CC BY
79
ПОЛИТИКА И ПРАВО
УДК 623.454
Е. В. Худина
АРКТИЧЕСКОЕ ВОЕННО-ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО (АМЕС) КАК ИНСТРУМЕНТ РАЗРЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ И ЯДЕРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ НА СЕВЕРО-ЗАПАДЕ РОССИИ
Предметом анализа данной статьи является российско-американонорвежская программа Арктического военно-экологического сотрудничества (АМЕС). В статье рассматривается роль этой программы в разрешении возникающих в Северо-Западном регионе РФ проблем в сфере ядерно-экологической безопасности и распространения ядерных материалов. Автор анализирует основные предпосылки появления программы АМЕС, ее правовую базу, дает обзор основным направлениям деятельности в рамках АМЕС, а также выделяет и анализирует основные проблемы, возникающие при практической реализации программы, и дает оценку перспективам ее развития.
Важнейшим стимулом к наращиванию международных усилий в области предотвращения распространения оружия массового уничтожения (ОМУ) служат экологические проблемы, связанные с применением, испытанием, производством и хранением этих видов оружия. Появление все большего количества районов, подвергшихся в результате различных причин радиационному, химическому или бактериологическому загрязнению, является дополнительным подтверждением повышенной опасности ОМУ на всех стадиях его создания.
Набирающий в последние десятилетия силу процесс разоружения, в свою очередь, тоже сопряжен со значительным риском серьезной нагрузки на окружающую среду. Так, массовый демонтаж ядерных боеприпасов, осуществляемый Россией в рамках договоров СНВ-1 и СНП, порождает сложные научно-технические, экономические и экологические проблемы, связанные с судьбой расщепляющихся ядерных материалов, вот почему особенно остро встает вопрос о захоронении ядерных реакторов, радиоактивных и высокотоксичных отходов, который уже превратился в глобальную проблему, затрагивающую интересы всех стран мира.
Вследствие осознания масштабов экологического аспекта проблемы, обеспечение ядерной и радиационной безопасности является, согласно Концепции национальной безопасности РФ, одной из важнейших составляющих национальной безопасности России и относится к числу приоритетных направлений деятельности государства. А государственные интересы РФ в этой сфере определяются актуальностью задач минимизации риска, связанного с причинением вреда жизни, здоровью граждан, окружающей среде, в том числе животному и растительному миру, имуществу физических и юридических лиц, государственному или муниципальному имуществу, в случае возникновения ядерной аварии или радиационной ситуации, а также устранения последствий
ядерных аварий и радиационного загрязнения окружающей среды, возникших как в случае аварий, так и в случае технологической и оборонной деятельности, осуществлявшейся в прежние годы [1].
Однако системный кризис начала 1990-х гг. породил целый спектр сложных проблем, включая резкое снижение экономических возможностей российского государства для необходимого финансирования работ, связанных с масштабным сокращением ядерных вооружений и выводом из состава ВМФ России атомных подводных лодок (АПЛ), ликвидацией последствий предыдущей оборонной деятельности. Вследствие этого часть связанных с этими видами деятельности объектов находится в состоянии, близком к аварийному, и является значительным фактором радиационного и ядерного рисков. В особенности эта проблема касается таких регионов, как Северо-Запад, Дальний Восток, Урал и Сибирь [2].
1. Угрозы ядерно-экологической безопасности на Северо-Западе России
Северо-Запад Российской Федерации является одним из наиболее неблагоприятных с точки зрения ядерной и экологической безопасности регионов РФ. Главным экологическим вызовом для Кольского полуострова, Архангельской области и всего побережья Баренцева и Белого морей является обращение с радиоактивными отходами (РАО) и отработанным ядерным топливом (ОЯТ).
В Северо-Западном регионе России накоплено большое количество отработанных ОЯТ и РАО, образовавшихся в результате эксплуатации атомных подводных лодок и надводных судов с ядерными энергетическими установками, принадлежащих базирующемуся в этом регионе Северному флоту. ОЯТ сосредоточено в хранилищах губы Андреева и Гремихи, а также на борту отстойных атомных подводных лодок. На сегодня в эксплуатации на Северном флоте находятся менее 40 АПЛ. Но около 70 АПЛ находятся в отстое с топливом на борту. Около 35 реакторных отсеков утилизированных АПЛ хранятся на плаву в Сайда губе [3].
