CC BY
31
аспекты борьбы с женской преступностью в дореволюционной россии
© Ворошилова Светлана Вячеславовна
кандидат исторических наук, доцент, старший научный сотрудник кафедры истории государства и права, Саратовская государственная академия права.
@ (845-2) 299-030, И voroshilova-s-v@mail.ru
В статье рассматривается деятельность дамского комитета при Санкт-Петербургском Обществе попечительном о тюрьмах по осуществлению нравственной и материальной поддержки заключённым-женщинам.
Ключевые слова: преступность, тюремный патронат, заключённыле-женщиныл.
В а
о
»ажнейшей формой перевоспитания ^осуждённых, вышедших на свободу и включения их в нормальную жизнь в обществе стало учреждение в Росси различнык обществ, занимавшихся попечением осуждённых, созданием воспитательно-исправительных заведений, патронатом над выпускаемыми из под стражи. С целью улучшения условий содержания заключённых в Санкт-Петербурге бышо создано Общество попечительное о тюрьмах [4, с. 22].
В уголовном праве России XIX в. выделялись отличия мужской и женской преступности. Влияние пола, по мнению Я. А. Оровича, выражались в том, что во-первых, субъектом некоторый преступлений могла быггь только женщина; во-вторыгх, потерпевшей по некоторым преступлениям могла быть только женщина; в-третьих, в некоторых случаях строгость наказания смягчалась для женщин [6, с. 128].
По сведениям уголовной статистики, из общего числа осуждённых за преступления, женщины составляли примерно 14%. Тем не менее число женщин, содержащихся в тюрьме, постепенно увеличивалось. В 1856 г. из 57 130 осуждённых, женщин насчитывалось 9 184; в 1857 г. из 60 443 осуждённый, женщин - 9 685; в 1858 г. из 70 665 осуждённый, женщин - 11 034 [7, с. 50].
В начале XIX в. в России предпринимается попытка осуществления тюремной реформы, целью которой являлось объединение тюрем в определённую систему, имевшую единую законодательную базу. Активную роль в реализации реформы играл прибывший в 1819 г. в Петербург член Лондонского общества В. В. Венинг. Осмотрев московские, тверские и петербургские тюрьмы, находящиеся в исключительном ведении полицейской администрации, В. В. Венинг представил министру духовных дел и просвещения, князю А. Н. Голицину «доношение о состоянии тюрем и прочих мест заключения в Петербурге» и «записку, содержащую в себе общие замечания о лучшем содержании тюрем». В «доношении», характеризуя крайне тяжёлые условия содержания заключённых, В. В. Венинг отмечал бедственное положение осуждённых женщин, которые подчас содержались вместе с мужчинами и подвергались моральному и физическому насилию. В частности, в одном из смирительных домов В. В. Венинг наблюдал женщин в «рогатках, в которых имелось по три острых спицы длинною 8 дюймов и сделанных так, что женщины не могли ложиться ни днём ,ни ночью. Мучили так женщин из угождения к тем, кто их отдал в сие место (помещикам)» [4, с. 12].
На основании «записки», составленной В. В. Венингом, были разработаны Правила для Попечительного Общества о тюрьмах, утверждённые Александром I 19 июля 1819 г. В Правилах устанавливались обязанности для Общества, которые состояли: в постоянном надзоре над заключёнными; размещении их по роду преступлений; религиозного и нравственного их наставления; занятие их «приличными упражнениями»; изоляции особо опасных и «буйных» заключённых. Для руководства Обществом создавался комитет, члены которого назначались императором.
В учреждённое в Петербурге Общество попечительное о тюрьмах, которое состояло при министерстве юстиции, согласно его Уставу входили: президент, члены обоего пола, обязывающиеся осуществлять ежегодные взносы в пользу заключенных, и благотворители, осуществляющие единовременные пожертвования, которые могли осуществляться различным имуществом, деньгами, одеждой, продуктами [1, ст. 69].
Первоначально в Общество вошло 30 человек: 19 мужчин и 11 женщин. В состав женской половины Общества вошли княгини С. С. Мещерская, А. С. Голицына, А. М. Щербатова, Н. С. Трубецкая, а также госпожи П. М. Толстая, Е. И. Бахерахт, А. С. Паттерсон и другие [4, с. 27].
