими людьми». При шизофрении, как показало исследование, данная Эго-функция патологически трансформируется, становится деструктивной. Это обнаруживается в неспособности адекватно реагировать на критику окружающих людей и демонстрировать собственную слабость себе и другим. Деструктивный нарциссизм проявляется также в ощущении того, что окружающие люди не понимают потребностей и интересов таких пациентов. Нередко данная Эго-функция выражает себя в том, что больные стремятся проявить и доказать окружающим собственную значимость или даже «величие». Возможно, в подобных ситуациях в качестве психопатологического фактора указанной модели поведения выступают бредовые идеи величия, однако еще пока сложно утверждать, что лежит в основе другого, поскольку, если отталкиваться от основных положений динамической психиатрии, есть вероятность,
что в основе психопатологических проявлений при шизофрении лежат деструктивные Я-структуры личности, а не наоборот.
С помощью оригинальной техники интерпретации рассказов - Тематического Апперцептивного Теста (ТАТ), который предложил Г. Мюррей, были выделены наиболее часто встречаемые потребности - тенденции у больных шизофренией. Согласно полученным результатам, было установлено, что в экспериментальной группе испытуемых преобладают следующие потребности (рис. 2): агрессия, самооправдание, избегание опасности, избегание неудач, понимание, отвержение.
Рис. 2. Средняя частота доминирующих потребностей (по Г. Мюррею), представленных в рассказах ТАТ больных шизофренией
Заключение
Таким образом, в ходе исследования были выявлены особенности проактив-ности у больных параноидной шизофренией с аутоагрессивными проявлениями. Было установлено, что для данной группы обследованных характерен относительно низкий уровень проактив-ности, характеризующийся снижением побуждений, потребностей, желаний, спонтанности, осознанности поведения. Среди типов проактивного совладания со стрессом на первый план выходят превентивный копинг, поиск инструментальной поддержки, рефлексивное преодоление. В Эго-структуре лично-
сти больных преобладают дефицитарная агрессия, деструктивный страх, деструктивное внешнее Я-отграничение и деструктивный нарциссизм. Учет данных особенностей необходим для анализа психологических факторов аутоагрессии и выявления риска суицидального поведения. Дальнейшая психокоррекционная и психотерапевтическая работа также должна опираться на данные настоящего исследования с целью формирования и развития навыков проактивного поведения, которое, как мы полагаем, лежит в основе психического (психологического) здоровья, способствует социально-психологической адаптации и улучшению показателей удовлетворенности жизнью.
Литература
1. Ерзин А.И., Епанчинцева Г.А. Понятие про-активности в современной психологии // Теоретическая и экспериментальная психология. - 2013. - Т. 6. - № 1. - С. 79-83.
2. Лоскутова В.А. Социальноые когнитивные функции при шизофрении и способы терапевтического воздействия // Социальная и клиническая психиатрия. - 2009. - Т. 19.
- № 4. - С. 92-104.
3. Меннингер К. Война с самим собой. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. - 480 с.
4. Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г., Долныко-ва А.А., Шмуклер А.Б. Программа тренинга когнитивных и социальных навыков (ТКСН) у больных шизофренией // Социальная и клиническая психиатрия. - 2007.
- Т. 17. - № 4. - С. 67-77.
5. Fay D., & Sonnentag S. A look back to move ahead: New directions for research on proactive performance and other discretionary work behaviours // Applied Psychology. - 2010. - Vol. 59(1). - P. 1-20.
6. Greenglass E. Chapter 3. Proactive coping / In: E. Frydenberg (Ed.). Beyond coping: Meeting goals, vision, and challenges. -London: Oxford University Press, 2002. - P. 37-62.
7. Jong A. de & Ruyter J.C. de. Adaptive versus proactive behavior in service recovery: The role of self-managing teams // Decision Sciences. - Vol. 35(3). - P. 457-491.
r.A. EnamuH^Ba, A.M. Ep3MH
8. Parker S.K., Bindl U.K., & Strauss K. Making things happen: A model of proactive motivation // Journal of Management. - 2010. - Vol. 36(4). - P. 827-856.
9. Searle T.P., & Barbuto J.E. Servant leadership, hope, and organizational virtuousness: A framework exploring the positive micro and macro behaviors and its performance impact
// Journal of Leadership and Organizational Studies. - 2011. - Vol. 18(1). - P. 107-117.
10. Zhang X., & Bartol K.M. Linking empowering leadership and employee creativity: The influence of psychological empowerment, intrinsic motivation, and creative process engagement // Academy of Management Journal. - 2010. - Vol. 53(1). - P. 107-128.
AUTOAGGRESSION AND PROACTIVE PERSONALITY RESOURCES IN PATIENTS WITH PARANOID SCHIZOPHRENIA
G.A. EPANCHINTSEVA, A.I. ERZIN Orenburg State Medical Academy, Orenburg State University
The current article represents the results of the study of proactivity personal components in patients with paranoid schizophrenia. The authors suggest that the etiological structure of this disease must include the proactivity factor - the original personal activity, which is not influenced by the environment as it emerges, but arises solely within the individual. The authors believe that underdeveloped proactivity, which is associated with low stress tolerance, affects the risk of self-destructive behavior. Consideration of these features, according to the authors, helps to create psychocorrectional and psychotherapeutic models for work with the personality of schizophrenia patients.
Keywords: proactivity, autoaggression, suicide, schizophrenia, proactive coping.