Подобная ситуация создает высокую вероятность возникновения аварий на выведенных из состава ВМФ АПЛ и на объектах береговых технических баз и постепенно приобретает масштаб национальной угрозы. Говоря об экологическом вреде, наносимом окружающей среде Северо-Западного региона РФ и всем странам бассейна Баренцева моря, необходимо отметить, что суммарная радиоактивность, скопившаяся на этих объектах, количественно значительно превосходит по активности выброс в окружающую среду в результате Чернобыльской катастрофы [3].
Кроме того, сложившаяся ситуация представляет не только экологическую угрозу, но и угрозу распространения ядерных материалов. Учитывая тот факт, что многие лодки были выведены из боевого состава 15-20 лет назад, их ядерное топливо в значительной мере снизило свою радиоактивность, т.е. перестало быть самозащищенным и начало представлять собой опасность с точки зрения распространения ядерных материалов. Еще хуже обстоят дела с ядерным топливом, которое было выгружено из АПЛ ранее и хранится на береговых базах. Оно находится в неудовлетворительном состоянии и с точки зрения экологии, и с точки зрения его физической защиты. Кроме того, на этих базах хранится огромное количество радиоактивных отходов, образовавшихся в ходе утилизации и штатной эксплуатации лодок [4].
В этом контексте проблемы ядерной и радиационной безопасности данного региона РФ оказывают значительное влияние на экологическую ситуацию и развитие всего региона Северной Европы и прилежащих районов Арктики. Осознание этих проблем Россией и европейскими странами привело к появлению многочисленных инициатив и программ помощи России в решении экологических и ядерных проблем Северо-Запада. Так, в числе подобных программ можно выделить программу Глобального партнерства, Экологическое партнерство Северного измерения, Совет стран Баренцева и Евро-Арктического регионов, помощь по линии ТАСИС и т.д.
Важной особенностью ядерно-экологических проблем, возникающих на Северо-Западе РФ, является их тесная взаимосвязь с деятельностью военного комплекса и осуществлением оборонной политики РФ. Вследствие этого многие аспекты проблем этого региона не могут быть решены путем сотрудничества в гражданской сфере, поскольку значительное количество объектов, представляющих ядерно-экологическую угрозу, находится в ведении армии и военно-промышленного комплекса. В этой связи среди многочисленных инициатив, направленных на решение проблем Северо-Запада, выделяется программа Арктического военно-экологического сотрудничества (АМЕС), представляющая собой российско-американо-норвежское военное сотрудничество в области охраны окружающей среды в Арктике.
2. Правовая и институциональная база программы АМЕС
Учреждение АМЕС было инициативой норвежской стороны. Так, в марте 1995 г. министр обороны Норвегии Юрген Космо обратился к министру обороны РФ Игорю Родионову и министру обороны США Уильяму Перри с предложением создать трехстороннюю программу сотрудничества, целью которой было бы ослабление воздействия военных операций и военной инфраструктуры на окружающую среду Арктики. Космо подчеркивал, что вовлечение военных в экологическое сотрудничество - «единственно логичный шаг», поскольку основная угроза экологии Арктики исходит именно от деятельности военных структур и подразделений, в связи с чем именно военные ведомства располагают исключительными ресурсами для решения подобного рода проблем.
В результате после серии переговоров, проведенных по инициативе норвежской стороны, 26 сентября 1996 г. в Бергене была подписана Декларация об Арктическом военно-экологическом сотрудничестве.
С формальной точки зрения АМЕС представляет собой трехсторонний форум, предназначенный в большей степени для обсуждения экологических проблем Арктики, чем для практической реализации совместных проектов. Так, согласно ст. 1 Декларации она «является рамочным соглашением, для осуществления различных контактов и проектов сторон в целях сотрудничества по военно-экологическим проблемам Арктики» [5, с. 232]. Сотрудничество определяется в данном документе как специальные встречи, семинары и конференции, обмен делегациями, обмен информацией по экологическому мониторингу, инспекции по выявлению уровня загрязнения, совместные исследования и обмен технологиями (ст. 4) [5, с. 233]. Таким образом, в Декларации не определены конкретные цели сотрудничества, только отмечено, что подобное сотрудничество «может включать в себя» такую деятельность, как изучение причин, приведших к загрязнению, разработка методов и техноло-
гий по предотвращению загрязнения и восстановлению окружающей среды и иные формы взаимодействия (ст. 3) [5, с. 233].