Для попечения над заключёнными женщинами создавался специальный дамский комитет, состоящий из женщин и действующий на основании тех же правил. В состав дамского комитета входили председательница, двенадцать или более членов и секретарь. Вместе с тем дамский комитет не мог распоряжаться хозяйственными и денежными делами и был обязан подчиняться мужскому комитету, которому сообщал сведения о своей деятельности [4, с. 22, 26, 41].
Дамский комитет начал свою работу 13 октября 1819 г. По свидетельству В. Н. Никитина, члены дамского комитета сами учили арестанток Закону Божьему, грамоте, ремёслам, брали их на поруки, выкупали, трудоустраивали. Заботясь о судьбе пересыльных, которых для предотвращения возможных побегов заковывали в кандалы, бывшая председательница петербургского дамского тюремного комитета Т. Б. Потёмкина 21 июня 1841 г. отправила М. Х. Бенкендорфу ходатайство об освобождении от оков «женщин, увечных, престарелых, богомольцев и просрочивших паспорта». После обсуждения данного вопроса в комитете Общества попечительного о тюрьмах, 22 ноября 1841 г. было принято решение освободить от ножных оков, которые должны были весить не
более 5,5 фунтов, лишь «маловажных арестанток» [4, с. 122].
С июня 1843 г. при Петербургском тюремном замке, по инициативе дамского тюремного комитета, был учреждён приют для так называемых «вольных девочек», дочерей бывших и настоящих арестантов от 5 до 16 лет. Содержащиеся в нём девочки, обучались грамоте и рукоделию, а по достижении 16-летнего возраста пристраивались на работу. В 1870 г. подобный приют был открыт и для мальчиков [5, с. 91, 94-95].
С 1870 г. по инициативе дамского комитета, арестованные женщины, находясь в пересыльной тюрьме, занимались шитьём за вознаграждение.
Характеризуя положение осуждённых женщин, находившихся в Петербургском тюремном замке, В. Н. Никитин отмечал, что благодаря попечительству дамского тюремного комитета женщины находились в несравненно лучших условиях, чем мужчины: «спят все на кроватях и пользуются всеми удобствами» [4, с. 533]. В мужских отделениях на кроватях спали только благородные, а простолюдины - на нарах.
Стремясь поддержать и облегчить положение заключённых женщин, дамский комитет улучшал помещение арестанток в тюремном замке, ввёл в женскую больницу сестёр милосердия, создал склад вещей для снабжения ими неимущих, освобождаемых из под стражи, организовал прачечную и мастерские для труда заключённых, открыл при тюрьме школу грамотности, библиотеку, устраивал духовные беседы, улучшил материальное содержание арестанток, создал богадельню для престарелых женщин и приют для девочек-подростков из арестантских детей. В пересыльной тюрьме комитет распорядился раздавать женщинам на дорогу одежду и Евангелие, отменил отправление арестанток на чёрные работы в квартирах служащих замка.
В 1872 г. дамский тюремный комитет принял решение о создании в Петербурге «убежища», целью которого являлось предоставление жилья освобождённым женщинам с последующим их трудоустройством. В этом «убежище», которое было открыто 5 октября 1872 г. женщины обучались грамоте, работали в прачечной или швейной мастерских, изучали Закон Божий. Часть заработанных денег выдавалась в качестве пособия женщинам, покинувшим «убежище».
Обобщив успешный опыт существования «убежища», министр внутренних дел разработал и утвердил 1 июня 1874 г. Устав убежища для выходящих из заключения женщин. В соответствии с ним, в «убежище» принимались женщины, которые, по мнению попечительницы, признавались нуждающимися и достойными
Информационная безопасность регионов. 2011. № 1 (8)
призрения, способные к труду и добровольно изъявившие желание находиться в «убежище» и выполнять его правила. Поступившие в «убежище» женщины получали платье, бельё и обувь одного покроя для всех, без различия сословий и состояний. Женщинам, пробывшим в убежище не менее 4-х месяцев, могли выдаваться рекомендации и «удостоверения о хорошем поведении». Если женщине находили место с жалованием, достаточным для самостоятельного существования, она покидала убежище. Но и в этом случае, при необходимости, ей продолжало выдаваться денежное пособие для уплаты долгов и на обзаведение приданым при выходе замуж. Денежные средства «убежища» согласно Уставу составлялись из сумм, отпускаемых дамским комитетом; части заработанных женщинами денег; частных пожертвований и пособий со стороны общественных учреждений и правительства; из «кружечных» сборов. Кружки для сбора частных пожертвований могли выставляться в различных местах столицы. По сведениям, приведённым В. Н. Никитиным, в «убежище» Петербурга, которое являлось единственным в России, с 1873 по 1877 г. находилось 146 женщин [4, с. 419].
Особое значение в деле перевоспитания преступниц имел созданный при петроградском дамском тюремно-благотворительном комитете приют для девочек-подростков. В отчёте за 1911 г. отмечалось, что данный приют, в котором содержалось 63 воспитанницы, являлся крупнейшим в России исправительно-воспитательным заведением для несовершеннолетних женщин. Внимания заслуживает применяемая в данном учреждении система исправительного воздействия на воспитанниц, которые делились по возрасту на два отделения (до 15 лет - младшее; более 15 лет - старшее), а по поведению - на три разряда: лучший, средний и худший. Распределение на разряды по поведению было введено с 1910 г. с созданием так называемой «системы марок», которая успешно действовала в Англии и Ирландии и была заимствована приютом. «Марки» согласно данной системе выставлялись воспитанницам ежедневно за поведение и прилежание в работе. Воспитанницы, набравшие 1000 марок, достигшие возраста 16-17 лет, обучившиеся грамоте и получившие знания по отдельным профессиям, являлись кандидатками на условное или окончательное освобождение. В качестве поощрения для учениц, набравших максимальное число «марок», предусматривался «отпуск» на несколько часов в праздничные дни [2, с. 171].
Обучение в школе приюта, насчитывавшей 5 классов, велось по программе народных училищ. Помимо обязательных научных дисциплин
и Закона Божьего, в школе уделялось внимание и культурно-эстетическому воспитанию девочек. Преподавалось пение, действовали театральный и литературный кружок.
Так же как и в исправительных заведения для взрослых, в приюте для девочек особое внимание уделялось трудовому воспитанию. Все работы по уборке комнат, стирке белья, приготовлению пищи, пошиву и ремонту одежды и белья, являлись обязанностью самих воспитанниц.
Для укрепления здоровья девочек и профилактике инфекционных заболеваний, предусматривалось строгое соблюдение гигиенических мероприятий: еженедельное посещение бани, поддержание чистоты в комнатах, запрет пить сырую воду, ежедневные прогулки, регулярное посещение врача.
Постепенно государство перекладывает на Общество попечительное о тюрьмах не только заботу о моральном состоянии заключённых, но и всё управление тюремным хозяйством. Общество занималось материальным обеспечением тюрем, организацией тюремного быта и нравственным исправлением арестантов. Финансировалось данное Общество в основном из благотворительных средств. Создание больниц, школ, церквей, библиотек, то есть всего того, что могло способствовать поддержанию физического здоровья и исправлению арестантов, осуществлялось при активном участии частной благотворительности.
Исправление нравственности заключённых провозглашалось важнейшей задачей по-печительств и тюремных комитетов. С этой целью при тюрьмах предписывалось строить церкви и приглашать священников. В дореволюционной России преобладало духовно-нравственное и религиозное воздействие на заключённых. Молитвы, богослужения и соблюдение других церковных обрядов являлись обязательными для арестантов всех категорий [1, ст. 306-309]. Тюремные инструкции предписывали духовным лицам проводить беседы и «поучения» с арестантами, которые имели целью «...внушение правильных понятий о религии ... об общих гражданских обязанностях, требующих преданности престолу и отечеству и подчинения существующим законам и властям, а также внушение им стремления к усовершенствованию в нравственном смысле» [3, с. 9].