Необходимо также отметить, что АМЕС не является и международной программой содействия, т.к. согласно ст. 5 «каждая сторона сама финансирует свои расходы на участие в деятельности АМЕС» [5, с. 234]. Программы содействия же предполагают получение страной, в которой осуществляются целевые проекты, безвозмездной финансовой помощи и технического содействия в рамках этих программ.
Однако несмотря на то, что в тексте Декларации цели сотрудничества сформулированы довольно расплывчато, с момента своего возникновения сотрудничество в рамках АМЕС было сконцентрировано именно на осуществлении совместных проектов по преодолению угрозы ядерного загрязнения в российской Арктике. Так, на церемонии подписания Декларации министр обороны США сделал заявление, в котором в качестве основного направления сотрудничества обозначил деятельность по безопасному обращению и хранению радиоактивных материалов, ликвидации токсичных материалов и обмену информацией в сфере очистительных технологий и оценке риска радиоактивного загрязнения [6, с. 224].
Что касается институционального аспекта сотрудничества в рамках АМЕС, юридически сторонами соглашения являются только Министерства обороны трех стран - участниц соглашения, и только военные ведомства других стран могут участвовать в проектах программы. И хотя в процессе реализации проектов АМЕС к сотрудничеству привлекались представители других (гражданских) ведомств, их участие в деятельности программы ограничивалось лишь технической экспертизой. Этим сотрудничество в рамках АМЕС отличается от других многосторонних программ и проектов по разрешению проблем экологической и ядерной безопасности на Северо-Западе России, таких как Арктический совет Фонд ЭПСИ, Совет стран Баренцева и Евро-Арктического регионов и др., в деятельность которых вовлечены различные, в том числе и общественные, институты.
Форум АМЕС управляется высокопоставленными чиновниками, отвечающими за вопросы экологии из Министерств обороны РФ, Норвегии и США, которых называют главы АМЕС. Действующая под их руководством управляющая группа ответственна за выбор проектов, разработку годовых рабочих планов и управление находящимися в стадии практической реализации проектами. Обычно главы АМЕС встречаются два раза в год, чтобы определить направления сотрудничества и рассмотреть разработанный управляющей группой рабочий план.
Что касается финансирования программы АМЕС, то в первый год ее существования ее суммарный бюджет составлял около 10 млн долл. На долю США приходился 1,8 млн долл., Норвегия выделяла 4,7 млн долл., Россия -2 млн. Всего в период с 1996 г. по 2004 г. на проекты программы АМЕС было выделено более 56 млн долл. [7, с. 18].
3. Сфера применения программы АМЕС
Первоначально в рамках АМЕС было одобрено семь проектов, из которых пять связаны с ликвидацией последствий ядерного загрязнения и утилизацией АПЛ:
- разработка и производство контейнеров для временного хранения и транспортировки отработанного ядерного топлива;
- разработка технологии и строительство установки для переработки жидких радиоактивных отходов;
- разработка технологии по уменьшению объема твердых радиоактивных отходов;
- разработка технологии по обеспечению безопасного хранения твердых радиоактивных отходов;
- мониторинг радиационной безопасности;
- восстановление и ремонт существующих на военных базах хранилищ РАО;
- апробация и реализация технологии «чистых кораблей» [6, с. 225].
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что сотрудничество
в рамках АМЕС является достаточно узкоспециализированным (сосредоточено только на военно-экологической сфере и Арктике как регионе) и в значительной степени закрытым. Однако тот факт, что программа АМЕС существует уже почти 10 лет и в ее рамках ведется практическая реализация согласованных проектов, говорит о том, что как на момент ее возникновения, так и в настоящее время страны - участницы сотрудничества - заинтересованы в ее осуществлении и продолжении.
4. Место АМЕС в политике стран - участниц программы
Интерес Норвегии к сотрудничеству в Арктике обусловлен традиционной ориентацией этой страны на экологическую безопасность как основной компонент своей политики национальной безопасности. Одной из основных отраслей норвежской экономики является рыболовство. Продукция этой отрасли составляет около 10% всего норвежского экспорта. Однако конкурентоспособность норвежской рыбной промышленности во многом зависит от экологической чистоты продукции. Причем особенность потребительского рынка такова, что одного только подозрения в том, что рыба из Баренцева моря может быть радиоактивно заражена достаточно, чтобы спровоцировать серьезное снижение объема продаж и экспорта.
В связи с этим одной из основных целей норвежской внешней политики остается намерение получить от России гарантии отказа от имевшей место в прошлом практики захоронения радиоактивных отходов в арктических морях. Именно поэтому Норвегия наряду с другими скандинавскими странами сыграла ключевую роль в привлечении внимания международного сообщества к проблеме ядерной безопасности на Северо-Западе России и в создании международных фондов и программ, призванных противодействовать этой угрозе. Так, по их инициативе был создан Счет ядерной безопасности, специальное подразделение в структуре Европейского банка реконструкции и развития. Далее в 1994 г. странами Северной Европы была создана Северная экологическая финансовая корпорация, целью которой являлось финансирование и разработка экологических программ, направленных на решение проблем Северо-Запада России [8]. В этом контексте создание партнерства АМЕС является новой ступенью в ряде подобных инициатив. Его учреждение является продолжением традиционной для Норвегии и ее соседей политики в сфере экологической безопасности.
Что касается США, то в контексте американской внешней политики и политики безопасности идеи экологической безопасности не очень популярны и представляют собой скорее не целостную концепцию, а лишь «общее видение», призванные установить, в какой степени вызовы экологической безопасности взаимосвязаны с общими угрозами национальной безопасности. Кроме того, участие США в АМЕС едва ли может объясняться интересами экологической безопасности, т.к. экологическая ситуация и ядерно-радиационная безопасность российской Арктики ввиду ее удаленности от побережья США едва ли может серьезно угрожать состоянию экосистемы последних.
В этой связи представляется, что участие США в АМЕС в гораздо большей степени может быть объяснено исходя из двух центральных приоритетов американской политики национальной безопасности: сокращения стратегических вооружений и ядерного нераспространения.
Что касается проблем разоружения, то в соответствии с договором СНВ-1 РФ и США обязаны сократить число своих стратегических АПЛ до согласованного количества. Однако что касается России, то здесь процесс вывода АПЛ из состава ВМФ и их последующая утилизация идет достаточно медленно, поскольку имеющиеся технические мощности позволяют утилизировать не более двух АПЛ в год. Такое положение дел не позволяет России укладываться в сроки, предусмотренные СНВ-1 и СНП.
Таким образом, разрыв между имеющимися и необходимыми мощностями по переработке радиоактивных отходов отрицательно сказывается на выполнении Россией своих обязательство по договорам о контроле над вооружениями. Проекты АМЕС могут в значительной степени исправить сложившуюся ситуацию, что отвечает национальным интересам США.
Что касается вклада АМЕС в борьбу с распространением ОМУ, то она выражается прежде всего в содействии безопасной транспортировке и хранению выгруженного из АПЛ топлива с высоким содержанием высокообогащенного урана, которое и представляет угрозу распространения.
5. Проблемы, возникающие при реализации АМЕС
Несмотря на очевидное соответствие программы АМЕС национальным интересам всех стран-участниц, существует ряд проблем, которые мешают эффективной реализации данной программы.
Прежде всего, речь идет о ряде юридических проблем. Одной из наиболее значимых среди них является проблема определения налогового и таможенного статуса программы.
Представляется очевидным и обоснованным, что страны-доноры, оказывающие помощь в рамках различных программ сотрудничества, рассчитывают, что их содействие будет освобождено от налогов, таможенного досмотра, а предоставляемые финансовые средства и техника будут использованы исключительно по назначению. Однако отсутствие в рамках АМЕС как международного соглашения, так и внутрироссийской законодательной базы, регулирующей вопросы налогообложения и таможенного досмотра, отрицательно сказывается на практической реализации программы. Так, нередко грузы с необходимыми приборами, поставляемыми в Россию в рамках АМЕС, простаивают на границе, т.к. ввиду отсутствия законодательной базы решение об освобождении от пошлин, налогов и досмотра каждый раз при-
ходится принимать через дипломатические каналы. Подобная ситуация в значительной мере тормозит процесс реализации проектов АМЕС и отрицательно сказывается на существующих между сотрудничающими сторонами отношениях доверия.