Отечественное законодательство предусматривало возможность осуществления просвещения лиц, заключённых под стражу. Арестантам в тюрьмах преподавались основы грамоты, разрешалось чтение газет и журналов при условии, что они должны были иметь образовательное и воспитательное значение и не
затрагивать вопросы текущей политической и общественной жизни. Книги и журналы поступали в библиотеку только с разрешения тюремного инспектора. Для чтения арестантам выдавались книги, соответствующие уровню их развития, один раз в неделю, единовременно в количестве не более трех книг на человека, не считая Евангелия, Библии и молитвослова. Независимо от этого арестантам с особого разрешения начальника места заключения выдавались в необходимом количестве словари, географические карты и другие пособия для занятий. Периодические издания выдавались для чтения арестантам не ранее года после их выхода в свет. Приговорённые к одиночному заключению допускались к школьным занятиям и присутствию на чтениях лишь в том случае, «если возможно бышо устранить переговоры их между собою и с другими арестантами» [3, с. 9].
Содержащиеся под стражей, во время следствия и суда, вплоть до обращения приговоров к исполнению, не подлежали обязательному занятию работой, однако по желанию они могли принимать участие в работах при местах заключения, за что получали денежное вознаграждение. В виде исключения из общего правила, законом от 6 января 1886 г. была установлена обязательная работа в тюрьме для обвиняемых в преступлениях против собственности, если они ранее осуждались за преступления имущественного характера. Заключённые женщины не могли выполнять работы вне тюремной ограды [1, ст. 357]. Они работали в помещении, а также во дворе и огороде. Шили одежду и постельные принадлежности, вязали чулки, ткали тесьму и т. д. Для женщин с грудными младенцами предписывалось искать такие работы, которые позволяли бы им продолжать заботиться о своих детях. По достижения детьми полуторагодовалого возраста, детей забирали у матерей, отбывающих наказание в тюрьмах, и передавали на попечение заведений общественного призрения [1, ст. 348].
По законам России, часть заработанных заключёнными средств выдавалась им на руки сразу, часть после освобождения. Таким образом, размер денежного пособия, получаемого заключённым, освободившимся из под стражи, зависел от продолжительности заключения и от доходности той работы, которую он выполнял. Если осуждённый по болезни или другим уважительным причинам не мог работать, он выгходил из тюрьмы без копейки. Женщины-заключённые, вытолнявшие в основном хозяйственные работы, не могли рассчитывать на высокие заработки. В отличие от России, в Англии действовала заимствованная из Ирландии система поощрения заключённых за хорошее поведение и усердную
работу с помощью «марок», которые по окончании заключения переводились в денежные средства, из расчёта примерно 2 руб. в месяц. Эти деньги передавались обществу патроната, которое расходовало их на нужды каждого освобождённого [2, с. 328].
Устав о содержащихся под стражей предусматривал лечение больных арестантов за счёт казны. Находящийся при каждой тюрьме врач осматривал арестантов при приёме в тюрьму, оказывал помощь при болезни, определял возможность содержания арестанта в одиночной камере, освобождения от прогулки, следил за состоянием здоровья лиц, водворённый в карцер, за санитарным состоянием тюрем и т. д. В обязанности врача входило не реже одного раза в три месяца производить наружный телесный осмотр всех заключенный для удостоверения в том, не страдают ли они какими-либо серьезными болезнями, например, туберкулезом, цингой и т. п. При крупный тюрьмах существовали тюремные больницы для арестантов [1, с. 246, 327].
Закон предусматривал приглашение к больным арестантам за их счёт врачей-специалистов, не состоявших при местах заключения, и перевод больныгх в случае нужды в местные городские, земские и иные больницы. Для этого требовалось заключение тюремного врача, разрешение губернской тюремной инспекции, а в отношении подследственных и подсудимых - согласие прокурорского надзора.
Устав уголовного судопроизводства 1864 г. (ст. 496 в ред. 1892 г.) требовал, чтобы обвиняемому, взятому под стражу, в случае заявления им желания подать жалобу предоставлялись все необходимые к тому способы. Содержащиеся под стражей имели право писать и отправлять жалобы, как и иные бумаги, касающиеся только их лично, и не иначе, как через лиц местного прокурорского надзора, и после их просмотра [1, ст. 232, 234].