Второй юридической проблемой, возникающей в ходе реализации АМЕС, является проблема освобождения от материальной и гражданской ответственности за ядерный ущерб.
Согласно Парижской конвенции об ответственности перед третьей стороной в области ядерной энергии от 29 июля 1960 г., а также Венской конвенции 1963 г. ответственность за ядерный ущерб может быть определена как обязательство возмещения вреда, причиненного ядерным инцидентом. То есть суть проблемы и всех связанных с ней межгосударственных противоречий сводится к определению, кто будет нести материальные обязательства в случае, если, например, на оборудовании, поставленном страной-донором, произойдет авария [9, с. 45].
Согласно Венской конвенции от 1963 г. абсолютную ответственность за ядерный ущерб несет лицо, назначенное или признанное государством в качестве оператора ядерной установки. По страхованию каждого объекта должна быть предусмотрена сумма не менее 50 млн долл., которая распределяется между государством и оператором. Юридическая и иная ответственность за возможный ядерный инцидент полностью возложена на сторону, эксплуатирующую объект.
Однако в случае с АМЕС процесс освобождения от ответственности осложняется тем, что, несмотря за заявления РФ о принятии всех норм по вышеупомянутым конвенциям, они не всегда могут быть применены к сотрудничеству в рамках АМЕС, т.к. нормы данных конвенций распространяются на инциденты, произошедшие на гражданских ядерных объектах. В случае с АМЕС речь в значительной степени идет об объектах военных. Так, например, согласно российскому законодательству ядерное топливо военных АПЛ становится предметом регулирования гражданского законодательства только после его выгрузки из реакторного отсека подлодки.
Нерешенная проблема ответственности отрицательно сказывается на реализации сотрудничества, т.к. фирмы-подрядчики отказываются начинать работы по проектам, пока этот вопрос не будет юридически оформлен и согласован, и требуют высокой степени освобождения от ответственности.
Таким образом, представляется, что единственным путем решения этой проблемы является разработка и подписание в рамках АМЕС отдельного соглашения по проблеме ответственности за ядерный ущерб. Однако заключению подобного соглашения препятствуют российско-американские противоречия по этому вопросу, уходящие корнями в программу Совместного уменьшения угрозы (СУУ).
Так, США считают, что проблемы по освобождению от материальной ответственности должны быть урегулированы на основе положения российско-американского Соглашения 1992 г. относительно безопасных и надежных перевозок, хранения, уничтожения оружия и предотвращения оружия, которое содержит максимально возможные льготы для американской стороны, которые с того времени Россия больше никогда и никому не предоставляла, а именно: американская сторона получила освобождение своего персонала от ответственности за ядерный и неядерный ущерб даже при совершении пра-
вонарушений, в том числе преднамеренных действий. То есть всю ответственность за реализацию проектов по этому соглашению и расходы на урегулирование исков третьих сторон, возбужденных в результате действий или бездействия служащих США или подрядчиков и персонала подрядчиков США при исполнении своих служебных обязанностей, несет РФ [10, с. 19].
Такое неравномерное распределение ответственности, естественно, не устраивает российскую сторону, и представители РФ уже не раз делали заявление, что в последующих соглашениях более не собираются предоставлять подобных льгот и привилегий ни США, ни какой-либо другой стране.
Однако американская сторона, ссылаясь на Соглашение 1992 г. как на прецедент, не согласна с этой позицией РФ. Но необходимо отметить, что в изложении американской позиции содержится больше политических моментов, чем юридических объяснений. Так, американская сторона отвергает возможность разбирательства нарушений со стороны своего персонала в российских судах, считая их необъективными и ссылаясь на то, что американское законодательство это запрещает. Решение существующей проблемы США видят не в правовом, а в политическом поле, подчеркивая, что, поскольку РФ и США являются не противниками, а партнерами, между ними не могут возникнуть судебные иски в данной сфере. Таким образом, они предлагают решать все возникающие проблемы путем диалога. В ответ на эти предложения российская сторона указывает на то, что ей не совсем понятна логика США в отношении требований по освобождению от гражданской ответственности в случае преднамеренных действий, поскольку возникают опасения, что американская сторона допускает возможность их совершения. В связи с этим РФ требует от США дать определенные юридические гарантии на предмет отсутствия в составе американского персонала лиц, имеющих намерение нанести ущерб имуществу или гражданам РФ, а также третьим лицам. Представить такие гарантии США отказываются.
Что касается Норвегии, то в 1998 г. между ней и РФ было подписано двустороннее соглашение по проблемам налогообложения и ответственности за ядерный ущерб, однако под юрисдикцию этого соглашения подпадают всего лишь 10 российско-норвежских проектов в ядерной сфере, только один из которых реализуется в рамках АМЕС. Норвегия предпринимает дипломатические усилия, чтобы добиться расширения положений двустороннего соглашения на остальные проекты АМЕС, однако проблема до сих пор остается нерешенной. И пока решение не будет найдено, представляется, что участие Норвегии в АМЕС будет ограничено теми сферами, которые подпадают под действие вышеупомянутого соглашения.
Еще одна проблема, отрицательно сказывающаяся на развитии прежде всего российско-американского сотрудничества в рамках АМЕС, связана с внутриполитической ситуацией в США, в частности с наличием в правящих кругах США серьезной оппозиции существованию и развитию сотрудничества в рамках АМЕС.
Прежде всего необходимо отметить, что во внутреннем американском законодательстве программа АМЕС находится в тесной взаимосвязи с программой СУУ. Так, с весны 1998 г. на проекты АМЕС была распространена законодательная база программы СУУ. Это было сделано исходя из трех причин. Во-первых, привязка АМЕС к СУУ рассматривалась как способ увеличения темпов ядерного разоружения России и выполнения ею своих обязательств по
СНВ-1. Во-вторых, эта мера позволяла распространить на АМЕС уже существующий для СУУ механизм финансирования и не вырабатывать отдельной законодательной базы под эту программу. В результате объемы финансирования проектов АМЕС сразу же после распространения на него законодательства по СУУ значительно выросли. Так, если в 1997 г. на проекты в рамках АМЕС было выделено 1,8 млн долл., то уже в 1998 г. - 5 млн [6, с. 229]. В-третьих, привязка АМЕС к СУУ обеспечивала распространение на эту программу норм по освобождению от налогообложения и таможенного досмотра, существующих для СУУ.
Однако распространение на АМЕС законодательно базы СУУ имело и отрицательные последствия для развития сотрудничества. Так, американское законодательство по СУУ запрещает США выделять деньги на проекты по «восстановлению окружающей среды». Таким образом, участие США в АМЕС стало ограничиваться только проектами, направленными на демонтаж АПЛ и переработку выгруженного топлива.
Кроме того, в правящих кругах США существует серьезная оппозиция программе АМЕС. Так, центральная идея АМЕС - тезис об экологической безопасности - не находит понимания у многих конгрессменов, которые считают, что главная цель американской военной политики в сфере экологии - это восстановление экосистемы вокруг собственных военных баз и полигонов, а не оказание содействия другим странам для решения их экологических проблем.
Подобное отношение к АМЕС внутри США нашло свое отражение в некотором сокращении финансирования этой программы. Так, вклад США в партнерство АМЕС сократился с 1999 г. по 2004 г. с 5,5 до 3,5 млн долл., в то время как объем средств, выделяемых Россией и Норвегией, возрос [7, с. 19].
Кроме того, жесткая привязка АМЕС к СУУ позволяет американским конгрессменам требовать, чтобы все проекты, реализуемые в рамках АМЕС, отвечали целям СУУ, однако согласно исследованию, проведенному Счетной палатой США, только один из восьми проектов, реализуемых в рамках АМЕС при участии США, соответствует целям и направленности программы СУУ. Этот факт позволяет противникам инициативы АМЕС настаивать на сокращении финансирования сотрудничества [7, с. 21].
Но несмотря на наличие вышеописанных проблем, программа АМЕС продолжает существовать и развиваться. Доказательством тому служит присоединение к этой инициативе в 2003 г. Великобритании.
6. Перспективы развития АМЕС
В мае 2004 г. в рамках АМЕС был выработан проект Стратегического плана развития партнерства до 2015 г. Согласно ему, принимая во внимание угрозу ядерного нераспространения, деятельность в рамках программы предполагается сосредоточить на обеспечении ядерной безопасности и создании и разработки технологий, не наносящих вреда окружающей среде. В проекте утверждается, что отработавшее ядерное топливо и иные радиоактивные отходы от утилизации АПЛ представляют значительный риск распространения, в связи с чем АМЕС должен сосредоточиться на проектах по безопасному хранению ОЯТ и РАО и обеспечению экологической безопасности российских военных береговых баз [7, с. 24].