Правовой статус заключённых во многом определялся сословной принадлежностью. В арестантских отделения при полицейских частях лица благородного сословия содержались, как правило, в отдельных камерах, досуг свой посвящали чтению и освоению различных наук, свидания с родными и знакомыми им разрешалось два - три раза в неделю, в «приличной» комнате под наблюдением полицейских. На их питание согласно Уставу о содержащихся под стражею тратилось больше денег [1, ст. 122-124]. Арестованным благородным женщинам средств на «прокорм» выделялось вдвое меньше, чем мужчинам. Кстати, несовершеннолетним арестованным, средства на «прокорм» выделялись наравне со взрослыми [1, ст. 215, 209].
Информационная безопасность регионов. 2011. № 1 (8)
Таким образом, в России в XIX в. активное развитие получает патронат, в виде помощи правонарушителям после отбывания наказания, или тюремный патронат. Для попечения над заключёнными, выходящими из-под стражи, создавались мужские и женские благотворительно-тюремные комитеты. В Уставе петербургского благотворительно-тюремного комитета определялись цели мужского и «дамского» комитетов: оказание помощи лицам, освобождённым из заключения, жильём и поиском места работы; забота о детях заключённых, вплоть до освобождения их родителей; помощь семьям, заключённых и осуждённых к ссылке [9, с. 604].
Вместе с тем следует отметить, что в отличие от Дании, Англии и Швейцарии, где патронат существовал с начала XIX в. и активно поддерживался государством, в России дело покровительства и помощи освобождённым из заключения развивалось с большим трудом. К 1 января 1913 г. Главным тюремным управлением было зарегистрировано 117 обществ, большая часть из которых возникла в 1909 г. Деятельность этих обществ быша очень скромна. Так, например, в 1909 г. помощь необходимыми предметами, одеждой и продуктами питания, а также содействие в поиске жилища было оказано менее чем 1000 чел. [8, с. 267]. Среди причин недостаточной организации патроната в России, известный специалист в области пенитенциарной науки и один из руководителей Общества патроната в Томске Е. М. Баранцевич отмечал слабое государственное финансирование. В Англии в соответствии с законом 1862 г. каждая гинея, полученная обществом в виде членского взноса или добровольного пожертвования (за исключением вкладов по завещанию), влечёт за собой выщачу такой же суммы из казны, что существенно увеличивает приток пожертвований и число самих обществ [2, с. 325].
В докладной записке министру юстиции И. Г. Щегловитову по вопросу об организации дамского патроната Е. М. Баранцевич при-
зывал использовать в этом направлении опыт европейских государств, прежде всего Англии и Шотландии, где успешно действовали школы для взрослый заключённыгх-женщин для подготовки прислуги, профессиональные школы для шитья одежды и обуви, обучения кулинарному искусству, грамоте [2, с. 160].
Таким образом, дамский комитет, существовавший при Обществе попечительном о тюрьмах, своей деятельностью способствовал облегчению положения заключённых-женщин и скорейшей реабилитации тех, кто выходил из-под стражи. Обучение арестанток различным профессиям, с целью упрощения освободившимся поиска работы, являлось важнейшим направлением деятельности Общества в деле борьбы с женской преступностью.
Библиографический список
1. Свод учреждений и уставов о содержащихся под стражею [Текст] : (изд.1890 г.) / / СЗРИ. -Т. XIV.
2. Баранцевич Е. М. Патронат в жизни России (средства борьбы с преступностью) [Текст]. -Томск, 1914.
3. Маклецов А. Новая общая тюремная инструкция [Текст]. - М., 1916.
4. Никитин В. Н. Тюрьма и ссышка [Текст]. -СПб., 1880.
5. Никитин В. Н. Жизнь заключённых. Обзор Петербургских тюрем и относящихся до них узаконений и административных распоряжений [Текст]. - СПб., 1871.
6. Орович Я. А. Женщина в праве [Текст]. -СПб., 1895.
7. Орлов И. Материалы для уголовной статистики России [Текст] / И. Орлов, А. Хвостов // Журнал министерства юстиции. - 1860. - Кн. 10. - Т. 6.
8. Познышев С. В. Основы пенитенциарной науки [Текст]. - М., 1923.
9. Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права [Текст]. - М., 1912.