В настоящее время этот план находится на обсуждении в странах -участницах АМЕС, а потом будет обсужден на встрече министров обороны этих стран, предположительно в 2006-2007 гг.
В качестве еще одной перспективы развития сотрудничества в рамках АМЕС все чаще называется расширение географической сферы применения программы на регион Тихого океана. Так, еще в ноябре 1998 г. Россия обратилась к Министерству обороны США с предложением создать программу, подобную АМЕС, для решения проблем ядерно-радиационной безопасности на Тихоокеанском военном флоте. Подобная программа так и не была создана, но в 2003 г. Министерство обороны США вынесло на одобрение Конгресса проект, который предусматривал распространение деятельности АМЕС на Тихоокеанский флот РФ. Несмотря на то, что данное предложение было отклонено, идея расширения сферы применения АМЕС продолжает широко обсуждаться в военных ведомствах стран-участниц, однако подобные планы еще достаточно далеки от институционального оформления.
Таким образом, можно сделать вывод, что несмотря на разногласия, существующие между странами - участницами АМЕС, - и наличие серьезных проблем, затрудняющих сотрудничество в рамках этой программы, Арктическое военно-экологическое сотрудничество продолжает отвечать интересам создавших его стран, активно развивается, и перспективы ее дальнейшего расширения и развития можно оценить как весьма благоприятные.
Список литературы
1. Концепция национальной безопасности РФ от 5 октября 1999 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Независимого военного обозрения. - Режим доступа: http://nvo.ng.ru/concepts/1999-11-26/1_cons1.html
2. О развитии международного сотрудничества в области ядерной и радиационной безопасности. Доклад Государственного совета РФ. 2003 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Федерального агентства по атомной энергии. - Режим доступа: http://www.minatom.ru/Community/docs
3. Доклад Министерства по атомной энергии РФ «О состоянии и мерах по ускорению работ по утилизации атомных подводных лодок и надводных кораблей с ядерными энергетическими установками и экологической реабилитации радиационно-опасных объектов, выведенных из состава Военно-морского флота» от 16 декабря 2003 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Федерального агентства по атомной энергии РФ. - Режим доступа: www.minatom.ru/News/Main/ view?id=529&idChannel=105
4. Стенограмма выступления посла по особым поручениям МИДа России А. И. Антонова на заседании клуба ПИР-Центра 10 апреля 2003 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт ПИР-Центра. - Режим доступа: www.pircenter.org/cgi-bin/pirnews/analysis.cgi?Template=gp_analysis&CountryID=4
5. Declaration among the Department of Defense of the United States of America, The Royal Ministry of Defence of the Kingdom of Norway, and the Ministry of Defence of the Russian Federation on Arctic Military Environmental Cooperation // Cooperation and Conflict. - 2000. - Vol. 35. - № 1. - P. 232-234.
6. Sawhill, Steven G. Cleaning-up the Arctic’s Cold War Legacy. Nuclaer Waste and Arctic military Environmental Cooperation / Steven G. Sawhill // Cooperation and Conflict. - 2000. - Vol. 35. - № 1. - P. 223-236.
7. GAO Report to Congressional Committees «U.S. Participation in the Arctic Military Environmental Cooperation Program Needs Better Justification». - Washington, 2004. -56 р.
8. Годал, Б. Т. Добрососедское сотрудничество. Развивать этот стиль отношений настроено военное руководство Норвегии : интервью с министром обороны Норвегии от 1.09.2000 [Электронный ресурс] / Б. Т. Годал // Официальный сайт «Независимой газеты». - Режим доступа: http://nvo.ng.ru/archive/razdel/concepts/2000-09-01
9. Талевлин, А. А. Юридическая ответственность за ядерный ущерб / А. А. Та-левлин // Журнал российского права. - 2002. - № 6. - С. 43-49.
10. Анин, А. Глобальное партнерство на распутье / А. Анин // Ядерный контроль. -2003. - № 4. - С. 15-24.
